Атеизм губителен для людей, «доказательством» чего является жизненная практика.

М.А.Булгаков в «Мастере и Маргарите» художественно представил “седьмое” — нравственное «доказательство» бытия Божия. Оно было предъявлено Берлиозу и Бездомному в форме смерти под колесами трамвая Берлиоза, отрёкшегося от Бога и безнадёжного в своём неверии. Этот результат соответствовал «вере» Берлиоза в том стечении вокруг него жизненных обстоятельств, которые более знающий Воланд и описал ему в основных чертах. При этом Воланд поднял вопросы управления мирозданием и правильно показал возможности индивида по сравнению с возможностями Бога[33]:

«— Но вот какой вопрос меня беспокоит: ежели Бога нет, то, спрашивается, кто же управляет жизнью человеческой и всем вообще распорядком на земле?

— Сам человек и управляет, — поспешил сердито ответить Бездомный, на этот признаться, не очень ясный вопрос».

И Воланд, снизойдя к непониманию Бездомного, пояснил принципиальные вопросы практики управления:

«— Виноват, — мягко отозвался неизвестный, — для того, чтобы управлять, нужно как-никак иметь точный план на некоторый сколько-нибудь приличный срок. Позвольте вас спросить, как же может управлять человек, если он не только лишён возможности составить какой-нибудь план хотя бы на смехотворно короткий срок, ну, лет, скажем, в тысячу, но не может ручаться даже за свой собственный завтрашний день? И, в самом деле, — тут неизвестный повернулся к Берлиозу, — вообразите, что вы, например, начнёте управлять, распоряжаться и другими, и собою, вообще, так сказать, входить во вкус, и вдруг у вас… кхе… кхе… саркома лёгкого… (…) А бывает ещё хуже: только человек соберётся съездить в Кисловодск, — тут иностранец прищурился на Берлиоза, — пустяковое, казалось бы, дело, но и этого совершить не может, потому что неизвестно почему возьмёт — поскользнется и попадёт под трамвай! Неужели вы скажите, что это он сам собою управил так? Не правильнее ли думать, что управился с ним кто-то совсем другой? — и здесь незнакомец рассмеялся странным смешком.

Берлиоз с великим вниманием слушал неприятный рассказ про саркому и трамвай, и какие-то тревожные мысли начали мучить его».

Берлиоз представлял светскую духовную интеллигенцию времён материалистического атеизма (СССР). Он и Бездомный — атеисты и, как сказал Берлиоз, «сейчас об этом можно говорить открыто». Но роман[34] указывает на сущностное единство обоих видов атеизма — материалистического и идеалистического: когда Бездомный, напуганный смертью Берлиоза согласно “пророчеству” Воланда, принялся гоняться за свитой Воланда по ночной Москве, он от страха приобщился в идеалистическому атеизму — взяв в руки икону и свечи. Булгаков мастерски объединил оба вида атеизма, показав их пагубность (в судьбе Берлиоза) и психическую нечеловеческую основу (в судьбе Бездомного). Действительно психологически атеизм приводит в конечном итоге к тому, что называется шизофрения. Поэтому светский подход к вопросу происхождения религии — не менее шизофреничен, чем «религиозный».

Светский подход к вопросу о происхождении религии традиционно классифицируется следующим образом:

