Ночной незваный гость

Трейси снова спряталась за штору и осторожно протянула руку к телефону, чтобы набрать «999» – номер полиции. Но в этот миг в спальне миссис Фостер зажегся яркий свет и спугнул злоумышленника. Тот соскользнул с мусорного бака и растворился в темноте. Трейси услышала, как взревел мотор машины и почти сразу стих в отдалении. Она отдернула руку от телефона и, прежде чем зажечь настольную лампу, задвинула шторы на окнах.

– Трейси? – услышала она голос матери.

Теперь свет зажегся в холле, и в дверях появилась сонная и растрепанная миссис Фостер:

– Что ты тут делаешь, Трейси? Ты напугала меня чуть ли не до смерти!

– Я? – ответила Трейси дрожащим голосом, за что тут же себя возненавидела. – Я просто хотела позвонить в полицию. То есть я не могла заснуть, хотела попить и спустилась вниз, а тут увидела в саду свет фонарика…

Ни за что на свете она не стала бы сейчас рассказывать матери о своем звонке в Нью-Йорк!

– Трейси, дорогая, у тебя разгулялось воображение после сегодняшнего происшествия. Наверняка это было отражение чего-то… ну, в общем, тебе просто показалось…

– Нет, – гораздо более твердо ответила Трейси. – Это был мужчина.

Она снова раздвинула шторы.

– Посмотри, мама, он придвинул бак для мусора, чтобы забраться по крыше ко мне в комнату.

Свет, падавший из окна, освещал кусочек газона и мусорный бак, стоявший вплотную к стене дома – явно не на месте.

Миссис Фостер заметно побледнела.

– Нам действительно лучше немедленно позвонить в полицию, – пробормотала она.

Миссис Фостер набрала тот самый номер, который собиралась набрать Трейси несколько минут тому назад. Поговорив с дежурным в полицейском участке, она положила трубку и внимательно посмотрела на дочь.

– Меня разбудил какой-то шум, – сказала она, – и я встала посмотреть, в чем дело.

– Наверное, это была я, – отозвалась Трейси. – Но я старалась не шуметь.

– Я даже хотела поискать какое-нибудь оружие, – мрачно усмехнулась миссис Фостер. – Хорошо, что ты оказалась здесь. Мы спугнули его. Но что ему было нужно?

В голосе миссис Фостер слышалось изумление.

– А может быть, это тот самый вор вернулся? – спросила она. – Увидел днем что-то стоящее и… Да нет, чепуха! У нас нет ничего ценного.

Трейси не выдержала.

– Он хотел похитить меня! – вырвалось у нее.

– Похитить тебя? Трейси, как тебе такое вообще могло прийти в голову?

– Потому что он уже пытался это сделать сегодня, – торопливо принялась объяснять Трейси. – Когда я бегала за молоком. Подъехали двое мужчин в автомобиле и попытались затащить меня в него.

Она невольно вздрогнула, вспоминая недавно пережитое.

– Трейси! Почему ты мне это сразу не рассказала?! – Миссис Фостер крепко прижала к себе дочь, точно пытаясь защитить ее. – И это произошло сегодня вечером? Когда ты ходила за молоком? Я так и чувствовала, что не следовало выпускать тебя из дома.

– Но ты выглядела такой уставшей, – возразила Трейси. – И потом я сотни раз выходила по вечерам из дома. Со мной все в порядке, честное слово. Они меня не поймали.

– А если бы поймали? – закричала миссис Фостер. – Тебе следовало все немедленно рассказать мне!

– Но я, правда, не хотела волновать тебя. Подумала, что это вполне может подождать до утра.

– Так вот, сейчас уже утро, хотя и очень раннее, – объявила миссис Фостер. – Так что рассказывай все подробно.

Пока они ждали приезда полиции, дрожа и от испуга, и от холода, Трейси рассказала матери и о машине на дороге, и о своих подозрениях относительно посылки от Джуди.

– С Джуди что-то случилось, я уверена, – подвела итог Трейси. – Все эти события, безусловно, связаны с ней.

Миссис Фостер с тревогой посмотрела на дочь.

– Право, ты должна была рассказать мне все это раньше, – повторила она.

– Но я же пыталась, мама, – возразила Трейси. – А ты мне не верила. Никто не верил.

– А где сейчас эта посылка от Джуди?

– У матери Холли, – сказала Трейси.

Миссис Фостер озабоченно нахмурилась.

– Мне кажется, все это нужно рассказать полиции, – сказала она.

