Сведения о количестве военнопленных вооруженных сил Германии и союзных ей стран, учтенных в лагерях НКВД СССР по 22 апреля 1956 г.

Из таблицы следует, что количество возвращенных из плена составляет 85,1 процента, а умерших в плену – 14,9 процента от всех учтенных немецких военнопленных.

Эти данные не идут ни в какое сравнение с числом советских военнопленных, погибших в немецком плену. Из 4 559 тысяч советских военнослужащих, пропавших без вести и попавших в немецкий плен, вернулись на Родину только 1 836 тысяч человек, или 40 процентов, а около 2,5 миллиона человек (55%) погибли и умерли в плену и только небольшая часть (более 180 тыс. чел.) эмигрировала в другие страны или вернулась на Родину в обход сборных пунктов^[45].

Таким образом, гуманное отношение к врагам, оказавшимся в советском плену, позволило всем вернувшимся в свои страны создать семьи, обзавестись детьми, познать радость рождения внуков и правнуков. В отличие от советских граждан, превращенных в рабов, подопытных кроликов и в конце концов погибших в гитлеровских лагерях и германских лабораториях. Трое из пяти, оказавшихся в плену, погибли, оставшиеся вернулись домой с покалеченными телами, судьбами и душами…

Из потенциальных демографических процессов они выбыли.

Достоверные сведения, полученные путем сравнительного социологического анализа и систематизации известных науке статистических материалов, приводятся в статье академика Г.В. Осипова^[46]. По его данным, к безвозвратным боевым потерям относятся убитые на поле боя, умершие от ран при санитарной эвакуации и в госпиталях. Эти потери составили 6329,6 тысячи человек. Из них убиты и умерли от ран на этапах санитарной эвакуации 5226,8 тысячи, скончались от ран в госпиталях – 1102,8 тысячи человек.

К безвозвратным потерям относятся также пропавшие без вести и оказавшиеся в плену. Таких было 3396,4 тысячи. Кроме того, в первые месяцы войны были потери, характер которых не подтвержден документально (сведения о них собирались впоследствии, в том числе по немецким архивам). Они составили 1162,6 тысячи человек.

В число безвозвратных потерь включены и не боевые потери – умершие от болезней, погибшие в результате чрезвычайных происшествий, расстрелянные по приговорам военных трибуналов. Эти потери составили 555,5 тысячи человек.

Сумма всех этих потерь за время войны составила 11 444,1 тысячи человек. Из этого числа исключены 939,7 тысячи военнослужащих, учтенных в начале войны как пропавшие без вести, но вторично призванных в армию на освобожденной от оккупации территории, а также 1836 тысяч бывших военнослужащих, после окончания войны возвратившихся из плена. Всего – 2775,7 тысячи человек.

Таким образом, фактическое число безвозвратных (демографических) потерь Вооруженных Сил СССР составило 8668,4 тысячи человек.

Выводы, к которым пришел академик Г.В. Осипов, подтверждаются данными Управления по увековечению памяти погибших Министерства обороны Российской Федерации (8,86 млн чел.), исследованиями крупного отечественного демографа Л. Рыбаковского^[47], рядом публикаций зарубежных авторов.

Важно учесть и то, что основные потери Красная Армия несла на первом этапе войны: на 1941 год, то есть на шесть месяцев войны, приходится 27,8 процента общего числа погибших за всю войну. За пять месяцев 1945 года, когда проводились крупные наступательные операции, Красная Армия потеряла 7,5 процента от общего числа погибших.

На начало войны приходятся и основные потери в виде пленных. По данным германских источников, с 22 июля 1941 года по 10 января 1942 года число советских военнопленных составило 3,9 миллиона. На Нюрнбергском процессе был оглашен документ из аппарата Розенберга, в котором сообщалось, что из 3,9 миллиона советских военнопленных к началу 1942 года остались в лагерях 1,1 миллиона.

Превосходство вермахта в начале войны привело к печальному соотношению потерь советских и германских солдат как 1:3. Но в ходе освободительной миссии Красной Армии соотношение изменилось: потери Германии были на 40 процентов большими.

Нужно учесть и потери союзников Германии. 22 июня 1941 года каждый пятый оккупант представлял воевавших на стороне Гитлера солдат из Венгрии, Румынии и Финляндии. В дальнейшем с советскими войсками стали воевать итальянские, испанские и словацкие воинские подразделения, дивизии «Нидерланды», «Ландшторм Нидерланд» и «Нордланд», «Лангермак», «Валлония» и «Шарлемань», дивизии чешских добровольцев «Богемия и Моравия» и «Скандерберг», а также отдельные батальоны бельгийцев, голландцев, норвежцев, датчан.

Все они несли большие потери. Так, в боях с Красной Армией на территории СССР румынская армия потеряла более 600 тысяч солдат и офицеров убитыми, ранеными и пленными. Венгрия воевала с СССР с 27 июня 1941 года по 12 апреля 1945 года. На Восточном фронте венгерские войска насчитывали до 205 тысяч штыков. Об интенсивности их участия говорит тот факт, что в январе 1942 года только в боях под Воронежем венгры потеряли 148 тысяч человек убитыми, ранеными и пленными.

Финляндия для войны с СССР мобилизовала 560 тысяч человек, 80 процентов призывного контингента. Эта армия была самой подготовленной, стойкой и хорошо вооруженной среди союзников Германии.

