Индийский гость - раздел Образование, Карен Бликсен: Из Африки
Нгома Были Традиционными Туземными Празднествами. Со Временем...
Нгома были традиционными туземными празднествами. Со временем знакомых мне танцоров сменили их младшие братья и сестры, потом – сыновья и дочери.
Однако бывали у нас и гости из дальних стран. Муссоны дуют из Бомбея, оттуда же прибывали на кораблях мудрые и опытные старики, заглядывавшие на ферму.
В Найроби жил крупный лесоторговец‑индус Холейм Хуссейн, с которым я имела дело, когда только начинала расчищать от зарослей мои земли. Он был ревностным мусульманином и дружил с Фарахом. Однажды он явился ко мне с просьбой принять шейха из Индии. По словам Холейма Хуссейна, шейх пересек море, чтобы проинспектировал паству в Момбасе и Найроби; паства хлопотала, оказывая ему хороший прием, и не придумала ничего лучше, чем устроить для него посещение моей фермы. Согласна ли я?
Услыхав о моем согласии, Холейм Хуссейн открыл, что ранг и святость старика столь трепетны, что он не станет есть пищу, приготовленную в сосудах, к которым когда‑либо прикасались неверные. Впрочем, поспешно добавил он, это не моя забота: мусульмане Найроби сами приготовят для него еду и пришлют шейху, а моя обязанность сводится к тому, чтобы позволить ему вкусить яства под моей крышей. Я согласилась.
Холейм Хуссейн все не унимался, хотя теперь ему было несколько не по себе. Есть еще одна небольшая загвоздка – всего одна! Повсюду, где бы шейх ни появился, ему, согласно этикету, должен вручаться подарок; в таком доме, как мой, это никак не меньше ста рупий. Впрочем, и об этом мне не придется заботиться: деньги соберут мусульмане Найроби, а мне всего и останется, что вручить их ему.
– Поверит ли шейх, что подарок исходит от меня? – спросила я.
На это Холейм Хуссейн не сумел ответить; порой цветные не дают ответа на ваш вопрос, даже если от этого зависит их жизнь.
Сначала я отвергла предназначенную мне роль, однако стоило мне взглянуть на обескураженных Холейма Хуссейна и Фараха, только что светившихся радостью, как я поступилась гордостью и решила, что позволю шейху думать все, что ему заблагорассудится.
В день визита я, совсем забыв о близящемся событии, поехала в поле, чтобы испытать новый трактор. За мной был послан Тити, младший брат Каманте. Трактор так ревел, что я не смогла расслышать его слов; запустить двигатель оказалось к трудно, что я не осмеливалась его заглушить. Тити бежал по полю рядом с трактором, как собачонка, задыхаясь и спотыкаясь о куски дерна. Только в конце поля, где трактор остановился, я расслышала его крик:
– Шейхи приехали!
– Какие шейхи?
– Все шейхи, – гордо объяснил мальчуган.
Всего прибыло четыре повозки, по шесть гостей в каждой.
Я отправилась вместе с Тити домой. Уже издали я увидела на лужайке фигуры в белом, словно к дому слетелась стая больших белокрылых птиц или даже ангелов. Видимо, для подкрепления ислама в Африке из Индии был выслан целый ареопаг. Впрочем, главный шейх выделялся из свиты: он направился в мою сторону, сопровождаемый двумя помощниками; на почтительном расстоянии за ними следовал Холейм Хуссейн. Шейх оказался низкорослым толстяком с тонким личиком, словно вырезанным из слоновой кости. Кортеж немного постоял рядом, а потом удалился; предполагалось, что я буду развлекать своего гостя самостоятельно.
Разговаривать мы с ним не могли: он не понимал ни английский, ни суахили, а я не знала его языка. Для выражения глубокого взаимного уважения нам пришлось прибегнуть к пантомиме. Насколько я поняла, ему успели показать дом. Вся имевшаяся в доме посуда уже красовалась на столе, вместе с цветами, подобранными и расставленными согласно сомалийским и индийским вкусам. Я уселась вместе с шейхом на каменную скамью у западной стены. Там, под наблюдением затаившей дыхание свиты, я передала ему сто рупий, завернутые в зеленый платок, принадлежавший Холейму Хуссейну.
