Сергей Владимирович Ёлкин Дмитрий Анатольевич Гаврилов Нурали Нурисламович Латыпов

Сергей Владимирович Ёлкин Дмитрий Анатольевич Гаврилов Нурали Нурисламович Латыпов

Турбулентное мышление. Зарядка для интеллекта

 

 

Нурали Латыпов, Дмитрий Гаврилов, Сергей Ёлкин

Турбулентное мышление. Зарядка для Интеллекта

 

 

Благодарность

Авторы выражают благодарность: профессору, доктору технических наук Николаю Николаевичу Карнаухову ;… писателю Станиславу Эдуардовичу Ермакову – за творческую и техническую помощь в работе над рукописью;

Вступление

Мощь человеческого разума сводится на нет, если сам человек ставит жёсткие границы своей пытливости.

По многим критериям выявляется, что российская школа ныне уже не готовит детей к использованию знаний в жизни. А ведь умение применять их – основа творческого мышления, важнейший показатель развития интеллекта, и вообще главная задача образования.

18 октября 2012 года в «Известиях» [3] опубликовано интервью, откуда стало ясно, что проблему у нас на высоком уровне решать не собираются, а «заметают под ковёр», как нерадивая хозяйка – пыль. По крайней мере, сейчас это так, а что будет дальше – увидим. Дело в том, что Россия больше не будет участвовать в международной программе мониторинга школьников (PISA): с 2012 года на федеральном уровне принято решение отказаться от тестирования. Об этом «Известиям» рассказала президент Российской ассоциации чтения, под чьей эгидой в нашей стране и проходили тестирования, Наталья Сметанникова:

«Начиная с 2000 года российские 15‑летние школьники проходят каждые три года специальные тестирования в рамках Международной программы по оценке образовательных достижений учащихся (PISA) при Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР).

Цель данных исследований – мониторинг «человеческого капитала» страны, являющегося одним из основных показателей экономического развития государства. PISA помогает выяснить уровень качества образования в школах, сравнить изменения, происходящие в системах образования в разных странах.

Тестирование проходит в трёх направлениях: грамотность чтения, научная и математическая грамотность.

Сметанникова видит причину отказа от тестов в наглядной негативной динамике результатов тестов российских школьников.

По её словам, в 2000 году в тестировании, направленном на чтение и понимание текста, приняли участие 32 государства. Тогда Россия заняла 25‑е место.

Тремя годами позже наша страна удостоилась уже 32‑го места в исследовании, в котором приняли участие 43 страны. А по результатам 2006 года из почти 60 государств Россия вошла в четвёртый десяток, показав уровень ниже среднего в навыках чтения и в математике. По результатам тестирования 2009 года отечественные школьники получили 41‑е место из 65.

– Изначально Россия не хотела публиковать результаты. Однако мы не позволили их скрыть. Это необходимо для того, чтобы мы научились себя оценивать, а не жить мифами, как это было в СССР, когда никто не мог проверить [4] , действительно ли мы являлись самой читающей страной , – объясняет Сметанникова.

Президент Российской ассоциации чтения пояснила, что тестирования 2000 и 2003 годов в России проводили коммерческие организации, а начиная с 2006 года данную функцию взяло на себя Министерство образования РФ.

– Однако в этом году Россия, ссылаясь якобы на кризис, отказалась от мониторинга, – сообщила она.

Эксперты объясняют, что подобные международные тестирования направлены на изучение экономического состояния государства, на их основе строятся прогнозы, что в будущем ждать от России: инновационного развития экономики или продолжения политики сырьевой державы.

К примеру, доцент кафедры политической теории МГИМО Кирилл Коктыш пояснил «Известиям», что международные тесты направлены на оценку качества человеческого капитала – одного из факторов экономического развития.

Эксперт Центра проблемного анализа Виктор Аверков констатирует негативные тенденции.

– Идёт процесс деградации институтов образования и науки. Безусловно, её темпы развития замедлились, но непонятно, перешла ли эта деградации критическую черту . Пока об этом никто не думает, и нет соответствующей стратегии, – полагает он.

Наталья Сметанникова считает, что дальнейшие перспективы России в рейтинге неутешительные.

– Безусловно, судя по тому, что сегодня происходит в образовании, наше будущее – не инновации и даже не закручивание кранов с нефтью и газом. Так как сегодня, к сожалению, даже те специалисты, которые должны этим заниматься, – полуграмотные , – сетует она.

Главная проблема, по словам Сметанниковой, – фрагментарность отечественной школьной программы.

– Отсутствие регулярных занятий литературой и школьного выпускного сочинения лишает современных школьников способности к образованию связей. И логических в том числе . Например, в Гарварде до сих пор все обсуждения, касающиеся даже экономических вопросов, проходят на материале художественной литературы, – приводит она пример…»

Как выразился один античный учитель о своём ученике: «У него была пустая голова, доверху набитая знаниями». Мало того, что и в советские годы сложились многие проблемы – тут и качество преподавательского состава, и, скажем прямо, «заидеологизированность» образования, сужающая поле для творческой мысли. Так вдруг свершилась «революция» – стали внедрять «инновации» типа ЕГЭ.

Возвращаясь к нашему изначальному натуралистическому примеру: что такое ЕГЭ? Представьте: та же самая обезьяна вдруг догадалась зачерпнуть кружкой из бассейна и потянулась к воде… А ей «бац!» хлыстом по лапе, и заставляют вернуться на дальний плот, где стоит бачок. Чтобы не вздумала черпать, откуда не положено.

А ведь черпать знания, «откуда не положено» – главное качество дерзкого и, как правило, результативного интеллекта .

Интеллектуальная недостаточность, которой в итоге тяжело заболело наше общество в XXI веке, грозит в ближайшее время перейти в стадию декомпенсации.

Эту нашу работу мы рассматриваем как один из сильнодействующих профилактических препаратов, удерживающий пациента на стадии компенсации. Преодолеть же все сложившиеся пороки и болячки в современной образовательной и просветительской сфере мы не можем чисто физически, да и никакой Геракл разом бы не смог очистить фурсенковские конюшни. Но целым рядом творческих методик мы можем помочь отчасти компенсировать чиновничий ущерб.

А там, как в притче о Ходже Насреддине, сиятельном эмире и ишаке… Впрочем, учитывая, с какой скоростью меняются падишахи от образования, от худшего к ещё более худшему, шансов не свихнуться для Насреддина и его верного длинноухого ученика остаётся всё меньше и меньше. «Общество, которое не способно ценить тренированный интеллект, обречено», – говорил ещё академик АН СССР А.Б. Мигдал.

Экономика наша ещё глубже, чем на закате коммунизма, погружена в сырьевой экспорт. Соответственно интеллект не только не востребован, но и ущемлён уже не только в правах, но и в материальных интересах. Новейшая реорганизация образования жестоко ломает отечественную традицию воспроизводства интеллекта. Деинтеллектуализацию общества нагло и цинично проводят те, кто в то же время своих отпрысков отправляет в британские и швейцарские школы.

«Именно властная потребность непрерывно познавать сделала нас качественно отличными от дальних отставших родственников… Удивление и любопытство – лишь начало, спусковой крючок исследовательской страсти . Инстинкт цели принимает эстафету от удивления и любопытства, именно он, по словам великого Павлова, есть основная форма жизненной энергии каждого их нас. Этот инстинкт надо тщательно культивировать в себе, выбирая цели сложные, далёкие и высокие. А наградой служит самое труднодостижимое – ощущение, что живёшь, а не существуешь» (Губерман, 1969. С. 148–153).

Сложившаяся же ныне система образования убивает в нашем народе эту властную потребность. К тому времени, когда бесперспективность тупого экспорта сырья станет очевидна для всех, Россия уже не сможет реинтеллектуализироваться, опорные люди будут потеряны.

В то же время сегодняшние взаимоотношения разума и власти не оставляют сколько‑нибудь заметных надежд на благоприятный исход.

Однажды Николай I посетил Московский университет. Когда ректор представлял ему лучших студентов, после короткого разговора с ними Николай сказал: «Не нужны мне умники, а нужны послушники» (в другой версии: «Нам умных не надобно, нам надобны верные»). И всё же, не в пример нынешним, тот император всё же осознавал необходимость инженерно‑технических специальностей для нужд державы, любил с гордостью повторять «Мы – инженеры!» и был одним из «спонсоров» системы образования в этой отрасли.

