Теории молодёжной субкультуры

Теории молодёжной субкультуры. Субкультура неразрывно связана и производна от общей культуры.

Культура общества выступает здесь как единство в многообразии, подчеркивается ее принципиально плюралистический, вариативный характер. Социологи делают акцент на связь субкультуры с определенной социальной группой людей, например, субкультура - это социальная, этническая или экономическая группа с особым собственным характером в пределах общей культуры общества С. Фрис. В таком контексте это понятие используется для определения образцов поведения и ценностей у различных меньшинств.

Предметом исследования при таком подходе может выступить субкультура мормонов в США или субкультура старообрядцев в России, субкультура китайской диаспоры в Великобритании или субкультура криминального сообщества мафии в Италии. В таком подходе решаются проблема отношений и взаимодействий субкультуры с обществом, проблема сосуществования субкультур. Важно отметить, что в любом определении понятия субкультура подчеркивается принципиально немассовый, в известном смысле эзотеричный ее характер, явное или скрытое противопоставление общей культуре.

Вектор становления субкультуры противоположен вектору установления культурного господства. Молодежная субкультура не сразу стала описываться и анализироваться именно как субкультура в данной модели. Ей, можно сказать, отказывали в равноправии с иными субкультурами этническими, религиозными. Ее феномены длительное время рассматривались как девиации отклонения от норм и как таковые привлекали внимание в большей степени криминологов, чем культурологов.

Собственно начало исследовательских разработок молодежных субкультур связывается с традициями городской этнографии. Оформление собственно научного подхода со своей методологией включенного наблюдения относится к 1920-м годам, когда группа социологов и криминологов из Чикаго начала собирать данные о подростковых уличных бандах и различных девиантных группах. Акцент на исследовании субкультуры девиантных групп молодежи доминировал в течении нескольких десятилетий. Это связано, по-видимому, с природой основного критерия, определяющего специфику молодежи как группы - возрастом.

Как показано в работах В.И.Слободчикова, категория возраста не имеет отражательного статуса и смысла, эта категория складывалась и функционировала стихийно и поэтому включала в себя многие культурно-ситуативные смыслы. Каждый конкретный возраст всегда имеет историю социокультурные ориентиры своего возникновения. Возраст специально конструируется в рамках определенной общественной практики и в целях управления этой практикой.

Анализ возрастной, поколенческой группы и ее субкультуры, таким образом, должен отличаться от анализа этнических или религиозных общностей субкультур, прежде всего в отношении механизмов возникновения субкультуры и ее функций. Существует целый ряд концепций, объясняющих сущность и причины вовлечения молодежи в ту или иную субкультуру. Социопсихологический подход связывал склонность к девиантному поведению в коллективной форме с особенностями подросткового возраста.

Во многих направлениях формирование молодежных субкультур и механизмы включения в них рассматривались в контексте социализации. На раннем этапе исследований акцент делался, главным образом, используя термин А.В.Мудрика на молодежь как жертву социализации и формирование субкультур виделось скорее как нарушение механизмов социализации. В исследованиях криминальных молодежных группировок социологами Чикагской школы причину складывания группировок и включения в них подростков видели в неблагополучии среды, социального окружения, не оставляющей возможности для нормальной социализации.

Роберт Мертон интерпретировал криминальное поведение как следствия разрыва между притязаниями личности и возможностями их реализации в том социальном пространстве, в котором живут молодые люди. А. Коен в своих исследованиях показал, что преступления группировок были по существу неутилитарными, они были деструктивными - как по отношению к отдельным людям, так и нормам и совершались из соображений престижа и для подтверждения идентификации с группой.

Ведущая идея Коена заключается в том, что молодые люди не становятся антисоциальными после включения в группировку в группировку приходят именно антисоциально ориентированные подростки для поддержания институциализации своих антисоциальных норм и ценностей. А.Коен утверждал, что у групп подростков одного и того же возраста, но по-разному ориентированных, существуют значительные отличия в представлении о статусе и критериях его достижения.

