Военное искусство вооруженной организации феодалов Западной Европы X — XIII вв.

Вооруженная организация феодалов Западной Европы. При всем своем внешнем блеске и кажущемся могуществе государство франков было очень непрочным, так как в стране уже завершался процесс складывания феодальных отношений. Карл Мартелл стремился крепче привязать к трону своих магнатов, что в конечном итоге привело к перевороту в аграрных отношениях и к крушению королевской власти. «Этот переворот, — писал Энгельс, — в основе своей покоится на двух новых установлениях. Во-первых, для того чтобы прочнее привязать магнатов государства к короне, им, как правило, коронных земель больше не дарили, а предоставляли в пожизненное пользование в качестве «бенефиция» на определенных условиях, под страхом отнятия бенефиция за несоблюдение условий. Так магнаты сами становились поселенцами короны. И, во-вторых, для того чтобы обеспечить набор свободных поселенцев крупных магнатов для военной службы, этим магнатам была передана часть административных прав областного графа над свободными поселенцами в их владениях, и они были назначены «сеньерами» над этими последними»{110}.

Бенефиций (земельный участок) жаловался пожизненно на определенных условиях, главным из которых являлась военная служба. В течение IX — X вв. бенефиций превратился в феод (наследственное владение), за пользование которым получивший его становился вассалом сеньора. Вассалами называли свободных людей, которые вступали в частную зависимость от сеньора. Большей частью вассалы являлись дружинниками сеньора. Они были обязаны по его вызову идти на войну, по его требованию организовывать оборону и держать определенный гарнизон в том или ином замке. Все это имело своим следствием закрепощение крестьянства. «Военная служба... для Карла Великого была главным средством ускорить превращение свободных немецких крестьян в феодально-зависимых и крепостных»{111}.

В 877 г. Карл Лысый (внук Карла Великого) предписывал, чтобы «каждый свободный человек в нашем королевстве признал над собой сеньора, кого хочет, в нашем лице или в лице наших вассалов». Зарождалась феодальная иерархическая лестница, которая являлась политической организацией феодалов для эксплуатации крепостного крестьянства. Вассал находился в зависимости от сеньора и в то же время мог сам являться сеньором в отношении менее крупного, зависящего от него вассала и т. д. [165]

Бенефиций и вассальные отношения совершили переворот в отношениях землевладения. «Переворот замечателен тем, — писал Энгельс, — что, будучи применен как способ объединить государство, навсегда привязать магнатов к трону и усилить таким путем королевскую власть, он, в конце концов, совершенно обессилил корону, содействовал независимости магнатов и привел к распаду государства»{112}.

Вассал признавал свою зависимость от сеньора и приносил ему присягу. Крупный вассал, в свою очередь подчинялся еще более крупному сеньору. Каждый вассал в то же время стремился стать на своей земле независимым. Произошла децентрализация политической власти. «Господствующим классом, — писал Энгельс, — который постепенно складывался здесь с ростом имущественного неравенства, мог быть лишь класс крупных землевладельцев, формой его политического господства — аристократический строй»{113}.

Свободные крестьяне-землевладельцы к началу IX в. были так разорены и истощены, что лишь 1/5 их часть могла выступить в поход. Разоренные войнами и грабежами, крестьяне Галлии, а затем франкские крестьяне должны были прибегать к покровительству народившейся знати или церкви. Они передавали право собственности на свой земельный участок какому-либо магнату, постепенно теряя и личную свободу. Через несколько поколений они превратились в крепостных. Из бенефиций и из отдачи крестьян под покровительство (коммендация) развился феодализм. Одновременно выросли феодальные замки и укрепленные монастыри. Они защищали дворян, духовенство и их богатства прежде всего от своих крепостных крестьян, а также от покушений со стороны таких же дворян соседей — любителей легкой наживы.

Строй общины (марки) на протяжении столетий служил формой, в которой осуществлялась свобода племен. Затем этот строй стал основой тысячелетнего народного рабства. «Таким образом, — писал Энгельс, — народ растворился в союзе мелких сельских общин, между которыми не существовало никакой — или почти никакой — экономической связи, так как каждая марка сама удовлетворяла свои нужды, сама производила необходимое, тем более что продукты отдельных близлежащих марок были почти в точности одни и те же. Обмен между ними был поэтому почти невозможен»{114}. Следствием этого было господство натурального хозяйства. Земледелие и скотоводство были главнейшими занятиями в эту эпоху. Промышленность и торговля пришли в упадок. Деревня стала господствовать над городом. [166]

В X — XI вв. в Западной Европе окончательно сложился феодальный способ производства, необходимыми условиями и важнейшими признаками которого являлись мелкое производство непосредственных производителей при господстве крупной собственности на землю, низкая техника производства, слабое общественное разделение труда, господство натурального хозяйства, прямая связь непосредственных производителей со средствами производства, в частности, крестьян с их земельными наделами, уплата крестьянами феодальной ренты в результате внеэкономического принуждения со стороны сеньора.

Этот переворот в общественных и политических отношениях определил изменение характера вооруженных сил. «Старый военный строй нельзя было дольше сохранять. Вооружить и содержать войско на государственный счет было совершенно невозможно в ту эпоху натурального хозяйства, почти не знавшего ни торговли, ни денег»{115}. Теперь военное дело полностью сосредоточилось в руках феодалов и их дружин. Укрепленный замок стал опорой власти феодалов над окрестным населением. Вместо созываемого королем ополчения свободных франкских крестьян появилось войско, составленное из служилых людей народившейся знати. Первым следствием этого было резкое сокращение численности войска.

На — поле боя теперь вместо десятков тысяч обычно сражались тысячи бойцов, а чаще всего лишь сотни рыцарей.

Политическое дробление Европы сопровождалось децентрализацией вооруженных сил. Ополчение сеньора превратилось в самостоятельное карликовое войско, которое стало средством ведения междоусобных войн. Во время этих бесконечных мелких войн сеньоры часто объединялись в союзы, возникавшие также и в результате появления внешней опасности. При возникновении таких союзов из вассальных ополчений отдельных сеньоров составлялось более крупное войско, в котором каждый сеньор сохранял за собой командование своей дружиной.

Срок пребывания в походе был короткий, обычно он равнялся 40 дням в году. По скончании этого срока вассал покидал своего сеньора, иногда в самый разгар кампании. Феодальные войны при таких условиях могли быть длительными лишь в исключительных случаях. Войско обычно жило грабежом населения, так как правильного снабжения организовано не было. Каждый вассал снаряжался на войну за свой счет, каждый в походе состоял на своем собственном иждивении.

Армия как таковая, с ее строгой военной организацией и воинской дисциплиной, перестала существовать. Дружинная военная система в условиях вассалитета исключала воинскую дисциплину. Феодальная система по своему происхождению [167] была военной организацией, но эта организация была враждебна всякой дисциплине. Это выражалось, во-первых, в непрерывных восстаниях отдельных крупных вассалов; во-вторых, в том, что отдача приказаний превращалась в шумный военный совет и неисполнение приказаний было обычным явлением; в-третьих, в том, что бой не подготавливался, обычно он начинался и протекал неорганизованно.

«К концу X столетия кавалерия была единственным родом войск, который повсюду в Европе действительно решал участь сражения...»{116} С закабалением крестьянства пехота потеряла свои боевые качества и по существу уже не имела в бою какого-либо серьезного значения. Вскоре служба в пехоте стала презираться как обязанность рабов и крепостных. Пехотинец — это не воин, а слуга. Слово «воин» стало отождествляться со словом «рыцарь», «всадник». Соприкосновение с иррегулярной конницей Востока также сыграло свою роль: оно свело на нет значение и качество пехоты в бою, вместо которой появились конные лунники. Как правило, эти конники стреляли из луков в пешем строю. Лошадь сберегала силы всадника для метательного боя. Кроме того, лучники умели вести рукопашный бой на коне. Применялись они также для ведения разведки и преследования.