Потом устало улыбнулась и снова обняла Трейси:

– Не волнуйся. Они найдут ее. Вот увидишь.

– Надеюсь, – сказала Трейси. – Только на это я и надеюсь.

Офицеры полиции серьезно слушали немного сбивчивый рассказ Трейси о последних событиях, о ее подозрениях, время от времени кивая головами. И для Трейси огромным облегчением было то, что она, наконец, может поделиться своей тревогой с кем-то, кто принимает ее всерьез. Пока один из полицейских записывал показания Трейси, другой с фонариком вышел в сад и вскоре вернулся.

– Там действительно есть следы возле мусорного бака, – сказал он. – Утром пришлем кого-нибудь сделать с них слепки.

– Не могли бы вы сказать, мисс, – спросил другой полицейский, – мужчина в саду был тот же, что и в машине?

– Не знаю, – растерянно ответила Трейси. – Все произошло так стремительно.

– Но вы хотя бы можете описать его одежду? – мягко попросил полицейский.

Трейси так же растерянно покачала головой. А ведь она всегда гордилась своей способностью видеть и запоминать детали! Считала себя идеальным свидетелем любого происшествия. А теперь оказалось, что ничегошеньки-то она не увидела и не запомнила. Ее охватило чувство глубокого разочарования.

– Мне, право, очень жаль, – пробормотала она. – Я толком не разглядела ни одного из них.

Миссис Фостер ласково обняла ее.

– Не стоит волноваться, – отозвался полицейский. – Возможно, вы просто устали. Утром, когда выспитесь хорошенько, ночные происшествия вспомнятся куда более отчетливо. – Он закрыл блокнот. И добавил: – Вы и так предоставили нам чрезвычайно ценную информацию. Прежде всего мы проверим все в Лондоне. Попытаемся проследить маршрут вашей кузины после того, как она сошла с самолета. – Полицейский встал и кивнул своему коллеге. – Вы обе должны попытаться поспать. Можете быть уверены, сегодня вас уже никто не побеспокоит. Они не вернутся. А мы позаботимся о том, чтобы вас никто больше не побеспокоил.

– Вы постараетесь связаться с родителями Джуди в Америке? – спросила миссис Фостер.

Полицейский кивнул:

– Разумеется, мы это сделаем. Но я бы очень хотел, чтобы сегодня утром вы первым делом пришли в полицейский участок. И принесли бы с собой ту самую посылку, о которой рассказывали.

– Вы должны найти Джуди, – упрямо сказала Трейси.

– Мы найдем ее, – отозвался полицейский. – Можете больше не волноваться.

Когда за полицейским закрылась дверь, в саду уже пробуждались первые птицы.

– Ты сможешь теперь заснуть? – спросила миссис Фостер у дочери.

– Думаю, что смогу, – отозвалась Трейси. – Я до смерти устала.

– Я тоже, – кивнула ее мать.

Трейси забралась в постель и закрылась с головой одеялом. Эта невероятно длинная и тревожная ночь наконец завершилась, и можно было хоть немного отдохнуть.

Из глубокого сна ее вырвал телефонный звонок. Внизу, в холле, раздавались непрерывные пронзительные трели. Было уже десять часов утра. На ватных ногах и с закрытыми глазами Трейси спустилась к телефону и услышала в трубке возбужденный голос Холли:

– Трейси, ты ни за что не догадаешься, что мы нашли в этой твоей коробке с конфетами!

Трейси протерла глаза, пытаясь отогнать сон.

– А ты никогда не догадаешься, что со мной произошло этой ночью, – ответила она. – Ой, что было! Приезжала полиция и все такое. Я рассказала им о Джуди… – И тут до Трейси, наконец, дошло, что подруга пыталась рассказать ей о коробке конфет. – Коробка все еще у тебя, Холли?

– Да, с ней все в порядке. Я сейчас у Белинды. Ох, Трейси, в коробке оказалось ожерелье. Сказочной красоты, из бриллиантов и рубинов.

– Ожерелье? – чуть не задохнулась от изумления Трейси.

– Вот именно! Белинда, сделай милость, заткнись, не мешай мне говорить. Я думаю, это одна из моделей твоего дяди. Оно сногсшибательно!

– Я сейчас приду, – торопливо сказала Трейси. – Никуда без меня не уходите.

Она положила трубку и побежала наверх, в спальню матери. Тихонько постучала и открыла дверь.

– Мама? Ты спишь? – спросила она шепотом и, не получив ответа, на цыпочках подошла к кровати.