Для послушных учеников из среднего класса - это образование, квалификация, уважение, замужество, признание заслуг со стороны значимых взрослых, а в их лице - общества в целом. Для мальчишек из подворотни - моментальное удовольствие, грубость, жестокость, высокий уровень риска и волнения, ценности, которые не сулят каких-либо похвал со стороны взрослых и общественно значимого признания. Уолтер Миллер, применив для объяснения позиции подростков понятие маргинальность, напротив, попытался доказать, что дело не в стремлении к идентификации с нормами среднего класса, а в желании подростков приспособиться к ценностям более низкого класса.

Маргинальная позиция складывается, когда подростки начинают чувствовать свою незначительность, поскольку у них отсутствуют возможности для реализации своих потребностей в самоуважении и самоидентификации. Таким образом, подростки не специально выбирают девиантный путь, они просто выбирают некий путь, позволяющий им самореализоваться, добиться хотя бы какого-то признания и этим путем часто оказывается девиантная ассоциация.

Работы школы социологического мышления интеракционизма или теории наклеивания ярлыков опровергали тезис о том, что девиантное поведение есть некая психологическая предрасположенность отдельных индивидов. Молодые люди и их сообщества становятся девиантными, когда им приклеивают ярлык преступника преступного. Вербализация и артикуляция именно такого обозначения данной группы людей оказывается решающим для завершения процесса их идентификации с этой девиантной группой.

Исследования показали, что из нескольких столкновений между группировками на юге Англии широко разрекламированных СМИ, возник социокультурный феномен огромного масштаба. Весьма интересные результаты дал функциональный подход. В отличие от тех, кто видел в молодежи социальную проблему, его представители - Т. Парсонс и Ш. Айзенштадт считали, что все молодежные субкультуры, несмотря на поведение, стиль или сленг, были, в конечном счете, некоторыми адаптивными формами, их существование помогало обществу в целом достигать стабильности, и с этой точки зрения они были социально значимыми и положительными.

Культурно-исторический анализ, проведенный в рамках данного подхода выявил различия в процессах перехода детей во взрослый статус. В доиндустриальных обществах подростковость перемещалась во взрослость через принимаемое всеми и достаточно очевидное окончание детства и начало взрослой жизни.

Поскольку большой разницы между ценностями, передающимися от поколения к поколению, не существовало, период взросления был естественным и безпроблемным, и самой молодости в нашем понимании не было. Но в индустриальных обществах все эти процессы намного усложнились. Молодежь индустриальной эпохи уже не могла, как прежде, воспользоваться прежним молодежным опытом поколения взрослых, поскольку традиционные роли, которые они могли воспринять в семье, уже не могли им помочь в приобретении новых взрослых статусов и ролей.

В традиционном обществе окончание детства отмечалось ритуалом или празднованием, что, по сути, означало, что подросток занял аутентичное место во взрослом обществе. В современных индустриальных обществах, наоборот, роли, представленные в пределах семьи, перестали гармонировать с более широкой социальной системой. Таким образом, идентификация с членами семьи не гарантировала и не обеспечивала достижения полной социальной зрелости и статуса взрослого в социальной системе.

Т. Парсонс видел основную функцию молодежной культуры в положительной помощи, которую оказывали молодежные субкультуры процессу тяжелого перехода детей во взрослый статус. По мнению Ш. Айзенштадта, молодежные субкультуры - это период подготовки молодых людей к миру вне семьи. Он считал, что они играли столь важную роль в социализации молодых людей, потому что именно молодежные субкультуры создавали набор ценностей, позиций и поведенческих норм, которые возвращали чувство власти, потерянное молодыми людьми в результате их маргинальной социо-экономической и культурной позиции в современном обществе.

Молодежная культура создает пространство, в котором молодые люди могут себя чувствовать полномочными представителями, в то время как, в семье или в школе они чувствовали себя чужими и не имеющими никаких реальных полномочий. Молодежная субкультура обеспечивает чувство стабильности для молодых людей, предоставляя ясный набор ценностей и ролей.

По представлениям функционалистов, молодежная культура имеет общую социально-психологическую основу, поэтому как бы вовсе не обязательно выделять внутри этой целостности различные субкультуры - выделять какие-то стили, интересы или мировоззрения. Возрастные группы могли способствовать сохранности и поддержанию стабильности социальной системы. Однако, помимо этой интегративной функции они могли иметь и дезинтегративную функцию, которая демонстрируется в девиантных группах сверстников.

