Поворот к человеку — философские учения софистов и Сократа

В период своего становления человеческое познание направлено «во­вне», на объективный мир. И впервые греческие философы стремят­ся сконструировать картину мира, выявить всеобщие основания бы­тия этого мира. Накопление философией объема знаний, разработка инструментария мышления, изменения общественной жизни, под влиянием которых формируется человеческая личность, формиро­вание новых общественных потребностей обусловили дальнейший шаг в развитии философской проблематики. Происходит переход от преимущественного изучения природы к рассмотрению человека, его жизни во всех многообразных проявлениях, возникаетсубъективистско-антропологическая тенденция в философии. Родона­чальниками этой тенденции являются софисты и Сократ. Строго го­воря, именно с их деятельностью начинается переход от философии как любви к мудрости вообще, как «первонауки» к философии в под­линном смысле этого слова. Ибо философия, в буквальном смысле этого слова, — это осмысление, переживание мыслителем своего ме­ста, своей роли, своего предназначения в бытии.

Итак, начало в исследовании проблемы человека положили софисты Протагор (480 — 410 гг. до н. э.), Горгий (480 — 380 гг. до н. э.) и другие. Слово «софист» (от греческого «софия» — мудрость), пер­воначально означавшее «мудрец», «искусственник», «изобрета­тель», со второй половины IV века до н. э. становится кличкой, озна­чавшей особый тип философа, философа-профессионала, учителя философии. Новый тип философа появляется в период расцвета ра­бовладельческой демократии, благодаря потребности в общем и по­литическом образовании, порожденной развитием политических и судебных учреждений, научной, философской и художественной культуры. В условиях демократии политическая образованность, опыт и мастерство в публичных выступлениях, на судах начинает цениться чрезвычайно высоко. В соответствии с общественной потребностью появляются и учителя этого искусства. Пользуясь эн­циклопедическими знаниями и искусством красноречия, они опро­вергали казавшиеся непоколебимыми истины и обосновывали по­рой самые необычные воззрения. Софисты способствовали разви­тию логического мышления, гибкости понятий, позволяющих соединить и даже отождествить как будто бы самые несовместимые вещи. Логическая доказуемость считалась у них основным свойством истины. Доказать — значило убедить, уговорить. Софисты счи­тали, что доказать можно все, что угодно. Все, что требуется дока­зать в тех или иных обстоятельствах. «Познай самого себя» — этот призыв, помещенный у входа в храм Аполлона в Дельфах, становит­ся у софистов и Сократа ведущим содержанием всех их философ­ских размышлений.

В философии софистов и Сократачеловек становится единст­венным бытием. Имея в виду предшествующую философию, искав­шую бытие вне человека софист Горгий доказывает, что, если бы оно существовало, мы не могли бы иметь о нем никакого знания, а если бы имели таковое, то не могли бы его выразить. Иначе говоря, человек только в себе самом может найти истину. Эта идея очень четко была сформулирована другим известным софистом Протагором: «Чело­век есть мера всех вещей существующих, что они существуют, и не существующих, что они не существуют». Таким образом, следует констатировать, что со времен софистов и Сократа проблема челове­ка, человеческой личности становится одной из важнейших проблем философии.

Перенос акцента в философском размышлении с природы на человека означал не просто более широкое и всестороннее развитие второй важнейшей составляющей мировоззренческого комплекса, а коренной поворот в разработке мировоззренческой проблематики. С этого времени на передний план выходит проблема отношения че­ловека к миру. Как видно из приведенного выше высказывания Протагора, уже софисты подчеркивали субъективный характер челове­ческого бытия, его влияние на восприятие и оценку мира как объек­та.Следовательно, начиная с софистов и Сократа, философия впервые формулирует основной мировоззренческий вопрос как во­прос об отношении субъекта к объекту, духа к природе, мышления к бытию. И здесь мы должны подчеркнуть, что для философии спе­цифическим является не раздельное рассмотрение человека и мира, а постоянное их соотнесение. Философское восприятие мира всегда субъективно, личностно окрашено, в нем нельзя абстрагироваться от присутствия познающего, оценивающего и эмоционально пережива­ющего человека. Философия — это самосознающее мышление.

