Быт и настроения политической каторги и ссылки Сибири в 1900 - 1917 годах

Быт и настроения политической каторги и ссылки Сибири в 1900 - 1917 годах в воспоминаниях бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев.Содержание Введение. 1. Постановка вопроса 2. Историографический анализ темы. 3. Обзор источников I. Сибирская ссылка в 1900-1917 годах 1. Сибирская ссылка накануне реформы 12 июня 1900 г. 2. Закон 12 июня 1900 г. и его значение. 3. Основные этапы истории сибирской ссылки в 1900 - 1917 гг. II. Быт и настроения сибирских политкаторжан и ссыльнопоселенцев в 1900-1917 гг. 1. Правовое и материальное положение ссыльных и каторжан a Роль полицейского надзора в жизни политической ссылки и каторги. b Быт политических ссыльных проблемы заработка и жилищный вопрос c Положение в тюрьмах Нерчинской каторги в 1907 - 1917 гг 2. Характеристика морального положения ссылки и каторги a Проблема переоценки ценностей и её влияние на моральное положение ссыльных и поликаторжан. b Роль учебы в жизни политзаключенных Нерчинской каторги c Моральное положение политической каторги и ссылки накануне 1917 года. Заключение Список литературы ВВЕДЕНИЕ 1. Постановка вопроса. История ссылки в Сибирь изобилует множеством самостоятельных сюжетов, каждый из которых достоин отдельного рассмотрения.

В числе подобных сюжетов можно, например, выделить такие интересные темы, как организация побегов ссыльных из Сибири в Европейскую часть страны и за границу, взаимоотношения политических и уголовных ссыльных, влияние сибирской ссылки на послереволюционную ситуацию в Сибири, межфракционная борьба внутри ссылки и каторги и так далее каждый исследователь волен находить в истории сибирской ссылки все новые и новые сюжеты.

Относительно рассматриваемого нами периода, в научной разработке темы выделяются следующие основные направления 1. Выяснение причин и предпосылок распространения в Сибири идей оппортунизма и примиренчества и их влияние на направление идейно-организационного размежевания среди ссыльных революционеров. 2. Анализ позиций ссыльных социал-демократов и их идейных противников. 3. Характеристика научно-исследовательской и публицистической деятельности находившихся в политической ссылке теоретиков и идеологов российской социал-демократии, неонародников, анархистов и бундовских националистов. 4. Освещение основных форм и направлений идейной борьбы ссыльных по ряду программно-тактических и теоретических вопросов революционного движения. 5. Исследование борьбы ссыльных революционеров с областниками, особенно по вопросу о роли сибирской политической ссылки в жизни региона, об исторических судьбах развития Сибири и др. В целом, изложение идейно-политической борьбы в сибирской ссылке традиционно носит обзорный характер.

По мнению историографов, для многих конкретно-исторических работ характерен некоторый схематизм, а также подчас упрощенная критика оппортунистов по вопросам программы и тактики революционного движения Соколов А.И. Идейно-политическая борьба в сибирской ссылке в период между двумя буржуазно-демократическими революциями современная историография проблемы Ссыльные революционеры в Сибири XIX в февраль 1917 г Иркутск, 1989 - Выпуск 11 - С.81. Нами был выделен сюжет, посвященный быту и настроениям сибирской ссылки и каторги в 1900-1917 годах.

Понятно что, разрабатывая подобную тему, в первую очередь необходимо опираться на воспоминания очевидцев - бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев. Несмотря на то, что тема сибирской ссылки весьма активно эксплуатировалась отечественными исследователями, а также достаточное количество источников мемуарного характера, данный сюжет оказался мало затронут их вниманием.

На наш взгляд, это неудивительно, поскольку бывшие ссыльнопоселенцы и политкаторжане мало говорят о своей революционной борьбе, акцентируя внимание на мелких, незначительных с точки зрения партийной идеологии, деталях.

В своих воспоминаниях каторжане преимущественно писали об организации быта и внутреннего распорядка каторги и ссылки, отношениях с уголовными заключенными и администрациями тюрем, каких-то внутренних брожениях внутри ссыльного общества и так далее.

Связям с волей, с действующими революционными организациями, практически не уделяется внимания.

В первую очередь каторжане интересуются не ситуацией в центре России, а положением в ближайшей тюрьме.

Так, например, каторжанки Нерчинской женской каторги вели активную нелегальную переписку с заключенными из тюрьмы в Горном Зерентуе, тогда как письма в Европейскую часть России или региональные партийные организации обычно проходили через цензурный контроль тюремных администраций. Настоящей работой мы не претендуем на исчерпывающее освещение настроений сибирской каторги и ссылки в указанный период. Это невозможно в силу ряда серьезных обстоятельств. Во-первых, это объясняется типом источников, на которых построена наша работа.

Дело в том, что использование одних лишь воспоминаний участников и очевидцев могут только отчасти показать реальную обстановку и не способны заполнить имеющихся на сегодняшний день пробелов в публикации документального материала. Кроме того, следует делать поправку на субъективизм в понимании и оценке описываемых в мемуарах событий. В то же время, субъективность эта раскрывает перед нами личность писавшего. Во-вторых, из нашей работы были практически исключены сюжеты, связанные с активным политическим протестом.

