Ситуация и ее место в механизме конкретного преступления.

Любое преступление совершается в определенной конкретной ситуации и само является ее необходимым элементом. (Мы обозначим такие ситуации как «криминальные».) Но механизм преступного поведения (преступление) никогда не ограничивается только криминальной ситуацией. Ей предшествует этап формирования личности - носителя общественно опасных установок, качеств, свойств и ситуаций, непосредственно предшествующий преступлению («предкриминальная», или конкретная жизненная ситуация).

Предкриминальная ситуация - это совокупность внешних для субъекта обстоятельств, непосредственно предшествовавших преступлению и взаимодействующих с личностными качествами субъекта, совершившего преступление.

Ситуации, предшествующие преступлению, следуют, исходя из их объективного содержания, разделять на криминогенные (содержащие объективные предпосылки преступления) и некриминогенные (нейтральные или даже создающие препятствия к совершению преступления).

В содержательном плане криминогенные ситуации также разделяются на проблемные (требующие от субъекта поиска решения в условиях, когда они диктуют ему необходимость выбора) и конфликтные (связанные с непосредственным, в том числе и физическим, столкновением субъекта с иными вовлеченными в ситуацию лицами). Разрешение конфликта чаще всего происходит насильственным путем. Конфликтные ситуации типичны для преступлений против личности.

Предкриминальные ситуации криминогенного характера возникают в связи с различными обстоятельствами. Это могут быть ситуации:

1) создаваемые специально самим преступником с целью облегчить совершение преступления;

2) создаваемые преступником, но не специально для совершения преступления, однако детерминирующие его (например, приведение себя в состояние опьянения);

3) возникшие в результате негативных действий других лиц (в том числе жертв преступления);

4) возникшие по стечению случайных обстоятельств;

5) вызванные стихийными явлениями.

Предкриминальная (конкретная жизненная) ситуация имеет объективное содержание и в этом плане она может содержать обстоятельства, действительно реально воздействующие на личность. Однако ситуация имеет и субъективное содержание, т. е. тот ракурс оценки, который зависит исключительно от субъекта и не обязательно совпадает с ее объективным содержанием.

Собственно в этих оценках реально проявляется результат формирования личности, т. е. первый этап криминогенной ситуации. Именно поэтому в одной и той же ситуации один субъект совершает преступление, а другой - отказывается от этого, даже если имел определенные преступные намерения.

Нередко обстоятельства предкриминальной конкретной ситуации таковы, что времени на обдумывание, анализ ситуации у субъекта нет и он действует спонтанно, как бы автоматически. Субъективно он может осознавать свои действия как случайные, инстинктивные, но это не так: здесь работают личностные установки, привычные оценочные и поведенческие стереотипы, так что причинные связи между начальными и конечными этапами криминологической ситуации прослеживаются с достаточной очевидностью.

Вопрос о детерминационном значении внешних для субъекта (ситуативных) обстоятельств очень сложен.

Известно, что в криминологии под причинами преступления понимаются явления или процессы, порождающие преступления, а под условиями то, что способствует реализации причин. Но такая градация условна, т. е. одни и те же обстоятельства в одном случае могут оказаться причиной, в других - условием, способствующим совершению преступления.

К конкретному преступлению ведут две детерминационные линии: 1) личность, с более или менее выраженной антиобщественной установкой (т.е. субъективный компонент причин); 2) определенная предкриминальная ситуация, которая может играть в рамках детерминации и роль причины, и роль условия, способствующего совершению преступления.

В механизме конкретного преступления ситуация выступает в роли причины при условии, что она содержит обстоятельства, толкающие субъекта на преступные действия. Она воздействует на волю, сознание, чувства субъекта, непосредственно побуждает его к криминальным действиям. Но это не означает, что внешне выраженные обстоятельства могут выглядеть в виде повода (предлога) к совершению преступления, но объективные побудительные мотивы здесь иные.

В отличие от повода (предлога), толчком к совершению преступления выступают обстоятельства, являющиеся исходной криминологической составляющей механизма преступления, поскольку они формируют у преступника мотив в решимость совершить преступление.

