Тень спрута

 

Будь реалистом - не говори правду.

С.Ежи Лец

 

Павел Макаров пришел в себя и осторожно приоткрыл левый глаз. Белый потолок; мягкий рассеянный свет. Мускулы полностью расслаблены, во всем теле - блаженное ощущение покоя. Хоть снова глаз закрывай и спи дальше. Но ведь было же что-то плохое?

Макаров превозмог дремоту и приподнял голову. Синий проем окна; желтоватые стены из пористого камня.

Никак я дома, опешил Макаров; это же моя собственная спальня!

- Проснулся? - услышал Макаров язвительный голос Калашникова. - Ну, тогда доброе утро. А точнее сказать, добрый день!

- А сколько времени? - осведомился Макаров, свешивая ноги с кровати. - И как я здесь оказался?

- Полпервого, - ответил Калашников. - А оказался ты здесь по собственной глупости.

- Понятно, что не от большого ума, - пробормотал Макаров, разглядывая аккуратно сложенную у изголовья одежду. - С "Рифеем"-то что случилось? И почему я здесь, а не в больнице?

Калашников усмехнулся, заложил руки за спину и прошелся по комнате.

- Докладываю, - сказал он, снова повернувшись к Макарову. - Небезызвестный тебе Домби Зубль совершил одностороннюю телепортацию прямиком из центральной рубки "Рифея". К счастью, - впрочем, на этот счет есть разные мнения, Маркс, например, обозвал меня дилетантом и потребовал впредь не вмешиваться в испытания, - ты успел включить какой-то защитный режим, и зона полных разрушений составила всего десять метров. Поскольку я находился немножко дальше от эпицентра, то все последующие разборки с твоей бандой испытателей выпали на мою долю. Пока тебя восстанавливали по атомам - сам понимаешь, от твоего предыдущего тела даже высокотемпературной плазмы не осталось, - я четыре раза одно и то же рассказывал! Сначала Астархану, потом Марксу, потом Гринбергу, и наконец - Лапину. Астархан, когда узнал, что это я посоветовал защиту включить, меня чуть не придушил, Маркс мне пообещал вообще запретить в Галактике появляться, а Лапин только головой покачал и рукой махнул. Хорошо хоть, Михал Аронович меня понял и посоветовал тебя навестить, чтобы выговориться. Вот я и выговариваюсь!

Калашников подошел к окну и погрозил кулаком песчаным барханам на горизонте.

- Понятно, - сказал повеселевший Макаров. - Значит, "Рифей" в полном порядке?

- А что ему сделается, - фыркнул Калашников. - Как бабахнуло, он тут же на Землю телепортировался, плюхнулся на песок и так сиреной загудел, что вся Станция на помощь сбежалась. Народ давай с меня объяснений требовать, а я сам толком ничего не пойму - в рубке дыра, в глазах круги, и почему-то спать хочется...

- Это защита, - авторитетно сообщил Макаров и натянул брюки. - Противострессовая компенсация, чтобы не сильно переживать из-за напрасно погубленного государственного имущества. А меня, значит, по атомам собрали и домой отправили, отсыпаться?

- Как видишь, - пожал плечами Калашников. - Кстати, ты как? В порядке?

- Аж самому странно, - ответил Макаров. - Хоть сейчас на полигон! - Он снял со стула черный френч и удивленно повертел его в руках. - Это еще что за костюм? И брюки тоже черные!

- Заметил? - улыбнулся Калашников. - Поперли тебя из испытателей, и форму забрали. Будешь теперь как нормальный кагэбэшник одеваться, во все черное!

- Шутишь? - осведомился Макаров, просовывая руки в рукава. - Или серьезно?

- Серьезно, - ответил Калашников. - Ты же теперь кровожадный пират Мак Ар, какой из тебя испытатель? Думаешь, почему Маркс так на меня ругался? Потому что у него это последний шанс был, звездолет угробить; следующий "Рифей" уже гобийская Станция испытывать будет!

