Функции философии в научном познании

1. Интегратившя (синтетическая) функция философии — сис­темное, целостное обобщение и синтез (объединение) разно­образных форм познания, практики, культуры — всего опыта человечества в целом. Философское обобщение — это не про­стое механическое, эклектическое объединение частных про­явлений этого опыта, а качественно новое, всеобщее и уни­версальное знание.

Для философии, как и для всей современной науки, характер­ны именно синтетические, интегративные процессы — внутридисциплинарные, междисциплинарные, между естествознанием и со­циально-гуманитарными науками, между философией и наукой, между формами общественного сознания и т. п.

Несмотря на несходство, а порой конфликты между отдель­ными философскими концепциями, философия по существу сво­ему интегральна и синтетична. Она выражает в своих категориях многообразный человеческий опыт и потому является «метаязы­ком» всех его проявлений, самым общим «интегратором» познания и практики — в том числе и их методов («интеграция по методу»).

2. Критическая функция философии, которая в этой своей функ­ции ориентирована на все сферы человеческой деятельности, — не только на познание, но и на практику, на общество, на социальные отношения людей.

Критика — способ духовной деятельности, основная задача которого состоит в том, чтобы дать целостную оценку явления, выявить его противоречия, сильные и слабые стороны. Существу­ют две основные формы критики: а) негативная, разрушитель-

нал, «тотальное отрицание», отвергающее все и вся; б) конструк­тивная, созидательная, не уничтожающая все «до основания», а сохраняющая все позитивное старого в новом, предлагающая конк­ретные пути решения проблем, реальные методы разрешения про­тиворечий, эффективные способы преодоления заблуждений. В философии встречаются обе формы критики, но наиболее про­дуктивной является критика конструктивная. Крупнейший фило­соф XX в. К. Поппер считал, что принцип «все открыто для кри­тики» является «величайшим методом науки».

Таким образом, философия критична по своему существу, не­сет в себе «критический заряд». А основой и сущностью критичес­кой работы философа является обнаружение и раскрытие проти­воречия. Критикуя идеи существующего мира, философ критику­ет вольно или невольно — сам этот мир. Отсутствие критическо­го подхода неизбежно оборачивается апологетикой — предвзятой защитой, восхвалением чего-либо вместо объективного анализа. 3. Философия разрабатывает определенные «модели» реальнос­ти, сквозь «призму» которых ученый смотрит на свой пред­мет исследования (онтологическая функция). Философия дает наиболее общую картину мира в его универсально-объектив­ных характеристиках, представляет материальную действи­тельность в единстве всех ее атрибутов, форм движения и фундаментальных законов. Эта целостная система представ­лений об общих свойствах и закономерностях реального мира формируется в результате обобщения и синтеза основных ча­стно- и общенаучных понятий и принципов. Такая философская картина мира (в отличие от религиозной, мифологической и т. п.) служит предпосылкой и условием для разработки физической, биологической и других картин мира в качестве универсальной онтологической установки. Иначе гово­ря, философия дает общее видение мира, на основе которого стро­ятся видения частнонаучного характера как элементы более ши­рокого целого — философского осмысления реальности. Именно оно позволяет увидеть место и роль частнонаучных представле­ний, «прописать» их в качестве необходимых моментов, сторон общей картины мира.

Философия дает общее видение мира не только в том виде, каким он был прежде (прошлое) и каков он теперь (настоящее). Философия, осуществляя свою познавательную работу, всегда

предлагает человечеству некоторые возможные варианты его жизненного мира. И в этом смысле она обладает прогностичес­кими функциями. Таким образом, важнейшее предназначение философии в культуре — понять не только каков в своих глу­бинных структурах и основаниях наличный человеческий мир, но каким он может и должен быть. При этом категориальные структуры философии обеспечивают новое видение как объек­тов, преобразуемых в человеческой деятельности, так и самого субъекта деятельности, его ценностей и целей. Сегодня гово­рить о чисто объективной картине мира, не учитывая места субъекта в нем, невозможно.

