Два спецназа

 

Планета Марс, орбитальный лифт, март 2469 года

 

Гондола космического лифта имела мало общего с кабинами обычных лифтов. Скорее она напоминала металлический дом-«свечку» с полусферической крышей. Дом этот имел пятнадцать этажей, которые назывались, как на кораблях, палубами.

Максим со своим люксовым билетом попал на самый верхний этаж, а именно на палубу А.

Интерьер салона-люкс еще не так давно мог поспорить с холлом фешенебельной гостиницы. Группы кресел, собранные вокруг низких столиков. Кадки с драценами и пальмами. Несколько огромных телевизоров. Две барные стойки. И даже славный фонтанчик в центре салона!

Казалось бы – красота! Но на прошлой неделе лифт перетрудился. Ему пришлось совершить множество экстренных рейсов, эвакуируя марсиан из-под надвигающейся кометы, перевозя на каждой палубе десятки лишних людей.

Несмотря на все старания стюардесс и киберуборщиков, все теперь выглядело каким-то потертым, захватанным, истоптанным. Не говоря уже о том, что каждый метр салона-люкс был пропитан флюидами людского несчастья, страха, тревоги.

Ощущение неуюта усиливалось из-за того, что кроме Максима во всем салоне, рассчитанном пассажиров на сорок, находились лишь пятеро. И неудивительно: после счастливого избавления Марса от кометы зачем было гражданам колонии куда-то бежать? От чего спасаться? Теперь все было наоборот: ажиотажным спросом пользовались «посадочные» рейсы с орбиты на поверхность.

Максим нашел кресло с номером, указанным в билете. Сел и сразу же схватил со стола самый большой электронный журнал.

Ему хотелось отгородиться от внешнего мира хоть чем-то. В ту минуту Максим не мог сказать о себе, что у него «бешено колотится сердце» или что «его ладони стали липкими от пота». Он был спокоен и внешне, и внутренне. Треволнения последних двух суток оказались слишком сильными, а скорбь по погибшему Людвигу буквально опустошила его душу. Все эмоции у Максима закончились.

И все-таки – если можно так выразиться, «на уровне умозаключений» – он сильно волновался. Очень уж обидно будет, если его сию секунду, прямо здесь, настигнут ищейки «Беллоны».

До отбытия лифта оставалось меньше минуты, когда на палубу А ввалилась сразу дюжина пассажиров. Все были одеты в штатское – кто в джинсы с водолазкой, кто в классический пиджачный костюм – и выглядели весьма интеллигентно.

Не то чтобы компания так уж походила на группу захвата «Беллоны», но Максим все равно напрягся. Тем более, что четверо из них – трое мужчин и одна женщина с красивым русским лицом – направились к его столику под предводительством стюардессы в фирменной фиолетовой униформе компании «Марсолифт».

Сверяясь со своими билетами, гражданские расселись вокруг Максима. Он с тревожным холодком осознал, что если севшие напротив него вероятные агенты «Беллоны» выхватят пистолеты, у него не будет никаких шансов.

К облегчению Максима, его новые попутчики не схватились за оружие, а принялись оживленно болтать, продолжая разговор, начатый, судя по всему, еще в пассажирском терминале.

– А у нас, представляете, вся полиция исчезла из города пять дней назад! – сказала женщина, которую Максим про себя назвал Белочкой из-за общей верткости и характерного абриса передних зубов. – Все бежали на орбиту! Причем бежали сразу на станцию «Уют-2», так что по сей день не удосужились вернуться!

Тем временем лифт мягко тронулся. «Ура!» – мысленно отметил это событие Максим и немедленно послал со своего телефона набранное заранее сообщение «Еду в лифте, палуба А».

– У нас то же самое. А еще в нашем университете не осталось ни ректора, ни проректоров, – хохотнул дородный, полный мужчина в совершенно не идущем ему черном пиджаке. – А от главы своего ученого совета я сегодня получил письмо такого содержания: «Дорогой Андрей Васильевич! Воспользовавшись случаем, взял отпуск за свой счет и решил проведать дочь на Луне. Буду через две-три недели, ваш имярек». Можете себе представить?! У нас в совете пять защит диссертаций на носу, а он сбежал на Луну! Такой разрухи в головах на нашей памяти еще не было!