- Значит, теперь я - официальный кагэбэшник? - спросил Макаров, проведя ладонью по гладкому материалу френча.

- Официальный, официальный, - заверил его Калашников, - пробы негде ставить. Готов к труду и обороне?

- Готов, - кивнул Макаров. - Разве что поесть не мешало...

- Заодно и пожрем, - хихикнул Калашников, направляясь к выходу. - У вас тут, на Станции, не разберешь - то ли совещание, то ли застолье!

Макаров вышел из квартиры, по старой привычке попытался запереть дверь, усмехнулся и спустился в кафе, догнав Калашникова уже на последних ступеньках. Несмотря на обеденный час, в кафе сидели всего лишь четыре человека. Макаров поздоровался с Марксом, кивнул Астархану и улыбнулся, завидев сидевшего рядом Лапина; Калашников помахал рукой, приветствуя стоявшего в отдалении Гринберга.

Астархан поднялся из-за стола и похлопал Макарова по плечу:

- Молодчина! Еще немного, раскатал бы "Рифей" по атому! Эх, если бы не Калашников...

- Прошу прощения, - встрял Калашников, - но я не люблю вот так, ни с того ни с сего, разваливаться на атомы. Предупреждать надо!

- В следующий раз, - подчеркнуто вежливо произнес Астархан, - обязательно предупредим!

- Договорились, - кивнул Калашников. - А теперь, если можно, давайте к делу. Мне сегодня еще на Конгрессе выступать!

- Присаживайтесь, Павел Александрович, - предложил Маркс, - присаживайтесь, Артем Сергеевич, присаживайтесь и вы, Астархан Ибрагимович. Разговор у нас будет хоть и короткий, но обстоятельный. Прежде всего, - Маркс оперся руками на стол и встал, - я хочу высказать свою благодарность вам, звездный русич Макаров. Сегодня мы знаем, что работа испытателем на нашей маленькой Станции была лишь самым первым этапом вашей величественной задачи. Могу сказать откровенно: этот этап вы завершили поистине блестяще! Те немногие дни, которые вы провели в нашем маленьком коллективе, надолго останутся в нашей памяти. Вы раскрыли перед нами новые горизонты человеческих возможностей, задали новые ориентиры профессионального мастерства и благодаря своему своеобразному чувству юмора подарили нам немало веселых минут. Прощаясь с вами, я хотел бы не столько пожалеть о том, что навсегда лишаюсь классного испытателя и замечательного товарища, сколько порадоваться за тех, с кем вы будете продолжать свою трудовую деятельность на благо Звездной России. Успехов вам на новом рабочем месте, Павел Александрович!

Макаров захлопал глазами и шмыгнул носом. Проникновенная речь Маркса смутила его до последней степени, оставив вместе с тем чувство некоторого удовлетворения. По меньшей мере, "Рифей" я испытал, решил Макаров; а значит, долг свой более или менее выполнил.

- Что касается вас, Артем Сергеевич, - Маркс повернулся в сторону Калашникова, - то я вынужден с прискорбием констатировать, что ваше участие в испытаниях не пошло им на пользу. Как вы уже наверняка знаете, ваше вмешательство в самый ответственный момент не позволило протестировать "Рифей" в самом экстремальном режиме, и, более того, воспрепятствовало дальнейшему ходу испытаний. Таким образом, окончательно подтвердились мои подозрения относительно ваших индивидуальных способностей: в вашем присутствии очень многие процессы идут так, как вам хочется, а не так, как они должны проходить исходя из начальных условий. Прошу вас отнестись к моим словам со всем возможным вниманием, Артем Сергеевич: как только вы вмешиваетесь в какую-либо ситуацию, вы полностью ее изменяете! Я полагаю, что вы имеете право знать об этой своей особенности, а следовательно, обязаны учитывать ее при планировании своих действий. Впредь, Артем Сергеевич, не забывайте, что от вас в этом мире кое-что зависит!

