Предание о посещении русской земли Апостолом Андреем

<...> Когда Андрей учил в Синопе и прибыл в Корсунь, он узнал, что недалеко от Корсуни – устье Днепра, и захотел отправиться в Рим, и проплыл в устье Днепровское, и оттуда отправился вверх по Днепру, сошел
с горы этой, где впоследствии возник Киев, и отправился по Днепру вверх.
И пришел к славянам, где ныне стоит Новгород, и увидел живущих там людей – каков их обычай, и как моются и хлещутся, и удивился им. И отправился в страну варягов, и пришел в Рим, и поведал о том, как учил
и что видел, и рассказал: "Удивительное видел я в Славянской земле на пути своем сюда. Видел бани деревянные, и разожгут их докрасна, и разденутся, и будут наги, и обольются квасом кожевенным, и поднимут на себя молодые прутья, и бьют себя сами, и до того себя добьют, что едва слезут, еле живые, и тогда обольются водою студеною, и только так оживут. И делают это всякий день, никем же не мучимые, но сами себя мучат, и это совершают омовенье себе, а не мученье". Те, кто слышал об этом, удивлялись.

Отрывок дан в переводе Д. С. Лихачева и Б. А. Романова.

"СЛОВО О ЗАКОНЕ И БЛАГОДАТИ"
МИТРОПОЛИТА ИЛАРИОНА

"Слово о законе и благодати" написано между 1037–1050 гг. первым русский митрополитом Иларионом, поставленным на киевскую митрополию Ярославом Мудрым в 1051 г. Не ограничиваясь развитием богословской темы – противопоставлением Ветхого завета Новому, Иларион выступил как публицист, поднял в своем произведении крупнейшие политические вопросы, связанные со сношениями Киевской Руси с Хазарским каганатом и с Византией. Иларион прославляет Русь – могущественное, независимое государство, воздает хвалу Владимиру Святославичу, при котором Русь приобщилась к христианскому миру, и Ярославу Мудрому, при котором Русь достигла особого процветания.

Как художественное произведение "Слово" Илариона – образец высокого ораторского искусства Древней Руси. Оно свидетельствует о большом литературном мастерстве, которое было достигнуто при Ярославе Мудром. Произведение состоит из трех частей, на которые указывает само название памятника "О законе, данном Моисеем, и благодати и истине, данных Иисусом Христом <...> похвала кагану нашему Владимиру, который крестил нас, и молитва к богу от всей нашей земли".

Хвалит же хвалебными словами Римская земля Петра и Павла, через которых уверовала в Иисуса, сына божьего, Азия, и Эфес, и Патм – Иоанна Богослова, Индия – Фому, Египет – Марка. Все страны, города и люди чтут и славят своих учителей, которые научили их православной вере.

Похвалим же и мы по силе нашей малыми похвалами великое и чудное сотворившего – нашего учителя и наставника, великого властителя земли нашей Володимира, внука древнего Игоря, сына славного Святослава, которые в годы своего владычества мужеством и храбростью прославились
во многих странах: победы и сила их вспоминаются и прославляются и сейчас. Ведь не в бедной и безвестной стране были они владыками, а в Русской, о которой знают и слышат во всех четырех концах земли. <...>

Добрый свидетель твоему благочестию, о блаженный, – святая церковь святой Богородицы Марии, которую ты создал на правоверной основе и где теперь лежит доблестное твое тело, ожидая трубы архангела. Доброе и верное свидетельство твоему благочестию – сын твой Георгий, которого господь сделал наследником твоему владычеству. Не нарушает он твоих уставов, но утверждает, не уменьшает хранилищ твоего благоверия, но еще больше умножает, не говорит, а устраивает и завершает не доконченноетобою, как Соломон дела Давидовы.

Отрывок дан в переводе Т. А. Сумниковой.

"ПОУЧЕНИЕ" ВЛАДИМИРА МОНОМАХА

Лаврентьевский список "Повести временных лет" под 1096 г. включает "Поучение" выдающегося государственного деятеля Киевской Руси Владимира Мономаха (1053–1125), обладавшего незаурядным литературным талантом. "Поучение" было написано, по-видимому, в 1117 г.

В отличие от традиционного жанра поучений, носящих только религиозно-дидактический характер, "Поучение" Мономаха содержит конкретно-исторические черты. Мономах создает идеал государственного и общественного деятеля, борющегося за единство родной земли, против княжеских междоусобиц. "Поучение" включает автобиографическую часть. Облик самого автора раскрывается здесь значительно полнее, чем в других произведениях описываемого периода: это не только мудрый правитель, но и смелый воин.

На войну выйдя, не ленитесь, не полагайтесь на воевод; ни питью, ни еде не предавайтесь, ни спанью, сторожей сами наряживайте, и ночью, расставив охрану со всех сторон, около воинов ложитесь, а вставайте рано; а оружия не снимайте с себя второпях, не оглядевшись по лености, внезапно ведь человек погибает. Лжи остерегайтесь, и пьянства, и блуда,
от того ведь душа погибает и тело. Куда бы вы ни держали путь по своим землям, не давайте отрокам причинять вред ни своим, ни чужим, ни селам, ни посевам, чтобы не стали проклинать вас. Куда же пойдете и где остановитесь, напоите и накормите нищего, более же всего чтите гостя, откуда бы к вам ни пришел, простолюдин ли, или знатный, или посол; если не можете почтить его подарком, то пищей и питьем; ибо они, проходя, прославят человека по всем землям или добрым, или злым. Больного навестите, покойника проводите, ибо все мы смертны. Не пропустите человека, не поприветствовав его, и доброе слово ему молвите. Жену свою любите, но не давайте им власти над собою. А вот вам и основа всему: страх божий имейте превыше всего.

Отрывок в переводе Д. С. Лихачева.

