Лекция 8

11.10.99

В прошлый раз мы говорили о проблеме соотношения науки и христианства и затронули вопрос о возникновении современной науки. Мы показали, что наука возникает в рамках христианства и по этой причине противоречия между наукой и христианством быть не должно. Но, естественно, каждый из вас тут же нашел массу противоречий, и вам, наверное, интересно, каким образом я постараюсь из них выкрутиться. Одно из главных противоречий — это существование чудес. Любая религия признает существование чудес, христианство тем более. Само христианство основано на евангельских чудесах, к которым в первую очередь относятся события Рождества Христова, Воскресения, Вознесения, не говоря уже о многочисленных чудесах, которые сотворил Спаситель во время своей земной жизни. Поэтому очевидно, что христианство без чудес представить себе невозможно. С другой стороны, любая наука основывается на положении о том, что чудес не бывает. Отсюда возникает резкое противоречие между христианством и наукой, и вопрос о чудесах всегда является одним из наиболее острых, который разделяет людей на два противоположных лагеря. Если чудес не бывает, то в Бога верить бессмысленно. На этом основании многие ученые и люди, симпатизирующие естественно-научному мировоззрению, утверждают, что Бога нет и существует только научное познание естественно существующего мира. С другой стороны, многие христиане, в том числе и православные, утверждают, что поскольку Бог есть и, следовательно, чудеса в мире существуют, то наука в лучшем случае дает лишь очень условное познание и ориентироваться на науку нужно только в самом крайнем случае, а лучше всего уповать на волю Божию и всегда надеяться на чудо, ибо это и отделяет христиан от всего остального мира. Поэтому вопрос о чудесах является ключевым в контексте соотношения науки и христианства, и вообще соотношения веры и разума.

Однако этот вопрос, сам по себе очевидный, порождает, в свою очередь, следующие недоумения. Мы помним из чтения Евангелия, что Спаситель не всегда охотно творил чудеса, когда Его об этом просили. Чаще всего Он, прежде чем сотворить какое-нибудь чудо, предварял свое чудодействование неким условием: или условием проверки веры человека, действительно ли он верует в Иисуса Христа, Сына Бога Живого, или же условием, чтобы люди не говорили никому об этом чуде. Он отказался совершить чудо и сойти с Креста, хотя такое чудо наверняка для многих было бы наиболее убедительным и многих заставило бы уверовать. Даже после Воскресения чудеса имели очень ограниченный характер. Или, например, с точки зрения художественной литературы, полной различных драматических эффектов, как было бы желательно, чтобы воскресший Спаситель явился бы в синедрион или к Пилату. Но ничего этого не было. Даже ученикам Своим Он являлся часто не явно, но как бы прикровенно: например, в Гефсиманском саду Мария Магдалина сначала принимает его за садовника; ученики по пути в Эммаус тоже не узнают Его и разговаривают с Ним, как с обычным путником. Спаситель просто не хотел творить чудеса в том плане, в каком мы с вами это воспринимаем. Отношение к чуду в Евангелии совсем не простое, совсем не такое, как мы бы желали этого в нашей обыденной жизни. Чудо само по себе всегда требует проверки, доказательства истинности христианства. Многие люди, которые хотели бы уверовать, говорят: если бы мы увидели чудо, мы бы уверовали, но так как чудес не происходит, то Бога нет. И христиане часто говорят о том, что ныне “оскуде преподобный” и чудес нет, то ли дело в век апостольский. Такой диссонанс между евангельскими событиями и нашим отношениям к чудесам также не может не насторожить.

Чтобы понять, как относиться к чудесам, и не только с точки зрения евангельской, но и с точки зрения основного богословия, необходим разумный подход к этому вопросу. В основе разумного подхода, очевидно, должно лежать четкое представление о предмете. Что такое чудо? Прежде чем разговаривать о чуде, нужно его определить. Это определение должно обладать такими свойствами, чтобы с ним соглашались все: и те, кто верит в чудо, и те, кто в него не верит. Если слово “чудо” употребляет каждый человек, и верующий и неверующий, то, следовательно, каждый вкладывает в это понятие какое-то общее, одинаковое значение. Значит, должно быть возможно дать определение того, что такое чудо. И казалось бы, дать ответ на этот вопрос очень легко, раз все понимают, о чем идет речь. Но в разных книгах, которые я смотрел, меня поразило чрезвычайное многообразие определений чуда. При том, что все понимают, о чем идет речь, когда дело доходит до определения, каждый определяет по-своему. И так обстоит дело уже две тысячи лет, полемика между различными определениями чуда продолжается на протяжении всего этого времени.

