Вторичные функции науки

Сами российские ученые, похоже, тоже смирились с мифом о ненужности науки нашему обществу. Предлагаемые ими стратегии радикального сокращения численности ученых, консервации ядра научного сообщества (предполагающей жертвование всем остальным), а то и просто перехода к импортированию всей наукоемкой продукции (зачем изобретать самим, когда можно купить уже готовое?) имеют общую основу - признание полного функционального вакуума российской науки и соответственно ее ненужности современной России. Эта позиция глубоко ошибочна, поскольку учитывает только первичные социальные функции науки, но не берет в расчет ее скрытых - вторичных - функций (табл. 1).

Табл. 1. Основные функции науки*

 

Когнитивные	Социальные
	Первичные	Вторичные
Производство нового знания, объяснение мира и др.	“Государственные” (укрепление оборонной мощи, “промывание мозгов”, “престижная”)	Подпитка системы высшего образования, интеллектуальное обеспечение других сфер деятельности, интеллектуализация общества
	“Общественные” (ускорение научно-технического и социального прогресса, “рыночная”, мировоззренческая, “чудотворческая“ и т. д.)
	“Элитарные” (создание политических имиджей, подготовка избирательных кампаний, маркетинговые исследования и др.)

 

* Схема имеет иллюстративный смысл, не претендуя на исчерпывающую систематизацию функций науки. Естественно, возможно как выделение и других социальных функций науки, так и более подробная дифференциация ее когнитивных функций.

 

Одна из таких вторичных - относительно традиционного социального заказа науке, но не по значимости - функций состоит в подпитке системы высшего образования. Наивно думать, что и здесь можно пойти по пути импортирования: не вырабатывая нового научного знания в своем отечестве, преподносить студентам знание, которое производится за рубежом. Чтобы передавать другим новое научное знание, надо самому им обладать, для чего необходимо находиться на переднем крае развития науки и уж во всяком случае заниматься ею. Кроме того, как известно, наука производит огромное количество описанного М. Полани “личного”, неформализованного знания, которое может быть усвоено только в процессе “живого” общения с коллегами - учеными. Можно утверждать, что качество преподавания пропорционально удельному весу передаваемого студентам “личного” знания, а вообще не обладающий им преподаватель попросту не нужен, ведь существуют учебники.

В результате даже у нас в стране, несмотря на более выраженное, нежели в других странах, разделение научной и преподавательской деятельности, практически все хорошие преподаватели - это ученые. “Чистый” преподаватель, не занимающийся наукой, не способен быть хорошим преподавателем, потому что, оторванный от науки, он может обладать в лучшем случае знанием “не первой свежести”. По той же причине, как установлено, качество высшего образования зависимо не столько от уровня социально-экономического развития страны, сколько от уровня развития национальной науки, в результате чего многие, например, голландцы или финны, предпочитают учиться за рубежом. А отечественная система высшего образования своим общепризнанным высоким качеством была обязана прежде всего отечественной науке.

Все это, конечно, не делает “импортный” путь развития образования невозможным: теоретически можно импортировать не только обезличенную научную информацию, но и ученых-преподавателей. Но это обошлось бы куда дороже, чем содержание всей нынешней российской науки, ведь зарубежные профессора не будут работать за те гроши, к которым привыкли их российские коллеги. Да и вообще трудно представить себе какого-нибудь известного, да и неизвестного, американского или английского профессора постоянно работающим где-нибудь в Томске или Хабаровске. Так что импорт здесь не поможет, и высокий уровень российского высшего образования может быть обеспечен только отечественной наукой.

Еще одна вторичная социальная функция науки состоит в создании интеллектуальной элиты и в обеспечении “мозгами” других сфер деятельности. Где только нет выходцев из науки, но наиболее заметны они в самых престижных видах деятельности - в политике и в бизнесе, причем многие политики до сих пор не порывают связь с наукой, в перерывах между политическими баталиями защищая диссертации. Почти половина членов любого из наших с калейдоскопической частотой сменяющих друг друга правительств имеет ученую степень, бывшие ученые составляют примерно треть руководителей крупных коммерческих структур, а такие персоны как Е. Гайдар, А. Чубайс, И. Хакамада, К. Боровой, известны каждому, хотя и не каждый знает, чем именно они занимались в науке и с какими успехами.

Обильный приток “мозгов” из науки в другие сферы деятельности, особенно наиболее престижные и высокооплачиваемые, объясняется не только тем, что долгие годы лучшие умы нации в силу особенностей советской системы концентрировались в науке. Наука служит школой мышления, которая органично дополняет высшее образование, предполагающее получение знаний, но не обучение мышлению. В отсутствие национальной науки различные сферы деятельности могут насыщаться вполне квалифицированными специалистами, которые обладают приличными знаниями, но не прошли школы мышления, и поэтому имеют невысокие интеллектуальные возможности. Наука осуществляет интеллектуальную подпитку других сфер деятельности, не только делегируя туда выращенные у себя “мозги”, но и снабжая идеями. И, если сейчас естественнонаучные и технические идеи в нашем обществе невостребованы в виду описанных выше причин, то социально-политические идеи пользуются большим спросом - и у каждой из политических партий, и у общества в целом.

