Дестабилизация социально-экологической ситуации в России

Дестабилизация социально-экологической ситуации в России вызыва­ет серьезные опасения. То, что произошло в России, лишь фрагмент общей перестройки общепланетарной системы, и прежде всего ее эконо­мической составляющей в условиях обострения глобальных проблем и на­растания угрозы общепланетарной экологической катастрофы. Одним из важнейших факторов конца XX столетия явилось формирование в резуль­тате стихийного процесса самоорганизации мировой экономики. “Локаль­ные, национальные экономики постепенно стали терять потенцию само­развития, – отмечал Н.Н.Моисеев, – они стали интегрироваться в еди­ный общепланетарный экономический организм с универсальной системой регулирования... Решающую роль в определении характера дальнейшего развития стали играть транснациональные корпорации (ТНК): произош­ла транснационализация капитализма”^[clxxiii].

За последние десятилетия возникло 37 тысяч ТНК, имеющих около 200 тысяч филиалов, которые образуют фактически единую сеть на всей планете. Эта совокупность ТНК владеет почти третью всех производст­венных фондов мира, производит более 40% общепланетарного продукта, осуществляет более половины внешнеторгового оборота, более 80% тор­говли высшими технологиями и контролирует более 90% вывоза капитала. Ведущие ТНК, осуществляя свою деятельность практически во всех стра­нах мира, охватывают более трети экспорта обрабатывающей промышлен­ности, 3/4 мировой торговли сырьевыми товарами, 4/5 торговли новыми технологиями, предоставляют рабочие места десяткам миллионов чело­век. Основное место базирования ТНК – США, Европейское сообщество и Япония. Эти наднациональные и глобальные экономические империи приобрели такую силу, подчеркивает А.А.Зиновьев, что “теперь от них решающим образом зависит судьба экономики национальных государств Запада, не говоря уже о прочем мире. Сверхэкономика властвует над экономикой... первого уровня... В этих условиях превращение российс­кой экономики в рыночную в желаемом для Запада виде означает прев­ращение ее в придаток сверхэкономики, причем на роль, какую ей укажут фактические хозяева мирового общества”^[clxxiv].

Экономика, как известно, составляет основу национальной безопас­ности любого государства. В свою очередь, динамика валового внутрен­него продукта (ВВП) является одной из наиболее важных характеристик, по которой можно судить не только об эффективности существующей мо­дели экономики, но и о дальнейших перспективах развития того или иного общества. Стабильный рост ВВП показывает, что в стране дейст­вует эффективная модель экономики, в результате чего увеличивается национальное богатство, происходит улучшение жизненных условий на­селения. Падение же ВВП означает, что обществом избрана ущербная модель развития.

Нынешнее катастрофическое состояние национальной безопасности России обусловлено прежде всего глубочайшей экономической депрес­сией, которая привела к сокращению объемов производства более чем вдвое, а бюджетных доходов – практически на порядок. В настоящее время состояние нашего бюджета по расходам примерно в 60 раз меньше, чем в Америке. По данным Госкомстата общий объем ВВП России с 1990 по 1997 г. упал на 50,2%, а по другим оценкам – на 52,3%^[clxxv].

Подобная тяжелейшая экономическая ситуация в России по сути де­ла не имеет аналогов в мировой практике. Так в годы Великой деп­рессии в США (1929–1933 гг.) – ВВП сократился на 38%, а в годы Вели­кой Отечественной войны национальный доход Советского Союза умень­шился на 36%. Однако и в том, и в другом случае не было такого ка­тастрофического роста объема внешней задолженности. На 1 января 1999 г. объем государственного внешнего долга России составлял 140,8 млрд. долларов США.

Причины столь разрушительных механизмов в нашей экономике заклю­чаются в следующем. С одной стороны, государство фактически полно­стью отказалось от своей ответственности за регулирование националь­ной экономики и обеспечение разумной денежно-кредитной политики в стране. С другой стороны, с 1992 г. в России, как известно, в ка­честве консультантов и экспертов побывало более 30 тысяч иностран­цев. Последствия их “конструктивной” деятельности налицо. В резуль­тате проводившейся под руководством МВФ макроэкономической политики России нанесен ущерб в полтриллиона долларов вывезенного и утрачен­ного капитала (что говорит о богатстве нашей страны. – И.К.), спрово­цирован двукратный спад производства и пятикратное сокращение ин­вестиций, деградация производительных сил общества и обнищание населения^[clxxvi]. Надо сказать, что подобные методики МВФ были определены Меж­дународным трибуналом в Мадриде “как преступление перед народами”. В постановлении трибунала, в частности, сказано: “Программы стабили­зации Международного валютного фонда, примененные им в ряде стран, включая Россию, есть целенаправленное убийство людей посредством на­вязанных обманным путем договоров, и эту политику следует расцени­вать как следствие преступления, а не ошибки^[clxxvii].

