Цивилизации алкоголя и гашиша

Представьте себе, что на постаменте, ярко освещенные, стоят два не совсем обычных символа двух цивилизаций. Аптекарская бутыль со спиртом — символ христианской цивилизации. Темно-зеленый, ударяющий в цвет шоколада, пахучий кусок, похожий на жирную смолу,— это гашиш, символ мусульманской цивилизации. Обыкновенно для обозначения названных цивилизаций употребляются другие символы, а именно крест для христианства и полумесяц для мусульманства. Однако эти символы, выражая различие между религиями, не выражают настоящего различия между цивилизациями, создавшимися вокруг этих религий. А цивилизация — это привычки, обычаи, культура, поведение, сложившиеся вокруг религий. А ведь несомненно, что поведение христианина и мусульманина различны. Достаточно посмотреть на «успехи», на ведущую роль в мире христианской цивилизации, на тот мир науки, искусства, мир бытового комфорта и изобретений, который она создала (и увлекла за собой нехристианский мир). И достаточно посмотреть на традиционное мусульманское общество: на бедность, «отсталость», архаичность мусульманских стран, оставшихся порою, как кажется, на несколько веков позади стран христианских. Достаточно обратить внимание на политическое, экономическое и военное лидерство христианских стран, чтобы убедиться в различных путях, которыми пошли христианская и мусульманская цивилизации. Почему так случилось? Ведь по сути дела (во всяком случае, так представляется просвещенному атеисту) в основе обеих религий лежат некие дряхлые нравоучительные мифы. Почему же цивилизация, ведомая одним дряхлым мифом, «преуспела», а цивилизация, ведомая другим, даже чуть менее дряхлым,— не преуспела? (Следует понять, что здесь «преуспевание» употребляется без знака, просто в значении «вырвалась вперед». Между тем, многие консерваторские достоинства мусульманской цивилизации очевидны. Так, она сохранила семью и коллектив — общину «умму».) Получается, что не в мифе дело. Обычаи предков — «адат» тянул мусульманство назад, на место? Но у христиан тоже были и есть обычаи предков, почему же они их не удержали?

Следует взглянуть попристальнее на поведенческие коды обеих религий, сформировавших цивилизации: что в них можно, а что нельзя. То, что мусульманам нельзя есть мясо нечистых животных, в частности свинину, вряд ли имело значение. То, что мусульманин имеет кораническое право иметь нескольких жен, имело огромное значение: обеспечило наличие потомства и бесконечный рост популяции. Но все равно не объясняет, почему христиане завоевали мир и в прямом и в переносном смысле, а мусульмане нет. И тут вот появляются на постаменте алкоголь и гашиш, то, что принимают внутрь в желудок и кишки ежедневно христиане, и то, чем одымляют свои легкие веками мусульмане. Резонно предположить, что эти два наркотика (потому что алкоголь тоже наркотик) и сформировали поведенческий тип христианина и мусульманина. Ведь их употребляют многими веками, ведь на протяжении многих десятков поколений, ведь ежедневно.

Мусульманская религия запрещает своим верующим употребление продуктов виноградной лозы и алкоголя вообще в современном смысле слова. В результате для разрядки мусульмане традиционно обращались к различного рода наркотическим веществам. Курение сухой травы растения «индийская конопля» и курение приготовленной из нее же пластичной жирной смолы под названием «гашиш» было известно афганским племенам и от них всей Азии задолго до прибытия табака с Американского континента. Христианство же не только не запрещало употребление продуктов из винограда, но и использовало вино в качестве священного напитка при своих богослужениях. К курению табака, когда курение привилось в Европе, католическая церковь отнеслась более или менее терпимо, как к легкому греху. Табак в Европу привезли из Америки, могли привезти гашиш из Азии, но так не случилось (скорее всего мешала лежащая на пути враждебная Оттоманская империя), привезли, стали привозить сравнительно поздно. Гашиш был распространен только среди немногих избранных — choosen few. Так в 1840-х годах Бодлер и его друзья наслаждались гашишем в Париже, но в клуб гашишинов входила лишь горстка модных литераторов: Шарль Бодлер, Теофиль Готье, Теодор де Банвиль да чернокожая подружка Бодлера Жанна Дюваль. Только к 1960-м годам «индийская конопля» пробилась в Европу в массовых количествах.