Еще одна вторичная функция науки носит весьма аморфный характер, но это не делает ее малосущественной. Она состоит в создании в обществе интеллектуальной атмосферы или, говоря словами К. Мангейма, “интеллектуальной напряженности”, проявляющейся в постановке перед ним некоторых проблем (например, есть ли разум в других мирах и возможен ли машинный интеллект, подобный человеческому), без раздумий над которыми наша духовная жизнь была бы убогой; в поддержании системы отбора и специального обучения наиболее одаренных детей и т. д. Подобный способ влияния науки на общество внешне не очень заметен, но невыполнение ею данной функции привело бы к тотальной деинтеллектуализации массовой культуры. Наиболее тривиальной иллюстрацией мог бы стать кинематограф, если из него исключить все сюжеты, порожденные наукой - киборгов, звездные войны и др.

Как ни странно, подобные вторичные функции науки более стабильны и независимы от сиюминутной социальной конъюнктуры, чем ее первичные функции, переживающие сейчас кризис и в нашей стране, и за рубежом. Трудно представить себе современное общество, которое не нуждалось бы в передовой системе высшего образования, интеллектуальной подпитке различных видов деятельности, интеллектуальной атмосфере. А, если и можно представить, то только в виде страны дураков, образ которой вдохновил немало сатирических произведений.

Из этого следует, что наука нужна любому современному обществу и нужна постоянно, а социальные стратегии вроде консервации научной элиты или временного приостановления научных исследований напоминают замысел временно - на время бедности - поглупеть с тем, чтобы, разбогатев, по звонку будильника поумнеть снова. Временно перестать развивать национальную науку означает “временно” разрушить систему высшего образования, деинтеллектуализировать общество, лишить различные сферы деятельности притока идей и людей, умеющих мыслить. Подобная утопия куда более нелепа и несбыточна, чем те утопии, которыми наше общество жило почти столетие.

Из неспособности современного общества обойтись без вторичных социальных функций науки следует еще один вывод, который многим, конечно же, покажется дискомфортным. Результативность выполнения наукой этих функций пропорциональна количеству научных идей, вживленных в массовую культуру, и ученых, преподающих в вузах, а также перешедших в другие виды деятельности, которое относительно пропорционально общему количеству ученых в стране. То есть, чем больше страна, тем крупнее должна быть национальная наука, в противном случае выполнение ею обозначенных функций будет носить не массовый, а элитарный характер: ученых хватит только на преподавание в элитарных вузах и интеллектуальную подпитку элитарных видов деятельности. Малая наука в большой стране, быть может, способна эффективно выполнять когнитивные^[30], но не вторичные социальные функции, которые предполагают “распыление” научных идей и их носителей в обществе, что требует большой науки. Малая наука, в большом обществе эффективно выполняющая свои социальные функции - такая же утопия, как бедная, но эффективная наука.

Впрочем, еще один вывод, вытекающий из выполнения наукой вторичных социальный функций, прозвучит еще более неутешительно для желающих сэкономить на ней: как ни парадоксально, в современных условиях только богатые страны могут позволить себе не иметь собственной науки. Дело в том, что выполнять социальные функции науки путем импортирования - импортировать преподавателей, консультантов для бизнесменов и политиков - гораздо дороже, чем выращивать их у себя, и поэтому такую роскошь могут позволить себе лишь богатые страны. При нашей же бедности единственная возможность не превратиться в общество дураков - содержать собственных ученых и оплачивать их дешевые услуги. А постоянно развивать науку гораздо экономнее, чем “консервировать” ее, а затем возрождать снова, ибо для ее возрождения, как и для ее создания, опять придется приглашать “немцев и прочих шведов”, услуги которых, в отличие от труда наших ученых, недешевы.

Из всего сказанного, впрочем, не следует, что наше общество неизбежно образумится и перестанет разрушать свою науку. Его отношения с наукой напоминают его отношения с природой, без которой оно не может жить, но при этом делает все возможное для ее разрушения. Основные причины подобного отношения к науке определяются состоянием этого общества.

Во-первых, результаты невыполнения наукой ее основных функций губительно скажутся на обществе, но не сейчас, а в будущем. Для общества же, пропитанного “здесь и теперь - психологией”, не живущего, а выживающего, существует только “сейчас”. Поэтому обращения к массовому сознанию с позиций завтрашнего дня, разъяснение того, что произойдет с нашим обществом, если оно лишится науки, - такой же глас вопиющего в пустыне, как упор на самоценность науки и ее когнитивную функцию.

Во-вторых, политико-экономическая элита невыполнение наукой ее вторичных функций компенсирует другими путями. Ее представители отправляют своих детей обучаться за рубеж, и поэтому уровень российской системы образования им безразличен. Поддержание интеллектуальной атмосферы в обществе их тоже не интересует, поскольку они окружают себя “придворными” интеллектуалами. А для интеллектуальной подпитки бизнеса и политики, которыми занимается элита, для того, чтобы организовать очередную избирательную компанию, следить за динамикой общественного мнения или провести маркетинговое исследование, достаточно небольшой “придворной” науки, существующей в виде ряда аналитических центров. Наука и ученые, безусловно, нужны России, но не слишком нужны российской политико-экономической элите, что в условиях, когда практически все происходящее в стране зависит от этой элиты, оставляет науке мало шансов.

