Основные черты международных отношений на Ближнем и Среднем Востоке в 1970-90-е гг.

В начале семидесятых годов Великобритания ушла из Персидского залива—британские войска были эвакуированы, Оман (1970), Бахрейн, Катар (1971) получили независимость, а шесть княжеств (эмиратов) т.н. Договорного Омана объединились в федерацию (1971)—Объединённые Арабские Эми­раты (ОАЭ). Позднее, в 1972 г., к ОАЭ присоединился седьмой эмират. С эпохой колониализма было покончено.

Тем не менее, на про­тяжении всего рассматриваемого периода международные отношения в ре­гионе включали в себя не только (а зачастую и не столько) взаимоотношения стран региона между собой, но и политику великих держав (СССР и США), других внерегиональных стран, прежде всего, западных, которую они про­водили на Ближнем и Среднем Востоке. Более того, по мере усиления взаи­мозависимости государств, складывания системы общемирового хозяйства и рынка ( т.н. «глобализации»), всё чаще регион стал оказываться в центре ми­ровой политики, что в немалой степени связано с ростом зависимости эко­номики Запада от ближневосточной нефти, особенно после кризиса 1973 г., и обратного влияния на экономику стран региона положения на мировом рынке нефти и общемировых экономических процессов.

Таким образом, при изучении международных отношений на Ближ­нем и Среднем Востоке (БСВ) следует уделить внимание:

1) взаимоотношениям стран региона между собой

2) политике внерегиональных сил в регионе, взаимоотношениям стран региона и внерегиональных сил

3) роли и месту региона в мировой экономике, геополитическом рас­кладе ведущих держав и системе международных отношений в це­лом

Следует иметь ввиду, что в рассматриваемый период в качестве субъ­ектов (акторов) международных отношений в регионе, помимо государств, активно принимали участие и суб- и надгосударственные структуры: в пер­вом случае это могли быть разного рода общественные организации, терро­ристические группы, этнические и религиозные движения и т.п., а во вто­ром—межгосударственные объединения типа Лиги Арабских Государств (ЛАГ), Организации Исламская Конференция (ОИК), ОПЕК, Движения Неприсоединения, ССАГПЗ (Совет сотрудничества арабских государств Персидского залива) и ОЭС (Организации Экономического сотрудничества). Причём многие акторы субнационального уровня вполне могли интернацио­нализироваться, примером чему является распространение изначально еги­петской организации «Братья-мусульмане» в других странах региона, курд­ское национально-освободительное движение, деятельность Организации Освобождения Палестины (ООП) и др.

Из международных организаций в регионе относительно сплочёнными, проводящими согласованную политику были лишь ОПЕК, да, пожалуй, ССАГПЗ. Корпоративная солидарность первого достигалась кровными экономическими интересами членов и наличием общего «врага» в лице импортёров нефти, второй же состоял из близких по духу абсолютных монархических режимов с близкими интересами. ЛАГ и ОИК были аморфными организациями, призванными в основном подчёркивать арабскую (в первом случае) и исламскую (в случае ОИК) идентичность своих членов и способствовать, соответственно, арабской и исламской солидарности. Они не могли прекратить даже конфронтацию между своими членами, и в редких случаях относительного единодушия принимали осуждающие резолюции в адрес Израиля (за оккупацию Палестины), Египта (за Кэмп-дэвидский сговор с Израилем) и Советского Союза (за войну в Афганистане).

В основном связи стран региона имели между собой двусторонние и, реже, многосторонние связи, как правило, на неформальной и конъюнктурной основе.

Взаимовлияние внешней и внутренней политики характерно для большинства стран региона, и политической истории отдельных стран ре­гиона должно уделяться должное внимание при исследовании международ­ных отношений на Ближнем и Среднем Востоке. Некоторые события внут­риполитической жизни отдельных стран, такие как Исламская революция в Иране в 1979 г. вызвали огромный резонанс в регионе и оказали немалое влияние на международные отношения.

Немаловажным является и цивилизационный фактор. Хотя т.н. «коло­ниальный период» в истории Востока сильно подкорректировал его естест­венное развитие, хотя современный Восток тесно интегрирован в мировую экономику и систему политических отношений, тем не менее, нельзя сбрасы­вать со счетов культурно-историческое наследие Востока, тот цивилизаци­онный фон, который во многом определяет реалии социально-политической жизни стран БСВ, особенности их экономического развития, и, таким обра­зом, и международные отношения в регионе. Здесь наряду с традиционными особенностями восточной политической системы, характерными элементами социальной практики (разного рода патриархально-неформальные отноше­ния), традиционными хозяйственными укладами (такими как, например, ба­зар), особенностями культуры и этнического менталитета, следует отметить особенно заметную роль религии.

