ЧУВСТВЕННОЕ, АБСТРАКТНОЕ МЫШЛЕНИЕ И ЯЗЫК

Как уже говорилось выше, исследователи взаимоотношения языка и мышления обычно подчеркивают, что со словом связано абстрактное мышление, поскольку за любым словом стоит обобщение. Однако подчеркивание только этой стороны слова не отражает существующих отношений между действительностью, мышлением и языком. Язык не оторван от чувственных форм мышления. Он не смог бы служить ни средством общения, ни орудием познания действительности, если бы в своем функционировании, своими единицами и их содержанием был отгорожен от форм чувственного восприятия действительности; на­против, своими единицами и их содержанием он органически связан с чувственным мышлением и познанием окружающего мира.

Одной из основных функций слова как языкового знака является перцептивная функция (см. гл. III),когда в общении слово выступает заместителем предмета или явления действительности. Абстракция (понятие), которая закреплена за словом, остается при таком приме­нении «за кадром», поскольку она известна всем говорящим на данном языке, а потому редко бывает предметом сообщения. Она выполняет регулирующую роль, определяя классификационные, логические рам­ки применения слова, относя его к конкретному предмету определен­ного порядка. На такое применение слова указывали многие ученые Г.В.Ф. Гегель, А.А. Потебня, А.Ф. Лосев, А.Н. Леонтьев и др. Благодаря своей классификационности значение регулирует и направляет работу мышления, но одновременно не теряет способности отражать и акту­ализировать отдельное, индивидуальное. Более того, слово может в разных условиях, разделенных во времени и пространстве, обозначать

отдельные предметы определенного порядка только потому, что за ним стоит обобщение. «...Слово,— писал Потебня,— есть готовое русло для течения мысли» (2, с. 4 45). Конкретную предметную отнесенность имеет не только основная номинативная единица языка — слово, но и другие номинативные единицы языка — свободные словосочетания, различные виды устойчивых словосочетаний, фразеологизмы и др., а также и коммуникативная единица языка — предложение, основной функцией которого, по утверждению синтаксистов, является обозна­чение определенной «ситуации».

Разумеется, тесная связь между чувственными и абстрактными формами мышления не лишает их существенного и принципиального различия. В языке существует такая форма мысли, которая, используя слово, служит как бы мостом между, с одной стороны, чувственным восприятием и представлением действительности, и, с другой,— абст­рактным мышлением. Такой формой является образ (см. ниже).

Абстракция не противостоит и не противоречит чувственным фор­мам отражения уже потому, что вырастает из них, основывается на них, а через них — на самое действительность. Общее существует в отдельных предметах и явлениях действительности, в чувственных формах их восприятия, а отсюда в «снятом» виде переходит в словесные значения как элемент содержания последних. Поэтому между дейст­вительностью, чувственными и абстрактными формами ее отражения объективно не может быть перегородок. Однако содержанием значений языковых единиц служат не только классификационные, общие при­знаки. Слово не математический знак, и его значение — это не голая абстракция, состоящая из предельно отвлеченных, классификацион­ных признаков. Значение слова формируется исторически и отражает субъективный подход в постепенном познании обозначаемого явления действительности; значение включает мыслительное содержание о явлении действительности всего говорящего коллектива.

Новый предмет или явление познается и обозначается с помощью функционирующих в языке понятий и их обозначений. Обозначенная некогда в слове абстракция в своем применении и развитии необходимо используется для обозначения нового предмета или явления, служа признаком (внутренней формой слова) для его представления в новом обозначении. Иными словами, существующее слово и его значение рано или поздно используется в новом обозначении для создания образа о новом предмете. Язык не располагает «пустыми» словами, «свободными» значениями; напротив, большинство слов многозначно, обременено многими значениями. Обозначение новых предметов и явлений происходит через отношение к другим явлениям и предметам и их обозначениям в языке. В языке, замечал Потебня, нет неперенос­ных значений. «Изобразительность, пока он (язык.— В.Г.) жив, не 128

оскудевает, потому что она тождественна с понятностью слова» (3, с. 54). А это означает, что выработанные в языке абстракции постоянно участвуют в создании словесных, чувственно представляемых образов. Слово и его значение или предшествующее значение слова (в случае многозначности слова) в новом обозначении выступают характерным признаком, по которому создается образ о вновь обозначаемом пред­мете, а тем самым формируется новое значение и новое обозначение.