Все это означает, что отечественной науке не следует особенно уповать на развитие рыночных отношений и сопутствующие им преобразования общества. Даже если в нашей стране в ближайшие десятилетия удастся сформировать цивилизованный рынок, что крайне мало вероятно, это создаст спрос на прикладную, но не на фундаментальную науку. Последняя же в лучшем случае окажется в том незавидном положении, к которому она приближается в развитых странах, где наблюдается “затоваривание” фундаментального научного знания.

Больше шансов открывает науке социально-политическое развитие нашего общества. Если когда-нибудь в нашей стране будет построена истинная демократия, то есть правящая элита будет выражать интересы основной части общества, это вынудит ее поддерживать науку - хотя бы в силу выполнения ее вторичных социальных функций, основной носительницей которых является именно фундаментальная наука.

Для того, чтобы направить развитие нашего общества по этому пути, а также для того, чтобы выжить в нынешнее трудное для российской науки время, отечественное научное сообщество должно научиться оказывать большее влияние на политику властей и общественное мнение. Это предполагает идейное и организационное сплочение ученых, создание собственной политической структуры (в перспективе - политической партии), способной отстаивать их коллективные интересы, четкое осознание этих интересов и выработку “профсоюзного сознания”, очень развитого у представителей других профессиональных групп и начисто отсутствующего у нашей научно-технической интеллигенции. А также восстановление мировоззренческой, просветительской функции отечественной науки, отнятой у нее сначала советской идеологией, а затем ангажированными (различными финансовыми кланами) средствами массовой информации, и состоящей в разъяснении людям происходящего в нашем обществе.

 

РОЛЬ ИНТЕЛЛЕКТУАЛЬНОГО ПОТЕНЦИАЛА РОССИИ В ОБЕСПЕЧЕНИИ ЕЕ НАЦИОНАЛЬНОЙ БЕЗОПАСНОСТИ И ВЫХОДА СТРАНЫ ИЗ КРИЗИСА^[31]

ОРЕЛ В.М.

Ушедший в историю ХХ век без преувеличения можно назвать веком бурного развития науки и техники. Наука из увлечения одиночек превратилась в обширную и исключительно важную сферу человеческой деятельности, профессию миллионов людей. В последней четверти века в развитых странах расходы на научные исследования стабильно находятся на уровне 2,5-3,0 процентов ВВП. Полученные научные достижения позволили освоить новые мощные источники энергии, создать принципиально новые средства связи и транспорта, индустрию производства вычислительной техники, совершившей переворот в интеллектуальной сфере, расширить и обогатить знания о Человеке, природе и внеземном пространстве. Научные знания становятся важнейшим фактором производства материальных ценностей, решения экономических, социальных, политических и военно-стратегических задач. Эти выводы подтверждаются большим числом научных исследований, резолюций международных организаций и конференций. Так, в 1999 г. в г. Будапеште состоялась Всемирная конференция по науке для ХХI века: новые обязательства. Созванная ЮНЕСКО и Международным советом по науке (МСНС), в работе которой приняли участие делегаты из 150 стран. В документах конференции, в частности, отмечается: “Никогда ранее открытия и нововведения не позволяли добиться такого значительного материального прогресса, как сегодня, но и никогда ранее производительный или разрушительный потенциал человечества не оставлял нерешенным столь большое число проблем. Главный вызов наступающего столетия связан с границей, разделяющей власть, которой обладает человечество и мудрость, которую оно способно проявить, используя ее” [1].

Это замечание о силе власти и мудрости при ее применении, на мой взгляд, крайне важно для оценки современного состояния науки в России. В ХХ веке наша страна без преувеличения стала одной из ведущих мировых держав в области науки и техники. Была создана разветвленная сеть научных организаций, работавших более чем 1000 городов и населенных пунктов, мировую известность и признание получила отечественная наука. Работа в науке считалась престижной и оплачивалась выше, чем в среднем по стране. Как справедливо говорится в утвержденной Президентом РФ “Доктрине развития российской науки”: “Своим положением великой мировой державы Россия во многом обязана достижениям отечественных ученых.

В современных условиях практическое использование естественнонаучных, гуманитарных и научно-технических знаний во все большей степени становится источником обеспечения жизнедеятельности общества, его духовного и физического здоровья”[2]. Безусловно, не стоит идеализировать советское прошлое отечественной науки. Как известно, нерешенной проблемой в рамках этой системы являлось слабое использование научных результатов в гражданских отраслях экономики.

Гонка вооружений и конфронтация в период “холодной войны” обеспечивали мощный приток финансирования в исследования и конструкторские разработки военного характера. Будучи обществом закрытого типа и не имея конкурентной среды для работ гражданского направления, военные исследования постоянно испытывали влияние своих зарубежных коллег, занимающихся разработкой аналогичных проблем. Можно сказать, что холодная война создала жесткую конкурентную среду для разработчиков новых поколений оружия и средств защиты от него.

Автор был участником встреч ученых России и США, участвовавших в разработке атомного оружия. Первая такая встреча состоялась в г. Дубне в 1996 г., вторая в Вене в 1999 г. “Закрытые” и засекреченные ученые и специалисты, которые в течение длительного времени знали фамилии друг друга, впервые смогли посмотреть друг на друга, сопоставить, как параллельно шла работа. Как говорится, нет худа без добра, эта гонка, постоянная конкуренция поддерживали высокий тонус творческого поиска и позволили создать образцы военной техники, которые и сегодня высоко котируются на мировых рынках оружия и военной техники.

Другое дело – гражданские отрасли. Планово-административные методы управления экономикой породили застой, неэффективное использование научного потенциала. Попытки М.С.Горбачева “ускорить научно-технический прогресс”, использовать в экономике результаты бурно протекающего в мире очередного этапа научной революции, положительного результата не дали. Это существенно повлияло на экономическое состояние страны и в совокупности с рядом других факторов, которые мы здесь не будем рассматривать, привело к развалу СССР. Россия получила в наследство мощный научно-технический потенциал и казалось, что создание рыночной среды позволит устранить пороки старой системы и рационально использовать его в интересах новой России. Однако, как и во многих других случаях, в эти годы политические страсти и интересы ставились на первый план и зачастую превалировали даже над здравым смыслом. Верховный Совет РСФСР в своей борьбе с Центром дошел и до науки и посчитал, что нужно создать новую республиканскую академию. 25 января 1990 г. Президиум Верховного Совета РСФСР издал указ “Об учреждении Академии наук Российской Федерации” и определил ее численность – 160 членов академии. Таким образом, была сделана попытка расколоть научное сообщество, втянуть его в политические интриги и склоки. Академия наук СССР была подвергнута критике, формировалось общественное мнение о ее бесполезности и ненужности. Следует отдать должное мудрости ученых, которые не позволили втянуть себя в эту склоку и смогли найти конструктивное решение о воссоздании Российской академии наук путем включения в ее состав членов АН СССР и вновь избранных членов республиканской академии. В состав последней, кстати сказать, были включены Р.Хасбулатов и Б.Березовский.

Указ об организации Российской академии наук был издан Президентом РСФСР 21 ноября 1991 г., а 17-20 декабря того же года в актовом зале Московского университета проходило Учредительное общее собрание Российской академии наук. Выступая на нем, Президент России Б.Н.Ельцин сказал: “ Воссоздание Российской академии наук мы рассматриваем как одно из направлений возрождения Российского государства. Российская наука занимает достойное место в мировой науке, и сегодня важно не растерять накопленный научный потенциал”. Далее, говоря о финансировании науки, Ельцин сказал: “… правительство России предпринимает необходимые действия по решению жизненно важных проблем науки. Это касается объемов и регулярного финансирования, материально-технического обеспечения исследований, улучшения условий труда, большей социальной защищенности ученых… Красная черта, которую мы не можем перейти – уровень государственной поддержки науки 1991 года ” [3]. Участники этого Общего собрания с удовлетворением восприняли речь главы государства, считая, что ученые смогут активно включиться в созидательную работу по обновлению и развитию всех сфер экономической и духовной жизни демократической России. Надо отметить, что за время ельцинского правления было принято несколько важных постановлений Правительства, указов Президента, Федеральный закон РФ “О науке и государственной научно-технической политике” и ряд других правовых актов, в подготовке которых самое активное участие принимали ученые. Поэтому большинство положений этих документов их вполне устраивало. Например, в доктрине развития российской науки отмечалось, что “государство рассматривает науку и ее научный потенциал как национальное достояние, определяющее будущее нашей страны, в связи с чем поддержка развития науки становится приоритетной государственной задачей” [2]. Замечательные слова, под которыми, надеюсь, может подписаться каждый научный работник. Или разве плохо, что в Законе о науке определен размер финансирования из федерального бюджета (не менее четырех процентов по расходной части)? Но все дело в том, что большинство принципиально важных положений чиновники проигнорировали. Так, вместо предусмотренных законом 4 процентов расходной части бюджета, на гражданскую науку ежегодно выделяется менее 2 процентов, причем эта доля из года в год уменьшается. В одном из своих постановлений Правительство признает, что финансирование науки в 1991-96 гг. реально сократилось в 6 раз, среднемесячная зарплата – почти в 3 раза, а численность работающих в науке – более чем в 2 раза [7]. Все это привело к резкому падению престижа научного труда. По социологическим опросам в рейтинге наиболее уважаемых профессий ученые занимают одно из последних мест (5% к числу опрошенных) [5]. В конце 2001 года по заказу газеты “Коммерсантъ” Всероссийский центр исследования общественного мнения (ВЦИОМ) провел опрос, целью которого было выяснить рейтинг лучших представителей современного российского общества независимо от рода их занятий. По итогам опроса в список вошли фамилии 139 ныне живущих граждан России. Среди них только один ученый – Нобелевский лауреат, физик Жорес Алферов, которому в списке элиты отвели лишь 22 строчку. Естественно, что все эти факторы оказывают отрицательное влияние на кадровый состав науки. Ежегодно из науки уходит больше, чем поступает на работу. Идет прогрессирующее старение научных кадров: сейчас средний возраст членов государственных академий – около 70 лет, докторов наук – более 60 лет, молодежь до 29 лет составляет только около 8,0%. Как отмечают науковеды, сохранение этой тенденции на ближайшие 10 лет приведет к разрыву связи поколений, разрушению научных школ, утрате преемственности в науке. Власти объясняют свое отношение к науке отсутствием средств у государства и необходимостью расходовать их на более важные нужды. Отчасти это правильно, т.к. экономические реформы привели к существенному снижению всех показателей. По среднегодовым темпам роста за 10 лет реформ Россия оказалась на 168 месте. По сравнению с 1989 г. наполовину сократился ВВП, что привело к значительному снижению уровня жизни. Вместе с тем, произошло расслоение общества: доходы 10 процентов высокооплачиваемых граждан в 34 раза выше, чем у 10 процентов низкооплачиваемых. По данным Международной организации труда (МОТ) реальная зарплата работающих упала за эти десять лет более чем в три раза, одна треть россиян имела доходы ниже прожиточного минимума. Несмотря на оживление экономики в последние два года, бюджет России в три раза меньше, чем он был в 1991 г. Основные доходы страна получает за счет продажи нефти, газа, черных металлов и другого сырья. Но почему реформы привели к таким результатам? Почему была избрана такая стратегия их проведения? И можно ли было их провести иначе и добиться другого результата? На эти и другие подобные вопросы пытаются найти ответ политики, ученые, журналисты, депутаты, да и практически все “жертвы” проведенных реформ. Прежде всего, исследователи отмечают, что при разработке концепции реформы не был использован мощный интеллектуальный потенциал, которым располагала страна. Она формировалась келейно, узкой группой амбициозных политиков на безальтернативной основе. Это было уже первое знаковое, пренебрежительное отношение власти к ученым, специалистам и интеллектуальной составляющей общество. Отсюда проистекают корни невостребованности науки. Для создания криминально-олигархического государства наука не нужна. Также не нужна она для захвата в собственность государственных предприятий и зданий, увода из-под контроля и вывоза за рубеж капитала, проведения валютных спекуляций и др. Поэтому никаких планов на использование научно-технического потенциала для развития экономики страны и укрепления ее обороноспособности у идеологов реформ не было, это их не волновало. Однако, когда эти “специалисты” по рыночным реформам в 1998 г. довели страну до дефолта, спасать положение был призван “консерватор” академик Е.М.Примаков, который за короткий срок работы на посту главы Правительства, сумел стабилизировать обстановку и остановить сползание страны в пропасть. После того, как опасность миновала, “мавр” был освобожден от руководства правительством, а экономический курс возвращен в сырьевую колею. Вместе с тем, отечественные и зарубежные эксперты отмечают, что Россия располагает и другим важным ресурсом для своего развития. Так, в докладе экспертной группы по России американского конгресса отмечается: “У России есть и иное достояние, не разрушенное экономическим крахом 1998 и не стертое десятилетиями коммунизма. Например, во мраке несвободы советской системы науки и образования мерцал луч надежды – высокий уровень подготовки ученых и квалифицированных специалистов. И этот потенциал, характеризующий значительную часть трудоспособного населения в России, до сих пор остается нерастраченным … Богатая культура России, объединяющая людей и вызывающая восхищение во всем мире, также создает основу, на которой страна может возродиться заново” [6].