Для социологов-функционалистов понятие субкультура было не более чем определением некоей группы сверстников, предоставлявшей подросткам способ обретения себя в мире. Далее они утверждали, что по мере перехода молодежи во взрослый мир существование и поддержание функционирования таких групп становятся лишними. С идеями социологов-функционалистов перекликаются идеи американского психолога Э.Эриксона. Для обозначения интервала между подростковостью и взрослостью он ввел понятие психосоциальный мораторий - период, когда молодым людям дается отсрочка принятия ролей и норм взрослых и предоставляется возможность экспериментировать со своей идентичностью, пробовать альтернативные роли и способы жизни.

Поиск идентичности происходит под сильным влиянием тех социальных групп, с которыми себя идентифицируют молодые люди. Эриксон считал, что чрезмерная идентификация с представителями контркультуры или криминальной культуры вырывает расцветающую личность из ее социального окружения, тем самым подавляя ее и ограничивая развитие идентичности.

Формирование субкультуры, различные формы социального протеста молодых Эриксон интерпретировал как попытки молодежи построить собственную систему ценностей, обрести принципы, которые придадут смысл и направленность жизни их поколения. Эриксон показал, что в культуре с жесткими социальными нормами например. в странах ислама проблемы идентичности минимизированы, поскольку невелик выбор возможностей. Американское общество, наоборот, предоставляет молодежи широкий спектр возможностей, в результате чего молодежь становится более уязвимой в отношении проблем идентичности.

Анализируя всплеск контркультурной активности и мятежности молодежи в современные ему 60-е, Эриксон отмечал, что значительную роль в это сыграли политики и ответственные лица, чья недобросовестная деятельность стимулировала девальвацию традиционных ценностей общества. Заметим, что одним из ярких проявлений кризиса идентичности Эриксон считал употребление наркотиков.

Определяя субкультуру как совокупность специфических социально-психологических признаков, влияющих на стиль жизни и мышление определённых номинальных и реальных групп людей и позволяющих им осознать и утвердить себя в качестве мы, отличного от они остальных представителей социума , А.В.Мудрик рассматривает влияние субкультуры на социализацию детей как специфический механизм социализации, называемый им стилизованный механизм. Среди признаков субкультуры им выделяются ценностные ориентации, нормы поведения, взаимодействия и взаимоотношений, предпочитаемые источники информации, мода, жаргон, фольклор. М. Брейк выделяет следующие функции субкультур для молодежи 1. Они предлагают решение некоторых структурных проблем молодежи на магическом уровне, особенно проблем, созданных внешними противоречиями социоэкономической структуры, которые коллективно переживаются молодежными поколениями.

Часто эти проблемы являются частью классовых переживаний - эффектом осознания классовой принадлежности и сопротивления молодежи социально-экономической заданности их будущего. 2. Они предлагают некую новую культуру, из которой можно отобрать значимые культурные элементы, такие как стиль моду, досуговые ценности, повседневные идеологии и жизненные стили.

Эти элементы способствуют формированию идентичности вне той солидарности, которая предписывается им соответствующей их уровню работой, семьей и школой. 3. Они есть некая альтернативная форма социальной реальности, которая, конечно же, апробируется в классовой культуре, но опосредуется ближним окружением соседством или несуществующей - символической общиной, воспринятой через масс-медиа. 4. Субкультуры предлагают осмысленный, значимый путь жизни в рамках свободного времени - в течение досуга, который вынесен за рамки инструментального и скучного мира работы. 5. Субкультуры предлагают новые экзистенциальные дилеммы для принятия индивидуальных решений.

В частности, они могут включать использование бриколлажа молодежного стиля для конструирования своей идентичности вне школы или работы.

В ряде исследований Марк Абрамс и др. молодежная субкультура рассматривалась с позиций молодежного потребительства и интерпретировалась как форма массовой культуры. Было зафиксировапно возникновение в конце 50-х гг. новой потребительской группы, которая возникла и стала необычайно важной для многих компаний, производящих молодежную продукцию. Как новая потребительская группа молодежь отличалась не своим неправильным поведением, а особенностями поведения и выбора на рынке, и именно этот новый спектр молодежных выборов открывал новые горизонты подростковой культуры. Потребительство молодежи концентрировалось в тех сферах, в которых происходило наиболее бурное послевоенное развитие подростки покупали больше всего одежды, обуви, спиртных напитков и табачных изделий, конфет и шоколада, закусок, тратили много денег на кино, театр, журналы, газеты, пластинки и книги.

