Современный кризисный мир и перспективы его развития вxxi столетии

В конце XX века не только Россия, но и весь мир находится на переломе и перепутье. При всех огромнейших достижениях и кардинальнейших свершениях, качественно поставивших XX столетие на небывалую высоту в человеческой истории, для этого столетия, особенно при завершении его пути, стали совершенно явственными присущие ему крупнейшие изъяны, недостатки, кризисные и критические проявления, острые противоречия и антагонизмы, системная исчерпанность ранее применяемых методов и моделей развития.

Мировое развитие все более стало заходить в тупик, требуя не просто дополнительных инноваций вроде глобализации, а существенных качественных перемен, радикальных обновлений всех основных линий общественного и геополитического развития.

1. Конец XX века выявил и обозначил системный и
всеохватывающий кризис мирового развития

В последние один-два десятилетия XX века в теоретической мысли на конкретном или на всеобщем, глобальном уровне были отмечены и обстоятельно проанализированы острейшие противоречия и антагонизмы развития современного мира, свойственные ему вопиющие несоответствия, несправедливости и опасности. Среди них – громадный разрыв между богатым Севером и бедным Югом, опаснейшее противоречие между природой, обществом и человеком, грозящее общемировой экологической катастрофой.

Анализируя всю систему противоречий, разрывов, антагонизмов в мировом развитии XX века, особенно его второй половины и последних десятилетий, мы выделяем три основных типа современных мировых кризисных состояний, включающих пять главных видов острейших противоречий и исчерпанностей развития.

Эти типы и виды кризисности как проявления диалектической сущности современного мирового развития необходимо четко выделять и вычленять из внешней диалектической видимости якобы благополучного развития мира.

Первый тип – кризис системы мироздания, выражающийся в острейших противоречиях и противоположностях между развитием природы, общества и человека, что особенно наглядно и ощутимо проявилось в последние десятилетия XX века. Это первый вид кризисности.

Второй тип современных мировых кризисных состояний – в устарении и в существенной исчерпанности применявшихся в XX веке конкретных линий и моделей общественного развития (это второй вид кризисности) и цивилизационного развития (это третий вид кризисности).

Третий тип современных кризисных состояний – существенный и опаснейший разрыв между богатым и разжиревшим Севером развитых капиталистических стран и беднейшим Югом развивающихся стран (это четвертый вид кризисности) и острейшие геополитические противоречия как внутри развитых капиталистических стран, так и между ними и социалистическими и менее развитыми странами (это пятый вид кризисности).

Все эти три типа и пять видов кризисности мирового развития глубоко взаимосвязаны и активно влияют, воздействуют друг на друга. Разрешать и устранять их необходимо не поодиночке, а совместно, во взаимосвязанном виде. Только тогда это будет действительно эффективно и результативно.

Обнаружение, выявление, анализ данных мировых противоречий во многих научных работах, на международных конференциях, в международных и глобальных документах и программах свидетельствует о существенном повышении зрелости мировой научной мысли, мировой теории и практики в конце XX столетия. А также о фактах осознания этих мировых противоречий и опасностей в массовом общественном мнении и сознании, в массовых общественных движениях и в политических партиях.

Мировая осознанная и научная оценка и самооценка происходящих на глобальном уровне событий и процессов стала намного более глубокой и результативной.

Это свидетельствует о существенном повышении роли и значения науки, в том числе общественной, гуманитарной науки в мировых процессах XX века, особенно во второй его половине. Причем такой рост значения и влияния науки происходит не просто и не без борьбы. Главные линии этой борьбы за умы и сознание людей – между наукой и религией и иррационализмом.

Религия, церковь дали и дают духовное “прибежище” многим людям, наполняют их души и духовное состояние определенным смыслом и содержанием, духовно поднимают над заботами и тяготами обыденной жизни, часто очень трудной и безысходной. К тому же религиозные установки обычно включают в себя многие моральные нормы, высокие нравственные принципы и требования.

Помимо религиозных воззрений и трактовок в конце XX века, и очень сильно в России, широкое распространение получили ненаучные идеи и идейки иррационализма, мистицизма, шарлатанства, всякого рода невежественных воззрений.

Казалось бы, все, что уже давно успешно развенчано современной наукой, вновь насильственно и в широчайших масштабах было вытащено на свет и стало выливаться на умы и души людей через все средства массовой информации: печать, радио, телевидение, через искусство и “культуру”. Пошла волна увлечения НЛО (неопознанными летающими объектами), астрологией, экстрасенсами, колдунами, знахарями, шаманами и т.д. и т.п. Чем абсурднее, чем глупее и несуразнее была подброшенная “новая” “идея” и “идейка”, тем шире и настойчивее вдалбливали ее в головы людей, особенно престарелых и молодежи, лишь бы отвлечь их от истинных социальных и государственных идей, от нормального процесса человеческого сознания и жизни.

Но истину и правду нельзя скрыть и подменить никаким невежеством и популяризаторством, как бы искусно они ни преподносились. Невежество меркнет и гибнет под светом науки и истинного знания. Рано или поздно иррациональные, невежественные идейки терпят провал и полное банкротство. Они не могут служить реальным духовным ориентиром, объединяющей духовной идеей масс людей.