На наш взгляд, события 1904 года в Якутске, известные Ленские выступления, а также ряд забастовок на железной дороге должны рассматриваться отдельно. К тому же, одних свидетельств участников этих событий для объемной характеристики этих выступлений явно недостаточно, и здесь необходимо привлекать более широкий спектр источников. В то же время, мы рассмотрели некоторые моменты активной борьбы на Нерчинской каторге, поскольку они были мало связаны с политикой как таковой, а скорее были вызваны усилившимся произволом тюремных администраций в отношении политических, а также специфическими настроениями политкаторжан в то время.

В третьих, большинство опубликованных воспоминаний относятся к периоду 1907-1911 годов, что также оказало влияние на содержание нашей работы и геграфический охват говоря о каторге, мы будем использовать воспоминания заключенных тюрем Нерчинской каторги.

Что же касается ссылки, то основная часть использованных нами источников посвящена вопросам жизни быта ссылки северо-востока Сибири - Якутии и Туруханского края. В принципе, это легко объяснимо, поскольку обычно после отбытия срока каторги, бывшие каторжане направлялись на поселение в наиболее отдаленные районы сибирского региона, в том числе в Якутию. Опираясь на воспоминания бывших политкаторжан и ссыльнопоселенцев, нами была поставлена задача определить, как условия жизни в ссылке и на каторге влияли на моральный облик и общественно-политические настроения самих ссыльных, а также выделить характерные для всего рассматриваемого нами периода черты. 2.

Историографический анализ темы

126 - 140 и др. 3. К тому же, со стороны редакции, по крайней мере, вплоть до 1930-х годо... 9 -13 Константинов М. Мартовские дни у Ледовитого океана из записок политического ссыльно-ка...

Сибирская ссылка накануне реформы

и вовсе отменена административная ссылка по воле помещиков, а также се... 26 февраля 1888 г. Там же. 140 Если до принятия закона доля политических ссыльных в общем числе б... предпринимались дальнейшие попытки ограничения ссылки в Сибирь. В част...

Основные этапы истории сибирской ссылки в

В общественно-политическом плане этот период можно обозначить как стаг... 2. 3. В исследовательской части нашей работе мы позволим себе не придерживат... Быт и настроения сибирских политкаторжан и ссыльнопоселенцев в 1900-19...

заключение сроком до двух лет, за побег в Европейскую часть страны - каторга от 3 до 6 лет. Там же C. 177 Административно-ссыльные всех прав не лишались, но отдавались под гласный надзор полиции на все время ссылки.

Всеобъемлющая система полицейского надзора сильно усложняла жизнь всех сосланных в Сибирь. За ссыльными официально закреплялись полицейские надзиратели, которые были обязаны не допускать побегов, а также следить за образом жизни подопечных. Полицейский надзор объявлялся мерой предупреждения преступлений против существующего государственного порядка и устанавливался над лицами, вредными для общественного спокойствия, водворенными на жительство в определенной местности на срок до 5 лет Рощевская Л.П. Западносибирская политическая ссылка С.151 На местах за организацию надзора за политическими ссыльными отвечали губернские и областные управления, уездные исправники и становые приставы.

Деятельность ссыльных контролировали жандармские управления, охранные отделения и розыскные пункты.

А.Н. Черкунов, анализируя перехваченную полицией переписку политических ссыльных, вскрывает ряд интереснейших моментов из жизни сибирской ссылки 1910-х годов. В частности, он указывает на то, что сами ссыльные зачастую не подозревали, что надзор полиции включает в себя не только контроль за тем, чтобы их подопечные не решились на побег и не вели запрещенной деятельности, но и фактически тотальную проверку писем. Исследователем были проанализированы более тысячи писем, перехваченных Иркутским губернским жандармским управлением в 1911-1912 годах.

По сношениям жандармских органов между собой выясняется, что тактика в отношении изъятия писем применялась разная иногда с писем только снималась копия или фотографический снимок, письмо же направлялось по назначению, иногда отбиралось само письмо в почтовом отделении, и тогда и у адресата и у отправителя обычно происходил обыск иногда же выжидалось, когда письмо будет получено, и вслед за тем следовал обыск.

Часто и автор письма, и адресат были до поры до времени уверены, что все идет хорошо, переписка налажена, но это продолжалось до тех пор, пока жандармерия не признавала необходимость положить предел переписке, так как все интересное из нее уже взято. А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки и тюрьмы по перехваченным письмам. По материалам Иркутского губ. жандармского управления за 1912 год Иркутское Губ. Архивное Бюро Каторга и ссылка 1926 - 1 - С.171 Не подозревая, что его письмо может попасть не в те руки, один из ссыльных писал Вообще с письмами недоразумений не может быть, так как здесь почтовая публика очень порядочная, да и побаиваются нас. Там же. С. 174 Обсуждению вопроса о побегах из ссылки уделяется в письмах достаточно много места, но слишком большая откровенность и отсутствие какой бы то ни было конспирации обычно приводили к тому, что большинство побегов были обречены на провал устанавливалась слежка, те, кто решался бежать, переводились с места на место и т.д. В письме из с. Знаменское Верхоленского уезда Иркутской губернии в Киев в декабре 1911 г. говорилось следующее Моя мысль работает над вопросом, как до июля месяца испариться отсюда совсем Я думаю, и твоя голова работает над этим, и ты мне окажешь содействие.

Во всяком случае, не позже 1 июля, а лучше и раньше.

Нужны, конечно, два условия деньги и паспорт, хороший паспорт, живого человека. Вот если это мое письмо попадет куда не надо - обеспечен мне Куренский уезд наиболее отдаленный уезд Иркутской губернии - М.Г да и подальше.