Калашников молча кивнул и посмотрел на Маркса отсутствующим взглядом. Все это он уже слышал, и не один раз; но только сейчас Калашникову стала понятна вся полнота ответственности, которую влекли за собой его экзотические способности. Вспомнив все уже происшедшее с ним в Звездной России и за ее пределами, Калашников еще раз кивнул и протяжно вздохнул. Да, ситуации, в которые он попадал, заканчивались совсем не так, как должны были закончиться. Ну что ж, сказал себе Калашников, ты сам всего этого хотел? Получай!

- А теперь, - закончил Маркс свое затянувшееся выступление, - я передаю слово Семену Лапину, которого все вы хорошо знаете. Павел Александрович, да вы не стесняйтесь, лопайте, сколько влезет!

Перед Макаровым появилась тарелка с яичницей, корзинка с хлебом и большой стакан апельсинового сока. Макаров хмыкнул и навалился на еду, время от времени бросая на Лапина косые взгляды. Интересно, что он им наплел, про "величественную задачу"?!

- Уж простите, - пробасил Лапин, картинно разводя руками. - Надо было, чтоб Пашка где-то пообтерся, с людьми познакомился. Не сразу же Галактику спасать? Если что не так, еще раз простите.

- Да все так, - воскликнул Астархан, - дальше давай! Чем он у тебя заниматься-то будет?

- Да тем же самым, - ответил Лапин, огладив бороду. - Испытывать будет - терпение галактического сообщества.

Астархан громко рассмеялся:

- Так же, как "Рифей"?! Тогда ему Калашникова в напарники надо! Иначе каюк сообществу!

- Надо будет, - кивнул Лапин, - и Калашникова дадим. Так что за Пашку не беспокойтесь. А вот кто бы мою тарелку поглядел? Что-то она на поворотах трястись стала!

- Поглядим, - пообещал Маркс и посмотрел на Гринберга. - Скажете что-нибудь, Михаил Аронович?

- Скажу, - ответил Гринберг, подходя к столу. - Шутки шутками, а разговор этот мы продолжим уже у Верховного. Так что прошу отнестись ко всему случившемуся с полной мерой ответственности. Зона нестабильности, сами знаете; поменьше резких движений. Договорились?

- Не вчера родились, - нахмурился Астархан.

- Действительно, - добавил Маркс, - инструктаж по ТБ мы сегодня уже проводили. А по существу у вас есть что сказать?

- Есть, - усмехнулся Гринберг. - Давайте попрощаемся, коллеги. В ближайшие несколько месяцев нам навряд ли удастся собраться за этим столом!

Калашников поднялся на ноги и молча поклонился - сначала Марксу, а затем и Астархану. Макаров замер с вилкой в руке и вопросительно посмотрел на Гринберга.

- Дожевывай, - улыбнулся Калашников, - и поехали. Слышал же? Сам Сид Майер нас дожидается!

 

 

Павел Макаров нарочито медленно отпластал себе маленький кусок яичницы, подцепил на вилку и повертел перед носом.

- Минут десять он подождет? - спросил он, покосившись на Гринберга.

- Да хоть двадцать, - улыбнулся тот. - Можешь не сомневаться, у него есть чем заняться.

- Ну ладно, - сказал Макаров, откладывая вилку. - Поехали. Только объясните же мне наконец, что происходит.

Гринберг кивнул на Калашникова и раскрыл перед собой телепорт.

- Да я же уже объяснял, - недовольно пробормотал Калашников. - Ты теперь штатный кагэбэшник, работаешь галактическим пиратом, а раз уж ты меня, Звездного Пророка, в заложники захватил, то дальше нам согласованно действовать нужно. Вот наши начальники и решили оперативное совещание провести.

- Это все понятно, - кивнул Макаров, вставая. - Почему совещание у Верховного, ты мне можешь сказать? Что мы такого натворили?

- Насколько я понял, - Калашников показал глазами на Гринберга, - мы действительно кое-что натворили. Помнишь такого Домби Зубля?