Вот, например, наиболее распространенное определение, по крайней мере в учебниках догматического богословия: чудо есть воздействие, влияние Бога или других Божественных сил на события, происходящие в тварном, чувственном мире. Если мы подойдем к определению чуда с такой точки зрения, то тогда для атеиста чудес не может быть по определению, потому что в нем предполагается существование Бога. Человек видит чудо и верит в Бога, а бывает и так, что человек видит чудо и понимает, что это чудо, но в Бога не верит. Поэтому определение чуда не должно включать понятия Бога. В действительности чудо и бытие Бога необходимым образом связаны, и это мы еще увидим, но эта связь не должна присутствовать в определении.

Другое определение, которое иногда встречается в книгах: чудо есть редко встречающееся событие. Такое определение чуда давал Исаак Ньютон. Из древних авторов такого же определения придерживался Цицерон (с ним впоследствии спорил блж. Августин, говоря, что если чудо есть редкое событие, то и умный человек — это чудо). Но опять же это определение не выхватывает сути. Редко происходят многие события. Скажем, комета появляется достаточно редко: раз в сто лет и еще реже. Поэтому комета часто считалась чудесным событием. К чудесным относят и события, которые являются вполне очевидными, например, появление снега в Египте. Для египтянина снег, которого он никогда в жизни не видел, это чудо. Но он может приехать, например, к нам, и поймет, что снег это не чудо, а природное явление. Понятно, что в этом определении не хватает чего-то существенного. Действительно, чудеса бывают редко. Классическая ошибка в определении содержится в определении человека у Платона: человек есть двуногое существо без перьев (в ответ на это Диоген предъявил ощипанного петуха). Да, действительно, человек есть двуногое существо без перьев, но это обстоятельство не есть сущностное выражение человека, бывают и другие двуногие существа без перьев. Конечно, можно прибавить сюда: с мягкой мочкой уха, но ведь встречаются люди и с отрезанными ушами. И эту ошибку можно продолжать до бесконечности.

На самом деле Платон был умным человеком, и кроме легендарного определения человека, приведенного выше, существует и его действительное определение: человек есть его душа. Свободная разумная душа отличает человека от других живых существ, это его сущность.

Все люди понимают, что чудо по своему определению есть событие, противоречащее законам природы. Мне казалось, что это достаточно простое и понятное определение. Лет шесть назад я делал доклад о чуде на конференции, и мне до сих пор возражают именно по поводу определения, хотя мне оно кажется совершенно очевидным.

Возьмем те события, которые мы понимаем как события чудесные, например Рождество. Понятно, что рождение человека по законам, установленным на земле, является событием половым и сопровождается естественными изменениями в физиологии женщины. Поэтому непорочное зачатие при рождении Девы —событие действительно чудесное, оно противоречит всем законам рождения людей. Воскресение также может быть только чудесным событием, особенно если тело уже начало смердеть (как в случае с Лазарем четверодневным). Человек не может летать, тем более спокойно подниматься в воздух, поэтому если Спаситель возносился на Елеонское горе, то это очевидно чудо. Человек не может ни с того ни с сего заговорить на иностранном языке, не изучая его; поэтому если апостолы вдруг заговорили на языках, это чудо. Вода не может удержать человека в силу определенных законов гидродинамики, и если Спаситель или ап. Петр идут по воде, то это чудо. Все приведенные нами события противоречат законам природы, и нет человека, который бы с этим не согласился, независимо от того, верующий он или нет. Поэтому определение чуда как события, противоречащего законам природы, мне кажется вполне приемлемым и, следовательно, отвечающим всем критериям. В частности, такое определение дает Лейбниц в своей полемике с Ньютоном (см. переписку Лейбница и Кларка).

