Лабиринт ужасов

 

Катерина родилась в этом городе, но она совершенно не помнила, чтобы где-то неподалеку располагался луна-парк. Наверное, родители её никогда туда не водили. Матвей же вообще не представлял, в какой части города они сейчас находятся, поэтому ей приходилось выступать в роли проводника. И это при том, что она сама не знала, куда надо идти.

Наконец, пройдя два квартала в указанном Игорем направлении, они уперлись в высокую ржавую ограду. По ту сторону забора высились такие заросли кустов и деревьев, что сквозь них невозможно было что-либо разглядеть. На кирпичных столбах ограды сидели каменные птицы с распростертыми крыльями.

— Это и есть парк? — морщась от боли, спросил Матвей. — Больше похоже на старое кладбище…

— Пойдем. — Катерина потянула его за собой. — Кажется, я вижу ворота.

У Матвея все еще болело плечо. Катерина хотела перевязать его, но он не позволил.

— Вот окажемся в безопасном месте, тогда… — сказал парень, зажимая рану рукой.

— Но тебе же больно!

— Не в первый раз, — усмехнулся он. — Вспомни, как в наш самый первый бой ты пырнула меня рапирой.

Катерина улыбнулась.

— Мы были совсем малявками! Не стоило тогда дяде Прохору давать нам настоящие боевые рапиры.

Вспомнив о годах своего детства, оба немного расслабились.

— Ты знаешь, что Прохор и Аглая неравнодушны друг к другу? — спросила Катерина.

— Только слепой этого не заметит.

— И как к этому относишься?

— Ну, — Матвей замялся, — они взрослые люди. К тому же Аглая мне нравится. Она добрая и смешная. Так почему бы и нет?

— Рада, что ты так думаешь. Мне твой отец тоже по душе, они с Аглаей хорошая пара. А еще я рада, что ты снова со мной, — тихо сказала Катерина.

— Я тоже, — кивнул Матвей. — Хотя кое-что из случившегося можно было бы и пропустить.

— Сильно болит?

— Ничего, потерплю, — отмахнулся он. — Ты знаешь, я собираюсь поступать в цирковое училище, так что это не первое и не последнее мое ранение!

— В цирковое? — обрадовалась Катерина. — А Прохор тебе позволит?

— Для этого мы сюда и приехали. Здесь есть подходящие учебные заведения. Отец сам здесь когда-то учился.

— Я бы тоже с удовольствием пошла учиться с тобой. Но, думаю, Аглая этого не одобрит.

— Почему?

— Потому что она сама сейчас сидит без дела. Она не раз говорила, что жалеет, что не получила другого образования, а то бы нашла другую, стабильную и хорошо оплачиваемую работу…

— Она жалеет, что стала цирковой артисткой?

— Нет, что ты! Она любит вспоминать свои годы в цирке. Но как-то я упомянула, что хочу учиться в цирковом, так она сразу же помрачнела. Не хочет, чтобы я повторила ее судьбу.

— Но у тебя цирк в крови! — возразил Матвей. — Твой отец был известным фокусником. Как и дед.

— Аглая это понимает, но все равно противится. Ну да ничего! Нужно еще школу закончить, а там посмотрим…

Они замолчали, и чуть погодя садовая дорожка привела их к огромным покосившимся воротам, на которых висела большая ржавая цепь с висячим замком. На высокой арке виднелись большие вычурные чугунные буквы «Лун…арк», довольно зловеще выглядевшие на фоне багровой луны.

Матвей потянул створку ворот на себя, цепь натянулась. Оказалось, что в образовавшийся проем вполне можно было протиснуться. Юноша пропустил Катерину вперед и сам пролез вслед за ней. Дальше они зашагали по старой разбитой бетонной дорожке, плиты которой местами полностью скрывались в густой траве.

Наверное, когда-то этот парк был любимым местом отдыха горожан. Сейчас же он представлял собой жутковатое зрелище. Красивые некогда каменные фонтаны потрескались и облупились и поросли высокой травой, редкие постройки местами обрушились и превратились в заросшие зеленью руины. Сквозь густую листву кустарников торчали покосившиеся гипсовые фигуры животных — медведей, львов, жирафов. Некоторые из них еще можно было распознать, другие же давно превратились в изогнутые ржавые каркасы, на которых кое-где сохранились куски гипса. Неподалеку на фоне темного неба виднелось огромное черное колесо обозрения, навсегда остановившееся много лет назад.

