Основная задача этики — ответить на вопрос: в чем заключа­ется смысл жизни? Как нужно жить, чтобы осуществить этот смысл ?

По этому основанию выделяют этику удовольствия (гедо­низм), этику счастья (эвдемонизм), этику опрощения (кинизм), этику внутренней стойкости (стоицизм), этику аскетизма, этику любви и сострадания (христианская этика), этику разумного эгоиз­ма, этику ненасилия, этику утилитаризма, этику благоговения перед жизнью и др.

Несмотря на такое многообразие этических концепций, их мож­но, за некоторыми исключениями, объединить в два класса:

1) концепции, в которых моральные действия должны выбираться и оцениваться в зависимости от тех практических результатов, к которым они приводят (гедонизм, эвдемонизм, утилитаризм и др.), то есть нравственное поведение должно приносить практическую пользу, а мотивы поступка и следование общему принципу не имеют значения;

2) концепции, авторы которых доказывали, что в морали в первую очередь важен мотив и сам поступок во исполнение закона, а не последствия. Наградой за мою нравственную жизнь является сама моя нравственная жизнь. Я мучился и
страдал, исполняя долг, не для того, чтобы мне зачлось на том свете или на этом в виде спокойной и удовлетворенной жизни, в виде славы, богатства и т. д. Через свои нравственные страдания я получил самый главный подарок — самого себя как свободную самодостаточную личность.

3)

Концепции первого класса, несколько упрощая, можно назвать антропологическими, поскольку они исходят из интересов конкрет­ного человека и человечества. Концепции второго класса — мета­физическими, поскольку их авторы считают, что моральные законы и принципы не придумываются человеком и не выражают его част­ных, субъективных интересов, что они — отражение законов бытия, частью которого является человек (метафизика — это учение о сверхчувственном опыте, учение о том, что есть вещи, которые от человека не зависят, и тем не менее определяют его жизнь).Чем бо­лее нравствен человек, тем более он самобытен, тем более он свобо­ден. А свобода — это стихия, которая от нас не зависит и в которой мы можем только участвовать. Голос совести или долга в нас — это то же самое, что голос Бога, голос свободы, требующей от нас во что бы то ни стало быть людьми.

Наиболее типичным выражением антропологических концеп­ций являются гедонизм и эвдемонизм. Термин «гедонизм» происхо­дит от греческого (наслаждение). Наслаждение для мыслите­лей, выдвинувших эту концепцию, является высшим благом и кри­терием человеческого поведения. Стремление к наслаждению рассматривается как основное движущее начало человека, заложен­ное в нем от природы. В Древней Греции основоположником гедо­низма был Аристипп (см. следующую главу), видевший высшее бла­го в достижении чувственного удовольствия. Гедонистические мо­тивы получили большое распространение в эпоху Возрождения. В Новое время многие философы прибегали к гедонистическому обоснованию морали в борьбе против религиозного понимания нравственности. Гедонизм постепенно эволюционировал к пропа­ганде моральной вседозволенности, что, в конечном счете, привело к кризису гедонизма как философского мировоззрения.

Из гедонизма непосредственно вытекает эвдемонизм (от грече­ского слова — «счастье») — принцип истолкования и обоснования морали, согласно которому счастье является высшей целью человеческой жизни. Так, древнегреческий философ Эпикур также видел смысл жизни в стремлении к наслаждению, но не тела, а души. Удовольствие здесь интерпретируется как устойчивое, дли­тельное, интенсивное состояние, которого мы можем достигнуть благодаря добродетельной жизни, живя разумно и справедливо. Мы можем, считал Аристотель, прийти к счастью в результате преодоле­ния стремления к чувственным наслаждениям, путем самоограничения, упражнения, аскезы, отрешения от привязанностей к внешне­му миру и его благам. Счастье — это чувство удовлетворенности жизнью в целом, проистекающее от совершенной деятельности. В настоящее время эвдемонизм как учение о достижении счастья человеком или обществом оказался плохо совместимым с драматиз­мом существования современного человека в отчужденном мире и потерял свою привлекательность.

Наиболее типичным примером концепций метафизического класса является этика «благоговения перед жизнью» Альберта Швейцера (1875—1965). Человек, по мнению Швейцера, нравстве­нен только тогда, когда повинуется внутреннему убеждению помо­гать любой жизни, которой он может помочь, и удерживается от того, чтобы причинить живому какой-либо вред. Для него священна жизнь как таковая. Он не сорвет листочка с дерева, не сломает ни одного цветка и не раздавит ни одно насекомое. Этика есть безгра­ничная ответственность за все, что живет. Мир всегда представлял собой жестокую драму, всегда одна жизнь утверждалась за счет дру­гой. И только в некоторых людях пробуждалось это чувство благо­говения перед любой жизнью, стремление уважать и любить жизнь других людей и вообще всё живое. Эти некоторые и несут свет.

Они в очень большой степени ощущают, насколько сами запят­наны ложью, ненавистью, коварством, клеветой, высокомерием, а поэтому борьбу против зла, заложенного в человеке, ведут не с по­мощью суда других, а с помощью собственного суда над собой. Борьба с самим собой и собственная правдивость — вот средства, с помощью которых они воздействуют на других.

Такая этика требует, чтобы мы в какой угодно форме и в любых обстоятельствах были людьми по отношению к другим людям. Не отказывайтесь от этой работы, призывал Швейцер, ибо она позво­ляет вам чувствовать себя человеком среди людей. Эта этика не по­зволяет ученому жить только своей наукой, даже если он ею и при­носит большую пользу; не позволяет художнику жить только своим искусством; занятому человеку не разрешает считать, что он на сво­ей работе уже сделал все, что от него требовалось. Она требует от всех, чтобы они отдали другим частичку своей жизни. Этика благо­говения перед жизнью дает человеку в руки оружие против иллю­зорной морали и иллюзорных идеалов. Пока люди не будут стре­миться утвердить себя как нравственные, мыслящие личности, ру­ководствующиеся одним принципом — принципом любви ко всему живому, наша культура будет все больше и больше загнивать. В дальнейших главах, излагая историю учений, мы подробно ос­тановимся на всех самых заметных этических концепциях первого и второго класса.

В русском языке, как и в некоторых других, термин «этика» так­же часто отождествляется с моралью и нравственностью: о человеке говорят, что он этически воспитан или что его поведение этически безупречно. Но все-таки надо иметь в виду, что этика — это теоре­тическое учение о морали, а не сама мораль.