В результате полного запрета на употребление алкоголя на Востоке и железного занавеса Оттоманской империи, останавливающей экспорт «индийской конопли» и ее производных на Запад (опий, кстати, тоже долгое время оставался распространен только в своей резервации — в Восточной и Юго-Восточной Азии), создались две дистинктивно разные поведенческие цивилизации. Потому что и алкоголь и гашиш были не просто средствами расслабиться и искусственно усилить удовольствие жизни, но они стали передаваемыми из поколения в поколение стереотипами жизненного поведения. Алкоголь приобрел в жизни европейца влияние сильнейшее, большее, чем церковь. Об этом свидетельствовало хотя бы количество питейных заведений в европейских городах. Церквей же было и есть значительно меньше. Алкогольные церемонии и обряды сопровождали христианина через всю жизнь. Влияние алкоголя — беспокоящее, жгущее кишки, подхлестывающее энергию — создало христианина — беспокойный тип. Выгнало его в крестовые походы и завоевания, выгнало его на поиски пути в Индию и Америку. Все завоевания европейские, междоусобные войны и колониальные завоевания европейцев — следствие алкогольного беспокойства.

Мусульманская же цивилизация задымливала себе легкие и мозги гашишем, и этот наркотик давал другой вид энергии — расслабляющий, мягкий, влекущий к чувственным, созерцательным удовольствиям. Накурившись, мусульмане делали детей и видели прекрасные цветы и узоры. Да, Великому Старцу Горы удавалось из своего сирийского убежища засылать своих обкуренных ребят-гашишинов (впоследствии превратившихся в европейских языках в убийц — assassin) совершать отдельные убийства глав государств — но на долгое, возбужденное состояние постоянной агрессивности мусульманский мир оказался не способен.

Гашиш дает горячий пот, алкоголь — холодный. Гашиш дает расслабленное, ровное наслаждение. Алкоголь — серию отчаянных порывов. Арабские напевы заунывны, это повторяющиеся небольшие волны эмоций, вливающиеся одна в одну. Мусульманин едет далеко-далеко и медленно-медленно. Алкоголь — взрывает, его влияние — зачастую неконтролируемая ярость. Те мои сограждане, что тестировали и то, и другое, понимают, о чем я говорю: суть дела — различные характеры кайфов. Гениально писал прозорливый Лермонтов:

Не боюся я Востока / отвечал Казбек

Род людской там спит глубоко / Уж девятый век

. . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . . .

И склонясь в дыму кальяна / На цветной диван

У жемчужного фонтана / Дремлет Тегеран…

Люди века Лермонтова, знавшие Восток — мусульманский мир,— таким его и видели: кальян падает из рук, дремлет на цветном диване мусульманский мир. А к нему врывается бледнолицый европеец в холодном поту, в приступе белой горячки. (Кстати, многое в европейском искусстве сделано в приступах «белки». Тот же Дюрер.) Как всадники Апокалипсиса у Дюрера, с мечами крестоносцы забивают насмерть человека с кальяном. Их толкала вечная неутоленность и послеалкогольная жажда (особенно после шампанского), непоседливость, беспокойство, охота к перемене мест. С похмелья ведь хочется обязательно гулять, совершать что-то, идти, ехать, отправляться. Отравленный алкоголем просыпается рано, бежит, мчится, рвется, скандалит. Кажется себе гениальным, кричит, бормочет…

Тот, кто проснулся после гашиша, у него еще дым в мозгах, он двигается медленно. (Если алкоголь исчезает из организма в три дня, марихуана и гашиш полностью выходят через тридцать дней.) Вот где собака зарыта: алкоголь быстр и агрессивен, гашиш медленен и расслаблен. Христианин и мусульманин — это быстрый и медленный. Первого жжет изнутри, а у второго мозги обволакивает.

Восток проспал все десять веков, но в 1980 году вспыхнула консервативная мусульманская революция в Иране. И против ожидания победила алкоголизированных сторонников шаха. В Турции или Египте до сих пор у власти проалкогольные режимы американских марионеток. Гейдар Джемаль рассказывал мне, что у турецких военных в обычае есть ежегодный визит в бар. В самый разгар мусульманского поста Рамадан заслуженный генерал входит в бар, заказывает бокал коньяку и выпивает у всех на глазах, дабы засвидетельствовать свою антимусульманскую суть.

Мохаммед Атта и его 18 сподвижников, совершившие рейд на башни Международного торгового центра и Пентагон, были, как утверждают некоторые источники, современными молодыми людьми. Учась в Германии, они ходили в дансинги и употребляли алкоголь. И 11 сентября они не склонились в дыму кальяна на цветной диван, но крепко сжимали штурвалы серебристых фаллосов-минаретов. Аллах акбар!

Русские? Во времена нашей небольшой агрессивной колониальной экспансии к 1860 году в России насчитывалось 77.386 кабаков. В 1859 году кабатчики заплатили в казну сумму, составлявшую 46% «обыкновенных государственных доходов».

Эдуард Лимонов