Ныне же положение вещей анекдотическое, и было бы смешно, если бы не было так грустно.

Некий инженер умер и попал в ад за всякие мелкие земные прегрешения. В скором времени его перестал устраивать уровень комфорта, и он принялся за усовершенствования своего нового местопребывания. Установил там кондиционеры, освежители воздуха, эскалаторы с круга на круг, ввёл барботаж и кипящий слой в котлах для грешников и т. п.

Звонит Бог Сатане: «Ну, как там у вас дела?» – спрашивает.

Сатана ему в ответ: «Дела идут как никогда! У нас теперь есть кондиционеры, освежители воздуха, эскалаторы и «чёрт знает что» ещё этот инженер установит в самое ближайшее время!»

Господь ( возмущённо и удивлённо ): «ЧТО? У вас есть ИНЖЕНЕР!?! Слушай, тут какая‑то ошибка. Инженеры не должны попадать в ад! Сейчас же пришли его ко мне наверх!»

Сатана: «Да ни за что! Он теперь у меня в команде!»

«Немедленно пришли его ко мне наверх, или я буду с тобой судиться!» – негодует Бог.

Сатана: «Ага, и где ты у себя найдёшь адвоката?!»

Хорошего инженера не так просто найти не то что в анекдоте, но и на всём белом свете. Вид, конечно, не вымирающий, но уже ставший желанным персонажем Красной книги. Ему ещё предстоит побороться за выживание на рынке труда с чрезвычайно размножившимися конкурентами – приказчиками всех мастей (по‑современному – менеджерами), заполонившими постсоветское пространство.

Не к лучшему меняется и сознание…

Маленький пример. С момента выхода нашей книги «Самоучитель игры на извилинах» минуло не так много времени, но мы уже успели озвучить вопрос из её предисловия на ряде состязаний и тестирований в разных городах и для разных аудиторий. Как многие помнят, ответа в книге мы не привели:

«Начало 60‑х годов. Узбекистан. Студент‑физик живёт бедно. Всё хозяйство семьи – глинобитный домик и захудалый курятник. Один из членов Горсовета предложил студенту подработку (за солидные, по тому времени, 30 рублей в месяц). От работника требовалось ежедневно, когда смеркается – включать по всему городку освещение, а когда светает – выключать его… Целый год студент занимался учёбой, не заботясь о подходе к рубильнику. Тем не менее свет включался и выключался в строго обозначенное договором время. Каким образом находчивому студенту это удалось?»

К нашему огорчению, представители молодого поколения чаще отвечали, что студент должен за часть причитающихся ему денег нанять гастарбайтера, чтобы тот выполнял рутинную работу. Тридцатилетние немного шевелили мозгами – предлагали нанять пастуха по совместительству: ведь он утром выгоняет скот на пастбище, а вечером – загоняет. Дескать, «за три рубля» он бы заодно и «выключал», и «включал» свет.

И лишь сорокалетние участники семинаров и люди постарше, вчитываясь в условие изобретательской задачи, догадывались о неслучайности упоминания курятника.

Студент (а это был Нурислам Латыпов – отец одного из авторов) использовал генетическую зависимость кур от освещённости. Вспомните термин «куриная слепота». Когда смеркалось – куры сами забирались на насест, когда рассветало – куры сами с насеста слезали. Насест же был соединён с городской электросетью через реле…

 

 

* * *

 

Первые шаги к новому взаимопониманию с интеллектуальной элитой общества должна сделать власть. Ведь именно от неё зависят ключевые шаги влево: централизованная поддержка учебных и исследовательских организаций, интеллектуализация СМИ, целенаправленное финансирование произведений искусства, стимулирующих и возвышающих общественно полезное проявление интеллекта.

Расходы на все эти жизненно необходимые шаги весьма скромны – особенно в рамках нынешнего нефтедолларового бюджета. Возможные же благотворные последствия неисчислимы – и могут стать опорой для нового рывка в развитии страны. В том числе и для чиновников – общественного слоя, обязанного строго исполнять любые инструкции, а потому традиционно не доверяющего свободному интеллекту.

Интеллектуальная надстройка, сформированная ещё при советской власти, хотя и деятельно размывается, способна – пока живо поколение 1950‑х – 1960‑х – к дальнейшему развитию и воспроизводству. Нужна только стратегическая дальновидность власти – прежде всего федеральной. И разумеется, сформированная этой дальновидностью готовность переломить привычную неблагоприятную тенденцию – политическая воля.

Если совершить экскурс в историю, например в первые годы после отгремевшей Гражданской войны, в годы ещё большей, чем ныне, разрухи, мы легко обнаружим её примеры на уровне высшего руководства Советской Россией. Приведём лишь несколько цитат навскидку.

 

 

...

Председатель Высшего совета народного хозяйства Ф. Дзержинский – Л.К. Мартенсу, председателю Комитета по делам изобретений ВСНХ СССР,

12 декабря 1924 года:

«Просьба прислать мне письменную справку, как у нас обстоит дело с изобретениями и изобретателями, с их использованием и каковы у нас органы и порядки по осуществлению этих изобретений, а также по поощрению рабочих изобретателей у станка на фабриках и заводах. Кроме того, как поставлено у нас дело по изучению и введению у нас всяких технических усовершенствований, достигнутых уже за границей…»

 

Из циркуляра по ВСНХ СССР № 34 от 11 апреля 1925 года. О рабочем изобретательстве:

 

 

...

«Изобретательская деятельность рабочих, как и всякая другая, требует для достижения преследуемой цели нередко продолжительного экспериментирования. Материальное воплощение изобретательской идеи должно иногда подвергаться усовершенствованию в течение годов и годов. Такая работа может требовать значительных финансовых затрат. Необходимо в подобных случаях тщательно обследовать вопрос об осуществлении изобретения и с технической, и с экономической стороны.

В техническом отношении нашей промышленности окажут помощь бюро по изобретательским и патентно‑правовым делам и научно‑технические институты НТО ВСНХ, в экономическом отношении вопрос должен быть проработан, если дело идёт о более крупных финансовых затратах, в управляющих органах промышленности…

Страна рабоче‑крестьянского советско‑коммунистического строительства должна быть также страной коллективного творчества в области техники и улучшения методов труда…

В целях ограждения законного интереса изобретателя предлагается о всяком изобретении, имеющем патентно‑способный характер, делать заявку в Комитет по делам изобретений (Ленинград, Фонтанка,76/78); в целях широчайшего использования изобретений во всём Советском Союзе предлагается уведомлять о каждом изобретении как соответствующий управляющий орган промышленности, так и оповещать о нем соответствующую отрасль промышленности путем печати.

Председатель Высшего совета народного хозяйства

Ф. Дзержинский»

 

Из выступления «На борьбу с болезнями управленческого аппарата», 9 июля 1926 года.

 

 

...

«Очень много времени у нас уходит на совещания и комиссии. Должен сказать, что при нашей системе они не всегда неизбежны. Нельзя сказать, что их не должно быть, потому что ряд вопросов требует согласования, но максимально сократить совещания и комиссии, безусловно, можно, поскольку мы расширяем систему личной ответственности.

Согласование вопросов превращается у нас часто в карикатуру; открываются прения, преют, в то время как наперед можно сказать, какое будет решение. Наконец, сплошь и рядом согласовать вполне возможно простым телефонным разговором…

Ф. Дзержинский»

 

Не правда ли, актуально звучит и по сей день!? Есть о чём задуматься на самом высоком уровне наследникам Железного Феликса, которые ныне управляют страной.