Человек не может ходить по воде, и если кто-то по воде идет, то это явное противоречие законам природы. Такое понятие, как “противоречие”, приемлемо для любого человека, атеист он или нет. Конечно, любое событие всегда описывается в рамках того или иного мировоззрения. Если происходит событие, которое кажется чудесным, то материалист будет искать этому объяснение с точки зрения законов, которым подчиняется весь мир. А православный человек, может быть, будет искать чуда даже в таком событии, которое вполне может быть объяснимо самым естественным образом. Например, студент бежит на электричку, опаздывая на занятия в институт; уже без всякой надежды он прибегает на вокзал, и видит, что электричка все еще стоит, хотя по расписанию давно должна была уехать. Конечно, это чудо, но такое чудо атеиста не убедит, потому что с точки зрения естественных законов здесь нет никакого противоречия: электричка вполне могла задержаться по техническим причинам. Если же событие противоречит естественным законам, то чудом его назовут все.

Соответственно с этим возникает еще один частный случай проблемы чудес: простираются ли чудеса только лишь на мир чувственный, материальный или на мир духовный тоже? Если же чудес нет, то нет их в каком мире: мире материальном или мире духовном тоже? Если человек верит, что существует только лишь материальный мир, то для него этот вопрос снимается. Но сейчас, особенно с отменой коммунистических указов о запрете мира духовного, таких людей становится все меньше. Многие сейчас соглашаются, что мир духовный существует, и утвержают, что чудеса есть, и есть они везде, и в мире духовном и в мире материальном, а наука и ее законы, напротив, отражают наши заблуждения, непонимание глубинной сущности явлений. Возникает и расцветает неоязычество, различные учения о кармах, энергиях и проч.

С другой стороны, можно сказать, что не существует никаких чудес, что все вполне закономерно. Закономерен и мир материальный и мир духовный. То, что мы считаем нарушением законов природы, есть на самом деле исполнение законов мира духовного, и там тоже нет никаких чудес, а есть карма и т. п., и все это очень закономерно. На этих законах основана астрология и другие псевдонаучные учения.

Не случайно появление лженаучных учений именно в этом аспекте. Из прошлой лекции мы знаем, что наука, появившаяся в XVII в., возникает как средство борьбы с неоязычеством Возрождения, с пантеизмом, понимающим материю как живую сущностную структуру. Материя оказывалась живой, самодвижущейся силой, и на этой основе расцветала магия. В сознании многих людей, родоначальников науки, было очевидно, что если материя сама в себе устанавливает законы и чем захочет, тем и сможет стать, то ни о каком чуде речь идти не может, мир превращается в полное всевластие некоторых слепых сил, существующих в глубинах самой материи. Тогда и говорить о Воскресении как о чуде, противоречащем законам жизни и смерти, бессмысленно, потому что материя живет сама по себе: организм рождается себе, умирает, потом вновь рождается и т. д. Неоязычество XV-XVI вв. оказывалось в оппозиции с христианской Церковью, поэтому ученые, доказывая, что существуют законы природы, и открывая эти законы, действительно верили, что они помогают Церкви в борьбе с оккультизмом. Поэтому понятие чуда более четко определяется в это время как событие, противоречащее именно законам, которые существуют не в самом мире, а предписываются миру Богом Творцом посредством Бога Слова и, возможно, посредством других духовных субстанций, которых мы можем и не знать. Но понятно, что духовные свободные субстанции воздействуют на материальный мир и дают ему эти законы, которым он подчиняется.

В книге митрополита Вениамина Федченкова есть рассуждение о чуде. Соглашаясь, что чудо противоречит законам природы, митрополит Вениамин говорит, что поскольку законы природы есть свойство самой материи, то Бог может отменить эти законы, поскольку Он есть творец материи. Следовательно, чудо есть вполне понятное событие для любого верующего человека. Но при таком рассуждении для неверующего человека все становится еще более понятным: если закон есть свойство самой материи, то зачем нужен Бог? Материя обладает в своей сути всеми законами и сама развивается: сама обладает движением, сама вступает в некоторые взаимодействия. Законы бывают разные: бывают механические законы, физические, биологические. Мир существует сам по себе, как в диалектическом материализме. Мир существует без Бога и существует вечно. Законы есть форма существования материи, и эту очевидную для многих материалистов фразу владыка Вениамин ошибочно переносит в свои рассуждения, и получается очевидная неувязка, некоторое несоответствие. Материя, по всеобщему признанию, косна, не способна к самодвижению. Закон есть некоторое правило, предписывающее движение. Поэтому закон есть всегда свойство мира духовного, мира умопостигаемого. Подчиненность и соразмерность, закономерность событий в мире показывают подчиненность этого мира миру Божественному. Именно это имели в виду ученые XVII в., доказывая, что Бог как творец законов может отменить или приостановить их действие, и тогда возникает чудо как событие, в котором закон на какое-то время перестал действовать. Затем Бог восстанавливает связь, и наступает окончание действия чуда. И мы понимаем, что это событие было действительно чудесным. Понимание закономерности мира, понимание существования этих законов отдельно от чувственного мира необходимо для веры в чудеса.