Но как иначе писать? Не шифровать же все это. Между прочим, бежать отсюда нетрудно, но легко попасться на границе, то есть в Челябинске. Безопаснее бежать через Владивосток или Японию, но много дороже. Там же. С. 175 После в этом письме идет обсуждение конкретных моментов подготовки к побегу. Установлено, что опасения отправителя письма сбылись, и он вскоре и в самом деле был отправлен в Куренский уезд. И все же, по преимуществу, в перехваченных письмах ссыльные высказывались относительно бытового устройства ссылки, проблемы заработков и внутренних трений в среде политических ссыльных.

Несмотря на цензуру, письма по праву считались единственно возможным средством сношения с внешним миром как для ссыльнопосленцев, так и для политкаторжан. Например, бывшие каторжанки Мальцевской женской тюрьмы в своих воспоминаниях неоднократно говорят о том, что переписка для них играла весьма значительную роль. Весьма любопытно, что переписка велась как с волей, так и с заключенными из мужской Зерентуйской каторжной тюрьмы, находившейся по соседству.

Письма туда обычно передавались через уголовных женщин, выходивших за ограду и имевших свидания с мужчинами из Зерентуя. Кроме того, большую помощь оказывал заключенным доктор Зерентуйской каторжной тюрьмы, навещавший с визитами мальцевитянок, который сочувствовал политическим и помогал доставлять нелегальные письма. Радзиловская Ф Орестова Л. Мальцевская женская каторга С. 140 С политической каторгой все обстояло гораздо проще, чем с жизнью на поселениях.

Полицейский надзор за ссыльными оказывал на них крайне удручающее воздействие, так как по существу был невидим ссыльные не могли предугадать, когда к ним нагрянут с обыском, и какая их деятельность может быть расценена как антигосударственная. На каторге же, если и допускались вольности, то всегда было время и должным образом подготовиться к визиту начальства. Бывшие каторжанки Мальцевской тюрьмы вспоминают, что как только с Зерентуйской горы показывалась тройка лошадей с начальником каторги Забелло или с другим каким-нибудь приезжим начальством, в тюрьме поднималась тревога.

Мы так привыкли прятать все незаконные вольности, что не проходило и пяти минут, как все окрашивалось в серый казенный цвет и тюрьма принимала завинченный вид. Там же. С. 138 Допуская вольности, начальство все же было начеку, и регулярно проводило обыски. Однако, лишь в 1910 году, после визита инспектора Тюремного управления Сементовского, начальник Мальцевской тюрьмы Павловский, за либеральность, был переведен в Кадаю, смнились и начальники других каторжных тюрем.

С этого времени началось реальное завинчивание Нерчинской каторги. Во многом жизнь политической ссылки зависела от личных качеств администраторов, со сменой которых зачастую менялась и степень полицейского надзора за политическими. Режим на каторге также определялся в большей мере тем, кем был начальник тюрьмы.

Он же определял собой настроения младшей администрации. На одной Нерчинской каторге раскинутые в районе 500-600 верст тюрьмы имели начальниками зверье и палачей и рядом - добродушных либералов старого сибирского закала, хранящих в своем отношении к политике традиции и навыки, данные им воспитанием прежних поколений ссыльных и каторжан-революционеров. Спиридонова М.А. Из жизни на Нерчинской каторге Каторга и ссылка - 1925 - 3 - С. 127 М.А. Спиридонова свидетельствует На Кадаинской каторге около караульного помещения стояла кадушка с рассолом, где мочились гибкие прутья для порки на Казаковских золотых приисках уголовный, иссеченный розгами, приходя к фельдшеру с просьбой полечить страшно загноившууся от врезавшихся колючек спину получал в ответ не для того пороли. В Алгачинской тюрьме политические принимали яд или разбвали себе голову об стену.

В это же время в Горно-Зерентуйской и Мальцевской тюрьмах до 1909 - 1910 гг. при приличных начальниках заключенные всех категорий имели в режиме необходимый минимум, дававший им возможность жить с сохранением своего человеческого достоинства, заниматься в свободное время наукой и развитием своей внутриобщественной жизни.

Нравы на каторге вообще в первые годы 1906-1909 были патриархальными, а иногда свирепый на вид начальник, свирепость которого была инспирируема Читинским округом, обминался и обживался с политическим коллективом на славу, оставляя при себе неотъемлемым качеством только способность воровать. Репрессии там и сям в каторге сначала носили спорадический характер.

Там же. С. 128 Как мы видим, полицейский надзор за политкаторжанами и ссыльными играл весьма важную роль, оказывая влияние на все стороны жизни сибирской ссылки, начиная с правовой, и заканчивая моральной составляющей. b Быт политических ссыльных проблемы заработка и жилищный вопрос. Административно-ссыльные не могли вести педагогическую и общественную деятельность, служить в типографиях, библиотеках и тому подобных учреждениях.

Имело место существенное ограничение на медицинскую и юридическую практику, им было запрещено отлучаться с мест водворения. Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных C.177 На деле же местная администрация зачастую закрывала глаза на незначительные нарушения. Например, в пику предписаниям, ссыльные зачастую практиковали частные уроки, которые помогали им обеспечить себе довольно сносное существование в ссылке. Так, Ф. Радзиловская, выпущенная в 1909 году в Мальцевскую вольную команду, свидетельствует, что в вольной команде мальцевитянки впервые могли получить возможность самостоятельно заработка путем обучения детей тюремной администрации, и за счет этого пережить зиму. Радзиловская Ф.Ф. Мальцевская вольная команда С.143 Несмотря на установленные запреты, во 1910-х годах ссыльнопоселенцы якутской ссылки прибрали к своим рукам Якутскую городскую библиотеку - пожалуй, главную культурную ценность Якутска.