– Полностью согласен с вами, коллега, – подхватил сидевший слева от него бородач в очках, с виду типичный сторонник активного отдыха, какой-нибудь там виртуальный парашютист. – События, очевидцами которых мы стали, предоставляют нам богатейший научный материал! Я даже решил сменить тему своего доклада на конференции!

– Ну-ка, ну-ка, – Андрей Васильевич подался к нему всем своим внушительным телом.

– Я намеревался сделать доклад «Габитус ранних пиратских сообществ по материалам открытых публикаций «Беллоны»». Но решил пока отложить его до лучших времен. Теперь моя тема – «Структурный анализ социальной диссипации марсианского общества перед лицом фатального катаклизма».

Максим, который, не отрываясь от журнала, краем глаза следил за компанией, отметил, что все коллеги бородача принялись завистливо переглядываться и многозначительно играть бровями. Дескать, вот ловкач!

– Что ж, неплохо, коллега, – вступил в разговор ранее молчавший плешивый малый, с виду типичный кабинетный тихоня. – Ну, а я назвал свой доклад совсем просто: «Революция на Марсе: сегодня или завтра?»

Белочка ахнула. Глаза Андрея Васильевича округлились. Бородач аж подпрыгнул.

– Что-о? – переспросил он.

С видом победителя оглядев присутствующих, тихоня пояснил:

– Да-да, вы не ослышались. Революция на пороге. И только полный болван вроде этого держиморды Белова может сейчас игнорировать настроения простых марсиан. Каково было людям, с трудом заработавшим себе на самый дешевый автомобиль, стоять в пробке на берегу Амфитриты и глядеть, как проносятся над ними коптеры сильных мира сего? Коптеры, несущие полицейских и городских чиновников к тому самому лифту, в котором мы сейчас имеем счастье путешествовать! А потом эта звонкая пощечина от инсургентов! Вообразите себе! Сперва хвастать всему Марсу, что ты разнесешь комету в пыль! А затем привселюдно... извините, господа... обделаться! И тут вдруг появляются инсургенты на каком-то своем чудо-корабле! Корабль стреляет… или что он там сделал? И – р-раз! – комета разлетается на куски! Недаром инсургентам дали никак не больше сорока секунд поговорить обо всем этом по телевизору, а затем задавили канал помехами! Но мы-то видели!

– Что мы видели? – не понял Андрей Васильевич. – Я лично ничего не видел.

– Передачу с борта корабля инсургентов... Э, да вы отстали от жизни, коллега! Я же говорю, была передача! От тех самых инсургентов, которые уничтожили комету! Они успели показать, как именно им удалось ее разрушить, а потом начали что-то говорить про досрочные выборы – и тут их заглушили! Но у многих осталась запись! Сейчас эта запись ходит по всем публичным инфопорталам Марса!

Максиму было очень интересно, что еще расскажут друг другу его ученые попутчики. Но вдруг он понял, что тело и разум полностью отказываются слушаться его и почел за лучшее провалиться в сон...

 

Он проснулся, как по звонку будильника, ровно через три часа.

Лифт давно покинул атмосферу Марса и теперь полз вдоль направляющих сверхпрочных тросов сквозь вселенскую черноту. До конечной оставалось еще часов пять, но примерно через тридцать минут гондола лифта должна была достигнуть промежуточной станции, известной как «Отметка 2000». Там все желающие могли пересесть в космическое такси и уже «с ветерком» отправиться к своим лайнерам и яхтам.

Максим пока что не получил на свой новый телефон ни одного сообщения. Это означало одно из двух: либо товарищ Дементьев пока не решил как лучше вытаскивать Максима из передряги, либо по каким-то причинам сообщение от товарища Дементьева на его телефон не дошло.

Так что же делать? Следует ли ему выйти на «Отметке 2000»? Или ехать дальше, до конечной станции на ареоцентрической орбите? Сам Максим считал пребывание на борту лифта крайне опасным и предпочел бы как можно скорее покинуть его.

Но прежде чем принимать какое-либо решение Максим отправился в туалет, где как следует умылся. Когда он вернулся в салон, все телевизоры были включены. Компания социологов, едущая рядом с ним, впилась в ближайший экран.