- Еще бы, - усмехнулся Макаров.

- У меня сложилось впечатление, - пробормотал Калашников, понизив голос, - что этот Домби Зубль - очень важная шишка. По крайней мере до него с русских кораблей вот так запросто еще никто не телепортировался!

С этими словами он шагнул под мерцающую перекладину телепорта и скрылся из виду. Макаров поспешил следом, качая головой. Надо было мне сразу догадаться, сокрушенно подумал он, или хотя бы у Ями Хилла спросить, что это за птица. Интересно, как там Ями Хилл поживает? Небось, тоже пришлось его по атомам собирать...

- Ну, чего встал? - подтолкнул Макарова подошедший сзади Лапин. - Входи, чувствуй себя как дома!

Макаров отвлекся от мрачных мыслей и огляделся по сторонам. Телепорт привел его в странное помещение, которое так и хотелось назвать "светлицей". На выбеленном дощатом полу лежали длинные прямоугольники из солнечных лучей, лившихся сквозь высокие сводчатые окна. Шесть обитых желтым бархатом кресел стояли вокруг круглого стола, выточенного из розового, светящегося изнутри камня. Высокий сводчатый потолок отражал и усиливал каждый звук, и Макаров испуганно замер, заслышав грохот собственных шагов.

- Присаживайтесь, - сказал хозяин светлицы, выходя из-за спинки дальнего кресла. - Устраивайтесь поудобнее.

Макаров пожал плечами и расположился в ближайшем кресле. По правую руку от него оказался Лапин, по левую - Гринберг, а Калашников уселся по другую сторону стола, поближе к легендарному Сиду Майеру. Макаров воспользовался паузой, чтобы составить личное впечатление об этом великом человеке - и быстро убедился, что никакого впечатления тот на него не производит. Средний рост, самое обыкновенное лицо, русые волосы, болотного цвета брюки, серая рубашка, спокойный, лишенный интонаций голос; из собравшихся за розовым столом Сид Майер меньше всех походил не то что на великого, но даже на сколько-нибудь выдающегося человека.

- Я буду краток, - сказал Сид Майер, - так что если что непонятно, сразу же переспрашивайте. Договорились?

Макаров кивнул, Калашников пробурчал вполголоса:

- Ну, договорились.

- Примерно пятьдесят лет назад, - начал свой рассказ Верховный Элфот Звездной России, - галактическое сообщество узнало о существовании нашей цивилизации. По статистике, столкновение изолированных технологически развитых рас с поликультурой галактического сообщества в восьмидесяти шести процентах случаев заканчивается поглощением подобных рас ближайшей сверхцивилизацией. Основной причиной такого поглощения является дрейф элит, неизбежно отождествляющих себя с культурой, сулящей максимальные возможности для самореализации. Оставшиеся шестнадцать процентов сохраняют собственную самобытность и относительную независимость - как правило, за счет минимизации контактов с галактическим сообществом. Ни один из этих вариантов не согласовывался с долгосрочными целями Звездной России; поэтому сорок лет назад Центром Стратегического Управления была выработана политика "двойного дна", до настоящего времени регулировавшая все внешние отношения Звездной России. Первым принципом этой политики является полная подмена любой информации о Звездной России ее фантомом, созданным с учетом сознательно формируемого имиджа нашей расы. Согласно второму принципу, любое событие, ассоциирующееся у галактического сообщества со Звездной Россией, должно допускать интерпретацию, подтверждающую и углубляющую этот самый имидж.

- А, так вот откуда взялся клон-мутант? - воскликнул Калашников. - Значит, мы цивилизация неумех и кретинов? Такой у нас имидж в Галактике?!