Эта особенность позволила Ф. Энгельсу сделать вывод, чтоот­ношение мышления к бытию является основным вопросом фило­софии. Насколько правомерен такой вывод можно оценить лишь по­сле того, когда будет уяснено, что имел в виду Ф. Энгельс под поняти­ем «основной вопрос философии». Ф. Энгельс выделяет две тесным образом взаимосвязанные стороны основного вопроса философии. Первая сторона —это ответ философов на вопрос: что первично, а что вторично — бытие или мышление, природа или дух. В зависи­мости от решения этого вопроса все философы разделились на два лагеря:материалистов и идеалистов. Материалисты утверждают первичность, самодостаточность материи. Весь мир, бытие объясняется ими как продукт саморазвития материи. Идеалисты же в каче­стве первоначала всего сущего называют духовное начало — лично­стное или безличностное. Те из идеалистов, которые в качестве пер­вичного начала называют личностное, индивидуальное сознание, мышление, именуютсясубъективными идеалистами, а те, кто по­нимают духовное начало как надличностное —объективными идеалистами.

Вторая сторона основного вопроса философии формируется Ф. Энгельсом как вопрос о познаваемости мира, то есть может ли дух, мышление, сознание без остатка, без границ постичь материю, природу бытия, отразить в понятиях все многообразие универсума. Большинство философов отвечают на этот вопрос положительно, в той или иной форме признавая возможность познания бытия. Те же из философов, которые отрицают принципиальную возмож­ность познания бытия, называютсяагностиками.

Изучение истории философии свидетельствует, что попытка уложить все философские течения, школы и учения в «прокрустово ложе» приводит к значительному упрощению и даже искажению историко-философского процесса. Во-первых, как показано ранее, этот вопрос не всегда стоял перед философами, а во-вторых, для многих философских учений ответ на этот вопрос в таком виде не имел существенного значения.

Однако, если признать, что вопрос об отношении мышления к бытию, духа к природе не сводится только к этим двум сторонам, а в своей наиболее общей формулировке принимает форму вопроса об отношении субъекта к объекту, субъективного и объективного, что, в свою очередь, предполагает нравственное, эстетическое, рели­гиозное, экономическое, политическое и иные отношения, то можно признать, что этот вопрос имеет для философии универсальное зна­чение и присутствует в том или ином модифицированном виде при решении множества иных философских проблем.

Тем не менее, если применить к софистам энгельсовские кри­терии решения основного вопроса философии, то их следует квали­фицировать, во-первых, как субъективных идеалистов, а во-вто­рых, как агностиков. Субъективный идеализм их позиции ярко проявляется в установке, что человек есть мера всех вещей, а агнос­тицизм— врелятивизме — учении об относительности всех наших суждений и знаний. «О всякой вещи есть два мнения, противополож­ных друг другу» — учил Протагор. И можно с успехом отстаивать любое из этих мнений. И, следовательно, критерием, мерой истинно­сти утверждения, следует считать интересы конкретного человека или какого-то сообщества. «Какой мне кажется каждая вещь, такова она для меня и есть, а какой тебе, такова же она, в свою очередь, для тебя. Так, поскольку на ветру одному холодно, а другому нет, нельзя сказать, что ветер сам по себе холоден или нет, но для мерзнущего он холоден, а для немерзнущего нет». Однако, релятивизм софистов ограничен. Он не доходит до полного отрицания возможностей обще­значимого знания. Более того, Протагор утверждает, что ощущение не может ошибаться. Если одетому в отрепья холодно, а хорошо оде­тому тепло, то это вовсе не значит, что один из них прав, а другой неправ. Просто надо изменить худшее состояние на лучшее. Таким образом, проблема истины переносится в практическую сферу — согреть мерзнущего, дать ему теплую одежду и т. п. Здесь Протагор выдвигает очень важную мысль, что истина должна изменяться чем-то иным, отличным от нее. Он еще далек от утверждения, что практи­ка — критерий истины, хотя его постановка проблемы толкает их на этот путь.

Из рассуждений Протагора также следует, что различия и да­же противоречия во мнениях не могут, сами по себе, быть критерием истинности или ложности одного из этих мнений. А значит, дело не в абстрактной истинности или ложности того или иного мнения о том, что может быть принято данным объектом за истину в данный мо­мент, при данных обстоятельствах. Иначе говоря, абстрактной исти­ны нет, истина всегда конкретна.

Релятивизм в теории познания служит обоснованием и право­вого, и нравственного релятивизма. Софисты подчеркивали услов­ность правовых норм, государственных законов и моральных оценок. «Каждая власть устанавливает законы, полезные для нее самой: де­мократия — демократические, тирания — тиранические» и т. д. «То, что представляется каждому государству справедливым и прекрас­ным, то и является таковым для него, пока оно таковым считается», — утверждал Протагор.