При этом потребляемые товары с точки зрения молодежи были специфичны по отношению к товарам для взрослых, что позволяло посредством потребления утверждать молодым людям свою идентичность.

Определение молодежной культуры как формы массовой культуры представило молодежь как объект контроля и манипуляции со стороны капиталистического медиа-рынка, а субкультуры - как продукт, конструируемый и создаваемый не молодежью, а для нее Р.Хоггарт, Т. Адорно. Данная традиция доминировала вплоть до 80-х гг. Постмодернистские теоретики 80-х и 90-х подвергли ее резкой критике, отвергнув тезис о существовани однонаправленного процесса с одной стороны которого активные производители культурных товаров и ценностей, научившиеся прекрасно манипулировать сознанием и поведением молодежи, с другой стороны молодежь как пассивный потребитель, который или недостаточно образован, или сильно подавлены строем, чтобы осознавать то, что их бессознательно оглупляют. Постмодернисты обращали внимание на культурные явления, создаваемые самой молодежью для себя фанзины журналы, посвященные особым течениям в музыке или отдельным музыкальным группам и издаваемые самими фанами, молодежные передачи и веб-сайты, и, в известной степени, противопоставляемые продукции, предлагаемой молодым со стороны взрослых.

Подчеркивалось характерное для современной культуры смешение производства, исполнения и потребления использования. Постмодернистские тенденции в изучении молодежной субкультуры выразились в интерпретации субкультуры как пространства игры, экспериментирования с иерархией взрослого мира. Общество разрешает выражать молодежи себя в этой сфере.

Молодежь, в свою очередь, не утрачивает своей связи с общей культурой, разделяя ее фундаментальные нормы и ценности.

Современные исследования ориентируются на изучение новых форм культурных активностей современной молодежи. Особенное внимание уделяется формам телесного ухода и наслаждения. Эксперименты со своей внешностью осуществляются уже не только через одежду, а через тело бритье головы, татуировки, нанесение шрамов.

Даже употребление наркотиков, рассматривается как своеобразный способом экспериментирования, манипуляции со своей телесностью и чувственностью. Постмодернизм выступил с критикой представления о существовании некоей господствующей репрезентативной культуры и противостоящих ей субкультур. Влияние идей постмодернизма привело к тому, что на определенном этапе на Западе практически перестали говорить о субкультурах. 2.3. Психолгические аспекты проблемы молодёжной суб- культуры.

Каковы причины именно таких характерных черт и особенностей молодежной субкультуры? В чем кроются причины неформального поведения молодежи? Д. В. Ольшанский выделяет следующие особенности характеризующие суб- и контркультурное поведение молодежи Стремление быть самим собой. Для юношеского возраста характерен поиск собственных возможностей, своего места в мире. Это закономерно приводит к ревизии общезначимых норм и ценностей.

Заражение и подражание. Это вытекает из того, что в юношеском и особенно подростковом возрасте особенное значение приобретает референтная группа с ее характерным стилем общения, поведения и образа жизни. Стадный инстинкт. Он присущ не только субкультурной молодежи, но и вообще человеку в целом. Особенность данной среды заключается в том, что в период незрелости и несформированности целевых и ценностных установок групповые ценности и цели приобретают доминирующее значение.

Наличие конкурентов, недоброжелателей и врагов. Необходимое условие для сплоченности группы, не имеющей определенной цели. Нонконформистские тенденции в поведении, натыкаясь на препятствия со стороны окружающих, приобретают еще большую силу, по принципу запретный сладок плод. Свобода, приобретенная путем борьбы, ценнее доступной. К тому же наличие врага - необходимое условие для вычленения нас и их, бунтовать необходимо против кого-то. Завышенные притязания. Для данного возраста характерны как обостренное чувство справедливости, так и желание выделиться, которые вкупе с недооценкой реальных жизненных трудностей дают эффект завышенных притязаний.

Д. В. Ольшанский говорит о том, что, несмотря на общие побудительные мотивы, представители молодежных субкультур в своей среде неоднородны. Прежде всего, они различаются психологически тем, к чему приводят их мировосприятие и связанные с ним действия. Д. В. Ольшанский выделяет особый тип неформалов - психологически творческие неформалы - особый тип молодых людей, живущих по непонятной и неудобной для массового сознания логике, отличной от привычной, обыденной.

