Понятие криминальной виктимологии.

Жертва преступления стала объектом криминологических исследований лишь со времени второй мировой войны. Такие составляющие преступления, как «жертва» или «преступник», классики и позитивисты рассматривали как механические, статичные понятия.

Ганс фон Гентиг (Ханс фон Хентинг) в своей работе «Замечания по интеракции между преступником и жертвой» в 1941 году впервые противопаставил этой точке зрения динамическую концепцию возникновения преступности. Преступность – это индивидуальное психопатологическое явления, жертва же преступления не должна более рассматриваться как пассивный объект, ибо она – активный субъект процесса криминализации. Жертва (пострадавший) участвует в инициировании и осуществлении деликта. В ходе уголовного судопроизводства речь идет не только о правах преступника, но в значительной мере о правах жертвы преступления. Классик права Иеремия Бентам хотел ввести еще и компенсацию для жертвы, чтобы тем самым в большей степени наказать и устрашить преступника. Позитивист права Раффаэль Гарофало воспринимал введение компенсации для жертв преступлений как средство усиления «социальной защиты» населения от преступников и кака средство ресоциализации. В центре внимания Сары Марджори Фрай стояли проблемы примирения преступника со своей жертвой.

Термин «виктимология» происходит от латинского «victima» (жертва). Марвин Вольфганг определяет виктимологию как научное изучение жертв преступлений, процессов, этиологии и последствий виктимизации (то есть превращение человека в жертву преступления).

Виктимологию понимают также как комплекс исследований таких социальных процессов, с помощью которых отдельные индивиды и целые социальные группы подвергаются таким истязаниям, что это порождает социальные проблемы.

В 1947 году Бенджамин Мендельсон в Бухаресте сделал доклад «Новые биопсихосоциальные горизонты: виктимология», в котором обратил внимание на науку о жертвах преступлений.

Но еще больше продвинул виктимологию Ганс фон Гентиг, который в 1948 году опубликовал книгу «Преступник и его жертва» (в советской литературе считается родоначальником виктимологии благодаря этой книге).

В 1954 году Генри Элленбергер писал: «Человек последовательно становится преступником или жертвой... Если проанализировать жизнь закоренелых преступников, то оказываетяс, что они в детстве исключительно часто подвергались издевательствам, вымогательству, эксплуатации и были предоставлены самим себе». Элленбергер поднимал вопрос о социальной изоляции как наиболее действенном факторе виктимизации, поскольку она развивает у изолированного человека «обман зрения» в отношениях с другими людьми и ведет к непродуманным действиям. Так, убийцы-рецидивисты ищет свои жертвы предпочтительно среди социально изолированных людей, потому что затраты усилий на них минимальны, как и связанная с этим опасность быть задержанным.

В 1956 году Ганс Шульц вводит понятие преступления на почве личных отношений между преступником и жертвой.

В появлением виктимологии начинаются и споры о ее месте (является ли самостоятельной наукой или является частью криминологии).

В 1963 году в Новой Зеландии был принят первый в мире закон о возмещении ущерба жертвам преступлений. Вслед за Новой Зеландией последовали Англия, некоторые штаты США, провинции Канады и Австралии.

В 1968 году свою концепцию функциональной ответственности выдвинул Стивен Шейфер, согласно которой в обязанность потенциальной жертвы должна вменяться задача не допустить своей виктимизации и преступного деяния. Жертва должна сделать все, чтобы не искушать преступника в совершении преступного деяния.

С 1973 года проводятся международные симпозиумы по проблемам виктимологии, на которых обсуждаются не только методы виктимологических исследований, но и вопросы о роли потенциальной жертвы в профилактике преступлений и уголовном процессе.

В 1979 году на 3-ем международном симпозиуме в Мюнстере было учреждено Всемирное общество виктимологов, а в 1980 году в Вашингтоне состоялся всемирный конгресс виктимологов. В числе прочих он рассматривал проблему насилия в семье и вопрос об обращении с жертвами преступлений.

В 1982 году был организован 4 международный симпозиум в Токио, на котором были высказаны сомнения, что чрезмерное подчеркивание прав потерпевшего будеи ущемлять уголовно-процессуальные права обвиняемого лица.

В 1982 году в США был принят Федеральный закон об уголовно-правовой защите жертв и свидетелей преступлений, по которому потерпевшему, выступающему в качестве свидетеля в уголовном процессе, обеспечивается судебная защита. Возмещение материального ущерба преступником становится самостоятельным видом уголовно-правовых санкций. Лицо, отбывающее наказание, не имеетправа извлекать пользу из своего преступления путем публикации сведений о нем, поскольку это вновь нанесло бы ущерб интересам потерпевшего.

В 1983 году Совет министров Европейского совета в Страсбурге принял Европейскую конвенцию о возмещении ущерба жертвам насильственных преступлений, в которой были определены принципы возмещения такого ущерба со стороны государства и международного сотрудничества в этой области стран-членов ЕС.

Задачами виктимологии являются: исследования отношения между преступником и жертвой в момент возникновения уголовно-наказуемого деяния; изучение процесса виктимизации (вызывает ли виктимизация преступность или только поощряет ее), составление виктимологических прогнозов.

Методологически неправильно, однако, ограничивать виктимологию только исследованиями отношений между преступником и жертвой или поиском внешних признаков виктимизации. Виктимология – это не только описание и учет фактов и факторов, но и их анализ. Когда, например, речь идет о повторной виктимазации, то указания на такие внешние признаки этого рецидива, как низкий доход или плохое образование жертвы недостаточны. В этом случае необходимо выявить основные черты личности и характера процесса взаимодействия при повторной виктимизации.