Учеником софистов в начальный период своего творчества, а затем их непримиримым оппонентом был Сократ (470-399 гг. до н. э.). Прогрессивное значение софистики заключается в том, что она вы­двинула на передний план субъективный момент в отношении челове­ка к миру, выразившийся в требовании: все, что ценное для личности, должно быть оправдано перед ее сознанием. Однако, это оправдание в софистике было поставлено в зависимость от случайного хотения и мнения отдельного индивида. Сократ же выступил против реляти­визма софистов. Мерилом всех вещей для Сократа является не субъ­ективно-произвольный единичный человек, а человек как разумное, мыслящее существо, поскольку в мышлении находят свое выражение общие законы. Сократ выступил с требованием выработать такие ис­тины, которые имели бы общее и объективное значение. Итак, осново­полагающая способность человека, по Сократу, — это разум, мышле­ние. Именно разум способен дать высшее, общеобязательное знание. Но это знание нельзя получить в готовом виде. Человек должен затра­тить значительные усилия, чтобы обрести его. Отсюда вытекает метод Сократа — майевтика — (повивальное искусство). Этот метод помога­ет рождению человеческой мысли, а философ, работающий по этому методу, уподобляется «бабке-повитухе».

В чем же состоит сущность этого метода и на какие философ­ские предпосылки он опирается? Исходным началом метода Сократа являетсяирония. Благодаря ироническому отношению к окружаю­щему, Сократ пробуждает у людей сомнения в общепринятых исти­нах («Я знаю, что я ничего не знаю», — заявил он) и, тем самым, при­глашал их к рассуждению, к выработке своей собственной позиции, которая основывалась бы на логических аргументах, была бы доста­точно обоснованной.

А достигал он этой цели путем точной постановки вопросов. При этом, Сократ исходил из установки, что все знания уже имеются у человека. Человек обладает полнотой знания. Сознание черпает из самого себя все понимание истины и лишь оттуда оно должно чер­пать это понимание. Задача философа помочь человеку родиться к новой жизни, к обретению подлинных и истинных моральных норм. «Я поставил своей жизненной целью оказывать каждому в его инди­видуальной духовной жизни посильную помощь, стремясь наметить пути, по которым каждый из вас мог бы стать лучшим и более разум­ным», — говорил в «Апологии» Сократ. Основное содержание сокра­товских рассуждений посвящено проблемам морали: что такое добро и зло, справедливость и несправедливость. Философия, с точки зрения Сократа, — это и есть способ познания добра и зла. Это позна­ние Сократ осуществляет в процессе бесед. Так что по форме метод Сократа — это беседы, диалоги. В этих беседах Сократ исходит из фактов частной жизни, из конкретных явлений окружающей дейст­вительности. Он сравнивает отдельные моральные поступки, выде­ляет в них общие элементы, анализирует их, чтобы обнаружить предшествующие их объяснению противоречивые моменты и, в ко­нечном счете, сводит их к высшему единству на основе вычленения каких-то существенных признаков. Таким путем он достигает обще­го понятия о добре, зле, справедливости, красоте и т. д. Целью крити­ческой работы ума, по Сократу, должно быть получение понятия, ос­нованного на строго научном определении предмета.

Сократ учил, что философия — любовь к мудрости, любовь к знанию — может рассматриваться как нравственная деятельность в том случае, если знание само по себе есть добро. И это положение является движущей пружиной всей его деятельности. Сократ верил, что, если человек знает что именно хорошо, а что плохо, то он никогда не по­ступит дурно. Нравственное зло идет от незнания, значит, знание — это источник нравственного совершенства. Истина и нравственность, для Сократа, — совпадающие понятия. Можно утверждать, что суще­ствует истинная нравственность. По Сократу, это знание того, что та­кое хорошо, а вместе с тем, что полезно человеку, способствует его бла­женству, жизненному счастью. Сократ называл три основных челове­ческих добродетели: 1) умеренность (знание как обуздывать страсть); 2) храбрость (знание как преодолевать опасности); 3) справедливость (знаниекак соблюдать законы божественные и человеческие).

Таким образом, Сократ пытался найти в сознании, мышлении человека такую прочную и твердую опору, на которой могло бы сто­ять здание нравственности и всей общественной жизни, в том числе и государства. Но Сократа не поняли и не приняли его сограждане. Он был обвинен в том, что развращает своими рассуждениями моло­дежь, не признает богов и священных обычаев, и потому был аресто­ван. По сохранившимся свидетельствам, основной задачей обвини­телей было «попугать» Сократа, принудить его эмигрировать из Афин и тем самым прекратить свою деятельность. Друзья Сократа подготовили все для успешного побега его из тюрьмы. Но он отказал­ся, ибо считал, что побег может означать его отказ от своих идей, от моральных принципов, которые он исповедовал и которым учил дру­гих людей. По приговору суда Сократ выпил смертельный яд цикуту. Тем самым, он хотел доказать, что истинный философ должен жить и умереть в согласии со своим учением.