"СКАЗАНИЕ О БОРИСЕ И ГЛЕБЕ"

"Сказание о Борисе и Глебе" ("Сказание о страстях и похвала святым мученикам Борису и Глебу"), созданное в конце XI или начале XII в., – одно из первых оригинальных агиографических произведений. По форме оно значительно отличается от канонического жития византийского типа и обнаруживает связь с летописной повестью. В нем нет последовательного изложения жизни святых, а рассказан только один эпизод – убийство Святополком братьев Бориса и Глеба из-за политического соперничества. По существу, "Сказание" – историческая повесть с точным названием лиц, имен, фактов, с указанием на конкретные места, где развертывались события. Основная идея "Сказания" – не мученичество святых за веру, а единство Русской земли, утверждение права старшего в роде князя, осуждение княжеских междоусобиц, Однако, в отличие от исторической повести, "Сказание" – произведение лирическое, содержащее молитвы, плачи, монологи-размышления, ведущиеся от лица автора или влагаемые в уста Бориса
и Глеба. Особой проникновенностью и живым человеческим чувством выделяется в "Сказании" плач юного Глеба.

…Ярослав прислал к Глебу со словами: "Не ходи, брат, отец твой умер, а брат твой убит Святополком". И услышав это, блаженный вскричал с плачем горьким и печалью сердечной: "Увы мне, господи! О двоих плачу
и печалюсь, о двоих сетую и тоскую. Увы мне! Увымне! Плачу об отце,
но еще горше плачу по тебе, брат и господин мой Борис, что был пронзен и без сострадания предан смерти! И не от врага, но от брата своего смерть воспринял! Увы мне! Лучше бы мне с тобою умереть, нежели одинокому и осиротевшему жить на этом свете. Я надеялся увидеть лицо твое ангельское. И вот такая печаль по тебе постигла меня. Предпочел бы с тобою умереть, господин мой. Ныне же что сделаю я, жалкий, удаленный от твоей доброты и от разума отца моего, о, милый мой брат и господин! Если доходят молитвы твои к богу, то молись и о моей печали, чтобы и я был удостоен принять те же страдания и быть с тобою
на том свете, нежели в этой обманчивой жизни".

И когда он так стенал и плакал, слезами орошая землю, внезапно прибыли посланные Святополком злые его слуги, немилостивые кровопийцы, лютые братоненавистники, имеющие душу свирепых зверей. Святой же (Глеб) отправился в насаде, и встретили его в устье Смядыни. И увидев посланных, святой возрадовался душою, а они, увидев его, омрачились и начали грести к нему. Глеб думал, что приветствовать его хотят.

И когда они поравнялись, начали прыгать те злые люди в насад Глеба
с обнаженными мечами в руках, блестевшими, как вода. И тотчас у всех весла из рук выпали и все от страха помертвели. И увидев это, блаженный понял, что хотят его убить. Посмотрев на них жалобным взором, обливаясь слезами, смиренно и с сокрушенным сердцем, часто вздыхая, ослабев телом, жалобно воскликнул: "Не трогайте меня, братья мои милые и дорогие! Не трогайте меня, не сделавшего вам никакого зла! Пощадите меня, братья и господа, пощадите! Чем обидел брата моего и вас, братья и господа мои? Если есть какая обида, то ведите меня к князю вашему,
а моему брату и господину. Смилуйтесь над юностью моею. Смилуйтесь, господа мои! Вы мне будете господами, я вам – раб. Не пожните меня,
в жизни еще не созревшего. Не пожните колоса, еще не созревшего, но молоко беззлобия носящего. Не срезайте лозу, еще не выросшую, а плод имеющую! Отдаю себя на вашу милость. Бойтесь сказанного апостолами: "Будьте незлобивы, как младенцы, умом же совершенны будьте". Я, братья, и незлобив, и возрастом еще несовершен. Это уже не убийство, а сырорезание. Какое зло сделал, скажите мне, и не пожалею себя тогда. Если кровью моею хотите насытиться, то уже в ваших руках и в руках брата моего, а вашего князя".

Отрывок дан в переводе Т. А. Сумниковой и М. Е. Федоровой.

"СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ"

"Слово о полку Игореве" ("Слово о походе Игоревом, Игоря, сына Святослава, внука Олегова") – величайший памятник мировой литературы – создан в XII в. в Киевской Руси.

В "Слове" рассказывается о походе новгород-северского князя Игоря Святославича против половцев, предпринятом вместе с братом Всеволодом из Трубчевска, сыном Владимиром из Путивля и племянником Святославом Ольговичем из Рыльска. "Слово" было написано вскоре после похода, около 1187 г. Вся система образов, все художественные средства "Слова" направлены на то, чтобы подчеркнуть глубоко народную идею произведения. Народность содержания определила тесную связь "Слова"
с фольклором и его светский характер. Впервые в истории русской литературы автор создает в "Слове" высоко поэтический и лирический образ русской женщины, тоскующей по своему мужу, переживающей за его воинов и судьбу похода. Влияние устного народного творчества заметно сказалось на художественном строе "Слова". Автор использует народную символику, эпитеты, тавтологию. Природа в "Слове", как и в фольклорных произведениях, тесно связана с жизнью человека. Влиянием народнопоэтического мировосприятия объясняются и элементы языческой мифологии, проявляющиеся в "Слове".

Тогда вступил Игорь-князь в золотое стремя и поехал по чистому полю. Солнце ему тьмою путь закрывало; ночь, гремя ему грозою, птиц пробудила, свист звериный их в стаи сбил. Див кличет с вершины дерева, велит послушать земле незнаемой, Волге, и Поморию, и Посулию, и Сурожу, и Корсуни, и тебе, Тмутараканский истукан. А половцы нетореными дорогами побежали к Дону великому; галдят телеги в полуночи, словно лебеди распуганные. Игорь воинов к Дону ведет.

Но уже беду его подстерегают птицы по дубравам; волки грозу навывают по оврагам; орлы клекотом на кости зверей зовут; лисицы лают на алые щиты. О русские полки! Вы уже за холмами порубежными!

Долго длится ночь. Заря свет зажгла, туман поля покрыл. Щекот соловьиный уснул, говор галочий пробудился. Русичи великие степи алыми щитами перегородили, ища себе чести, а князю славы.

<…> На другой день в час ранний кровавые зори свет возвещают; черные тучи с моря идут – хотят прикрыть четыре солнца, и в них трепещут яркие молнии. Быть грому великому! Идти дождю стрелами с Дона великого! Тут копьям поломаться, тут саблям пощербиться о шлемы половецкие на реке на Каяле, у Дона великого! О русские полки! Вы уже
за холмами порубежными!