Двадцатый век, особенно его конец, характеризуется необычайным подъемом науки, внедрением ее во все сферы общественной и человеческой жизни. Поэтому не все желают искать духовные ответы в религии – в любой ветви религии, включая православие. Многие желают и находят ответы на смысловые проблемы своей личной, частной, а также общественной, коллективной, гражданской жизни в науке, в научных достижениях, открытиях и постановках.

Несомненно, наука стоит выше религии с точки зрения обстоятельности, глубины, истинности понимания всего происходящего в обществе, в мире, в человеке, во вселенной. Наука дает знание, перерастающее в убеждения и научную веру, а не просто эмоциональную, самовнушенную мифологическую веру, как религия. Поэтому вовсе не для всех, не для всего общества религия, православие могут служить главной объединяющей идеей. Жажда социального знания, государственного и патриотического знания и чувства всегда останется.

В XX веке и особенно в его конце существенно усилилось стремление масс людей во всем мире к научному осмыслению существа происходящих глобальных процессов и общественных перемен, к научному определению перспектив будущего развития человека, народов, стран, обществ.

2. Проявление кризисности и исчерпанности прежних
путей и конкретных моделей общественного и
цивилизационного развития

В конце XX века в широких кругах и на международном уровне была остро выражена неудовлетворенность критическим и кризисным состоянием взаимоотношения общества и человека с природой, путей и моделей общественного развития в капиталистических и бывших социалистических странах, цивилизационных процессов с их односторонностями, изъянами и антигуманизмом.

Двадцатый век продемонстрировал нарастающий кризис всех общественных систем в их конкретном проявлении и воплощении. Прежде всего кризис капиталистической системы, выражающийся в его постоянных внутренних экономических, финансовых, бюджетных потрясениях, и во внешнем расширяющемся отпаде от этой системы с 1917 г. стран, образовавших впоследствии социалистическую систему общественного развития (второй мир), а затем, после второй мировой войны на руинах колониальной системы – совокупность развивающихся стран (стран третьего мира).

Как показал во второй половине XX столетия опыт развития капитализма, а также конкретных социалистических стран (прежде всего СССР) и многих развивающихся стран, принятые до сих пор в мире капитализма и в других системах образцы, модели и линии общественного развития в той или иной степени, а то и во многом, оказались неэффективными, со многими негативными последствиями, ущербными, а потому в значительной степени исчерпавшими себя, дискредитировавшими себя.

В чем существо, по нашему мнению, недостатков и пороков осуществляемого до настоящего времени курса общественного и общецивилизационного развития, проявляющегося в конкретных странах? В том, что он осуществлялся в значительной степени через разрывы и противопоставления внутренне взаимосвязанных между собой сторон общественного и цивилизационного развития, через достижение прогресса одной стороны общественного развития в ущерб другой стороны общественного развития, через выпячивание односторонностей и абсолютизацию отдельных сторон из системной целостности общественного и цивилизационного организмов и их развития.

Таким очевидным проявлением общемирового кризиса стал разрыв, нарастающий дисбаланс, опасное расхождение между развитием общества, человека и природы. Внешний технико-экономический эффект развития семерки ведущих капиталистических стран Запада сопровождается физической и духовной деградацией конкретных людей и в этих странах, и особенно во многих других странах мира, опасным истощением и уничтожением природных ресурсов и окружающей человека природной среды.

Ученый с мировым именем Н.Н.Моисеев писал в год его 80-летия в книге “С мыслями о будущем России” в 1997 г.: “Теперь, в конце XX в., есть все основания думать, что возможности развития любых современных цивилизаций (например, цивилизации Европы или Азии, основы которых возникли на заре голоцена и соответствующих им “миропониманий потребителей народных богатств”) близки к исчерпанию. А, может, потенциал развития, рожденный неолитической революции уже и исчерпан: стремление к властвованию на основе представления о безграничной неисчерпаемости природных ресурсов привело человечество на грань катастрофы.

Это означает не только то, что новый экологический кризис общепланетарного масштаба неизбежен, но и то, что человечество стоит перед неизбежной цивилизационной перестройкой, перестройкой всех привычных нам начал. По-видимому, и менталитет человека, и многие характеристики его психической конституции уже не соответствуют его новым условиям жизни и должны быть изменены, точнее преодолены соответствующим воспитанием, системой новых табу, т.е. утверждением новой нравственности. Другого пути нет! Технологических решений, гарантирующих длительный период стабильного развития общества, по-видимому, быть не может” [99].

Основными чертами кризиса используемых в XX веке конкретных моделей общественного развития в капиталистических и бывших социалистических странах являются следующие. (В нынешних социалистических странах, прежде всего в Китае и во Вьетнаме, данные кризисные черты и однобокости признаны нуждающимися в преодолении, в силу чего там принимаются практические меры к их смягчению и последующему устранению.)

Вместо обеспечения развития общества как целостной и единой качественной системы, включающей экономическую, социальную, национальную, политическую, духовную стороны, в условиях конкретных стран капитализма или социализма, в силу внутренних сущностных направлений и внутренних ограниченностей конкретных этапов их состояния, упор делался на одни определенные стороны общественного развития в ущерб другим.

