Quot;Азбука" инверсии: От Абсолюта до Арлекина

Что же представляет собой "первоначальная простота" метафизической Традиции? И каким образом контр-традиции удается ее извратить и ограничить? Для выяснения этого здесь необходимо изложить своего рода метафизическую "азбуку", схематически передающую всю структуру реальности с традиционалистской точки зрения.

В целях максимально ясной последовательности повествования мы избрали для обозначения тех или иных конкретных метафизических данностей буквы латинского алфавита. Это использование, конечно, сугубо условно, поскольку никакое количественное вспомогательное средство не в силах со всей адекватностью передать качественную сложность метафизики. Но, впрочем, слишком сложной она может показаться только тому, кто уже забыл, что такое простота.

Уровни реальности лучше всего представить в виде лестницы, которая, наряду со спиралью (1), является фундаментальной моделью традиционного метафизического мировоззрения. Эта лестница составлена из параллельных друг другу горизонтальных окружностей, периферия каждой высшей из которых соединена вертикальным отрезком с центром низшей. При этом радиус каждого уровня символизирует собой, в частности, центробежность влияния центра, который сам получил подобное влияние в результате подобной же центробежности на более высоком уровне. Именно таково, заметим попутно, метафизическое изображение идеи инициатической иерархии.

Но традиционная метафизика все же "открывается" знанием о том Принципе, который превышает всю эту лестницу, запределен по отношению к ней. Это - Принцип Абсолюта. Абсолют - это Иное по отношению ко всей реальности, Невозможное с точки зрения всех реальных возможностей, а потому - Нереальное (по определению Г.Джемаля). Абсолют - это ни бытие, ни небытие, но - "вселенная, управляемая иными законами или никаким законом" (Ф.Ницше). По поэтическому определению М.Серрано, Абсолют - это "Несуществующий Цветок" (2). В даосской доктрине Абсолют характеризуется так: "Путь (дао), который может быть пройден, не есть /это/ Дао". В Принципе Абсолюта традиционная метафизика выражает идею чистой трансцендентности и бесконечности, невыразимую никакими, всегда имманентными и ограниченными, реальными категориями. При этом важно подчеркнуть, что Абсолют не "противостоит" реальности - он отсутствует в ней. И тем не менее, именно к Абсолюту обращены наиболее глубокие метафизические интуиции всех полноценных традиционных форм.

Итак, если рассматривать реальность с помощью модели лестницы (3), то, прежде всего, надо изобразить условную "первичную вертикаль", символизирующую, конечно, не сам Нереальный Абсолют (что было бы абсурдом), но - ориентацию на него. На этой прямой (А) находится пустая точка (В), обозначающая Принцип небытия. Этот Принцип является схематически центральным по отношению к периферийному Принципу бытия. Не вдаваясь здесь в подробное пояснение такого положения дел, которое увело бы нас далеко от непосредственной темы этой работы, отметим лишь, что само принципиальное состояние бытия проявляется из небытия, а не наоборот. Однако, этот процесс не может быть истолкован никакими временными характеристиками, но принадлежит вечной природе этих Принципов.

Принцип бытия, таким образом, можно изобразить как периферийную точку (С) на "первой" ступени реальности.

Здесь радиусВС символизирует это вечное проявление бытия из небытия, а рассмотренный в обратной перспективе, как СВ, соответствует познанию Принципом бытия своей проявленности, а значит - неабсолютности. При этом важно заметить, что о самом Абсолюте нельзя говорить как о "причине" реальности, а если вопрос так все же ставится, то можно сказать, что этой причиной является само ОТСУТСТВИЕ Абсолюта.