И им же стоит обратить внимание на типичные высказывания типичных современных «деятелей». 15 сентября 2012 года на шестилетии Московской школы управления «Сколково» председатель правления «Ренессанс управление инвестициями» (RIM) и управляющий партнер компании «Третий Рим» Андрей Мовчан устраивал мастер‑класс, на котором открытым текстом советовал прочим коллегам следующее:

«Инвестируйте в того, кто украл идею. Воровство идеи – это способность украсть идею, в нормальном смысле. Прежде всего, означает очень острый ум и способность человека рационально и цинично оценивать то, что происходит вокруг него. Как правило, это связано с большой мотивацией к созиданию. И очень сильно отличается от встречающейся у генераторов идей мотивацией к самолюбованию. Вы можете сравнить хорошего актера и плохого поэта. Процент хороших актеров среди актеров значительно выше, чем процент хороших поэтов среди поэтов. Потому что мотивация актера – выбрать лучшее и сделать хорошо, он всё равно читает чужое. Мотивация поэта – продать себя, а не своё произведение. Никто не спорит, что есть гениальные поэты, но сделать ставку на поэта значительно сложнее, всё‑таки с актером вы говорите на одном языке. Циничном. Как довести до публики чужое великолепное произведение. И, как правило, воровство идей связано не с тем, что человек пошёл и украл у кого‑то идею, которую тот бы реализовал. Это невозможно. Если у него уже есть идея и он продвинулся в её реализации, тот, кто её украл, будет опаздывать. Воровство идей происходит у тех, кто не в состоянии их реализовать. И, слава богу, иначе огромное количество идей бы погибло, и мы бы с вами не пользовались бы ни iPhone, ни Windows, ни настольным компьютером… А с точки зрения мотивации – у человека, который украл идею, готов пойти вперёд, искать под неё деньги, она значительна выше, чем мотивация человека, который что‑то придумал и хочет это продать. Более того, с точки зрения стоимости тот, кто взял чужую идею, уже обладает определённым набором качеств, которые позволяют двигаться вперёд и пробиваться. Обычный образ поэта – это человек самовлюблённый, нежный и боящийся за себя. Встречаясь с ударами, с неуважением инвестора, с отказом от дальнейшего финансирования, с неисполнением плана, который он сам себе наметил, с циничным отношением к его идее, с вопросом «а почему вы думаете, что это вообще будет успешным», он часто замыкается, расстраивается, уходит в истерику, перестаёт работать и… придумывает новую идею. Человек, который взял чужую идею, поставил на неё, должен значительно сильнее за неё цепляться» [5] .

 

Такая «юзерско‑воровская» позиция, озвученная в цветнике инновационной мысли «Сколково», вызвала живое обсуждение в блогах.

«Так ведь – ничего нового, – комментирует один из блогеров. – У нас и детям теперь известно, что именно воровство это путь к успеху. Творчество и созидание и рядом не стояли. А воровство идей – это весьма частный случай. В отношении других объектов эта креативная идея давно применяется. Новое здесь только то, что наши жулики вдруг сделали эпохальное открытие, что идеи тоже воровать можно к большой для себя выгоде. У нас этот товар ещё совсем недавно был бросовым. Так что прогресс несомненен. Но хотелось бы обратить внимание господ воров и их адвокатов, что если этих непутёвых творцов и созидателей слишком уж «зачмырить», то и воровать будет особо нечего».

Другой комментатор вторит: «По сути, автор подводит к мысли, что творить занятие безнадёжное – всё равно украдут и реализуют, те, кто сумел подмазаться к корпорации побольше. Вместо свободы как бы предлагается учиться красть идеи и подмазываться к большим корпорациям. Печально всё это…»

В самом деле, «ничего нового», только рекомендации грабительские. Ещё тот же Эдвард де Боно в десятой главе «Латерального мышления» отмечал применительно к западному обществу: «Многие научно‑исследовательские отделы и институты предпочитают иметь дело с человеком, способным давать новые идеи, с тем, чтобы прибегать к его помощи в случаях столкновения с трудной проблемой. Однако такие люди крайне редко используются с максимальной отдачей. Кроме того, они, как правило, плохие организаторы; поскольку идей у них слишком много, они так поглощены самой последней идеей, что не в состоянии довести до конца реализацию предыдущей. Целеустремлённость, напористость и решительность не свойственны человеку с идеями, ибо он больше занят выработкой новых идей, нежели их реализацией. Он не в состоянии так организовать свою деятельность, чтобы иметь в своем распоряжении достаточно средств для претворения всех своих идей в жизнь. Небезынтересно отметить, что успеху Эдисона в значительной степени способствовала превосходная организация его деловых начинаний; в результате его изобретательскому уму была обеспечена идеальная окружающая среда.

Как правило, люди влиятельные и наделённые властью лишены способности выдвигать новые идеи. На трудном пути восхождения по служебной лестнице ортодоксальной организации новые идеи скорее являются помехой, нежели достоинством. В организациях такого рода гораздо более поощряются упорство, энергичность и целеустремлённость. Человека же с идеями нередко обвиняют в лености и незаинтересованности в работе. Вообще говоря, такое обвинение не лишено оснований, ибо естественно, что человек, проявляющий энтузиазм в разработке собственных идей, мало прилежен в разработке чужих…

Организаторы обычно не умеют отличить человека с идеями, в котором они не слишком нуждаются, от простого исполнителя, который достаточно аккуратен и добросовестно выполняет нужную работу.

Люди с идеями склонны презирать так называемых исполнителей, которые обычно работают с большим умением и усердием с идеями второго порядка. Однако они забывают, что именно исполнители фактически и делают всю нужную и полезную работу, без которой новые идеи ничего бы не стоили. К тому же, что простые исполнители работают с идеями второго порядка вовсе не потому, что сами они не способны предложить лучшие идеи, а потому, что они умеют приступить к работе над новой идеей сразу же после её возникновения; для того, чтобы начать работу, им не нужно сверхвдохновения и сверхидей. Точно так же исполнитель может упорно заниматься какой‑то проблемой именно потому, что способен решить её; тогда как человек с идеями начнёт выискивать более лёгкие пути для решения проблемы, ибо он слишком ленив и совершенно не приспособлен к упорному труду. Лучшей научно‑исследовательской бригадой будет та, которая включает человека с идеями и исполнителя: они должны работать совместно…» (Боно, 2005).

Как видите, вывод, сделанный в конце, не соответствует «сколковскому». Исполнитель не должен и не имеет права грабить «человека с идеями», но их синтез видится очевидным и разумным. Инвестировать надо не в грабителя чужого интеллектуального труда, а в сформированные на паритете команды, где гармонично взаимодействуют генераторы идеи и технологи, осуществляющие эти идеи и проекты.

Разумеется, де Боно упрощает.

Развивать надо не только организатора команды, но и генератора, чтобы он мог видеть задачи, достаточные для удовлетворения своего ума и возможностей такой команды. Воплощение идеи в жизнь – это целый набор задач, требующих повседневного творческого решения не от одного лишь «генератора идей», но и от так называемых «технологов».

Рассуждения на похожую тему находим ещё в 1960‑х годах в трудах основоположника кибернетики, выдающегося американского математика Норберта Винера. Он писал:

«Я не придерживаюсь мнения, что человек науки должен замкнуться в башне из слоновой кости, жить исключительно жизнью интеллекта, быть совершенно безразличным к применению, какое могут получить его идеи. Напротив, он должен оказывать непосредственное влияние на отчуждаемые от него результаты и не должен превращаться в простой инструмент, питающий идеями других людей, которые могут не видеть возможностей, какие он видит, и которые просто заинтересованы в непосредственных результатах в соответствии с неким собственным кодом …

Вообще хороший организатор может достигнуть гораздо большего надлежащим подбором людей, чем постоянными приказами. Выбирайте людей, достаточно заинтересованных в выполнении возложенной на них задачи, чтобы их не нужно было подгонять. Человек, из которого может выработаться действительно хороший учёный, будет предъявлять к себе гораздо более строгие требования, чем те, которые вообще могут прийти в голову руководящему им администратору.

Последний достигнет гораздо большего, проникнувшись духом научной работы, поняв её всесторонне и творчески и действуя как коллега, который заслужил право давать советы в силу своего большего понимания дела и своего опыта, чем тогда, когда он действует наперекор своим подчинённым. Человек, который на собственном опыте выявил трудности определенной проблемы, не склонен принимать указания от того, кто, по его мнению, не обладает этим опытом и не знает этих трудностей …» (Винер, 1961).

То же самое можно и даже необходимо сказать в применении к изобретателю и изобретательству.

 

 

* * *

 

«Для воспитания профессионалов, способных решать сложнейшие научно‑технические, экономические и политические задачи… требуются и специальные методы их подготовки. Среди множества аспектов этой проблемы рассмотрим один, являющийся, на наш взгляд, центральным для всей методологии в целом.

Не секрет, что в учебном процессе подготовки любых специалистов используются специально подобранные задачи, которые отвечают следующему ряду требований: способствуют лучшему усвоению лекционного материала, упрощают процесс оценки полученных знаний, позволяют наибыстрейшим образом выработать необходимые навыки. Таким образом, стремление к оптимизации учебного процесса приводит к тому, что перед студентами разыгрывается «театр абсолютной истины».