Прежде я испытывала предубеждение к старому шейху из‑за его педантичности, но, увидев, насколько он стар и мал ростом, подумала, что он, возможно, сам испытывает неудобство. Однако сидя с ним на пару на солнышке и не делая попыток завязать разговор, а просто составляя ему компанию, я почувствовала, что он вообще не имеет представления о неудобстве. Он производил странное впечатление человека, которому никогда ничего не грозит. Он был по‑своему учтив, улыбался и кивал, когда я показывала ему на холмы и высокие деревья, словно хоть к чему‑то мог проявить интерес, но ничему не удивлялся.
Я гадала, чем вызвана такая благостность: полным неведением о существовании в мире зла или знанием о нем и полным с ним смирением. Неважно, вообще ли нет на свете ядовитых змей или вы добились полного иммунитета к их яду инъекциями сильных доз: результат получается один и тот же. Спокойное лицо этого старика походило на личико младенца, еще не научившегося говорить, всем интересующегося, но не способного удивиться. С таким же успехом я могла бы сидеть на каменной скамье с божественным младенцем, сыном старого плотника Иисусом, время от времени покачивая ногой Его колыбель. Так же выглядят древние старухи, прошедшие огонь, воду и медные трубы. Это не мужское выражение лица – оно лучше сочетается с женским платьем; однако оно великолепно гармонировало с белыми шелками моего престарелого гостя. Я воспринимала его как клоуна из цирка.
Старик был утомлен и не хотел вставать. Холейм Хуссейн повел тем временем остальных шейхов на экскурсию к кофесушилке. Главный шейх напоминал мне птицу, поэтому я решила, что его могут заинтересовать пернатые. В то время у меня в доме жил ручной аист, кроме того, я держала гусей, которых запрещалось убивать, чтобы мое жилище напоминало мне о Дании. Гусями старик заинтересовался: указывая в разные стороны горизонта, он осведомился, откуда они взялись.
По лужайке сновали мои собаки, что дополняло вневременный характер происходящего. Я полагала что Фарах и Холейм Хуссейн запрут их на псарне, ибо последний, как правоверный мусульманин, всякий раз в ужасе шарахался от них, когда появлялся по делам у меня на ферме. Однако они остались на свободе и прогуливались вокруг шейха, как львы вокруг овечки. Это были те самые собаки, которые, по словам Исмаила, умели отличить мусульманина по виду.
Перед отъездом шейх подарил мне в память о своем визите кольцо с жемчужиной. Чувствуя себя обязанной чем‑то одарить его в ответ, кроме позорной сотни рупий, я послала Фараха на склад за шкурой льва, незадолго до этого застреленного неподалеку от фермы. Старик взялся за огромный коготь и провел им себе по щеке, проверяя, насколько он острый.
После отъезда шейха я долго гадала, что он заметил на ферме: все до мельчайшей подробности или вообще ничего? Видимо, кое‑что все же не прошло мимо его внимания, потому что спустя три месяца я получила из Индии письмо с неправильным адресом, обусловившим задержку с доставкой. В письме некий индийский раджа просил меня прислать ему одну из моих «серых собак», о которых он слышал от шейха, и назначить цену по своему усмотрению.
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ:
Индийский гость
Что будем делать с полученным материалом:
Если этот материал оказался полезным ля Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Ферма Нгонг
Я владела фермой в Африке, у подножия нагорья Нгонг. Поблизости, всего в ста милях к северу, проходит экватор. Сама ферма располагалась на высоте более шести тысяч футов над уровнем
Африканский ребенок
Каманте звался маленький кикуйю, сынишка одного из моих арендаторов. Я хорошо знала детей своих арендаторов, потому что все они работали на ферме, в свободное время болтались вокруг
Дикарь в доме переселенки
Однажды не пролились дожди.
Это такой страх, такое грандиозное событие, что тот, кто его застал, никогда не забудет. Спустя годы, расставшись с Африкой и живя в северной ст
Несчастный случай
Вечером девятнадцатого декабря я вышла перед сном из дома, чтобы взглянуть, не собирается ли дождь. Думаю, многие фермеры на нагорье поступили в тот час так же. В благоприятные годы
Верхом в резервацию
Мой путь лежал в резервацию маасаи. Для того, чтобы туда попасть, мне надо было пересечь реку. Через четверть часа я въехала в заповедник. Поиски брода всегда отнимали у меня время;
Ваниангерри
При следующем посещении Найроби я навестила в больнице для африканцев раненого Ваниангерри.