Начиная с VII в. н.э. БСВ—традиционный ре­гион «исламского мира», но необходимо иметь в виду, что Ближний Восток (Палестина)—ещё и родина христианства и иудаизма. Последователи по­следнего составляют большинство населения Израиля, христиане же (в ос­новном восточных церквей) составляют большинство на Кипре и значитель­ное религиозное меньшинство в целом ряде стран БСВ, особенно в Ливане (ок. 50%), Сирии, Иордании, Турции, Египте и др., в Иране сохранились по­следователи зороастризма, оттуда же происходит распространившаяся по всему миру секта «Вера Баха’и», среди курдов есть последователи синкрети­ческого культа—езиды.

В исламе помимо двух крупных течений—суннизма и шиизма существует множество толков, учений, сект и направлений (осо­бенно в шиизме), так как в исламе никогда не было церкви как института, и соответственно, единой традиции богословия. Важную роль в религиозной жизни играют течения исламского мистицизма—суфизма. В рассматривае­мый период особое распространение получил т.н. «политический ислам» («исламизм»)—такое название получили в широких кругах, преимущественно на Западе, разного рода социально-политические учения, рассматри­ваю­щие ислам как часть своей идеологии (или же, как собственно идеоло­гию). Говоря о религиозно-политических группах на БСВ, исламских в частности, следует иметь ввиду их крайне разнородный характер и форму, и механически объединять их не следует.

Этнонациональная и религиозная пестрота, многообразие социально-эконо­мических укладов, особенности исторического развития, культуры и мента­литета определяют своеобразие региона Ближнего и Среднего Востока, сердцевины «исламского мира», наследника древневосточных цивилизаций, и соответствующим образом влияют на международные отношения в ре­гионе.

Как известно, регион БСВ всегда отличался повышенной нестабиль­ностью и конфликтогенностью. Множество межгосударственных, межэтни­ческих и конфликтов на религиозной почве было заложено ещё в далёком прошлом. В рассматриваемый период продолжилось распространение на ре­гион глобального противостояния СССР-США (до распада СССР в 1991 г.), так и не найдено было решения палестинского вопроса, более того, регион пережил ещё одну масштабную арабо-израильскую войну (т.н. «Война Суд­ного дня», 1973 г.), конфликт распространился на Ливан (1982 г.), в котором вспыхнула также гражданская война. Ряд конфликтов, в том числе продол­жающихся на рубеже XXI в., возник или приобрёл остроту именно после 1970 г.: помимо упомянутой ливанской проблемы, это ещё и кипрский кон­фликт (с 1974 г.), гражданская война в Афганистане (с 1978 г.), ирано-ирак­ская война (1980-88 гг.), кувейтско-иракский кризис (1990-91 гг. и по на­стоящее время), периодически обострялась в 1970-90-е гг. и курдская про­блема, а также ряд других конфликтов разной интенсивности.

Стратегическое значение региона, его геополитическое положение и ресурсы углеводородного сырья отнюдь не способствовали стабильности в регионе, так как приковывали к нему повышенное внимание всего мира и особенно США, что выражалось, помимо прочего, в стремлении последних закрепить своё военно-политическое присутствие в регионе, что наблюда­лось на протяжении всего рассматриваемого периода.

Глобальное биполярное противостояние в регионе БСВ проявлялось в 1970-1991 гг. в основном в борьбе за привлечение двумя сверхдержавами стран региона на свою сторону, в тот или иной военно-политический блок или альянс и в борьбе за сохранение их в своей орбите. В идеологическом плане это выражалось в каждом из лагерей либо в ассоциировании тех или иных стран с т.н. «свободным миром» (союзники США), или же в их пози­ционировании как «вставших на путь строительства социализма», «стран народной демократии» или «прогрессивных антиимпериалистических госу­дарств» (союзники СССР), соответственно. С точки зрения отношения к противоположному лагерю в качестве идеологических императивов провоз­глашались антикоммунизм и антиимпериализм соответственно.

Весьма характерным явлением была слабость в регионе позиций Движения неприсоединения, хотя некоторые страны являлись его членами. Вплоть до Исламской революции в Иране в 1979 г., провозгласившей лозунг «Ни Запад, ни Восток, а Ислам», и тем самым—один из вариантов «ислам­ской альтернативы» двум лагерям «холодной войны», а затем и американ­ской версии т.н. «нового мирового порядка», было достаточно легко иденти­фицировать в биполярной плоскости ту или иную страну. К числу союзников США, т.н. «стран свободного мира» относились Турция, Иран (до 1979 г.), Пакистан, Саудовская Аравия и все другие арабские монархии, Египет (по­сле смерти Г. А. Насера, с начала 70-х гг.), Израиль; просоветскую позицию занимали Сирия, Ирак, Южный Йемен (НДРЙ), Афганистан (с 1978 г.), Ли­вия, Алжир. Остальные страны считались «неприсоединившимися».