Миссис Фостер даже не шелохнулась, она крепко спала, ровно и глубоко дыша во сне.

– Хорошо, мама, – еще тише сказала Трейси, – ты спи. А мы займемся этим.

– Похоже, ты явилась сюда прямиком из кровати, – встретила ее Белинда у двери. – Ну и видок у тебя!

– Я почти всю ночь не спал, – ответила Трейси. – Разве Холли тебе ничего не сказала?

Белинда покачала головой и провела Трейси на кухню, где их ждала Холли. В полной тишине подруги выслушали рассказ Трейси о ее невероятных ночных приключениях.

– Скорее всего это одни и те же люди! – воскликнула Холли, когда Трейси замолчала. – Они похитили Джуди и Тони Мейера, а теперь охотятся за ожерельем. Но они его точно не получат. Мы спрятали ожерелье в сейф к отцу Белинды.

– Такой шум из-за бижутерии, – вздохнула Белинда. – Интересно, что бы произошло, если бы камни были настоящими?

– Даже думать об этом не хочу! – вздрогнула Трейси.

– После того, что мы пережили, как-то не хочется отдавать ожерелье полиции, – заметила Холли.

– Ты хочешь сказать – после того, что пережила я? – сухо переспросила Трейси. – Похитить, между прочим, собирались меня.

– Вот именно, – откликнулась Холли. – И поэтому только ты знаешь, как выглядят эти люди.

– В любом случае, – подхватила Белинда, – у тебя должно было сложиться хоть какое-то представление о похитителях. Какая, например, у них машина?

– Не помню, – пожала плечами Трейси. – Знаю только, что у нее четыре дверцы.

– Понятно, – отозвалась Белинда. – По-моему, тебе нужно выпить чего-нибудь горячего и сладкого, это очень способствует хорошей работе мысли. Хочешь, я приготовлю горячий шоколад? Лучшее средство против шока…

– Я вовсе не в шоке, – вздохнула Трейси. – Я просто безумно устала.

– В любом случае, шоколад не помешает, – сказала Белинда. – Посиди, пока я буду готовить завтрак.

– Совершенно не хочу есть, – подавленно отозвалась Трейси.

– А я хочу! У меня уже несколько часов крошки во рту не было.

Подруги всячески старались освежить в памяти Трейси минувшие события, но это оказалось бесполезным. Она ничего не могла вспомнить, кроме того, что один из мужчин в машине был англичанином, а второй – американцем.

– По крайней мере, теперь ясно, что им нужно, – заметила Холли. – Ожерелье.

– Дайте же и мне наконец посмотреть на него, – попросила Трейси.

Белинда отправилась в другую комнату за ожерельем. Когда она вернулась, Трейси осторожно взяла у нее из рук сверток и сняла бумагу. Бриллианты и рубины ослепительно засверкали в утреннем свете, падавшем в окно кухни Хейесов.

– Потрясающе! – выдохнула Трейси, зачарованная этим блеском. – Оно выглядит совершенно как настоящее. Понятно, почему конкуренты дяди так хотят заполучить эту модель из коллекции «Шехерезада».

– Хорошо, что оно ненастоящее, – заметила Холли. – Иначе бы стоило тысячи фунтов.

– Сотни тысяч фунтов, – поправила ее Трейси. – А может быть, даже миллионы.

– Похоже, кусочки головоломки сложились, – сказала Белинда. – Почти наверняка это одна из моделей твоего дяди, из тех, которые создавались по образцу тайских королевских драгоценностей. И кому-то явно не терпится прибрать ее к рукам.

– Они обыскали твой дом, – задумчиво произнесла Холли, – а потом пытались тебя похитить. Зачем?

– Разве тебе непонятно? – спросила Трейси. – Это ведь совершенно новая модель. Если она достанется какому-нибудь ювелиру, конкуренту дяди, он будет делать копии по этому образцу, выдавая его за свою собственную модель. А в коробке было еще что-нибудь, кроме ожерелья? Какое-нибудь сообщение от Джуди?

– Мы разобрали эту коробку по кусочкам, – откликнулась Белинда. – Я даже разрезала пополам каждую конфету, прежде чем ее съесть. Там ничего такого не было. Я имею в виду – никакого секретного сообщения.

– Мне кажется, – сказала Холли, – что мужчина, который попытался похитить тебя ночью, тот же самый, что похитил Джуди. И он же звонил тебе, притворяясь Тони Мейером.

