Бриттани

 

Я опоздала на футбольный матч. Когда Алекс ушел, я разделась, оставшись только в трусиках и лифчике, и прыгнула в бассейн, чтобы достать ключи. Благодаря Алексу я получила понижение. Дарлин, мой заместитель на посту капитана группы поддержки, стала официальным капитаном. Я задержалась на полчаса, пока сушила волосы и подправляла макияж в раздевалке. Мисс Смол разозлилась, что я опоздала. Она сказала, что мне надо радоваться, что я получила понижение, хотя она вообще могла исключить меня из группы.

После игры, я лежу на диване с моей сестрой. Мои волосы до сих пор пахнут хлоркой, но я слишком устала, чтобы думать об этом. Пока мы смотрим реалити‑шоу по телевизору, мои глаза сами собой закрываются.

– Брит, просыпайся, Колин здесь, – говорит мама, расталкивая меня.

Я смотрю на Колина, стоящего надо мной. Он разводит руки и спрашивает.

– Ты готова?

Блин, я забыла про вечеринку Шейна, о которой было известно за несколько месяцев до этого.

– Давай забьем на вечеринку и останемся дома.

– Ты, что шутишь? Все ждут нас там. Ни за что на свете ты не пропустишь главную тусу года.

Он смотрит на мои спортивные штаны и футболку с надписью 'ПРОВЕРЬСЯ', которую я получила на благотворительном вечере в поддержку больных раком груди.

– Я подожду, пока ты переоденешься. Поторопись. Почему бы тебе не надеть то черное мини платье, которое мне так нравится.

Я лезу в шкаф, чтобы найти, во что переодеться. На полке, рядом с моим топиком DKNY лежит бандана Алекса. Я постирала ее прошлым вечером, но я все равно подношу ее к носу, чтобы проверить, не впитался ли его запах в ткань. Все что я ощущаю, это запах стирального порошка и чувствую себя разочарованной. Я не хочу анализировать свое такое поведение, особенно с Колином, ждущим меня внизу.

Одеться и накраситься занимает у меня какое‑то время. Я надеюсь, Колин не злится, что я так долго. Но мне нужно сделать это идеально. Сто процентов мама прокомментирует мой вид.

Когда я возвращаюсь обратно в гостиную, то я нахожу Колина сидящем на кончике дивана и игнорирующем Шелли. Мне кажется, он нервничает, находясь рядом с ней.

Моя мама‑'инспектор' подходит ко мне и трогает меня за волосы.

– Ты использовала кондиционер? – спрашивает она.

До или после того, как я искупалась в бассейне, доставая ключи? Я отталкиваю ее руку.

– Мам, я тебя прошу.

– Ты выглядишь замечательно, – говорит Колин, вставая.

Слава богу, мама отстает, удовлетворенная комплиментом Колина того, как я выгляжу, даже если мои волосы не идеальны.

По дороге к Шейну я разглядываю своего бойфренда. Первый раз, когда мы с Колином поцеловались было у Шейна дома, мы играли в бутылочку на втором году старшей школы. Мы сделали это перед всеми, Колин обнял меня, и мы целовались целых пять минут. Да, зрители засекали время. С тех пор мы были официальной парой.

– Почему ты так на меня смотришь? – спрашивает он, кидая на меня взгляд.

– Я просто вспоминала первый наш поцелуй.

– Да, у Шейна. Мы точно устроили шоу для всех тогда. Даже выпускники тогда были под впечатлением.

– Теперь мы сами выпускники.

– И мы до сих пор Золотая пара, крошка, – говорит Колин, заезжая на подъездную дорожку Шейна. – Вечеринка начинается, Золотая пара здесь! – орет Колин, заходя в дом.

Колин остается с парнями, а я отправлюсь на поиски Сиерры. Я нахожу ее в гостиной, она меня обнимает, и я сажусь рядом с ней на диван. Девчонки с группы поддержки тоже здесь, включая Дарлин.

– Теперь, когда Брит здесь, мы можем начать играть, – говорит Сиерра.

– Кого бы ты поцеловала? – спрашивает Медисон.

Сиерра откидывается на подушки.

– Давайте начнем с легкого. Мопса или пуделя?

Я смеюсь.

– Это ты про собак?

– Угу.

– Окей, – говорю я. Пуделя все милые и кучерявые, мопсы более мужественные и у них на морде всегда присутствует это выражение "не лезь ко мне". Насколько мне нравится все милое и пушистое, пудель как‑то не катит. – Мопса.

Морган кривится.

– Фу, конечно пуделя. У Мопсов этот приплюснутый нос и они ужасно храпят. Не подходящий материал для поцелуев.

– Дурочка, мы вообще‑то не собирались это осуществлять, – говорит Сиерра.

– Ок, у меня есть другая идея, – говорю я. – Как насчет тренера Гаррисона и мистера Хариса, учителя математики?

Все девчонки хором отвечают.

– Гаррисон.

– Он таrой милашка, – говорит Меган.

Cиерра хихикает.

– Не хочу вас расстраивать, но я слышала, что он гей.