- В общих чертах да, - кивнул Сид Майер. - Я рад, что вы так быстро все поняли; двинемся дальше. В течение последующих тридцати лет политика "двойного дна" позволила Звездной России занять устойчивое положение в иерархии галактических цивилизаций. С одной стороны, наши экономические достижения, выраженные в количественных показателях производства энергии и конструкционных материалов, обеспечили Звездной России место в первой сотне самых влиятельных рас. С другой стороны, нам удалось сформировать вполне определенный имидж нашей цивилизации, обеспечивающий отсутствие к ней какого-либо интереса у всех сколько-нибудь развитых рас. Звездные русичи, или "зверусы", как нас в последнее время стали называть в Федерации, считаются талантливыми неудачниками, находящимися под тотальным контролем единого мирового правительства, эрэсами, боящимися не то что пожелать, но даже просто подумать о чем-либо, кроме своей работы, и потому ищущими забвения в бытовом пьянстве. Цивилизация Звездной России по общепринятой в ООП классификации отнесена к категории "расколотых", все технологические достижения которых создаются узкой и постоянно уменьшающейся прослойкой научно-технических специалистов, живущих в полном отрыве от девяносто девяти процентов погрязшего в разврате и алкоголизме населения. Именно по причине последнего Звездная Россия стабильно занимает низшие строчки в рейтингах инвестиционной привлекательности: качество находящейся здесь рабочей силы не выдерживает никакой критики. В военном отношении, что наглядно показал еще русско-когаленский конфликт, Звездная Россия способна оказать пусть и не сильное, но чрезвычайно долговременное сопротивление, безостановочно направляя на верную смерть миллионы своих сограждан, не говоря уже о миллиардах боевых роботов. Итак на сегодняшний день Звездная Россия - абсолютно никчемная цивилизация, годная только на то, чтобы покупать у нее дешевую энергию, да и то лишь в прилегающих районах Галактики. Вот так еще недавно обстояло дело с международным имиджем Звездной России.

- А сейчас, значит, что-то изменилось? - догадался Калашников.

- В начале этого года, - ответил Сид Майер, - на ничем не примечательной планете Калхейн, входящей в состав Лоимареи, произошло одно довольно скверное событие. Торговый представитель Звездной России Стивен Штольц, находившийся на Калхейне по приглашению лоимарейской энергетической компании, был обвинен в промышленном шпионаже, заключен под стражу и подвергнут интенсивному психографическому допросу. На первый взгляд, ничего особенного; подобное периодически случается с любыми торговыми представителями, работающими с Лоимареей, в Федерации на этот счет существует даже специальная страховка. Однако произведенное нами расследование выявило странный, а следовательно, заслуживающий особого внимания факт. На установленном в гостиничном номере Штольца информационном терминале действительно был обнаружен комплект секретной технической документации; более того, на клавиатуре имелись его отпечатки пальцев, относящиеся именно к моменту получения пакета по защищенному каналу связи. Однако отправитель пакета - некий инженер Жамжихар - не только никогда не встречался со Штольцем, но не мог даже знать о его существовании! Более того, пакет был отправлен Штольцу буквально через несколько минут после его появления на Калхейне, а уже через два часа в его номере был произведен обыск. У нас возник абсолютно логичный вопрос: если это была типичная для лоимарейских властей плановая проверка, то почему в качестве жертвы был избран никому не известный инженер Штольц, а не кто-нибудь из технического персонала посольства? Коллега Гринберг организовал изучение аналогичных случаев, имевших место на территории Лоимареи за последние двадцать лет, и пришел к выводу, что эпизод со Штольцем от них резко отличается. Фактически, ситуацию можно было интерпретировать так, что лоимарейским властям было абсолютно все равно, кого обвинять в шпионаже. Все равно кого, лишь бы им оказался звездный русич.

Сид Майер сделал паузу и пристально посмотрел на Калашникова, однако на этот раз не выдержал уже Макаров:

- Копать под нас начали? - предположил он. - А почему только сейчас?!