– Если только это не был сам Тони Мейер, – покачала головой Трейси. – Мне кажется, что это вполне мог быть он. Кто больше него знал о новых разработках коллекции? Тони Мейер – правая рука моего дяди, так говорила сама Джуди. Ведь дядя Джейсон уверен, что кто-то из его собственной компании ведет двойную игру и ворует модели. Если Джуди заподозрила Тони и каким-то образом сумела забрать у него ожерелье… Да, в этом что-то есть.

– Нам нужно связать воедино еще несколько ниточек, – сказала Холли. – Трейси, постарайся все же вспомнить все о машине. Какого она была цвета?

– Я помню только, что машина была темного цвета, – ответила Трейси. – Но какого именно? Нет, не помню.

– А внутри? – нетерпеливо спросила Белинда. – Какого цвета была обивка? Ведь когда открылась дверца, должен был зажечься свет…

– Не уверена, – с сомнением произнесла Трейси. – Думаю, что не зажегся.

– Безнадежно! – махнула рукой Белинда.

– Нет, подождите! – запротестовала Трейси. – Я стараюсь представить себе эту машину. Я ведь должна была видеть, какого она цвета. Нужно только сделать усилие и… Подождите! Да! Машина была зеленой. Темно-зеленого цвета. И обивка внутри тоже была зеленой.

Трейси утомленно откинулась назад в кресле и даже прикрыла глаза.

– Ну вот, – обрадовалась Холли. – Я была уверена, что ты обязательно вспомнишь, если постараешься. Я все записала в блокнот нашего Детективного клуба. Кстати, ты не помнишь, какую машину мы вчера заметили возле твоего дома? Случайно не зеленую?

– Не знаю, – сказала Трейси. – Я ее толком и не разглядела, меня больше волновало то, что произошло в доме.

– Могу поклясться – это одна и та же машина, – пробормотала Холли, проглядывая свои записи.

Белинда тем временем приготовила горячий шоколад и протянула Трейси чашку:

– На, выпей. И продолжай вспоминать.

Трейси сделала один глоток и чуть не поперхнулась:

– Белинда! Ради бога, сколько сахара ты сюда положила?

– Как для себя – три ложки, – пожала плечами Белинда. – Это здорово стимулирует умственную деятельность.

– У мужчины, сидевшего за рулем той машины, – вдруг сказала Трейси, – были кольца на трех пальцах руки.

– Вот видишь! – обрадовалась Белинда. – Сахар уже начинает действовать. Скоро ты сможешь назвать его имя и адрес.

– Вряд ли, – улыбнулась Трейси. – Но ведь три кольца – это уже что-то, правда? Об этом мы вполне можем сообщить полиции.

– И еще мы знаем, что он был не один, – сказала Белинда. – Во всем этом замешан какой-то англичанин. Что у него был за акцент?

– По-моему, местный, – ответила Трейси. – Это был обычный йоркширский выговор, как у всех здесь.

– Итак, мы знаем, что ему помогает кто-то из местных, – сделала вывод Холли. – Осталось выяснить, кто способен оказаться замешанным в такое дело?

– Преступник? – предположила Белинда.

– Неужели? – саркастически отозвалась Холли.

– Я имею в виду, что какой-нибудь преступник согласился помочь человеку, занимающемуся продажей моделей бижутерии. Не понимаете? Здесь замешан какой-то ювелир!

Холли торжествующе улыбнулась:

– А что, это вполне правдоподобно.

– Беда только в том, – продолжила свою мысль Белинда, – что в одном только Виллоу-Дейле около десяти ювелирных магазинов. А в окрестностях их, наверное, наберется с добрую сотню. Но тут необходим автомобиль…

– Необходим автомобиль, – повторила Холли.

– Но если подозревать Тони Мейера, то возникает вопрос: откуда у него машина? Не мог же он привезти ее с собой в самолет!

– Зато он мог взять ее напрокат, – отозвалась Трейси.

– Минуточку, – подхватила Холли. – На заднем стекле машины, которую мы вчера заметили у твоего дома, была какая-то наклейка. Я даже записала… Ага, вот: клетчатая наклейка.

– Ты ничего об этом не говорила, – заметила Трейси. – Но теперь я понимаю, в чем дело. Моя мама иногда пользуется услугами фирмы, которая дает машины напрокат, и у них именно такая наклейка на заднем стекле. Они даже называются: «Прокат клетчатых машин».