На моей земле кормилось столько арендаторских семей, что в этой больнице у меня
Вождь кикуйю
Великий вождь Кинанжуи жил в девяти милях к северо‑востоку от фермы, в резервации кикуйю вблизи французской католической миссии, властвуя над сотней тысяч с лишним подданных.
Большие пляски
Ферма не знала недостатка в гостях. В странах, населенных первооткрывателями, гостеприимство является жизненной необходимостью не только для путешественников, но и для оседлых жител
Сомалийки
Об одной категории гостей фермы, игравшей в ее жизни важную роль, я не могу написать много, потому что им самим это не понравилось бы. Речь идет о женщинах Фараха.
Когда Фа
Старик Кнудсен
Иногда к ферме прибивались европейцы, как прибивается к пристани бревно, чтобы, покрутившись, снова сгинуть в никуда.
Старый датчанин Кнудсен явился на ферму хворым и слепы
Беглец на ферме
Об одном скитальце, внезапно появившемся на ферме, проведшем там всего одну ночь и навсегда исчезнувшем, я потом неоднократно вспоминала. Его фамилия была Эммануэльсон. Он был шведо
Друзья у меня в гостях
Приезды друзей становились счастливыми событиями в моей жизни, о чем знала вся ферма.
Когда приближалось к завершению очередное длительное сафари Дениса Финч‑Хаттона,
Благородный пионер
С точки зрения Беркли Коула и Дениса Финч‑Хаттона, в моем доме царили коммунистические порядки. Все в доме как бы принадлежало и им, и они, гордясь этим, приносили в дом то, ч
Его темность и его светлость
Раздача медалей, по сути своей мероприятие малозначительное, приняла такие масштабы и весомость, что осталась в мировой истории в качестве символа мудрости, дальновидности и такта,
Светлячки
После завершения периода дождей, в начале июня, когда по ночам становится прохладно, на нагорье появляются светлячки.
Вечером впервые замечаешь двух‑трех – дерзкие од
Дороги жизни
В детстве мне показывали картинку, которая мне казалась живой: ведь она создавалась у меня на глазах, под рассказ, который всегда звучал одинаково.
В круглом домике с кругл
Природа приходит на помощь природе
Во время войны мой управляющий закупал быков для армии. По его словам, он покупал в резервации маасаи бычков – потомство от скрещивания маасайского скота и диких буйволов. Возможнос
История Езы
Во время войны у меня был повар по имени Еза, пожилой человек, разумный и обходительный. Однажды, покупая в бакалее Макиннона в Найроби чай и специи, я столкнулась с маленькой остро
Фарах и венецианский купец
Однажды подруга прислала мне с родины письмо с описанием новой постановки «Венецианского купца». Вечером, перечитывая письмо, я представила себе действие настолько явственно, что по
Элита Борнмаута
Одним из моих соседей был бывший врач. Однажды, когда жене одного из моих слуг грозила смерть при родах, а я не могла попасть в Найроби, потому что дожди размыли все дороги, я напис
О гордости
Соседство заповедника, населенного крупными зверями, придавало моей ферме особый колорит, словно мы были соседями великого монарха. Рядом проживали гордые существа, дававшие почувст
О двух расах
Отношения между белой и черной расой напоминают в Африке отношения между противоположными полами.
