Реферат Курсовая Конспект
ВНУТРИ НИЗШЕЙ СФЕРЫ - раздел Образование, Ричард Матесон Куда приводят мечты — Джентльмены! Я Открыл Глаза От Звука Мужского Голо...
|
— Джентльмены!
Я открыл глаза от звука мужского голоса. Перед скамьей, обращаясь к нам, стоял мужчина.
— Боюсь, вам придется уйти, — сказал он. — Это частная территория.
Я уставился на него. Частный сад в Стране вечного лета? Я заговорил, но Альберт меня перебил.
— Простите, — сказал он. — Мы не знали.
— Все в порядке, — откликнулся мужчина. Он был средних лет, одет изысканно и тщательно. — Если уйдете сразу же, — добавил он, — говорить больше ничего не придется.
— Прямо сейчас, — согласился Альберт, поднимаясь со скамейки.
Я с удивлением смотрел на него. Непохоже было на Альберта, чтобы он покорно позволил прогнать нас. Я встал и снова заговорил, но Альберт, взяв меня за руку, прошептал:
— Не обращай внимания.
Пока мы шли к воротам, человек смотрел на нас вежливо, но отстраненно.
— В чем дело? — спросил я.
— Спорить с ним бесполезно, — объяснил Альберт. — Он бы не понял. Эти люди находятся здесь в странном положении. При жизни они фактически не причинили никому вреда и здесь тоже безвредны — отсюда относительная комфортность их существования.
С другой стороны, пробить броню их претенциозности невозможно. Их существование ограничено определенными рамками, но они считают его весьма подходящим для своего класса.
Понимаешь, они полагают, что находятся в «фешенебельном» месте, предназначенном только для людей с их социальным положением. Они не имеют представления о том, что в Стране вечного лета не существует партий и группировок. Они живут с иллюзией собственного превосходства, которую словами не разрушить.
Когда мы выходили из сада, я покачал головой.
— Абсурд.
— Это ничто по сравнению с тем, что ты увидишь, если мы пойдем дальше.
Некоторое время мы шли молча. Но я почему-то чувствовал, что мы не двигаемся к краю Страны вечного лета, а кружим на месте. Похоже, Альберт давал мне передышку, чтобы я принял решение.
Наконец я его принял.
— Поскольку есть риск для меня, а не для Энн, — сказал я, — я намерен идти дальше. Ей можно и нужно помочь.
— Не считая того, — напомнил он мне, — что, если ты станешь пленником эфирного мира, ваше воссоединение может быть отложено на…
Он замолчал, и я понял, что он собирался сказать мне, на какой срок может быть отложена наша встреча. Сто лет? Тысяча? Меня снова охватил страх. Не совершаю ли я глупость? Может быть, двадцать четыре года ожидания предпочтительнее, чем…
Я принял решение в тот момент, когда представил себе, что Энн почти на четверть века останется одна в Бог знает каком ужасном месте. Я не мог этого допустить, не попытавшись помочь.
Не мог и не хотел.
— Хорошо, — молвил Альберт, сразу же догадавшись о моем решении. — Тогда отправляемся. Я восхищаюсь твоей преданностью, Крис. Вряд ли ты понимаешь это до конца, но то, что ты собираешься сделать, требует большого мужества.
Я не ответил, но, пока мы шли, догадался, что мы незаметно изменили направление и снова движемся к краю Страны вечного лета.
Впереди я увидел небольшую церковь. Как и парк, она не была лишена привлекательности, но ей недоставало того совершенства, каким было отмечено все, виденное мною здесь до сих пор. Кирпичные стены грязно-коричневого цвета, выщербленные и поблекшие. По мере того как мы подходили, я начал различать пение прихожан. «Изнуренный земным путем и страдающий от грехов, смотрю на небеса и жажду там оказаться».
Я в изумлении посмотрел на Альберта.
— Но они и так здесь, — сказал я.
— Они этого не знают, — ответил он. — Поэтому проводят время, распевая тоскливые гимны и слушая нудные проповеди.
Я почувствовал, как меня опять наполняет тревога. Если такое возможно в самой Стране вечного лета, чего же следует ожидать, когда мы окончательно покинем эту сферу?
Альберт остановился.
Мы оказались перед полоской кремнистой почвы с клочками сухой и чахлой травы.
— Теперь нам лучше переодеться, — сказал он. — И надеть ботинки.
Я собирался спросить его зачем, потом понял, что он не предложил бы, не будь в этом необходимости. Тогда я сосредоточился на переодевании. Казалось, здесь чувствительность моей кожи ослабла, так что процесс прошел практически незаметно. Оглядев себя, я вздрогнул, увидев, что снова одет так, как в ночь дорожной аварии.