– Белинда! – возбужденно закричала Холли. – Скорее возьми телефонный справочник! Мы ведь знаем регистрационный номер и цвет. Нужно просто позвонить и узнать, кто взял напрокат именно эту машину. Мы можем разгадать все сами до того, как пойдем в полицию, – торжествующе улыбнулась она подругам.

Найти номер «Проката клетчатых машин» оказалась нетрудно. Белинда и Трейси с волнением слушали, как Холли разговаривает по телефону. Женщина на другом конце провода беседовала очень вежливо и, когда Холли назвала номер и цвет машины, тут же подтвердила:

– Да. Это скорее всего наша машина.

Холли показала подругам большой палец. Через несколько секунд они будут знать, кто именно взял напрокат машину. С такой информацией уже можно смело идти в полицию.

– Мне нужно просмотреть регистрационную книгу, чтобы проверить номер машины, – продолжила диспетчер. – Скажите только, для чего вам нужны сведения? Несчастный случай?

– Ой, нет! – быстро ответила Холли. – Ничего подобного. Мне просто нужно узнать имя того человека, который взял напрокат эту машину.

Голос в телефонной трубке неожиданно стал холодным:

– Подобной информации мы не даем.

– Но это очень важно, – растерянно сказала Холли.

– Сожалею, – все так же холодно отозвалась диспетчер, – но ничем не могу помочь. Извините.

Холли повесила трубку, и подруги посмотрели друг на друга.

– Естественно! – сказала наконец Трейси. – Я так и думала: слишком уж просто все получается. Так не бывает.

Она посмотрела на часы и охнула:

– Мне давно пора идти в полицию. Они там, наверное, уже гадают, куда я запропастилась.

– Это мы возьмем с собой? – спросила Белинда, указывая на ожерелье.

– Не стоит, – ответила Трейси и выразительно посмотрела на подруг. – За нами вполне могут следить. Они, похоже, неплохо осведомлены о наших передвижениях. Не надо рисковать.

– Тогда положу его обратно в сейф, – отозвалась Белинда. – Полиция всегда может прийти сюда, если им захочется взглянуть на ожерелье.

– Надеюсь, они не собираются искать на нем отпечатки пальцев? – ни к кому не обращаясь, спросила Холли. – Тут ведь больше наших отпечатков, чем чьих-либо еще. Да, сыщики мы те еще. Могли бы подумать, прежде чем трогать ожерелье.

Девочки положили ожерелье в сейф и хотели уже уходить, когда раздался телефонный звонок. Белинда пошла ответить и вернулась почему-то очень мрачная.

– Мама звонила, – сказала она. – Она что-то заказала для своей сегодняшней вечеринки и теперь хочет, чтобы я осталась дома и ждала, пока доставят заказ. – Белинда тяжело вздохнула: – Похоже, вам придется идти без меня. Черт, как неудачно. Терпеть не могу эти вечеринки, вечно из-за них приходится менять планы. Кому все это нужно, хотела бы я знать?

Она села на ступеньки лестницы. Вся ее поза выражала мрачную покорность судьбе.

– На этих вечеринках твоя мама собирает средства для благотворительности, – напомнила ей Холли.

– А в этот раз должна была бы выступить Джуди, – грустно сказала Трейси. – Господи, как бы я хотела, чтобы так на самом деле и произошло!

Холли сочувственно посмотрела на Белинду.

– Если хочешь, я останусь и составлю тебе компанию, – предложила она. – Трейси может сама все рассказать в полиции.

– Естественно, – отозвалась Трейси. – А вы пока сторожите ожерелье.

Она открыла входную дверь и улыбнулась подругам:

– Можем попозже встретиться в городе, идет?

– Идет, – отозвалась Холли. – Мне все равно еще нужно показать Белинде, как ей следует уложить волосы. На сегодняшней вечеринке она должна быть красивее всех.

– Прекратите! – простонала Белинда. – Мне и без ваших насмешек тошно. Вы ведь обе придете на вечеринку, правда? Вы не оставите меня одну со всем этим кошмаром?

– Как-нибудь в другой раз, – ответила Трейси. – Сегодня вечером я хотела бы побыть дома. Чтобы не оставлять маму одну. И вообще – на всякий случай.

– Разумеется, – согласилась Белинда. – Забудь. Холли составит мне компанию.

– Постараюсь, – отозвалась Холли и перевела взгляд на Трейси. – Так где мы встретимся?

– Как насчет кафе-кондитерской у Энни? Где-то в половине третьего? Если вы задержитесь, я там подожду. Только постарайтесь не очень опаздывать, я хочу пораньше попасть домой.