В плане военно-политического блокостроительства преуспели США, втянувшие ещё в 1952 г. в НАТО Турцию и её же, Иран и Пакистан в блок СЕНТО,[6] впрочем, последняя активностью не отличалась и распалась после Исламской революции в1979 г.. Советский Союз ограничивался двусторон­ними договорами типа договоров о дружбе и сотрудничестве с Ираком (1972) и Сирией (1980). Большое значение имели неформальные отношения великих держав-патронов и их региональных клиентов, наиболее наглядно проявившиеся в тесных американо-израильских отношениях.

Впрочем, во внешней политике стран региона их принадлежность к тому или иному из идеологических блоков далеко не всегда определяла их поведение в конкретных ситуациях. Государства и политические режимы могли в одних случаях вести политику, отвечающую интересам другого идеологического блока, нежели того, к которому якобы принадлежали. Объ­ясняется это тем, что государства региона, постепенно укрепляя свою неза­висимость, стремились проводить внешнюю политику, ориентированную на национальные интересы, великие державы-патроны соответствующих бло­ков вынуждены были с этим считаться. С другой стороны, правящие режимы многих государств, основанные на вековых восточных традициях, меньше всего в своей повседневной практике руководствовались какими-либо идео­логическими императивами, даже теми, какие они якобы принимали, исходя из своей ориентации на СССР или США, проводя политику, основанную на соображениях конъюнктурной выгоды, зачастую ведя откровенный торг с сверхдержавами.

В этой связи крайне показателен пример Египта: режим Анвара Са­дата (1970-1981) прошёл путь эволюции от откровенно просоветского до откровенно проамериканского. Тому есть и другие примеры: Саудовская Аравия и ряд других арабских монархий, несмотря на свою прозападную ориентацию приняли активное участие в нефтяном эмбарго против западных союзников Израиля в 1973-74 гг. и «революции цен», вызвавших энергетиче­ский кризис; «стратегический союзник» Вашингтона иранский шах Мохам­мед Реза Пехлеви с целью сбалансировать американское влияние неодно­кратно делал дружественные жесты в адрес СССР; Ирак в сентябре 1980 г. начал войну с Ираном, даже не пытаясь консультироваться со своим союз­ником СССР.

В политике СССР и США в регионе был и откровенно военный ком­понент. Соединённые Штаты на протяжении всего рассматриваемого пе­риода содержали значительные контингенты своих ВМС в Восточном Сре­диземноморье и Персидском Заливе, не стесняясь использовать их как эле­мент давления в своей ближневосточной политике. Крупные военные контингенты США были размещены в Саудовской Аравии, Кувейте и др. во время войны в Персидском заливе 1991 г. («Буря в пустыне») и продолжают там дислоцироваться. Сохранила своё военное присутствие и Великобрита­ния (на Кипре). Войска США и ряда стран НАТО приняли участие в собы­тиях в Ливане в 1982 г., в бомбардировках Ливии (1986), в войне с Ираком (1991). Военная операция США и т.н. «многонациональных сил» против Ирака во время кувейтского кризиса 1990-91 гг. занимает особое место. Выделяется и сама по себе военная акция США—впервые так массово и масштабно были применены возможности высокотехнологичных видов вооружений (современная авиация, ракетная техника и др.). Сам же кувейтский кризис—первый показательный пример «глобализации» региональных конфликтов в новых условиях 1990-х гг. и реализации американских концепций «нового мирового порядка».

Если бы не ввод советских войск в Афганистан и их участие в войне в этой стране в 1979-89 гг., то советское военное присутствие было бы несо­измеримо меньшим по сравнению с американским. Афганская война стала самой крупной операцией советских войск со времён второй мировой войны.

Широко распространённой с обеих сторон была практика направления «со­ветников» в страны-клиенты и активное военно-техническое сотрудничество с ними.

Из стран региона военной активностью за пределами своих границ от­личились: Израиль (арабо-израильский конфликт, интервенция в Ливан), Сирия (оккупация Ливана), Иран (при шахе—интервенция в Оман, при исламском режиме—в Ливан). Самыми масштабными региональными конфликтами стали непрекращающийся арабо-израильский, кровопролитный ирано-иракский и разрушительно-тех­ногенный иракско-кувейтский кризис.

В области экономики регион БСВ также стал ареной соперничества, но уже не между СССР и США, а ставшей уже традиционной конкуренции ведущих центров мировой экономики—США, Европы и Японии. Важным событием в мировой и региональной экономике стала т.н. «революция цен» на нефть и перераспределение мирового рынка нефти, ставшие результатом борьбы нефтедобывающих стран региона с международными монополиями. Благодаря доходам от нефти БСВ стал одним из мировых финансово-эконо­мических центров. ОПЕК, в которой ведущую роль играли нефтедобываю­щие государства бассейна Персидского залива и Северной Африки, стала контролировать мировой рынок нефти.