При капитализме, сущность которого – капитал, т.е. достижение прибыли через рыночную экономику, упор постоянно делался на экономику, на научно-техническое и информационно-управленческое развитие и обновление в условиях жесточайшей конкуренции, без особого внимания к социальной и духовной среде, к развитию человека как главной цели, всесторонности его самоуправления, а не просто как профессионала и потребителя.

При социализме, сущность которого – социал, т.е. социальное положение людей и справедливые отношения, упор в силу этого делался на социальное распределение в ущерб эффективности производства, экономической инициативе и конкуренции, научно-техническому прогрессу, постоянному технологическому обновлению.

Сложилось пять основных диспропорций, разрывов, дисбалансов общественного развития, присущих той и другой группе конкретных стран.

1. Между экономикой и социальной жизнью, социальной справедливостью, социальным равенством, что явилось результатом упора то ли преимущественно на экономику, то ли на социальную сферу.

2. Между приоритетной ориентацией на рыночные механизмы или на государственное регулирование, государственное централизованное управление и планирование.

3. Между упором в производственной деятельности на материально-потребительские товары и ценности или на материально-культурные и духовные ценности и достижения. Это – дисбаланс материального и духовного производства и прогресса в разных странах и системах.

4. Между упором в общественных отношениях на индивидуализм, на индивидуальные способности и таланты, которые всегда неравны, или упором главным образом на коллективизм, совместность, сообщность людей в труде и жизни, в быту.

5. Между ориентацией в образе жизни на узкое, часто примитивное, бытовое, преимущественно материальное потребительство (индивидуальное и семейное) или ориентацией в нем на духовно-нравственные качества труда и жизни и на ценности социальности, т.е. совместной, коммунальной жизни (в России – общинной, соборной).

В общественной жизни в странах разных систем сложилось так, что по всем этим выделенным основным параметрам вместо гармоничного, сбалансированного, комплексного развития по принципу “и — и”, общественные процессы протекали, как правило, с перекосами и абсолютизациями, ибо они строились во многом по обратному принципу: “или – или”.

Отсюда в капиталистических странах осуществлялся первостепенный упор на экономический рост, на рыночный механизм, материальную и военную мощь, на индивидуализм и потребительские бытовые ценности, в ущерб социальным гарантиям и справедливости, развитию планирования, подъема культуры, духовности, нравственности людей. Допускалось и даже поощрялось обесценение социальных и духовных, нравственных начал образа жизни, разъединение, разобщение и противопоставление людей, в том числе разных этнических, расовых групп.

Наоборот, в реальных социалистических странах, как, например, в СССР (стране “реального социализма”), социальная уравниловка и сверхцентрализованное управление застопоривали экономическую инициативу и конкуренцию, реализацию новых технологических, научных, социальных, культурных идей и инноваций, нововведений, в них усиливалось отставание в развертывании научно-технического прогресса, в экономическом совершенствовании, недооценивалась личная инициатива и талантливость, свертывалась демократия, ущемлялись права человека, обеднялось и усреднялось качество потребления людей.

Наличие в мире трех мощных общественных систем в значительной степени балансировало односторонности общественного развития конкретных стран капитализма и социализма, т.е. в определенной степени социализировало капитализм и экономически инициировало страны социализма. В этом особенно стал преуспевать Китай с начала эффективных и действенных реформ.

Происходило то, что получило название конвергенции, т.е. сочетания, синтеза достижений и достоинств капитализма и социализма. С крахом СССР как второй мировой сверхдержавы необходимость для стран капитала социальных заимствований у социализма практически отпала, и в капиталистических странах, начиная с США, стали усиливаться негативные односторонности и пороки раннего антисоциального, антидуховного, антигуманного общественного развития. Это содействовало обострению кризиса в странах Запада.

В цивилизационном мировом развитии в XX веке и особенно в конце его также усилились явные однобокости, односторонности, негативные проявления.

Прежде всего, это односторонности и открытая примитивизация линии развития человека в цивилизации.

В США и других странах Запада человека буквально стремятся превратить в примитивное и ограниченное существо. Не социальное, не политическое, не гражданское, не духовное, не культурное, не нравственное. Только производитель и только потребитель. Это должен быть, с одной стороны, профессиональный работник (причем мало думающий о социальных и духовных делах общества) и, с другой стороны – потребитель (нацеленный главным образом на себя самого и на свою семью, даже мало на близких своих друзей). Налицо явно ущербный вариант цивилизационных нацеленностей, умышленно насаждаемых и развивающихся на Западе и наиболее концентрировано выраженных и проявляющихся в США. Это понимают, признают многие западные, в том числе американские ученые и политические деятели и буквально вопиют об этом.

Человека всеми средствами и способами нацеливают на то, чтобы он был лишь владельцем вещей, чтобы весь смысл его жизни сводился к одному-единственному принципу: иметь! Такая линия с огромной силой осуществляется в последние годы в России, особенно по отношению к молодежи, под давлением США и всего Запада и реакционных, правых сил в самой России.

Главную проблему человеческого бытия и цивилизационного смысла существования человека – быть или иметь – многократно ставило человечество, его лучшие умы, виднейшие философы. В последние десятилетия XX века Эрих Фромм и многие другие, шокированные массовым ростом потребительства, “массовой культуры”, обесцениванием духовности и человека, вновь смело и гражданственно подняли этот главнейший для человека и цивилизации вопрос.