Точка С, Принцип бытия, еще далеко не тождественна бытию как таковому (в отличие от небытия, которое составляет единое целое со своим Принципом). Это - чистый, непроявленный ноумен, сущность которого, однако, уже может быть представлена в виде следующей, столь же ноуменальной ступени лестницы, центр (D), радиус (DE) и периферийная точка (Е) на которой четко соответствуют Троице Бога-Отца, Бога-Святого Духа и Бога-Сына в христианской традиции. (4)

Точка Е проявляется подобным же образом как следующая "ступень" (центр F, радиус FG, периферийная точка G). Но это уже - первый уровень феноменального космоса, т.е. яви, проявленного мира, тогда как выше речь шла о самих Принципах. Это - уровень чистого духа, соответствующий Логосу в христианской традиции. Но собственно Логос, Свет Мира, Дневное Солнце для проявленного мира выступает лишь как периферия этого уровня, G. Центральная точка F внутренне принадлежит самому Принципу бытия, а он как таковой не может быть проявлен. Поэтому точке F в Традиции соответствуют те понятия и образы, которые характеризуют ее принципиальную "неочевидность" для проявленного мира, как, например, божественная природа Христа, в отличие от Его человеческой природы, или, в эзотерической трактовке, Полуночное Солнце. (5) Св. Дионисий Ареопагит именовал эту реальность "Божественным Мраком, превысшим Света". Радиус FG соответствует Богородице в христианской традиции, и именно поэтому к Ней прикладывается эпитет Пресвятая, т.е. "превосходящая Свет". (Тот же эпитет сопровождает и саму Троицу.) Индуистские соответствия здесь таковы - центр F - Пуруша, метафизически мужской символ непроявленного бытия, FG - Пракрити, метафизически женский символ проявляющей Универсальной Природы, и G - Бодхи, проявленный небесный интеллект.

Но на этом уровне еще нет никакого циклического потока становления, в контексте которого только и возможен процесс инверсии. Для этого процесса необходима определенная отмеренная длительность, которой не может быть на духовном уровне, где происходит только одно Событие - рождение Бога в мире. Еще следует отметить, что этот уровень, согласно индуистской традиции, соответствует понятию нама - "имя", тогда как нижеследующие представляют собой рупа - форму.

Следующий метафизический уровень как раз и характеризуется этой длительностью - это мир тонких, "невидимых", субтильных форм - душ, энергий, сил, волн, вибраций и т.д. Из-за своей постоянной пульсации тонкий мир часто изображается как сфера.

Точка Н здесь - это духовный, небесный исток этого мира, выраженный в чистой длительности. Радиус НI - путь, по которому осуществляется движение тонких форм от этого истока к периферии, несущее метафизическое знание, воплощенное в эти формы - чувств, переживаний, эмоций и т.д. Именно здесь и возможно появление инверсии - когда это знание подменяется психическим ощущением. (6) Но все же в тонком мире такая перспектива тотальной подмены духа душой являет собой достаточно исключительный случай, способный произойти лишь на крайней периферии, случай падения Ангела. Мы отметим его точкойJ, но, прежде чем вернуться к рассмотрению этого случая, закончим пока изложение нормативной схемы.

ТочкаI нормативно предопределяет "одушевление" последнего уровня космоса - мира плотных форм - тел и предметов, одним из символов которого является сама Земля.

В этом мире центральным качеством является не чистая длительность, как в тонком, но - более "фиксированный" атрибут пространства (К), которого в тонком мире нет, не говоря уже о вышестоящих уровнях. (7) Далее, только в плотном мире на смену чистой длительности приходит фактор измеримого времени (О), предопределяющий циклические законы периферии этого мира.

Специфика этих циклических законов выражена в особой метафизической схеме плотного мира - как сферы, превращающейся в куб. Здесь находит свое отражение традиционная идея о циклической деградации этого мира, нисходящего от Золотого века к Железному, что связано именно с процессами уплотнения. Та же идея "увеличения плотности" и "уменьшения одушевленности" выражается и в движении плотных форм от центра к периферии - через животное (L), растительное (М) и минеральное (N) царства, согласно герметической традиции. В начале же цикла плотный мир, находясь в стадии Золотого Века, представляет собой минимально плотную сферу Земного Рая.

А в конце цикла, в момент своего предельного уплотнения, этот мир "застывает" в схематической форме куба (PQRSTUVW) - как символа максимальной статичности. Но Традиция говорит о том, что в тот же самый момент происходит мгновенная трансформация этого куба в сферу, кладущая начало новому циклу. (Именно с этим связаны герметические термины квадратуры круга и циркулатуры квадрата. Спускающийся с Небес Духа Небесный Иерусалим имеет квадратную форму, которая в начале нового цикла вновь становится округлой сферой Земного Рая.)