«В течение всего средневекового периода, — писал Энгельс, — кавалерия оставалась главным родом войск во всех армиях; у восточных народов это место всегда занимала легкая иррегулярная конница; у народов Западной Европы тяжело вооруженная регулярная кавалерия, формировавшаяся из рыцарства, являлась в этот период тем родом войск, который решал исход каждого сражения. Это преобладание конницы было обусловлено не столько ее собственными достоинствами, — ибо иррегулярная конница Востока была неспособна к правильному бою, а регулярная кавалерия Запада была невероятно неповоротлива в своих движениях, — сколько плохим качеством пехоты»{117} [168]

Развитие и усовершенствование обработки железа позволило феодалу-рыцарю иметь доспехи, защищавшие его от стрел, меча и копья. В этот период был создан крепкий и гибкий клинок; меч удлинился и превратился из рубящего в колющее оружие (шпага); тяжелым стало копье конного воина; совершенствовались, но одновременно и утяжелялись защитные доспехи. Рыцарское вооружение состояло из меча и тяжелого копья, представлявшего собой металлический наконечник ромбической формы, насаженный на длинное древко. Копье применялось для удара; метание копий с коня не практиковалось. Оружием рыцаря служили также булава и топор. Булава (или палица) была излюбленным оружием духовных феодалов-епископов и аббатов. Так как церковь запрещала им проливать кровь, они действовали не мечами и копьями, а били своих противников по голове булавой. В бою при Бувине (1214 г.) один французский епископ, добравшись до английского командующего, так ударил его булавой по голове, что тот без чувств повалился с коня на землю.

Защитные доспехи рыцаря состояли из панцыря, кольчатой рубашки, заимствованной у славян, сменившей прежние неудобные кожаные латы с металлическими пластинками, шлема, металлических перчаток и таких же чулок. Рыцарский шлем в XI в. был простой, без забрала, лицо оставалось открытым, и лишь нос защищался металлической пластинкой. К XIII в. шлем стал прикрывать все лицо рыцаря; в шлеме оставались только узкие щели для глаз и мелкие отверстия для дыхания. Рыцарь XIII в. был весь закован в доспехи, и его защитное вооружение не оставляло открытым ни одной части тела. Когда в бою при Бувине французский король Филипп Август был сбит с коня, враги не могли найти в его снаряжении ни [169] одной щели, через которую можно было бы поразить короля кинжалом. Пока они тщетно пытались это сделать, подоспевшие на помощь французские рыцари освободили короля.

Рыцарь имел щит, который сначала был круглым, а потом продолговатым. Этот щит во время боя закрывал почти всего рыцаря. Боевой конь рыцаря тоже был защищен железом. Коня можно было поразить только снизу в живот. В своем защитном вооружении рыцарь был настолько неуклюж, что если его сбивали с коня, то он сам без посторонней помощи не мог встать на ноги. Рыцарская лошадь также была чрезмерно перегружена. Документы того времени отмечают жалобы на худоконность и малое число лошадей, годных для боя. Кавалерия рыцарского типа была неповоротливой. Это были тяжелые, медленно двигавшиеся войска. В атаку рыцарь шел шагом, в лучшем случае рысью.

В бою рыцарь выступал в окружении нескольких всадников (оруженосец, конные лучники, слуги) и вместе с ними составлял самостоятельную низшую боевую единицу, которая в XIV в. получила название рыцарского «копья». Численность «копья» определялась состоянием феодала. «Копье», возглавляемое богатым феодалом, могло насчитывать несколько десятков человек, в том числе несколько рыцарей. Внизу феодальной иерархической лестницы стояли так называемые «однощитные рыцари», совсем не имевшие свиты. Высшей административной и тактической единицей феодального войска было «знамя» — отряд из нескольких десятков «копий».

Рыцари перед началом боя обычно выстраивались в линию и реже в глубокий боевой порядок — «клин». За рыцарями стояли их оруженосцы. Это построение не являлось боевым порядком в полном смысле этого слова, так как бой представлял собой единоборство. Рыцари наступали сначала линейным строем, а затем бой распадался на ряд поединков с рыцарями противника или превращался в истребление пехоты противника. Атака производилась или развернутым строем или в глубокой колонне. Спешиваясь в бою, рыцари образовывали неповоротливую фалангу.

Средневековая пехота комплектовалась [170] из феодальной челяди и частично из крестьян; она состояла из копейщиков и отличалась низкой боеспособностью. Пехота имела, кроме копья и меча, еще и лук. Часть пехоты была вооружена арбалетами (самострелами), удар стрелы которых был очень сильным. Но арбалеты имели меньшую скорострельность по сравнению с луком; тетиву лука можно было натягивать быстрее, чем тетиву арбалета. Применялись также аркбалисты, стрелявшие свинцовыми пулями.

Национальным оружием крестьянства в Англии долгое время оставался длинный тисовый лук, стрелы которого на расстоянии до 300 шагов пробивали рыцарский панцырь. В бою при Кресси (1346 г.) английские лучники выпускали от 10 до 12 стрел в минуту, между тем как генуэзские стрелки, состоявшие на службе у французов, выпускали из арбалета всего лишь 3–4 стрелы в минуту. Лучники действовали в рассыпном или линейном строю. Феодал со своими приближенными жил в замке. Простейший замок представлял собой башню в два этажа; в верхнем этаже жил сам феодал, в нижнем находились склады провианта, инвентаря, конюшни и скот. Башня огораживалась рвом и валом, на котором ставился палисад. Через ров, обычно наполняемый водой, перебрасывался подъемный мост.

В XII — XIII вв. появились массивные сооружения с высокими и широкими стенами и башнями, преодолеть которые было почти невозможно примитивными осадными орудиями того времени (унаследованные от древних греков и римлян машины для метания тяжелых копий, тяжелых стрел, камней, зажигательных снарядов и т. п.). Для проделывания брешей в стене замка применялись тараны, подвижные осадные башни и другие сооружения. Но такую сложную и дорогую технику могли иметь только крупные феодалы.

Вооружение и снаряжение средневекового воина, а также способ ведения боя требовали от рыцаря большой физической силы, выносливости, смелости и ловкости. Рыцаря обучали ездить верхом всеми аллюрами, вольтижировать на лошади и на всем скаку с земли поднимать груз, хорошо плавать, стрелять [171] из лука и самострела, колоть и выбивать противника из седла, защищаться оружием и прикрываться щитом, бороться, фехтовать обеими руками, ловко прыгать. К своей будущей боевой деятельности рыцарь готовился с малых лет, вырабатывая необходимые навыки. Служба пажем у сеньора в течение 10–12 лет являлась для рыцаря практической школой. После окончания срока этой службы производилось посвящение в рыцари. Рыцарь должен был владеть семью рыцарскими искусствами: верховой ездой, плаванием, стрельбой из лука, кулачным боем, соколиной охотой, игрой в шахматы и сложением стихов.

Необходимые рыцарские навыки совершенствовались в войнах, которые вели феодалы. Кроме участия в войнах, достойным для себя занятием рыцарь считал только охоту и турниры. Турниры — это своего рода примерные бои, первоначально занимавшие важное место в военной подготовке молодых рыцарей. Вот как один средневековый писатель охарактеризовал значение турниров: «Рыцарь не может блистать на войне, если он не приготовился к этому на турнирах. Ему надо видеть, как течет его кровь, как хрустят его зубы под ударами кулаков. Ему необходимо быть сброшенным на землю, чтобы чувствовать тяжесть тела своего неприятеля. Необходимо, чтобы, выбитый двадцать раз из седла, он двадцать раз поднимался вновь, еще более ожесточенный для боя. Только таким [172] образом он может вступить в серьезную войну с надеждой быть победителем»{118}.