Ибо все фактическое развитие в XX столетии западной и особенно американской цивилизации оказалось умышленно и сознательно нацеленным на то, чтобы только “иметь”: иметь новые и новые потребительские товары, эти “игрушки” для взрослых людей и молодежи. И за этим “иметь” люди стали забывать, что в этом мире, в цивилизационном развитии они прежде всего должны “быть” людьми, “быть” человеками, “быть” собратьями и согражданами, сотоварищами друг друга.

Для цивилизованного человека первейшим и существеннейшим устремлением является необходимость быть всесторонне развитым, одухотворенным и свободным. Конечно, для этого нужно “иметь” и определенные необходимые, достаточные материальные и культурные условия жизни. Значит, диалектическая основа и “загадка” подлинной цивилизации и планируемой социалистической, коммунистической цивилизации – в диалектическом сочетании “быть” и “иметь”. Причем в этом сочетании и соотношении первейшим является именно “быть” на основе “иметь”. Но “иметь” вовсе не для того, чтобы просто иметь (это – потребительство, обывательщина, мещанство, скукота, это – смерть человека), а именно и только для того, чтобы достойнее, увереннее, свободнее, разностороннее, более творчески и целостно “быть”.

Вот в чем суть и главный “секрет” и замысел социализма и коммунизма. Вот почему к нему обращаются люди во всех концах Земли, и обращались к советским людям, к СССР жители самых разных стран и континентов. Вот почему реальное дополнение капитализма социализмом во второй половине XX века стало давать человеческой цивилизации возможность сочетать “быть” и “иметь”. А без этого — трагедия самой цивилизации, ограничение и искажение ее.

Серьезнейшая проблема и дилемма для мировой цивилизации конца XX века – опасность и угроза диктата США во всем глобальном цивилизационном развитии человечества. Из-за ослабления мира социалистических и развивающихся стран в капиталистическом и во всем мире в последние годы нарастает “твердое лидерство”, нажим, давление, диктат со стороны самой могущественной мировой державы – Соединенных Штатов Америки, что ведет к усилению влияния в мире правых сил, усилению реакции во всем мире.

Эта опасность вполне реальна и ее осознают, о ней говорят самые высокопоставленные лица в западных странах. Бывший министр иностранных дел Франции Ролан Дюма, выступая в 1991 г. перед активистами Французской социалистической партии, заявил, что “в то время как СССР исчезает, Вашингтон начинает править в мире как хозяин – без противовеса и без ограничений”. По его мнению, “США следует понять, что, став первой державой мира, они обрели не только права, но и обязанности”. Ф.Дюма указал на существование риска установления “гегемонии” Соединенных Штатов во всем мире. В качестве противовеса такой гегемонистской политике США в нынешних условиях он указал на две политические силы: Организацию Объединенных Наций и объединенную Европу.

Вот вам и якобы целостная, единая современная западная цивилизация. Вот вам и западная демократическая идиллия. Настороженность и определенная неприязнь вообще характерны для отношения многих западноевропейцев к американцам, прежде всего, конечно, к правящим кругам США. Представители западноевропейской и вообще европейской цивилизации считают себя качественно отличающимися в лучшую сторону по сравнению с представителями цивилизации США.

В конце XX века налицо не только противоречие, но и явное противостояние старейшей европейской цивилизации и современной цивилизации американской.

Польский кинорежиссер К.Занусси проанализировал наиболее характерные черты европейской цивилизации, противопоставив их совсем иным чертам американской цивилизации. По его словам, “на протяжении столетий Европа была колыбелью всех новых идей, породивших прогресс цивилизации... Европейскость зиждется на том факте, что каждый, даже самый малочисленный народ, так же, как и каждая отдельная личность, являются для нас отражением космоса. А следовательно, мы любим нас самих в нашем многообразии, в непохожести друг на друга. Еропейскость – это четкое осознание истории, это глубокая коллективная память...”. В отличие от Европы, “которая любит свою разнородность”, Америка “любит однородность как во внешнем мире, так и в стиле жизни”. Осознание истории и коллективной памяти также чуждо Америке. Европа “с иронией смотрит на себя и других (как же трудно с иронией в Америке!)” .

Если “Европа издавна обладает прекрасным чувством формы – как в музыке, так и в архитектуре, а также в жизни, обычаях, в одежде или косметике”, то у молодых культур вроде американской “вместо формы есть динамика, спонтанность, некритическая восприимчивость ко всему чужому и новому (я снова имею в виду американцев). Европе присуща элегантность, изысканность, изящество, порой даже слишком рафинированное” [100].

Все это явно противостоит силовой манере американских действий, их грубости и часто агрессивности, нацеленности на расширение своего лидерства и господства в мире. Ю.А.Замошкин обоснованно критиковал в связи с этим проявления со стороны США национального и регионального снобизма, их миссианских притязаний на роль “авангарда цивилизации”, потери ими интереса к уникальным и цивилизационно поучительным элементам в опыте других стран. Он критиковал формирование в самих США чисто апологетического отношения к действиям собственного государства, даже в случае ввода им войск в другие суверенные страны, конечно же, “во имя благородных идеалов”. Поэтому не следует видеть угрозу экспансионизма лишь в других земных “мирах” [101] (а надо оглянуться и на самих себя).