Если бы одному из полов сказали, что в жизни другого пола он играет не бол
Сафари военной поры
Когда разразилась война, мой муж и двое шведов, помогавших ему на ферме, вызвались добровольно переместиться к германской границе, где лорд Деламер организовал разведку. Я осталась
Система исчисления на суахили
В начале моей африканской эпопеи меня учил числительным на языке суахили молодой и робкий скотовод‑швед. Слово, означающее на суахили цифру девять, звучит для уха шведа неприл
Лунное затмение
Однажды мы наблюдали лунное затмение. Незадолго до этого события я получила от индуса, начальника железнодорожной станции Кикуйю, письмо:
«Досточтимая мадам
Африканцы и поэзия
Мои аборигены, обладающие развитым чувством ритма, не имеют понятия о стихах – во всяком случае, ничего о них не знали до того, как появились школы, в которых их стали обучать гимна
О втором пришествии
Когда скорое возвращение Христа стало почти решенным делом, образовался комитет, занявшийся организацией встречи. В результате обсуждения был разослан циркуляр, запрещавший размахив
История Китоша
История Китоша стала достоянием прессы. На ее основе было заведено дело, созвано жюри присяжных, которое пыталось во всем разобраться; однако не все ясно и до сих пор, поэтому приде
Африканские птицы
В самом начале сезона дождей, в последнюю неделю марта или в первую неделю апреля, в африканских лесах начинают заливаться соловьи. Раздается не вся песнь, а лишь несколько нот; это
Смерть Езы
Еза, покинувший меня во время войны, вернулся после Перемирия и мирно зажил на ферме. Его жена, худая и очень черная женщина по имени Мариаммо, усердно работала, таская в дом дрова.
Об африканцах и истории
Те, кто ожидает, что африканцы радостно перепрыгнут из каменного века в век автомобилей, забывают, каких трудов стоило нашим пращурам пронести нас сквозь историю и доставить в наше
Землетрясение
Однажды на Рождество у нас произошло землетрясение – достаточно сильное, чтобы опрокинуть несколько африканских хижин; оно было похоже на вспышку гнева у слона. Мы насчитали три тол
Жирафы плывут в Гамбург
Я гостила в Момбасе в доме шейха Али бин Салима, главного муллы побережья, гостеприимного и обходительного пожилого араба.
Момбаса – это рай, нарисованный маленьким ребенко
В зверинце
Лет сто назад датский путешественник граф Шиммельманн, оказавшийся в Гамбурге, наткнулся на маленький передвижной зверинец и был им очарован. Он каждый день бродил вокруг, хотя вряд
Попутчики
На корабле, плывшем в Африку, моими соседями по столу оказались как‑то раз бельгиец, направлявшийся в Конго, и англичанин, одиннадцать раз побывавший в Мексике, где он стрелял
Натуралист и обезьяны
Шведский профессор естественной истории приехал ко мне на ферму с просьбой походатайствовать за него перед охотничьим департаментом. Он прибыл в Африку затем, чтобы выяснить, на как
Кароменья
На ферме жил глухонемой мальчик девяти лет по имени Кароменья. Единственный звук, который у него получалось издавать, походил на недолгое хриплое рычание, но случалось это нечасто и
Пуран Сингх
Маленькая кузница Пурана Сингха позади моей кофесушилки была адом в миниатюре. Специфические атрибуты, сопровождающие занятие кузнеца, только подкрепляли это мрачное впечатление. Ку
Странное происшествие
Когда я по заданию властей проводила караваны через резервацию маасаи, случилось нечто странное, повторения чего мне потом уже не доводилось лицезреть. Дело было в середине дня, ког
Попугай
Старый датчанин‑судовладелец вспоминал свою молодость. Однажды в возрасте шестнадцати лет он провел ночь в сингапурском борделе. Он явился туда в компании матросов с отцовског
Тяжелые времена
Ферма располагалась слишком высоко для выращивания кофе. В холодные месяцы на почве в низких местах случались заморозки, после чего по утрам молодые отростки кофейных деревьев с яго
Смерть Кинанжуи
В тот год умер вождь Кинанжуи. Один из его сыновей явился ко мне как‑то поздним вечером и предложил проводить меня в отцовскую деревню, так как Кинанжуи при смерти, то есть «n
Могила в горах
Вернувшись из очередного сафари, Денис Финч‑Хаттон ненадолго поселился на ферме, но когда я начала собирать вещи, он переехал в Найроби, к Хью Мартину. Оттуда он ежедневно нав
Распродажа
Я осталась на ферме одна. Она больше не принадлежала мне, но новые владельцы предложили мне оставаться в доме столько времени, сколько я пожелаю, взимая с меня, следуя закону, аренд
Прощание
Внезапно до моего сведения дошло, что окрестные старики решили устроить в мою честь нгома.
Нгома старейшин играли в прошлом большую роль, но за всю мою жизнь в Африке я не
Хотите получать на электронную почту самые свежие новости?
Подпишитесь на Нашу рассылку
Наша политика приватности обеспечивает 100% безопасность и анонимность Ваших E-Mail
Новости и инфо для студентов