Вскоре Катерина и Матвей увидели невысокий павильон с вывеской «Лабиринт ужасов». На его стенах были нарисованы страшные морды каких-то чешуйчатых монстров, ухмыляющихся скелетов, вампиров в черных плащах и с устрашающими клыками. На двустворчатых дверях висел замок, но, вспомнив слова Игоря, они зашли за угол и увидели прислоненный к стене лист фанеры. За ним действительно шел узкий лаз, в который вполне можно было протиснуться. Теперь первым полез Матвей, а Катерина за ним.

Они оказались в настоящем лабиринте темных узких коридоров. Под ногами хрустело битое стекло и куски штукатурки. Повсюду царил полумрак. Если бы не дыры в крыше, здесь была бы кромешная тьма. Катерине пришлось вновь вытащить из рюкзака фонарь и включить его. Батарейки уже садились, поэтому свет был тусклый, мерцающий.

Матвей сел на ящик у стены и осмотрелся.

— Да уж! — хохотнул он. — Местечко полностью оправдывает свое название.

На облупившихся стенах еще виднелась старая роспись с могильными крестами, изображениями туманных болот и замков с привидениями. Кое-где из пола торчали куски арматуры. Наверное, когда-то здесь стояли чучела разных монстров. С потолка свисали клочья паутины.

Катерина подошла к парню и завернула рукав футболки. Вроде ничего страшного: большой фиолетовый синяк, слегка кровоточащая ссадина. Но на ране виднелась пыль и мелкие кусочки битого стекла.

— Нужно обязательно промыть! — испугалась девочка. — У тебя заражение будет!

— Не надо! — запротестовал Матвей. — И так заживет!

— А вот и нет!

— А вот и да!

— Будешь со мной спорить, врежу тебе фонариком!

— Ладно! — тут же сдался Матвей. — Промыть так промыть!

Он сунул руку в сумку с рапирами и извлек оттуда небольшую пластиковую бутылку.

— Держи!

— Хочешь, чтобы я промыла тебе рану минералкой?

— А у тебя есть что-то получше?

Катерина не нашлась что ответить. Она достала из кармана джинсов большой носовой платок, смочила его и приложила к ссадине. Матвей заскулил от боли.

— Терпи! — Катерина принялась очищать рану, не обращая внимания на его протесты и вопли.

— Да ты мясник! Уй-уй-уй! — скривился Матвей.

— Повезло тебе, что у меня с собой йода нет!

— Действительно повезло! Ну хотя бы подуй!

Катерина склонилась к его плечу и принялась дуть.

Матвей сразу же перестал ойкать. Он молча сидел и терпел, пока она перевязывала его плечо мокрым платком.

— Ты не мясник, я ошибся. Настоящая медсестра, — похвалил он ее.

— Да ну тебя, — отмахнулась Катерина. — Знал бы ты, как я испугалась, когда она схватила тебя.

— Ага, волновалась за меня?

— Ну ты же мой друг!

Матвей неожиданно поднялся с ящика и поцеловал Катерину.

Девочка на мгновение замерла. А потом поцеловала его в ответ. Столько лет она мечтала об этом и теперь просто не верила, что все происходит на самом деле. Губы Матвея оказались теплыми и мягкими, и от него почему-то пахло корицей. Катерина хотела, чтобы поцелуй продолжался и продолжался, но Матвей мягко отстранился от нее.

— Я думал, друзья этим не занимаются, — лукаво улыбнулся он.

— Ты прав, — кивнула Катерина. — Мы с тобой больше не друзья!

И она снова потянулась к нему, но в этот момент в глубине коридора послышался какой-то шорох. Вскоре в лабиринте появились Игорь и Наташа. Как же они не вовремя! Хотя бы еще пять минуточек… Катерине пришлось сделать вид, что она поправляет повязку на плече Матвея.