Вот ветры, Стрибожьи внуки, веют с моря стрелами на храбрые полки Игоревы. Земля гудит, реки мутно текут, пыль степь застилает, стяги (как живые) говорят, половцы идут от Дона и от моря, со всех сторон русские полки обступили. Дети бесовы кликом степь перегородили, а храбрые русичи перегородили (ее) алыми щитами.

Отрывок дан в переводе В. И. Стеллецкого.

2. ПАМЯТНИКИ ЛИТЕРАТУРЫ ПЕРИОДА
ФЕОДАЛЬНОЙ РАЗДРОБЛЕННОСТИ РУСИ (XIII–XIV ВВ.)

"МОЛЕНИЕ" ДАНИИЛА ЗАТОЧНИКА

"Моление" Даниила Заточника ("Послание Даниила Заточника к великому князю Ярославу Всеволодовичу") – памятник, созданный на севере Руси, по-видимому, в первой четверти XIII в. "Моление" представляет собой послание Даниила к князю Переяславля-Залесского Ярославу Всеволодовичу. Впервые в истории древней русской литературы автором становится человек, находящийся в зависимом и униженном положении, пострадавший от бояр и старающийся прибегнуть к заступничеству князя. "Моление" – своеобразный по своим художественным особенностям памятник. Для него характерны остросатирические выпады против боярства и духовенства.

По идейной направленности "Моление" не расходится с другими памятниками этого периода. Выступая против бояр, Даниил ищет спасение
в сильной княжеской власти. Он создает в "Молении" идеальный образ князя – защитника сирот и вдов, заботящегося о своих подданных.

Вострубим, братья, как в златокованую трубу, во все силы ума своего, и начнем бить в серебряные органы, в свидетельства мудрости, и ударим в бубны ума своего, поюще в боговдохновенные свирели, да восплачутся
в нас душеполезные помыслы. Восстань, слава моя, восстань, псалтырь
и гусли. Да раскрою в притчах загадки мои и возвещу в народах славу мою. Сердце умного укрепляется в теле его красотой и мудростью <...>.

Зная, господин, твое добросердечие, прибег я к обычной твоей любви. Говорится ведь в Святом писании: "Просите и получите". Давид говорит: "Не речи и не слова те, которых не слышно". Мы ж не умолчим, но обратимся к господину своему, всемилостивому князю Ярославу Всеволодовичу. Княже мой, господине! Помяни меня в княжении своем, так как я раб твой
и сын рабыни. Вижу, господин, всех людей, как солнцем согреваемых милостью твоей. Только я один, как трава в тени растущая, на нее ни солнце
не глянет, ни дождь не прольется, так и я хожу во тьме, отлучен днем
и ночью от света очей твоих. Поэтому, господин, приклони ухо твое к словам уст моих и от всех скорбей моих избавь меня. Княже мой, господине! Все насыщаются от обилия дома твоего – как поток пища твоя; только я один жажду милости твоей, как олень источника водного.

Отрывок в переводе Т. А. Сумниковой и М. Е. Федоровой.

"ЖИТИЕ АЛЕКСАНДРА НЕВСКОГО"

"Житие Александра Невского" – один из выдающихся памятников древнерусской литературы, созданный, по-видимому, в конце XIII в., и, по всей вероятности, написанный человеком, который лично знал князя Александра. "Житие" – произведение агиографического жанра, однако оно тесно связано с традициями воинской повести Древней Руси: Александр Невский представлен мужественным воином и полководцем, защитником Русской земли. В центре произведения – картины сражения русских со шведами на реке Неве и с немецкими рыцарями на льду Чудского озера. Стилю "Жития" присущи простота, лиризм.

Родился князь Александр по божьей воле от отца – благочестивого, кроткого и милостивого, великого князя Ярослава, от матери – благочестивой Феодосии, – как сказал Исайя-пророк: «"Говорит господь: "Я ставлю князей, я возвожу их на престол"». И воистину так: не княжил бы он без повеленья божья. Рост его был выше других людей, голос его – как труба
в народе, лицо его – как у Иосифа, которого египетский царь доставил вторым царем в Египте, сила же его была частью силы Самсона. И дал ему бог премудрость Соломонову, а храбрость царя римского Веспасиана, который пленил всю Иудейскую землю; некогда, во время осады города Атапаты, вышедшие из города жители победили полк его, и остался Веспасиан один, и прогнал войско их к городским воротам, и насмеялся над дружиной своей, и укорил ее, говоря: "Оставили вы меня одного". Так и князь Александр, – везде побеждая, был непобедим. И вот пришел некто знатный от западной страны, от тех, что зовут себя "слугами божьими", желая повидать дивную силу его, как в древности царица Южская приходила
к Соломону, желая наслушаться премудрости его. Так и этот, по имени Андреяш, повидав князя Александра, возвратился к своим и сказал: "Прошел я много стран и городов, но не видал нигде такого ни во царях царя, ни во князьях князя".

И слышал это король от страны полуночной о таком мужестве князя Александра Ярославича, и подумал: "Пойду завоюю землю Александрову". И собрал он войско большое, наполнил многие корабли полками своими
и пошел в силе великой, злопыхая духом ратным. И когда дошел до реки Невы, шатаясь от безумия, послал он послов к князю Александру в Новгород Великий и сказал, гордясь: "Уже я здесь, хочу попленить землю твою, – если можешь, обороняйся".

Князь же Александр, когда услышал слова эти, распалился сердцем, вошел в церковь святой Софии, пал на колено перед алтарем и стал молиться со слезами богу: "Боже прехвальный и праведный, боже крепкий
и великий, боже вечный, сотворивший небо и землю, поставивший пределы народам и приказавший им жить, не переступая чужой земли!" И вспомнил песнь псаломскую и сказал: "Суди, господи, и рассуди распрю мою
с обидящими меня, побори борющихся со мною; возьми оружие и щит
и восстань на помощь мне". И окончив молитву, встал и поклонился архиепископу, архиепископ же Спиридон благословил его и отпустил. Он же пошел из церкви, утирая слезы. И начал он крепить дружину

Отрывок дан в переводе И. П. Еремина.