Неявно закладывается представление о том, что лекционный и учебный материал есть единственная и непреложная истина, сомневаться в которой – недопустимый грех. В учебных курсах отсутствуют представления об альтернативных концепциях, лишь временно уступивших первенство в процессе познания. Погоня же за наработкой навыков приводит к образованию устойчивых стереотипов. В результате мы впадаем в противоречие. Ясно, что необходимо учить студентов не только тому, как совершенствовать навыки, но и как разрушать стереотипы, являющиеся источником психологической инерции. Прекрасным инструментом разрушения стереотипов являются парадоксы.

Парадокс является вызовом нашему разуму, требующим немедленно разрешить возникающее противоречие. И вместе с тем он позволяет совершенно по‑новому взглянуть на привычное, увидеть проблему под другим углом зрения, помогает лучше понять альтернативные концепции и парадигмы. Парадокс вырабатывает у учащихся активное отношение к получению знаний. Разрешая противоречия, они обнаруживают, что это прекрасный путь к созданию новых технических и научных решений. И нет причин бояться сообщать студентам о существовании ещё не разрешенных парадоксов, так как они раскрывают новые горизонты познания.

Вместе с тем, поскольку каждый учебный курс перегружен, то можно пойти по пути создания специального учебного предмета, в котором можно сконцентрировать основные парадоксы и противоречия фундаментальных и прикладных дисциплин, а также методы их разрешения…» (Ёлкин, 1999).

Проблема назрела и даже перезрела. Ещё Эвальд Васильевич Ильенков писал:

«Представим себе на минуту такую школу поварского искусства, где будущих поваров старательно обучают смакованию и поеданию готовых блюд, но не дают ученикам даже заглянуть в кухню, где эти блюда приготавливаются…

Между тем мы слишком часто поступаем именно так, преподавая детям (и не только детям) основы современной науки, современных знаний. Мы не даем им заглянуть в «кухню науки», не помогаем им рассмотреть тот процесс, в ходе которого сырой, ещё не переваренный и не пережёванный материал жизни постепенно превращается в систему «чистых» теоретических абстракций, дефиниций, правил, законов и алгоритмов.

Потом мы удивляемся (или, наоборот, не удивляемся, что ещё хуже), когда прилежно зазубривший все эти премудрости отличник становится в тупик, едва перед ним возникнет та самая «неумытая и неприкрашенная» действительность, полная трудностей и противоречий, из гущи которой когда‑то были извлечены с помощью мышления те самые «чистые истины», которые он зазубрил, не думая, не видя в них никакого реального, предметного смысла» (Ильенков, 1991. С. 45–46).

Это хорошо понимают многие современные педагоги и учителя. А в сравнении с советской школой – в школе нынешней, как мы подчёркивали, указанные проблемы ещё более обострены. Доктор педагогических наук Андрей Викторович Хуторской задаётся вопросом:

«Какова причина десятикратного уменьшения креативного потенциала учащихся за время их обучения в школе? Одна из главных причин – сложившаяся система образования, которая фактически не ориентирована на развитие творческих способностей. Подтверждением тому является выполненный нами анализ действующих образовательных стандартов, а также учебной литературы. Так, число заданий в учебниках, которые предполагают продуктивную деятельность учащихся, составляет обычно не более 3 % от общего числа таковых. Общий объём творческого компонента федеральных общеобразовательных стандартов для начальной школы занимает 3 % от его общего объема, а в средней и старшей – и того меньше.

Таким образом, прослеживается закономерность: имеющаяся система отечественного образования обеспечивает не более чем 3‑процентный уровень творчества. Ученический потенциал в этом отношении оказывается как минимум в 10 раз большим…» [6]

«Возможно, что причин снижения креативности несколько, – размышляет тот же автор в статье 2007 года «Куда и как уходит творчество в начальной школе?», размещённой на его персональном сайте. – И одна из главных – это, конечно, массовая система действующего обучения. Согласно которой педагог культивирует на своих уроках не «всплески искр» учеников, а освоение ими заданных норм, правил, содержания. Главная миссия педагога как представителя государства – подведение разношерстных людей под некие общие начала. Делается это по простой и объяснимой на первый взгляд причине – обеспечение сохранности и стабильности государственно‑общественной системы, создание условий для продолжения работы его механизма.

Неужели невозможно совместить индивидуальное творческое развитие и устойчивость целостность общества? Ради этой цели годы, столетия и десятилетия ведутся исследования, разрабатываются теории, применяются методики. Что‑то получается, но как‑то мало и недостаточно широко.

В этих условиях любое творческое педагогическое движение, научное исследование или учительская инициатива являются той «каплей, что камень точит». Если удаётся помочь творчески самовыразить себя одному, двум, десяти школьникам или педагогам, уже хорошо. Получится распространить творческую инновацию на несколько школ – замечательно. А если в творческих делах и мероприятиях принимают участие многие города и страны, вот уже и подход к решению проблемы на государственно‑общественном уровне».

Независимое мнение зарубежного специалиста на этот счёт: «Лишь незначительное число людей обладает естественной склонностью к нешаблонному мышлению, однако при желании любой может развить в себе определённые навыки к мышлению такого рода. Обычно ортодоксальное образование не ставит себе целью развить в человеке навыки нешаблонного мышления. Более того, оно намеренно препятствует их развитию, подгоняя свои требования под рамки экзаменационных» (Боно, 2005).

Современная методика эвристического обучения по А.В. Хуторско‑му справедливо «основывается на открытых заданиях, которые не имеют однозначных «правильных» ответов… Творчество – всегда выход за рамки, изменение существующих знаний, пониманий, норм, создание нового содержания, не включённого предварительно в программу усвоения. Поэтому в эвристическом обучении контролю подлежит не столько степень усвоения готовых знаний, сколько творческое отклонение от них» [7] .

 

 

* * *

 

В этой книге нами продолжена тема методологии развития творческих способностей, привития навыков нешаблонного, парадоксального, эвристического мышления – иными словами, как бы это парадоксально ни прозвучало, некоторые правила отклонения от правил.

Мы хотели бы вместе с читателем создать некоторые опорные конструкции, облегчающие формирование творческой мысли, если выразиться ещё более образно – «арматуру». В предыдущих книгах – «Инженерная эвристика» и – «Самоучитель игры на извилинах» – нам это в определённой степени удалось.

Задача тренингов, проводимых авторами этой книги не первый десяток лет, – преодоление установочного мышления. Увы, но большинство людей слышат и видят только то, что намерены услышать и увидеть. При этом реальность они не воспринимают во всём её многообразии, а извлекают из общего потока информации сведения, к которым предрасположены в силу опыта или развитого навыка, то есть по инерции.

Эта книга о том, как преодолеть эту инерцию, или «леность ума», о которой писал ещё А.С. Пушкин. Человек творческий должен иметь свою собственную, независимую, подчас даже парадоксальную точку зрения . Она может в будущем даже совпасть с видением коллег, друзей, сослуживцев, но ни в коем случае не стоит поддаваться лени в настоящем, следовать путём наименьшего сопротивления сейчас. Там, где речь идёт о творческих процессах, нельзя действовать по шаблону и отказываться от независимости мышления.

 

Мечтать – не вредно, а играть – полезно

 

 

Об IQ и развивающих играх

В 2011 году во всемирную электронную паутину (в том числе – в русский сектор) была вброшена информация о том, что «развивающие игры являются пустой… Если же внимательнее присмотреться к «вбросу», то становится ясно, что речь… «За последние пять лет появилось обилие «развивающих» компьютерных игр, в аннотации к которым говорится, что они…

Шахматная традиция. Логика и азарт в настольной игре

«Древняя игра под названием «шахматы» заслуживает самых лестных слов. Когда в каждой студенческой комнате можно будет найти шахматную доску и… Франсуа‑Андре Даникан Филидор (1726–1795) – не просто величайший… Его современник – английский гроссмейстер Джордж Атвуд (1745–1807) – крупный физик, изобретатель, член Лондонского…

Из практики ролевых и деловых игрищ

«Деловая игра – это создание ситуации выбора и принятия решения, в которой воспроизводятся условия, близкие к реальным. В ней предполагаются такие… Отличительными признаками деловой игры можно назвать: имитацию в игре… Несомненным достоинством деловых игр является то, что они соединяют теорию и практику, способствуя формированию в том…

Языковые игры и творческое мышление

Начало – есть «более чем половина» всего. Аристотель из Стагиры, философ  

Сыграем в «Путаницу»!