Если мы признаем, что должны существовать чудеса и признаем бытие Бога как творца законов, то это еще не убеждает нас в том, что чудеса действительно существуют. Мы пока что приходим к выводу о том, что <конец стороны>

..... ...... ........ в соответствии с его законами. Это положение, лежащее в основе современной науки, ни исключает того, что Бог может отменить, приостановить действие законов или совершить над ними какую-либо иную операцию. Поэтому чудеса не противоречат современной науке. ..... ..... ...... ...... О чем могут спорит два гениальнейших ученых XVIII в. — Ньютон и Лейбниц? Конечно, не о том, есть чудеса или нет, а о том, как определить чудо. Оба гениальных физика соглашаются, что чудеса существуют, но только как их понять, вот в чем вопрос. Как я уже показал, наука возникает как стремление доказать, что существуют чудеса, и уже отсюда открывались законы. Но если это так, то как же объяснить то осторожное отношение к чудесам, которое выражено в Евангелии, когда Спаситель, прежде чем сотворить чудо, как бы ставит человеку некое условие (например, условие веры) или вовсе отказывается совершить чудо. В XVIII в. этому было найдено вполне разумное философское обоснование. Давид Юм замечательно показал, что на психологическом уровне у людей существует не знание закона, а просто вера в причинно-следственные связи. Поэтому человек просто верит тому, что повторяется чаще всего, а то, что повторяется реже, он пытается описать и объяснить событиями, к которыми он привык. У человека существует такое психологическое свойство, как привычка. Поэтому какое бы событие, выходящее за рамки обычных, привычных, в силу своей психологической установки человек всегда будет стараться объяснить это событие в рамках той системы мировоззрения, к которой он привык. Если человек не верит в Бога, то какие чудеса перед ним ни твори, он этому не поверит, он скажет, что это фокус, обман зрения или еще не открытый закон. И именно поэтому Спаситель дает понять нам, что чудо не может привести к истинной вере, тем более что вера всегда есть акт свободы, вера не может быть насильственным действием Бога по отношению к человеку, ибо тогда человек перестает быть образом и подобием Божиим. Если Бог творит чудо, которое невозможно не принять, то человек лишается свободы в своем выборе, т. е. лишается веры истинной. Причина подменяется следствием: не человек принимает чудо как свидетельство бытия Бога, в которого он верит, а верит в Бога, потому что Бог вынудил его поверить Своими чудесами. Именно поэтому не произошло явления Господа Его палачам после Воскресения, и даже апостолам Он являлся не часто, только когда убеждался в их вере. Для Него достаточно было даже некоторой основы, начатков веры. Когда Он видит, что человек по дороге в Эммаус говорит восторженно о прошедших событиях, тогда Он открывается и все с радостью убеждаются, что Господь воскрес. Но просто так Он не открывается никогда.

Тем не менее, снисходя к нашим слабостям, Господь понимает, что нам необходимо какое-то чудо, чтобы человек мог в Него поверить. И может показаться непонятным, почему мы живем в такое время, когда чудес по-видимому нет. Но в действительности чудес и сейчас много, просто мы к ним привыкли и воспринимаем их как закон.