– Итак, господа, повторяем основные новости дня, – говорила ведущая, которая, казалось, была чем-то крайне возбуждена. – Сегодня в Кратере Закона состоялась казнь двух особо опасных преступников, напрямую связанных с кометной террористической атакой против Марса.

«Чего-о?! – изумился Максим. – Состоялась казнь?! Ну и что же они покажут, интересно?!»

Отвечая ему, на экране замелькала быстрая раскадровка. Товарищ Альфа и Максим идут вниз, к печи. Стоят над бешеным пламенем, уже отгороженные от внешнего мира, мира живых, металлической решеткой. Людвиг ван Астен что-то говорит.

На пару секунд видеосюжет милостиво предоставил ему слово.

– И я полностью признаю свою вину перед людьми Марса, – прочувствованно сообщил товарищ Альфа. – К сожалению, масштабы наших злодеяний были осознаны мной слишком поздно.

«Сволочи! – сокрушался Максим, из последних сил сдерживаясь, чтобы не заорать на весь лифт: – Я так и думал! Они синтезировали другую картинку и звук!»

Затем экран показал еще одну видеофальшивку: общим планом, издалека, оба приговоренных ухнули вниз, навстречу разъяренным Пяти Стихиям, но кадр тут же прервался. Дескать, мы же не звери, чтобы давать в эфир такое...

Максим был так зол, что даже не заметил быстрого, изумленного взгляда, который бросил на него плешивый тихоня, поразивший своих коллег дерзкой темой доклада – насчет революции на Марсе.

Вдруг трансляция прервалась.

Вместо дикторши официального канала новостей на экране возникла заставка с текстом: «Говорит и показывает «Армия пробуждения»», а вслед за тем – прекрасно знакомая Максиму физиономия!

Это был трибун звездных борцов товарищ Тэта.

– Товарищи! Граждане Объединенного Человечества! – начал он, задорно глядя в камеру. – Мы – «Армия пробуждения», и мы ведем передачу с борта единственного в мире фотонного корабля «Справедливый». Правительство Марса полностью недееспособно. Оно бессовестно лжет вам. Сюжет о казни так называемых «особо опасных преступников», а на самом деле тех отважных героев, которые спасли Марс от кометы, фальсифицирован.

Максим увидел на экране крупным планом товарища Альфу, а рядом с ним – себя. Они улыбаясь, обменялись какими-то репликами.

– Вы видите лидера «Армии пробуждения» по имени Людвиг ван Астен, – пояснил товарищ Тэта. – Рядом с ним стоит его заместитель, Максим Верховцев. В отношении обоих правительство нарушило свое честное слово. Они прибыли в Четвертый Рим на переговоры, но были немедленно схвачены и приговорены к смерти военным трибуналом «Беллоны».

Теперь на Максима оглянулись сразу трое его попутчиков. Он сидел ни жив, ни мертв. Все происходящее походило на эпизод из черной комедии…

– А теперь, – сказал товарищ Тэта, – послушайте настоящее последнее слово лидера «Армии пробуждения».

Лицо товарища Альфы заполнило весь экран.

– У меня есть мечта, – начал Людвиг ван Астен. – У меня есть мечта, – повторил он, выдержав небольшую паузу, – чтобы люди Объединенного Человечества были объединены не на словах, а на деле. Чтобы нас объединяла не погоня за лишним нулем личного счета и не упаднические телешоу. Чтобы нас объединяли любовь, дружба, доверие. Но возможно ли это под началом клики олигархов и финансовых воротил? Возможно ли, чтобы общество, построенное на так называемой свободной конкуренции, то есть живущее в условиях холодной гражданской войны всех со всеми, было счастливо? Я думаю, нет. И самые недавние события на подступах к Марсу показали: нет. Крупный капитал, желая выжимать все больше прибыли, тормозит развитие технологий. Олигархи, желая все средства направлять на роскошь и развлечения, не развивали в нужных объемах противометеоритную защиту Марса. В результате комета едва не уничтожила вашу прекрасную планету. Лишь наша организация при помощи самой передовой технологии, которая и не снилась олигархам, смогла дезинтегрировать страшный снаряд, направленный к Марсу кучкой фанатиков. И что мы получили в качестве благодарности? Теперь олигархи намерены дезинтегрировать нас! Вам не смешно? Мне смешно.

