ВЕДУЩАЯ ДЕЯТЕЛЬНОСТЬ И ЕЕ ПРАКТИЧЕСКОЕ ВОПЛОЩЕНИЕ.

. . . Поэтому нужно говорить о зависимости развития психики не от деятельности вообще, а от ведущей деятельности.

А. Н. Леонтьев.

Понятие "ведущий тип деятельности" было впервые использовано А. Н. Леонтьевым в статье "К теории развития психики ребенка"[18]. В этой статье, основные мысли которой прозвучали еще в 1938 году в докладе на пленарном заседании научной сессии, автор формулирует главную идею, что "каждая стадия психического развития характеризуется определенным, ведущим на данном этапе отношением ребенка к действительности, определенным, ведущим типом его деятельности". И чуть выше: "Поэтому нужно говорить о зависимости развития психики не от деятельности вообще, а от ведущей деятельности" [19]. Здесь же названы три основные признака этого типа деятельности:

"Ведущей мы называем такую деятельность ребенка, которая характеризуется следующими тремя признаками.

Во-первых, это такая деятельность, в форме которой возникают и внутри которой дифференцируются другие, новые виды деятельности. Так, например, обучение в более тесном значении этого слова, впервые появляющееся уже в дошкольном детстве, прежде возникает в игре, т. е. именно в ведущей на данной стадии развития деятельности. Ребенок начинает учиться играя.

Во-вторых, ведущая деятельность - это такая деятельность, в которой формируются или перестраиваются частные психические процессы. Так, например, в игре впервые формируются процессы активного воображения ребенка, в учении - процессы отвлеченного мышления. . .

В-третьих, ведущая деятельность - это такая деятельность, от которой ближайшим образом зависят наблюдаемые в данный период развития основные психологические изменения личности ребенка. Так, например, ребенок-дошкольник именно в игре осваивает общественные функции и соответствующие нормы поведения людей. . . Таким образом, ведущая деятельность - это такая деятельность, развитие которой обуславливает главнейшие изменения в психических процессах и психологических особенностях личности ребенка на данной стадии его развития" [20].

Прошло двадцать семь лет, и в журнале "Вопросы психологии" появилась статья Д. Б. Эльконина "К проблеме периодизации психического развития в детском возрасте" [21]. Цитировать эту статью мы здесь не будем, она опубликована в "Хрестоматии по возрастной психологии" [22]. Сущность публикации была в обосновании деления типов ведущей деятельности на две большие группы. Одна из этих групп связана с ориентацией в основных смыслах человеческой деятельности и освоении задач, мотивов и норм отношений между людьми. При осуществлении именно этой группы деятельностей происходит преимущественное развитие мотивационно-потребностной сферы. Вторая группа связана, прежде всего, с усвоением способов действий с предметами, ориентировкой в предметном мире, формированием интеллекта, становлением ребенка как компонента производительных сил общества.

Первое время после этой публикации у психологов не возникало особых разночтений по поводу типов ведущей деятельности:

- у младенца до года - эмоциональное общение;

- от одного года до 2,5-3 лет - предметная манипуляция;

- от 3 до 6-7 лет - игра;

- с 6-7 лет до 10-11 - учебная деятельность младшего школьника.

Относительно более позднего - подросткового периода развития личности мнения разделились. Поочередно сменяли друг друга концепции подростковой ведущей деятельности.

. . . Предположение, что учеба составляет содержание ведущей деятельности весь период пребывания ребенка в школе - с первого до выпускного класса. . .

. . . Предположение, что в подростковом возрасте, с 12 до 15-ти лет в качестве ведущей деятельности выступает интимно-личностное общение. . .

Концепция Д. И. Фельдштейна утверждает, что основным содержанием ведущей деятельности в подростковом периоде развития выступает общественно полезная деятельность подростков. Истоки такой позиции понятны: они в педагогической практике российских воспитателей от С. Т. Шацкого до И. П. Иванова. Однако у нее было уязвимое место - поскольку в реальной жизни огромного числа подростков общественно полезная деятельность не играет сколько-нибудь заметной роли, получается, что эта "ведущая деятельность" далеко не обязательна. Наконец, в последнее время в статьях А. В. Петровского прозвучала мысль, что сомнительна справедливость представления о жестком закреплении какой-либо одной ведущей деятельности. В зависимости от социальной ситуации развития, утверждает А. В. Петровский, в группах разного уровня и состава ведущий характер могут принимать различные виды деятельности, опосредуя и формируя межличностные отношения. С такой точкой зрения трудно согласиться. "Именно непонимание сущности понятия "ведущая деятельность" приводит к рассуждениям о том, что, во-первых, дети каждого возраста участвуют не в одном, а во многих видах деятельности. . . поэтому какой-то один тип деятельности не может быть ведущим; во-вторых, подвергается сомнению справедливость выделения вышеупомянутых конкретных типов деятельности в качестве ведущих на том или ином этапе онтогенеза; в- третьих, деятельность ребенка сводится вообще к выполняемым им делам, основным занятиям; в-четвертых, предпринимается попытка различать "стихийно складывающуюся ведущую деятельность" и социально заданную. . ." [23].

