Интегрирующий фактор образования малых групп

Группы находятся в сфере внимания социологов еще с начала нынешнего века. Интерес этот вполне объясним: это наиболее многочисленные объединения людей, они встречаются повсюду и легко доступны наблюдениям. Хотя, разумеется, необходимо оговориться. Вообще говоря, понятие "социальная группа" относится, в принципе, к любым общностям людей, в том числе, и достаточно большим. Наиболее общее определение социальных групп звучит следующим образом: "Это коллективы индивидов, которые взаимодействуют между собой и формируют социальные отношения". Другими словами, под социальной группой понимают любую совокупность индивидов, которые объединены общими интересами и, в силу этого, взаимодействуют между собою. Социологический словарь выделяет такие внешние отличительные черты любой социальной группы: "(1) она развивается; (2) для нее характерен определенный набор социальных норм, регулирующих взаимодействия; (3) она имеет свою ролевую структуру".

Однако в этом параграфе мы будем вести речь лишь о малых группах, т.е. таких группах, члены которых находятся между собою в прямом и непосредственном контакте. Такие группы служат в качестве главного объекта не столько для социологии, сколько для другой научной дисциплины — социальной психологии. Социологический же интерес к малой группе обусловлен, в основном, двумя моментами: во-первых, именно в группах в наиболее прямой и непосредственной форме возникают и протекают абсолютное большинство процессов взаимодействия; во-вторых, в микросреде группы можно обнаружить множество самых разнообразных "моделей" социальных отношений, которые встречаются и в макросреде, в более крупных объединениях.

Одним из основоположников теории малых групп был американский социолог и социальный психолог Чарльз Хортон Кули. Он довольно широко применял в своих исследованиях метод органической аналогии и рассматривал общество, социальные группы и индивидов как единый живой организм. Кули считал, что связь между обществом в целом и входящими в его состав малыми группами осуществляется с помощью некого идеала "морального сообщества" — представления, доминирующего в обществе относительно самых общих вопросов социального изменения и развития.

Начиная с 20-х годов нашего века, исследование малых групп становится самостоятельным направлением макросоциологии и социальной психологии. Интерес социологов к малым группам исходил из того, что результаты этих исследований можно экстраполировать на все более крупные социальные общности. Кроме того, именно исследование в рамках первичных малых групп давало довольно важные данные для бурно развивавшегося научного менеджмента. В 1930-х гг. наблюдался заметный рост интереса к этим проблемам, основанный на трех различных подходах, которые впоследствии слились воедино. Элтон Мэйо и его коллеги по бизнес-школе Гарвардского университета изучали трудовые группы в промышленности, что являлось частью их социологического подхода к изучению человеческих отношений в индустрии; экспериментальные психологи, связанные с Куртом Левином, проявляли интерес к группам в ходе исследования отношений лидерства; а Джейкоб Л. Морено стал пионером социометрии — эмпирического исследования структуры взаимодействия и коммуникации в рамках малых групп. Возникшая в результате социальная психология малых групп занялась проблемами групповой структуры и сцепления, группового лидерства и характером их влияния на индивидов.

В социологии и социальной психологии существуют различные мнения по поводу того, каковы предельные размеры тех социальных групп, которые можно именовать малыми. Некоторые авторы пытаются указать количественные рамки, за пределами которых группа уже не может считаться малой, ограничивая эти рамки численностью в 25-30 человек. Однако нередко можно столкнуться со случаями, когда группы бу льших размеров обладают всеми свойствами малых групп. Поэтому нам представляется более правомерным подход Р. Мертона, который определяет характеристики малых групп качественным и гораздо более обобщенным образом. Он полагает, что малой может считаться любая социальная группа, обладающая тремя свойствами.

1. Постоянство (регулярность) совместного пространственно-временну го бытия. Понятно, что соблюдение этого условия неизбежно поведет к возникновению многих процессов, которые мы охарактеризуем ниже как групповую динамику: появлению каких-то управляющих органов (лидеров) и механизмов управления совместной деятельностью; возникновению общих интересов, циркулированию общей для всех информации и правил поведения (групповые ценности) и т.п.