При помощи либерала А.А. Семенова и ряда других гласных якутской городской думы, заведовать библиотекой стала М.В. Николаева, жена ссыльного эсера, а ее заметителем была назначена жена социал-демократа Виленского.

Таким образом, якутские ссыльные одновременно получили и заработок, и легальную возможность активной работы с населением. Виленский Сибиряков В. Последнее поколение якутской ссылки С. 136 Сам Виленский полностью посвятил себя исследовательской работе по изучению Якутского края. Исследовал экономику, выпускал журнал Якутское хозяйство и так далее.

Активно работал с местной администрацией. Параллельно с этим, свою газету Ленский край выпускал и В.И. Николаев, при финансовой поддержке якутского либерала А.А. Семенова. Газета эта имела вокруг себя целую гору внутригрупповой склоки, резолюций и всяческих конфликтов, и борьба вокруг нее, пожалуй, составляет отдельную страничку в истории якутской ссылки. Администрация знала, что перед нею лишенцы, т е. ссыльно-поселенцы, лишенные прав на подобную деятельность, но смотрела на все сквозь пальцы.

Виленский Сибиряков В. Последнее поколение якутской ссылки С. 136 Если в служивших местами ссылки отдаленных губерниях Европейской России администрация и в самом деле стесняла ссыльных в занятиях интеллигентным трудом, с точностью выполняя соответствующие предписания опасаясь внезапных инспекций, то в Сибири, а особенно в отдаленных ее местах, дело обстояло значительно лучше. Потребность в интеллигентных силах была настолько велика, а возможность политического влияния ссыльных на местное население, в массе своей состоящее из инородцев, настолько маловероятна, что начальство уступало требованиям жизни, и вынуждено было приветствовать педагогическую, медицинскую и исследовательскую деятельность ссыльнопоселенцев на всем протяжении рассматриваемого нами периода. Катин-Ярцев В. В тюрьме и ссылке окончание С. 137 Необходимо отметить, что вопрос заработков, в особенности за счет хорошо оплачиваемого интеллектуального труда, всегда был предметом споров в среде ссыльных.

В одном из писем из с. Усть-Кут, Киренского уезда Иркутской Губернии сквозит неприязнь к тем политическим ссыльным, кто устроился сносно Как всегда водится, буржуазная политическая группа устроилась прекрасно, и, внося грошовый проценты в кассу взаимопомощи, захватила в свои руки все уроки и - кум королю.

Большинству же пришлось кое-как устраиваться группами, а зимой работы здесь положительно никакой, всем приходилось голодать форменным образом. А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки С. 174 Далее автор письма указывает, что для выхода из положения была устроена столовая в которой обедают все ссывльные, а расход раскладывается только на имущих.

Дальше, переходя от материального положения к недостаткам тесного общежития отправитель пишет одно скверно это - всевозможные дрязги, чуть ли не еженедельно приходится заседать третейскому суду и неудивительно как в тюрьме, публика надоела друг другу. Мы ведем здесь жизнь строго замкнутую. С обывателями никто ничего не имеет и ни к кому не ходит, хотя отношение как купцов, так и крестьян очень хорошее - доверие во всем полное.

А.Н. Черкунов Жизнь политической ссылки С. 174 Следует отметить, что в 1900 -1917 гг. наблюдалась своеобразная диффузия с одной стороны, некоторые ссыльные, вынужденные борьбой за существование, настолько втягивались в свое занятие, становясь торговцами и погружаясь в гущу обывательских интересов, что теряли идейную связь с товарищами. С другой стороны, некоторые обыватели становились совершенно своими в среде ссыльных. Так, якутские учителя В.В. Жаров, Н.Е. Афанасьев, Н.И. Эверестов, были тесно связаны с кругом ссыльных.

Катин-Ярцев В. В тюрьме и ссылке С. 137 Э.Ш. Хазиахметов указывает, что материальное положение ссыльных зачастую находилось в зависимости от их прежнего социального положения, правового статуса, места поселения, возможности заработка, сохранения связей с волей и других факторов. Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных C.179 Само собой, в отличие от ссыльной интеллигенции, рабочие и крестьяне оказывались в более бедственном положении.

Административно-ссыльным назначалось кормовое и квартирное пособие, на которое они могли существовать, независимо от того, имели они дополнительные источники дохода, или нет. Размеры пособия колебались от3 руб. 30 коп. в Западной Сибири до 15-18 рублей в Туруханском крае и в Якутии. Кроме того, ссыльным полагались ежегодные выплаты на летнюю и зимнюю одежду. Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных C.180 Кроме того, существенную помощь политическим оказывали деньги, направляемые из партийных организаций и обществ помощи политзаключенным, однако две трети политссыльных ничего со стороны не получали. Прожиточный минимум ссыльного колебался от 8-9 до 39 рублей в месяц.

Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных C.181 Тяжелые жилищные условия и высокие цены на продукты питания зачастую вынуждали политических ссыльных селиться коммунами, по нескольку человек.

Очевидно, что эта практика в большинстве случаев была пережитком каторжной жизни, к тому же жилищный вопрос в течение всего рассматриваемого нами периода стоял весьма остро. Например, в 1909 г. бывшие каторжанки Мальцевской тюрьмы, выпущенные в вольную команду, долгое время жили коммуной в местной аптечке, поскольку домов для них не было и лишь постепенно стали расходиться. Впервые после долгой жизни коммуной политкаторжанкам пришлось переходить к индивидуальному хозяйству. Радзиловская Ф. Мальцевская вольная команда С. 140 Следует отметить, что в большистве случаев у ссыльных и политкаторжан не было достаточных навыков к ведению самостоятельно хозяйства.

