Неправовая” свобода в системе первичных социальных взаимодействий

Феномен “неправовой” свободы отражает определенное соотношение сил между разными социальными субъектами в правовом и неправовом социальном пространстве: с одной стороны, он является результатом определенных типов социальных взаимодействий, а с другой, - в свою очередь, их задает и воспроизводит. Прежде чем “переместиться” в неправовое социальное пространство, обратимся к классификациям социальных взаимодействий как таковых и попытаемся выбрать из них те, которые в наибольшей степени подходят для изучения феномена “неправовой свободы” и неправовых ограничителей свободы. Вслед за Ю.Делевским (1910 г.) и П. Сорокиным (1920 г.) будем различать односторонние и двусторонние взаимодействия, с подразделением каждого из них на антагонистические и солидаристические.

Односторонним, по П.Сорокину, является такое взаимодействие двух сторон, где “переживания и поведение одной стороны зависят и обусловливаются другой стороной, но переживания и поведение последней не зависят от первой” [П. Сорокин (б), Т.1, Ч.2, С. 8]. Наиболее характерный пример подобного рода взаимодействий - явления властвования (взаимодействия господина и раба; власть имущего и подчиненного; высшей касты и низшей; человека, от которого зависит выполнение просьбы, и просителя; сильного и слабого, часто учителя и ученика, воспитателя и воспитанника): “от воли господина зависит судьба и жизнь раба; от раба же редко зависит поведение господина” [П. Сорокин (б), Т.1, Ч.2, С.9; П.Сорокин (в), С.23]. В виде односторонних процессов властные отношения развиваются “всюду, где есть состояние односторонней зависимости, где дано неравенство сил или прав, где судьба и жизнь одних поставлена в одностороннюю зависимость от воли или каприза других”. Внешними признаками таких взаимодействий выступают такие явления, когда одна сторона “просит”, “умоляет”, “смиренно бьет челом”, “позволяет себе всенижайше и почтительнейше ходатайствовать” и т.п., а другая “соизволяет”, “делает милость”, “приказывает”, “повелевает”, “решает”, “постановляет” и т.п. [П. Сорокин (б), Т.1, Ч.2, С. 9].

Двусторонним будет всякое взаимодействие, где переживания и поступки индивидов взаимно обусловлены. Их схема такова: “ А раздражитель для В; В раздражитель для А” [Там же, С.9]. Примеры двусторонних взаимодействий: явления купли-продажи (продавец отпускает товар, покупатель платит деньги: здесь совершение или несовершение акта одной стороной обусловлено действиями другой стороны и обратно); явления свободного договора, явления товарищества, взаимопомощи - словом, все взаимоотношения людей, где они выступают свободными и равноправными субъектами [Там же, С. 10].

Как односторонние, так и двусторонние взаимодействия могут быть антагонистическими или солидаристическими. Антагонистическим, по П.Сорокину, является такое взаимодействие, когда один или оба индивида стремятся произвести действие в некотором отношении противоположное тому, которое стремится произвести другая сторона. Антагонизм взаимодействия дан тогда, когда одна сторона стремится побудить другую сторону на такие акты, которые другая сторона совершать не хочет или совершению которых она противится [П. Сорокин (б), Т.1, Ч.2, С.14]. Согласно классификации антагонизмов Ю.Делевского, односторонними антагонизмами являются те, где только одна сторона грозит интересам другой стороны (напр., волки интересам овец), а двусторонними те, где обе стороны грозят интересам друг друга (напр., антагонизм двух хищников) [Ю. Делевский, С.14-16, 53-54]. В обыденных отношениях людей также имеется множество антагонистических, по П.Сорокину, взаимодействий: войны, явления конкуренции, гнета, порабощения, эксплуатации, вражды, насилия, принуждения, спора (судебного, религиозного, политического, научного и т.д.) и др. [Там же, С.14-16].