Однако, в процессе инверсии эта трансформация может не состояться, точнее - состояться иллюзорно.

В центре плотного мира (К) выражен принцип качественного пространства, т.е. ориентации на высшие уровни реальности посредством их сакрально-географических соответствий. (Сюда относится в первую очередь понятие Полюса.) Но в течение цикла он неуклонно ослабевает, "угасает", из-за чего в этом мире начинается процесс девиации - собственно говоря, в символе куба и выражена ее крайняя степень, связанная с таким увеличением радиуса, когда участки периферии как бы "спрямляются". Трансформация одного цикла в другой подразумевает мгновенное восстановление центростремительной ориентации под влиянием Принципа. Но то же самое восстановление может быть внешне произведено и ДО реального конца цикла, с представлением этой иллюзии за начало нового. Каким образом?

Вернемся теперь к точке J, как символу инверсии в тонком мире. Напомним, что это связано с тотально произошедшим в ней забвением духовной ориентации, что и сделало ее субтильный статус самодовлеющим. Это "забвение" вызвано циклическими законами тонкого мира, где также в течение цикла происходит уплотнение - душа вытесняет дух. (Здесь только следует заметить, что циклы в тонком мире, в отличие от плотного, не подчинены временному измерению, но представляют собой лишь течения определенных длительностей, не имеющих четких границ, хотя, конечно, и не вечных. Вечны только надкосмические, ноуменальные Принципы.) К концу цикла эта "субтильность" получает
способность пародировать саму "духовность", т.е. подменять чистый интеллект эмоциональным переживанием. Эта подмена связана с извращением самой природы тонкого мира, некогда ориентированной "духовно", а затем, утратив эту ориентацию, превратившейся в то, что Генонименовал низшим психизмом. И, в конечном итоге, точка J, в которой эта подмена достигает своего апогея, превращается в точку Х, выдающую себя за то самое влияние Принципа, которое должно произойти в плотном мире на рубеже циклов. Это "превращение", которое имеет такую недвусмысленную традиционную трактовку, как становление Падшего Ангела самим Сатаной, знаменует собой завершение инверсии в тонком мире.

Точка Х, таким образом, вполне может подменить собой "угасший" к концу цикла центр плотного мираК, через который в Золотом веке и осуществлялось влияние Принципов. Вначале это происходит как обретение этим миром эллиптической структуры, при которой "застывшие" было вершины куба (бывшие еще ранее периферийными точками вокруг традиционного центра - К) вновь "выходят на орбиту".

И постепенно, по мере окончательного "угасания" центра К, перехода его в виртуальное, невидимое состояние, создается иллюзия нормативной "сферичности" этой орбиты, где внешне единственным центром становится уже точка Х. (Таким образом и начинается пародия на Золотой век, на Земной Рай.) И, наконец, из точки Х внешне "восстанавливается" вся нормативная метафизическая "вертикаль" (Сатана - обезьяна Бога, - гласит известное изречение), но уже - без знания об Абсолюте, и потому подвергающая неоправданной абсолютизации какой-либо из вышестоящих уровней реальности. И даже не столько этот уровень как ступень метафизики, сколько субтильное переживание его. Так и происходит ограничение и извращение метафизической Традиции, превращение ее в контр-традицию. Итак, первый критерий отличия Традиции от контр-традиции состоит в том, что последняя отказывается признавать нереальность и чистую трансцендентность Абсолюта, считая "абсолютом" тот или иной имманентный факт бытия или небытия.

Поэтому любая ориентация "вверх" (Y) при этой метаморфозе - есть теперь на деле уже не что иное, как самообманное блуждание во тьме кромешной (Z), символизирующей иллюзорное царство чистого количества, которое располагается метафизически ниже даже мира плотных форм, представляя собой саму дезориентацию и заблуждение как таковое.