В другом исследовании по нашей стране, сделанного для одного из университетов США, отмечается, что Россия располагает двумя сферами, которые могут быть использованы для интеграции в мировую экономику. Это ресурсодобывающие отрасли промышленности и наукоемкая сфера, развитие которой базируется на знаниях и качестве “человеческого капитала”. Авторы доклада подчеркивают: “При надлежащей поддержке российский сектор науки и технологии мог бы осуществлять коммерчески эффективное производство продукции, имеющей рыночный потенциал во всем мире, и стать ведущей силой экономического возрождения страны. Отрасли высокой технологии и информатики потенциально способны заменить отрасли энергетики, добычи минеральных ресурсов и производства вооружений в качестве основных экспортных статей и источников финансовых ресурсов для экономики…

Основные научные академические институты, а также институты, участвующие в атомных, оборонных и космических программах, могли бы играть ведущую роль в таком развитии, обеспечивая кадрами, мощностями и идеями решение задач коммерческой эксплуатации передовых позиций России в ряде областей высокой технологии (суперкомпьютеры, компьютерное программное обеспечение, распознавание образов, передовые средства связи, лазеры, термоядерный синтез, биотехнология) [8].

Справедливость такой оценки подтверждается и тем, что многие ученые и специалисты, будучи невостребованными в своей стране, находят работу по специальности в других странах и во многих случаях добиваться хороших научных результатов. К сожалению, еще большая часть научных работников, не уезжая из страны, оставляет научную деятельность и переходит в другие сектора экономики. Такая “утечка умов” существенно ослабляет научный потенциал, т.к. для подготовки хорошего ученого требуется много времени и значительные затраты. Несмотря на все эти негативные процессы, российская наука выжила, многие ее сектора сумели адаптироваться к новым условиям. Это касается, в первую очередь, отраслевой и вузовской науки. Происходят изменения и в организации академической науки. На состоявшемся в ноябре 2001 г. Общем собрании РАН ее Президент академик Ю.С.Осипов сказал: “Пора ломки и разрушений заканчивается. Наступает время стабилизации, строительства и оживления. Ценой лишений и напряжений сил созданы условия для перелома в развитии: от борьбы с призраками прошлого к гражданскому партнерству в интересах будущего. В первые десятилетия нового века России предстоит построить новую экономику, способную стать фундаментом ее общественного благосостояния и оборонной мощи” [9].