Я обратил взор на Альберта. На нем были синие рубашка и брюки, а также бежевый пиджак.
— Одежда, которая была на мне, когда меня отвезли в больницу, — пояснил он.
Лицо мое скривилось.
— А дальше будет все в том же духе? — с тревогой спросил я.
Даже воздух здесь был какой-то странный, он неприятно щекотал горло.
— Нам придется начинать приспосабливаться к изменениям в окружающей среде, — предупредил Альберт. — Представь себя в таком виде, в каком сможешь существовать здесь, не испытывая дискомфорта.
Я попробовал, и у меня появилось ощущение, что я начинаю толстеть. Ощущение было едва уловимым, но отчетливым. Текстура моего тела приобрела определенную плотность, и теперь воздух можно было вдыхать. Но, в отличие от прежнего, кристально чистого и живительного, этот тяжелый воздух лишь поддерживал мое существование, не более того.
Пока мы шли, я осматривал сельскую местность — если можно было так назвать то, что я видел. Вместо плодородных земель — бесплодная почва, чахлая трава, низкорослые деревья, фактически лишенные листвы, никаких признаков воды. И никаких домов, что было неудивительно. Кто стал бы здесь жить по своей воле?
— Ты увидишь тех, кто — добровольно — обитает в таких устрашающих местах, по сравнению с которыми это — просто райский уголок, — молвил Альберт.
Я постарался скрыть смятение.
— Ты пытаешься меня отговорить?
— Подготовить тебя, — поправил меня Альберт. — Не важно, что я скажу — ты вряд ли сможешь вообразить то, что тебе, возможно, придется увидеть.
И снова я собирался задать ему вопрос, и снова решил этого не делать. Он это понял. Лучше было не тратить энергию на оспаривание его слов. Силы нужны для предстоящих испытаний.
А прямо перед нами лежало пустынное пространство, напоминающее прерию. Дерна становилось все меньше, и он делался менее упругим. Скоро я заметил появившиеся в земле трещины с рваными краями. Теперь ветер утих. Воздух был неподвижным и тяжелым, становясь все холоднее по мере нашего продвижения вперед. Или это было продвижение назад?
— Мне опять кажется, что меркнет свет? — спросил я.
— Нет, — тихо ответил Альберт. Мне казалось, голос его меняется, как и вид этой местности, становясь все более тихим и отчужденным. — Правда, меркнет он не для того, чтобы дать тебе отдохнуть. Это происходит потому, что мы уже почти достигли низшего уровня — так называемой темной сферы.
Впереди показался человек. Он стоял, безучастно наблюдая, как мы приближаемся. Я подумал, что он один из тех, кто по какой-то непонятной причине здесь поселился.
Я ошибся.
— Здесь начинается низшая сфера, — сообщил он нам. — Это место не для любопытных.
— Я пришел, чтобы кое-кому помочь, — сказал я. Человек посмотрел на Альберта, а тот кивнул со словами:
— Это правда.
— Значит, вы не просто любопытствующие. — В тоне его звучало непонятное предостережение.
— Да, — подтвердил Альберт. — Мы разыскиваем жену этого мужчины, чтобы попытаться ей помочь.
Человек кивнул и положил ладони на наши плечи.
— Тогда с Богом, — молвил он. — И будьте все время начеку. Действуйте осознанно.
Альберт снова кивнул, и человек снял ладони с наших плеч.
В ту самую секунду, как мы пересекли границу, я ощутил дискомфорт, подавленность; меня переполняло непреодолимое желание повернуться и умчаться назад в безопасное место. Мне пришлось сделать над собой усилие, чтобы не поддаться панике.
— Скажи мне, если захочешь вернуться, — промолвил Альберт.
Уловил ли он мою мысль, или просто было очевидно, о чем я думал в тот момент?
— Хорошо, — сказал я.
— Не важно, когда это почувствуешь, — добавил он.
Тогда я понял, что он больше не имеет доступа к моему сознанию.
— Теперь нам придется говорить вслух, верно? — спросил я.
— Да, — подтвердил он.
Меня сбивало с толку то, что я видел, как его губы снова шевелятся. Почему-то эта вещь больше, чем что-либо другое из увиденного, убедила меня в том, что мы находимся в низшей сфере.
Что же я увидел? Почти ничего, Роберт. Мы шли по бесцветному пространству, в котором тусклое небо смешивалось с землей, и уже начинало казаться, что мы с трудом тащимся по серому континууму.
— Здесь совсем нет ландшафта? — спросил я.