4. Философия «вооружает» исследователя знанием общих зако­номерностей самого познавательного процесса, учением об истине, путях и формах ее постижения (гносеологическая фун­кция). Философия (особенно в ее рационалистическом вари­анте) дает ученому исходные гносеологические ориентиры о сущности познавательного отношения, о его формах, уров­нях, исходных предпосылках и всеобщих основаниях, об ус­ловиях его достоверности и истинности, о социально-истори­ческом контексте познания и т. д.

Хотя все частные науки осуществляют процесс познания мира, ни одна из них не имеет своим непосредственным предметом изу­чение закономерностей, форм и принципов познания в целом. Этим специально занимается философия (точнее гносеология, как один из основных ее разделов), опираясь на данные других наук, анализирующих отдельные стороны познавательного процесса (психология, социология, науковедение и др.).

Кроме того, любое познание мира, в том числе научное, в каждую историческую эпоху осуществляется в соответствии с оп­ределенной «сеткой логических категорий». Переход науки к ана­лизу новых объектов ведет к переходу к новой категориальной сетке. Если в культуре не сложилась категориальная система, со­ответствующая новому типу объектов, то последние будут вос­производиться через неадекватную систему категорий, что не по­зволяет раскрыть их сущностные характеристики.

Развивая свои категории, философия тем самым готовит для естествознания и социальных наук своеобразную предваритель­ную программу их будущего понятийного аппарата. Применение разработанных в философии категорий в конкретно-научном по-

иске приводит к новому обогащению категорий и развитию их содержания. Однако, как отмечает современный американский философ Р. Рорти, «мы должны освободиться от представления, что философия (со всей своей «сеткой категорий». — В. К.) может объяснить то, что наука оставляет необъясненным»[106].

В последнее время возрос интерес к анализу новых тенденций в развитии теории познания, к приведению ее содержания в соот­ветствие с новым этапом развития современной науки. В этой связи активно обсуждаются, в частности, проблемы объекта и объективности познания (с критикой «натуралистического объек­тивизма»), зависимость утверждений о существовании объектов от определенной концептуальной системы, взаимосвязь научного познания и его методологии с ценностно-целевыми ориентира­ми; более строгий учет относительности объекта к средствам, опе­рациям и методам познавательной деятельности субъекта, кото­рый все чаще понимается как «коллективный субъект» научного познания.

Новое осмысление объективности знания через включение в арсенал рациональности «нетрадиционных» характеристик влечет за собой дальнейший, более глубокий анализ взаимосвязи этих характеристик и объединение гносеологических и социологичес­ких «концептуальных схем» в единую теорию познания. Важней­шие перемены происходят в теории познания в связи с бурным развитием и введением в сферу науки сложных, самоорганизую­щихся, целостных, саморазвивающихся систем — в том числе и «человекоразмерных» (биотехнология, экология, информатика, социокультурная сфера и т. п.). Все более широко в проблемное поле гносеологии входят вопросы социокультурной детермина­ции объектов познания, вопросы трансляции знаний и коммуни­кации между субъектами познания, многосложные взаимозави­симости между деятельностью людей и ее культурно-историчес­ким контекстом. А это ведет к тому, что граница между объектом и субъектом познания становится все более условной и относи­тельной. Важнейшей характеристикой гносеологических исследо­ваний и вместе с тем категорией эпистемологии становится плю­рализм: этой категорией охватываются отношения между раз-

личными типами рациональностей, эмпиризма, рационализма, типами культурно-исторической детерминации, типами органи­зации «мыслительных коллективов» и научной институционно-сти[107].

5. Философия дает науке наиболее общие методологические принципы, формулируемые на основе определенных катего­рий. Эти принципы реально функционируют в науке в виде всеобщих регулятивов, универсальных норм, требований, ко­торые субъект познания должен реализовать в своем иссле­довании (методологическая функция). Изучая наиболее об­щие закономерности бытия и познания, философия выступа­ет в качестве предельного, самого общего метода научного исследования. Этот метод, однако, не может заменить спе­циальных методов частных наук, это не универсальный ключ, открывающий все тайны мироздания, он не определяет апри­ори ни конкретных результатов частных наук, ни их своеоб­разных методов.

Так, например, принципы диалектики образуют определен­ную субординированную систему и, взятые в их совокупности, представляют собой методологическую программу самого верх­него уровня. Они задают лишь общий план исследования, его стратегию (поэтому их называют стратегическими), ориентируют познание на освоение действительности в ее универсально всеоб­щих характеристиках. Их эвристическая мощь зависит как от их содержания, так и от их умелого, правильного применения.

Философско-методологическая программа не должна быть же­сткой схемой, «шаблоном», стереотипом, по которому «кроят и перекраивают факты», а лишь «общим руководством» для иссле­дования. Не являются философские принципы и механическим «набором норм», «списком правил» и простым внешним «наложе­нием» сетки всеобщих категориальных определений и принципов на специально научный материал. Совокупность философских принципов — гибкая, подвижная, динамическая и открытая сис­тема, она не может «надежно обеспечить» заранее отмеренные, полностью гарантированные и заведомо «обреченные на успех» ходы исследовательской мысли. В наши дни все большее число

специалистов начинают осознавать, что в условиях информаци­онного взрыва, который переживает наша цивилизация, значи­тельное внимание следует уделять методам ориентации в огром­ном фактическом материале науки, методам его исследования и применения.

6. От философии ученый получает определенные мировоззрен­ческие, ценностные установки и смысложизненные ориенти­ры, которые — иногда в значительной степени (особенно в гуманитарных науках) — влияют на процесс научного иссле­дования и его конечные результаты (аксиологическая функ­ция).

Философская мысль выявляет не только интеллектуальные (рациональные), но также нравственно-эмоциональные, эстети­ческие и другие человеческие универсалии, всегда относящиеся к конкретным историческим типам культур, и вместе с тем принад­лежащие человечеству в целом (общечеловеческие ценности). Фи­лософия играет роль критической «селекции», т. е. аккумуляции мировоззренческого опыта и его передачи (трансляции) последу­ющим поколениям. Там самым она предлагает ученому различ­ные варианты миропонимания («возможные миры», «мировоззрен­ческие образы»), которые всегда являются интеграцией всех форм человеческого опыта — практического, познавательного, ценнос­тного, эстетического и др. Философия (особенно в ее «экзистен­циальных вариантах») «поставляет» ученому огромный материал для формирования его системы взглядов на объективный мир (и на свое место в нем), его жизненной позиции, убеждений, идеа­лов и ценностных ориентации, его интересов, пристрастий, нрав­ственных принципов и т. д., и т. п.

7. В наибольшей степени философия влияет на научное позна­ние при построении теорий (особенно фундаментальных). Эта селективная {отборочная) функция наиболее активно прояв­ляется в периоды «крутой ломки» понятий и принципов в ходе научных революций. Очевидно, указанное влияние может быть как позитивным, так и негативным — в зависимости от того, какой философией — «хорошей» или «плохой» — руководству­ется ученый, и какие именно философские принципы он ис­пользует. Известно в этой связи высказывание В. Гейзенберга о том, что «дурная философия исподволь губит хорошую физику». А. Эйнштейн справедливо полагал, что если под

философией понимать поиск знания в его наиболее полной и широкой форме, то философия, несомненно, является «мате­рью всех научных знаний».

Если говорить более конкретно, то влияние философии на про­цесс специально-научного исследования и построение теории зак­лючается, в частности, в том, что ее принципы при переходе от умозрительного к фундаментальному теоретическому исследова­нию выполняют своеобразную селективную функцию. Последняя заключается, в частности, в том, что и; множества умозритель­ных комбинаций исследователь реализует только те из них, кото­рые согласуются с его мировоззрением. Но не только с ним, а также с философско-методологическими ориентациями ученого. История науки дает тому массу примерев.