– Не может быть, – отвечает Меган. – Но даже если так, я все равно выбрала бы его вместо Хариса.

– Моя очередь, – говорит Дарлин. – Колин Адамс или Алекс Фуэнтес?

Все поворачиваются ко мне. Затем, Сиерра дает локтем мне в бок, давая понять, что у нас компания – Колин. Зачем Дарлин так меня подставила?

Теперь все смотрят на Колина, который стоит позади меня.

– Упс, – говорит Дарлин.

– Все знают, что Бриттани выберет Колина, – отчеканивает Сиерра и закидывает печенку себе в рот.

Меган фыркает.

– Дарлин, что на тебя нашло?

– А что? Это всего лишь игра, Меган.

– Ну, да. Только мы играем не в ту игру, что играешь ты.

– И что это значит? Просто потому, что у тебя нет парня…

Колин проходит мимо нас и направляется в патио. Кинув Дарлин испепеляющий взгляд, и безмолвно поблагодарив Меган за то, что заступилась за меня, я следую за ним.

Я нахожу Колина, сидящим в одном из шезлонгов у бассейна.

– И надо было тебе, блин, замяться, когда Дарлин задала тот тупой вопрос? – говорит он мне. – Ты выставила меня полным идиотом.

– Знаешь, я совсем не довольна Дарлин сейчас.

Он выдает кривую усмешку.

– Ты что не поняла, что это не вина Дарлин?

– Ты что думаешь, это моя? Как будто я просила Алекса стать моим партнером.

– Ты сильно и не протестовала.

– Ты хочешь поругаться, Колин?

– Может я и хочу. Ты даже не знаешь, как быть чьей‑то девушкой.

– Как ты можешь такое говорить? Кто отвез тебя в больницу, когда ты потянул свою руку? Кто бежал по футбольному полю, чтобы поцеловать тебя после твоего первого гола? Кто приезжал каждый день навестить тебя, когда у тебя была ветрянка в прошлом году?

Я получила урок вождения против своей воли. Я отключилась пьяная на руках у Алекса, но я же не сделала это нарочно. С Алексом ничего не было. Я невинна, хотя мои мысли о нем совсем не такие уж и невинные.

– Это было в прошлом году. – Колин берет меня за руку и ведет в дом. – Я хочу, чтобы ты показала мне сейчас, насколько я тебе небезразличен.

Мы заходим в спальню Шейна и Колин укладывает меня с собой на кровать.

Я отталкиваю его, когда он трется носом о мою шею.

– Перестань вести себя, как будто я тебя принуждаю, Брит, – произносит невнятно Колин. Кровать прогибается под его весом.

– С самого начала года ты ведешь себя, как чертова недотрога.

Я сажусь.

– Я не хочу основывать наши отношения на сексе. В последнее время мы вообще не разговариваем.

– Так говори, – отвечает он, пока его руки гладят меня по груди.

– Начинай ты. Ты скажешь что‑нибудь, я тебе отвечу.

– Это самое тупое, что я слышал в своей жизни, Брит. Мне нечего сказать. Если у тебя есть что‑то, давай, выкладывай.

Я глубоко вздыхаю, коря себя за то, что чувствую с Алексом себя гораздо комфортнее, чем сейчас здесь в постели с Колином. Я не могу позволить нашим отношениям закончиться. Моя мать расстроится, мои друзья расстроятся… солнечная система перестанет существовать.

Колин двигает меня ближе. Я не могу расстаться с ним, только потому, что я боюсь заняться сексом. Кроме того, он тоже девственник. Он ждет меня, чтобы мы сделали это вместе. Большинство наших друзей уже сделали это, может я просто туплю. Может мой интерес к Алексу, это всего лишь отговорка сделать это с Колином.

Руки Колина трясутся у меня на груди. Мы были вместе уже два года, зачем разрушать все это ради какого‑то глупого увлечения кем‑то, с кем мне вообще не следует разговаривать?

Когда губы Колина находятся в сантиметре от моих. Я замечаю фотографию на столе Шейна. На ней Шейн и Колин этим летом. Кроме них на фотографии еще две девушки и Колин интимно обнимает ту, что посимпатичнее, с короткой стрижкой и темными волосами.

Они широко улыбаются, как будто у них есть секрет, которым они не буду делиться.

Я указываю на фотку.

– Кто это? – спрашиваю я, пытаясь убрать беспокойство из своего голоса.

– Просто пара девчонок с которыми мы познакомились на пляже, – говорит он, отстраняясь, чтобы посмотреть на фотографию.

– Как зовут девушку, которую ты обнимаешь?

– Я не знаю. Думаю Мия или что‑то вроде.

– Вы выглядите как парочка.

– Это глупо, Брит, – говорит он и подвигает меня ближе к себе. – Ты та, которую я хочу сейчас.

Что он имеет виду 'сейчас'? Что летом он хотел Мию, а теперь он хочет меня? Или я просто переворачиваю его слова?

Прежде, чем я успеваю пикнуть, он задирает мое платье и мой лифчик мне до подбородка.

Я пытаюсь успокоиться и думаю, что мои сомнения все из‑за нервозности.