Родиной турниров была Франция, откуда этот обычай распространился по всему Западу. Вначале на турнирах рыцарь тупым копьем выбивал из седла своего противника. Затем стали применять острые копья с дисками на конце, чтобы рана была не слишком глубокой. Впоследствии сражались и боевыми копьями. Турниры служили не только для военной выучки, но, как и при настоящей войне, давали победителям большие материальные выгоды, так как им доставались оружие и кони побежденных, а иногда побежденные платили за себя денежный выкуп. С XIII в. турниры приобрели кровавый характер. Так, в одном немецком турнире XIII в. погибли, будучи сбиты с коней, 60 рыцарей.

Феодальное рыцарское войско имело однородный классовый состав (феодалы) и являлось замкнутой кастой. В рыцари посвящались только сыновья рыцарей. «Если король, оказывая крестьянину милость, делает его рыцарем и при этом вместе с рыцарским достоинством жалует ему и рыцарские права, то этим он нарушает закон. Даже посвященный в рыцари крестьянин таковым не станет никогда»{119}. Таково было феодальное право, и оно строго охранялось. По указу Барбароссы право на поединок имел лишь тот, кто был рыцарем по происхождению. Перевязь, рыцарский пояс и золотые шпоры являлись высшими признаками отличия рыцаря. Французский [173] король Людовик VI в 1137 г. издал указ, по которому у всех посвященных в рыцари не рыцарского рода были отбиты шпоры на навозной куче. Рыцарями не могли стать сыновья духовных лиц, купцов, ремесленников и крестьян. Народ должен работать, рыцари — воевать, духовенство — молиться. Таковы были требования феодалов.

Феодальное войско состояло не только из рыцарей, но и из «кнехтов»,. которые во всех отношениях, в том числе и в боевом, обеспечивали деятельность рыцаря. Кнехты — это не только слуги, но в широком смысле слова воины, помогавшие рыцарям, — конные и пешие лучники и арбалетчики. Пехота в феодальных армиях была многочисленнее кавалерии. Но эта пехота «являлась не чем иным, как плохо вооруженной толпой, организовать которую почти не делалось никаких попыток. Пехотинец даже не считался воином; слово miles [воин] сделалось синонимом конного воина»{120}.

Неорганизованные и невооруженные крестьяне не могли бороться с закованными в броню и укрепившимися в замках рыцарями-феодалами. Малоподвижный же рыцарь в свою очередь оказался бессилен против стойкой русской пехоты, а также против хорошо организованной фламандской пехоты и легкой конницы Востока. Выявившаяся в войнах с Востоком слабость феодальной военной организации Западной Европы определялась экономической, политической и военной раздробленностью.

Политическая раздробленность при феодализме определила тот факт, что феодалы находились между собой в состоянии непрерывной войны. В Западной Европе господствовала феодальная анархия. Повсеместно было установлено право частной войны. По своему масштабу войны феодалов были мелкими и по характеру захватническими. Феодал стремился внезапным налетом захватить чужой замок. Если это ему не удавалось, то он опустошал поля своего противника, захватывал его крепостных крестьян, уводил скот. От этих непрерывных грабительских войн страдали прежде всего крестьяне, которые [174] не могли защитить себя, не могли бороться с хорошо вооруженным рыцарем. Феодальные войны разоряли широкие массы крестьянства и обрекали их на гибель, особенно в голодные годы.

Рыцари непрочь были поживиться за счет церковных богатств, для ограждения которых на церковных соборах был провозглашен «божий мир». Суть его заключалась в том, что во время войны объявлялось неприкосновенным духовенство и его крестьяне. Во второй четверти XI в. церковь ввела «божье перемирие», по которому войны запрещались в воскресенье. В половине XI в. церковь стала запрещать воевать с вечера четверга до утра понедельника, а затем и в дни всех христианских постов и праздников. Церкви, монастыри и кресты на перекрестках дорог были объявлены находящимися под охраной вечного мира. Но все эти мероприятия, конечно, не предотвращали феодальной анархии. Феодальные разбойничьи войны все больше и больше разоряли и опустошали Западную Европу.

Войны феодализма, как отмечал Энгельс, в стратегическом отношении не были направлены к достижению решительной цели. Целые кампании проводились за обладание одним каким-либо пунктом. Бои не отличались кровопролитностью. Так, например, бой при Бремюле 1119 г. между французскими и английскими феодалами считался ожесточенным, а в нем участвовало всего 900 рыцарей, из которых только 3 человека было убито и 140 взято в плен. Но это не означает, что феодальные войны были бескровными. Общее число жертв во время мелких разбойничьих нападений было огромно.

Военное искусство в войнах феодалов Германии с венграми. На рубеже IX в. в Северном Причерноморье кочевали венгры (мадьяры), которые, как полагают многие историки, пришли из Центральной Азии. Под нажимом печенегов венгры стали продвигаться в Центральную и Западную Европу. В начале X в. они разгромили Великоморавское государство, разорили Баварию, Швабию, Италию и Бургундию и устраивали набеги вплоть до Лотарингии. Затем начались их вторжения в Саксонию.

Основным занятием венгров было скотоводство, особенно коневодство. Поэтому сила их заключалась в многочисленной и очень подвижной коннице. В IX в. племена венгров находились на ступени разложения родового строя; развивалось экономическое неравенство, выделялась племенная знать, заинтересованная в дальнейшем обогащении. Следствием этого являлись многочисленные войны, проводимые с целью грабежа других народов.

В результате распада франкского королевства Германия в 843 г. выделилась в самостоятельное государство. В ее состав [175] вначале входили четыре племенных герцогства — Швабия, Бавария, Франкония и Саксония, а затем, в первой половине X в., к ней была присоединена и Лотарингия. Разноплеменное население герцогств не имело ни этнического, ни политического единства. Процесс феодализации на территории Германии протекал неравномерно. Община — марка оказывала сильное сопротивление закрепощению крестьянства. Поэтому главной военной силой продолжала оставаться германская пехота, которой трудно было сражаться с венгерской конницей.

На востоке и на территории Германии не было укрепленных и окруженных каменными стенами городов. Кое-где имелись лишь замки. В период правления короля Саксонской династии Генриха I (919–936 гг.) саксонцев заставляли строить поселки, окруженные каменными стенами, что увеличивало возможность обороны. В это же время была создана новая конница, которая успешно сражалась с венграми.

Короли Саксонской династии, опираясь на средних, мелких и церковных феодалов, вели борьбу за упрочение королевской власти в Германии. Укреплению центральной власти в этот период способствовали агрессивные войны, которые велись в интересах немецких феодалов, в частности, агрессия против полабских славян. Такое же значение имела и борьба с венгерскими вторжениями.

Войны с венграми оказали влияние на развитие вооруженной организации Германии. К. Маркс писал: «Генрих создал новую конницу, заимствуя способ ведения боя у венгров и т. д. Словом, это исходный пункт позднейшего рыцарства»{121}.

Бой на р. Лех (при Аугсбурге) в 955 г. В ходе очередного вторжения в Германию венгры осадили хорошо укрепленный город Аугсбург в Швабии. Отряд воинов во главе с епископом успешно оборонял город. В одной из вылазок епископ сопровождал этот отряд в духовном облачении, без шлема и панцыря. Город долго продержаться не мог и потребовались срочные меры по его деблокаде.

Король Оттон I (936–973 гг.) в это время был занят подавлением восстаний своих сыновей.

Вернувшись в Саксонию, Отгон начал собирать войско для деблокады Аугсбурга. Обстановка осложнялась тем, что саксонцы в это время вели агрессивную войну со славянами, но Отгону все же удалось собрать, по определению Дельбрюка, 7–8 тыс. всадников-рыцарей, к числу которых надо прибавить пеших и конных слуг, не имевших боевого значения.