– Но самое любопытное, господа, – когда Людвиг закончил говорить, на экран вернулся товарищ Тэта, – что правительство столь слабо, что даже не смогло довести до конца убийство в Кратере Закона. В полиции нашлись достойные, честные люди! Судите сами...

Дальше в нервной, репортажной нарезке, был дан прилет синего коптера и чудесное спасение Максима с товарищем Альфой. Чтобы не менять тональность сюжета, гибель вождя «Армии пробуждения» показана не была.

«Что попишешь, информационная война, – подумал Максим. – В тебя стреляют ложью, ты тоже отвечаешь полуправдой».

Закончил свой репортаж товарищ Тэта могучим крещендо:

– Граждане Марса! Выходите на улицы! Разоружайте полицию! Создавайте народные Советы! Довольно лжи! Да здравствует свобода!

Когда сюжет подошел к концу, он начался с самого начала. Похоже, «Армия пробуждения» владела сейчас эфиром безраздельно.

Хотя все социологи, конечно, теперь поняли, что путешествуют не с кем-нибудь, а с одним из лидеров зловещей экстремистской организации, они почли за лучшее этого не показывать. То же касалось и стюардесс. И даже охранников. Все они явно не знали, что делать.

К счастью, никаких судьбоносных решений ни социологам, ни персоналу «Марсолифта» принимать не пришлось. Максим получил на телефон сообщение: «Выходи сейчас». А гондола лифта уже подтягивалась к нарядному, играющему огнями двухсотметровому бублику промежуточной станции...

 

Двери шлюза распахнулись...

...И Максим нос к носу столкнулся с шестеркой вооруженных бойцов! Черная форма этой шестерки, их фуражки с кокардами и державные физиономии не оставляли сомнений, что перед ним – люди, работающие на правительство, а вовсе не молодцы из Отдела Особых Действий «Армии пробуждения».

«Ну, вот и все, – констатировал Максим с упавшим сердцем. – Это конец. Меня все-таки выследили».

– Максим Верховцев? – осведомился старший офицер.

– Он самый, – вздохнул Максим.

– Я – государственный советник юстиции первого класса Павел Юрьевич Голубин. Заместитель Генерального прокурора Марса.

«Ага, прокурорский! – сообразил Максим. – А эти бараны с автоматами, значит, спецназ прокуратуры. Ну, спасибо хоть не «Беллона»».

Тем временем Голубин продолжал:

– От лица генпрокурора приношу вам официальные извинения за преждевременный и незаконный приговор, который был вынесен трибуналом «Беллоны». Этот приговор отменен. И прошу вас, господин Верховцев, гласно подтвердить ваш правовой статус официального лидера научно-исследовательской организации «Армия пробуждения».

«Научно-исследовательской?! – Максим едва не сел. – Красиво излагает! Но что заставило сильных мира сего перейти от обличительной риторики насчет «кровопийц» и «космических шакалов» к милой лжи о «научно-исследовательской» организации?»

– Подтверждаю, – Максим кивнул. – После убийства Людвига ван Астена офицерами «Беллоны» теперь «Армию пробуждения» возглавляю я.

– Значит, вы признаете, что можете выступать официальной стороной в переговорах?

– Признаю.

– Прекрасно. Прошу вас следовать за мной. Мы обеспечим вас защитой и транспортом.

Максиму ничего не оставалось кроме как повиноваться.

 

Так, встречей с господином советником юстиции первого класса, завершилось его путешествие на орбитальном лифте. Максим полагал, что и его недолгое пребывание на свободе – тоже. В голове не укладывалось, что Генеральная прокуратура может желать добра лидеру пиратов! А значит, вся деликатная болтовня этого Голубина – лишь прикрытие, за которым все равно последуют тюремное заключение и, скорее всего, смерть.

Но стоило Голубину и его людям, тесно окружившим Максима, пройти шлюзовой каскад орбитальной станции, как в пассажирском терминале они были окружены еще одной группой спецназа!