Образцы классической народной английской поэзии издаются уже более 250 лет подряд, некоторые из них имели хождение ещё в XV веке. Три юных привиденчества Уселись на ступенчество

Размышление над детскими «загогулинами», попытка найти правильные ответы на детские вопросы и донести их понятным языком – тот путь, по которому стоит сделать первые робкие шаги любому читателю, сколь‑нибудь заинтересованному в развитии у себя творческого, а лучше – парадоксального, мышления.

ВОПРОС № 21

 

Завершите эпиграмму, следуя логике:

Театров много есть в Москве для взрослых и юнцов,

Но лучший – тот, где во главе товарищ Образцов.

Неприхотлив актёрский штат. Сундук – его приют.

Актёры эти не едят…

ВОПРОС № 22

 

Завершите в рифму стихотворение из английской народной поэзии:

Доктор Фостер отправился в Глостер

И сразу под дождь угодил;

Он вымок, к тому же

Измазался в луже

И…

ВОПРОС № 23

 

Завершите в рифму и соблюдая логику повествования ещё одно стихотворение из английской народной поэзии:

Супруги Спрэт десятки лет

Прожили очень мирно:

Муж мясо постное любил,

Жена дружила с жирным.

И вот они за годом год

Так зачищали кости,

Что каждый день их тощий кот

…

 

Факты об артефактах

Эффективным способом развития творческого мышления является выдумывание артефактов. Примерно 180 лет назад Оноре де Бальзак описал шагреневую кожу,… Карел Чапек представил такой эликсир бессмертия («Средство Макропулоса»),… Трансляция идей – неизбежный и необходимый, равно как и их генерация, процесс, в том числе и среди современников.…

Обозначить пока ещё неизвестное, но необходимое для выполнения уже сегодняшней задачи, как «штуковину» или «фактор икс» – распространённый изобретательский приём.

ВОПРОС № 24

 

Пораскиньте мозгами и придумайте какую‑нибудь новую «ерундовину»! А если придумали, просчитайте последствия этого «изобретения». Есть ещё порох в пороховницах?!

В этой связи нельзя не вспомнить о стае золотых рыбок, которые мечут икру, и из каждой икринки вырастает новая рыбка, исполняющая только три желания. Такая обитала в аквариуме у того же доброго фантаста Кира Булычёва. Одни и те же желания, загаданные одной и той же золотой рыбе разными людьми, не отменяли друг друга, а исполнялись в порядке времени загадывания. И вот в зоомагазин Великого Гусляра завезли золотых рыбок. Жители раскупили их, и ну желания претворять в жизнь, то воду в кранах в водку превратят – то обратно. Был в Гусляре инвалид, и каждый о нём позаботился, но ему это не помогло – не было ноги – стало много ног, не было руки – стало несколько лишних… Сигизмунд Кржижановский, современник Михаила Булгакова, решал квартирный вопрос в рассказе «Квадратурин». Его герой купил у «бабки на рынке» средство типа мази от клопов, которое расширяло жилые метры до чёрт знает каких пределов, стоит только периодически мазать свою комнату по углам. Словом, он потерялся в пространстве. Этот незаслуженно забытый автор дал вторую жизнь множеству других артефактов, известных прежде. Тут и «Тридцать сребреников» – нечистые деньги Иуды, которые путешествуют по миру до сих пор и приносят несчастье тому человеку или государству, где задержится хотя бы один из них. И «Глаз грай», в античные времена всё‑таки потерянный владелицами, пролежав столетия в земле, достался слепому человеку. Увы, прозрение наделило его и восприятием зловещих пророчиц. «Дымчатый бокал», напоминающий мельницу Сампо – невыпиваемый тёмный сосуд, на стенке которого надпись: силясь её прочитать, человек всё пьёт и пьёт, а бокал наполняется кровавым вином сам собой – всё быстрее и быстрее. Когда же владелец заснул и опрокинул бокал во сне, наутро его ждал винный потоп. В конце концов бокал был утоплен в Дунае со всеми вытекающими последствиями…

 

Кто рассказал, где брод, перешёл реку дважды

Редко кто задумывается над тем, что многие известные крылатые фразы и пословицы, сродни парадоксальному «детскому» мышлению, имеют продолжения,… «Собаку съели, хвостом подавились»; «Кто старое помянет – тому глаз вон, а кто забудет – тому оба»;

Детские» вопросы

Детский же вопрос, как правило, относится к тому, над чем товарищи взрослые как раз не задумываются, а принимают за данность. Классическое «Почему… – Почему говорят «подъём ноги»? – спросил пытливый ребёнок у Джанни Родари. … Тот почесал затылок и признался:

Кто как говорит, тот так и мыслит. И наоборот?

Эйнштейн полагал, что «можно стимулировать появление глубоких и оригинальных мыслей, предоставляя полную свободу своему воображению, не ограничивая… «Нормального взрослого никогда не станут беспокоить проблемы пространства и… В своих последних автобиографических записках великий физик вспоминает озарение, которое привело его к созданию…

Так что же вернее всего губит таланты?

Линия наименьшего сопротивления.

В далёких 1970‑х в различных детских популярных изданиях лучшие из отечественных методологов старались подержать у юных читателей веру в свои… ВОПРОС № 46

Когда мы замечаем, что ребёнок начал играть каким‑нибудь новым комплексом понятий, мы можем наверняка заключить, что он стал полным хозяином этих понятий; игрушками становятся для него только те идеи, которые уже крепко скоординированы между собой.

Не нужно забывать, что именно координация, систематизация знаний и является важнейшей, хотя и не осознанной, заботой ребёнка.

ВОПРОС № 47   В декабре 2001 года департамент образования Уэльса уволил одну из учительниц младших классов за то, что она сказала…

О языке междисциплинарного общения – Диал

А зря не спросил! Ведь этот «язык вундеркиндов» и гениев называется Диал. Его началам мы уделили существенное внимание в предыдущих изданиях… И всё же на случай, если некоторые из наших читателей ещё не успели… Краеугольные камни Диала заложил в начале 1980‑х кандидат наук В.В. Куликов (чьё произведение мы только что…

Развитие, в том числе и языка, представляется разработчиками как переход от одной симметрии к другой, и оно описывается как спонтанное нарушение симметрии. Ещё раз повторим, что развитие есть следствие воздействия операторов (процессов) самих на себя – рекурсия.

Существенное значение имеет двойственность понятия преобразования симметрии, как того, что с одной стороны преобразовывает – изменяет, а с другой стороны оставляет неизменным – сохраняет.

ВОПРОС № 51

 

«Быть прекрасным – значит быть симметричным и соразмерным», – сказал Платон. Подумайте и возразите Платону.