Если анализировать их психику, то, как правило, это удивительно живые юноши и девушки. У человека одержимого подлинным социальным творчеством, психика не может быть слишком устойчивой, как говорят неформалы, железобетонной. Такой подросток может быть безразличен к тем неприятным и даже опасным для него лично социальным последствиям своих отчаянных поступков, которые остановили бы иного, более предусмотрительного человека.

Он глубоко верит в свою правоту и не видит ничего дурного даже в самых крайних своих действиях. У лучших из представителей молодежных субкультур главная направленность их личности - стремление раскрыть, осуществить, реализовать себя и свои творческие потенции - придает необычную окраску подавляющему большинству обычных человеческих черт и качеств. Они пристальнее вглядываются в окружающий мир, острее и озабоченней видят его. Их мировоззрение часто более свободно, чем наше, от тенденциозности и заданности.

Многие из них мыслят необычно и раскованно. Поведение таких молодых людей отличается особой свободой, произвольностью и подчиненностью своим собственным оценкам. Их принцип выражается в двух простых и ясных фразах даже если все вокруг презирают тебя за твои убеждения, ими нельзя поступаться, если ты уверен в своей правоте. Нельзя подчиняться силе только потому, что ты слабее. Конечно, за все в жизни приходится платить.

Неформалам выпадает расплачиваться сложными взаимоотношениями с взрослыми, с официальными лицами, а иногда и с себе подобными. Отсюда, видимо, и столь бросающаяся в глаза обособленность неформалов. Их повышенное с нашей точки зрения стремление к независимости даже в мелочах, а иногда и чувство одиночества, непонятости. Д. В. Ольшанский считает, что природа подростковой неформальности складывается из трех составляющих. Это три пирога, три этажа здания. В основе - биология определенного возраста, включающая природные склонности к поведению определенного типа. Мало признать биосоциальную сущность человека на словах - биологию подростка нужно просто знать.

К сожалению, мы помним в лучшем случае лишь о банальном о половом созревании, о пресловутом переходном возрасте, о гормонально-физических его особенностях. Всего этого мало - нужно вникать в поведенческие механизмы. Второй этаж здания - психология. Она связана с биологией, но отражает и условия социальной жизни.

Трудно что- то понять в неформалах, если не думать о них изнутри, не чувствовать, не переживать их проблемы. Наконец третий слой - социология неформальности. Он включает знание неформального общественного мнения. Это общее мнение сплачивает их, объединяет, придает им характеристики социального движения. М. В. Розин рассматривает демонстративное поведение участников молодежной субкультуры и его психологические причины, выделяя следующие функции такого поведения Демонстративное поведение позволяет участникам субкультуры определенным образом воздействоввать на окружающих реальная функция. Демонстративное поведение позволяет участникам субкультуры воздействовать на свое собственное сознание уменьшать остроту внутренних конфликтов, совершать замещающие действия по реализации тех или иных мотивов символическая функция Говоря о культуре, мы рассматривали ее как способ удовлетворения определенных потребностей.

М. В. Розин делает попытку описать потребности, удовлетворяемые через демонстративное поведение в молодежных субкультурах.

Потребность в изживании конфликта со взрослыми. Подростковый возраст характеризуется с одной стороны, появлением нового референтного окружения сверстники, которое несет в себе ценности, часто противоположные ценностям взрослых, с другой стороны тем, что взрослые теряют возможность контролировать всю жизнь подростка. Это создает предпосылку для возникновения внутреннего конфликта с образом значимого взрослого, присутствующего в сознании подростка.

Внешнего, реального конфликта подростку иногда удается избежать, скрывая от взрослого круг своих интересов. Их внешний диалог в это время становится формальным, оставляя в стороне все, что волнует подростка. Но не прекращается диалог внутренний. Это напряжение, состояние внутреннего конфликта может быть изжито с помощью особых символических действий, целый набор которых предоставляет молодежная субкультура. Способ изживания напряжения в молодежной субкультуре Розин обозначает как магический. Не имея реальных средств воздействия на окружающий мир подросток прибегает к средствам, магическим по сути с помощью театрально-зримых знаков и символов он выстраивает определенный ряд действий, который должен был бы будь он не знаковый, а реальный привести к исчезновению конфликта со взрослыми.