Возникающая таким образом "ограниченная метафизика", лишенная воли к Невозможному и печали по Отсутствующему, претендует, тем не менее, на "естественность" и "простоту". Но такая "простота", если не использовать здесь известную поговорку, как раз и являет собой леонтьевское "вторичное упрощение". Однако, именно она в современном мире и узурпирует вещание от лица "традиции", выдавая за нее консервативные привычки нескольких последних человеческих поколений!

Гейдар Джемаль в своей книге "Ориентация - Север" дал очень образное определение тому, что мы здесь схематически обозначили как точку Х, - Арлекин. Действительно, этот персонаж из комедии дель-арте наилучшим образом выражает собой пародийную сущность "субъекта инверсии". В силу своей сугубо субтильной, эмоциональной природы он принципиально не способен к качественному метафизическому мировоззрению, к познанию Нереального Абсолюта, и потому вынужден постоянно абсолютизировать ту или иную реальность. Количество его одежд-"абсолютов" не может не смешить. Но главный гротеск, безусловно, состоит в его всякий раз преувеличенной серьезности.

(1) Сопоставление этих моделей выходит за рамки нашей работы, хотя здесь любопытно отметить, что в некоторых традициях присутствует символ винтовой лестницы, синтезирующей в себе черты и лестницы, и спирали. (в текст)

(2) И все же, во избежание чрезмерного "аналогизма", здесь следует четко уяснить, что нереальность Абсолюта отнюдь не означает какую бы то ни было "другую реальность" или "инореальность", но - Иное по отношению к Принципу реальности как таковому. (в текст)

(3) Аналогия с "пространством" на предлагающейся схеме является чисто условной. Кроме того, все "ступени" рассматриваемой лестницы можно было бы представить и в "плоскостном" виде - как все более широкие окружности вокруг первичного центра, для каждой следующей из которых относительным центром выступает предыдущая. (в текст)

(4) Отметим немаловажную деталь, что такое кристально ясное соответствие Христианства первоначальной простоте чистой метафизики сохранилось лишь в Православии, которое отвергло известный католический догмат filioque, утверждающий исхождение Святого Духа "и от Сына". (в текст)

(5) Естественно, его нельзя путать с Луной, являющейся одним из символов тонкого мира. См. далее. (в текст)

(6) Что и предопределяет широко распространенную подмену подлинной интеллектуальной интуиции - "чувственной", как это произошло, к примеру, в метафизической концепции А.Бергсона. (в текст)

(7) Поэтому, кстати, известный вопрос Канта о "бесконечности пространства" является полным абсурдом. В традиционной метафизике важно не количественное измерение, но качественная ориентация. (в текст)

 

Пределы "вечного единства"

Согласно Традиции, весь проявленный мир, т.е. космос, включающий в себя духовный (в Индуизме - свар), тонкий (бхувас) и плотный (бхур) уровни, подчинен Принципу двойственности. Что, однако, вовсе не означает "позитивности" одного ее элемента и "негативности" другого. Они, подобно центру и периферии, призваны взаимодополнять друг друга. "Негативным" в этой связи является лишь само восприятие этой двойственности как "неснимаемого", "раз навсегда данного", "абсолютного" феномена.

В апокрифическом Евангелии от Филиппа об этом говорится так: "Свет и тьма, жизнь и смерть, правое и левое - братья друг другу. Их нельзя отделить друг от друга. Поэтому и хорошие - не хороши, и плохие - не плохи, и жизнь - не жизнь, и смерть - не смерть. Поэтому каждый будет раздвоен в своей основе от начала. Но те, кто выше мира, - цельные, вечные".

"Цельность" ("единство") и "вечность" - это качества, присущие только надкосмическим Принципам реальности, в которых интегрируется все то, что в космосе явлено как двойственное и ограниченное по длительности. Однако, даже это "вечное единство" с точки зрения Традиции еще далеко не тождественно Абсолюту. В Принципе Нереального Абсолюта выражена идея бесконечности, тогда как даже вечные Принципы реальности (например, Принципы бытия или небытия) все же небесконечны, поскольку ограничены друг другом. Ограничена и столь же принципиальная идея единства, синтеза - тем, что она НЕ включает в себя понятие неединства.

Абсолютизация же идеи "вечного единства" неминуемо влечет за собой ее контр-традиционное превращение из ступени на пути к Абсолюту в некую "середину", в которой все проявленные двойственности погашаются, чтобы затем вновь инерциально воспроизводиться без выхода в качественно иное состояние. В этом же Евангелиидалее сказано: "Или в мире, или ввоскресении, или в местах середины - да не оказаться мне в них! В этом мире есть и хорошее, есть и плохое. То, что в нем хорошее, - не хорошее, и то, что в нем плохое, - не плохое. Но есть плохое за этим миром, что воистину плохо, что называют серединой."

В традиционно понятом Принципе "вечного единства" интегрируются не усредняемые виды двойственности, но, напротив, предельно радикализованные. Однако, контр-традиция извращает этот Принцип именно за счет усреднения всякой двойственности, что препятствует дальнейшему метафизическому пути и обращает его "вспять" - к неопределенному количеству повторений одних и тех же видов "света и тьмы, жизни и смерти, правого и левого, хорошего и плохого" и т.д. Иными словами, само единство (unite) таким образом превращается в свою метафизическую пародию - единообразие (uniformite). Отметим, что о "бесконечности" (даже в гегелевской трактовке - "дурной бесконечности") здесь говорить все же нельзя - этот однообразный инерциальный поток с неизбежностью конечен, как конечна длительность направляющего его "Арлекина" - некой субтильной, психической реальности, подменяющей собой в плотном мире на стадии контр-традиции нормативное влияние высшего, духовного, интеллектуального уровня. Природа Арлекина, принадлежащего среднему, тонкому миру, как раз и состоит в постоянном избегании всех радикальных явлений духовно-интеллектуального и плотно-телесного порядка вместо традиционной coincidentia oppositorum, совпадения противоположностей. И слова Апокалипсисахарактеризуют именно эту инверсию: "знаю твои дела; ты ни холоден, ни горяч; о, если бы ты был холоден, или горяч! Но, как ты тепл, а не горяч и не холоден, то извергну тебя из уст Моих." Вследствие же торжества этой "теплой" посредственности "человеческие глаза не выдерживают ни солнца, ни совокупления, ни трупа, ни темноты", как образно заметил тонкий ценитель всего "предельного" и "радикального" Жорж Батай.

Но каким же может быть это совпадение противоположностей, чтобы оно не переходило в их "теплое" усреднение? В индуистской традиции для обозначения этого состояния существует специальный термин - адвайта (недвойственность). Он означает такое "сочетание крайностей", в котором уже исчезает сам их дуализм, не обращаясь, однако, при этом и во всегда ограниченное единство. И в этой недвойственности рождается нечто, условно говоря, третье - уже качественно Иное по отношению ко всему количеству известных двойственных форм. Это вполне соответствует четкому различию между инициатическим духовным рождением и инерциальным потоком сугубо природных рождений и смертей. И потому понятие адвайты применяется даже для характеристики самого Абсолюта, Абсолютно Иного - только осмысленное сквозь идею ниргуны (бескачественности), - поскольку Абсолют пребывает заведомо по ту сторону всех реальных качеств.

Итак, если Традиция всегда стремится не просто к синтезу или единству всех видов космической двойственности, но - к дальнейшему "раскрыванию" этого синтеза в состояние адвайты, радикализующей любой дуализм и понуждающей его к переходу в иное качество, - то контр-традиция способна лишь принимать за "абсолют" либо саму двойственность, либо - ее синтетическое объединение, уравновешивание и усреднение. В этом состоит еще один критерий их отличия. Однако, инверсия в современном мире зашла уже настолько далеко, что расхожим стало такое, совершенно контр-традиционное представление: мол, Бог и воплощает в себе не что иное, как идею "вечного единства", а все, что "превышает" ее - это "от лукавого". И потому здесь следовало бы недвусмысленно напомнить, что Бог, согласно всем полноценным традиционным доктринам, не ограничен понятием вечности. Вечными могут быть только адские муки.