Так, А. Эйнштейн при создании своей теории относительнос­ти особое внимание обращал на такие философские принципы, как причинность, наблюдаемость, относительность пространства и времени (и зависимость их свойств от движущейся материи). При формировании квантовой теории важную роль в процессе выбора соответствующих вариантов решения конкретных физи­ческих проблем играли такие философские принципы, как прин­цип диалектического противоречия (в форме принципа дополни­тельности), принцип соответствия (диалектическое отрицание), принцип активности субъекта, принципы детерминизма и при­чинности (в их различных формах) и др.

Философские принципы в качестве селекторов «работают», ра­зумеется, только тогда, когда встает сама проблема выбора и есть из чего выбирать (те или иные умозрительные конструкты, гипо­тезы, теории, различные подходы к решению задач и т. п.). Если имеется множество вариантов решения какой-либо частнонаучной проблемы и возникает необходимость выбора одного из них, то в нем «участвуют» опытные данные, предшествующие и сосу­ществующие теоретические принципы, «философские соображе­ния» и др.[108]

8. Существенное влияние на развитие познания философия ока­зывает своей умозрительно-прогнозирующей функцией. Речь идет о том, что в рамках философии (а точнее — в той или иной ее форме) вырабатываются определенные идеи, прин-

ципы, представления и т. п., значимость которых для науки обнаруживается лишь на будущих этапах эволюции позна­ния. Особенно богатой в этом отношении была натурфилосо­фия, но не только она.

Таковы, в частности, идеи античной атомистики, которые ста­ли естественнонаучным фактом лишь в XVII—XVIII вв. Таков развитый в философии Лейбница категориальный аппарат, выра­жающий некоторые общие особенности саморегулирующих сис­тем. Таков и гегелевский аппарат диалектики, «предвосхитивший» сущностные характеристики сложных саморазвивающихся сис­тем — в том числе и идеи синергетики, не говоря о квантовой механике (дополнительность, активность субъекта и др.). Указы­вая на это обстоятельство, М. Борн подчеркивал, что «многое, о чем думает физика, предвидела философия. Мы, физики, благо­дарны ей за это»[109].

9. Гейзенберг считал, что во всех современных науках (особенно естественных) имеются признаки их общего истока, который «кроется в конечном счете в античном мышлении». Здесь мы, по его мнению, находим умение владеть «одним из наиболее мощных интеллектуальных орудий», выработанных западно­европейской мыслью, «навыками принципиального мышле­ния». Вот почему великий физик был твердо уверен в том, что «вряд ли возможно продвинуться в современной атомной физике, не зная греческой натурфилософии... Но тот, кто хо­чет дойти до самой сути в том деле, которым он занимается, будь это техника или медицина, — тот рано или поздно при­дет к этим истокам и многое приобретет для своей собствен­ной работы, если научится у греков радикальности мышле­ния, постановке принципиальных проблем»[110]. Вот почему очень полезным делом является изучение философии (в ее самых различных формах и направлениях) представителями частных наук, что и делали великие творцы науки.

10. Философско-методологические принципы — в их единстве — выполняют в ряде случаев функцию вспомогательного, про­изводного от практики критерия истины. Они не заменяют практику как решающий критерий, но дополняют его — осо-

бенно когда обращение к ней, в силу целого ряда обстоятельств, невозможно. Так, например, если замечены нарушения со сто­роны исследователя таких принципов диалектики, как объек­тивность, всесторонность, конкретность, историзм и др., то никакой практики не нужно, чтобы убедиться в том, что вы­воды, сделанные на такой «основе», вряд ли будут истинными. Воздействие философских принципов на процесс научного ис­следования всегда осуществляется не прямо и непосредственно, а сложным опосредованным путем — через методы, формы и кон­цепции «нижележащих» методологических уровней. Философс­кий метод не есть «универсальная отмычка», из него нельзя не­посредственно получить ответы на те или иные проблемы част­ных наук путем простого логического развития общих истин. Он не может быть «алгоритмом открытия», а дает ученому лишь са­мую общую ориентацию исследования, помогает выбрать крат­чайший путь к истине, избежать ошибочных ходов мысли.

