II. О дефектности перевода по вине (беде?) переводчика

В предыдущем разделе даны примеры вольности и трудности перевода рифмованных строк. Но у Рембо есть два больших цикла стихотворений в прозе - "Озарения" и "Одно лето в аду". Если они и сложны для перевода, то никак не по техническим причинам.
Здесь вероятность возможных огрехов скорее всего может быть связана с разницей в мышлении (и в соответствующих познаниях) пресловутых лириков и физиков. Рассмотрим характерный случай.

H [от Hortence = Гортензия.]

Чудовищность во всех ее проявленьях врывается в страшные жесты Гортензии. Ее одиночество - эротический механизм, ее усталость - динамичность любви. Во все времена она находилась под наблюдением детства, эта пылающая гигиена рас. Ее двери распахнуты перед бедою. Там мораль современных существ воплощена в ее действии или страстях. О ужасное содрогание неискушенной любви на кровавой земле, под прозрачностью водорода!Ищите Гортензию.

(Перевод М. Кудинова) [1, с. 142; 3, с. 408]

Здесь жирно нами выделена фраза, "содержащая водород". Суть описываемой ситуации вроде бы понятна, но что это за интригующая "прозрачность водорода"? За разъяснением обращаемся к оригиналу и попутно к другим (доступным нам) переводам, коих в сумме набралось четыре.
Вот как у Рембо [2, с. 284]:

O terrible frisson des amours novices sur le sol sanglant et par l'hydrogene clarteux!

(Здесь нами подчеркнуты два ключевых слова, неправильное понимание и соответственно неадекватный перевод которых принципиально искажает авторскую конструкцию и смысл всей фразы.)
Дадим основные значения слов (как бы подстрочник для переводчика, не владеющего французским языком): terrible - ужасный, страшный; (разг.) необыкновенный; frisson - дрожь, содрогание; (мед.) озноб; amours - любовная связь, любовная страсть; novice - новичок; неопытный, неискусный; sol - почва, грунт, земля; (химич.) золь, коллоидный раствор; sanglant - кровавый; hydrogene - водород; clarteux - (неологизм Рембо от clarte - свет, ясность, прозрачность).

Нами подчеркнут термин золь, когда-то чисто химический, но давно ставший бытовым (аэрозоль и т.п.).

Все переводчики, включая уже цитированного М. Кудинова, напрочь проигнорировали его и тем самым попали в заколдованный круг, осмысленный выход из которого не дают никакие побочные "красивости".
В переводе Г. Беляевой [2, с. 422]:

О, чудовищная дрожь новичков, вкусивших любви на кровавом полу, в жиденьком водороде рассвета!

Здесь слово sol в смысле земля переведено как пол, что объяснимо. Но некая прозрачность водорода (М. Кудинов), его как бы светлость превратилась - видимо по ассоциации с его первой составляющей водо- (вода) - в жиденький водород рассвета. Красиво? Еще бы! А по существу никак этот виртуальный водород не хочет понятно вписаться в русский текст!

И вот Н. Стрижевская [2, с. 422] решительно от него избавляется:

О страшные судороги желторотой любви на кровавой земле в жиденьком свете!

Если и был у Рембо какой-то светлый водород, здесь он исчез, оборотившись в носителя жиденького света. Уж не повлияло ли на такое решение переводчицы использование старинных французско-русских словарей? Например, в словаре Н. П. Макарова (издание 1884 г., т.е. современное переводимым текстам) в качестве второго значения для hydrogene указано - светильный гасъ.

Не правда ли, любопытный синоним светильного газа, использовавшегося в те времена для освещения улиц и жилищ и представлявшего смесь главным образом метана и водорода? В принципе, синхронизация творчества и толкования слов и понятий представляется целесообразной.
Увы, в данном случае бросаемая нами соломинка вряд ли может оставить на плаву перевод Н. Стрижевской.

Н. Яковлевой [1, с. 450; 2, с. 422] водород вообще ни к чему:

О страшная дрожь неопытной любви на окровавленной земле, и в мышьяке! [???]