— Медицинская помощь? — поинтересовался Игорь.

— Ага, — подтвердила Катерина. — Вам ничего перевязать не надо? Ранений нет?

— К счастью, обошлось, — ответил Назаров. — Если вот только кое-кому голову подлечить.

Наташа кулаком стукнула брата по плечу. Игорь поморщился и отошел от нее. Катерина заметила, что Назаровы как-то сторонятся друг друга.

— Что это с вами? — спросила девочка.

— Да ничего, — отмахнулся Игорь. — Скажи лучше, что будем делать с этим?

Он с осторожностью вытащил из-под куртки хрустальный ключ и показал друзьям. Наконец Катерина смогла повнимательнее его рассмотреть.

Последний из ключей Калиостро казался очень хрупкой и изящной вещицей, но весил столько, словно был отлит из тяжелого металла. Длиной около тридцати сантиметров, как и описывал его Казимир Поплавский, покрытый витиеватой резьбой, похожей на узоры зимой на окне, он был сделан из голубого хрусталя. В сердцевине ключа виднелась темно-красная горошина — та самая полость, в которую великий Калиостро когда-то упрятал каплю своей крови. Когда Катерина поняла, что прикасается к вещи, которую держал в руках сам легендарный маг и алхимик, а от его крови ее руку отделяет всего несколько миллиметров, у нее от волнения захватило дух.

— Я предлагаю разбить его, — угрюмо сказала Наташа, — но мой брат об этом и слушать не хочет.

— Так вот из-за чего вы поссорились, — констатировала Катерина. — Игорь прав. Нельзя разбивать этот ключ.

— Но какая нам от него польза?

— Может, мы до сих пор живы только потому, что ключ цел, — спокойно сказал Матвей. — Видели, что Клементина сделала с тем стариком? Дунула ему в лицо каким-то порошком, и он тут же свалился. Интересно, жив ли он?

— Как раз наоборот: пока ключ у нас, нам всем угрожает опасность! — возразила Наташа.

— Ты права, — согласилась Катерина. — Но и избавиться от него мы не можем. Что, если это приведет к куда более серьезным последствиям?

— Что может быть серьезнее? За нами охотятся пришельцы из потустороннего мира, верхом на ужасной собаке, сумасшедшая графиня с пистолетом да еще какой-то парень с кнутом!

— Кстати насчет этого парня, — прервал ее Матвей. — Кто он такой? Мне показалось или вы действительно с ним знакомы? — Он взглянул на Катерину.

— В первый мой день в новой школе он следил за мной, — ответила та. — Но я даже имени его не знаю. И он не гонится за нами, скорее, наоборот, спасает от Пьера и Клементины!

— Но он явно с ними знаком! — не унималась Наташа. — Что, если они заодно?

— Не говори глупостей! — воскликнул Игорь. — Он сражался с этой теткой с косой, а затем разбил зеркало в театре! Он точно против них. Но вот значит ли это, что он за нас?

— В любом случае до конца затмения остается всего лишь сорок минут, — взглянув на часы, сказала Катерина. — Может, нам все-таки повезет и Пьер и Клементина уберутся туда, откуда явились? Мы ведь так мало знаем про все эти их зеркальные законы… Не будем совершать опрометчивых поступков. Отсидимся здесь, а через час, когда затмение закончится, выберемся из луна-парка и подумаем, что делать дальше.

— И чем же ты предлагаешь заняться в этой дыре? — ехидно спросила Наташа.

— Можно вздремнуть! — невозмутимо ответила Катерина. Ей не понравился вызывающий тон девчонки. — Только здесь полно пауков, так что спи с закрытым ртом!

Наташа вытаращила глаза.

— Пауки?!

— Верно, — ответил Игорь. — Я даже вижу одного дохлого у тебя в волосах.

— Что?! — заверещала девочка. — А ну убери его!

— Расслабься, я пошутил. Он еще живой!

Наташа издала пронзительный визг и завертелась на месте, размахивая руками. Игорь с трудом успокоил сестру.