Немецкие хронисты сильно преувеличивают численность венгров. Дельбрюк правильно считает, что венгры уступали германской коннице. [176]

Войско, которым командовал Отгон I, состояло из восьми отрядов: 1, 2 и 3-й — баварцы, 4-й — франки, 5-й — самый многочисленный отряд короля, 6-й и 7-й — швабы, 8-й — чехи (всего 1 тыс. всадников).

Вопросу о том, на каком берегу р. Лех произошел бой, Дельбрюк в своем труде уделяет большое внимание. Он пишет: «...вопрос этот на первый взгляд мелочный, имеет всемирно-историческое значение, так как место сражения выясняет стратегический смысл, стратегическую предпосылку сражения»{122}. Немецкий историк преувеличил значение этого вопроса, желая подчеркнуть сложность стратегической обстановки, [177] в которой решимость «вызвать и дать бой сделали Отгона I великим полководцем»{123}. Именно для этого Дельбрюк тактические вопросы превратил в вопросы стратегического значения. На самом же деле выяснение, где происходил бой — на правом или левом берегу р. Лех, имеет лишь тактический интерес. В связи с этим неверно также утверждение немецкого историка, что «сражение всегда является пробой, показывающей, правильно ли был решен пример в стратегии»{124}. Фактически бой является не пробой, не проверкой правильности стратегии, а средством достижения поставленной политикой стратегической цели. Бой на р. Лех проводился с целью деблокировать Аугсбург и отразить вторжение венгров в Германию. Таково его стратегическое значение, определявшееся политической обстановкой.

Можно полагать, что Оттон I старался собрать свое войско в Баварии, чтобы отрезать венграм путь отступления и нанести им решительное поражение. Саксонцы и лотарингцы в бою не участвовали, так как не могли своевременно прибыть к сборному пункту.

Первый этап боевых действий — бой венгров с передовыми частями германцев.

Когда в Аугсбурге стало известно о приближении войска под командованием Оттона, отряд рыцарей выступил из города ему навстречу. Этот факт говорит об отсутствии тесной блокады города.

Как доказал Дельбрюк, войско германцев подходило с северо-востока, имея впереди баварцев. Оставив часть сил для охраны лагеря и блокады Аугсбурга, венгры выступили навстречу германцам. Баварцы отразили нападение венгров, которые отступили к Аугсбургу в свой лагерь. Рыцарская конница германских феодалов оказалась сильнее легкой венгерской конницы.

Второй этап — бой главных сил германцев и поражение венгров.

Отразив наступление венгров, войско германцев повернуло к югу, чтобы выйти на пути отступления противника к переправе через р. Лех. Здесь, по-видимому, на следующий день, завязался бой главных сил. Все попытки венгров переправиться через реку были отражены. Опорным пунктом германских рыцарей был холм Гунценлее на восточном берегу р. Лех, в 6 км выше Аугсбурга.

Отряд венгерской конницы обошел правый фланг расположения германского войска, напал на его лагерь и опрокинул отряд чешских рыцарей. На помощь германцам поспешили франки и отразили нападение венгров. [178]

Несмотря на то что венгры сражались упорно, они все-таки потерпели поражение. Оттон приказал организовать преследование остатков разбитого противника. Чехи и баварцы захватили в плен многих представителей венгерской знати, в том числе короля. Пленных баварцы повесили.

Политическим результатом победы германцев над венграми было то, что «с тех пор мадьяры оставили страну в покое...»{125} Набеги на соседей окончательно прекратились в связи с переходом венгров к оседлому образу жизни.

В стратегическом отношении следует отметить действия германского войска на уничтожение, а не на вытеснение противника; с этой целью германские войска выходили на пути отступления противника. В результате этого бой происходил с перевернутым фронтом.

В тактике обращает на себя внимание взаимодействие и взаимная выручка отрядов германского войска, вследствие чего маневр венгерской конницы для удара с тыла успеха не имел. Удачно была использована р. Лех в качестве естественного препятствия, которое венграм пришлось преодолевать под воздействием германских рыцарей. Наконец, организация преследования разбитых венгров возможна была лишь потому, что германское войско состояло главным образом из очень подвижной конницы. Как отметил К. Маркс, германцы заимствовали у венгров способы ведения боя.

Следовательно, бой на р. Лех представляет интерес в тактическом, а не в стратегическом отношении, как это старался доказать Дельбрюк.

Военное искусство в войнах норманнов. Через некоторое время после ухода римлян из Британии она была завоевана англо-саксонскими племенами, образовавшими несколько «варварских» королевств. В течение нескольких веков шла борьба за централизацию и укрепление королевской власти. Английским королям приходилось вести борьбу с сепаратистскими устремлениями феодальной знати (в VI — IX вв. шел процесс феодализации) и с внешними врагами — сначала с Данией, затем с Нормандией. В 1066 г. умер английский король Эдуард, после чего королевскую корону захватил Гарольд — сын одного графа. В это время нормандский герцог Вильгельм предпринял завоевание Британии. Он собрал значительные силы — можно полагать, 7–10 тыс. человек (источники сильно преувеличивают численность его войска) — и получил от римского папы благословение на этот поход (папа вручил ему боевое знамя). Под этим знаменем собрались не только нормандские феодалы, но и много французских рыцарей, которые рассчитывали на легкую добычу.

Вильгельму предстояло высадить десант. Флот норманнов [179] состоял из большого количества мелких судов, загруженных лошадьми, что значительно стесняло действия воинов при обороне судна. Гарольд решил воспользоваться этим и атаковать нормандцев в море. Но стратегическая обстановка сложилась не в пользу Гарольда: в северной части острова высадились норвежские викинги, которых привел брат Гарольда, изгнанный им из Англии. Тогда Гарольд решил сначала разбить этих врагов и двинул против них свое войско.

25 сентября англо-саксы одержали победу над викингами, но 28 сентября Вильгельм беспрепятственно высадил войско на южном берегу Англии в районе Гастингса, где и расположился, не предпринимая никаких активных действий. Тем самым он фактически уступил инициативу своему противнику. В это время Гарольд собрал силы и двинулся против норманнов.

Войско англо-саксов было слабее войска норманнов, что видно из характера действий Гарольда. Англо-саксы не имели конницы, у норманнов был конный отряд рыцарей. Кроме того, значительная часть саксов была вооружена каменными топорами и не имела хорошего защитного вооружения. Саксы были сильны в строю, но слабы в одиночном бою.

Бой у Гастингса. 14 октября 1066 г. англо-саксонское войско заняло у Гастингса позицию на высоте, за которой находился лес. Войско, построившись фалангой, ощетинилось копьями и секирами. В тылу фаланги высота имела крутые спуски, а в центре была лощина, выводившая в лес. Англосаксы готовились дать оборонительный бой. Войско норманнов построилось в три линии, что позволяло наращивать силу удара. Норманны имели тяжелую конницу (рыцарей), пехоту и лучников.

Первый этап - бой лучников.

Вильгельм выдвинул вперед своих лучников, которые превосходили англо-саксонских лучников как численностью, так и дальнобойностью луков и искусством стрельбы. Но англосаксы имели лучшую позицию, позволявшую стрелять сверху вниз, и это помогло им отразить атаку норманнских лучников.

Второй этап — отражение англо-саксами атаки норманнов.

Обстреляв англо-саксов, норманнская пехота вместе с конницей двинулась в атаку. Сила удара пехоты ослаблялась тем, что ей приходилось наступать снизу вверх. Эту атаку, как и последующие, англо-саксы успешно отразили.

Третий этап — преднамеренный отход норманнов и их контратака.

Вильгельм приказал рыцарям атаковать противника, а затем обратиться в бегство, чтобы увлечь за собой англо-саксов, заставить их расстроить свой боевой порядок и спуститься с высоты вниз, где свободно могла действовать норманнская конница. Маневр удался. Рыцари атаковали англо-саксонскую [180] пехоту, а затем начали отступать и увлекли ее за собой. Когда почти все англо-саксы спустились с высоты, они внезапно были контратакованы норманнской конницей, что и решило исход боя. В этом бою Гарольд был убит. Британия оказалась во власти норманнов.

Гарольд допустил две крупные стратегические ошибки: не использовал своего преимущества на море и дал возможность норманнам беспрепятственно произвести высадку; неправильно определил главного противника и ослабил англо-саксов борьбой с норвежскими викингами.

Тактическая обстановка в бою у Гастингса также оказалась неблагоприятной для англо-саксов: малоподвижной пехоте пришлось сражаться с подвижным противником, имевшим легкую пехоту и конницу. Англо-саксонская пехота не могла использовать свой успех при отражении атак норманнов, так как не была обучена действиям в составе фаланги, не имела необходимой строевой выучки и не умела контратаковать. В этой обстановке полностью себя оправдала «скифская тактика [181] «, примененная норманнами, — преднамеренное отступление и внезапная контратака противника, увлекшегося мнимым успехом и расстроившего свой боевой порядок.

Военное искусство в походах германских императоров в Италию. Войны эпохи феодализма не отличались крупными масштабами. «За весь этот период (не считая смутное время от VI до XII столетия) единственными крупными операциями являются экспедиции германских императоров против Италии и крестовые походы, причем как те, так и другие были одинаково безрезультатны»{126}.

Богатая, но слабая Италия, раздираемая феодальными междоусобицами, привлекала к себе германских феодалов, которые стремились овладеть «столь важной в то время для торговли южной Италией...» {127}. Когда Оттону I удалось смирить большинство феодалов, он решил для упрочения королевской власти подчинить себе римского папу. Так возник план захвата Италии. В 951 г. Оттон I захватил Ломбардию и, воспользовавшись бессилием папы в борьбе с феодальными баронами, в 962 г. явился в Рим, где был коронован императорской короной. Так была восстановлена «Священная римская империя», в которую теперь входили лишь Германия и Италия. Вслед за этим начались «Итальянские походы» — в течение 200 лет германские императоры и их рыцари грабили богатую Италию.

В Италии рано начала возрождаться городская жизнь. Это было связано с развитием товаро-денежных отношений, с ростом торговли и ремесленного производства. Возродившиеся города вступили в борьбу с феодальными сеньорами, в ходе которой возникали коммуны. В Италии феодализм был развит слабее, «...у жителей городов было могучее оружие против феодализма — деньги», {128} поэтому здесь города часто объединялись с рыцарством и довольно легко одерживали победу над своими сеньорами. В XI в. г. Милан уже имел самоуправление, жители города были свободны от крепостной зависимости. В этой борьбе основной силой являлись городские ремесленники. «Необходимость объединения против объединённого разбойничьего дворянства, потребность в общих рыночных помещениях в период, когда промышленник был одновременно и купцом, рост конкуренции со стороны беглых крепостных, которые стекались в расцветавшие тогда города, феодальная структура всей страны — всё это породило цехи...»{129}. Зачастую средневековые цехи являлись полувоенной организацией городских ремесленников. [182]

Освобождение горожан от крепостной зависимости определило тот факт, что в итальянских городах стала появляться пехота, которая играла важную роль в ходе и исходе боя. В войсках имелась так называемая «каррочио» — тяжелая повозка в упряжке из восьми волов с водруженным на ней знаменем; в передней части повозки была укреплена дароносица с освященными «дарами» (хлеб и вино для религиозного обряда), а на повозке стоял священник. В бою каррочио находилась позади боевого порядка; сюда направлялись тяжелораненые, чтобы получить перед смертью отпущение грехов; к каррочио устремлялись воины в случае неустойчивого положения в бою и сосредоточивались вокруг своей святыни, защищая ее до последней возможности. Впервые каррочио упоминается в 1039 г. (г. Милан).

Итальянские города были сильны не только своим ополчением. Они, кроме того, имели надежную защиту в виде прочных городских стен, за которые при нашествии врага укрывалось и население ближайших сел. Вокруг этих стен появились предместья, а для их защиты строились новые стены. Укрепления города развивались в форме концентрических кругов. Горожане — ремесленники и купцы — имели оружие и несли гарнизонную службу. Кроме того, купцы нанимали вооруженную стражу, которая охраняла их во время дальних торговых поездок. Города имели и свою конницу, по-рыцарски вооруженную, которая усиливалась за счет присоединившихся к городу рыцарей, боровшихся со своими сеньорами. Таким образом, в итальянских городах существовало два рода войск — пехота и конница.

С точки зрения истории военного искусства, представляют интерес поход немецких феодалов под командованием Фридриха Барбароссы в Италию и бой при Леньяно в 1176 г.

Германский император Фридрих I Барбаросса (1152–1190 гг.) предпринял пять походов в Италию, чтобы добиться коронования в Риме императорской короной и одновременно пограбить богатые итальянские земли. В 1174 г. Фридрих во главе 8-тысячного войска перешел Альпы и вторгся в Италию. Была взята и разрушена Суза и осаждена Александрия. Так как войско ломбардских городов угрожало сообщениям немецкого войска с его базой — Павией, Фридрих вынужден был в 1175 г. заключить перемирие.

Возобновив военные действия, Фридрих не мог начать наступление, так как сильнейший его вассал, владелец Саксонии и Тюрингии, отказался продолжать кампанию. Зиму 1175/76 г. германский император отсиживался в Павии, ожидая подкреплений. Весной вышли к г. Комо и соединились с войском немецких феодалов отряды епископов Магдебургского и Кельнского, присоединились к ним также и жители Комо. Немецкое войско двинулось на соединение с милицией Павии и двумя [184] отрядами, которые Фридрих рассчитывал подтянуть к себе. До этого он тщательно избегал встречи с противником. Но миланцы решили упредить соединение сил врага и двинулись по направлению к Лаго-ди-Маджиоре.

У Леньяно в 1176 г. произошел бой городского ополчения с феодальным войском германского императора.

Миланцев поддержали горожане Брешии, Лоди, Вероны, Пламенны и Верчелли. К моменту завязки боя силы миланцев были рассредоточены: пехота находилась в лагере, который по некоторым источникам был окружен рвом; миланские рыцари оказались впереди лагеря; брешианские рыцари («дружина смерти») сосредоточились в Леньяно. В этой обстановке Фридрих Барбаросса с 3–3,5 тыс. человек атаковал миланцев.

Первый этап боя — атака немцами миланских рыцарей превосходящими силами.

Немецкие рыцари воспользовались изолированным положением миланских рыцарей, атаковали их и обратили в бегство; часть рыцарей задержалась в лагере, другая часть стремилась спастись за городскими стена-ми Леньяно.

Второй этап — атака миланской пехоты немецкими рыцарями.

Миланская пехота не была вовлечена в бегство своими отступавшими рыцарями и встретила атаку тяжелой конницы сплоченной массой, имея своей моральной опорой каррочио. Немцы, преследовавшие миланских рыцарей, натолкнулись на стойкую пехоту, прикрывавшуюся щитами и ощетинившуюся [185] лесом пик. Попытки немецких рыцарей прорвать ряды пехоты успеха не имели.

Третий этап — контратака брешианскнх рыцарей.

Брешианские рыцари внезапно атаковали немцев и нанесли им фланговый удар с одновременной контратакой пехоты. Это и решило исход боя. Войско германского императора было разбито наголову, сам же император был сбит с лошади, потерял свое знамя и щит и еле спасся.

В результате поражения германский император вынужден был капитулировать, вернув римскому папе захваченные им земли и отказавшись от назначения своих чиновников в города, получившие право на самоуправление. Это была крупная политическая победа итальянских городов над феодальным миром.

Походы немецкого феодального войска показывают зависимость императора от его же феодалов, отсутствие прочной политической базы для ведения большой войны. Каждый феодал подчинялся императору до тех пор, пока это было ему выгодно. Политическая раздробленность определила децентрализацию феодального войска. В связи с закрепощением крестьянства феодальная армия не имела пехоты. Итальянские же города могли выставить боеспособную пехоту. К тому же лошади немецких рыцарей были утомлены боем с итальянскими — рыцарями и пошли в атаку без подготовки и без поддержки пехоты.

Пехота итальянских городов являлась опорой боевого порядка и в сомкнутом строю успешно отражала атаки немецких рыцарей. Каррочио было моральной опорой городского ополчения. Городская рыцарская конница в бою под Леньяно взаимодействовала со своей пехотой.

Миланцы правильно оценили обстановку и упредили соединение сил противника. Представляет интерес сочетание наступления миланцев с их тактической обороной в бою под Леньяно.

. Походы германских императоров в Италию выявили слабость тыла феодальной армии. Восстания феодалов заставляли прекращать даже удачно начатые походы. В этих походах ополчения городов северной Италии (пехота) неоднократно одерживали победы над рыцарями. В это время только города сохраняли пехоту, имевшую боевое значение.

Военное искусство в крестовых походах. Рост западноевропейского торгового капитала и его стремление к установлению экономических связей с Востоком, экономическое расслоение феодальной знати и рост сельской бедноты, вовлекаемой в дальние походы, — все это послужило причинами крестовых походов.

Крестовые походы представляли собой военно-колонизаторское движение феодального Запада на Восток. В этих походах [186] участвовали все классы феодального общества Западной Европы. Но причины, которые заставляли их участвовать в походах, были различны. Феодалы стремились захватить новые земли и приобрести крепостных крестьян. Обедневшие рыцари, выступая в поход, избавлялись от своих кредиторов и надеялись на богатую военную добычу. Для купцов крестовые походы являлись выгодными торговыми экспедициями на богатый Восток. Крестьянская беднота уходила от феодального гнета в надежде на получение свободы и новых земель. Для церкви крестовые походы были способом обогащения и укрепления своего авторитета.

Инициатива первого крестового похода принадлежала католической церкви, которая являлась самым крупным феодалом. В 1095 г. на Клермонском церковном соборе во Франции папа выступил с призывом отправиться в крестовый поход для «освобождения гроба господня» (святыни христиан) и упомянул о богатой добыче, которая ожидает крестоносцев на Востоке. Таким образом, организаторы завоевательных походов маскировали свои истинные цели «освободительной» религиозной формой.

Крестоносцам оказали сопротивление турки, у которых главным родом войск была легкая конница. Тяжелой и неповоротливой рыцарской коннице Запада пришлось вступить в борьбу с легкой конницей Востока, отличавшейся высокой подвижностью. Тактике турок способствовали также и природные условия: солнце накаляло железное рыцарское снаряжение, люди и лошади не выдерживали зноя и падали от солнечных и тепловых ударов.

С точки зрения военного искусства, представляет интерес первый крестовый поход (1095–1099 гг.).

Политическая обстановка на Востоке была благоприятна для проведения похода. В середине XI в. большая часть Малой Азии оказалась в руках турок-сельджуков, государство которых распалось на ряд отдельных, враждовавших между собой, княжеств. Кроме того, местное крестьянство восстало против турецкого ига. Единого мусульманского фронта не было, крестоносцам предстояло преодолеть сопротивление разрозненных турецких княжеств.

В 1096 г. со всех концов Западной Европы в поход двинулась беднота. Во главе одного из отрядов стоял проповедник Петр Амьенский — «Глупый, как осел, пустынник» (Маркс). Первым проявлением деятельности крестоносцев были еврейские погромы в Праге, на Рейне и в других местах, спровоцированные немецкими рыцарями с целью массового грабежа. Когда отряд Петра Амьенского прибыл в Константинополь, византийский император советовал ему подождать прибытия главных сил крестоносцев, так как в отряде было всего девять рыцарей, а остальная масса оказалась плохо вооруженной. [188]

Но крестоносцы переправились в Малую Азию, где вскоре были разбиты турками.

Весной 1097 г. в Константинополе сосредоточились отряды феодалов Западной Европы. Источники называют сотни тысяч крестоносцев, но в дальнейшем в боях участвовало всего несколько тысяч. Поэтому действительное количество крестоносцев можно исчислять в несколько десятков тысяч, причем многие крестоносцы имели плохое вооружение. Войско крестоносцев было усилено отрядом византийской армии. Уже в начале похода возникли разногласия между феодалами и византийским императором, рассчитывавшим использовать рознь между самими феодалами. Все это ослабляло крестоносцев.

Первым переправился в Азию герцог Готфрид, возглавлявший все войско, а за ним остальные рыцари. Крестоносцы осадили сильно укрепленную Никею и в начале июня 1097 г. взяли ее. Затем они двинулись через Фригию и Киликию. Два дня войско крестоносцев шло одной колонной (что уже исключает наличие сотен тысяч), а затем разделилось на две колонны: рыцари во главе с Готфридом составили правую колонну и пошли долиной Дорилеи, Боэмунд Тарентский во главе левой колонны направился в глубь страны по долине Гаргона. Никейский султан Солиман, собрав свои силы из Антиохии, Тарса, Алеппо и других городов, решил воспользоваться разделением сил крестоносцев и разбить их по частям.

Бой при Дорилее. 29 июня 1097 г. колонна Боэмунда расположилась на отдых в долине Гаргона, недалеко от Дорилеи, где произошел первый полевой бой с турками. Расположение крестоносцев было прикрыто рекой Бафус, переправа охранялась двумя конными отрядами, вагенбург (временное укрепление, составленное из повозок) — пехотой, резерв под командованием Боэмунда находился на соседней высоте. [189]

Первый этап боя — атака турками колонны Боэмунда.

Турки подошли со стороны Дорилеи, атаковали конницу крестоносцев и опрокинули ее. Затем они штурмовали вагенбург, оборонявшийся пехотой, и, ворвавшись в него, устроили резню. Боэмунд послал сообщение в правую колонну с просьбой о помощи, а сам предпринял ряд частных контратак: «И уже не было у нас никакой надежды на спасение... — пишет Фульхерий, — тогда рыцари наши... как могли оказывали им сопротивление и часто старались наступать на них, хотя и сами испытывали сильный натиск со стороны турок»{130}.

Второй этап боя - прибытие колонны Готфрида и атака турок крестоносцами.

Колонна Готфрида находилась всего в нескольких километрах и. успела подойти вовремя, что заставило турок отступить в исходное положение. Готфрид возглавил войско крестоносцев и построил боевой порядок, расположив в центре пехоту, а на флангах — рыцарскую конницу и отдельно выделил резерв. Крестоносцы атаковали турок и обратили их в бегство.

Временное преодоление феодальной розни перед лицом общей опасности, взаимодействие пехоты и конницы колонны Боэмунда и взаимодействие колонн обеспечили крестоносцам победу над турками.

Через три дня войско крестоносцев двинулось дальше, но уже одной колонной, что заставило турок воздержаться от дальнейших попыток ввязываться в большой бой. Но теперь крестоносцы должны были преодолевать естественные трудности — безводную и бесплодную равнину, где им пришлось переносить жажду и голод, так как организованного снабжения не было. Рыцари потеряли большую часть своих лошадей. Наконец, крестоносцы вышли в Киликию, где были дружественно встречены армянами. Но здесь снова усилились сепаратистские стремления феодалов, в результате чего возникло первое княжество крестоносцев — графство Эдесса, имевшее важное стратегическое значение, так как оно находилось на. пути из Мессопотамии в Сирию.

В октябре 1097 г. крестоносцы подошли к Антиохии и осадили ее. Осада продолжалась семь месяцев, некоторые крестоносцы не выдержали тяжелых условий и вернулись домой. Но крепость все же была взята путем подкупа одного из жителей города, тайно открывшего ночью крепостные ворота, через которые крестоносцы ворвались в город. Вскоре войско крестоносцев осадил в Антиохии моссульский султан, который, однако, вскоре был разбит. Боэмунд основал здесь княжество Антиохию, явившееся важной базой на пути к Иерусалиму. Только в ноябре 1098 г. под давлением крестьянских [190] масс рыцари вынуждены были продолжить прерванный поход, и сильно поредевшее войско крестоносцев двинулось на юг, потратив по пути много времени на осаду городов Марра и Акра, что явилось крупной стратегической ошибкой, давшей возможность мусульманам усилить оборону Иерусалима. В июне 1099 г. войско крестоносцев подошло к Иерусалиму, находившемуся во власти египетского халифа, и обложило город.

Следует отметить, что египетский флот истребил или захватил весь генуэзский флот, который вез осадные средства и снабжение для войска крестоносцев. Только один корабль с осадной техникой и материалами прорвался в Лаодикею, что дало возможность успешно провести штурм. 15 июля в результате ожесточенного штурма крестоносцы взяли Иерусалим. Этот успех был закреплен боем при Аскалоне 12 августа 1099 г., где крестоносцы разбили высадившееся египетское войско. Во главе Иерусалимского королевства встал Готфрид. Первый крестовый поход закончился успешно и завершился утверждением на Востоке западно-европейских феодальных порядков: «иерусалимские ассизы» (хартии прав короля и сеньоров), по словам Энгельса, оставили «классическое выражение феодального порядка».

Завоевания крестоносцев были не прочны, что определялось внутренней слабостью феодальных государств и неблагоприятной внешней политической обстановкой: надо было защищать завоеванную территорию от турок и от покушений Византии. Текучесть населения, состоявшего из крестоносцев, мешала правильной организации обороны, а междоусобицы феодалов резко снижали обороноспособность государств.

Более прочной опорой обороны оказались духовно-рыцарские ордена, созданные в виде постоянных военных организаций. Первым из них был основан в 1119 г. Орден тамплиеров, или храмовников; затем появился Орден иоаннитов и в конце XII в. возник Тевтонский орден немецких рыцарей. Это были военно-монашеские организации, члены которых не могли иметь семьи; от них требовалось строгое выполнение устава ордена и беспрекословное подчинение великому магистру — главе ордена. В предисловии к уставу Ордена тамплиеров говорилось, что светские рыцари занимались грабежом и разбоем, а рыцари ордена должны служить церкви. Устав требовал от тамплиеров в первую очередь послушания, т. е. дисциплины, обязывал избегать излишеств и сохранять единство. По уставу тамплиеров, каждый рыцарь должен был уметь побеждать в бою трех врагов.

Основные требования к рыцарям являлись выражением попытки противопоставить феодальной анархии дисциплину с целью укрепления феодализма в лице самого крупного феодала — католической церкви. [191]

С 1130 г. завоевания крестоносцев пошли на убыль. Во второй половине крестоносцам пришлось иметь дело с сильным государством Саладина, объединившим Египет, часть Сирии и часть Мессопотамии. Саладин разбил крестоносцев при Тивериадском озере и в 1187 г. взял Иерусалим, что дало толчок к организации третьего крестового похода (второй крестовый поход был предпринят в 1147–1149 гг.), во главе которого встали германский император Фридрих Барбаросса, французский король Филипп II Август и английский король Ричард Львиное Сердце.

Фридрих Барбаросса со своими рыцарями двинулся через Византию старым сухопутным путем, по которому проходили крестоносцы первого и второго походов. Войско Фридриха испытывало те же трудности, что и первые крестоносцы, оно быстро таяло; при переправе через реку утонул и Фридрих Барбаросса.

Французы и англичане избрали морской путь, но вначале захватили остров Сицилию и только затем двинулись к Палестине. После третьего похода за крестоносцами осталась лишь узкая полоса побережья.

Таким образом, начиная с третьего похода, изменилось стратегическое направление движения крестоносцев: тяжелому сухопутному пути был предпочтен морской путь, этому всячески способствовали богатые торговые города Италии. Но и это изменение пути не принесло положительных результатов. Крестовые походы безрезультатно продолжались в течение почти 200 лет (восьмой поход был организован в 1270 г.). Восток отразил натиск феодалов Запада и сам перешел в наступление против феодальной Европы. Турки захватили Балканский полуостров.

Крестовые походы имели важные политические и экономические итоги. Они положили конец господству арабов и византийцев на Средиземном море. Средиземноморская торговля оказалась теперь в руках Венеции и Генуи, что ускорило темпы развития городов Северной Италии. Походы способствовали ознакомлению феодальной Европы с культурой и техникой Востока.

В военном отношении походы в целом дали небольшие результаты. Имели место незначительные технические заимствования у Востока: в феодальных армиях появился арбалет{131}, стали применять трубу и барабан. Кроме того, в XIV в. на Западе был организован род легкой кавалерии: часть лучников, в целях увеличения их подвижности, была посажена на лошадей. Тяжелая рыцарская конница, побеждавшая в одиночном [192] рукопашном бою, оказалась неспособна решать не только стратегические, но даже тактические задачи в борьбе с легкой конницей Востока. Рыцари, в частности, не могли форсировать реки вплавь.

О развитии уровня инженерного искусства можно судить по такому боевому эпизоду 1218 г. Вход в дельту Нила преграждала в Дамиетте неприступная башня. Леопольд австрийский приказал на двух скрепленных кораблях построить большую башню на 300 воинов. В этой башне крестоносцы подплыли к сторожевой башне мусульман и взяли ее сверху по перекидному мосту.

Крестовые походы косвенным образом способствовали развитию флота. На Востоке был заимствован компас. Это значительно улучшило технические условия мореплавания. В период крестовых походов начался переход от гребного к парусному [193] флоту. Это было начало нового периода в развитии флота, в развитии морской стратегии и тактики.

Военное искусство феодального Запада в XIII в. Особенности военного искусства этого времени ярко проявились в англо-французских и в других западноевропейских войнах. В борьбе городов Северной Италии за свою независимость уже появились новые моменты в развитии военного искусства. Наиболее характерны в этом отношении бои при Бувине, на Мархфельде и при Чертомондо.

Бой при Бувине в 1214 г. В начале XIII в. французский король Филипп II Август захватил ряд английских владений на континенте, в том числе Нормандию и ряд крупных городов, которые он привлек на свою сторону, дав им коммунальные грамоты. В результате союза королевской власти с городами в бою при Бувине на стороне французского короля сражалась городская милиция северных французских коммун.

Английский король Иоанн Безземельный организовал коалицию против французского короля, в состав которой вошли германский император Оттон IV, граф Фландрский, граф Булонский и некоторые другие феодалы. Англичане высадили сильный десант, но 2 июля 1214 г. французское войско под командованием сына Филиппа — будущего Людовика VIII разбило англичан в бою при Ларош-о-Муан. В это время войско под командованием Оттона IV, соединившись со своими союзниками у Нивелля, что южнее Брюсселя, двинулось на Валансьен.

Французский король сосредоточил свое войско у Перонна, откуда оно двинулось по направлению к Турнэ. Противники шли навстречу друг другу, но разошлись. Когда обстановка выяснилась, Филипп решил отойти к Лиллю, а Оттон двинулся к Бувину, где и произошел бой.

Источники сильно преувеличивают силы сторон, но совершенно ясно указывают на превосходящие силы Оттона. О численном превосходстве немцев и их союзников говорят не только источники, но и действия Оттона, который наступал и атаковал, а также действия Филиппа, который отступал, а затем дал оборонительный бой. По некоторым данным, у Филиппа было около 2 тыс. рыцарей, у Оттона — около 5 тыс. рыцарей; оба противника имели несколько десятков тысяч пехотинцев.

Утром 27 июля 1214 г. французский король решил переправить войско на левый берег р. Марка. Когда авангарды были уже на другом берегу реки, поступило донесение о приближении противника. Тогда Филипп изменил свое решение и приказал строить боевой порядок на правом берегу реки: правый фланг — рыцари герцога Бургундского и коммунальная милиция; центр — французские рыцари, Филипп со свитой и коммунальная милиция; левый фланг — коммунальная милиция [194] городов и бретонские жандармы; общий резерв — 150 конных сержантов, охранявших мост у Бувина.

Оттон, видимо, рассчитывал напасть на французов на марше, но увидел перед собой готового к бою противника. Все же он решил атаковать. Войско германского императора развертывалось с марша и, как видно, вступало в бой неодновременно. Его боевой порядок был следующим: правый фланг — английские лучники и рыцарская конница, центр — немецкая пехота; во второй линии — брауншвейгские жандармы и Оттон со своей свитой; левый фланг — фламандские рыцари; общий резерв — саксонская пехота, расположенная за центром боевого порядка.

Таким образом, боевые порядки противников представляли собой сочетание рыцарской конницы с пехотой. Полем боя являлась открытая равнина, окруженная болотами. Позиция французского войска командовала над расположением войск Оттона. Фланги французов были прикрыты болотистой долиной р. Марка, в излучине которой Филипп построил свое войско.

Первый этап боя — атака французами фламандских рыцарей.

Бой завязал правый фланг французов под командованием герцога Бургундского. Атака французов была отражена. Герцог Бургундский привел в порядок своих рыцарей и снова повел их в атаку, но фламандцы контратакой опрокинули правый фланг французов и стали развивать свой успех. В это время с левого берега р. Марка подошла коммунальная милиция — бывший авангард, который возвращался сюда по приказанию Филиппа. Сомкнутой колонной милиция нанесла фланговый удар фламандским рыцарям и опрокинула их. Граф Фландрский был взят в плен, а его рыцари бросились бежать. Герцог Бургундский привел свой отряд в порядок и поспешил на помощь центру боевого порядка французов.

Второй этап — бой в центре.

В центре немцы атаковали французских рыцарей, опрокинули их, пробились к свите Филиппа и перебили ее, а самого французского короля сбили с лошади. Но Филипп так хорошо был закован в железо, что его не могли поразить. В это время подоспела коммунальная милиция, решившая исход боя на своем правом фланге, и фланговым ударом обратила немцев в бегство.

Третий этап — бой на левом фланге французов.

На левом фланге французской армии граф Булонский атаковал милицию Пикардии и Шампани и стал теснить ее. Кроме своих рыцарей, граф Булонский имел около 700 пеших наемников-брабантцев, которых он построил кольцом. В этот круг рыцари входили для того, чтобы привести себя в порядок и отдохнуть. [195]

Пехота, ощетинившаяся копьями, служила прикрытием для рыцарей, которые вели бой. Но милиция во главе с епископом города Бовэ атаковала брабантцев и расстроила их ряды. Прибывшие на поддержку милиции сержанты перебили брабантцев, а самого графа взяли в плен. Оттону едва удалось спастись бегством.

Союз королевской власти с городами обеспечил французам победу над немцами, а тем самым и над англичанами. Победой при Бувине закреплялись завоевания и упрочивался союз французского короля с городами, милиция которых играла крупную роль в бою. Победе французов над численно превосходившим противником способствовало также взаимодействие составных частей боевого порядка французского войска и взаимодействие милиции городов с рыцарской конницей.

Бой на Мархфельде (при Штильфриде) в 1278 г. дает наиболее полное представление о способах ведения боя в период господства на полях сражений Европы рыцарской конницы.

В XIII в. «Священную Римскую империю» ослабляли междоусобицы. В середине века крупную роль стало играть Чешское королевство, владения которого особенно увеличились при Пшемысле II (1253–1278 гг.), выставившем свою кандидатуру на императорский престол. Однако немецкие князья выбрали императором Рудольфа Габсбургского. Воспользовавшись усилением борьбы чешской знати со своим королем, Рудольф Габсбургский в 1276 г. начал войну с Пшемыслом. В 1278 г. произошел решительный бой на Мархфельде (к северо-востоку от Вены у Штильфрида).

По некоторым данным, Рудольф Габсбургский имел 2 тыс. всадников, из них около 300 рыцарей. У Пшемысла было около 1 тыс. всадников в полном защитном снаряжении. Многочисленная пехота находилась в лагерях и в бою не участвовала.

Рудольф построил рыцарей в одну линию, имея за центром небольшой резерв. То же сделал и Пшемысл. Во время построения боевых порядков лошадь занесла к противнику одного рыцаря из войска Рудольфа. Другие рыцари бросились [196] выручать своего товарища. Завязался бой. Рудольф и Пшемысл сражались вместе со всеми рыцарями и ходом боя не управляли.

Бой распался на большое количество поединков и носил упорный характер с переменным успехом. Когда рыцари Рудольфа стали теснить своих противников, Пшемысл вызвал резерв. Однако начальник резерва, настроенный враждебно к королю, увел своих рыцарей с поля боя; это решило исход боя. Войско Пшемысла потерпело поражение, а сам Пшемысл был убит.

В бою на Мархфельде участвовала лишь тяжелая рыцарская конница. Боевой порядок был вытянут в линию, бой завязался стихийно, протекал неорганизованно и имел характер фронтального столкновения. Управление в бою отсутствовало, а безуспешные попытки Пшемысла вызвать резерв свидетельствуют лишь о полном отсутствии дисциплины в рыцарском войске.

Бой при Чертомондо в 1289 г. Германские императоры не сумели подчинить себе Италию, которая из этой борьбы вышла раздробленной. Наиболее политически раздробленной [197] оказалась в XIII в. Северная Италия, где враждовали между собой города-государства. Флоренция была крупным промышленным центром и имела солидную пехоту и наемников. В 1289 г. флорентийцы объявили войну городу Ареццо. Бой произошел в округе Чертомондо.

Флорентийцы имели 1600 всадников и около 10 тыс. пехоты, у ареццинцев было 800 всадников и около 8 тыс. пехоты. Свои боевые порядки противники построили на ровном поле в две линии, за флангами они расположили небольшие резервы. В первой линии флорентийцы имели 150 всадников, на флангах которых построилась пехота: впереди — щитоносцы, за ними — арбалетчики и пикинеры. В таком же порядке флорентийцы построили свои главные силы, расположив в тылу у них обоз в виде вагенбурга, чтобы воспрепятствовать бегству своего войска. Точно так же построили свое войско ареццинцы.

Первый этап боя — атака флорентийцев ареццинцами.

Бой завязали всадники первой линии ареццинцев, за которой двинулись главные силы, и, на предельном аллюре атаковав флорентийцев, опрокинули их первую линию. В результате стремительной атаки боевой порядок ареццинцев был расстроен, а их пехота отстала. Однако, продолжая развивать успех, ареццинцы оттеснили главные силы флорентийцев к вагенбургу.

Второй этап — контратака флорентийцев.

Отсутствием взаимодействия между пехотой и конницей ареццинцев воспользовалась пехота флорентийцев, которая охватила и атаковала оба фланга конницы противника. В это время начальник резерва флорентийцев решил использовать благоприятный момент для атаки противника. «Если мы будем разбиты, — сказал он, — то я хочу умереть вместе со своими согражданами; если мы победим, то пусть желающий явится меня обнять в Пистойю». Эта атака во фланг и тыл противнику решила исход боя. Резерв же ареццинцев с самого начала боя обратился в бегство. Ареццинцы потеряли 1600 человек пехоты и кавалерии убитыми и 2 тыс. человек пленными. Потери флорентийцев были невелики.

Итальянский историк начала XIV в. Вилани отметил, что в бою при Чертомондо войска ст