"ПОВЕСТЬ О РАЗОРЕНИИ РЯЗАНИ БАТЫЕМ"

В 1237 г. Рязань была захвачена и разорена ханом Батыем. Об этих событиях рассказывается в "Повести о разорении Рязани Батыем". Повесть посвящена героизму и мужеству русских людей, защищающих свою родину. Она проникнута пафосом воинской доблести: князья, дружина, все рязанцы беззаветно сражаются с захватчиками.

"Повесть" испытала значительное воздействие устных народных преданий о борьбе с монголо-татарским нашествием; в частности, эпизоды, связанные с Евпатием Коловратом и его дружиной, говорят о влиянии былинного эпоса. Стиль повести отличается лиризмом и драматизмом; язык
в своей основе прост, чужд риторической изукрашенности.

В двенадцатый год по перенесении чудотворного образа Николы
из Корсуня пришел на Русскую землю безбожный царь Батый со множеством воинов татарских и стал станом на реке на Воронеже близ земли Рязанской. И прислал послов непутевых на Рязань к великому князю Юрию Ингваревичу Рязанскому, требуя у него десятой доли во всем: во князьях, во всяких людях и в конях. И услышал великий князь Юрий Ингваревич Рязанский о нашествии безбожного царя Батыя, и тотчас послал в город Владимир к благоверному великому князю Георгию Всеволодовичу Владимирскому, прося у него, чтобы прислал помощь против безбожного царя Батыя или чтобы сам на него пошел. Князь великий Георгий Всеволодович Владимирский и сам не пошел, и помощи не послал, задумав один сразиться с Батыем. И услышал великий князь Юрий Ингваревич Рязанский, что нет ему помощи от великого князя Георгия Всеволодовича Владимирского, и тотчас послал за братией своей: за князем Давыдом Ингваревичем Муромским, и за князем Давыдом Ингваревичем Коломенским, и за князем Олегом Красным, и за Всеволодом Пронским, и за другими князьями. И стали совет держать – как утолить нечестивца дарами. И послал сына своего, князя Федора Юрьевича Рязанского, к безбожному царю Батыю с дарами и мольбами великими, чтобы не ходил войной на Рязанскую землю. И пришел князь Федор Юрьевич на реку на Воронеж к царю Батыю, и принес ему дары,
и молил царя, чтобы не воевал Рязанской земли. Безбожный же, лживый
и немилосердный царь Батый дары принял и во лжи своей притворно обещал не ходить войной на Рязанскую землю, но только похвалялся и грозился повоевать всю Русскую землю. И стал князей рязанских потехою тешить, а после у них дочерей и сестер их к себе на ложе просить. И некто из вельмож рязанских из зависти донес безбожному царю Батыю, что имеет князь Федор Юрьевич Рязанский княгиню из царского рода и что всех прекраснее она телом своим. Царь Батый, лукав он был и немилостив, распалился в похоти своей и сказал князю Федору Юрьевичу; "Дай мне, княже, изведать красоту жены твоей". Благоверный же князь Федор Юрьевич Рязанский посмеялся только и ответил царю: "Не годится нам, христианам, водить к тебе, нечестивому царю, жен своих на блуд. Когда нас одолеешь, тогда и женами нашими владеть будешь".

Безбожный царь Батый оскорбился, и разъярился, и тотчас повелел убить благоверного князя Федора Юрьевича, а тело его велел бросить
на растерзание зверям и птицам, и других находившихся тут же князей
и воинских людей лучших поубивал.

Отрывок в переводе Д. С. Лихачева.

"СЛОВО О ПОГИБЕЛИ РУССКОЙ ЗЕМЛИ"

"Слово о погибели Русской земли" сохранилось в списке XV в. По мнению некоторых ученых, "Слово" представляет собой начало не известной нам поэмы XIII в., автор которой оплакивает гибель Руси и рассказывает
о могуществе, богатстве и красоте Русской земли до нашествия монголо-татар. Большинство исследователей склоняется к тому, что "Слово" было началом произведения, повествующего о жизни Александра Невского. Чувство любви к Родине, скорбь при виде разорения Русской земли сближает это произведение со "Словом о полку Игореве".

О светло-светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами ты нас дивишь: дивишь озерами многими, реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями чудными, зверьми различными и птицами бесчисленными, городами великими, селами чудными, садами монастырскими, храмами церковными и князьями грозными, боярами честными, вельможами многими! Всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!

Отюда до угор, до ляхов и чехов; от чехов до ятвягов, от ятвягов
до литвы и до немцев; от немцев до корелы; от корелы до Устюга, где обитают тоймицы поганые, и за Дышучим морем; от моря до болгар; от болгар до буртас; от буртас до черемис; от черемис до мордвы, – все то покорил бог народу христианскому, все страны – великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю киевскому, деду его Владимиру Мономаху, которым половцы детей своих пугали в колыбели, а литва из болота на свет не показывалась, а угры каменные города крепили железными воротами, чтобы на них великий Володимир не наехал. А немцы радовались, далеко будучи
за синим морем; буртасы, черемисы, вяда и мордва бортничали на князя великого Володимира, а сам Мануил Царегородский, страх имея, дары великие посылал к нему, чтоб великий князь Владимир Царягорода у него не взял.
А теперь беда приключилась христианам, от великого Ярослава и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя владимирского.

(угры – венгры, ятвяги – литовское племя, немцы – здесь: шведы, тоймицы поганые – языческое племя, жившее по Верхней и Нижней Тойме, притокам Северной Двины, Дышучее море – Белое море и Северный Ледовитый океан (названы "дышучими" из-за больших приливов и отливов), буртасы – мордовское племя, черемисы – марийцы, вяда – удмурты, бортничали – здесь: платили дань медом).

Дано в переводе М. П. Еремина.

3. ПАМЯТНИКИ ЛИТЕРАТУРЫ ПЕРИОДА ОБЪЕДИНЕНИЯ СЕВЕРО-ВОСТОЧНОЙ РУСИ И ОБРАЗОВАНИЯ РУССКОГО ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО ГОСУДАРСТВА
(КОНЕЦ XIV – НАЧАЛО XVI В.)