Пока Назаровы носились по коридору, Матвей с улыбкой взглянул на Катерину. Девочка вдруг ощутила, что краснеет. Он решился и сделал первый шаг. А что, если у них ничего не получится? И тогда у нее не будет ни парня, ни друга? Катерина не хотела даже думать о такой возможности. Она этого просто не переживет. Девочка нервно тряхнула головой. Слишком рано об этом думать. Не стоит накручивать себя понапрасну!

— Ты говорила, что у тебя с собой дневник Поплавского! — вспомнила вдруг Наташа. Она уже вполне успокоилась. — Можно на него взглянуть?

— Конечно. — Катерина вытащила из рюкзака тетрадь и протянула той. — Думаешь, удастся обнаружить еще что-то интересное?

— Раз уж нам суждено просидеть здесь столько времени, хотя бы проведу его с пользой, — ответила Наташа.

Катерина протянула ей фонарик, и девочка принялась листать дневник, быстро просматривая страницы.

— Сколько тут написано! — удивилась она. — Быстро это не прочесть.

— Потому я и хотела заняться им позже, — сказала Катерина.

— «Алессандро Калиостро, — прочитала Наташа. — Он же Джузеппе Бальзамо, великий мистик и авантюрист, знаменитый маг и алхимик, появившийся на свет второго июня тысяча семьсот сорок третьего года!» Похоже, Поплавский вкратце описал тут его биографию.

— Читай вслух! — попросил Игорь.

— Все читать не буду, только интересные моменты, — ответила девочка. Она помолчала и начала быстро читать вслух. — «Калиостро изучал тайные науки в храмах Востока, много путешествовал по всему миру… Поговаривают, что он знал секрет философского камня и рецепт эликсира бессмертия… Мог читать мысли людей и общаться с призраками умерших…»

— Может, не стоит говорить об этом в таком месте? — Матвей обвел рукой вокруг себя. — Меня эти картинки с упырями отчего-то нервируют.

— Еще здесь написано, что Калиостро побывал в России в тысяча семьсот семьдесят восьмом году, — сообщила Наташа. Она перевернула пару страниц. — Поплавский пишет: «Смерть мага окутана множеством загадок. Одни утверждают, что он скончался в заточении в замке Сан-Лео, другие предполагают, что это был не сам Калиостро, а один из его двойников. Алхимика преследовали власти, и он нажил себе множество врагов. В свете последних событий я лично считаю, что Калиостро скрылся в Зерцалии, решив сбежать от всех этих неприятностей. Благодаря своей крови он действительно мог так поступить. Это многое объясняет. Например, откуда в Зазерцалье взялась аналогичная зеркальная машина, открывающая портал между мирами. Ее мог создать только сам Калиостро. Может, он и был последним обитателем старого особняка, в котором стоит этот чудесный механизм?»

— Каком особняке? — поинтересовался Игорь.

— Насколько я поняла, когда машина перебрасывает тебя в Зерцалию, ты оказываешься там в подобном же устройстве, как бы в приемнике, а стоит оно в каком-то полуразрушенном старинном особняке, — ответила Катерина.

— Жуть! — признался Игорь.

— Еще какая, — согласилась Наташа. — А вы еще не хотите разбить этот проклятый ключ!

— Тебе уже сказали: никто не будет разбивать ключ! — оборвал ее Игорь. — И хватит об этом.

Наташа недовольно фыркнула:

— Меня никто никогда не слушает!

Она захлопнула дневник и отдала его Катерине. Затем отошла к стене и прижалась к ней спиной. Вдруг Наташа вздрогнула и резко обернулась.

— Боже мой! — потрясенно воскликнула девочка.

— Что такое? — напряглась Катерина.

— Да здесь ведь все стены зеркальные!!! — взвизгнула Наташа.

Она посветила фонариком, и ребята теперь действительно увидели зеркала, много зеркал. Они стояли вдоль стен на расстоянии одного-двух метров друг от друга, а простенки между ними покрывали росписи. Зеркала настолько потемнели от времени и пыли, что ребята сразу их и не разглядели. Многие из них были разбиты — это осколки от них хрустели на полу, — но некоторые были вполне целы.

— Какие же вы идиоты! — вдруг раздалось откуда-то сверху.

Ребята подняли головы и в страхе посмотрели на потолок.