- Вот именно, - подхватил Сид Майер, - почему? Ни до, ни, что самое интересное, после инцидента со Штольцем Лоимареа никак не проявляла особой заинтересованности в конфронтации со Звездной Россией. Сам инцидент был спущен на тормозах, как всегда и делалось в таких случаях; прибывший на место Штольца инженер Петров успешно проинспектировал все энергетические установки и благополучно отбыл на родину; консул Звездной России и губернатор Калхейна обменялись традиционными подарками по случаю наказания еще одного недостойного члена общества. Отношения с Лоимареей вошли в обычное русло; и если бы не тналайская катастрофа, мы скорее всего так и не поняли бы, что же в действительности произошло на планете Калхейн.

- Тналайская катастрофа? - переспросил Калашников, припоминая, где же он мог слышать про Тналай. - Это не та ли планета, которую расстрелял Магата Гари?

- Та самая, - подтвердил Сид Майер. - Вам не показалась странной официальная версия этого происшествия?

- Нет, - пожал плечами Калашников. - Ну, пальнул миллионер из планетарного бластера; сущая ерунда по галактическим масштабам.

- Я говорю о мотивах, - пояснил Сид Майер. - Зачем Магате Гари было обстреливать именно населенную планету? Зачем подвергать опасности свой бизнес и нести огромные даже для его фирмы убытки?

- Может быть, ради рекламы? - предположил Калашников.

- В таком случае, - возразил Сид Майер, - Магата Гари просто обязан был выпустить рекламные ролики, снятые на самой уничтоженной планете. А между тем все, что мы до сих пор видели - это съемки из космоса, которые можно было сделать на любом из триллиона необитаемых миров. Нет, подлинная причина поступка Магаты Гари лежала за пределами его бизнеса. К счастью, у миллионера есть основания держать эту причину в тайне.

 

 

Калашников скептически усмехнулся:

- И эта причина - Звездная Россия?

- Да, - сказал Сид Майер. - Звездная Россия. Сразу же после уничтожения планеты Магата Гари связался со мной по каналу правительственной связи. С его слов, на планете Тналай он расстрелял вовсе не мирных жителей. Выстрел был произведен по банде зверусов, захвативших заложников и требовавших от Магаты Гари в обмен на них тот самый планетарный бластер.

- Ни фига себе, - пробормотал Калашников. - У него как с головой?

- В полном порядке, - ответил Сид Майер. - Полученные нами данные информперехвата, а также предоставленные Магатой Гари в качестве доказательств записи переговоров с бандитами полностью подтвердили эту невероятную версию. Действительно, двенадцать человек при поддержке трех боевых роботов российского производства вторглись на территорию частной резиденции Магаты Гари, перебили охрану и захватили восемь заложников, в число которых входила некая Днила Акран, по всей видимости - любовница нашего миллионера. Когда Гари отказался выполнить требования бандитов - а требовали они и впрямь невозможного, немедленно посадить корабль и выйти к ним без оружия! - те принялись пытать заложников прямо у него на глазах. Еще одно движение, сказал Гари, и я уничтожу вас вместе с планетой; ха-ха, сказал главарь бандитов и отрезал его подружке голову. Дальнейшее уже хорошо известно; Магата Гари сдержал свое обещание.

- Ну и кем оказались бандиты? - полюбопытствовал Калашников. - Неужели звездными русичами?

- К сожалению, да, - кивнул Сид Майер. - Под наркотиками, или даже под внешним управлением, но - звездные русичи. Шестеро геологов, двое туристов и один пилот. Роботы - тоже российского производства, из пробной партии, закупленной малоизвестной масхинской фирмой. Остальных идентифицировать не удалось, по всей вероятности, это были местные жители. Как видите, калхейнский инцидент не был случайностью; кто-то в Галактике начал против Звездной России необъявленную войну.

- Кто же это? - спросил Калашников. - Надеюсь, после Тналая его удалось вычислить?

