Кащей: за пределы мышления

Это путешествие состоялось в тот же день, а точнее - ночь, что и первое путешествие с Кащеем, в котором произошел выбор Пути. После перерыва мы продолжили, планируя спуститься в подземный мир.

Ведущий пригласил архетип. На этом этапе я была уже более или менее подготовлена к путешествию как внутреннему деланию. Я оказалось в той же неопределимой местности, что и в предыдущий раз. Меня уже не особо беспокоило, что я не вижу отчетливых образов. Мое эмоциональное состояние было более уравновешенным, я дала себе установку «отпустить» ситуацию» и предоставить событиям развиваться в своем ключе.

Ведущий попросил, чтобы я отслеживала изменения в своем видении, чтобы обнаружить вход в подземный мир, если таковой там окажется. Через некоторое время я плавно сместилась в пространство, в котором находилась некая спираль, уходящая вниз. Я оказалась в потоке этой спирали и медленно начала спускаться по ней куда-то, вероятно, на некий уровень бессознательного.

Пришло понимание, что спираль как раз является одним из входов в подземный мир. В процессе движения по ней у меня возникло чувство успокоенности и расслабленности. Больше на этом этапе никаких других событий пока не происходило.

После того, как я прекратила движение по спирали, я некоторое время пребывала в упомянутом выше расслабленном медитативном состоянии. Вокруг было незнакомое по своему качеству пространство. Внешне его никак нельзя было определить и охарактеризовать. Впрочем, к этому я уже привыкла. В процессе воспоминания и осознания этого путешествия, я оценила, каким емким является смысл слова «пространство», как практически единственно применимого к тем состояниям, в которые я погружалась.

Оказавшись в этом пространстве, я непроизвольно стала ожидать появления долгожданных ярких образов и картин. Чуть позже я осознала, что здесь уже какое-то время разворачивается процесс, на который я до того не обращала никакого внимания, находясь, по старой привычке, в струе своих ожиданий. Приблизительно в словах его можно представить так: перед моим внутренним взглядом, на различных планах отдаленности и в разных пространственных измерениях разворачивалось неисчислимое количество разнообразных образов. Сначала этот поток образов был несколько «приглушен», но стоило мне обратить на него внимание, он заметно усилился, полностью захватив мое сознание. Точнее, ту часть сознания, которая могла все происходящее отслеживать. Если попытаться объяснить это проще, то можно сказать так: когда человек закрывает глаза и сосредотачивается, то спустя некоторое время перед его глазами на темном фоне начинают проступать некие образы, картинки и так далее. Они могут быть самыми разными, довольно причудливыми, но, тем не менее, распознаваемыми. Но принципиальная разница моего видения этих образов заключалась в том, что образы шли мощными потоками, и совершенно не поддавались моим попыткам их хоть как-нибудь объяснить. Невозможно было на чем-либо в этом бесконечно меняющемся потоке образов сфокусировать свое внимание. Здесь нужно отметить важный момент. Используемые мной слова не могут в полной мере передать те пласты смыслов, что за ними стоят. Например, «образы» можно охарактеризовать скорее как «визуальные переживания», «поток» как совокупность всех потоков, проходящих во всех направлениях и на нескольких планах и измерениях пространства моего видения. И все равно при этом общая картина остается за пределами описания. Впрочем, я забегаю вперед. На этом этапе путешествия процесс только инициировался.

Итак, я объяснила ведущему, в какого рода переживании я сейчас нахожусь и попыталась описать структуру того, что со мной происходит. Ведущий обратился к Кащею с вопросом о значении происходящего. Кащей объяснил, что я нахожусь на начальном этапе сборки. Ведущий дополнил его ответ, сказав, что сейчас собирается сфера внимания. Никаких активных действий с моей стороны при этом не предполагалось. Все, что мне оставалось – это сидеть и наблюдать за процессом, который, в общем-то, наблюдать в привычном понимании этого слова было невозможно. Я попала на такой уровень абстракции, где мои наблюдательные и описательные инструменты, относящиеся к области мышления, оказались бесполезными.