Физики знают три начала термодинамики: закон сохранения энергии, закон возрастания энтропии и закон недостижения абсолютного нуля. Энтропия — это математическое понятие, но фактически это слово означает “мера беспорядка”. В переводе на общепонятный язык второе начало термодинамики можно сформулировать как следующий закон: все события в замкнутых системах происходят с увеличением беспорядка. Условно это можно иллюстрировать следующим образом. Если у кого-то из нас есть дачный домик и возле него лежит груда кирпича, то, вернувшись к этому домику весной, мы с большей вероятностью увидим две груды кирпича, чем два домика. А если мы оставим домик не на одну зиму, а на сто лет, то уж тогда наверняка мы увидим две груды кирпича, а точнее даже две груды щебня, потому что кирпич это ведь тоже некоторое упорядоченное образование. Но удивительное дело: мы каждый день мы наблюдаем десятки и сотни случаев нарушения этого закона. Конечно, если бы мы приехали и увидели вместо груды кирпича еще один домик (при том, что строителей не нанимали), все согласились бы, что это действительно чудо. Но когда такое же точно событие происходит в некоторой другой области, мы это как чудо не воспринимаем. Я имею в виду существование жизни. Что происходит, когда в землю бросается зерно? Вокруг зерна находится огромное количество неупорядоченной земли, вспаханной и разрыхленной — некий хаос. И вот затем начинают происходить буквально чудесные события: частицы земли начинают проникать в это зерно и образуются в удивительном порядке. Одни частицы становятся частями корня, другие частями стебля и т. д. Потом они становятся листьями, цветками, плодами. Если в землю бросили морковное зерно, получается морковка, если огуречное зерно — огурец и т. д. Таким образом из одной и той же земли мы получаем совершенно различные растительные образования, удивительно упорядоченные. Это ли не чудо? Человек походя съедает этот огурец и не задумывается о том, что какие-то частицы этого огурца становятся частью его печени, другие частью его сердца и т. д. А потом, съев огурец, человек приходит к груде кирпича и строит из нее дом. Это все равно, что человек нарушает первый закон термодинамики: из небытия создает энергию. Это нарушение закона происходит каждый раз, когда мы что-то делаем. Когда этот закон в XIX в. открыли физики .................. и ......................, по убеждению деисты, они естественно верили, что мир сотворен Богом, Который дал ему некоторые законы и в дальнейшем в эти законы не вмешивался. И поскольку мир подчиняется всем законам, в том числе и второму началу термодинамики, то вследствие всех этих законов наступит так называемая тепловая смерть вселенной, т. е. мир превратится в хаотическое собрание атомов.

Лейбниц разделил чудеса на два вида: чудеса постоянно присутствующие (существование мира, существование жизни и т. п.) и чудеса временные. Существование мира и жизни — это постоянно присутствующее чудо, к которому мы привыкли настолько, что не обращаем на него внимания. Биология с точки зрения физика может показаться лженаукой. Если бы мы бросили в реку камень и он не утонул бы, а поплыл, то мы могли бы сказать, что это чудо. А если бы каждый день камни плавали, то люди открыли бы какой-нибудь закон о плавающих камнях и дали бы ему какое-то название. Поэтому иногда полезно просто пошире открыть глаза.

Есть чудо, которое известное всем православным христианам, оно каждый раз происходит на литургии: это чудо претворения вина и хлеба в Тело и Кровь Христову. И это самое большое чудо, чудо из чудес, подтверждается другими чудесами, может быть менее значительными, но которые могут быть признаны и людьми неверующими. Известно, что человек часто причащается во время болезни. И поэтому очередь к батюшке с чашей часто выстраивается из больных людей. Батюшка причащает всех из одной лжицы и при этом не спрашивает никаких справок, причащаются и здоровые и больные (гриппом, холерой, чумой и т. д.), но при этом никто ни от кого не заражается. Если бы заражались, причащение не могло бы просуществовать 2 тыс. лет. Человечество, которое полторы тысячи лет было практически сплошь христианством, просто вымерло бы. Католики, к сожалению, проявили маловерие. В одну из эпидемий чумы, испугавшись заразы, они отменили причащение под двумя видами для мирян и ввели причащение только под одним видом (облатка). Православные, слава Богу, освобождены от такого маловерия, мы с вами причащаемся, и никто никогда не заражается. А вот попробуйте в обычной столовой поесть из одной ложки... Понятно, что чудо причащения сопровождается чудом приостановки определенных биологических законов, по которым передается инфекция. Мой тесть, в прошлом врач-эпидемиолог, долгое время не мог слышать о том, что его внуки в храме причащаются из одной лжицы со всеми и прикладываются ко кресту и к иконам. Сейчас он к этому привык. В Бога, правда, не верит, но уже привык к тому, что его внуки каждое воскресенье ходят в храм и приходят оттуда здоровыми, никто ничем не заражается. Если и заболевают, то подхватывают инфекцию в школе или где-нибудь еще, но не в храме.

Чудеса есть, но кроме признания чудес, кроме того, чтобы их увидеть, нужен свободный волевой акт, нужна вера. Чудо действительно есть вмешательство Божественных сил в мир природы, чудо действительно превосходит события материальные.