"ЗАДОНЩИНА"

8 сентября 1380 г. объединенное русское войско под предводительством московского князя Дмитрия Ивановича разбило на поле Куликовом монголо-татарские полчища Мамая. "Задонщина" ("Слово Софония Рязанца о великом князе Дмитрии Ивановиче и брате его Владимире Андреевиче"), созданная в конце XIV или начале XV в., – одно из крупнейших произведений, повествующих об этом событии.

Автором "Задонщины", как удалось установить, был Софоний, брянский боярин, ставший позднее священником в Рязани. Для создания этого произведения Софоний использовал следующие источники: летописную повесть, устные народные предания о Куликовской битве и "Слово о полку Игореве", особенно сильно повлиявшее на художественный строй "Задонщины". "Задонщина" проникнута радостным чувством освобождения, любви к Родине, пафосом победы.

Сойдемся, братья и друзья, сыновья русские, составим слово к слову
и возвеличим землю Русскую, бросим печаль на восточную страну, в Симов жребий, провозгласим над поганым Мамаем победу, а великому князю Дмитрию Ивановичу воздадим похвалу и брату его, князю Владимиру Андреевичу, и скажем так: "Лучше ведь нам, братья, начать поведать иными словами о похвальных о нынешних повестях, о походе князя Дмитрия Ивановича и брата его, князя Владимира Андреевича, правнука святого великого князя Владимира Киевского, – начать поведать по делам и по былям".

Но устремимся мыслью над землями, и вспомним первых лет времена,
и похвалим вещего Бояна, искусного гусляра в Киеве. Тот Боян возлагал искусные свои персты на живые струны и пел князьям русским славы: первую – великому князю киевскому Игорю Рюриковичу, вторую – великому князю Владимиру Святославичу, третью – великому князю Ярославу Владимировичу.

И я восхвалю песнями и под гусли буйными словами и этого великого князя Дмитрия Ивановича, и брата его, князя Владимира Андреевича, правнука тех князей: было ведь мужество их и желание за землю Русскую
и за веру христианскую.

Отрывок дан в переводе В. Ф. Ржиги.

"ХОЖЕНИЕ ЗА ТРИ МОРЯ" АФАНАСИЯ НИКИТИНА

Тверской купец Афанасий Никитин в 1466 г. направился по тортовым делам в Персию. В дороге, недалеко от Астрахани, он и его товарищи были ограблены монголо-татарами. Добравшись до Каспийского моря вместе
с шемахинским послом, который ехал от Ивана III, Афанасий через Дербент и Баку попадает в Персию, а затем отправляется в Индию. В 1472 г., возвращаясь на родину, Афанасий Никитин скончался близ Смоленска. "Тетради" его с путевыми записями были доставлены в Москву и вошли
в летопись под 1475 г.

"Хожение" (путешествие) Афанасия Никитина – первые в нашей литературе путевые очерки светского характера, далекие от религиозной морализации. Они давали читателю реальное представление об Индии XV в., стране, известной на Руси того времени только по легендам.

За молитву святых отцов наших, господи Иисусе Христе, сыне божий, помилуй меня, раба своего грешного, – Афанасия Никитина сына.

Написал я грешное свое хожение за три моря: первое море Дербентское – море Хвалынское, второе море Индийское – море Индостанское, третье море Черное – море Стамбульское.

<...> И есть тут Индийская страна, и люди ходят все голые: голова не покрыта, груди голы, волосы в одну косу плетены. Все ходят брюхаты, детей родят каждый год, и детей у них много. Мужи и жены – все черны. Куда бы я ни пошел, так за мной людей много – дивятся белому человеку.

А князь их – фата на голове, а другая – на бедрах; бояре у них ходят – фата на плече, а другая – на бедрах; княгини ходят – фатой плечи обернуты, а другой – бедра. Слуги же княжие и боярские– фата на бедрах обогнута, щит да меч в руках, а другие с копьями, или с ножами, или
с саблями, или с луками и стрелами. И все голые, босые и сильные. А женки ходят с непокрытой головой и голыми грудями; мальчики же и девочки ходят голыми до семи лет, и срам у них не покрыт. <...>

В Индийской земле гости останавливаются на подворьях, и кушания для них варят господарыни; они же гостям и постель стелют, и спят
с ними. <...>

И в том Джунире хан взял у меня жеребца. Когда же он узнал, что я не басурманин, а русский, то сказал: "И жеребца отдам, и тысячу золотых дам, только прими веру нашу, Мухаммедову, если же не примешь нашей магометанской веры, то и жеребца возьму, и тысячу золотых на твоей голове возьму". И учинил мне срок – четыре дня, на спасов день, в пост святой богородицы. И господь смилостивился на свой честный праздник, не лишил меня, грешного, своей милости и не повелел мне погибнуть в Джунире с нечестивыми. В канун спасова дня приехал хорасанец ходжа Мухаммед, и я бил ему челом, чтобы попросил обо мне. И он ездил к хану в горой и уговорил его, чтобы меня в веру не обращали; он же и жеребца моего
у него взял. Таково господне чудо на спасов день. Итак, русские братья-христиане, кто из вас хочет идти в Индийскую землю, тогда ты оставь свою веру на Руси и, признав Мухаммеда, иди в Индостанскую землю.

Отрывок дан в переводе Н. С. Чаева.

"ПОВЕСТЬ О ПЕТРЕ И ФЕВРОНИИ"

"Повесть о Петре и Февронии" была создана на основе устных народных преданий о летающем змее-оборотне и мудрой деве. Ведущая тема этого поэтического произведения – тема любви. В этой повести впервые
в истории русской литературы в центре повествования – образ простой крестьянской девушки, наделенной большой нравственной силой, мужеством, мудростью и одерживающей верх над феодальными предрассудками князя и чванством бояр.

Ряд исследователей называют автором "Повести" выдающегося писателя и публициста XVI в. Ермолая Еразма. В рукописных сборниках "Повесть" обычно называется житием, но, в сущности, она далека от агиографического жанра. Стиль ее чужд многословия, риторики; диалоги, динамика развития сюжета, загадки придают произведению живой, занимательный характер, говорят о связи его с народным творчеством,

Есть в Русской земле город, называемый Муром. Рассказали мне, что правил им когда-то добрый князь по имени Павел. Ненавидя всякое добро
в роде человеческом, дьявол наслал в терем княгини Павловой летучего змея – обольщать ее на блуд. Когда находило на нее это наваждение, она видела его таким, каков он есть, а всем, кто входил в это время к княгине, представлялось, что это князь сидит со своею женою. Прошло немало времени, и жена князя Павла не утаила, рассказала мужу все, что было
с нею, потому что змей тот уже насиловал ее.