«Вначале было слово… Кто это сказал, да и кто его произнёс? Да это же… А, неважно! Скукота одолевает… Сидел, сидел Господь Бог, скучно стало – взял да и сотворил вселенную… От скуки чего не сделаешь! Всё равно ему было, хочу – сотворю, хочу – нет. БЕЗРАЗЛИЧНО. Я‑то сам физикой тоже со скуки занялся! Ну, я это я, а вот Господь… Впрочем, как раз гипотеза Бога тут ни к чему! Так, значит, само по себе БЕЗРАЗЛИЧИЕ – это абсолютное НИЧТО как‑то раз взяло, да и… Ну и ну! А что – в самом деле, почему бы и нет? Безразличие, если оно абсолютно, есть, в частности, и отсутствие различия между ним самим и тем, что от него совершенно ОТЛИЧАЕТСЯ! Но ведь нет ничего, кроме самого БЕЗРАЗЛИЧИЯ, значит, оно в себе содержит отличное от себя самого, содержит в себе РАЗЛИЧИЕ. Абсолютное НИЧТО есть отсутствие всего, в том числе и отсутствие самого себя, то есть отсутствие НИЧТО! НИЧТО уничтожает самого себя, тем самым порождая НЕЧТО. Самая совершенная, идеальная симметрия разрушает сама себя! Парадокс? Да, кажется, нет. Природа есть причина самой себя. Уже в самом начале бытия, в начале существования Вселенной НИЧТО содержало в себе НЕЧТО, безразличие имело в себе различенность, симметрия была нарушена. Но, раз в самом начале ничего, кроме этого, не было, то был и переход от ничто к нечто, от отсутствия различий к их появлению. Что это было? Моя вселенная рождалась из тумана неопределённости, движение его приводило к сгущениям в одних и разрешению в других местах. ДВИЖЕНИЕ! Вот что рождало различия, формировало тела во Вселенной! Переход от ничто к нечто есть рождение, движение материи, переходящей из одного состояния «ничто» в новое состояние «нечто»! Саморазрушение симметрии есть движение, рождение новых различий, а значит, и новых явлений! Обратный переход – исчезновение, смерть. Такие вот переходы материи из одного состояния в другое, всевозможные виды преобразований и изменений физики называют ОПЕРАТОРАМИ. Переход от ничто к нечто есть оператор рождения, переход же от уже имеющегося нечто к ничто – оператор гибели, уничтожения. Этот последний называется обратным по отношению к первому, так как оба эти перехода, взятые один за другим, представляют полный цикл – от рождения до гибели. Началом и концом всего сущего служит ничто, небытие. Как всё просто в математике… Назвал – и пользуйся! Оператор рождения и оператор смерти, оператор любви и оператор ненависти… «Оператор несчастья является обратным по отношению к оператору счастья!» И главное, вполне современно: хочешь быть счастливым, примени оператор счастья… И без лишних эмоций: не убил, а подействовал оператором смерти…» (Куликов, 1998. С. 13–14).

ВОПРОС № 52

 

«Мёртвые» фигуры и пешки с незапамятных времён отождествлялись с живыми людьми и животными, а настольная шахматная игра изображалась как картина борьбы неприятельских армий, решение конфликта между противниками в ходе сражения. Сражение в шахматы как будто происходит с участием живых людей, превратившихся в символические шахматные статуэтки. Произведите очередное преобразование симметрии известной вам шахматной игры, «подействовав на неё оператором смерти». Каков результат?

ВОПРОС № 53

 

У древних греков была легенда об Аяксе. Герой, равный по доблести своему другу Ахиллу, после его гибели хотел получить доспехи Ахилла. Однако доспехи были присуждены ахейцами Одиссею. Оскорблённый Аякс решает ночью перебить вождей ахейцев. Спасая ахейцев, Афина насылает на Аякса безумие. И вместо противников тот убивает стадо скота. Древнегреческий художник Тимомах задумал написать картину о бешенстве Аякса. Но античные каноны запрещали художникам изображать сильные чувства – считалось, что это обезображивает картину (в Фивах за это даже предусматривалась смертная казнь). Как же изобразить помешательство Аякса?

Знаки Диала, являясь процессами, отражают на самом деле знаки и симметрии природы со всеми её связями. Важнейшее значение имеет идентификация любого знака через систему координат, то есть через контекст. Через понятия теории симметрий в Диале формулируются и основные математические понятия: числа, пределы, дифференциалы, интегралы, векторы, тензоры, функции и т. д. Но это к сведению, «для продвинутых пользователей».

 

Все симметрии, отображаемые в Диале, являются локальными, различаясь лишь размерами областей, где их локальностью можно пренебречь.

Математические формулы на Диале звучат как поговорки, стихи, сказки и песенки. Выяснилось, что чем старше «ученик», студент, аспирант, наконец, специалист или учёный муж, тем больше времени у него уходит на овладение «тарабарской» речью. Приходится преодолевать сложившиеся комплексы, стереотипы и барьеры.

Диал, надо полагать, будет особо эффективно проявлять себя – благодаря сознательному применению метода спонтанного нарушения симметрий – в тех областях, где нужны смелые, радикальные решения, на стыке науки и искусства.

«Проблемы конечно же есть, и немалые. Несмотря на то, что Диал сравнительно проще <…> математики и намного легче в освоении, чем любой из «естественных языков» человека, всё же он – именно язык. Язык общения, язык мысли. И освоение его требует времени. Научить человека сносно выражать свои мысли на Диале можно за неделю, но строить фразы и мыслить на языке – это две совершенно разные вещи. А ведь требуется именно научиться Диал‑мышлению, парадоксальному мышлению новатора…

Первоначальная идея создателей Диала заключалась в обучении языку в максимально раннем возрасте. В идеале – с рождения, когда ребёнок впитывает знания с огромной, недоступной для взрослых скоростью. Это, как превосходно подтвердила работа с детьми ещё на заре Диала, казалось вполне осуществимым. Именно о таких детях‑гениях и повествуют «почти фантастические» «Пророки жёлтого карлика». Но всё же, чтобы научить детей, сначала языком должны в совершенстве овладеть взрослые. Возможно ли такое? Можно ли научиться мыслить на чужом языке, да ещё и на таком рукотворном диалектическом чуде, как Диал?

Хорошо известно, что люди, освоившие чужие языки до уровня «общение без проблем», частенько ловят себя на том, что мыслят на том из языков, на котором им в данный момент удобнее думать. Так что «мыслить на ином языке» научиться не так уж сложно – было бы знание языка. Такое знание можно получить, например, в тесном общении с «урождёнными носителями» языка. Где таких взять в случае Диала? В романе обучение взрослых проводилось известным и достаточно эффективным – интенсивным методом «погружения в языковую среду». В условиях изоляции группы на «лингвистическом острове» и запрета использования любого языка, кроме Диала. В реальном мире погнавшейся за «золотым тельцом» России идее такого «острова» не суждено было осуществиться…» (Калашников, Русов, 2006. С. 407–409).

Увы, свободно говорящих на Диале сейчас нет: даже разработчикам, чтобы вернуть подзабытые навыки, необходима языковая среда. Диал всё ещё в значительной степени носит письменный, виртуальный характер. Вносит свои коррективы развитие массовых электронных систем коммуникаций. Обучившихся Диалу – а это несколько сотен человек – разбросало по стране и по миру.

Вероятно, ещё не создано той критической массы знающих основы этого языка, чтобы произошёл прорыв меры. Возможно, наши молодые читатели будут уже тем народившимся поколением «диалоговорящих», которое воспользуется всеми оригинальными разработками к своей пользе.

«Рождение и смерть… Что в них общего? К чему соединять несоединимое? Несоединимое… Несоединимое? Постой, но ведь в природе если что‑то одно рождается, то что‑либо другое обязательно исчезает, умирает… Вещи не исчезают, они лишь переходят в другие вещи. Но ведь это же означает, что исчезновение всегда есть одновременно и рождение! Так вот в чём смысл древней традиции, освящённой веками! Словно пелена упала с глаз и в тихий мир размышлений торжествующе ворвались звуки органа. Это был апофеоз. Праздник победы жизни над смертью и… конец обедни.

Сидя в трапезной над миской давно остывшей похлёбки, я додумал мысль до конца. Действительно, если тогда, в начале всего сущего, появление первых, пока ещё совершенно неопределённых различий в первичной неразличённости, то есть появление нечто из ничто, можно считать рождением, то поскольку не было пока ещё ничего, кроме этих самых нечто и ничто, рождение чего‑то из нечто должно было быть его уничтожением, рождением ничто, то есть возвратом к первичной неразличённости. Круг явно замыкался. Рождение есть смерть. «Все там будем…» Странность этих мыслей не давала мне покоя. В то же время их справедливость была очевидна. Но, чёрт побери, ещё более очевидно, что смерть – нечто прямо противоположное рождению! Как же всё это понять?

Разгадка пришла неожиданно и легко. Ведь и рождение и уничтожение – прежде всего переходы, преобразования материи, операторы! Но в таком случае, прежде всего они должны преобразовывать самих себя! Уничтожив уничтожение, мы получим нечто ему противоположное, то есть рождение, а рождение, в свою очередь, вряд ли может породить что‑либо, кроме уничтожения… Значит, два оператора рождения, взятые подряд, дадут нам оператор уничтожения, и, наоборот, два оператора уничтожения есть оператор рождения.