2. Осознание всеми этими регулярно собирающимися вместе людьми своего членства в группе (самоидентификация). Именно такое осознание ведет к более постоянному взаимодействию членов группы между собою и порождает внутреннюю солидарность ее.

3. Признание за этими людьми принадлежности к данной группе со стороны внешнего окружения (идентификация). Это своеобразное "влияние извне" заставляет группу сохранять свою целостность и еще более усиливает степень взаимодействия между ее членами.

Попробуйте проанализировать с таких позиций самые разнообразные скопления людей: семью, студенческую группу, воинское подразделение, даже очередь в магазине (в частности, такую, какие существовали в советские времена годами и куда люди регулярно приходили отмечаться). Вы увидите, что, несмотря на все разнообразие по величине, составу, по выполняемым социальным функциям, одни из них обладают всем набором перечисленных Мертоном свойств, другие — нет, а потому не могут считаться малыми группами.

Как возникают группы? Большинство исследователей сходятся на том, что люди объединяются в группы прежде всего для достижения общей, единой цели. Однако дело не только в этом. Существуют важные социально-психологические мотивы, побуждающие людей собираться вместе. Р.Коллинз, развивая идеи Дюркгейма, считает, что само объединение людей, контакты между ними и особенно совместная деятельность по достижению общей цели вырабатывают своеобразную эмоциональную энергию. Это эмоциональная энергия, которую они получают, например, от участия в общественных собраниях. Именно благодаря этой энергии люди могут делать в окружении близких им людей такие вещи, каких не могут и не будут делать в одиночку. Такое окружение заставляет их почувствовать себя сильными, потому что они становятся частью чего-то, что гораздо сильнее их как отдельно существующих индивидов. Оно также дает им возможность ощутить свою правоту, потому что, участвуя в общей деятельности, они делают нечто большее, чем простая активность по преследованию собственных эгоистических интересов. По этим причинам люди, действуя в группе, способны на гораздо бу льшее напряжение, чем обычно, когда они одиноки.

В наиболее общей форме мы наблюдаем это во время спортивных состязаний. Спортсмены, играющие в составе сыгранной команды, и атлет-единоборец, побуждаемый большой и сочувствующей толпой, иногда совершают такое, что выходит за пределы того, что они сами обычно считают возможным. Такого же рода чувства срабатывают и в очень опасных ситуациях, наподобие военных сражений. Обычный уровень мужества людей может быть не очень высок, особенно когда они сами по себе. Но во время боевых действий войска часто стоят вместе под очень плотным огнем и идут почти на верную смерть; мужество длится до тех пор, пока группа держится вместе и чувствует, что каждый подвергается такой же опасности.

Поэтому энергия и моральная сила собранной воедино группы и очень мощная, и потенциально очень опасная. Именно такие групповые ситуации приводят индивидов к высочайшим уровням альтруизма. Они становятся способны на героические действия и личное самопожертвование. Они способны стать мучениками, особенно если это может быть сделано на людях и с выражением сильной поддержки. В то же время неуправляемая группа (толпа) легко теряет чувство самообладания. Моральная энергия может быстро стать фанатической и повернутой во многих различных направлениях. Из возбуждения собранных масс рождаются крестовые походы и совершаются революции. Группы меньших размеров обычно бывают менее возбудимы, однако они также обладают эффектом подъема энергетического уровня людей, которые входят в них.

На какие разновидности и типы можно подразделять малые группы? В зависимости от цели исследования может существовать не одна, а несколько типологий. Так, если нас будет интересовать степень глубины межличностных отношений членов группы, степень эмоциональной близости между ними, мы будем подразделять группы на формальные и неформальные. Первые из них — это разновидности формальной организации, обладающей следующими основными особенностями: "Она рациональна, т.е. в основе ее лежит принцип целесообразности, сознательного движения к известной цели; она принципиально безлична, т.е. рассчитана на абстрактных индивидов, между которыми устанавливаются идеальные отношения по составленной программе". Такая группа, как правило, создается какой-то социальной системой более высокого уровня, которая задает и функции, и структуру ее. Авторитет лидера, его статус в такой группе определяется не столько его личными качествами, сколько должностью, также получаемой "сверху", извне.