В целом, по германским данным, на Восточном фронте убиты и умерли в составе иностранных формирований вермахта и СС 230 тысяч человек, а в составе армий странсателлитов – 959 тысяч человек. Всего около 1,2 миллиона солдат и офицеров. Помимо немцев, в числе взятых Красной Армией военнопленных оказалось 1,1 миллиона граждан европейских стран. Например, французов – 23 000, чехословаков – 70 000, поляков – 60 300, югославов – 22 000.

Немало загубленных советских солдат и мирных жителей на счету разного рода предателей типа «власовцев» и других отщепенцев. Умело использовали нацисты в своих целях этнические и религиозные факторы. К сожалению, на стороне гитлеровцев сражались подразделения, сформированные из числа жителей Крыма, Северного Кавказа, Прибалтики, некоторых других регионов.

По отношению к мирному населению нацисты проводили политику геноцида. Массовые убийства, демонстративно жестокие казни, угон в рабство молодых дополнялись каторжными работами. На оккупированных территориях эффективно действовали механизмы истребления советского населения, описанные Гитлером в печально известной книге «Моя борьба». Рассуждая о создании на территории СССР «нового порядка», удобного для проживания арийцев, он считал необходимым истребить не менее половины славянского населения. «Цель моей восточной политики, – заявил он 12 мая 1942 года, – заключается в том, чтобы заселить эту территорию, по крайней мере, ста миллионами людей германской расы. (Выделено авт. – В. Ж.). Надеюсь, лет через десять мне доложат, что здесь… проживает уже двадцать миллионов немцев»^[48].

Немцы, как известно, народ предусмотрительный и прагматичный. Гитлер и его подручные понимали, что при намеченных масштабах истребления потребуется целая индустрия утилизации трупов.

Возможностями для этого работавшая на Германию промышленность всей Европы располагала, но такой путь не был рациональным: ресурсы производственных мощностей рассчитывались на решение разовой задачи, а конверсия оборудования носила затратный характер.

«Рецепты» Гитлера были иными, «дешевыми» и быстро действующими: низкий жизненный уровень для славянского населения; ликвидация системы медицинского обслуживания и охраны труда; безжалостная эксплуатация; контроль за поведением и физический террор. Эти и другие способы приводили бы к ослаблению человека, вызывали массовые заболевания, болезни превратились бы в эпидемии. В качестве катализаторов «выкашивания» населения Гитлер предлагал использовать в неограниченных количествах табак и водку. «Никаких прививок, никакой гигиены, только водка и табак!» – изрекал он, разъясняя своим приближенным принципы оккупационной политики на Востоке. Пресловутый германский прагматизм освобождал нацию от расходов на утилизацию умерших: оставшиеся в живых славяне хоронили бы своих родственников и соседей.

Находясь в состоянии демократического угара, некий депутат, по-моему, Журавлёв, в начале 90-х годов сожалел по поводу того, что Россию не покорили Наполеон или Гитлер. Рассуждал он примерно так: «Пусть нам пришлось бы говорить либо на французском, либо на немецком языках, но мы бы и жили как французы или немцы».

Полуобразованные наглецы, ставшие на волнах 90-х годов депутатами, министрами и т.д. и т.п., плоховато учились в школе и не стали образованными людьми даже в советских университетах. И потому не ведали, к чему призывали. Между тем планы Гитлера в отношении России хорошо известны. В одной из своих директив Розенбергу (23 июля 1942 г.) фюрер писал: «Славяне должны работать на нас, а в случае, если они нам больше не нужны, пусть умирают. Славянская плодовитость нежелательна… образование опасно. Достаточно, если они будут уметь считать до ста… Каждый образованный человек – ... наш будущий враг. Следует отбросить все сентиментальные возражения. Нужно управлять этим народом с железной решимостью. Говоря по-военному, мы должны убивать от трех до четырех миллионов русских в год».

Обращаясь к своей нации, Гитлер пояснял: «У нас нет никаких обязательств по отношению к русским. Слово «свобода» для них означает право мыться по праздникам. Наша задача одна: германизировать эту страну путем ввоза туда немцев, на коренное же население надо смотреть, как на краснокожих… Никаких прививок для русских и никакого мыла, чтобы смывать с них грязь! Зато пусть у них будет сколько угодно водки и табака…»^[49].

Гитлер освободил своих солдат и офицеров от химеры, именуемой совестью. В отношении порабощенного мирного населения стал осуществляться неслыханный террор.

И потому потери гражданского населения вдвое превосходили по численности количество погибших на полях сражений и в госпиталях. Душегубами нацисты были и для своего народа. Отвечать нацистским преступникам перед судом истории пришлось и за убиенных, погибших от голода, непосильного труда, и за тех, кого гнали порабощать другие народы…

По этим и другим причинам (наличие большого количества вдов, разрыв между количеством мужчин и женщин, голод и др.) довоенная динамика роста численности населения Советского Союза не наблюдалась в первой половине 40-х годов. Это произошло лишь в 1946–1947 годах. Устойчивый рост населения СССР начался в конце 40-х годов. В 1950 году прирост населения составил 1 715 000 человек.

При естественном приросте населения, равном в 1937 – 1940 годах 1,5 миллиона человек в год, страна за период с 1940 по 1950 год, когда восстановился довоенный прирост населения, недосчиталась 17 миллионов потенциальных жителей, которым не суждено было увидеть свет в связи с тем, что не стали родителями погибшие на войне молодые люди.

8 668 400 человек, погибших на фронтах сражений, более 18 500 000 загубленных мирных жителей и свыше 15 000 000 не родившихся потому, что была развязана гитлеровцами война – таков демографический урон, причиненный народам Советского Союза фашистской Германией. Эти губительные результаты носят долговременный характер. Они сказались и будут сказываться на демографическом развитии России в глобальной исторической перспективе.