С помощью театра подросток может изменить свое сознание, с помощью символов выстроить особый мир, в котором противоречия со взрослыми окажутся разрешенными.

Потребность в событийности. Не все подростки, как отмечает Розин, переживают внутренний конфликт со взрослыми. Для некоторых, напротив, именно их участие в неформальном объединении служит причиной конфликта. Розин предполагает, что ряд подростков, участвуя в молодежных субкультурах удовлетворяют особую потребность, которая может быть названа потребностью в событийности. Неудовлетворенная потребность переживается как чувство обыденности, проскальзывания жизни . фактически, подросток при этом ощущает, что он отсутствует как социальный субъект. Жизнь распланирована не им и в н6ей не играет никакой заметной роли нго собственная активность.

У такого подростка и возникает желание испытать свою способность к действию, способность на поступок, проверить, а может ли он влиять на других, вызывать бурю эмоций и событий? Он решается на своеобразный эксперимент, который должен ответить на один вопрос существует ли он как человек, как социальное существо, влияющее на общество Но раз реальных событий нет, приходится создавать события искусственные.

Здесь и приходит на помощь субкультурный театр. Потребность в принадлежности к группе. Известно, что в подростковом возрасте возникает потребность в принадлежности к какой-либо группе сверстников. Молодежная субкультура удовлетворяет эту потребность много эффективнее, чем обычные формальные общности класс, кружок и т.д Участники молодежной субкультуры испытывают мощнейшее чувство единства, своеобразного братства.

Розин объясняет это следующими психологическими закономерностями во-первых сплоченность группы повышается если ее члены имеют отличительные внешние признаки, во-вторых сплоченности способствует общее чувство отверженности. И то, и другое присутствует в молодежной субкультуре - поэтому здесь столь эффективно удовлетворяется потребность к принадлежности. Потребность в признании. Некоторые подростки обладают психологическими качествами, не дающими и м возможности добиться какого- либо успеха в существующих социальных институтах.

Соответственно, они не способны социального признания. Молодежные субкультуры дают им эту возможность. Таким образом, молодежные субкультуры являются своеобразными культурными нишами, где могут получить социальное признание подростки, обреченные быть неудачниками в социуме. Другими словами, молодежные субкультуры по отношению к некоторым подросткам осуществляют своего рода стихийную социальную реабилитацию. Розин отмечает, что некоторые молодежные субкультуры дают возможность подросткам получить социальное признание в символической, магической форме.

Они делают попытку быстро и с помощью символов особый мир, в котором подростки оказались бы на вершине социальной лестницы, компенсировав тем самым заниженную самооценку и определенное чувство неполноценности. Существуют подростки, которые психологически способны адаптироваться в социуме и занимают достаточно престижное положение для своего возраста. Однако и они могут переживать неудовлетворенную потребность в признании.

Дело в том, что полноценное признание возможно для них достаточно поздно общество дает возможность человеку занять прочное социальное положение, иметь материальную независимость не раньше 30-40 лет. Молодость воспринимается при этом как подготовительный этап к прекрасному будущему. Но для подростков жизнь после 30 - иллюзорна. Они хотят полноценной жизни и признания сейчас - и такую возможность им предоставляет молодежная субкультура. Потребность в смысле.

Ощущение бессмысленности присуще многим современным подросткам. Молодежная субкультура не может дать человеку чувство осмысленности, зато дает ощущение тяготы, опасности, неустроенности, ставя перед подростком массу проблем, которые приходится решать. Это придает некоторую осмысленность жизни. Розин считает, что тяготы, которые ощущаются подростком уже сейчас, воспринимаются им как своеобразный залог, гарантирующий, что в будущем его действия окажутся осмысленными. Тут суть скорее в том, что борьба за свой образ жизни заменяет поиски смысла.

Отвоеванная жизнь автоматически кажется более осмысленной. Дело еще, возможно, и в том, что в молодежной субкультуре человек находится по своей воле, осознанно принимает ее нормы и ценности. Это его свободный выбор. В пределах молодежной субкультуры человек сам решает, что ему делать, над ним не довлеют решения других людей учителей, родителей. Действия же и решения, принимаемые независимо, а часто и вопреки диктату старших наполняются действительно большим смыслом для подростка, его смыслом.