«Ну а почему, собственно, исчезновение даёт именно рождение, а не что‑нибудь другое, скажем, то же ничто, отсутствие чего бы то ни было?» – возникло вдруг в голове. И тут же, торжествующе: «Да потому, что ничто можно получить, лишь уничтожив то самое первичное, почти бесформенное нечто, которое, в свою очередь, возникло с исчезновением ничто. Исчезновение же само по себе есть нечто третье, отличающееся как от НИЧТО, так и от НЕЧТО, оно есть ни то и ни другое, оно – переход между ними, соединяющий, но и разделяющий их, граница нечто и ничто. Значит, и исчезнуть он мог, лишь породив что‑то отличающееся как от них самих, так и от себя! Это что‑то – оператор РОЖДЕНИЯ!

… СМЕРТЬ, как оператор, обратный к оператору рождения, сотрёт всякие следы нашего существования… Проклятые математики всё предусмотрели» (Куликов, 1998. С. 19–20, 25).

ВОПРОС № 54

 

Вопрос из архива Анатолия Вассермана: «В 1970‑е годы в Нью‑Йорке создан клуб «живых покойников». Его эмблема – изображение радостно смеющегося черепа. Какое событие должно произойти в жизни человека, чтобы его приняли в этот клуб?»

ВОПРОС № 55

 

Также задачка из архива Анатолия Вассермана: «В Великобритании накануне развода принца Чарлза с принцессой Дианой в продажу поступили фаянсовые кружки с изображениями бывших супругов. На кружках не было никаких надписей и дополнительных символов. Но каждый мог догадаться, что они посвящены именно разводу.

По каким признакам?»

ВОПРОС № 56

 

Один из любимых вопросов Анатолия Вассермана: «В песне, которую вместе сочинили англичанин Пол Маккартни и афроамериканец Стиви Уандер, есть слова: «Почему мы не можем жить в мире и согласии, как чёрное дерево и слоновая кость…»

Где же существует полное согласие чёрного дерева и слоновой кости?»

 

О красоте решений (конспект для продвинутых читателей)

 

На страницах нашей книги читатель уже успел десяток раз столкнуться с выражением «красивое решение», «красивый ответ», и самое время ещё раз упомянуть о «теории красоты» отдельно.

Вот, например, если традиционная математика – язык символов, созданный человеком для отображения, как ему казалось, объективных закономерностей природы, то музыка – как раз язык отображения и передачи закономерностей субъективных, то есть прежде всего эмоций, чувств человека. Древние говорили: «Музыка – искусство интонаций» – и это безусловно так: сила воздействия музыки опирается на всю мощь нашего подсознания, на пришедшие к нам от предков инстинкты самовыражения и реакции на непроизвольные эмоции других. Не зря, нет, не зря церковный орган так близок по тональности к голосу человека! И хоры певчих не зря звучат под церковными сводами. Интонации – ключ к подсознанию человека.

Современные приложения теории творчества (Синицын, 2001) опираются не только на вполне логические и обозначенные некогда принципы из области сознательного, но и наработки психологов о бессознательном – отсюда принцип «страдания и удовольствия», «навязчивого образа», принцип красоты, гармонии, наконец.

Самые разные исследователи с древности и до недавнего времени обращались к этому вопросу. «Без веры во внутреннюю гармонию нашего мира не могло бы быть никакой науки. Эта вера есть и всегда останется основным мотивом всякого научного творчества», – считал Альберт Эйнштейн.

Приведём некоторые мнения.

Рассуждая о теории красоты и красоте теории Эдвард де Боно в девятой главе книги «Использование латерального мышления» отмечал:

«…В известном смысле наука является высшей формой искусства, поскольку здесь совершенство новой идеи не является делом вкуса или моды. И хотя науке явно недостаёт эмоциональной насыщенности и всеобщей притягательной силы, тем не менее ей внутренне присуща строгость. Различие между требованиями искусства и науки особенно наглядно представлено в творчестве Леонардо да Винчи. Искусство Леонардо прекрасно – это несомненно. Однако и его научные идеи подчас определялись единственным критерием – красотой. Так в набросках предложенного им летательного аппарата [35] Леонардо больше внимания уделил оформлению приспособлений, помогающих воздухоплавателям сойти с аппарата на землю, чем самой летательной способности аппарата. Великого художника больше занимала завершённость того, что было доступно восприятию, нежели реализация того, что может понять только посвящённый» (Боно, 2005).

«Учёные ищут красоту и законченность. В физике, математике, химии. Мне довелось как‑то видеть двух биофизиков, громко смеявшихся, глядя на доску, исчерканную выводом какого‑то уравнения. «Господи, как красиво!» – сказал один из них и, вздохнув, скучным голосом попытался объяснить мне, в чём красота этого ряда цифр и знаков.

Красота закона, объединяющего ряд сложных явлений, – не только во внезапной ясности и общности вчера ещё разных фактов, но и в единообразии, которое закон устанавливает. Не унылая и зловещая похожесть цвета хаки, а единство стиля, гармония содержания и формы, архитектурная, или, если хотите, музыкальная стройность и выразительность согласного звучания.

 

Красота – это простота, строгость, лаконичность. Разрозненное обилие химических элементов стало красивым ансамблем, когда появилась Периодическая система. Тысячи наблюдений за ходом планет обрели совершенную красоту в законах Кеплера. Очевидно, в науке красота – это порядок понимания, наведённый там, где только что царил хаос разбросанных фактов.

Недаром с незапамятных времён прошла нетленной формула красоты природы: в природе всё гармонично. Но что такое гармония, как не наличие обязательной, строгой и целесообразной закономерности?» (Губерман [36] , 1969. С. 94).

«Красота – это наивысшая степень целесообразности, степень гармонического соответствия и сочетания противоречивых элементов во всяком устройстве, во всякой вещи, во всяком организме. Другими словами, под красотой человека мы понимаем целесообразное устройство его тела, обеспечивающее выживание как биологического вида в самых разных условиях…

Все без исключения размеры тела человека находятся в жёстком соотношении. И эти соотношения находятся в подсознательной памяти каждого из нас (в виде своеобразной прошивки, как у мобильного телефона), позволяют на интуитивном уровне оценивать красоту, то есть целесообразность любого человека…

Насколько точна эта прошивка, то есть подсознательное чувство красивого, прекрасного, целесообразного, настолько эффективно человек может выбрать себе партнёра для создания семьи, потомства и т. п.» (Петухов, 2012).

«Люди, которые имеют много дела с математикой, в конце концов приобретают чувство математического изящества используемых приёмов, они становятся способными чувствовать математическую красоту теорий. Естественно, что такое изящество нелегко усвоить. Это скорее эмоция…» – признавался другой нобелевский лауреат, Поль Дирак.

«Хорошая музыка, – «дар божественных звучаний», – она строится со строгой выдержанностью формы. В фугах Баха, как в алгоритме, как в формуле, заключена строжайшая последовательность. В этой строгости – существенный источник их впечатляющей силы. Так и в строгой последовательности математических строений есть своя внутренняя музыка, своя красота – жар холодных формул. Но как понимание структуры музыки требует музыкальной культуры, так и переживание красоты математики требует культуры математической», – писал выдающийся советский математик Александр Данилович Александров (Наука и жизнь. – 1970. – № 8).

Любопытно в этой связи парадоксальное высказывание уже упомянутого нами доктора наук, профессора Т.В. Черниговской на встрече учёных с журналистами в редакции того же журнала, только тридцать два года спустя (Наука и жизнь. – 2012. – № 11):

«Мой коллега Святослав Всеволодович Медведев, директор института мозга в Петербурге, говорит, что мозг – это интерфейс между идеальным и материальным <…> Вопрос – и пусть он прозвучит как дурацкая шутка: а мы можем доверять математике? В основе всех наук лежит математика, математический аппарат, но почему мы должны ей верить? Она является чем‑то объективно существующим – или это производное от свойств человеческого мозга: он так работает? Что если у нас такой мозг, и всё, что мы воспринимаем, – это только он?

Мы живём в том мире, который поставляют нам наши органы чувств. Слух – такого‑то диапазона, зрение – такого‑то диапазона, меньше – не видим, больше – тоже не видим. Через окна и двери, которые ведут в мозг, к нам поступает дозированная информация. Но когда мы общаемся с миром, у нас нет других инструментов, кроме мозга. Абсолютно всё, что мы про мир знаем, мы знаем с его помощью. Мы слушаем ушами, но слышим – мозгом; смотрим глазами, но видим – мозгом, и всё остальное работает так же…»

ВОПРОС № 57

 

Жил да был один король, злой и жестокий. Только своего единственного сына этот король и любил. Однажды принц не вернулся с охоты. Разгневался король, созвал слуг. Приказал искать сына, но тому, кто поведает плохие вести, пообещал залить в горло расплавленный свинец. После долгих блужданий слуги нашли сына короля мёртвым, его загрызли звери. Как слуге поведать королю о смерти любимого сына, но при этом остаться в живых?