В статье, посвященной проблемам ведущей деятельности [24], автор этих строк впервые высказал предположение о смысловой характеристике типов ведущей деятельности, как основной и определяющей. В данном случае мы имеем в виду под смысловой характеристикой не личностный смысл деятельности, т. е. соотношение "мотив-цель", а соотношение "мотив-мотив", т. е. соотношение мотивов друг с другом. Речь идет о смысловом поглощении, подчинении одной деятельностью и ее мотивам других, т. е. о положении, когда дошкольник учится чему-то ради игры, и даже прием пищи у него идет в игровой форме. Положение вещей резко меняется в младшем школьном возрасте, когда нормальной тенденцией следует считать подчинение игрового мотива интересу (мотиву) познания нового, а игру ради одних только игровых переживаний - признаком отставания в развитии. По-видимому, и ведущую деятельность следует рассматривать как комплекс видов деятельностей, жестко не ограниченный, но объединенный общим признаком - специфическим смыслом отношения к миру. Мы полагаем, что этим смыслом в подростковом возрасте является социально актуальная деятельность, в сочетании с ее демонстративностью, ориентацией на внешнего зрителя, насыщенностью общением. Наши исследования показали, что при определенных условиях в систему ведущей деятельности подросткового периода могут войти и учеба, и труд, и даже игра, однако лишь при условии, что эти виды деятельности сопровождаются высокой мотивацией самоутверждения, ориентации на референтную группу, удовлетворенности самим процессом деятельности. В этом ряду могут оказаться, в зависимости от ситуации и способа организации, и спортивная деятельность, и занятия искусством и наукой, и общественно полезная деятельность.

Однако необходимо иметь в виду, что социально актуальная деятельность не всегда и не обязательно просоциальна. Она может быть и асоциальной и даже антисоциальной - преступной, или, например, деятельностью в фашистской группировке. В связи с этим нам представляется уместным говорить о "смысловом радикале" ведущей деятельности, под который могут встать соответствующие ему виды и формы деятельности. Так, например, автору известен случай, когда решающую роль в развитии личности младших школьников сыграла не учебная деятельность, как должно было бы быть по всем канонам, а параллельно ей организованная внеклассная развивающая познавательная деятельность. Учеба не сыграла свою роль, поскольку была организована архаически и скорее отталкивала детей, чем привлекала. Возможно, что смыслом ведущей деятельности в младшем школьном возрасте и надо принять не "учебу", а "познание". Учеба, в сущности, просто один из возможных путей познания мира - если она организована надлежащим образом. Точно также обстоит дело и в подростковом возрасте. В роли ведущей деятельности в это время, как правило, школьная учеба не выступает. Однако, по-видимому, может выступить, если будет построена так, чтобы соответствовать смыслу социальной актуальности, т. е. если она будет общественно значимой в глазах самого подростка и его референтной группы. Сегодня об учебной деятельности сказать таким образом можно лишь в редчайших случаях.

В целом реальное воплощение теоретической модели ведущей деятельности можно определить как некоторую систему деятельностей, объединенную общим смыслом, соответствующим определенному ведущему на данном этапе отношению воспитанников к действительности. Основной целью взрослых, организующих такую систему деятельностей, является обучение и воспитание детей, подростков и юношества, вовлеченных в нее. Такую деятельность можно было бы назвать "воспитывающей", если бы она не охватывала собой и обучение, составляющее, по нашему убеждению, часть широко понимаемого воспитания. К тому же, "воспитывает" и деятельность, специально к тому не предназначенная. Правда, такое воздействие редко бывает психологически целенаправленным. Обычно в таких случаях организаторы преследуют частные прагматические цели, такие как решение определенных трудовых задач, выработка некоторых стереотипов поведения, иногда достижение определенных внешних эффектов. Воздействие деятельности на глубинные структуры личности происходит и здесь, но оно не осознается руководителями и самими участниками, и поэтому по большей части неконтролируемо и неуправляемо. Примером могут быть пионерские лагеря недавнего прошлого, лагеря труда и отдыха старшеклассников, детские ансамбли и спортивные секции, где личность ребенка - всего лишь строительный материал для руководителя, озабоченного совсем другими, не воспитательными проблемами. Реально в социуме деятельность, о которой речь шла выше и которая, прежде всего, предполагает основной задачей формирование личностных структур ее участников, существует в виде многих моделей: семья, детский сад, школа, училище и другие учебные заведения, учреждения дополнительного образования, кружки и секции, клубы и другие объединения по интересам, наконец, неформальные объединения подростков и молодежи. Мы предлагаем назвать такую деятельность "педагогически организованной" в широком понимании этих слов, так как возможны, как мы уже говорили, не только просоциальные, но также и асоциальные, и антисоциальные ее варианты. В последнем случае это предкриминальные и криминальные группы молодежи, фашисткие группировки, некоторые религиозные общины. Они тоже "педагогически организованы", тоже ставят целью формирование определенных, нужных им личностных структур, определенной направленности личности. Несколько лет назад педагог и социолог, приехавший из Казани на заседание лаборатории нашего Института, бросил: "Интересно, почему так получается: все ваши психологические рекомендации по воспитанию подростков прекрасно учитываются и используются преступным миром, а вот школа никак их для себя открыть не может!" Можно предположить со значительной долей вероятности, что общий характер воздействия социума на подрастающее поколение не в последнюю очередь связан с масштабным соотношением просоциальных моделей педагогически организованной деятельности с асоциальными, и в особенности с антисоциальными ее моделями, при учете интенсивности той и другой деятельности. С этой точки зрения, наше общество должно быть весьма заинтересовано в росте эффективности гуманистически направленного воспитания современной российской молодежи. Однако позиция существенно корректируется чиновничеством и ведомственными интересами, в результате педагогов, подготовленных к работе в сфере воспитания, во много раз меньше, чем преподавателей-предметников, заинтересованных в передаче лишь некоторой суммы информации. Интенсивность педагогически организованной деятельности в большинстве наших учебно-воспитательных учреждений оставляет желать лучшего. Впрочем, к этому вопросу мы еще вернемся.