1. Натуралистическое объяснение появления религии. Основоположники — французские просветители XVIII века. К ним примыкали немецкий классический философ Л.Фейербах (1804 — 1872), К.Маркс (1818 — 1883) и Ф.Энгельс (1820 — 1895). Основная идея натуралистического объяснения в том, что религия произошла от бессилия людей перед господствующими над ним природными силами. В натуралистическом объяснении доминировал вывод, что всякая религия является ни чем иным, как фантастическим отражением в головах людей тех внешних сил, которые окружают людей; что религия является отражением, в котором земные силы принимают формы неземных.
Удобство такого объяснения особенно для основоположников марксизма состояло в том, что натуралистическая позиция давала повод достаточно логично перейти к теории материалистического атеизма, которая, как пропагандировали “социалисты”, избавит общество от всяческого порабощения. В такой логике, предшественники и последователи марксизма трактовали религию как основное идеологическое средство поддержания рабства в мире; а для избавления от рабства надо избавиться и от религии, которая по сути есть отражение в головах людей бессилия перед господством не только природных сил, но и социальных (то есть — господ-хозяев).
Такая позиция основоположников и последователей марксизма явилась главным идеологическим рычагом для смены идеологической надстройки в обществе с идеалистического атеизма (когда общественное и научное мнение опиралось не религиозный подход) к материалистическому атеизму (в котором господствует светский подход к возникновению религии с позиции того, что в действительности Бога нет). Поэтому светский подход это как правило позиция материалистических атеистов.
Сторонники натуралистического объяснения считали, что если на ранних стадиях развития общества, когда люди ещё не познали явления природы, это незнание породило религию, то по мере развития наук и росту образованности людей, религия будет себя постепенно изживать.
Сторонники натуралистического подхода ошиблись. Практика жизни показала, что развития науки, рост образованности людей не оттолкнули последних от тяги к религии. Наоборот, благодаря успехам науки думающие люди увидели, что появившиеся объяснения многим силам природы, большинство из которых освободили людей от «мистического страха» перед стихией, вовсе не были первопричиной религиозности людей. Просто в глубокой древности не было современных средств, с помощью которых людям можно было выражать свою религиозность: религиозность выражали в поклонении силам природы; а после периода политеизма начался период монотеизма, в течении которого как раз-то и было придумано изощрённое рабство под прикрытием религиозных идей. С последним и пытались бороться материалистические атеисты, которые взяли на вооружение марксизм. С уходом марксистских идей в прошлое люди стали возвращаться в лоно монотеизма традиционных религий идеалистического атеизма. Ясно, что марксизм с его натуралистическим подходом не решил задачи избавления людей от системного рабства, а жизненные обстоятельства вернули общество к вопросам религии, к вопросу религиозного подхода к происхождению идеи Бога.

2. Социологический подход. Основоположники: французский философ О.Конт (1798 — 1857), немецкий философ М.Вебер (1864 — 1958), французский обществовед Э.Дюркгейм (1858 — 1917), американский социолог Т.Парсонс (1902 — 1986).
В социологическом подходе делается главный вывод: религия это — социальный институт, в котором моделируется общественная среда жизни; делается это в том виде и тем языком, который понятен всем без исключения; вследствие этого действиям и мыслям людей придаётся скоординированный характер. То есть в социологическом подходе религия это своеобразное средство агитации и координации людей на определённые дела и мысли через формирование соответствующей общественной среды.
Другая сторона религии как средства координации людей в обществе это — социальная функция, институт управления, устанавливающий определённые в религии нормы и мотивы социального поведения — логику социального поведения и мышления. При этом религиозная мораль (нравственность) через социальную среду распространяется на общество и доминирует в нём. Нравственные установки, становясь абсолютными нормами для большинства людей, формируют культуру общества, которая соответствует религии, её нравственным установкам и её логике поведения и мышления. Последним и обеспечивается относительная устойчивость управления обществом на базе основных религиозных идей, которые приняты большинством как нравственные постулаты.
Действительно, механизм распространения религиозно-нравственных постулатов в общество людей указан в социологическом подходе правильно и достаточно откровенно. Однако при всей откровенности высказываний сторонников социологического подхода, в нём можно легко найти причины его несостоятельности. Ущербность и объективная несостоятельность социологической теории возникновения религии была предопределена как только в ней провозгласили, что религия это — социальный институт, в котором моделируется общественная среда жизни.
Напомним, что правильное определение религии это — обоюдосторонняя связь с Богом. Согласно этому определению, настоящая религия представляет собой связь социального института с надсоциальным институтом и не является лишь функцией замкнувшегося самого на себя социума (то есть, общества людей). Функцию «надсоциального института» взял на Себя Бог и на языке Жизни предлагает людям объективно праведную нравственность.
Подмена понятия религии в рамках социальной теории происхождения религии сужает рамки понятия религии, ограничивая всех, кто живёт в данной религиозной культуре социальным уровнем; а обоюдостороннюю связь с Богом трансформирует в обоюдостороннюю (либо одностороннюю) связь с религиозными социальными институтами, которые и поддерживают в социуме определённую нравственность — как средство «устойчивого» управления.
Кроме того, устойчивость и длительность управления под покровом установившейся религиозной культуры определяется соответствием логики социального поведения и мышления, которую поддерживает религиозная культура и логикой социального поведения и мышления большинства людей. Последняя же, как показала практика жизни, зависит не только от довлеющей на психику людей доминирующей религиозной культуры, но и от других факторов, над которыми не властны социальные институты. И в первую очередь в число этих факторов входит Божий Промысел в котором человеку предложено не замыкаться на социальные институты, а жить, соотнося свою нравственность с объективно положенной Богом.