Они были непрактичны в расходовании собственных денег, которых было не так уж и много, их постоянно обманывало местное население, завышая цены на продукты и необходимые товары в несколько раз, к тому же, над ссыльными постоянно нависала опасность грабежа, так как небольшие суммы, получаемые ссыльными от государства, родных и друзей, обществ помощи политкаторжанам и политических соратников, в устах народа вырастали во много раз. Там же. С. 145 c Положение в тюрьмах Нерчинской каторги в 1907 - 1917 гг На протяжении 1907- 1910 гг. для политических, прибывавших в Сибирь после трудного этапа, первые впечатления от сибирских тюрем были поистине шокирующими.

А. Пирогова так описывает свое прибытие в Мальцевскую тюрьму Вместо нар - деревянные кровати, на столе - огромный самовар, за столом - шумная, почти студенческая компания, и у каждой кровати на стене в пузырькакх на веревочках садовые цветы, так что камера имела почти праздничный вид. Пирогова А. На женской каторге Каторга и ссылка - 1929 - 10 - С. 151 И. Каховская говорила о том, что в Европейской части России об условиях содержания в сибирских тюрьмах буквально сложены легенды О привольной жизни Нерчинской каторги складывались целые легенды Об отправке в Сибирь гадали на картах, видели сны, молились богу. Каховская А. Из воспоминаний о женской каторге.

Каторга и ссылка - 1926 - 1 - С. 154 Новые заключенные, приходившиме по этапу из России, где обычно в тюрьмах шла суровая борьба с администрацией, недоумевали, попав в тихую обстановку, без всякой борьбы.

Многим вначале казалось, что ни попали в золоченую клетку, где убивают мысль о борьбе. Радзиловская Ф Орестова Л. Мальцевская женская каторга 1907 - 1911 гг С. 138 К Нерчинской каторге как таковой в 1900 - 1917 гг. относились семь каторжных тюрем в пределах Нерчинского заводского уезда.

До 1907 года в Мальцевской тюрьме были только уголовные, обслуживавшие мужские тюрьмы стирка, шитьё, выделка пряжи и так далее. Исключение составляли политические каторжанки Айзенберг и Ройзман, осужденные по делу Якутского протеста 1904 года. По их свидетельству, в камере, куда их на время поместили, вместо кроватей были нары но главным ужасом были клопы, которых было несметное количество. Там же. С. 116 Однако уже через пару лет о Мальцевской женской тюрьме можно было услышать восторженные отзывы. В феврале 1907 г. В Мальцевскую была переведена первая партия политкаторжанок.

До этого они содержались в Акатуевской тюрьме. Для содержания политических каторжанок было предписано приспособить отдельное от уголовных помещение. С февраля 1907 по весну 1911 Мальцевская тюрьма стала средоточием всех политических каторжанок, отбывавших свой срок в Сибири. Первыми в Мальцевской тюрьме были отправленные из Акатуя Биценко, Измайлович, Фиалка, Давидович, Спиридонова, Школьник, Езерская. К августу 1907 года в Мальцевке находилось уже 14 человек.

В мае 1908 - 33. Весной 1911 года, когда женская каторга вновь была переведена в Акатуй, в Мальцевской женской тюрьме побывало 62 полит-каторжанки из общего количества 72 человек, сидевших в Нерчинской каторге в 1907-1917 годах. Там же До ареста, 2 3 из них занимались умственным трудом, принадлежали к привилегированному сословию. Больше половины составляли эсеры - 38 человек. Примерно по 1 4 составляли анархисты и социал-демократы 5 большевиков, 3 социал-десократа Польши и Литвы, 2 меньшевика, 2 бундовки. Несмотря на то, что Нерчинская женская каторга делится на два периода, за каторжанками за каторжанками закрепилось название мальцевитянки. Именно период 1907 - 1911 гг. наиболее ярко показывает те настроения, котроые переживала Нерчинская женская каторга.

Там же Тюремный день начинался в 8 утра. До этого - в 6-00 - производилась проверка спящих. Обслуживали камеру дежурные.

Дежурили по очереди. В первое время в Мальцевской тюрьме прогулки были неограничены - камеры оставались открытыми весь день. Позже - гуляли в определенные часы - 2 раза в день по два часа. В остальное время были отделены от уголовных и большую часть времени проводили в камере или в коридоре Жили мальцевитянки в буквальном смысле этого слова коммуной, все отношения с администрацией тюрьмы велись через выборного старосту. Деньги, посылки и книги, получаемые с воли становились общей собственностью и шли в общее пользование.

Там же С.118 Кухня была в руках уголовных и политическим нужно было отстаивать свои права в противостоянии с ними. Хлеб черный обычно выменивали на что-либо другое, лиюо вместо него получали муку по договоренности с администрацией тюрьмы, из которой крестьяне за оградой тюрьмы пекли для каторжанок белый хлеб. Жизнь коммуной в Мальцевской тюрьме продолжалась до самого конца, лишь последние три года каторги, уже в Акатуе, мальцевитянки были разведены по одиночным камерам.

