Архитектурно-композиционные пределы интенсификации жилой застройки города

Как известно, чем длинней дома, тем меньше расход территории на разрывы между ними, тем выше плотность — как застройки, так и насе­ления в городе. Эта градостроительная аксиома создала почву для стремления к рекордной «сверхдлине» зданий в жилой застройке. Тако­вы дома-«меандры» и дома-«виадуки» Ле Корбюзье, проекты ветроза­щитных домов-барьеров для Норильска, студенческий дипломный про­ект дома-города длиной более 8 км, представленный в Карлсруэ Я. Ян­сеном.

Еще Н.А. Милютин в проекте «функционально-поточного» города предлагал непрерывные трехэтажные дома длиной 400 м на 800 жите­лей каждый. В конкурсных проектах последних десятилетий нередко встречаются жилые корпуса километровой длины.

Пределом возможной и целесообразной длины отдельного жилого дома можно считать 500—800 м. Реальными примерами такой длины являются «дом-флейта» в подмосковном Зеленограде и 36-секционный дом в Днепропетровске.

Предел рациональной высоты жилой застройки определяется техни­ческими и экономическими возможностями, а также гигиеническими ус­ловиями — это примерно 100 м, т.е. 25—30 этажей. Помимо того, что жилище на большой высоте экологически неполноценно и требует кон­

диционирования, «сверхвысокая» застройка теряет градостроительный смысл из-за сложности конструкций и вертикальных коммуникаций, а также из-за необходимости предоставления обширных наземных про­странств для обслуживания и отдыха жителей.

Рекордная высота — 1.600 м — была предложена Ф.Л. Райтом в про­екте вертикального дома-города «Иллинойс — одна миля» на 130 тыс. жителей, который должен был иметь 528 этажей при плотности населе­ния 14.000 чел./га. Незначительно уступали этому рекорду и другие про­екты фантастических домов-городов — «вертикальные», «пирамидаль­ные», «тотальные» — по проектам П. Солери, Н. Курокавы, Ж.П. Берна­ра и других (табл. 45).

Интенсификация жилой среды города представлялась самоцелью в теоретических проектах японских «метаболистов» 1960-х годов, которые не признавали плотности населения ниже, чем 2.000 чел./га. Еще более высокий показатель плотности населения был предусмотрен програм­мой международного конкурса «Синкентику—67» на проект-идею жи­лой среды города XXI века. Председатель жюри конкурса У. Нисияма так определил его учебно-методическую задачу:

«Если мы рассматриваем современную урбанизацию как неизбежную тенденцию, то людям нужно показать новый тип городской застройки, которая была бы не просто жилой единицей, а такой, которая физиче­ски и с точки зрения человеческой деятельности отвечала бы высоким плотностям будущей городской среды. Причина для назначенной плот­ности — от 3.000 до 5.000 чел./га — состояла в том, чтобы конкурсанты ощутили шок. Население 100.000 чел. было задано с целью предотвра­щения проектирования одного лишь дома-башни и получения таким образом высокой плотности жилища на территории не менее 15 га»*.

Помимо «сверхплотности» в градостроительных футурологических концепциях ряда авторов — И. Фридмана, П. Кука, А.Э. Гутнова и др. — предлагалось разделение городской среды на «стабильную» и «мобиль­ную».

К стабильной городской среде был отнесен долговечный простран- ственно-конструктивный «каркас», а к мобильной — меняющееся запол­нение этого каркаса, т.е. жилище, обслуживание, оборудование и благо­устройство.

Такое подразделение обосновывалось двояко:

А — во-первых, потребности городского населения не постоянны, они меняются в зависимости от возраста, семейного и социального положе­ния, вида деятельности;

Б — во вторых, отдельные материальные составные части городской среды имеют неодинаковый срок годности и в разной степени подвер­жены как техническому, так и моральному износу {табл. 46 и 47).

Несмотря на некоторые рациональные теоретические предпосылки, футурологические концепции, подобные приведенным выше, не имеют достаточных технико-экономических, функциональных и экологических оснований для реализации в обозримом будущем. Композиционно-эсте­тические возможности этих концепций также сомнительны, особенно в городах с историческим архитектурным наследием.