Ведущий сообщил мне, что на этот раз я действительно попала в подземный мир, и все это не является фантазией. У меня произошло некоторое раздвоение в сознании – одна часть была предельно поглощена переживанием процесса сборки внимания, другая же находилась во «внешнем мире», благодаря чему я могла общаться со своим ведущим. В принципе, так происходит практически во всех архетипических путешествиях, но отличие состоит в том, что в области сборки внимания, или как там еще эту область ни назови, мое логическое мышление оказалось совершенно бездейственным. Там не было ничего, за что ему можно было «зацепиться», как-то описать или интерпретировать и построить дальнейшую логическую цепочку. По идее, если бы я погрузилась в это состояние целиком и полностью, я предполагаю, что на время утратила бы способность логически выстраивать фразы.

Ведущий попросил Кащея прокомментировать смысл происходящего процесса. Кащей дал развернутый ответ, что сейчас мыслеобразы нанизываются, как бусины на нить, то есть организуется новый смыслообразующий стержень, вокруг которого будет выстраиваться внимание. А то, что я видела, можно назвать «распыленным» вниманием, или «клочьями» внимания, хаотично перемещающимися от одного к другому. Иными словами, это масса самой разнообразной визуальной информации, которую человек «поглощает», к примеру, в течение дня и на девяносто процентов являющейся помехами различного рода. Видимо, это был накопленный мной массив всей визуальной информации, может быть, в течение жизни.

Кащей объяснил, что все это необходимо расчистить, причем без насильственного вмешательства в процесс создания мыслеобразов. Как он сказал, речь идет просто-напросто о чистке.

Ведущий тем временем поинтересовался, почему в предыдущих путешествиях образы были яркими и логичными, а сейчас все стало сложнее. На что Кащей ответил, что по мере продвижения вперед мы будем идти по все более абстрактному пути, однако это не означает, что четких динамичных образов больше не предвидится. Дело в том, пояснил Кащей, что и Баба-Яга, и Семаргл, и Перун помогали мне выстраивать эти образы в какой-то степени. Но сам Кащей этим заниматься пока не будет, так как перед ним, а точнее, передо мной, стоят другие задачи. Если сейчас, как он определил, стоит задача выстроить внимание и, как он еще выразился, – «придать ему острие», то именно это и происходит. Все просто.

Ведущий сообщил Кащею, что мы оба рассматриваем его сейчас как учителя, которому больше нашего известно, в какие области нам следует погружаться и для чего.

Кащей ответил, что он мог бы сейчас развернуть передо мной красочные картины путешествия в подземный мир, но это оказалось бы всего-навсего развлечением, тогда как нам предстоит серьезная работа. Также он сказал, что мы дойдем до всего в нужный момент, и следует предоставить управление процессом ему, с чем мы охотно согласились.

Тем временем перед моим внутренним зрением экран, на котором развивалась динамика образов, расширился. Кащей сообщил, что работа идет полным ходом, и задействуются все большие пласты внимания. Также он посоветовал нам находиться в состоянии алертных наблюдателей. Еще он добавил, что может показаться, будто ничего не происходит, потому что в какие-то моменты действительно ничего и не будет происходить, а потом процесс продолжится. Он разбит на несколько блоков.

Также Кащей сделал немаловажное замечание – я отказывалась отпускать свое сознание и отдать его целиком и полностью во власть этого неописуемого процесса. Продолжая его «держать», я тем самым ограничивала действия Кащея. Он посоветовал мне отказаться от своего контроля, так как сейчас происходит, в некотором роде, исцеление и очистка сознания. По его словам, если бы кто-нибудь знал, что можно с его помощью через это пройти, к нему за этим выстроилась бы целая очередь.

Ведущий уточнил у меня, правда ли то, что я, со своей стороны, пытаюсь контролировать идущие во мне изменения. Я объяснила, что разворачивающийся у меня в голове процесс настолько находится за пределами моего понимания, что даже вызывает некоторый страх, и я волей-неволей пытаюсь управлять им хотя бы отчасти. На что ведущий сказал, что сейчас происходит действительно новый скачок, это даже не психоделия, а нечто совершенно неописуемое. Качественно новое состояние сознания. В моих же интересах расслабиться и отпустить, наконец, пресловутый контроль.