За годы, которые были потрачены на выживание отечественной науки, мир бурно развивался. В развитых странах идет активное формирование нового технологического уклада, основанного на новых знаниях и технологиях. Сейчас Россия проигрывает конкурентную борьбу на мировых рынках наукоемкой продукции. Такие товары, производимые в США, занимают 39 процентов мирового рынка, Японии – 30 процентов, Германии – 16, России – всего 0,3 процента. У нас пока не созданы отрасли высокотехнологических производств, которые могли бы представить товары, способные занять достойное место в международном разделении труда. Вместо оставшегося в прошлом соревнования в гонке вооружений, теперь на первый план выходит гонка технологий, инновационная культура страны, ее способность обеспечить экономическую и научно-технологическую безопасность и высокий уровень жизни ее граждан. Это большая и трудная задача. Как отмечается в уже упоминавшемся докладе конгрессу США “… перед Россией стоят те же задачи, что и в 1992 г. Несмотря на то, что прогресс в установке строительных блоков для свободной рыночной экономики еще крайне незначителен, надо начинать работать по настоящему. Однако, если в 1992 г. для этого существовали в целом благоприятные условия, годы провалов в политике лишили Россию этого преимущества” [6].

Прежде всего, следует разработать основные направления государственной научно-технической политики, ориентированной на поэтапный переход к инновационному развитию экономики. В эту программу должен входить комплекс мер по сохранению и развитию научно-технологического потенциала страны и его использования для создания современной производственной базы, способной обеспечить выпуск конкурентоспособных отечественных товаров и формирования научно-технологической основы национальной безопасности. В настоящее время такой программы нет. Для ее реализации следует разработать и внести в действие пакет законов и других правовых актов. В настоящее время действует большое число государственных решений, регулирующих отношения в области науки и новых технологий. Многие из них устарели или не соответствуют основополагающим Федеральным законам: Гражданскому, Налоговому, Трудовому, Бюджетному, Таможенному кодексам и ряду других законов. Практически нет современных законов по охране интеллектуальной собственности, инновационной деятельности, внебюджетных фондах в сфере науки, статусе научных сотрудников и др. Как можно успешно работать в условиях рынка, не имея таких основополагающих законов? Ведь рыночные механизмы в научно-производственной деятельности должны учитывать специфику творческого труда, специфику получаемых результатов в научной и научно-технической деятельности, их характер, определять собственность на интеллектуальный продукт и т.д. Зарубежный ученый, в отличие от нашего, может стать состоятельным человеком за счет своего интеллектуального труда. Кстати, первые строчки самых богатых людей планеты теперь, как правило, занимают представители наукоемкого бизнеса, а не нефтяные короли, как это было до недавнего времени.

Необходимо также рассмотреть и систему управления на государственном уровне научно-технической деятельностью, распределения полномочий федеральных и региональных органов управления. Сюда входят также вопросы отбора и утверждения приоритетных направлений развития науки и технологий; порядок осуществления межотраслевой координации и кооперации, разработка и реализация научных и научно-технических программ и проектов, аккредитация научных организаций и др.

В числе вопросов экономического характера следует определить формы поддержки инновационного предпринимательства, совокупность льгот для организаций и предприятий, выполняющих научные исследования и разработки, таможенный режим для субъектов научно-технической деятельности, систему государственного финансирования научно-технических и инновационных работ, совокупность финансовых форм участия внебюджетных фондов в научном и научно-техническом творчестве, государственные льготы и гарантии банкам, финансирующим и кредитующим научно-исследовательские проекты и программы, т.е. формы стимулирования научной, научно-технической и инновационной деятельности, а также меры по социальной защите научных и научно-технических работников.

К числу первоочередных мер следует также отнести создание системы продвижения на рынок научно-технических разработок и наукоемкой продукции. Эта система призвана решать двуединую задачу – обеспечивать занятие и последовательное расширение на рынке определенного сегмента (“ниши”) для создаваемых разработок и продукции при одновременном сохранении и эффективной охране всех связанных с ними прав и выгод за владельцами этих разработок и производителями продукции. Она будет включать в себя маркетинг, рекламную и выставочную деятельность, патентно-лицензионную работу и защиту интеллектуальной собственности и т.д. Также важно создать систему подготовки и переподготовки кадров для научно-технической и инновационной деятельности. Она должна обеспечивать применительно к современным условиям рыночной экономики кадровую поддержку данной деятельности, включая обучение как отдельных специалистов и предпринимателей, так и подготовку целевых “менеджерских команд” для реализации конкретных крупных научно-технических и инновационных проектов.