<...> Вот прилетел к ней оборотень-змей, она заговорила с ним о том,
о другом льстиво и лукаво, храня в памяти своей добрый умысел, и, когда он расхвастался, спросила смиренно и почтительно, восхваляя его:

– Ты ведь все знаешь, наверное, и то знаешь, какова и отчего суждена тебе кончина?

И тут великий обманщик сам был обманут лестью красивой женщины, – и сам не заметил, как выдал свою тайну:

– Смерть мне суждена от Петрова плеча от Агрикова меча.

Княгиня, услышав эту загадку, твердо запомнила ее; когда змей улетел, пересказала мужу, как он ей ответил. Князь выслушал и задумался, что это значит: "Смерть от Петрова плеча, от Агрикова меча?

Был у него родной брат, князь по имени Петр. Призвал он его в ближайшие дни и рассказал о змее и его загадке. Князь Петр, услышав, что змей назвал его именем того, кто с ним покончит, мужественно решился одолеть его. <...>

Взял он заветный Агриков меч и пошел в покои своей снохи, опять увидел возле нее змея в образе брата, но теперь он был уже твердо уверен, что это не брат, а оборотень-змей, и поразил его мечом. В тот же миг змей принял свой настоящий вид, забился в предсмертных судорогах и издох. Но струи крови чудовища обрызгали тело князя Петра, и от этой поганой крови он покрылся струпьями, потом язвами и тяжело заболел. <...>

Привезли его к дому Февронии. Князь послал к ней слугу своего спросить:

– Скажи, девушка, кто это хочет меня вылечить? Пусть исцелит меня от язв – и получит богатую мзду.

А она прямо и говорит:

– Я сама буду лечить князя, но богатств от него никаких не требую. Скажи ему от меня так: если не буду его супругой, не надо мне и лечить его.

Вернулся слуга и доложил князю все, что сказала девушка. Князь Петр не принял всерьез ее слов, он подумал: "Как это мне, князю, жениться на дочери бортника?" И послал к ней сказать:

– В чем же тайна врачевства твоего, начинай лечить. А если вылечишь, возьму тебя в жены!

<...>

Князь совсем вылечился и женился на ней. Таким-то чином стала Феврония княгиней. <...>

И вернулись князь Петр и княгиня Феврония в Муром. Правили они
в городе своем по законам божиим и были милостивы к своим людям, как чадолюбивые отец и мать. Со всеми были равно сердечны, не любили только спесивых и грабительствующих, не жадны были к земным богатствам, но для вечной жизни богатели. Истинными пастырями города они были, не яростью и страхом правили, а истиной и справедливостью. Странствующих принимали, голодных кормили, нищих одевали, несчастных от гонений избавляли.

Когда приблизилась их кончина, они молили бога, чтобы в один час переселиться в лучший мир. И завещали, чтобы похоронили их в одной большой каменной гробнице с перегородкой посредине. В одно время облачились они в иноческие одежды и приняли монашество. В пятницу, 20 июня, отдали они оба душу богу.

Отрывки даны в переводе Б. А. Ларина.

4. ПАМЯТНИКИ ЛИТЕРАТУРЫ ПЕРИОДА УКРЕПЛЕНИЯ РУССКОГО ЦЕНТРАЛИЗОВАННОГО ГОСУДАРСТВА
(XVI–XVII ВВ.)

"СКАЗАНИЕ О МАГМЕТЕ-САЛТАНЕ" ИВАНА ПЕРЕСВЕТОВА

"Сказание о Магмете-салтане" было написано около 1547 г. крупнейшим публицистом времени царствования Ивана IV Грозного – Иваном Пересветовым. В "Сказании" речь идет о событиях XV в.: о правлении последнего византийского императора Константина и о государственной деятельности турецкого султана Магомета II. Но, по существу, произведение Пересветова связано с современной ему действительностью, с теми проблемами, которые волновали Русское государство в XVI в.

Пересветов, выступая апологетом сильной единоличной государственной власти, сторонником политического и экономического выдвижения служилого дворянства (в противовес боярству), дает в своем произведении программу действий для молодого царя, предвосхитив в значительной мере те реформы, которые провел Иван Грозный позднее. Под пером Пересветова историческая повесть приобретает публицистическую заостренность.

Турецкий царь Магмет-салтан сам был философ мудрый, начитанный в турецких книгах, а когда греческие книги прочитал и перевел слово
в слово на турецкий язык, то еще больше мудрости прибавилось у него.

И сказал он так своим сеидам, пашам, муллам и обызам: "Очень мудро написано о благоверном царе Константине в книгах философов: родился источник воинской мудрости, перед мечом которого все под солнцем трепещет. После смерти отца своего остался на царстве трех лет от роду. И греки из-за своего лихоимства и нечистых поборов богатели на слезах
и крови людской, и справедливый суд нарушали, и за взятки осуждали невинных. Царевы вельможи до совершеннолетия царя богатели от несправедливых своих поборов. Когда же царь вырос и начал постигать великую мудрость воинскую, присущую его царскому достоинству, то вельможи его, видя, что царь становится опытнее и мудрее, сказали так: "Наша жизнь при нем будет беспокойной, а наше богатство на веселье другим достанется". И сказал Магмет-салтан турецкий так своим мудрым философам: "Видите, как они, богатые и лживые, опутали царя коварством, хитростью и кознями, дьявольским соблазном, мудрость и счастье его уменьшили и меч его, который возвышался над всеми его врагами, унизили своею коварной враждой и опутали ересью". И еще сказал философам Магмет-салтан турецкий: "Видите, не любит бог коварства, дерзости и лени, противится им и гневом неутолимым казнит за это; бог выдал нам великого царя – источник мудрости воинской из-за дерзости и коварства греков; козни их и лукавство, которыми они опутали мудрого царя и укротили воинственность его, бога прогневили. И я говорю вам, мудрым философам: "Берегите меня во всем, чтобы нам бога ничем не прогневить".

