Ответвление», навеянное четвертой

частью 6 симфонии П.И. Чайковского…

Проследить генезис культуры – значит, по сути дела, понять из чего, когда, как, почему и для чего воз­никает культура.

Поскольку эмпирический материал, имеющийся в этом отношении, крайне скуп и ог­ра­ничен, – собственно говоря, даже относительно первобыт­ной культуры единственно на­деж­ным источником являются архео­логические раскопки: исследования ос­тан­ков чело­ве­ка, ору­дий и продуктов его деятельности, – тем большую роль, следова­тельно, здесь при­званы сыг­рать концептуальные модели, нацеленные на реконструк­цию «логики» этого внутренне про­тиворечивого, чрезвычайно сложного по сво­ему со­дер­жа­нию, отнюдь не линейного и неоднозначного про­цесса. Не приходится сомне­вать­с­я, что всякая такая мо­дель – не бо­лее чем уп­ро­щенная, идеализиро­ванная схе­ма. Важ­но, од­нако, чтобы она необ­ходимо со­дер­жала в себе кон­кретные и, по воз­мож­ности, бо­лее или менее нагляд­ные па­раметры.

1. Поскольку становление культуры может быть понято как процесс возникно­вения не­кой относительно самостоятельной реальности, опо­средующей отношение человека и окру­жаю­щего его внешнего мира и обладающей принципиальной способностью к са­мо­воспроиз­вод­ству и саморазвитию в пределах своей собственной качественной опреде­ленно­сти, по­стольку та или иная стадия содержательного становления такой реальности мо­жет быть по­нята как показатель той или иной стадии становления культуры. Ее исходным и конституи­рующим элементом является совокупность средств орудийной деятельности человека.Следует, конечно же, иметь в виду, что дошедшие до нас каменные изделия, – это лишь своеобразная «верхушка айсберга», в то время как не получившие своего отражения в этих долговечных следах те или иные стороны процесса становления культуры все еще остаются скрытыми в глубинах пред-истории и истории человечества.

2. Поскольку человек изначально есть не только предпосылка, но одно­вре­мен­но и ре­зуль­тат культуры, постольку про­цесс ста­новления человека мо­жет быть понят как пока­затель становления культуры как таковой, а та или иная стадия ста­нов­ления сущности человека, его ос­нов­ных ан­тро­поло­гических характеристик, начиная от изготовления орудий, прямохожде­ния и кончая ар­ти­кули­рованной речью, – как показатель той или иной ста­дии становления куль­ту­ры.

В связи с этим, в частно­сти, тщательной проработки требует идея М.Н. Эпштейна о «самоза­рожде­нии» куль­туры[180]. Парадоксальность данной идеи очевидна: если куль­тура «за­рож­дает» саму себя, то до мо­мента своего «за­рожде­ния» ее быть не должно, по­скольку она саму себя еще не «заро­дила», хотя для того, чтобы саму себя «заро­дить», она, казалось бы, с не­обходимо­стью должна быть до мо­мента своего «заро­жде­ния», иначе никакого «за­рождения» как «самозарождения» не со­стоится. Реше­ние дан­ного па­радокса, остающегося вот уже в течение нескольких лет вне поля зрения серь­езных иссле­довательских интересов, по-видимому, возможно, если, во-первых, четко раз­личать абсо­лютный и от­носитель­ный ас­пекты самостоя­тельности куль­туры как вида бы­тия, во-вторых, предпола­гать в этом от­но­шении их некоторое – субстан­ционально-генети­ческое – единство.