Справедливости ради, надо отметить, что в последние два года наметилась положительная тенденция в отношениях между представителями власти и науки. Президент страны В.В.Путин регулярно встречается с учеными, недавно создал и возглавил Совет по науке и высоким технологиям. Стабильно выполняется бюджет по науке, хотя его объемы не удовлетворяют ученых. В конце года В.В.Путин встретился с новым составом Президиума РАН, в ходе которой были обсуждены проблемы, волнующие научное сообщество. Участники встречи были единодушны, что идет, хотя и медленно, процесс возрождения науки и ее востребованности. Через несколько дней после этой встречи, во время телевизионного общения, отвечая на вопрос научного сотрудника из Новосибирского академгородка, В.Путин сказал, что для развития страны интеллектуальный потенциал имеет гораздо более важное значение, чем сырьевой ресурс. Если эти слова будут подкреплены практическими делами Правительства, у России может появиться шанс занять в ХХ1 веке достойное место в мировом научном сообществе и мировой экономике. Время покажет, будет ли использован этот шанс.

 

Литература

 

1. Наука для ХХI века: новые обязательства. Всемирная конференция по науке. Будапешт. 26 июня-1 июля 1999 г., ЮНЕСКО, 2000, с.20.

2. “О доктрине развития российской науки” Указ Президента Российской Федерации № 884 от 13 июня 1996 г. Собрание законодательства РФ, 1996, № 25.

3. Вестник Российской академии наук, 1992, № 3, с.8.

4. Вестник Российской академии наук, том 69, № 8, 1999, с.740.

5. Наука России в цифрах: 2000 Стат. сб./ЦИСИ. – М.: 2000, с.112.

6. Коммерсантъ, 2000, 22 сентября.

7. “О концепции реформирования российской науки на период 1998-2000 годов” Постановление Правительства РФ № 453 от 18 мая 1998 г. Собрание законодательства РФ № 21, 1998.

8. Проблемы теории и практики управления, 2001 г. № 3, с.19.

9. Выступление Президента Российской академии наук академика Ю.С.Осипова на Общем собрании академии 12 ноября 2001 г. М.: Наука, 2001, с.25.

 

+++

 

 

^* См., например:

Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода. Под ред. И.Т.Фролова. М., 1999.

Основы изучения человеческого развития. Учебное пособие. Под ред. Н.Б.Баркалова и С.Ф.Иванова. М., 1998.

^* Статья подготовлена при поддержке РГНФ, грант №00-06-00225.

^* Работа выполнена при поддержке грантов РГНФ – 00-06-00225 и РФФИ – 00-06-80103

^[1] Ж.Ла Салль, С. Лефшец. Исследование устойчивости прямым методом Ляпунова. М.: Мир, 1964. С. 164.

^[2] Математический энциклопедический словарь. М., 1988. Ст. “Устойчивость”.

^[3] В.С.Швырёв. Теоретическре и эмпирическое в научном знании. М.: Наука, 1978. С.324.

^[4] Подробнее см.: А.Д.Урсул. Философия науки и концепция устойчивого развития. “Философия науки”. 2000. №2. С. 3-12.

^[5] Обр. от глаг. sustain - поддерживать, подкреплять, выдерживать, подтверждать

^[6] Устойчивая траектория - не вполне корректное выражение, но для краткости под ним мы подразумеваем траекторию устойчивого развития.

^[7] Подробнее см.: А.А.Воронов. Устойчивость, управляемость, наблюдаемость. М., 1979.

^[8] См., например:

Капица С.П., Курдюмов С.П., Малинецкий Г.Г. Синергетика и прогнозы будущего. М., 1997. Князева Е.Н. Синегргетический вызов культуре // Синергетическая парадигма. Многообразие поисков и подходов. М., 2000. С. 252-254.

^[9] Г.Николис, П.Пригожин. Познание сложного. М., 1990. С. 8.

^[10] Там же. С. 280.

^[11] Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода. Коллективная монография под ред. И.Т.Фролова. М., 1999.

^[12] Работа выполнена при финансовой поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 00-06-80103 и Российского гуманитарного научного фонды, проект №00-06-00225

^[13] Степанова Г.Б. Влияние факторов ближайшего окружения на потенциал детского населения. В сб.: Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода. Эдиториал УРСС, М., 1999.

^[14] Антропова М.В., Бородкина Г.В., Кузнецова Л.М. и др. Умственная работоспособность и состояние здоровья младших школьников, обучающихся по различным педагогическим системам. Физиология человека, т.24, №5, 1998.

^[15]This work was supported by Research Support Scheme of the Open Society Support Foundation, grant No.:1520/1999

^[16] Цит. по: Копелевич Ю. Х. Эйлер — член Петербургской Академии наук, действительный и почетный // Развитие идей Леонарда Эйлера и современная наука. М. 1988С. 56.

^[17] Одоевский В. Ф. Катя или история воспитанницы // Повести и рассказы. М., 1959. С. 130.

^[18] Карамзин Н. М. Письма русского путешественника. Л., 1987. С. 20.

^[19] Екатерина II. Записки императрицы Екатерины II. М., 1990. С. 20.

^[20] Там же. С. 108.

^[21] Цит. по: Каменский А. Б. ”Под сению Екатерины...”. Вторая половина XVIII века. СПб., 1992. С. 169.