- Мы подошли к самому сложному моменту нашего разговора, - сказал Сид Майер. - Нет, вычислить его не удалось. Более того; после Тналайской катастрофы случилось еще семь подобных инцидентов, и каждый раз наша техника оказывалась бессильной. Противник применяет комбинированный медикаментозно-микроволновой метод контроля над сознанием жертв, заставляя их совершать самые гнусные преступления; в качестве ретрансляторов управляющих сигналов используется несколько посредников, которые тем или иным образом ликвидируются после завершения операции. Пока что нам удается компенсировать последствия подобных провокаций, однако долго так продолжаться не может. Впервые за все время взаимодействия с галактическим сообществом Звездная Россия потеряла инициативу. Кто-то ведет против нас войну, и мы до сих пор не знаем, кто именно.

- Та-ак, - протянул Калашников. - Судя по тому, что вы все это нам рассказываете...

- Да, - сказал Сид Майер, посмотрев Калашникову в глаза. - Никакой ошибки в эксперименте Таранцева не было. Мы вызвали вас из прошлого именно потому, что нам потребовалась ваша помощь.

Калашников опустил голову и сцепил руки под столом.

- Ну разумеется, - пробормотал Макаров. - Бесплатный сыр - он только в мышеловке бывает.

- Позвольте мне закончить, - тихо попросил Майер. - Политика "двойного дна" налагает на действия Звездной России определенные ограничения. Мы не имеем права обнаруживать ни свою силу, ни свой интеллект; по этой причине все звездные русичи до сих пор работают в Галактике без адекватной защиты от новых провокаций. Мы не имеем права замечать ведущуюся против нас войну - это было бы слишком умно для тупых зверусов, которыми мы являемся. Максимум, на что мы можем рассчитывать, - это на действия отдельных лиц, никак не связанных с официальной Звездной Россией. Конечно, подозрения возникнут и в этом случае, однако если принцип двойного дна будет соблюден, подозрения так и останутся подозрениями.

- Но почему именно мы? - спросил Калашников. - Неужели в Звездной России нет своих джеймсов бондов?

- Их более чем достаточно, - ответил Майер, - но все они - звездные русичи. Выпустить в Галактику несколько суперменов явно российского происхождения, значит показать всем разведкам мира наши подлинные технические возможности. Последствия при этом могут быть самыми непредсказуемыми; прежде чем переходить к открытой конфронтации с могущественными сверхдержавами, мы обязаны испробовать все остальные возможности. Вот почему вариант с генетическим экспериментом, вышедшим из-под контроля, показался нам наиболее интересным и перспективным. Вы, коллеги, русичи только здесь, в Звездной России; для Галактики вы - таинственные мутанты, приобщившиеся к древним знаниям земной цивилизации.

- Каким еще древним знаниям? - удивился Калашников.

- Убивать убийц, - усмехнулся Макаров, - и предавать предателей. Древнее, проверенное знание!

- Древнее знание хранилось в закрытых архивах Технотронной Церкви, - улыбнулся Майер. - Когда в мир явился Звездный Пророк, оно снова может быть использовано - во благо или во зло, это уж как повезет. А безумный пират Мак Ар, захвативший в плен Звездного Пророка, вполне может потребовать в обмен на свободу часть этого древнего знания. Потребовать - и получить.

- Я вижу, у вас все хорошо продумано, - пробормотал Калашников. - Значит, никакой спокойной жизни у медленной речки больше не будет? Придется по Галактике мотаться, Звездного Пророка из себя корчить и таинственного врага Звездной России разыскивать?

- Совершенно верно, - кивнул Сид Майер. - Именно об этом я и хотел вас попросить.

- Попросить? - переспросил Макаров и покачал головой. - Скорее, приказать!

- А если мы откажемся? - спросил Калашников. - Обратно отправите, в двадцать первый век?

- Обратно, - ответил Сид Майер. - В уютный домик на берегу медленной речки, где вы до конца вашей бессмертной жизни будете жалеть об упущенной однажды возможности. На самом деле, я не думаю, что вы откажетесь. Вы, Артем Калашников, и вы, Павел Макаров.