Противоборство и конфликты в этом плане между странами различных цивилизационных подходов и устремлений явно нарастают.

Наконец, во всемирном процессе развития цивилизаций при всем существенном подрыве в конце века социалистической цивилизации перспективы сейчас и в XXI веке развития цивилизации с социалистической идеей, социалистической цивилизации – в очищенном, переосмысленном и обновленном, качественно новом виде – никоим образом не уменьшаются, а, наоборот, возрастают и увеличиваются.

Генеральный секретарь Компартии Уругвая сенатор Хайме Перес отмечал в 1990 г.: “Нам сейчас очень активно и со всех сторон пытаются внушить, что социалистическая идея не только теряет привлекательность, но и будто бы находится в стадии полной и окончательной ликвидации. И конечно же, главный удар приходится на компартию. Что сказать по этому поводу? Это злобная, целенаправленная кампания. Она ведется очень ловко и в поистине гигантских масштабах. И как всегда бывало в подобных случаях, желаемое выдается за действительное. В действительности же ликвидируется не идея социализма, а вполне определенная модель строительства общества – бюрократическая, оторванная от человека и народа в целом. Я однажды сказал и повторю: мы возвращаемся к истокам того, почему мы стали коммунистами. И я никогда не смогу согласиться с тем, что единственной перспективой развития человечества остается капитализм с его звериными законами, с его эксплуатацией, войнами, интервенциями, нищетой и голодом, болезнями, наркотиками и т.д. Капитализму почти пять веков, но он не решил ни одной проблемы человечества. Я верю, что будущее – за социализмом. Он молод, он ищет пути, ошибается, импровизирует. Хотелось бы, чтобы ошибок было меньше и чтобы импровизаций не было там, где этого не следовало бы делать” [102].

Преодолевая нынешние цивилизационные кризисы, в новом столетии будут успешно развиваться, набирая силу и общемировое влияние, те цивилизационные системы, которые ориентируются на внутреннее многообразие и богатство людей, непохожесть личностей, уникальность народных групп, на социальную справедливость, равенство, гуманизм и человечность.

3. Обострение геополитических противоречий и
новые угрозы глобализации

В геополитических процессах конца XX века первая и самая вопиющая социально-экономическая несправедливость глобального масштаба – пропасть экономическая, социальная, культурная, состояния здравоохранения, бытовая, качества жизни между находящимися на Севере богатейшими странами “семерки” (США, Канада, Великобритания, Германия, Франция, Италия, Япония), другими богатыми северными странами Запада и бедными и беднейшими развивающимися, бывшими колониальными странами, расположенными на Юге: в Азии, Африке, Латинской Америке. Богатство стран Севера с давних пор строилось и до сих пор строится на неравном взаимоотношении, на угнетении, порабощении, ограблении, эксплуатации многих десятков стран Юга.

Это усиливает кризисность мировых взаимоотношений, чреватых возможностью возникновения в ряде регионов Юга многих очагов справедливого социального взрыва.

Вторая линия – обострение многих глобальных противоречий в связи с превращением мира в однополюсный во главе с США. Соединенные Штаты самовольно взяли на себя функцию установления нового мирового порядка под своим командованием и неограниченным вмешательством во все мировые дела на почти всех точках планеты.

Это обусловило возникновение и усиление многих новых противоречий, как и нарастание старых, причем многие из них приняли по своей внутренней сущности антагонистический характер, хотя нередко и скрываемый правящими властями.

К антагонистическим глобальным противоречиям прежде всего относятся:

1) между США, Западом и социалистическими странами (Китаем, Вьетнамом, КНДР, Кубой);

2) между США, Западом и славянским миром, что наиболее открыто и цинично проявилось в военной агрессии США, всех стран Запада против Югославии;

3) между США, странами “семерки” и многими развивающимися странами, которые стали угнетаться еще более нещадно и беззастенчиво.

Растут глобальные противоречия и по таким линиям:

4) между США и странами Западной Европы;

5) между США и Японией, странами тихоокеанского бассейна, в том числе “новыми драконами” (Южной Кореей, Тайванем и др.);

6) между США и странами арабского мира, который, правда, неоднороден;

7) между США и новыми индустриальными державами Латинской Америки, например Бразилией.

Все эти противоречия, подрывая стабильность и требуя своего разрешения, обостряют современную глобальную обстановку.

Третья линия – глобальное обострение и нарастание борьбы и противоборства между левыми и правыми силами в мире, силами прогресса и регресса, реакции. Произошедшие во второй половине XX века контрперевороты и переделы мира в свою пользу были осуществлены именно правыми, реакционными, профашистскими и прямо фашиствующими, фашистскими силами. Возглавляют все эти силы правые, реакционные империалистические круги США. Это реальность, и эту реальность необходимо учитывать. Ведущую роль в наступательных, в насильственных реакционных действиях правящих кругов США играет ЦРУ. Это – тоже реальность, подтверждаемая постоянно практикой.