^[22] Херасков М. М. Нума Помпилий или процветающий Рим/ Творения М. Хераскова. Часть 12

М.,В Университетск. тип, 1803. С.162

^[23] ОПИ Г ИМ Ф.268. Ед. хр. 6. Лл. 96, об

^[24] Работа выполнена при поддержке Российского фонда фундаментальных исследований, проект № 01-06-99516М

^* Статья подготовлена при поддержке РГНФ (грант № 01-03-00282)

^[25] Исследования проводились при финансовой поддержке РГНФ (грант № 00-03-18007) и Академии наук Финляндии.

 

^[26] Russian Economy in 1997: Trends and Perspectives. Institute For the Economy in Transition, Moscow, 1998, P. 133.

 

^[27] Статья подготовлена при финансовой поддержке
Российского фонда фундаментальных исследований (Проект № 00-06-80124) и
Российского гуманитарного научного фонда (Проекта № 99-03-19807).

^[28] При реализации программы “Апполон”, например, было совершено свыше 400 таких открытий и изобретений, одним из главных потребителей которых явилась ... парфюмерная промышленность.

^[29] Автор ввел этот термин для выражения специфики нашего и подобных ему обществ и их отличий от обществ демократических. Несмотря на обилие критериев и дефиниций демократии, в политологической литературе вычленяются два ее ключевых признака: а) наличие системы демократических институтов (парламентов, политических партий и др.) и б) вынужденное действие политической элиты в интересах основной части общества. В нашей стране первый признак демократии не только присутствует, но и, как все хорошие начинания, доведен до абсурда. А второй признак отсутствует, поскольку политико-экономическая элита откровенно действует в своих собственных интересах, отчетливо противоречащих интересам основной части общества. Поэтому термин “элитаристское” представляется наиболее подходящим для характеристики современного российского общества. Если использовать традиционные понятия, такие, например, как либеральная демократия (но не в том смысле, который придал ему В. Жириновский), этот тип общества может быть квалифицирован как либеральный, но не демократический, как либерально-недемократический.

^[30] Это, впрочем, тоже очень сомнительно: весьма популярная у нас идея о том, что неплохо бы уволить из науки всех посредственностей, а оставить одних гениев, представляет собой очередную утопию, поскольку гении лишь тогда на что-то способны, когда черновую работу за них делают эти самые посредственности. Предложения оставить в науке лишь высокопродуктивных ученых сродни идее о том, чтобы оставить в доме один лишь верхний этаж, убрав все предыдущие: такой дом попросту рухнет.

^[31] Работа выполнена по гранту РГНФ № 99-03-00080а

 

¹ См., напр., “Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода”. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1999; Юдин Б.Г. Концепция человеческого потенциала как программа исследований. – В кн.: “Человек-Философия-Гуманизм”: Основные доклады и обзоры Первого Российского философского конгресса (4-7 июня 1997 г.) В 9 томах. Т.9. Спб, 1998. С. 47-54.

² Один из последних обзоров – книга К. Вальверде “Философская антропология” (М., 2000), автор которой отнюдь не ограничивается рассмотрением одних лишь философских концепций человека.

^[i] См., напр., Петров В.И., Седова Н.Н. Проблема качества жизни в биоэтике. Волгоград, 2001.

^[ii] Удачным изложением этой концепции является учебное пособие “Основы изучения человеческого развития” под ред. Н.Б. Баркалова и С.Ф. Иванова. М., 1998.

^[iii] См. В.М. Петров. Человеческие потенциалы и их распределения: проблема измерений. – В кн.: “Человеческий потенциал: опыт комплексного подхода”. Под ред. И.Т. Фролова. М., 1998, с. 124-150.

^[iv] Доклад о развитии человека за 1996 г. Нью-Йорк, 1996, с. 214-216.

^[v]Статья подготовлена при финансовой поддержке Российского гуманитарного научного фонда. Грант 00-06-00225.

 

Литература

 

2 Российское общество и современный политический процесс. Аналитический доклад. //Обновление России: трудный поиск решений. Выпуск 6. М., 1998. С. 28

^[vii] В. Иноземцев, Е. Кузнецова. Социодинамика хозяйственных систем в ХХ столетии. //Свободная мысль, 2001, №1, с. 24.

^[viii] Доклад о развитии человека за 1999 г. Нью-Йорк. 2000. С.177.

^[ix] Наука России в цифрах. Статистический сборник. ЦИСН. М.,2000. С.16, 18, 21.

^[x] Там же, с. 28.

^[xi]Там же, с. 112.

^[xii] Там же, с. 11.

^[xiii] Наука России в цифрах. Статистический сборник. М., 2000. С.49.

^[xiv] Там же, с. 130.

^[xv] А мы еще хотим сенсаций.//Российская газета, 15.02 2001, Наука России в цифрах. Статистический сборник. ЦИСН. 2000. С. 16, 18, 21.

^[xvi] Наука России в цифрах. М., 1999. С. 90.

^[xvii] “Труд”, 12.10. 2000

^[xviii] Подробнее об этом см. В.Ж. Келле. Инновационные системы. Типология и эффективность. //Свободная мысль, 1997, №7, с. 70-80.

^[xix] Т.И. Заславская О некоторых методологических вопросах исследования современного российского общества.//Куда идет Россия?.. М., 1999. С. 139.

^[xx] Наука России в цифрах. Статистический сборник. М., 2000. С. 104.