В 6961 (1453) году повелел царь все доходы со своего царства собирать к себе в казну и ни в одном городе никому из своих вельмож не дал наместничества, чтобы не соблазнялись несправедливым судом, а наделил их жалованьем из своей казны по достоинству каждого; установил суд
во всем царстве, доходы от суда велел собирать себе в казну для того, чтобы судьи не имели бы соблазна и не судили несправедливо. И приказал судьям: "Не дружите с неправдою, держитесь истины, как бог любит". Послал по городам своих судей, верных пашей, кадиев, шубашей, аминов
и велел им судить по правде, сказав так: "Братия моя любимая и верная, судите справедливо". Вскоре проверил царь судей, как судят; и донесли
царю о их лихоимстве и о том, что судят по посулам. Царь не стал ставить им это в вину, а только велел с живых кожу содрать, сказав: "Если обрастут опять кожей, то простится им их вина". А кожи их велел выделать, бумагой набить и в судах железными гвоздями прибить и написать на кожах: "Без такой грозы правду в царстве ввести невозможно. Правду ввести царю в царстве своем – это значит и любимца своего не пощадить, если он виноват. Как конь под царем без узды, так царство без грозы".

Отрывок дан в переводе Т. А. Сумниковой и М. Е. Федоровой.

СОЧИНЕНИЯ ПРОТОПОПА АВВАКУМА

Протопоп Аввакум (1621–1682) – глава раскольников, фанатически отстаивавший свои убеждения и погибший за них на костре, – был талантливым, своеобразным писателем. Ему принадлежат "Житие", "Книга бесед", "Книга толкований", а также послания, челобитные.

"Житие" было написано Аввакумом в 1672–1673 гг. во время заточения в Пустозерске. "Житие" – первое в истории русской литературы произведение автобиографического жанра, в котором особенно ярко выразилось стремление к реализму. Описывая свою жизнь, Аввакум отказывается от традиционных схем. Это находит выражение в новом подходе к изображению человека, в обилии бытовых зарисовок, в пейзажных описаниях, в диалогах героев, а также в языке произведения с его просторечием и диалектизмами.

"Житие" Аввакума проникнуто духом борьбы. Автор страстно отстаивает свои убеждения, обличает врагов. Полемичностью произведения определяются сатирические выпады Аввакума против своих противников.

В "Книге бесед" полемическое рассуждение Аввакума об иконном писании направлено против новых, реалистических исканий в искусстве XVII в., связанных с именами живописца Симона Ушакова и его единомышленника Иосифа Владимирова, автора трактата об искусстве. Эти художники отстаивали новые принципы иконного писания, основанные на стремлении
к жизненной правде и достоверности изображаемого. В частности, Ушаков считал необходимым для живописца изучение анатомии человека; Владимиров полагал, что лики на иконах нельзя писать по традиции – "зачаделыми", "темновидными", "мрачными и неподобными", – они должны быть "световидными". Выступление Аввакума против реалистических тенденций в иконописи объясняется стремлением уберечь православную Русь
от влияния католического Запада.

Деятельность Аввакума была направлена на защиту старого, отжившего Однако большое дарование, литературное новаторство делают его творчество выдающимся явлением древней русской литературы. Язык и стиль писем протопопа Аввакума и "Жития" остается непревзойденным образцом пламенной и страстной речи.

Отрывки из сочинений даны без перевода.

Из "жития протопопа Аввакума"
[вступление]

По благословению отца моего старца Епифания писано моею рукою грешною протопопа Аввакума, и аще что реченно просто, и вы, господа ради, чтущий и слышащий, не позазрите просторечию нашему, понеже люблю свой русской природной язык, виршами филосовскими не обык речи красить, понеже не словес красных бог слушает, но дел наших хощет.
И Павел пишет: "аще языки человеческими глаголю и ангельскими, любви жене имам, – ничто же есмь". Вот что много рассуждать: ни латинским языком, ни греческим, ни еврейским, ниже иным коим ищет от нас говоры господь, но любви с прочими добродетельми хощет; того ради я и не брегу о красноречии и не уничижаю своего языка русскаго, но простите же меня грешнаго, а вас всех, рабов Христовых, бог простит и благословит. Аминь.

Из "Книги бесед" [об иконном писании]

<...> По допущению божию умножися в нашей русской земли иконнаго писма неподобнаго изуграфы. Пишут от чина меншего, а велиции власти соблаговоляют им, и вси грядут в пропасть погибели, друг за друга уцепившися, по писанному: слепый слепца водяй, оба в яму впадутся, понеже в ощи неведения шатаются; а ходяй во дне не поткнется, нонеже свет мира сего видит, еже есть: просвещенный светом разума опасно зрит коби
и кознования еретическая н потонку разумевает вся нововводная, не увязает в советех, яже умышляют грешнии. Есть же дело настоящее: пишут Спасов образ Еммануила, лице одутловато, уста червонная, власы кудрявее, руки и мышцы толстые, персты надуты, тако же и у ног бедра толстыя, и весь яко немчин брюхат и толст учинен, лишо сабли той при бедре не писано. А то все писано по плотскому умыслу, понеже сами еретицы возлюбиша толстоту плотскую и опровергоша долу горняя. Христос же бог наш тонкостны чювства имея все, якоже и богословцы научают нас. Чти в "Маргарите" слово Златоустаго на рожество богородицы; в нем писано подобие Христово и богородично: ни близко не находило, как ныне еретицы умыслиша. А все то кобель борзой Никон, враг, умислил, будто живыя писать, устрояет все по-фряжьскому, сиречь по-немецкому. Яко же фрязи пишут образ благовещения пресвятая богородицы, чреватую, брюхо на колени висит, – во мгновении ока Христос совершен во чреве обретеся! А у нас в Москве в "Жезле" книге написано слово в слово против сего:
в зачатии-де Христос обретеся совершен человек, яко да родится. А в другом месте: яко человек тридесяти лет. Вот смотрите-су, добрыя люди -, коли з зубами и з бородою человек родится! На всех на вас шлюся от мала и до велика: бивало ли то от века? Пуще оне фрягов тех напечатали, враги божий. Мы же, правовернии, тако исповедуем, яко снятии научают нас, Иван Дамаскин и прочий: в членах, еже есть в составех, Христос, бог наш, в зачатии совершен обретеся а плоть его пресвятая по обычаю девятомесячно исполняшеся; и родися младенец, а не совершен муж, яко 30 лет. Вот, иконники учнут Христа в рожестве з бородою писать, да и ссылаются на книгу ту: так у них и ладно стало. А богородицу чревату в благовещение, яко же и фрязи поганыя. А Христа на кресте раздутова: толстехунек миленькой стоит, и ноги те у него, что стулчики. Ох, ох, бедная Русь, чего-то тебе захотелося немецких доступов и обычаев!..