В конечном счете международные финансовые структуры, и в част­ности МВФ, добиваются полной капитуляции России, а именно: отказа государства от своего суверенитета в проведении экономической поли­тики, управлении денежной и финансовой системами, а также природны­ми ресурсами нашей страны. И неудивительно. Сегодня более выгодного и перспективного рынка, чем российский для приобретения колоссальных богатств по ценам в десятки, а то и сотни раз меньше их реальной себестоимости в мире просто не существует. Поэтому-то Рос­сия подвергается ныне со стороны высокоразвитых государств действию так называемой концепции “сплавления” или “асфальтирования” стран для выстраивания “нового глобального экономического пространства”.

Механизм действия данной концепции наиболее объективно раскрыт С.Глазьевым. Суть ее состоит в том, что международный капитал в той или иной стране начинает массированную спекуляцию с национальной ва­лютой и спекуляцию на рынке ценных бумаг (зачастую даже на иностран­ных биржах, за границей). В России за последние годы, как известно, около 70% сделок заключено непосредственно в пользу иностранных компаний. Сначала стоимость ценных бумаг на рынке в несколько раз ис­кусственно вздувается. Но как только финансовая пирамида начинает крениться, иностранный капитал выходит из национальной экономической системы (что в России, в частности, привело к 10-кратному падению цен на рынке ценных бумаг). После этого он снова заходит в страну, но уже по другому курсу национальной валюты. И поскольку на один доллар можно приобрести гораздо больше национальной валюты, иност­ранный капитал скупает контроль за предприятиями в национальной эко­номике практически по минимальным, “бросовым” ценам. В результате в настоящее время “вся капитализированная стоимость нашей экономики” после искусственного обвала 17 августа “вполне под силу двум-трем крупным иностранным коммерческим банкам”^[clxxviii]. Как пишет С.Глазьев, концепция “сплавления” или “асфальтирования” стран имеет своим следствием то, что после нескольких скачков иностранного капитала “туда-обратно национального капитала в стране просто не остается. Весь капитал становится международным, он практически доминирует во всех ключевых отраслях и все решения, связанные в том числе с нашей национальной безопасностью, после двух-трех тактов такого процесса будут приниматься не здесь, а за границей”^[clxxix].

Дело в том, что в обстановке нарастания сырьевого, энергетичес­кого и экологического кризисов, демографической напряженности и дру­гих явлений общепланетарного характера международная финансовая олигархия и транснациональный капитал, представляя собой мощную эко­номическую силу, стремятся не только к созданию условий для извлече­ния сверхприбылей и тотальному контролю над мировым рынком, но глав­ное – к упрочению глобального господства.

Неудивительно, что попытки приспособиться к новой геополитичес­кой конфигурации в современном мире (после распада стран социализма и особенно развала СССР), “втиснуть” неизбежную перестройку междуна­родной системы в выгодные для Америки и развитых стран рамки приве­ли к появлению концепции “нового мирового порядка” и теории “золото­го миллиарда”, согласно которым обеспеченное существование на плане­те может быть гарантировано только для миллиарда человек из наиболее передовых стран, в то время как остальным странам уготована участь “вспомогательных государств”.

“Новый миропорядок” предполагает переход мирового сообщества к “новой глобальной цивилизации” с единым центром – Америкой, где жизнь будет построена по единым меркам: рыночная экономика, либе­рально-демократические институты, коммерциализированная культура и т.д. В этом и заключается “глобализация”. Речь идет по существу о распространении в мире евро-американской модели развития.

Вместе с тем, как было указано на конференции ООН по окружающей среде и развитию (проходившей 3-4 июня 1992 г. в Рио-де-Жанейро), модель развития, которую использует десяток западных стран, а также идея “Pax americana (Американского мира)”, направленная на безудерж­ный рост и максимальное потребление ресурсов планеты, полностью исчерпала себя в конце XXI столетия. Приговором для “ресурсопотребительской” (неустойчивой) модели развития стал вывод о том, что сохране­ние и, более того, универсализация принятых на Западе жизненных стандартов (которые усиленно пропагандируются сегодня, в частности, в России) неизбежно приведут человечество к глобальной экологичес­кой катастрофе. Катастрофа, к которой мировое сообщество медленно приближается, по словам немецкого философа В.Хесле, “...давно бы уже наступила, если бы все жители планеты потребляли бы столько же энер­гии, сколько жители развитых стран Запада, а в атмосферу выбрасыва­лось столько же вредных веществ. Вряд ли кто ныне решится спорить о том, что западные индустриальные общества таким образом далее развиваться не могут – иначе мы провалимся в бездну”^[clxxx].

К такому же выводу, как и несколько десятилетий назад, приходят представители Римского клуба: “Рост численности населения в мире се­годня экстремально высок, и скоро всем станет ясно, что без значи­тельных изменений в ценностных ориентациях, сфере потребления, стиле жизни развитых стран вряд ли будет достигнута мировая стабильность, в том числе между и богатыми странами и людьми”^[clxxxi].

Поэтому исходя из необходимости сохранения определенной меры ус­тойчивости планетарного развития, на конференции в Рио-де-Жанейро был провозглашен принцип существования человеческой цивилизации на рубеже XXI столетия – “sustainable development”, что означает “до­пустимое (самоподдерживающееся) развитие”. То есть такое развитие, которое обеспечивало бы необходимый баланс между рациональным удов­летворением основных жизненных потребностей ныне живущих людей и со­хранением таких возможностей для будущих поколений. К сожалению, наиболее неудачно этот термин был переведен в России – как “устойчивое развитие”, что породило множество иллюзий. Некоторые специалисты считают даже идею “устойчивого развития” утопической, полагая, что это скорее идеология, а не теоретико-концептуальная система. В условиях утверждения “нового мирового порядка”, функционирования МИРА ТНК и действия в практике международных отношений принципа “золотого миллиарда”, согласно которому “всего на всех не хватит”, она фактически лишена всяких реальных оснований, а значит, не спо­собна осуществиться на практике.

Поскольку наиглавнейшим требованием “глобальной цивилизации” является стабильность – причем любой ценой, постольку в ней особого акцента на материальные блага и потребление ожидать не приходится. Рубеж перенасыщения развитые страны перешагнули уже давно, поэтому идея “устойчивого развития” подразумевает лишь сохранение статус-кво, то есть существующего баланса бедных и богатых стран и регио­нов. Другими словами, те страны, которые по тем или иным причинам смогли выйти на уровень сверхпотребления, там и останутся. А те, ко­торые не успели – никогда и не достигнут его, поскольку в условиях обострения глобальных проблем и нарастания угрозы общепланетарной экологической катастрофы “надо думать не о потреблении, а об инте­ресах человечества. В конце концов, остальной мир в принципе не может подняться до уровня потребления США – ресурсов явно не хватит”^[clxxxii].

По самым оптимистическим расчетам, если бы в мире господствова­ла модель цивилизации с приоритетом не материальных, а духовных цен­ностей, то при скромном достатке, “эквивалентном” средним потребностям людей 1990 г., можно было бы “содержать” от 15 до 60 млрд. че­ловек. При этом, правда, пришлось бы “делить” на 160 государств имеющиеся на планете природные богатства, на что у “сильных мира сего” нет никакого желания.

Если же в мире утвердится модель развития “потребительского общества”, а значит, образ жизни и метод мышления господствующей ныне евро-американской цивилизации (что представляет, на наш взгляд, дур­ную перспективу для всего человечества), то это ускорит наступление глобальной экологической катастрофы на планете. “Общество, сделавшее материальное благополучие смыслом существования людей, не обязатель­но имеет своим следствием всеобщее изобилие, – замечает В.М.Межуев. – Не все смогут жить так, как живут на Западе (хотя бы в силу ограни­ченности тех же природных ресурсов), да и Запад, заботясь о себе, вряд ли позволит всем жить так, как живет он сам. Ведь народы, кото­рым будет предписано жить по западным образцам, захотят иметь и за­падные стандарты потребления. Это и есть путь в экологическую безд­ну”^[clxxxiii].

Чтобы сохранить достигнутое благосостояние и социальную стабиль­ность и выжить в угрожающе сложных исторических условиях, Запад “вы­нуждается” на то, чтобы установить “новый мировой порядок”. Причем при поиске путей дальнейшего “обустройства мира” предпринимаются по­пытки разработать и навязать мировому сообществу такие решения гло­бальных проблем, которые отвечали бы интересам лишь мировой финансо­вой олигархии и транснационального капитала.

Фактически “золотой миллиард” во главе с США стремится решить свои социальные, экономические и экологические проблемы не за счет кардинального изменения своей стратегии в области экономики, соци­альной сферы и экологии, а за счет стран, оставшихся за бортом так называемой “глобальной цивилизации”, и в первую очередь России.