Вот это уж вольность так вольность, прямо перл женской логики - превратить непонятный в контексте водород в житейски эффектный мышьяк!
Наше желание проникнуть в переводческое таинство приводит к следующей версии. Очевидно, Н. Яковлева в попытке честно справиться с химически-поэтическим монстром обратилась к французско-русскому химико-технологическому словарю. А там почти сразу за термином hydrogene (водород) следует термин hydrogene arsenie - мышьяковистый водород. Отличная метафора пропадает!..
И вроде бы в школе говорили, что химия - наука о превращении веществ. А редакторы - такие же гуманитарии, для них иногда важнее настроение и словесная эквилибристика, а не конкретика.

Как бы то ни было, псевдомышьяк в творчестве Рембо действительно возник для русскоязычного читателя - с помощью издательств "Радуга" [2] и "Наука" [1].

Теперь приведем некоторые сведения по истории химии, сопоставив их с особенностями творчества Рембо, в частности, в связи с активным введением им в поэзию научных терминов. Например, только само слово "наука" употреблено 9 раз, "химия" - четырежды (плюс трижды - "алхимия").

Так, в смежном с анализируемым "Н" этюде "Движение" [2, сс. 284, 286] имеем: "Зигзаги движения <...> влекут сквозь небывалые познания и новизну химии путешественников <...> - покорителей мира, искателей персональной химической фортуны".

И далее в цикле "Одно лето в аду" (хотя и в саркастическом контексте) [2, с. 299, перевод Ю. Стефанова]: "О, наука! Всё в её власти! Для тела и для души - взамен святого причастия - медицина и философия <...> География, космография, механика, химия!.. Наука, новая аристократия! Прогресс. Мир движется вперед!"

1) К термину sol (золь). - В начале 60-х годов XIX-го столетия английский химик Т. Грэм показал, что в природе кроме обычных растворов существуют еще особые растворы со свойствами клеев, как например соки некоторых растений, плазма крови [5, с. 5]. Они получили название коллоидные растворы (от греч. kolla = клей) или золи. (Обратите внимание на подчеркнутое нами, а также учтите, что текст Рембо относится к началу 70-х годов, когда новости науки уже популяризованы).

2) К термину hydrogene (водород). - Так звучит название, данное в 1787 г. А. Лавуазье новому химическому элементу (от греч. hydor = вода и gennao = рождаю), что означает "рождающий воду", "водорождающий". (Соответствующее русское название "водород" было предложено М. Ф. Соловьевым в 1824 г.)

3) К характеристике цикла "Озарения". Вот фрагмент комментария Н. И. Балашова [1, с. 264]: "Произведения эти необычайно интересны, но они эскизны, экспериментальны в прямом смысле этих слов. Они доказывают, что могут существовать такие словесные произведения, в которых, как в инструментальной музыке, смысл порождается в неменьшей степени звучанием, чем определенным (рассудочно определяемым) значением входящих в произведение языковых семантических единиц..."

Учитывая вышесказанное, нетрудно увидеть в интересующем нас тексте заложенный автором смысл. Увы, он не столько романтичен, сколько, пардон, физиологичен. И, уступив знатокам-филологам первую половину фразы и принизив наукообразный золь до бытовой мути, мы предлагаем такой вариант ее перевода:

О ужасное содрогание неискушенной любви от водорождающей прозрачности через кровавую муть!

Здесь неплохо согласуются антонимы муть и прозрачность (уж не подобным ли соображением вызвано введение Рембо неологизма clarteux?). А использование Рембо-новатором термина hydrogene в его этимологически-звуковом качестве - ...рождающий - объяснимо даже с чисто ситуативной точки зрения.

Еще одну переводческую невнятицу и искажение неверно понятых авторских образов рассмотрим на эффектном "химическом" же материале из стихотворения "Что говорят поэту о цветах". Рембо послал его в августе 1871 года Т. де Банвилю, авторитетному члену группы французских поэтов "Парнас", проповедовавшей уход от современности в мир "бесстрастной" поэзии.