(Изуграф – иконописец, кобь – волхование, гадание по приметам; потонку разумевает – тонко понимает, опровергала долу горняя – отбросил прочь возвышенное, "Маргарит" – собрание поучений Иоанна Златоуста, Иван (Иоанн) Дамаскин (конец VII –начало VIII в.) – христианский богослов и писатель, активно выступал против иконоборчества; причислен церковью к лику святых).

СОЧИНЕНИЯ СИМЕОНА ПОЛОЦКОГО

Симеон Полоцкий (Петровский, 1629–1680) – выдающийся деятель русской культуры второй половины XVII в. Приехав в 1664 г. в Москву
из Полоцка, он выступил как педагог, поэт и драматург, а также как пропагандист просвещения и книгопечатания.

Полоцкий упорядочил виршевую поэзию, он основоположник русского силлабического стихосложения. Полоцкому принадлежат два сборника: "Рифмологион" и "Вертоград многоцветный", заключающие в себе стихотворения и две драмы: "Комедия притчи о блудном сыне" и "Комедия
о царе Навуходоносоре".

Школьная драма "Комедия притчи о блудном сыне" создана на основе евангельской притчи. Евангельскому сюжету Полоцкий придает злободневное для своего времени содержание: так же, как и в бытовой повести XVII в., здесь находит отражение стремление молодежи к новой, самостоятельной жизни.

Полоцкий – автор панегирических стихотворений, посвященных членам царской семьи, а также написанных по поводу различных событий придворной жизни. Эти стихотворения предвосхищают тематику и стиль похвальной оды классицизма XVIII в. Полоцкого называют родоначальником московского барокко, первого европейского стиля, представленного
в русской культуре.

Отрывок из стихотворения дан без перевода.

"МОНАХ"

Монаху подобает в келий седети,

Во посте молитися, нищету терпети,

Искушения врагов силно побеждати

И похоти плотския труды умертщвляти, –

Аще хощет в небеси мзду вечную взяти,

Неоскудным багатством преобиловати.

Пагубно же оному по граде ходити,

Из едина в другий дом переходяще пити.

Но увы безчиния! Благ чин погубися,

Иночество в безчинство в многих преложися.

О честных несть зде слово: тыя почитаю,

Безчинныя точию с плачем обличаю.

Не толико миряне чреву работают,

Елико то монаси поят, насыщают.

Постное избравши житие водити,

На то устремишася, дабы ясти, пити...

СОЧИНЕНИЯ КАРИОНА ИСТОМИНА

Карион Истомин (1650–1717) – один из первых московских просветителей, ученик Симеона Полоцкого, переводчик с латинского языка, поэт, автор педагогических сочинений. Им были написаны две стихотворные учебные книги для царевича Алексея: "Малый букварь" (1694), "Большой букварь" (1696), а также "Книга вразумления" и книга "Полис" – стихотворная энциклопедия, в которой содержится характеристика наук, стран света, времен года и т. д. Много стихотворений посвящает Истомин событиям придворной жизни, царской семье. Книга панегирических стихотворений была поднесена Истоминым царевне Софье в 1681 г. В отрывке
из приветствия Софье Истомин просит царевну способствовать распространению наук, просвещения.

Отрывки из произведений даны без перевода.

"Приветствие царевне Софье Алексеевне"

Благородная София царевна,

Госпожа княжна Алексиевна!

Пречестна дева и добросиянна,

В небесную жизнь богом произбранна!

Мирно и здраво от господа света

Буди хранима в премного лета.

Убо мудрость есть, росски толкована,

Еллински от век Софиею звана.

Любители той философы звались

И добронравством тоя украшались.

Из "Малого букваря" (под буквой "к")

Како кто хощет видом си познати,

В первых вещей сих будет то писати.

Киты суть в морях, кипарис на суши

Юный, отверзай в разум твоя ушы.

В колесницу сядь, копием борися,

Конем поезжай, ключей отоприся.

Корабль на воде, а в дому корова,

И кокошь в требу, и людем здорова.

Отложи прсно тщеты недосуги,

Колокол слушай, твори в небе друга.

Историю древнерусской литературы принято завершать 1700 годом. Однако перестройка русской культуры, связанная с петровскими реформами, не прервала литературного развития. Литература XVIII века была подготовлена всей предшествующей историей русской литературы. К наследию Средневековья многократно обращалась литература XVIII–XIX веков.

Вопросы для повторения

1. Каковы специфические черты литературы Древней Руси.

2. Назовите жанры древнерусской литературы и приведите примеры памятников письменностикаждого жанра.

3. Прочитайте одно произведение древнерусской литературы и отметьте его художественные особенности.

Темы рефератов

· Человек в литературе Древней Руси.

· Древнерусская литература как панорама истории.

· Сатирические жанры древнерусской литературы.

Литература

1. Белинский, В. Г. Статьи о народной поэзии / В. Г. Белинский // Полн. собр. соч. В 13 т. – М., 1954. Т. 5.

2. Водовозов, Н. В. История древней русской литературы / Н. В. Водовозов. – М., 1972.

3. Гудзий, Н. К. История древней русской литературы / Н. К. Гудзий. – М., 2003.

4. Древнерусская литература : Хрестоматия / Сост. Н. И. Прокофьев. – М., 2000

5. Лихачев, Д. С. Великое наследие. Классические произведения литературы Древней Руси / Д. С. Лихачев. – М., 1990.

6. Лихачев, Д. С. Человек в литературе Древней Руси / Д. С. Лихачев. – М., 2006.

7. Хрестоматия по древней русской литературе / Сост. Н. К. Гудзий. – М., 2004.