Те были облачены в серьезные боевые экзоскелеты, непробиваемые для легких кинетических автоматов, которыми располагали прокурорские.

Поскольку Максим уже видел людей товарища Дельты в деле на Аэрополисе, он сразу же узнал их. Его лицо расцвело улыбкой: «Неужели спасен?!»

Ближайший к нему счастливый обладатель могучего экзоскелета бесстрашно отщелкнул вверх тонированное бронестекло шлема и Максим увидел бледное, неприятное лицо товарища Дементьева. Которое, впрочем, показалось ему в ту секунду таким симпатичным, практически родным!

– Господин советник юстиции первого класса, – обратился к Голубину товарищ Дементьев, выказав завидную осведомленность в знаках различия прокуратуры, – я здесь, чтобы взять под защиту лидера «Армии пробуждения» Максима Верховцева. Прикажите своим людям перевести оружие в походное положение.

– С кем имею честь? – холодно осведомился Голубин.

– Это мой заместитель, – поспешил вклиниться Максим. – Товарищ Дементьев, он же товарищ Бета. Рекомендую прислушаться к его просьбе.

– Что ж, – легко согласился Голубин. – Положим. И что дальше?

– Вы же направлялись в Четвертый Рим? В прокуратуру, верно? – спросил товарищ Дементьев.

– Точно так.

– Ну, так идемте!

И они пошли. Только теперь бойцы ООД окружили Голубина и прокурорский спецназ, конвоируя их. А товарищ Дементьев с Максимом пошли в нескольких шагах за ними, провожаемые заинтересованными взглядами пассажиров, толкущихся в терминалах и барах станции.

– А теперь для меня, пожалуйста, – попросил Максим, обращаясь к товарищу Дементьеву. – Объясни отсталому, что происходит.

– Что-то лопнуло, друг мой, в их государственной машине. Перегрелось! Соломинка упала на спину верблюда и сломала ее! – товарищ Дементьев был возбужден и, кажется, впервые в жизни Максим видел, что начальник Отдела Особых Действий не пытается скрывать свои эмоции. – Начинание Людвига было не напрасным! А я не верил! Считал его наивным идеалистом! Но он оказался лучше и мудрее всех нас!

– Да объясни же по-человечески!

– Этот дармоед товарищ Тэта, – ухмыльнулся товарищ Дементьев, – наконец-то соизволил нормально поработать. Ну, то есть, справедливости ради, не только он... А еще и наши люди на марсианском телевидении. Проснулись наконец! В общем, нам удалось прочно оседлать эфир. И показать людям правду. Показать настоящую речь Людвига. Обнажить ложь «Беллоны». И что очень важно, это случилось в те самые минуты, когда на площадях Четвертого Рима уже шли стихийные митинги! И вот теперь на улицы вышло почти все население Марса! Они захватывают мэрии! Полицейские участки! Сжигают налоговые! Чему немало способствует, – товарищ Дементьев подмигнул Максиму, – практически полное отсутствие на Марсе полиции. И, кстати, армии. Эвакуировать-то их успели, а вот вернуть – нет.

– А что Генеральный прокурор? Он тоже наш человек?

– Наш? Я бы не сказал. Просто жирная крыса обладает отменным политическим чутьем. Я думаю, он хочет прикрыться тобой от толпы. Надеется отстоять свою любимую прокуратуру как единственный полноценно действующий орган исполнительной власти на Марсе. И тем самым наварить себе на этом политический капитал. На скорую руку, так сказать.

– А мы?

– А что мы? Летим на Марс, к прокурору. В этом наши с ним желания совпадают. Но затем, – начальник Отдела Особых Действий понизил голос, – повернем все так, чтобы именно мы возглавили исполнительную власть Марса. Сегодня ночь чудес, друг мой. У нас получится.

– Уверен?

Всегда невозмутимый Дементьев вдруг расхохотался, как мальчишка.

– Да пойми же, Максим! То, о чем столько лет твердили звездные борцы, свершилось! На Марсе – революция! И мы – ее настоящие вожди! А теперь… – товарищ Дементьев сделал паузу и глаза его сузились, – возьми.

– Что?

– То, что принадлежит тебе по праву.

В руку Максима легла знакомая серебристая фигурка Льва.