Ядро и вдохновитель правых сил в мире – сионизм. К сожалению, в последнее время стыдливо умалчивалось о роли сионизма, смешивая его с еврейским вопросом, с вопросом о евреях. Но сионизм был и остается расистской, реакционной, наступательной, агрессивной геополитической реальностью. Причем в последнее время не ослабляются, а усиливаются стремления сионизма к подчинению мира, больших его регионов. Главные центры всемирного сионизма находятся в США, Израиле, России. Все это – тоже реальность, с которой ученые как аналитики обязаны считаться.

Правые силы в мире стремятся насаждать везде реакцию, диктат, терроризм. Для этого они используют разные “ударные силы” и средства. Например, в Югославии – силы мусульман и усташей, за спиной которых стоят США и Германия.

Реальная угроза фашизма идет именно от правых сил, нацеленных на установление путем насилия и диктата нового – правого мирового порядка в свою пользу. Правые силы ведут наступление на трудящихся, на их социально-экономические, политические, духовные права и завоевания. По своему реальному положению массы трудящихся, людей отбрасываются назад, в худшие жизненные повседневные условия. Это характерно практически для всех капиталистических стран, включая США.

Исчезновение противовеса политике правых в лице социалистического СССР, социалистических стран Центральной и Восточной Европы, в условиях ослабления позиций левых сил в мире, привело в последнее время к тому, что правые, реакционные силы наращивают свои позиции и усиливают свой перевес.

Это – опасная реальность, и она все более осознается во многих регионах мира.

Но всякое действие одних сил, в данном случае правых, рождает и усиливает сопротивление, противодействие других, противоположных сил, а именно левых. Такова диалектика общественного развития и общественного противостояния.

Развертывается и в определенной степени нарастает борьба и сопротивление левых сил в мире, в том числе сил социалистических, коммунистических. Свидетельство тому – победы левых, социалистических сил на выборах в различных странах и регионах мира. Активизируется деятельность социалистических, коммунистических партий и организаций в России, во многих странах СНГ.

Борьба левых сил с правыми за направленность общественного развития – центральное содержание и нерв современной общественной жизни в мире.

Главная задача для левых сил – объединение их действий, совместное сопротивление правым, перерастающее в наступление всех левых сил против правых, реакционных, фашистских сил во всем мире. Идейным объединителем в этом должен стать интернационализм, интернациональное объединение всех левых движений и партий.

Нужен новый, последовательно левый, коммунистический интернационал. Требуется шаг за шагом восстанавливать единство и действенность международного коммунистического движения.

Четвертая линия – теория и практика глобализации как новейшего средства установления и укрепления господства США и стран Запада над всем остальным миром.

Известнейший американский экономист Джеймс Тобин, профессор Йельского университета, лауреат Нобелевской премии по экономике в статье за 1999 г. “Глобальная экономика: кто у руля?” писал: Глобализационные тенденции мировой экономики ассоциируются с революционными изменениями в электронике, компьютерной технике и связи. Процесс глобализации наиболее быстро протекает в финансовой сфере, где последствия электронной революции ощущаются сильнее, чем в торговле. Объем международных финансовых операций огромен, составляя 1,5 трлн. долл. в день. Рынки труда глобализованы в значительно меньшей степени. Даже в рамках Евросоюза, где граждане входящих в него стран имеют право получить работу в любой из них, мобильность рабочей силы значительно меньше по сравнению с американскими штатами.

На главнейший же вопрос Дж.Тобин ответил уклончиво, но с намеком: “Итак, кто же стоит у руля глобальной экономики? Одно время предполагалось, что группа семи ведущих капиталистических стран, их президенты или премьер-министры, поддерживаемые министрами финансов и руководителями центральных банков. Но, очевидно, это не так. Ответ один – никто” [95, 1999, № 1, с. 45-46, 51].

Профессор Венгерской академии наук Михали Шимаи так охарактеризовал глобализацию: “Кратко глобализацию можно определить как высшую стадию интернационализации. В более широком представлении под ней следует понимать совокупность таких процессов и явлений, как трансграничные потоки товаров, услуг, капитала, технологии, информации и межстрановое перемещение людей, преобладание ориентации на мировой рынок в торговле, инвестировании и других трансакциях (на уровне фирм), территориальная и институциональная интеграция рынков, а также возникновение глобальных проблем типа экологической деградации или чрезмерного роста народонаселения, для решения которых необходимо всемирное сотрудничество. Характерной особенностью здесь являются международные потоки, которые в условиях либерализации почти или вовсе не контролируются национальными законодательствами. В основном это потоки капитала и информации.

Исторические корни глобализации уходят в процесс интернационализации, который с позиции отдельных стран развивается в двух направлениях – вовнутрь и вовне. Развитие вовнутрь означает, что процесс идет по пути расширения использования иностранных товаров, капитала, услуг, технологии, информации в сфере внутреннего потребления данной страны. Развитие вовне характеризуется преобладанием ориентации стран на мировой рынок и глобальной экспансией фирм в торговле, инвестициях и других сделках. Главным следствием этого процесса наряду с ростом взаимозависимости государств является пространственная и институциональная интеграция рынков” [95, 1999, № 1, с. 52].