Для меня это фактически приравнивалось к тому, чтобы перестать на некоторое время думать. В моем буквально разворошенном мозгу мелькнула мысль, что задача, в общем-то, невыполнимая. Тем не менее, я раздельно произнесла фразу «Я останавливаю свой мыслительный процесс».

Но этого от меня никто не требовал. Мне просто следовало расслабиться и отдаться этому процессу целиком. В таких ментальных действиях, как остановка мыслительного процесса, не было необходимости. Тем более, что вряд ли я могла бы это выполнить.

Ясно было то, что на данном этапе от меня не требуется ничего. Это было для меня ново, но я с готовностью, и можно даже сказать, с радостью, приняла это. Однако во мне все-таки шевелились сомнения, что все получится удачно, если я не буду прилагать к этому процессу своих усилий. Я поняла, насколько серьезно человек полагается на силу своего мышления и рационального контроля, и с какой неохотой отказывается от своих установок, даже если в определенном состоянии сознания они уже не применимы.

Чуть позже ведущий попросил меня периодически сообщать ему о том, в каком состоянии я сейчас нахожусь. Я описала ему то, что наблюдаю, следующим образом: на данный момент обрабатываются пласты информации из всего того, что мною было когда-то увидено. Это было как-то истолковано и, можно сказать, разложено по полочкам, а сейчас это все перемешивается и заново конфигурируется. Ключевым словом для меня на данном

этапе процесса было слово «конфигурация». Оно само возникло в моем сознании. Иными словами, мне посредством образов было представлено столь абстрактное понятие как «конфигурация», или, точнее, «переконфигурация».

Ведущий сказал, что в этом и заключается смысл происходящего – визуализация посредством образов таких абстрактных категорий как «мышление» или «сознание». Более того, если раньше возникновение мышления мне было показано в метафорической форме, то сейчас мне предоставлена возможность непосредственно это пережить.

Это переживание, нужно заметить, было далеко не легким опытом, хотя объективно, для того чтобы в него войти и испытать, я не совершала никаких активных действий. В определенный момент мне показалось, что процесс разворачивания мышления являет собой полный хаос. К тому же, время от времени я всем своим существом чувствовала, что находиться в этом переживании для меня время от времени становится невыносимым, и вот почему – как только я пыталась присоединиться к этому процессу через свой контроль, внедриться в него – он сразу от меня ускользал. То есть происходило какое-то действие в сознании, которое я всегда считала своим, – потребность увиденные мной фрагменты «подогнать» под заготовленную схему. Эта схема существует у меня, как и у всех, как некий шаблон, и я пыталась «встроить» в нее то, что видела, таким образом, чтобы на выходе получился логический результат. А это совершенно не срабатывало и приводило меня в настоящее отчаяние. Большая часть того, что я считала собой, оказалась совершенно бездейственна и бесполезна. Ключа к подобным переживаниям у меня не было.

Далее, у меня возникло ощущение, что прямое практическое задание для меня состоит в том, чтобы научиться отпускать контроль. А также созерцать без попыток объяснения. Созерцать и при этом держать внимание - неважно на чем, на самых нелепейших и странных вещах. Или даже вообще ни на чем.

После некоторой паузы впервые в этом путешествии появился относительно устойчивый образ – водопад и камни, по которым течет вода. Скорее, порог в горном русле реки. Ведущий заметил, что это символизирует определенный переход в уровнях сознания, так как водопад – это символ связи мира горнего и дольнего.

После этого я более четко сформулировала поставленную задачу: научиться удерживать внимание на самых бессмысленных, на первый взгляд, вещах, причем удерживать внимание сколь угодно долго и со всей серьезностью. При этом еще и оставив в стороне логическое мышление, то есть попытки интерпретации образов и определения их качеств и значения. Именно этим задача и усложнялась - как только с моей стороны возникала попытка объяснить образ или детально его рассмотреть, то все сворачивалось и просто исчезало на какое-то время.