В нем Рембо в сатирически-пародийной форме высмеивает салонную поэзию о цветочках, призывает поэтов идти в ногу с веком. Вот оригинал и подстрочник интересующих нас двух строф (а всего их сорок):

<...> Commercant! colon! medium!
Ta Rime sourdra, rose ou blanche,
Comme un rayon de sodium,
Comme un caoutchouc que s'epanche!
De te noirs Poemes, - Jongleur!
Blancs, verts, et rouges dioptriques,
Que s?evadent d'etranges fleurs
Et des papillons electriques!

Arthur Rimbaud

 

Торговец! колонист! медиум!
Пусть твоя Рифма бьет ключом, розовая или белая,
Как луч натрия,
Как каучук, который тянется (медленно льется).
Из твоих черных Поэм, - Жонглер!, -
Белых, зеленых и красных диоптрически,
Пусть вырвутся (освободятся) странные цветы
И электрические бабочки!

Подстрочный перевод

Выделенные слова, на наш взгляд, особо важны для раскрытия авторского кредо (идти в ногу с веком), и вряд ли случайно большинство из них акцентированы рифмовкой. Конечно, наиболее неожидан термин sodium (какой раритет для коллекционера - натрий в стихах 1871 года!), да еще в сочетании с rayon - луч натрия (?).

И как же с этим образом поступили переводчики?

Вот перевод Д. Самойлова, данный в [2] как основной:

Делец! Хитрец! Башибузук!
Пусть стих твой - светлый или мглистый -
Течет тягуч, как каучук,
Или горит, как натрий чистый.
Из тьмы твоих поэм, жонглер,
Пусть вырвется, сорвав заглушки,
Цветов светящихся костер
И электрические мушки.

Итак, здесь стих пусть "горит, как натрий чистый". И какой образ может вызвать эта метафора у читателя, естественно, не знакомого с оригиналом? У автора заметок она однозначно ассоциировалась с лабораторным занятием по школьному курсу химии.

Не знаю, как знакомятся с натрием нынешние ученики, но в послевоенных 40-ых годах в ярославской школе №33 (очевидно, в соответствии с общегосударственной программой и методическими руководствами) учительница химии - мудрая и справедливая Зоя Васильевна Сыромятникова - опускала кусочек натрия, вынутый пинцетом из керосина, в плоский сосуд с водой; и он непроизвольно воспламенялся и, сгорая, реактивно бегал по поверхности воды.

В переводе М. Яснова:

Купец! Арендатор! Спирит!
Твой стих многоцветен - а ну-ка,
Пусть он, как металл, закипит!
Пусть хлынет волной каучука!
Жонглер! Даже темной строкой
Ты свет преломляешь, как призмой:
Взметни электрический рой
Пядeниц над Флорой капризной!

- натрий и его луч пропали, вместо них некий абстрактный металл, который "пусть закипит". И кстати, здесь же каучук (вязкий и тягучий) "пусть хлынет волной" (?).

Если вторая метафора содержит чисто техническую погрешность, то в первой переводчик, не поняв, что имел в виду автор, можно сказать, просто "выкручивается". (А, может, он тоже воспользоался старым французско-русским словарем? Например, в упомянутом выше словаре Н. П. Макарова (С.-Петербург, 1884 г.) на стр.390 имеем: Sodium - Хим. содiй, натрiй (металлъ).

И это пояснение (в скобках), что такое натрий, "выручило" М. Яснова?

Кстати, он мог бы перевести соответствующую строку конкретнее, в большем согласии со следующей:

Пусть натрием он закипит! Пусть хлынет волной каучука!)