Трейси ушла, а ее подруги остались ждать, когда доставят заказ для матери Белинды.

– Я все думаю… – начала Белинда, входя в гостиную с блюдом сандвичей пару часов спустя.

– Интересно, о чем? – поинтересовалась Холли.

В ожидании доставки девочки смотрели телевизор, но это занятие нисколько не мешало им обеим размышлять и о Джуди, и об ожерелье.

– Трудно сказать точно, ничего конкретного, – отозвалась Белинда, ставя тарелку на диван между собой и Холли. – Что все-таки случилось с Джуди?

– Если я права, и во всем этом замешан Тони Мейер, – сказала Холли, – то он наверняка держит Джуди где-то взаперти. И ничего не изменится, пока он не получит ожерелье.

– Меня вот что смущает: откуда она могла послать ожерелье?

– Из Лондона, – ответила Холли. – Правда, мы не смогли разобрать почтовый штемпель…

– Если так, то она находится где-то там, – задумчиво сказала Белинда. – Правильно?

– Правильно.

– Но как тогда он оказался здесь, за много миль от Лондона? Ведь он же не может оставить ее без присмотра, верно? Ему нужно, чтобы она была где-то поблизости.

– Понимаю, к чему ты клонишь. Если Тони Мейер с сообщником находится здесь, то и Джуди должна быть неподалеку. В Виллоу-Дейле, а не в Лондоне.

– Но ведь это ужасно! Только представь себе, что она заперта где-то в нескольких милях от нас, а мы ничем не можем ей помочь… – Белинда на секунду задумалась. – Впрочем, почему это не можем? Есть идея. Мамина кошмарная вечеринка раз в жизни может оказаться полезной. Если полиция до вечера не заберет ожерелье, можно попробовать кое-что сделать.

– Я бы что угодно попробовала, – живо отозвалась Холли, – если бы это позволило нам разгадать головоломку до того, как это сделает полиция. Что ты задумала?

– Знаешь, кого моя мама пригласила сегодня вечером? Я видела список приглашенных. Будут почти все крупные бизнесмены нашего округа. Ты же знаешь, какие связи у моей матушки, – усмехнулась Белинда.

– Ну и что? – спросила Холли, не улавливая мысли подруги.

– А то, что дом будет битком набит всякими директорами компаний и владельцами фабрик, а также управляющими самыми крупными магазинами.

Белинда увидела по лицу Холли, что та никак не может понять суть идеи, и рассмеялась:

– Ну, соображай быстрее! О чем мы говорили раньше? О том, кто мог бы быть заинтересован в краже модели, так? Кого волнует коллекция «Шехерезада»…

– Ювелир! – воскликнула Холли.

– Ну, наконец-то, – вздохнула Белинда. – Вижу, до тебя дошло. Ювелиров будет несколько человек. Возможно, и тот, кого мы разыскиваем. А теперь подумай, как такой человек будет реагировать, если увидит на ком-то новую модель из этой самой коллекции?

– Думаю, у него будет сердечный приступ, – сказала Холли.

– Ну, надеюсь, что до этого не дойдет, – рассмеялась Белинда. – Но какая-то реакция обязательно будет, правда?

Холли посмотрела на подругу с восхищением.

– Блеск! – сказала она. – Мы понаблюдаем, кто и как будет реагировать на ожерелье. И если кто-то уж слишком заинтересуется – хлоп! – он попался. – Холли внезапно осеклась и нахмурилась. – Есть одна проблема, – продолжила она затем. – Кто наденет это самое ожерелье?

Белинда скрестила руки на груди и одарила Холли невероятно высокомерным взглядом.

– А тот, у кого шкаф битком набит подходящими туалетами, – изрекла она. – Кто у нас настолько аристократичен, как ты полагаешь?

Холли расхохоталась:

– Уж не ты ли?

Белинда пожала плечами:

– А почему бы и нет?

Холли уже собиралась дать Белинде достойный ответ, как на дорожке перед домом послышался звук подъезжающего автомобиля. А еще через мгновение раздался громкий звонок в дверь, и подруги отправились объяснять посыльному, куда он должен поставить доставленную им коробку.

Десять минут спустя подруги направились в город, горя желанием узнать от Трейси, что было в полицейском участке, а также поделиться с ней потрясающим планом Белинды.

Естественно, они не могли знать о том, что до полицейского участка Трейси так и не добралась.