2. Понятие жертв преступлений.

По мнению Ганса фон Гентига, жертва формирует, воспитывает преступника и завершает его становление; она молчаливо соглашается стать жертвой, кооперируется с преступником и провоцирует его. «Негласное взаимопонимание преступника и жертвы является основополагающим фактом криминологии. Разумеется, никаких договоренностей, тем более паевых, при этом не заключается, однако имеет место интеракция, взаимодействие и обмен элементами причинности». Суть виктимизации заключается в том, что преступник пытается сделать жертву своим объектом.

Стивен Шейфер выступал с концепцией, что преступных деяний без жертв не бывает. Так или иначе кто-то или что-то оказывается либо под угрозой, либо поврежденным, либо уничтоженным. Сам преступник тоже можетстать жертвой. Может быть нематериальная, абстрактная жертва (общество, его экономика, государство). Вопрос о том, кого конкретно и реально можно считать жертвой преступления, решается в ходе общественных и индивидуальных процессовкриминализации и декриминализации, в ходе которых обнаруживаются не только претсупники, но и их жертвы.

Не существует «прирожденных жертв» или «жертв от природы». Но приобретенные человеком физические, психические, социальные черты и признаки (например, какие-то физические и иные недостатки, неспособность к самозащите или недостаточная готовность к ней, особая внешняя, психическая и материально-финансовая привлекательность) могут сделать его предрасположенным к превращению в жертву преступления. Если он осознает эту свою повышенность виктимогенность, он может усвоить определенное поведение, позволяющее сопротивляться и справиться с этой угрозой.

Жертва способна своим образом жизни благоприятствовать совершению преступления в отношении нее, она может создавать (сознательно или бессознательно) объективные и субъективные условия (например, сильно выделяться в социальном плане или, наоборот, изолироваться от общества).

Жертва способна облегчить совершение деликта тем, что она своим поведением идет против социальных стереотипов, чем она может побудить преступника оправдать свое деяние.

Неверная психологическая трактовка процесса виктимизации может привести к отклоненям в поведении (например, в зависимости от наркотиков) и к преступности. 64 % людей, ставших в детстве или юности жертвами преступлений, во взрослом возрасте становятся преступниками, а из тех, кто не был, - только 22 %. Виктимизация и криминализация име/ют одни и те же источники: исходные социальные условия.

Жертва может сыграть важную роль в процессе мотивации преступления уже тем, что способна втягиваться в этот процесс помимо своей воли.

 

3. Виктимологический аспект профилактики преступлений.

Проблема виктимологического прогноза столь же важна для предупреждения преступности, как и мало разработана к настоящему времени. Соотношение между виктимизацией и страхом прерд преступностью, а ткж между виктимизацией и общим подходом населения к вопросам уголовной политики все еще далеко не выявлены, а эта проблема имеет исключительное значение для предотвращения преступности.

Жертве преступления наносится экономический, социальный, телесный, психологический и моральный вред, как непосредственный, так и отдаленный, а праоохранительные органы зачастую почти не обращают на это внимание. Случившееся с жертвой и реакция ее ближайшего и более широкого окружения (семьи, соседей, прессы) на это уголовно наказуемое деяние иногда так отражаются на поведении жертвы, что она тщательно скрывает телесные повреждения, не заявляет о материальном ущербе и с трудом справляется с морально-психологическими последствиями случившегося. У жертв насильственных преступлений нередко возникают общие неврозы и неврозы отдельных органов (например, изнасилование).

В этой связи первоочередной задачей виктимологии становится разработка методов обращения с жертвами преступлений и создание соответствующих центров помощи, потому что жертва нуждается в ресоциализации не в меньшей степени, чем преступник.

В предотвращении преступности большее место занимают информирование потенциальных жертв о методах совершения преступлений, снижение или ликвидация (нейтрализация) предрасположенности людей к виктимизации, сокращение случаев возникновения виктимогенных ситуаций, анализ наиболее интенсивной виктимизации по времени и месту и рассеивание больших скоплений потенциальных жертв.

Виктимология должна решать проблему возмещения вреда (ущерба). Опыт возмещения вреда государством жертвам насильственных преступлений, накопленный с 1963 года в Новой Зеландии, Англии, в США, Канаде и Австрии, показывает, что наличие государственного возмещения не усилило беспечности и небрежности у потенциальных жертв. Эта государственная программа не оказала влияния ни на развитие преступности, ни на частоту заявлений в полицию со стороны потерпевших, ни на количество обвинительных приговоров в суде.

Число жертв насильственных преступлений, которые просят возмещения у государства причиненного вреда, относительно невелико. Так как, материальный ущерб от насильственных преступлений обычно не принимается в рассчет, потому что он незначителен.

Высказывается мнение, что несмотря на положительный опыт государственных компенсаций жертвам преступлений, в большей степени желательно привлекать к возмещению ущерба самих преступников, «поскольку творческая компенсация, направленная не тольок на возмещение убытков, но и на развитие положительных отношений между преступником и жертвой, играет неоценимую роль в процессе ресоциализации преступников. Возмещение вреда как конструктивный акт исправления человека повышает самооценку преступника, усиливает его контроль за своими поступками и способствует его примирению с потерпевшим».

Результаты виктимологических исследований должны в конечном счете использоваться при выборе уголовно-правовых реагирований и санкций.