Достаточно свободно себя чувствовали и заключенные мужских тюрем Нерчинской каторги, в особенности тюрьмы в Горном Зерентуе. В то же время, выступления заключенных Акатуевской тюрьмы в 1907 году, когда женская часть политической каторги была изолирована от мужской и переведена в Мальцевскую каторжную тюрьму, были жестоко подавлены. В качестве репрессивных мер применялись бритье голов, заковывание в кандалы, строжайшая изоляция камеры от камеры и прочее и, главное, разбивка руководителей борьбы против произвола тюремной администрации по разным тюрьмам.

Установившийся было в Акатуе в 1905-1907 годах относительно свободный режим был сразу перевернут. Отдан был приказ пускать в ход оружие при первом случае неповиновения или протеста. Около 15-ти человек были отправлены в Алгачи 40 верст от Акатуя, где были подвергнуты издевательствам со стороны начальства. Один из них - анархист Легин - во время телесного наказания пытался покончить жизнь самоубийством, остальные приняли яд. Затем попытки самоубийства неоднократно повторялись.

Вплоть до амнистии 1917 года эти тюрьмы отличались наиболее жестким режимом содержания заключенных. Спиридонова М.А. Из жизни на Нерчинской каторге продолжение С. 181 Тем не менее, в некоторых Нерчинских каторжных тюрьмах до 1909 - 1910 гг. созранялись определенные свободы политики жили отдельно от уголовных, имели ряд исторически сложившихся привилегий они не принуждались к труду, к ним не применялись те формальности, с которыми сталкивалась каторга уголовная и так далее.

С утра камеры открывались, уголовные уходили на работу за ворота тюрьмы, в мастерские или на огороды, а политика была предоставлена самой себе. Пирогова А. На женской каторге С. 152 Горный Зерентуй был в 1907 - 1909 гг. отбитой тюрьмой камеры стояли открытыми, вся жизнь политиков была хорошо организована в так называемый коллектив и коммуну. Плесков В. Вольный университет и культработа на каторге Каторга и ссылка - 1930 - 10 - С. 166 До начала репрессий 1909-1910 гг политический коллектив тюрьмы солдаты, матросы, рабочие и интеллигенция был отгорожен от вмешательства тюремной администрации, ввел широкое самоуправление, взял в свои руки кухню и все питание тюрьмы, изгнал иванство из уголовной среды и строжайшим образом поддерживал выработанную конституцию. Все дела с начальством по обычаю велись через старосту.

Там же С. 166 Сементовский, совершивший в 1910 году крупную инспекцию сибирской каторги и ссылки, сделал вывод о несоответствии содержания заключенных официальному представлению о том, какими в самом деле должны быть наказания для государственных преступников. Женщин он распорядился послать на каторжную выправку в Акатуй к известному режимисту Шматченко, а в мужских тюрьмах начал менять местных начальников на особо уполномоченных, присланных из России тюремщиков, для насаждения истинно каторжного режима.

А главный удар пришелся на Горный Зерентуй и Алгачи - впервые после 1907 года. Политический коллектив этих тюрем ответил единственно возможным способом активной борьбы в условиях тюремного заключения - самоубийствами.

За неподчинение ряду унизительных требований огромную камеру с людьми не топили в мороз в 30-40 градусов, держа их на карцерном положении - и так 25 25 дней с одним днем отдыха между ними. Одни вынуждены были подчиняться, другие - пытались покончить собой, причем уголовные под страхом порки должны были не допускать суицидов у политиков. В большинстве случаев дело кончалось лазаретом, увечьем и продолжением унижений. После трагической смерти Е. Созонова в попытке самоубийства разбившего себе голову о тюремную стену, в начале декабря 1910 года, 30 политкаторжан объявили голодовку, после которые были переведены в Алгачи, где продолжали отстаивать свои права.

Основная проблема противостояния заключалась в том, что политические заключенные не могли терпеть приказного тона тюремного начальства, обращений ты, встать, смирно, шапки долой! и тому подобных приказов.

Уровень самоуважения и политического самосознания в среде политкаторжан был традиционно высок как у мужчин, так и у женщин. За идею они были готовы идти на все. Череда голодовок и постоянных покушений на самоубийства ни к чему не привели. После визита губернатора Кияшко, по его личному распоряжению, политические были рассажены по уголовным камерам. Параллельно политики были лишены права выписки, переписки и прогулок Мы были лишены всего, даже медицинской помощи.

При 40-градусных морозах камеры не отапливались, стены и нары обледенели. Сломянский М. В Алгачах Каторга и ссылка - 1930 - 8 9 - C. 145 После 5 месячной борьбы осталось 7 человек, способных продолжать борьбу. Многие из протестовавших политкаторжан из больницы не вышли, а остальные остались хрониками и в конечном итоге были отправлены в Мальцевскую богодульскую то есть, для инвалидов тюрьму. Вследствие распыленности и под давлением ужаснейшего режима, который заключался в истязаниях, избиениях и всевозможных издевательствах и лишениях, острая массовая борьба ослабла и не смогла набрать прежней своей силы вплоть до амнистии 1917 года. Там же C. 146 Параллельно репрессиям на мужской каторге, женщины, переведенные в тюрьму в Акатуе, также вступили в противостояние с администорацией тюрьмы, которая была убеждена в необходимости жестких военных мер. У заключенных была отобрана библиотека, бережно перевезенная из Мальцевской тюрьмы.

Регулярно устраивались обыски. Тем не менее, несмотря на жесткий контроль, были налажены нелегальные связи с волей и возвращена часть библиотеки.