Что касается неформальной группы, то она образуется как результат личностной, эмоциональной предрасположенности друг к другу ее членов; формируется спонтанно (самопроизвольно), по инициативе составляющих ее индивидов. И, поскольку в деятельности малых групп довольно отчетливо проявляются все признаки организаций, неформальные группы могут так же подразделяться на внеформальные (складывающиеся в рамках формальных групп) и социально-психологические (возникающие где угодно). Мы не будем здесь подробно касаться их особенностей, поскольку сделали это в предыдущей главе.

Важным видом типологии является разделение малых групп на первичные и вторичные. Следует с самого начала подчеркнуть относительность такого разделения. Первичная группа — это малая группа, отличающаяся более (иногда даже — наиболее) высокой частотой и плотностью контактов между ее членами. Для каждого из членов такой группы все остальные ее члены выступают в качестве "главных героев драмы социализации". Это люди, с которыми он "взаимодействует наиболее часто, с которыми он имеет важные эмоциональные связи, и чьи аттитюды и роли являются решающими в его положении". Если вспомнить терминологию символического интеракционизма, то именно таких людей Дж.Г.Мид называл "значимыми другими".

Первичная группа чаще всего является составной частью другой малой группы, которая в этом случае выступает вторичной по отношению к первой. Если мы рассмотрим в качестве примера студенческую (академическую) группу, то она может считаться первичной по отношению к курсу (потоку), объединяющему несколько групп.

Правда, здесь необходимо оговориться, что признать курс в качестве малой группы, пусть даже и вторичной, можно лишь в том случае, если его жизнедеятельность характеризуется всеми перечисленными выше признаками Р. Мертона (к примеру, все студенты курса несколько раз в неделю собираются вместе на потоковых лекциях). Однако внутри академической группы всегда найдутся небольшие группки студентов, которых отличает бу льшая степень близости, определенным образом обособляющая их от всех остальных: они не расстаются и во время перерывов, вместе проводят свободное время и т.п. Как указывает Г.С.Антипина, характерные черты первичной малой группы таковы: "малочисленный состав, пространственная близость, длительность существования, единство цели, добровольность вступления в группу и неформальный контроль за поведением членов". Ч.Кули, вводя в научный оборот само понятие первичной группы, подчеркивал, что они характеризуются интимным, лицом к лицу (face-to-face) контактом и сотрудничеством.

Некоторые вторичные группы, например, профсоюзы, можно описывать как ассоциации, в которых, по крайней мере, некоторые их члены взаимодействуют между собою, имеется единая, разделяемая всеми членами нормативная система и какой-то общий, разделяемый всеми членами смысл корпоративного существования.

Социальные функции, выполняемые в обществе малыми группами, огромны, переоценить их невозможно. Достаточно вспомнить, что семья, которую еще Конт называл ячейкой общества, - это ведь практически всегда малая группа, причем первичная к большинству других групп и организаций, в состав которых она может входить. Именно семья, как будет отмечено ниже, является главным агентом первичной социализации, играющей важнейшую роль в становлении человеческой личности. Впрочем, не только семья, но и множество других первичных и вторичных групп, в состав которых мы включены, играют довольно важную социализирующую роль в нашей биографии: группы сверстников, дружеские компании, любительские кружки, спортивные команды — именно через них мы усваиваем все традиции, нормы и ценности, принятые в более широком сообществе наших современников и соотечественников. Не случайно многие исследователи довольно уверенно утверждают, что недостаток связей первичного типа может обернуться ухудшением личностных качеств человека и проявиться в определенной неполноценности и даже в девиантном поведении.

Очень часто для индивида первичная группа, к которой он принадлежит, выступает одной из важнейших референтных групп. Этим термином обозначают ту группу (реальную или воображаемую), система ценностей и норм которой выступает для индивида своеобразным эталоном. Человек всегда — вольно или невольно — соотносит свои намерения и поступки с тем, как могут их оценить те, чьим мнением он дорожит, независимо от того, наблюдают они за ним реально или только в его воображении. Референтной может быть и та группа, к которой индивид принадлежит в данный момент, и та группа, членом которой он был прежде, и та, к которой он хотел бы принадлежать. Персонифицированные образы людей, составляющих референтную группу, образуют "внутреннюю аудиторию", на которую человек и ориентируется в своих помыслах и поступках.