Джеймс К. Гэлбрейт указал на опасную противоречивость процессов глобализации. “Нужно осторожно подходить к определению “глобализация”. В развитии этого процесса был прагматический период, который заключался в интеграции ряда экономик стран Азиатско-Тихоокеанского региона и вовлечения их в американскую сферу торговли... А в 90-х годах мы стали свидетелями процесса, который определяется общей либерализацией, что связано с поступлением краткосрочных кредитов, развитием мелких локальных рынков акций. А эти явления по своей природе очень неустойчивы. Мне представляется, что кризис в Азии это не отрицание самой глобализации, а последствия поспешной глобальной либерализации.

Самое главное – страна должна контролировать движение капиталов. Это – суверенное право государства, чему, конечно, всегда сопротивляются представители финансовых центров. Но уже доказано, что если вы хотите добиться стабильного развития в течение длительного периода, нельзя идти на полную свободу краткосрочных капиталов. А то, что случилось в 1997 г. в азиатских странах, объясняется именно такой свободой.

Есть и другой аспект глобализации. Он связан с тем, что она трагична для экономически малых стран” [95, 1999, № 5, с. 36].

В статье “Глобализация: вызов национальным экономикам” профессор Пенсильванского университета (США), лауреат Нобелевской премии по экономике Лоурэнс Клайн писал: “Выгоды от глобализации финансов и торговли могут оказаться весьма значительными, проблема в том, чтобы найти динамичный и безболезненный путь освоения нового подхода. Необходимо отказаться от попыток навязать новую модель глобализации методами, напоминающими шоковую терапию при переходе от плановой экономики к рыночной, или путем тотального дерегулирования финансовых рынков. Чрезвычайно важно сохранить экономическую стабильность и сдержать спекулятивную активность за счет постепенного внедрения каждого существенного нововведения и его апробирования до того, как оно войдет в силу, и до перехода к следующему этапу. Должны быть созданы необходимые институты, распространены соответствующие инструкции.

Для того чтобы глобализация работала эффективно, а новые технологии осваивались должным образом, следует соблюдать определенные нормы международного поведения. Во-первых, нужны открытость и прозрачность информации, ее регулярное и полное предоставление. Во-вторых, необходимо ликвидировать незаконную торговлю и покровительство с помощью скрытых связей (“блатной капитализм”), устранить легитимным путем все другие формы коррупции... Нужно остановить бездумное разрушение окружающей среды, сократить чрезмерные военные расходы.

Ни глобализация, ни другие формы международного сотрудничества и интеграции не будут работать, если не исправить все эти очевидные отклонения от надлежащих норм международного поведения, которые в дальнейшем должны четко соблюдаться. Нужно предпринять позитивные шаги по созданию необходимых институтов, стимулировать тщательный сбор информации и движение ее постоянно растущих потоков” [95, 1998, № 6, с. 49].

Наиболее обстоятельно угрозы и опасности глобализации проанализировал Алан А.Тейт, директор представительства Международного валютного фонда в Женеве (Швейцария). Свою статью он так и назвал: “Глобализация – угроза или новые возможности для Европы?”.

По его словам, “...глобализация означает растущую взаимозависимость стран в результате увеличения масштабов международной торговли и расширения ее сферы, охватывающей не только обмен товарами, но и услугами и капиталом. Преимущества глобализации хорошо известны – она позволяет углублять международное разделение труда, более эффективно распределять средства и в конечном счете способствует повышению уровня жизни и расширению жизненных перспектив населения (при более низких для него затратах).

Глобализация даст странам возможность мобилизовать более значительный объем финансовых ресурсов, поскольку инвесторы могут использовать более широкий финансовый инструментарий на возросшем количестве рынков...

Вместе с тем мировая общественность испытывает беспокойство в связи с размахом и скоростью глобализации, полагая, что это сопряжено с риском для привычной жизни. Поскольку об опасностях глобализации говорится меньше, чем о преимуществах, остановимся на этой стороне вопроса.

Первая угроза в связи с глобализацией вызвана тем, что ее преимущества, которые людям понятны, будут, однако, распределяться неравномерно. В краткосрочной перспективе, как известно, изменения в обрабатывающей промышленности, сфере услуг приводят к тому, что отрасли, получающие выгоды от внешней торговли, и отрасли, связанные с экспортом, испытывают большой приток капитала и квалифицированной рабочей силы. В то же время ряд отраслей значительно проигрывает от глобализационных процессов, теряя свои конкурентные преимущества из-за возросшей открытости рынка...

Второй угрозой многие считают деиндустриализацию экономики, поскольку глобальная открытость ассоциируется со снижением занятости в обрабатывающих отраслях как в Европе, так и в США...

В настоящее время данный процесс уже начался и это касается не только перемен в политике занятости в угледобывающей, сталелитейной и судостроительных отраслях промышленности. Сегодня уже видно, как быстро меняющиеся технологии приводят к весьма подвижным изменениям в практике конкретных услуг в финансовом секторе. На Уолл-Стрите, вероятно, извлекают выгоду из такой ситуации, однако параллельно происходят и массовые увольнения. Аналогичное положение сложилось и в лондонском Сити. Таковы реалии адаптации, необходимой для повышения производительности в секторе услуг.

Третья угроза, которую таит в себе глобализация, связывается с заметным увеличением разрыва в уровнях заработной платы квалифицированных и менее квалифицированных работников, а также с ростом безработицы среди последних...