Толчковый характер ситуации - это ее объективная характеристика, причем толчковые элементы могут быть как негативными, так и позитивными по существу. Если негативный толчок чаще всего играет роль внешнего (ситуативного) причинного фактора, то позитивный- компонента ситуации некриминогенного характера. Толчковый характер ситуации остается таковым независимо от того, реализовался толчок в преступление или нет. Реализовавшийся толчок выступает в виде повода (предлога) к совершению преступления, тогда как повод может и не содержать в своей основе толчка. Можно сказать, что повод (предлог) есть субъективное отражение объективного содержания ситуации, причем обязательно с негативных позиций, определяющих ее «достаточность» для совершения преступления, даже при отсутствии объективно толчковых моментов.

Надо иметь в виду, что внешнее проявление толчка в виде повода может отличаться от его объективного содержания (если оно толчковое). Так, например, толчком к совершению убийства может быть супружеская измена, создавшая предельно напряженную ситуацию, а внешним проявлением толчка явится повод (предлог) в виде недовольства плохо выстиранной рубашки.

Иными словами, «ситуация играет роль повода к совершению преступления, хотя объективно она иногда и не содержит никаких «провоцирующих» моментов».

Ситуации толчкового характера, как правило, имеют место при совершении умышленных преступлений. Не может быть толчковых ситуаций, если условия, предшествующие преступлению, созданы самим преступником.

Конкретная жизненная ситуация может оказаться решающим элементом детерминации при совершении преступлений по неосторожности. Однако было бы неправильно полагать, что в неосторожных преступлениях всегда складывается такое положение. И при совершении преступлений по неосторожности в комплексе причин заметную и даже решающую роль играют субъективные качества личности. Достаточно сказать, что преступная самонадеянность или небрежность есть выражение таких негативных качеств, как завышенная самооценка, переоценка своих способностей, навыков и опыта, беспечность, самоуверенность и др. Для лиц, совершавших преступление по неосторожности, нередко характерно пренебрежение к правовым запретам. Например, нарушения правил дорожного движения могут иметь место при управлении автомобилем в нетрезвом состоянии и в случае, когда водитель не справился в ситуации, поставившей его в условия, с которыми он просто не мог справиться при его уровне профессиональной подготовки. Очевидно, что во втором случав роль ситуации более значительна, чем в первом. Здесь она решающая.

В криминологии пока нет однозначного представления о значении предкриминальной (конкретной жизненной) ситуации в механизме совершения преступления. Не является дискуссионным только то, что в этих механизмах, как правило, есть взаимодействие внешних (объективных) и внутренних (субъективных) обстоятельств. Практика показывает, что существует огромное количество соотношений между свойствами личности преступника и обстоятельствами, предшествовавшими совершению преступления. “Крайние точки этих соотношений, - пишет В. Н. Кудрявцев, - таковы: а) сильное влияние конкретной жизненной ситуации при отсутствии антиобщественной установки; б) глубокая и устойчивая антиобщественная установка при отсутствии какого-либо давления внешней ситуация. Между этими крайними точками расположен ряд переходных случаев, когда взаимодействуют более или менее напряженная ситуация и более или менее развитые антиобщественные качества личности”.

Ситуация может быть непосредственной (но не единственной) причиной преступления, если налицо «сильное влияние конкретной жизненной ситуации при отсутствии антиобщественной установки (но не социально-психологических аномалий вообще) или когда взаимодействуют более или менее развитые антиобщественные качества личности . . . причем в этом взаимодействии главную роль играет ситуация».

Следовательно, ситуация играет определенную роль в качестве детерминационного, в том числе и причинного, элемента в механизме преступления, иногда эта роль решающая. Однако вряд ли возможно положение, при котором субъективный фактор механизма преступления полностью исключается. Субъективное отношение как движущий, побудительный элемент есть всегда; может не быть взаимодействия ситуации и личности, если все решает последняя в силу реализации ее негативных качеств; не может быть детерминации преступления только за счет проявления криминогенной ситуации, так как она всегда опосредствуется личностью. Если это не так, скорее всего нет и вины субъекта, поскольку ситуация не оставляла ему возможности выбора.

Но надо учесть, что в данном случае мы имеем в виду только взаимодействие с конкретной жизненной ситуацией, непосредственно предшествующей преступлению. Если же исходить из представления о криминологической ситуации, то роль ситуативных факторов совершенно неоспорима: то, что личность приобрела на этапе формирования, реализуется во взаимодействии с предкриминальной ситуацией и тем самым субъективный фактор в механизме преступления как бы приобретает и объективные, ситуативные очертания.