Солидарным (солидаристическим) будет всякое взаимодействие, где стремления обеих сторон совпадают, где одна сторона не только не мешает, но, напротив, помогает достижению стремлений другой стороны. Общая схема: А, стремясь совершить акт Х, находит поддержку, содействие со стороны Б. Примерами солидарных взаимодействий могут служить: явления взаимопомощи (взаимодействия, где люди помогают друг другу), кооперации (люди добровольно соединяют свои усилия для достижения общих целей и интересов), другие взаимодействия, где индивиды (группы) преследуют одну цель (согласно мыслят, согласно действуют). Важным внешним проявлением солидарных взаимодействий является отсутствие насилия, принуждения и карательных мер в отношениях людей друг к другу [П.Сорокин (б), Т.1, Ч.2, С.16-18; П.Сорокин (в), С. 23]. Как и антагонистическое взаимодействие, взаимодействие солидаристическое может быть односторонним (А, стремясь совершить акт Х, находит поддержку, содействие со стороны Б) и двусторонним ( А находит поддержку, содействие со стороны Б, а Б - со стороны А).

Как же представлены выделенные виды взаимодействий в феномене современной “неправовой свободы”? Прежде чем перейти к их рассмотрению, отмечу, что в нашем случае все описанные виды взаимодействий выполняют прежде всего методическую роль: они служат инструментом познания природы неправовой свободы в меняющемся обществе. Их априорная “причастность” к неправовому социальному пространству накладывает отпечаток и на их конкретное содержательное наполнение, которое в ряде случаев, как мы увидим, оказывается прямо противоположным определениям П.Сорокина. В частности, в неправовом социальном пространстве свобода и равноправность субъектов перестают быть обязательным признаком двусторонних взаимодействий, а отсутствие насилия, принуждения и карательных мер - уже не является непременным атрибутом взаимодействий солидарных.

I. Будем считать, что односторонние антагонистические НЕправовые взаимодействия между субъектами А и В имеют место в тех случаях, когда один из них, скажем А, повышает уровень своей свободы за счет нарушения значимых прав В, а В этому противодействовать не может - либо вообще, либо без неблагоприятных последствий для себя в значимом жизненном пространстве. В этом смысле открытый “протестный потенциал” В относительно А в данных жизненных условиях и обстоятельствах близок к нулю. Желая смягчить (компенсировать) потери от несимметричного взаимодействия с “более сильным” А, В ищет доступные ему (его социальной позиции и ресурсам) модели активной адаптации (в том числе и в неправовом социальном пространстве), а если не находит, то вынужденно смиряется со снижением уровня своей свободы.

Так, по последним (и, надо полагать, неполным) данным Комитета Госдумы по безопасности, оргпреступность сегодня контролирует около 40% частных и 60% государственных предприятий, от 50 до 85% банков [АиФ, N9`98, С.2]. В условиях отсутствия защиты со стороны государства, его безучастности и беспомощности, руководители этих предприятий и организаций вынуждены принимать правила игры, навязываемые противоправными действиями неформальной властной стороны.

В свою очередь, и в рамках самих предприятий (организаций) за годы реформ существенно ослабились институциональные механизмы защиты рядовых работников от произвола руководителей, что позволяет последним по существу безнаказанно нарушать права первых. Так, по данным наших обследований, 45% респондентов указали, что за последние 3-4 года их законные права нарушались руководителями предприятий. При этом весьма многочисленная часть работников (50% - в городе, 38% - в селе) считают, что за годы реформ их возможности противодействовать несправедливым действиям руководства еще ухудшились (30-31% - что они не изменились и только 10-16% - указали на улучшение этих возможностей).

Конкретные формы проявления антагонистической односторонней зависимости рядовых работников от руководителей многообразны. Со стороны руководителей часто встречаются игнорирование сигналов “снизу” (“пренебрежение”, “равнодушие”, “нежелание выслушать”, “невнимательность”); невыплата заработной платы, даже тогда, когда имеются деньги; использование угроз (“угрожают”, “подчиняют”, “задавливают”, “притесняют”, “обещают уволить, если что-то попытаюсь добиваться”) и проч. Со стороны рядовых работников: преобладание пассивных моделей адаптации над активными, отказ от использования законных прав и свобод, воспроизводство социальных отношений на более зависимой и бесправной, чем в дореформенный период, основе.