Понятно, что в отношении женщин на жестокие репрессивные меры администрация права идти не имела, поэтому протест каторжанок вылился в молчаливое противостояние с начальником Акатуевской тюрьмы Шматченко. Несмотря на жесткий режим, когда заключенные целыми днями содержались в закрытых камерах не имея прав на прогулку, а также принципиальный отказ работать, когда однажды возникла необходимость привести тюрьму в порядок перед визитом приезжего начальства, большая часть политкаторжанок участвовала в этой работе, чтобы хоть на время отдохнуть от пребывания в постоянно запертых камерах.

Постепенно хозяйственные работы стали обязательными для всех. 1913 год - год 300 летия Романовых - принес множество новых слухов и ожиданий. Нерчинская каторга пережила страшное потрясение и разочарование, когда ожидание амнистии и послаблений заключенным не реализовались. Пирогова А. На женской каторге С. 165 Брешь в режиме пробила только первая мировая война.

Надзиратели регулярно обращались за разъяснениями к политическим, активно обменивались с ними новостями о ситуации в стране и за ее пределами. Оставшееся до амнистии 1917 года время сибирская ссылка и каторга не переживала особенных потрясений, и хотя прежних вольностей более не допускалось, репрессивный напор тюремных и полицейских администраций существенно сократился. 2. Характеристика морального положения ссылки и каторги a Проблема переоценки ценностей и её влияние на моральное положение ссыльных и поликаторжан.

Каторга и ссылка налагали свой отпечаток на моральное состояние политзаключенных. Вряд ли можно всерьез говорить о духовной общности ссылки - дальше коммунальных проблем она обычно не шла, а при выходе на поселение бывшие каторжане довольно скоро переходили к индивидуальному хозяйству, желая отдознуть от иноголетней жизни на людях. В среде каторжан и ссыльнопоселенцев можно было встретить и социал-демократов, и эсеров, и анархистов, и бундовцев, и националистов, то есть политический состав ссылки был крайне неоднородным.

Соответственно, в пику революционно настроенным заключенным, придерживавшимся так называемой этики ссыльного революционера и призывавшим к активной борьбе, можно было встретить и упаднические настроения. Все это, безусловно, провоцировало как политическое, так и моральное размежевание среди ссыльных социальный и партийный состав имел немалое влияние на моральное положение политической ссылки.

Хазиахметов Э.Ш. Положение политических ссыльных C.185 Вообще, по мнению самих ссыльных, Виленский Сибиряков В. Последнее поколение якутской ссылки С 133 ссылка являлась производной от революционной среды, из которой она формировалась. Когда в революционном движении господствовало народничество - ссылка в большинстве своем состояла из народников. Позднее на смену народникам пришли марксисты, а за ними - социал-демократы. Так, например, две ведущие фракции революции 1905 года - социал-демократы и социал-революционеры - преобладали в Якутской ссылке 1910-х годов.

У эсеров в то время в Якутске находилсь Зензинов в Верхоянске, бывшая мальцевитянка Л. Езерская, П. Куликовский и другие. Эсеры группировались вокруг Л. Езерской, создавшей своеобразный эсеров-ский салон в Якутске. В материальном отношении эсерам жилось лучше, так как их лучше, чем социал-демократов, поддерживали эсерские организации. Социал-демократическая группа была менее обеспечена, но зато в ее составе было довольно много деловых ребят, которые сумели сделаться общественно-полезными людьми в Якутии.

Там же С 134 Так, социал-демократы Ерохин, Щербаков, Швец - служили у Громовых по торговой части. В.И. Николаев - известный кооператор-меньшевик - выпускал первую общественную частную газету в Якутске. Н.А. Скрынник, Сенотрусов - преподавали. 134 Каждая группа жила своей жизнью, своими интересами, но между ними было живое общение, объяснявшееся связями, возникшими в тюрьмах Нерчинской каторги.

Позднее, когда подошла новая публика, из новых тюрем, личные связи ослабли, и обе фракции якутской ссылки больше обособились. Тем не менее, отрыв от непосредственного участия в деятельности партийных организаций, отдаленность мест поселения от центров политической активности, длительность заключения, необходимость постоянно заботиться о заработке и решении прочих проблем собственного существования в ссылке или на каторге, не способствовали укреплению революционного духа политических ссыльных.

И все же, сами бывшие политкаторжане признают, что это было то время, когда мы, без различия партийности, отражали ярко, сгущенно, почти целиком повторяли волю. Волю со всеми ее упадническими настроениями, отвернувшуюся от революционно-общественной деятельности и искавшую утешения и смысла жизни во всем, в чем угодно в боге, в искусстве, в личных отношениях, в порнографии и проч. Биценко А. В Мальцевской женской каторжной тюрьме к характеристике отношений Каторга и ссылка - 1923 - 7 - С. 192 В 1907-1910 годах на женскую каторгу, полностью сосредоточенную в Мальцевской женской каторжной тюрьме, никаким образом не распространялись репрессии, применяемые порой к каторге мужской, а внешние проявления каторги кандалы, проверки и т.д. особенно не беспокоили арестантов. Помимо необходимой физической работы - возни вокруг себя - арестантки могли тратить весь свой досуг по своему усмотрению.

А.Биценко, в 1907-1907 годах придерживавшаяся идей социал-революционеров, отмечает, что на этом фоне были видны признаки зарождающегося разложения революционера, как борца за социализм. В среде каторжанок, среди которых были эсеры просто, эсеры-максималисты, анархистки различных группировок и социал-демократы, рос и креп дух скептицизма, разочарования, отчуждения, критики и критиканства Там же С. 193 Что ни с р то или особый оттенок в теоретическом обосновании программы, тактики и, в частности, террора, или уж вовсе совсем особое, такое своеобразное миросозерцание с вытекающим из него своим обоснованием деятельности.