В качестве четвертой угрозы отмечают перевод фирмами стран с высокой стоимостью рабочей силы части своих производственных мощностей в страны с низкой оплатой труда. Экспорт рабочих мест может оказаться нежелательным для экономики ряда государств...

Пятую угрозу связывают с мобильностью рабочей силы. Сегодня много говорится о свободном обмене товарами, услугами и капиталом и значительно меньше – о свободе перемещения рабочей силы. Негативные последствия ее уже давно признавались в качестве потенциальной опасности, а сегодня во многих странах она считается вполне реальной. Поэтому почти все государства ввели те или иные формы контроля над свободным перемещением рабочей силы, тем более что оно может осуществляться самыми разными способами.

Следует отметить, что наиболее подготовленная и представляющая высокую ценность рабочая сила отличается большей мобильностью и способна эффективно отыскать свою рыночную нишу. В условиях глобализации все страны попытаются привлечь талантливых специалистов и квалифицированных работников, охотно предоставив им визы и впустив на свой рынок. Возникновение межстранового перелива рабочей силы приведет к глобальному повышению производительности, поскольку будет достигнут оптимум в распределении трудовых ресурсов. Это значительный, но далеко не самый важный элемент в общем процессе глобализации.

В заключение рассмотрим вопрос о потоках капитала в условиях глобализации. Хотелось бы остановиться на двух его аспектах. Во-первых, нужно выяснить, действительно ли растущая глобальная интеграция рынков капитала угрожает экономической политике отдельных стран. Во-вторых, есть необходимость сказать несколько слов о связи между глобализацией и возможностью финансовых кризисов.

Совершенно ясно, что наблюдаемые сегодня в мире потоки капиталов резко возросли в течение последних пятнадцати лет. Иностранный капитал в виде прямых или портфельных инвестиций таит в себе определенную угрозу для национальной экономики, так как может исчезнуть из страны столь же быстро, как и появился. На это сетуют лидеры ряда стран в разных частях мира, отмечая большой ущерб, нанесенный уходом привлеченного извне капитала. В принципе это свободный, ничем не связанный капитал...

Рассматривая вопрос о том, грозит ли Европе повышенная опасность из-за негативного воздействия глобализации рынков капитала и трансграничной ценовой динамики, следует подчеркнуть, что мероприятия на международном уровне могут ограничить это воздействие.

В то же время можно согласиться с мнением одного из членов Совета управляющих Федеральной резервной системы США, считающего, что глобализация финансовых рынков будет означать, что управленческие ошибки крупного “игрока” на мировом рынке способны привести к реальным потерям не только соответствующей организации или страны, но и других участников, включая банковские системы целых стран.

Отсюда вытекает необходимость более эффективного защитного регулирования, но это трудный шаг. Ясно, что технологический уровень и изобретательность тех, кто производит финансовый продукт, помогут им найти обходные пути. Поэтому важно, чтобы крупные финансовые учреждения придерживались честных правил игры при соблюдении соответствующего контроля.

Итак, что же в конечном счете глобализация несет европейским странам – угрозу или новые возможности? Видимо, и то и другое...

Цены на импортную продукцию, очевидно, возрастут, что вызовет снижение жизненного уровня населения, а более высокие издержки производства повлекут за собой удорожание капитала и, следовательно, определенный спад в области инноваций и новой технологии. Скорее всего страны, которым не удастся приспособиться к условиям глобальной торговли, отстанут от государств, которые это сделают... Адаптационные процессы затронут не только рыночные отношения, но и социальную сферу” [95, 1998, № 5, с. 63-66].

Одним словом, как отметил Алан А.Тейт, “джин глобализации вырвался на свободу”. Преимущества глобализации несомненны. Но для кого? Для США и других крупнейших стран Запада, для мировых финансовых воротил и хозяев транснациональных корпораций. Они, именно они ведут глобализационную “игру”. И никакие “защитные” меры, никакие призывы к “честным правилам игры” здесь не помогут. Цинизм империалистических воротил давно известен. Не только в XX веке, но и во все предшествующие века.

А остальные – средние и мелкие страны, национальные экономики – спасайся кто может. Участь их незавидна.

Сильна позиция в мире только тех, кто просто не участвует в этих “играх”, не поддается на удочку новых и новых афер США и всей западной “семерки”. Просто идя курсом самостоятельного экономического, финансового и социального развития. Как Китай. Не принявший империалистические “правила” свободного хождения внутри страны долларовой, фунтовой, марковой, иеновой и другой валюты. Опираясь на свою собственную и твердую валюту – юань, китайская экономика и финансы не подвержены мировым финансовым спекулятивным “играм” и потрясениям вроде “азиатского” кризиса. Китай просто не участвует в них, идя своей собственной дорогой финансового и экономического развития. В Китае не разрешено свободное распространение интернета, используемого Западом и для разведывательного сбора информации, и для ведения американской, западной пропаганды. Теперь Китай, получая все выгоды от контролируемых им контактов с Западом, включая США, также останется самостоятельным и по отношению к политике глобализации, проводимой из американо-западных стратегических и тактических государственных, частных, финансовых и иных центров.

В современной мировой кризисной глобальности отгораживает себя и уходит от этого всеобщего кризиса только тот, кто строит свой курс общественного и цивилизационного развития на качественно иных, собственных и самостоятельных началах.