Так, все большее число работников в случае болезни не берет больничных листов (в некоторых поликлиниках больничных листов выдается в 10 раз меньше, чем несколько лет назад; врачи утверждают, что обращений к ним стало меньше, а запущенных больных больше [Аиф, N13`1996, С.5]). По данным наших обследований, многие (до 34-38%) предпочитают не портить отношений с руководством, чем отстаивать значимые для них законные права (в области условий, безопасности, режима и оплаты труда, отдыха, социального обеспечения и проч.): “Сегодня приходится чаще держать язык за зубами, чтобы не потерять работу”, “нужно уступать в чем-то, чтобы не уволили” и т.п.

II. Двусторонние антагонистические НЕправовые взаимодействия между субъектами А и В имеют место в тех случаях, когда А нарушает значимые права В, а тот, противодействуя, снижает область НЕправовой (и, возможно, и правовой) свободы А. Это противодействие может осуществляться как законными, так и противозаконными способами. В может стать инициатором или участником коллективных протестных действий незаконным действиям руководителя, обратиться в суд, и даже добиться временного успеха. Впрочем, впоследствии властная сторона А под любым законным предлогом постарается избавиться от этого работника и восстановить былой уровень своей неправовой свободы. Пострадавшие могут прибегнуть и к противозаконным способам социальных действий по отстаиванию своих прав, например, воспользоваться услугами мафиозных структур, а могут выражать свой протест скрыто. В результате, скажем, массовое воровство с производства в условиях многомесячных задержек заработной платы со временем может стать угрозой статусу руководителя, занимающемуся “прокруткой” денег.

По данным наших обследований в восточных регионах страны, более частое нарушение правовых норм вообще становится одним из основных видов реактивно-адаптационного поведения [термин взят у Т.И.Заславской] населения к тем условиям, в которых они оказались в ходе реформ. В частности, мелкие хищения с производства, с совхозного поля, стройки основной частью (65%) сельского населения, не получающего зарплату от полугода до 2 лет, не осуждаются: “Нечем кормить детей, с голоду им что ли помирать?!”, “Пусть берут побольше, все равно это ихнее, они больше ничего не получат - работают за так”; “Осуждать их не надо - их правительство к этому привело [воровать, грабить]”; “Рабочего не осуждаю, а начальство - осуждаю: они не за кусок хлеба тянут”; “Тут сумочку возьмешь, а они [начальство] машинами везут”. В крупном городе таких 62%.

Когда соотношение сил более равное, две стороны, обменявшись неправовыми социальными действиями друг по отношению к другу, могут прийти к компромиссу. Так, бывший вице-премьер правительства РФ, курировавший сельское хозяйство, А.Заверюха, на себе испытал все чиновничьи преграды, решив после отставки заняться фермерством. “4 месяца пришлось потратить, чтобы получить все бумаги. В бытность работы в Москве я знал, что чиновники чинят фермерам преграды, но чтоб такие... Каждый хочет показать, что он тут самый главный”. Последнюю необходимую подпись у директора хозяйства он получил лишь после того, как прибегнул к физической угрозе [Аиф, N11`98, С.6].

III. Двусторонние солидаристические НЕправовые взаимодействия между субъектами А и В имеют место в тех случаях, когда А вместо того, чтобы контролировать В и налагать на него санкции за нарушение прав неких третьих лиц, проявляет к нему лояльность и даже консолидируется с ним в осуществлении противозаконных действий. На высших уровнях властной иерархии - это солидарность в незаконном расходовании бюджетных средств, заключение заведомо убыточных для России договоров, продажа на невыгодных условиях объектов госсобственности, принятие “неправовых законов” и проч. Так, по результатам проверки Рострудинспекции предприятий, где задерживалась зарплата (1996 г.), уголовные дела за незаконные задержки возбуждены лишь в 1% случаев. А в следующем году в новом Уголовном кодексе (1997) наказание за задержку зарплаты и вовсе отменено.