— Ничего постоянного, — ответил Альберт. — Что бы ты ни увидел — дерево, куст, скалу, — это лишь мысленная форма, созданная кем-то из обитателей этого уровня. Ландшафт в целом представляет собой составной ментальный образ его обитателей.
— Это и есть их составной ментальный образ? — спросил я.
Беззвучный, бесцветный, безжизненный.
— Да, — ответил он.
— И ты здесь работаешь?
Меня поразило то, что человек, имеющий право выбора, согласился работать в этом непривлекательном месте.
— Ничего страшного, — вот все, что он сказал.
Я не ошибся в своих наблюдениях. Голос Альберта звучал тише, чем в Стране вечного лета. Безжизненность этого места явно влияла даже на речь. Мне стало интересно, как звучит мой голос.
— Холодает, — заметил я.
— Представь, что тебя окружает тепло, — посоветовал Альберт.
Я попробовал и почувствовал, что постепенно становится теплее.
— Ну как, лучше? — спросил Альберт. Я с ним согласился.
— Но помни, — сказал он мне, — по мере нашего продвижения вперед с твоей стороны потребуется более глубокая концентрация для приспособления к воздействиям окружающей среды. Концентрация, которой тебе будет все сложнее достигать.
Я осмотрелся по сторонам, заметив новое неудобство.
— А теперь темнеет.
— Представь вокруг себя свет, — снова посоветовал Альберт.
«Представить свет?» Я удивился, но попробовал, хотя не понимал, как это поможет.
Тем не менее помогло. Потихоньку окружающие нас тени начали светлеть.
— Как это действует? — спросил я.
— Свет здесь получается исключительно при воздействии мысли на атмосферу, — объяснил Альберт. — «Да будет свет» — более чем просто фраза. Те, кто прибывает в эту сферу в неразвитом состоянии, буквально оказываются «в темноте», поскольку их рассудок недостаточно силен, чтобы дать свет, который позволил бы им прозреть.
— Именно поэтому они не могут подняться выше? — спросил я, с тревогой думая об Энн. — Потому что они, по сути дела, не различают пути?
— Это лишь часть проблемы, — заметил он. — Но даже если они видят глазами, их организмы в целом не смогут выжить в высших сферах. К примеру, воздух был бы для них настолько разреженным, что сделал бы дыхание болезненным, если вообще возможным.
Я оглядел бесконечную промозглую местность.
— Ее можно было бы назвать Страной вечной зимы, — сказал я, удрученный этой картиной.
— Пожалуй, — согласился мой провожатый. — Правда, на Земле ассоциации с зимой часто бывают приятными. Здесь же ничто не радует.
— Твоя работа здесь… приносит плоды? — спросил я.
Он вздохнул, и, взглянув на него при вечернем освещении, я увидел на его лице выражение меланхолии, чего раньше никогда не замечал.
— Ты из личного опыта знаешь, как трудно заставить людей на Земле поверить в жизнь после смерти, — сказал он. — Здесь это гораздо труднее. Я обычно встречаю такой же прием, как наивный церковнослужитель в самом отвратительном гетто, — мои слова вызывают язвительный смех, грубые шутки, всевозможные оскорбления. Несложно понять, почему многие из обитателей этой сферы проводят здесь века.
Я посмотрел на Альберта с таким смятением, что на его лице отразилось удивление, потом, когда он осознал сказанное им, удивление сменилось раскаянием. Даже он утратил здесь проницательность.
— Извини, Крис, — сказал он. — Я не имел в виду, что Энн пробудет здесь так долго. Я же сказал тебе, сколько времени.
Он снова вздохнул.
— Теперь понимаешь, что я подразумевал, говоря, что здешняя атмосфера влияет на мышление человека. Несмотря на свою веру, я все же не уберег свои убеждения от ее влияния. Главная истина все-таки в том, что каждая душа в конечном счете воспарит. Ни разу не слыхал, чтобы какой-то дух остался здесь навсегда, каким бы дурным он ни был. А твоя Энн далека от всего дурного. Все, что я хотел сказать, — это то, что существуют заблудшие души, пребывающие в этой сфере такое время, которое — по крайней мере, для них — равнозначно бесконечности.
Он замолчал, а я не стал продолжать тему. Мне не хотелось думать о том, что Энн задержится здесь надолго или что я сам могу стать пленником низшей сферы.
– Конец работы –
Эта тема принадлежит разделу:
Любишь фантастику Давай на Фензин... Ричард Матесон Куда приводят мечты...
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: ВНУТРИ НИЗШЕЙ СФЕРЫ
Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов