Сцена 7

Жолан сидит на диване. Таня, стоящая неподалеку, берет пульт и безуспешно пытается включить телевизор.

Жолан. Не работает.

Таня. Сломался?

Жолан. Сломал.

Таня. Кто?

Жолан. Я.

Таня. Зачем?

Жолан. Затем.

Таня (кладет пульт, подходит к Жолану, садится с ним рядом). Вечером ужин тебе приготовлю.

Жолан. Не надо. (Встает, подходит к шкафу, открывает, копается в одежде, достает две банки пива, идет к балкону, открывает дверь, выбрасывает банки, закрывает; медленно проходит по комнате, осматривается.) Шкаф этот выброшу. Старый, дверцы скрипят. И диван уберем. А начать ремонт нужно с потолка. Хочу натяжной сделать. Белый, матовый, восемь лампочек в два ряда. Я прикинул, больше не надо (Проходит в угол комнаты.) Вот здесь будет кровать. Я уже присмотрел, в «Икее». Двуспальная, беленый дуб. После потолка поклеим обои. Прошпаклюем, отштукатурим. Обои будут виниловые, с рисунком, светло-зеленые. Зеленый цвет успокаивает.

Таня. А где будет Кайрат?..

Жолан. И когда будут готовы стены, можно класть пол. Ламинатом покроем. Специалиста я нашел. Толковый парень, кладет качественно.

Таня. А что с Кайратом?.. Переедет куда-то?

Жолан. Главное, чтобы порожек не забыл. Между комнатой и кухней. Бежевый порожек будет. И под конец поставим дверь. Темный орех. Короб, наличники, все дела. Со вставкой стеклянной – чтобы света было больше.

Таня. Кайрат ни за что не съедет...

Жолан. За кроваткой тоже съездим в «Икею». Поставим рядом с большой, чтоб ночью далеко не ходить. И подальше от балкона, там дует. (Пауза.) Хотя окна тоже заменим. На пластиковые. А телевизор нам не нужен. Ребенку телевизор вреден. Компьютер будет. «Макинтош». (Возращается на диван, берет Таню за руку, трогает ее живот.) Как он там?

Таня. Нормально.

Жолан. Живота не видно.

Таня. Еще рано.

Жолан. Ваня. Иван.

Таня. Как хочешь. Мне еще нравится Арман. Это казахское имя?

Жолан. Да. Арман – значит, «мечта».

Таня. Мечта. Это хорошо.

Жолан. У нас будет два ребенка. Одного назовем казахским именем, а другого – русским. Второй ребенок нужен. Обязательно. Хочешь, скинемся?

Таня. Это как?

Жолан. Есть такая игра «бiр, екi, уш». «Камень, ножницы, бумага» – всё то же самое.

Таня. А, видела, как вы с Кайратом играли.

Жолан. Выиграю я – назовем Ваней. Выиграешь ты – будет Арман.

Таня. Хорошо.

Они «скидываются». Жолан выигрывает.

Значит, Ваня?

Жолан. Я всегда выигрываю.

Таня. Да?

Жолан. Не знаю почему. Знаешь, как переводится мое имя?

Таня. Как?

Жолан. Удачливый. Везучий.

Таня. А что значит имя Кайрат?

Жолан. Ни разу не проигрывал. Никому. На экзаменах всегда нужный билет вытягивал. На земле деньги находил. Мама квартплату оплачивать посылала – потому что в очереди не попадал. А однажды опоздал на школьный автобус. Единственный раз. А он в аварию попал. С бензовозом столкнулся. Десять человек погибло.

Таня. А как переводится «Кайрат»?

Жолан. «Тот, кто сеет смуту».

Таня. Правда?

Жолан. Пользы только от такого везения никакой. Мелочное оно. Хоть бы раз по-крупному свезло.

Таня. Ты не попал в тот автобус. Это большая удача.

Жолан. А может, мне стоило тогда погибнуть?.. (Отворачивается.) Зачем ты это сделала?..

Таня. Жолан, пожалуйста…

Жолан. Я не могу этого понять.

Таня. Пожалуйста.

Жолан. Ты его любишь?

Таня. Жолан…

Жолан. Господи. Я слаб. Мне надо бросить тебя, а не могу. Отхлестать до кровавых полос. Вышвырнуть, как собаку. Забыть насмерть. А не могу.

Таня берет Жолана за руку, переплетает его пальцы своими.

Мама говорила, женись на казашке. Среди них нет шлюх. В казахском языке даже слова такого нет. «Проститутка».

Таня (встает, обнимает его, целует). Я баурсаки вечером сделаю. Я научилась.

Жолан. Сделай картошку с мясом.

Таня. Хорошо.

Жолан. В детстве я любил ходить к одноклассникам. Кушать у них любил. Борщ особенно. Дома же борщ никто не умел делать. Ни мама, ни папа. Я тоже недавно хотел приготовить – не получается. Разварилось всё к черту в кашу.

Таня. Хочешь, сделаю на ужин борщ?

Жолан. «Слова их неискренни, а сами они ленивы и одержимы властолюбием». Знаешь, про кого это? Про нас, казахов. Абай Кунанбаев сказал. Знаешь Абая?

Таня. Нет.

Жолан. Никто не знает. А ему памятник на Чистопрудном бульваре стоит.

Таня. Это в Москве? Я на этом бульваре не была.

Жолан. Я тебя свожу.

Таня. Хорошо.

Таня садится рядом с Жоланом, продолжая держать его за руку.

Жолан. Кого ни спрошу – никто не знает. А ведь это наш Пушкин. Даже больше. Больше!

Таня. Он давно жил?

Жолан. Давно. Всю жизнь мне было обидно. Где они, великие казахи?.. Чтоб знали простые люди, а не какие-нибудь специалисты… Вот Гагарина, Достоевского, Чайковского – все знают. А у нас кто? Если только Бекмамбетов... Только для всего мира он русский. Русский режиссер Тимур Бекмамбетов. (Пауза.) Кайрат называет меня «манкуртом».

Таня. Кем?

Жолан. Я говорю ему, надо жить здесь, общаться здесь, с русскими. Потому что нет в Казахстане почвы для роста, для развития. Живя вместе, мы ослабляем друг друга. Армяне, евреи, татары – все помогают своим. А мы – топим. Чуть кто высунется – не поддерживаем, не гордимся, не учимся у него, а топим, тихо топим!.. Лестью. Завистью. Интригами.

Таня. Неправда. Не говори так.

Жолан. Это не я говорю – так Абай сказал. А Кайрат бесится. Папа мечтал, чтобы в Москве появился хороший казахский ресторан. Узбекский есть, киргизский есть. У всех есть! А казахи открыть не смогли. Почему?

Таня. Не знаю…

Жолан. Иногда мне кажется, что скоро мы все вымрем, как мамонты. Что-то же должно нас объединять.

Таня. Бiр, екi, уш, торт, бес, алты, жетi, сегiз, тогыз, он.

Жолан. Один, два, три, четыре, пять, шесть, семь, восемь, девять, десять.

Таня. Хочешь картошки с мясом?

Жолан. Сделай лучше баурсаки.

Таня. Хорошо.

Жолан. И чай по-казахски.

Таня. С молоком?

Жолан. С молоком.

Таня встает и направляется на кухню. Жолан подходит к шкафу, открывает дверцу и начинает сбрасывать оттуда одежду на пол, в кучу, освобождая полки.