Справедливости ради отметим, что 2-ая из рассматриваемых строф понята М. Ясновым очень четко и ее перевод, в сравнении с другими, наилучший. Например, "...темной строкой // ты свет преломляешь, как призмой...", т. е. именно диоптрически, как коротко у Рембо. Корректна замена бабочек на более конкретных пядeниц, поскольку они из семейства сумеречных или ночных бабочек, - ведь под электрическими бабочками Рембо имел в виду электрическую иллюминацию, бывшую тогда большим новшеством [2. с. 485]. Понятна и оригинальная замена странных цветов на капризную Флору (богиню цветов, юности и весеннего цветения).

- Наконец, перевод М. Кудинова: -
Колдун! Торговец! Колонист!
Твой стих - что розовый, что алый -
Каучуком льется пусть! И чист
Пусть будет, как лучи металла!
О Фокусник! Из темноты
Твоих поэм вдруг ввысь взлетая,
Пусть кружат странные цветы
И электрические стаи!

-

Здесь, не мудрствуя лукаво, натрий заменен на металл (для удобства рифмовки?), лучи оставлены, но с эпитетом чистые (тоже из-за рифмы?), и стих теперь "чист // пусть будет, как лучи металла". Казалось бы, отклонение от оригинала допустимое, но смысл метафоры туманен - какие-такие лучи металла (в 1871 г.)? Кстати, из второй строфы исчезла причина чудесной трансформации темноты (диоптрика), да и бабочки превратились в стаи (?). (Выше, в переводе Д. Самойлова, они превратились в мушек, сорвавших - для рифмы - заглушки.)

Чтобы осмысленно интерпретировать и , следовательно, корректно перевести образное выражение из оригинала -"...розовая или белая, как луч натрия,.." - обратимся снова к истории химии. В 1860-е годы после работ немецких ученых Г. Р. Кирхгофа и Р. В. Бунзена был введен в практику химических исследований метод спектрального анализа. С его помощью были открыты новые щелочные элементы цезий и рубидий, доказано присутствие ряда элементов, в том числе натрия, в хромосфере Солнца. Естественно, в просвещенных кругах общества в связи с этими открытиями наблюдался определенный бум. Юный Рембо и в коллеже и позже проявлял большой интерес к науке. Одним из источников получения знаний были научно-популярные журналы, сведения из которых он использовал в своей поэтической практике*.

* Характерный пример - строфа из того же, рассматриваемого нами, стихотворения "Что говорят поэту о цветах": - "Открой нам, что охра снегов // На пиках тропических - это // Цвет микроскопических мхов, // Личинок бесчисленных мета!" (перевод М. Яснова).
В комментарии [2, с. 484] указывается, что это место обязано своим происхождением статье в журнале "La Revue pour tous" (номер от 2 января 1870 г., где опубликовано и одно из стихотворений Рембо), объяснявшей розовую окраску снега во время цветения мхов и лишайников присутствием в нем простейшего растения семейства водорослей Protocacius nivalis.

Так как в основу атомного спектрального анализа положены особенности свойств спектров излучения и поглощения химических элементов, нетрудно догадаться, что луч натрия у Рембо должен означать не что иное как спектр излучения натрия!

Его описание (и, главное, эффектное цветовое изображение) наверняка было знакомо Рембо. Исследователь-педант (или скептик) может даже покопаться в соответствующих французских источниках.

Пожелаем ему успеха, а пока предлагаем свою версию перевода двух критически анализируемых строф.

__________

Итак, наш перевод:

Спирит! торговец! колонист!
Пусть льется стих твой: фееричен,
Как спектр натрия, лучист
И каучуково пластичен.

Пусть мрак твоих поэм, - жонглер! -
Расцветит светопреломленье
И даст чудны'х цветов узор,
Электробабочек роенье.

Можно предложить и более близкий к подстрочнику вариант перевода первой строфы, к тому же более "флористичный" и с элементом "красивости", учитывая, что каучук - это млечный сок некоторых растений и термин происходит от "кау" - дерево и "учу" - течь, плакать:

Спирит! торговец! колонист!
Пусть льется стих твой, - бело-розов,
Как спектр натрия, лучист,
Тягуч, как "кау-учу" слезы.