Следует иметь в виду, что роль философских принципов до­вольно часто маскируется многообразными по своей природе «за­темняющими обстоятельствами». Поэтому чаще всего требуется очень тонкий и глубокий анализ для выявления этой роли, кото­рую не следует ни недооценивать, ни переоценивать.

Поскольку влияние философии на науку является, как прави­ло, опосредованным, тем более в условиях возрастающей расхо­димости их языков, то очень актуальной становится проблема адек­ватной «стыковки» философских и специально-научных представ­лений, «перевода» первых во вторые. Свою эвристическую функ­цию философия в качестве универсального регулятива может пло­дотворно осуществлять, лишь постоянно соотнося себя с другими уровнями методологического знания, реализуя свои потенции в них и через них.

Таким образом, недопустимо рассматривать общие философ­ские положения, руководящие принципы и идеалы в качестве пря­мых средств объяснения конкретных ситуаций и решения специ­фических проблем. Это лишь самые общие абстрактные схемы, которые должны быть вписаны в конкретный материал, ибо они сами по себе ничего не определяют и ничего не объясняют.

Философские методы не всегда дают о себе знать в процессе исследования в явном виде, они могут учитываться и применять­ся либо стихийно, либо сознательно. Но в любой науке есть эле-

менты всеобщего значения (например, законы, категории, поня­тия, принципы и т. д.), которые и делают всякую науку «приклад­ной логикой». В каждой из них «властвует философия», ибо все­общее (сущность, закон) есть всюду (хотя всегда оно проявляется специфически). Наилучшие результаты достигаются тогда, когда философия является «хорошей» и применяется в научном иссле­довании вполне сознательно.

Следует сказать, что широкое развитие в современной науке внутринаучной методологической рефлексии не «отменяет» фи­лософские методы, не элиминирует их из науки. Эти методы все­гда в той или иной мере присутствуют в последней, какой бы степени зрелости ни достигли ее собственные методологические средства. Философские методы, принципы, категории «пронизы­вают» науку на каждом из этапов ее развития. Так, любая наука использует практически весь арсенал категорий диалектики, в ней всегда стоит проблема истины и ее соотношения с заблуждени­ем, традиционно трудными для ученых являются проблемы вза­имосвязи материального и идеального, субъекта и объекта и дру­гих сугубо философских вопросов. На них «узкий специалист» неизбежно «натыкается» и вынужден так или иначе их решать, так же, как и свои специально-научные и собственно методологи­ческие вопросы.

Реализация философских принципов в научном познании оз­начает вместе с тем их переосмысление, углубление, развитие. Так, например, квантовая механика, по словам Н. Бора, препода­ла в этом смысле «гносеологический урок». А. Эйнштейн и Л. Инфельд отмечали, что «результаты научного исследования очень часто вызывают изменения в философских взглядах на пробле­мы, которые распространяются далеко за пределы ограниченных областей самой науки... Философские обобщения должны осно­вываться на научных результатах. Однако раз возникнув и полу­чив широкое распространение, они очень часто влияют на даль­нейшее развитие научной мысли, указывая одну из многих воз­можных линий развития. Успешное восстание против принятого взгляда имеет своим результатом неожиданное и совершенно новое развитие, становясь источником новых философских воззрений»[111].

Тем самым путь реализации методологической функции фи­лософии есть не только способ решения фундаментальных про-

блем развития науки, но и способ развития самой философии, всех ее методологических принципов[112].