Там же С. 194 Широкая свобода мнений в партии эсеров приводила к уклонам в сторону марксизма, в сторону субъективной школы, и так далее вплоть до трудно поддающихся пониманию мистических толкований задач партии - в полном соответствии с той литературой, которую поголовно читали мальцевитянки на каторге. Естественно, все это вызывало немало недоразумений.

Пожалуй, стоит привести полностью свидетельство А. Биценко Были у нас, назовем условно, идеалисты, ибо в то же время они и реалисты, поскольку не соглашались с материалистами с одной стороны, а с другой - с идеалистами.

Признавая важное значение экономики, они в то же время противоставляли себя материалистам так называемым фаталистам, переоценивающим автоматизм в истории. Отрицая причиннозависимость исторических явлений, ограничивались функциональностью. Признавали значение в истории других факторов, напр. роль сознания. Признавали необходимость этического обоснования социализма и в то же время учета реальных движущих сил революции не шли с проповедью социализма ко всем продряд, а только к трудящимся. Считали достаточным для действия ограничиваться относительностью законов истории нет вечных, относительностью правды истины, справедливости, ставя знак равенства между освобождением трудящихся и освобождением человечества, и пр. В арсенале этой группы кроме Лаврова, Михайловского и Маркса были Риль, Гефдинг, Мах, Авенариус, Риккерт и другие представители субъективной школы, марксизма, критической философии и других различных течений новейшей философии. Там же С. 194 В то же время, немалая часть эсерок и максималисток рукововствовалась лишь непосредственным чувством, толкаемом условиями жизни и вдохновленным героизмом борцов-террористов.

Недаром партия социал-революционеров считалась достойной наследницей Народной Воли. Эсеры были самой боевой революционной организацией.

А. Биценко признает Чистотой принципов никто не блистал у нас, и ни в каком отношении Там же С. 201 Например, одна из эсерок-максималисток бывшая социал-демократка, прошедшая марксистскую школу обосновывала свой максимализм ссылаясь на теорию перманентной революции Троцкого.

Другая эсерка-террористка прибыла на каторгу с крестом, библией и своим собственным миросозерцанием. Вместо эсеровских авторитетов предпочитала святых, и выдвигала такие принципы, которые не подходили даже для самой обширной эсеровской программы.

Терррор она обосновывала примерно так надо отдавать самое дорогое за други своя - душу свою. Я и отдаю самое дорогое фактом убийства человека поступаюсь своим нравственным чувством Там же С. 196. Несмотря на все имевшие место отклонения общее было здесь то, что все были социалистами прежде всего Там же С. 196 И все же, сомнения в конечном итоге неизбежно перерастали в переоценку всех ценностей, причем пересмотру подверглись даже элементарные. общие для всех социалистов, положения, решенные, казалось, самим фактом вступления на путь борьбы за интересы того или иного класса Там же С. 196 А. Биценко приводит выдержки из попавшей к ней в руки записной книжки одной из политкаторжанок Дело именно в том, что в период сомнений лишаешься основной предпосылки оправдания своей жизни, а путем умственной работы найти его не так-то легко.

Для этого нужна переоценка всех ценностей, и не ограничишься здесь одной теорией прогресса, за каждым почему, возникает новое почему Там же С. 197. Каторжанка постоянно задает себе вопросы, на которые никак не может найти ответа В чем оправдание нашей борьбы да еще с оружием в руках И какой смысл Почему обязательно надо идти таким узким путем - классовой борьбы Кто сказал, кто доказал, что социализм нужен Кто сказал, что надо непременно бороться за интересы трудящихся? Там же С. 198 Эти рассуждения порой доходили до исступленного резонерства Почему я непременно должна дать чистую рубашку пришедшей с этапа? Там же С. 199 Этими настроениями каторжанок формировалось и настроение социальной среды, характерными чертами которой становилась расхлябанность, пассивность, поддержка резонерства как должного подражанию и так далее. Проявилось это и во время резкого усиления административного произвола в мужских тюрьмах Нерчинской каторги в 1910-1911 гг вызвавших ряд самоубийств и голодовок политзаключенных.

Женская каторга оказалась неспособна к серьезному и адекватному протесту в знак поддерджки. А. Биценко пишет Для меня несомненно, что большинству жизни своей было не жаль А все же молчали.

Очевидно, как ни мучились тем, что происходило в мужских тюрьмах, все же, в конце концов, не было достаточно повелительного стимула к выражению протеста смертью своей Там же С. 207 Едва ли не самое острое перживание политкаторжанок признание своей негодности перед лицом масс - в лице солдат, матросов, осужденных за восстаний и перед массой уголовных. Знакомство с произведениями Л. Андреева донельзя обостряло это чувство часть политкаторжанок даже обращалась к начальству с просьбой перевести их к уголовным для слияния с ними. Там же С. 204 Для большинства был характерен отход от революционно-социалистических позиций.

Отпечатывалось это на общем фоне забвения слов партийность, социализм, товарищ если они и упоминались, то только с иронией, в кавычках или исторически. Там же С. 205 Под знаком забвения и беспощадной расправы с самим собой, в среде каторжанок сами собой сложились неписанные заповеди Никаких ссылок на партийные авторитеты и принципы, никаких авторитетов вообще плевать на