ПО НАЗНАЧЕНИЮ

12 мая 1955 г. Лакан проводит семинар по мотивам рассказа Эдгара Алана По «Похищенное письмо». Разбирая эту детективную историю, Лакан показывает: субъект представлен цепью означающих, в которых – в терминах Бенвениста – план высказывания расходится с планом акта высказывания. То, что субъект говорит, не соответствует тому, что он хочет сказать. Место «я мыслю» (Декарта) занимает «оно говорит» (Фрейда). Письмо, буква (по‑французски это одно слово – letter) вписано в бессознательное и определяет судьбу субъекта. Этот семинар для Лакана настолько важен, что он переписывает его в 1956 году в отдельную статью, а в 1966 году помещает ее в свое собрание «Сочинений». Причем этот сборник самых важных, на взгляд Лакана, статей начинается именно с «Похищенного письма».

Раздел, в котором Лакан излагает на семинарских занятиях историю «Похищенного письма», называется «По ту сторону воображаемого – символическое или от маленького другого к большому». Начинается он с вопроса «что такое субъект?» И Жак Лакан прибегает к истории Эдгара По для прояснения своей идеи, – субъект конституирован символическим порядком.

Представления о языке крайне важны для понимания инстанции символического в той модели психики человека, которую предлагает Лакан. Идея символического порядка была введена в гуманитарные науки Леви‑Стросом, для которого любая культура – совокупность символических систем – языка, брачных связей, экономики, искусства. Говоря о символическом, Лакан подчеркивает и то, что бессознательное как предмет исследования психоанализа всегда структурировано как язык.

«Чистое означающее» не зависит от своего означаемого, подобно тому, как письмо не зависит от своего содержания. Посредством смещения означающее работает как подвижная ось, вокруг которой вращается изменяющийся набор человеческих отношений. Это означающее функционирует не только независимо от своего содержания, но и независимо от персонажей, по рукам которых оно переходит.

Одним из основных мотивов семинарских занятий 1955 года вообще становится понятие Фрейда «навязчивое повторение». В отличие от Фрейда, который связывает этот принцип с характером влечений, Лакан приписывает его структуре означающей цепи. Удивительно, но и эту свою теорию Лакан обнаруживает у Фрейда. В рукописи 1895 года Фрейд пишет о стремлении к повторению в связи с попыткой заново пережить первичное удовольствие, а также в связи с настойчивым воспроизведением процесса утрачивания вещи в означающем его символе. Впрочем, Лакан, сквозь призму Клерамбо, говорит уже не столько о навязчивом повторении, сколько об автоматизме повторения.

Главный герой истории По‑Лакана – письмо, перемещение которого определяет поведение и судьбу персонажей. Письмо – означающее, скольжение которого прочерчивает символическую цепочку. Персонажи рассказа‑полицейские, сыщик Дюпен, король, королева, министр – оказываются в той или иной ситуации в зависимости от позиции, которую они занимают в отношении письма.

Таких позиций – три. Персонаж, находящийся в первой позиции, слеп в отношении всей ситуации, он не видит ничего. Из второй позиции субъект видит, что первый ничего не видит, но заблуждается насчет того, что никто не наблюдает за ним, что тайна его никому не известна. В третьей позиции субъект обнаруживает на поверхности то, что должно быть скрыто, чем и пользуется.

Лакан рассматривает три сцены, в которых персонажи меняются местами, переходят с одной позиции на другую. Они бессознательно смещаются в ходе интерсубъективных отношений, структурируемых письмом, этим подвижным означающим. В первой сцене, первосцене в будуаре, слепым остается король, чем пользуется обладающая письмом королева, которая, в свою очередь, не догадываясь о контролирующем обе позиции министре, похищает письмо. Во второй сцене, разыгрываемой в апартаментах министра, в роли слепой оказывается королева, министр же переходит на вторую позицию, из третьей действует детектив Дюпен. Третья, завершающая рассказ сцена: теперь слеп министр, Дюпен поглощен своим «видением» ситуации, а Лакан, психоаналитик, извлекает преимущества, обнаруживая скрытое как открытое. Эта оппозиция скрытое/открытое между тем структурирует у Лакана истину.

Сама история Эдгара По становится метафорой аналитического процесса. Лакан устанавливает соответствия между инстанциями субъекта и позициями, занимаемыми персонажами в рассказе: между позицией слепого и реальным, между позицией поглощенного увиденным и воображаемым, между позицией «похитителя» и символическим. Кроме того, эти позиции ‑еще и позиции субъективации. Так министр, смещаясь с одной позиции на другую, продвигается от нарцис‑сической стадии дальше в зависимости от своего видения расположения остальных позиций в отношении письма, означающего.

В процессе анализа бессознательные представления, означающие настаивают на том, чтобы быть высказанными и услышанными, не будучи при этом связанными с принципом удовольствия/неудовольствия. Цель психоанализа состоит в том, чтобы помочь субъекту осознать динамику этих переходов с одной позиции на другую и закрепиться в третьей позиции. В анализе необходимо найти это письмо, эту букву, букву закона, или, по крайней мере, вычислить траекторию ее движения, что позволило бы выследить, какое место занимает субъект в порядке символического. Откуда и мысль Лакана: письмо всегда приходит по назначению, ведь адресат его – Другой. Более того, письмо не просто принадлежит порядку символического. Оно пересекает пределы инстанций субъекта. Оно связывает символическое, реальное, воображаемое. Оно организует топику Лакана.