– Ты запер дверь? – спрашиваю я, пытаясь загнать свое неудобство в самый дальний уголок разума.

– Ага, – отвечает он, полностью сконцентрировавшись на моих грудях.

Зная, что мне тоже надо в этом участвовать, и, переборов себя, я протягиваю руку и чувствую его через его штаны.

Колин отстраняется, снимает мою руку, и расстегивает штаны. Он спускает их до колен и говорит.

– Давай же, Брит. Попробуем что‑нибудь новенькое.

Я чувствую себя неправильно, как будто это все режиссировано. Я двигаюсь ближе к нему, хотя мой разум очень далеко.

Дверь со скрипом открывается и в щель просовывается голова Шейна.

– Вот, черт. Где же телефонная камера, когда она нужна?

– Ты сказал, что запер дверь! – взрываюсь я на Колина, пытаясь быстро натянуть лифчик и платье. – Ты соврал мне.

Колин закрывает себя простыней.

– Шейн, придурок, дай нам уединиться. Брит, перестань истереть, ты ведешь себя как псих.

– Если вы не заметили, это вообще‑то моя спальня, – говорит Шейн. Он опирается на дверной косяк и слегка наклоняется ко мне. – Брит, скажи мне правду, они настоящие?

– Шейн, ты свинья, – говорю я ему, отодвигаясь от Колина.

Колин тянется ко мне, когда я встаю с кровати.

– Брит, вернись. Прости, я забыл запереть ее, я был слишком увлечен моментом.

По правде говоря, незапертая дверь не самая главная причина, почему я так зла. Он назвал меня – психом, и даже не моргнул. Он даже не заступился за меня перед Шейном. Я поворачиваюсь к своему парню.

– Да? Ну а теперь я увлечена тем, что ухожу.

В час тридцать дня я смотрю на свой телефон, Колин звонил тридцать шесть раз. И отправил десять смс. После того, как Сиерра привезла меня домой, я игнорировала его. По большей части потому, что мне надо было успокоиться. Я подавлена оттого, что Шейн видел меня полуодетой. За то время пока я искала Сиерру, чтобы она отвезла меня домой, по крайней мере, пятеро шептались о моем шоу в спальне Шейна. Я не хочу взрываться, как это делает моя мать, но я была очень близка к тому, чтобы высказать все Шейну и Колину в спальне Шейна.

На тридцать девятом звонке Колина мое сердце уже бьется достаточно стабильно.

Я, наконец, отвечаю.

– Прекрати мне названивать, – говорю я.

– Я перестану, когда ты выслушаешь то, что я хочу сказать, – отвечает Колин на другом конце провода, в его голосе слышится раздражение.

– Значит говори. Я слушаю.

Он делает глубокий вздох.

– Извини, Брит. За то, что я не запер дурацкую дверь сегодня. Извини, за то, что хотел заняться сексом. Извини за то, что один из моих друзей думает, что он смешной, когда это не так. Извини, но я не могу смотреть на тебя и Фуэнтеса в классе Питерсон. Извини за то, что я изменился этим летом.

Я не знаю, что сказать. Он действительно изменился. А я? Осталась ли я той же девчонкой, которая попрощалась с ним прошлым летом перед тем, как он уехал? Я не знаю. Но одну вещь я знаю точно.

– Колин. Я не хочу больше ссориться.

– Я тоже. Можешь ты вообще забыть то, что произошло сегодня? Я заглажу свою вину перед тобой. Помнишь, как в прошлом году на нашу годовщину мой дядя отвез нас в Мичиган на своем самолете Cessna?

Да, мы оказались в отеле. Когда мы спустились к ужину в тот день, огромный букет роз ждал меня на столе вместе с вельветовой коробочкой, в которой лежал браслет из белого золота от Тиффани.

– Я помню.

– Я куплю тебе серьги, которые подходят к тому браслету, Брит.

Я не могу ему сейчас сказать, что мне нужны совсем не серьги. Я обожаю, тот браслет и ношу его постоянно. Но, что меня сразило тогда, был не браслет, это было то, что Колин посвятил себя планированию этого вечера, чтобы сделать его особенным для нас. Вот, что я помню, когда смотрю на браслет. Не подарок, а значение, что он несет. И с тех пор, как началась школа, я вижу только отголоски того Колина.

Дорогие серьги будут символом извинения Колина и будут также напоминать мне этот вечер. Они могут также спровоцировать меня дать ему что‑нибудь в ответ… например, мою девственность. Может он и не думает об этом сейчас, но то, что эта мысль пришла ко мне в голову – это знак. Мне не нужно это напряжение.

– Колин, мне не нужны серьги.

– Тогда что ты хочешь? Скажи мне.

Я думаю некоторое время, перед тем, как ответить. Шесть месяцев назад я бы написала сочинение на несколько страниц о том, что бы я хотела. С тех пор, как началась школа, все изменилось.

– Я не знаю, что я хочу. Как ни печально, но это правда.

– Тогда, как выяснишь, дай мне знать.

Да, если я вообще когда‑нибудь это выясню.