Таким образом, Розин описывает наиболее важные, на его взгляд, потребности подростков, которые могут удовлетворяться в молодежных субкультурах. Он подчеркивает, что важно осознавать, что это нормальные подростковые потребности. Однако фрустрация любой из них не обязательно приводит подростка в молодежную субкультуру, возможно, что подросток удовлетворит ее и другим способом, кроме того, потребность может остаться и неудовлетворенной.

Выбор подростка зависит от целого ряда внешних обстоятельств и от особенностей его личности. Говоря о последствиях субкультурного образа жизни, Розин отмечает определенную опасность подобного образа жизни в силу его асоциальности, вненормативности. Кроме того, если подросток не выходит из молодежной субкультуры, как сообщества, до определенного возраста, то после ему это уже очень трудно сделать, поскольку исчезают психологические возможности для адаптации в обычной жизни.

Однако, отмечает Розин, многие ребята, приходя в молодежную субкультуру, эффективным образом удовлетворяют свои нормальные потребности - после выхода из движения они, как правило, уже не страдают подростковыми комплексами не бунтуют по ничтожным поводам, не превращают жизнь в бесконечный поток приключений - все это остается в прошлом. Такой вывод подтверждается американскими данными. В 70-е годы было проведено обследование людей, принимавших участие в молодежном бунте 60-х годов.

Небольшой процент из них погибли от наркотиков или ушли в религиозные секты - большинство же сумело адаптироваться в обществе, и зачастую испытывает меньше психологических проблем, чем люди не принимавшие участия в молодежном движении. Кроме того, для некоторых подростков преимущественно психически больных - молодежные субкультуры - единственный способ быть членами какого-нибудь общества, найти свое место в жизни, свою культурную нишу. Многие западные исследователи обращаются к анализу типа личности, выдвинутым молодежной контркультурой.

Этот человеческий тип можно рассматривать как результат выбора, сделанного на дне отчаяния, считают многие социологи и психологи, среди которых Н. Адлер и Э. Эриксон, выдвинувшие концепции антиномической личности и негативного тождества. Человек, вышедший, как правило, из обеспеченной семьи должен выбирать либо вести жизнь незаметного человека, согласно привитым с детства установкам или же идти по пути антигероя. Эриксон определяет негативный тип личности, склонный к выбору себя в антигероях, как невротический.

Йингер видит в этом не невротическую реакцию индивида определенного типа на напряжения, вызванные необходимостью жить среди людей, выполняя по отношению к ним определенные обязанности, но конфликт творческой личности с обществом, ограничивающим возможности ее самореализации. Источники отчуждения данного типа личности Эриксон видит в его негативизме, причины которого могут быть связаны как с психофизиологическими особенностями данной личности, так и с особенностями ее социализации.

Йингер же проецирует эту характеристику на общество, рассматривая его как отчужденное, а потому и вызывающее реакцию в духе негативного тождества. Давыдов Ю. Н. и Роднянская И. Б. выделяют следующие личностные характеристики, формируемые молодежной контркультурой Формируемый контркультурой тип личности лишен стремления, силы, способности к волевому самоутверждению и самоопределению. Отмечается установка на размытую, аморфную, растекающуюся и хаотическую чувственность.

Неприятие всякой упорядоченности, организованности жизни ее суровой необходимости, непреклонности ее внутренних закономерностей. Импульсивный. Взрывчатый, иррациональный характер поведения, сознательно противопоставляемый последовательности и устремленности, связанности и осмысленности поведения. Своеобразный гедонизм, который можно было бы назвать мистическим гедонизмом. Речь идет о культе чувственного удовольствия, условием и подлинным содержанием которого является освобождение индивида от личностно духовных, этически нравственных измерений и определений.

Эта черта осуществляет внутреннюю взаимосвязанность остальных. Первые две черты, на мой взгляд, можно отнести лишь к субкультуре хиппи, для остальных субкультур это либо неверно, либо полностью противоположно. Неприятие упорядоченности импульсивность поведения характерны лишь для некоторых субкультур в большей степени для рок-культуры . 2.4.