Выше мы говорили, что обобщенность и классификационность значения явились результатом отвлечения, абстрагирования чувствен­ных данных. В то же время последние, вследствие богатства своими признаками, служат фактической основой и для образования индиви­дуальных смыслов, выходящих за рамки общеязыкового содержания слова. Индивидуальный участок семантики слова играет важную роль в процессе общения, как и само отвлечение.

Артикулируемый звук благодаря своей природе (см. гл. I) делает возможным расчленять сплошной мыслительный поток, образованный в результате восприятия действительности, выделять такие элементы мысли, соотнесенные с определенными «кусочками» действительно­сти, которые отвечают целям и задачам деятельности людей, познания ими действительности. Дискретность звука и мысли позволяет диффе­ренцировать и интегрировать явления действительности по выделен­ным и познаваемым в деятельности и практике общения человека признакам, осуществлять тем самым анализ и синтез этих явлений, проникать в их сущность. Благодаря такой своей природе звук, т. е. внешняя форма языка, способен в известной степени явно отражать строение мысли. Структурированные с помощью внешней формы элементы строения мысли могут в последующем существовать в памяти чисто идеально, вне отношения к тем элементам внешней формы, с помощью которых они были выделены и которые могут быть потеряны либо редуцированы в процессе функционирования и эволюции языка. Отсюда, надо думать, способность мысли к сгущению либо, напротив, расчленению. Логически разработанная с помощью языка мысль, ее элементы могут затем существовать внутренне как чисто идеальные сущности, которые при необходимости могут сгущаться, свертываться либо, напротив, расчленяться, развертываться. Происходит, по Потеб-не, «алгебраизация» мысли, что существенно увеличивает ее отража­тельные и познавательные возможности.

В настоящее время в науке все более утверждается мнение, что
человеческое мышление не ограничивается словесным (вербальным).
Это характерно не только для первобытной эпохи становления языка,
т. е. его генетических истоков, но и для последующего времени.
Противное мнение поддерживается тем обстоятельством, что содержа­
ние несловесных форм мышления раскрывается, интерпретируется с
помощью языка.
5

Язык — естественная семантическая интерпретанта всех других форм мыслительной деятельности человека. Язык представляет собой логически, понятийно разработанную в человеческой эволюции сис­тему обмена мыслями и отражения действительности, и как таковая, она универсальна. Но раскрывая спомощью слов содержание, например, живописного или музыкального произведения, мы тем самым доказываем, что это содержание существовало и было заключено в другом виде и способе отражения действительности. С помощью языка, т. е. с использованием абстракций, понятий — логически рас­члененных форм мышления — мы выражаем понимание, идею того, что воспринято нами, «переводим» воплощенный в «языке» живописи или музыки замысел автора на универсальную знаковую систему — язык; причем «переводим» в известном приближении, но никогда не исчерпывающе, поскольку природа указанных форм отра­жения принципиально отлична и незаменима. С помощью языка мы сообщаем абстрактную идею, делаем логический вывод о содержании, выраженном в свойственной данному виду искусства форме. Форма же воплощения этого содержания неповторима и единственна.

Поскольку у человека все формы мышления существуют и функ­ционируют в единстве, то язык, словесное мышление так или иначе участвует в любой человеческой деятельности. Язык способствует развитию человеческого мышления вообще, всех его форм.

Сам уровень разработанности, совершенства неязыковых форм мышления, их глубина отражения действительности обязаны словес­ному мышлению. В то же время очевидно, что каждый вид искусства представляет собой свойственную только ему неповторимую образную систему отражения действительности, следующую своим выработан­ным законам и приемам отражения.