Достаточно важным разделом теории малых групп является изучение протекающих в ней динамических процессов. Эти исследования выделились в особое направление в микросоциологии и социальной психологии, состоящее из целого ряда взаимосвязанных и взаимодополняющих концепций, берущих на себя труд описать те законы, по которым живут и развиваются малые группы. Сам термин "групповая динамика" ввел в научный оборот Курт Левин в конце 1930-х гг. Один из основных теоретических постулатов состоял в подчеркивании системного характера групповой деятельности: группа как единое целое есть нечто большее, нежели простая сумма индивидов, входящих в ее состав. Кроме того, законы, характеризующие явления и процессы, протекающие в малых группах, могут быть экстраполированы на описание динамики более крупных социальных единиц.

Важный вклад в развитие теории групповой динамики внес американский социальный психолог (румынского происхождения) Джейкоб Морено. Он наиболее известен как основатель двух важных направлений в исследовании малой группы: социодрамы (или психодрамы) и социометрии. Первое из этих понятий использовалось для описания событий (обычно игр и ритуалов), которые должны иметь конкретное символическое значение для определенных социальных групп или общества в целом; это выглядит так, как если бы эти события наблюдались в качестве драмы, наблюдаемой — возможно через масс-медиа — обществом. Например, выдвигалось предположение, что коронация королевы Елизаветы II объединила британское общество. Подобно этому, хоккейные или футбольные матчи могут драматизировать социальные конфликты, которые в ином случае могли выйти наружу иным образом. Что касается социометрии, то это система методов выявления и количественного измерения связей между членами группы, образующими единое "групповое поле" эмоциональных и межличностных взаимодействий.

Если попытаться кратко перечислить те динамические процессы, которые протекают в любой малой группе от ее рождения до смерти, то можно резюмировать следующие основные явления. Практически на протяжении всей жизни группы не прекращается групповая интеграция — процесс превращения группы в единое целое на основе взаимного приспособления, адаптации членов группы друг к другу. С самых первых дней совместного существования начинается структурирование — формирование внутренней структуры, с выделением лидеров и других статусных позиций и, соответственно, вырабатыванием рисунка ролей, соответствующих этим статусам.

Лидер, который может фокусировать на себе внимание группы, который может выражать ту идею, которой обладает аудитория в целом, сам при этом наполняется особой энергией. Если группа в достаточной степени возбуждена, лидер вдохновляется больше, чем обычная личность. Он (или она) может стать харизматическим, избранным, героем. Энергия, которая продуцирует эту трансформацию, исходит не от лидера. Это энергия группы, наращенная путем прохождения через собравшуюся толпу и посланная в фокус лидером, который говорит им и для них. Лидер — это канал для коллективной энергии, и то, что видимо экзальтирует его или ее, находится выше индивидов, в массе. Но секрет власти лидера над группой — в ней самой. Именно аудитория создает пророка; именно движение создает лидера.

Одновременно развивается система норм и ценностей, характерных для данной группы; иногда это сопровождается выработкой особых ритуалов, которыми сопровождаются совместные действия, совместное времяпрепровождение. Для того, чтобы поддерживать соблюдение этих норм и ценностей, на членов группы оказывается групповое давление. Оно осуществляется с помощью разнообразных групповых санкций, как позитивных, так и негативных. Крайними формами негативных санкций, применяемых к тем, кто не разделяет ценностей и не выполняет норм (аутсайдерам), могут быть бойкот или даже остракизм (изгнание).

Почему люди вообще привержены заповедям морали? Прежде всего, вследствие того, что этого требует группа. Но также и потому, что индивиды хотят принадлежать к ней. Людям трудно избежать некоторых моральных чувств или других вследствие того, что почти каждый присоединен к какой-то социальной группе. Поскольку они хотят принадлежать к группе, они автоматически присоединяют себя к ее морали. Именно социальные связи продуцируют эти спонтанные чувства того, что рассматривается как правильное и что — неправильное. Какой бы ни была группа, если люди хотят принадлежать к ней, они должны чувствовать какой-то тип морального обязательства.