На более низких уровнях неправовые двусторонние солидаристические взаимодействия встречаются, скажем, во взаимовыгодном сотрудничестве милиции и криминальных структур. Но особо часто они проявляются, пожалуй, в феномене взяточничества: по данным МВД, за последние пять лет взяточников в России стало в 2 раза больше [АиФ, N12`97,С.11]. Двусторонние неправовые солидарности затрагивают взаимоотношения разного рода бизнесменов с милицией, местными чиновниками, врачами санэпидемстанций и проч. Так, продавцы несертифицированных товаров договариваются с милицией, отдавая проверяющим 25-50% возможного штрафа, но и милиция в ответ “глаза на многое закрывает” и, по признанию коммерсантов, “дает и нам крутиться”. Неправовые солидаристические взаимодействия с чиновниками проявляются в подношениях-взятках со стороны торгующих в обмен на информацию о всех намечающихся проверках, на разрешение торговли товарами с нарушением правил и др.

Неправовые солидарности возникают у владельцев недоброкачественной продукции и прочих нарушителей правил торговли с санитарными врачами. Последние могут включаться в неправовые взаимодействия как добровольно, так и вынужденно. В первом случае санитарный врач даже за небольшой подарок-взятку легко дает разрешение на торговлю несовместимыми товарами. Во втором - бизнесмены, угрожая жизни врача (его детей), вынуждают его взять взятку в обмен на разрешение реализовать просроченные товары. Будучи односторонними антагонистическими для врача, по отношению к потенциальным потребителям недоброкачественных товаров и эти взаимодействия являются двусторонними солидаристическими.

IV. Односторонние солидаристические НЕправовые взаимодействия имеют место тогда, когда А, нарушая права В, в то же время берет на себя обязанность защищать его права от посягательств третьих лиц. В этом смысле В, хотя и вынужден мириться с уменьшением области своей правовой свободы вследствие действий А, все же сохраняет ее на более высоком уровне по сравнению с тем, какой она могла бы стать в случае вмешательства третьих лиц. Примерами такого рода взаимодействий является контроль над предприятиями, фирмами, индивидуальными предпринимателями мафиозных структур; обращение к последним частных лиц с просьбами о помощи в восстановлении нарушенных прав и проч.

Так, по данным неформализованного интервью с современными “шабашниками”, выполнявшими строительные работы без подписания договора и впоследствии столкнувшимися с отказом заказчика выплатить обещанные деньги, стоимость услуг мафиозных структур, к которым они вынуждены были обратиться, - половина от возвращаемой суммы. Сами они не в силах вернуть заработанное, не могут они повлиять и на снижение мафиозной ставки, так что в обоих случаях они - участники односторонних неправовых взаимодействий. Но если в первом случае оно сугубо антагонистическое, то во втором - с элементами неправовой солидарности.

* * *

Очерченные выше модели неправовых социальных взаимодействий, разумеется, не исчерпывают всего их многообразия. Да здесь и не ставилась такая цель. Главное - показать глубину и многоканальность вплетенности неправовых социальных действий в повседневные социальные взаимодействия, обрисовать широту и прочность охвата ими разных сфер жизнедеятельности, включенность в них разных социальных групп и слоев. Это тем более важно сделать здесь и сейчас, что в ходе массовых социологических опросов, к которым мы будем обращаться в дальнейшем, возможно уловить лишь антагонистические (односторонние и двусторонние) неправовые взаимодействия, в то время как солидаристические неправовые взаимодействия пропадают из вида.

В общей сложности все сказанное выше свидетельствует о том, что в настоящее время неправовые социальные взаимодействия - устойчивая, постоянно воспроизводящаяся часть современной системы социальных взаимодействий. Они достаточно прочно интегрированы в современный трансформационный процесс, в формирующуюся систему общественных отношений и стали важным элементом современного адаптационного процесса. Кто же в современных условиях чаще всего нарушает чужие права? И что это за права? Затрагивают ли они ядро тех важнейших социально-экономических осей, которые в наибольшей степени сказываются на динамике индивидуальной свободы? А если затрагивают, то в какой степени “рядовые” индивиды противодействуют незаконному сокращению области своей свободы?