Можно сказать, что это было невозможно странное состояние, испытываемое мной впервые в жизни. Тогда ко мне пришло понимание, что в данный момент подбираются ключи, с помощью которых можно «взломать» дискурсивное мышление, которому свойственно каждой вещи определять название и местоположение в пространстве. Эта мысль была настолько четкой, что, несомненно, исходила от Кащея.

Ведущий попросил меня обратиться к Кащею с вопросом, зачем понадобилось «взломать» дискурсивное мышление, на что был получен ответ, что он демонстрирует нам нечто принципиально новое так, что его никак невозможно описать, что так или иначе лежит за пределами описуемого и, следовательно, дискурсивного мышления. Поэтому в этом путешествии оно, то есть дискурсивное мышление, является помехой, но в привычной реальности его списывать со счетов, конечно же, не стоит.

Тогда ведущий спросил, зачем это нужно на магическом пути. Кащей ответил, что такой тип сознания – выход в определенное состояние или пространство, а также один из инструментов работы. Один из самых важных и необходимых. Или, например, предварительное состояние к целому ряду магических процедур.

Ведущий обратился ко мне и сообщил, что в этом пространстве, очищенным от дискурса, есть некий «мускул», с помощью которого я могу в нем находиться. Собирать и управлять им, без усилий, без логического мышления. Сначала для меня было загадкой, что же означает - управлять этим пространством. В моем привычном понимании слово «управлять» приравнивалось к тому, чтобы получать от пространства то, что я хочу. Но там не было ничего такого, про что я могла сказать, что я от него что-либо хочу.

После нескольких вопросов моему ведущему я догадалась, что имеется в виду то, что Кастанеда называл «вторым вниманием». Но освоить его и научиться приемам его произвольного достижения я пока не могла.

Через некоторое время ведущий подвел меня еще к одному осознанию, задав вопрос, насколько верно то, что я нахожусь сейчас в состоянии «незнания». Это было абсолютно верно. Ведущий объяснил, что следующей ступенью должно быть состояние «знающего незнания», то есть устойчивого нахождения в том пространстве, в котором знание приходит не с помощью логического мышления, а посредством иного, неизвестного пока канала или органа.

Я снова испытала непонятно откуда возникшее напряжение. Меня посетило подозрение, что ничего существенного на самом деле не происходит, и я просто сижу с закрытыми глазами. Мне стало казаться, что состояния, в котором я находилась, легко достичь, просто закрыв глаза. Впоследствии я выяснила, что это, конечно же, не так.

Тем не менее, переживания достигли такой степени интенсивности, что мне захотелось покинуть это пространство, нахождение в нем для меня становилось уже изматывающим.

Ведущий заверил меня в серьезности происходящего, сказав, что произошло погружение на «атомно-молекулярный» уровень мышления. Но в данном случае слова для меня уже мало что значили.

Тогда ведущий сообщил, что во мне проснулся «делатель» - мышления, действий и так далее. В противовес процессу неделания мышления как нового качества сознания. Я к этому добавила, что также во мне проснулась та часть меня, которая считает все происходящее бессмысленным. Я еще раз на этом примере убедилась в справедливости того, что новое качество всегда встречает сопротивление старого. Поэтому я желала, чтобы все происходящее быстрее закончилось. Это новое качество сформировало во мне чувство мощной внутренней трансформации и, как результат, ощущения некой глубинной неустойчивости. А эта неустойчивость и побуждала меня завершить путешествие.

Мы обратились к Кащею, который сказал, что на сегодня выполненной работы достаточно. Он, к моей радости, собирался меня уже отпускать, но затем предложил пойти дальше и посмотреть еще одну вещь. Я испытала новое переживание – постепенно мое внимание сосредоточилось на контуре моего тела. Я фактически переместилась туда и «растеклась» по нему своим вниманием, не понимая четко, зачем я это делаю. Следом за этим появилось ощущение, что я в первый раз на более или менее осознанном уровне попыталась рассмотреть то, что всегда считала своим телом. И выяснилось, что это совершенно неизвестная мне структура, которой я слабо владею, и слабо понимаю, что это такое в реальности. Таким способом Кащей, видимо, обозначил направление дальнейшей работы.

На этом мое путешествие закончилось.