ВОПРОС № 58

 

Почему среди женских помад доминируют красные по оттенку?

ВОПРОС № 59

 

Среди знаменитых качественных задач М.Е. Тульчинского находим такую: «Почему тон духовых инструментов повышается, когда музыканты «разыгрываются» перед выступлением оркестра? Почему тон струнных инструментов при этом понижается? Почему музыканты вообще разыгрываются, ведь есть навыки, ноты и т. д.»

 

Как говорить на языке, не зная слов?

Видимость сущности – в противоположном. Гегель  

Конструируем» слова. Субъективная точка зрения в объективной системе отсчёта

Выше мы говорили о том, что согласные возникают как разрывы в потоке фонем‑гласных. Придыхание, обозначенное нами посредством английского «h»,… Мы помним, что гласные соответствуют, по нашей логике, главным свойствам… С разделением на гласные и согласные фонемы в Диале связано различие внешнего и внутреннего. «О!» – воскликнул бы…

Составление первых изречений на языке‑трансляторе Диал

А вот теперь поговорим о том, что многие, опираясь на языковую интуицию, обучаются делать в Диале сразу и без какой бы то ни было подготовки. Если го – человек, а hо – жить (быть человеком), то фразу «человек живёт»… Всё это замечательно, но какой это имеет смысл в случае Диала? Ведь мы тут имеем дело с трансформациями симметрии,…

О сугубо личном и постороннем

Пытаясь самостоятельно построить даже простейшие фразы на Диале, Вы, наверное, уже сами убедились, насколько сложно выражать свою мысль без… Тот факт, что язык образует своё пространство‑время (и даже множество… В этой модели существительные отбражают относительно устойчивые события, которые принято называть объектами или…

Инструментарий. От субъектов – к объектам, и наоборот

Если проследить по этапам процесс отражения реального мира в звуковых формах ДИАЛА, начиная с самого первого, что нам о нём пока известно, с… Это – страна уже «настоящих» слов, связанных в предложения, область… Впрочем, различие между корнем и аффиксом в Диале весьма призрачно. В обычных языках, где живой субъект во плоти и…

Примеры решения изобретательских задач на Диале

 

В своё время мы уже воспроизводили пару исторических задачек со ссылкой на курс по развитию творческого мышления, прочитанный одним из соавторов этой книги – Сергеем Ёлкиным – в МИФИ. Решение может быть найдено либо с применением метода личной аналогии – вживаясь в роли (слонов, Ганнибала, реки, скалы…) либо вепольным анализом (Латыпов, 2005. С. 270–271; Латыпов, 2010. С. 315–316).

Но гораздо ранее – в конце 1980‑х – эти задачи прозвучали на семинарах по языку Диал. И мы покажем далее на этих занимательных, но элементарных, примерах принципы решения, заключающиеся в последовательном преобразовании симметрии исходных условий.

Сформулируем основное противоречие на Диале.

Задача. В 218 году до нашей эры во время похода на Рим карфагенский полководец Ганнибал, двигаясь с Пиренейского полуострова мимо греческой колонии Массалия в Провансе, подошёл к реке Родан с недвусмысленным намерением очутиться в Италии. У него было четыре десятка слонов, что придавало армии мощь. Да вот беда: прежде послушные животные никак не хотели переправляться на италийский берег, не слушались погонщиков. В чём было дело – не понятно. Сперва решили, дескать, слоны испугались полноводной реки. Но животных как‑то переправили из Африки в Европу, так что кто их знает, почему они себя так ведут. Однако решение было найдено, и в тот же день Ганнибал форсировал Родан.

Пусть слон ГО, тогда река ОГ.

ГО га арА у ОГ – слон не идёт в реку.

Трансформируем:

га ГО арА у ОГ – не слон идёт в реку;

ГО ара у га ОГ – слон идёт не в реку.

Значит, по этим двум гипотезам, либо слон не подходит по своему состоянию для реки, либо река – для слона. Слон должен соответствовать состоянию реки, но он ему не соответствует, река не подходит слону, слон не подходит реке. Выполняем преобразования над слоном ГО в обычном состоянии: он может быть либо резвым ГО/, либо подавленным, ГО. Либо и тем и другим в пространстве и во времени. Cамо по себе это уже является решением: по одной из версий, всех слонов собрали на берегу, самого злого удалось привести в ярость ГО/, он бросился на стадо. Испуганные животные ГО устремились в реку. Когда слоны теряли брод, течение всё равно выносило их на противоположный берег, там они успокаивались.

Река ОГ может испариться ОГ/, и может затвердеть ОГ. Она может одновременно испариться и затвердеть для слонов? Может!

 

По другой версии, слонов перевезли на плотах. У берега пунийцы прикрепили канатами к деревьям покрытый дёрном широкий помост, куда погонщики загоняли своих слонов, и уже оттуда животных заставляли переходить на плоты, также покрытые дёрном ОГ и по внешнему виду не отличающиеся от суши. Окружённые со всех сторон водой, слоны волновались, а некоторые даже падали в реку, однако и они сумели выбраться на берег.

Всё закончилось благополучно. Ганнибал, поставив себя на место животных, создал у них вместо испуга иллюзию покоя. Животные в угнетённом состоянии ГО вернулись в состояние ГО.

Полководцы издревле слыли неплохими психологами и актёрами, разы‑грывали перед армиями целые спектакли. Чего стоит, например, посещение Александром Македонским места, назначенного им мифической Троей. Это существенно меняло маршрут армии, нацеленной в самое сердце Персии. Но царь рассудил, что каждый грек в его войске будет чувствовать себя уверенней, если воззвать к славным героям «Илиады»… Тот же Искандер Двурогий одержал победу над многочисленными персами, когда создал у них иллюзию численного перевеса. Он приказал ночью развести множество костров вокруг лагеря врага, чем и напугал персидского царя, вынужденного до рассвета продержать своё войско в состоянии полной боевой готовности. Хорошо выспавшиеся греки и македоняне утром разгромили неприятеля.

Но вернёмся к Ганнибалу.

Задача. Переправившись через Родан, карфагеняне направились в Альпы. Вся армия – пешие, конные, слоны – продвигалась по узкой и скользкой заледенелой дороге. Античные историки Полибий, Тит Ливий и Ювенал в своих сочинениях расписывают, сколь опасен был подъём, но главное – смертельно опасен спуск с вершин. Уже завидев с гор зелёные долины Италии, воины ободрились, но каково же было их отчаяние, когда передовые конные части пробрались к неприступной твёрдой скале, намертво преграждавшей дальнейший путь. Ни объехать, ни обойти её было невозможно. И всё же четыре дня спустя армия Ганнибала, включая слонов, спустилась с гор в заветные долины. Что же сделал прославленный полководец? Запишем суть условий Ганнибаловой задачи на Диале. Это невозможность пройти по обычной дороге ОРГО через неприступную твёрдую преграду ОДО.

га арА у ОРГО. ОДО ра ОРГО.

1) (га арА у ОРГО)–1 = арА у РААГ

2) (ОДО ра ОРГО)–1 = БАБ/ ор РААГ

БАБ/ ор РААГ. арА у РААГ.

Дословный перевод: сверхактивный (искусный, агрессивный) преобразователь за счёт соединения, объединения БАБ/ тождественен орудию (способу, работе) РААГ по превращению движущегося субъекта РА в полезную работу по преобразованию АГ. Пройдёт арА у названное орудие (осуществится названный способ) РААГ. Действительно, Ганнибал привлёк к решению проблемы своих поваров (они же античные химики) БАБ. Инструментом послужил буквально нагретый реагент АБА/. Для того, чтобы идущие РА прошли гору, Ганнибал приказал разлить по скале вино и уксус (а потом нагревать породу). Чередуя эти операции (АБА/ – химическое воздействие и АГ физические усилия), воины раскололи и разрыхлили скалу, прошли насквозь (Ара ульу). Ганнибалова дорога просуществовала несколько сотен лет.

Для тех, кто «набил язык» на таких задачах, вовсе не обязательно делать перевод после каждого преобразования (мы и продемонстрировали здесь только одно), если не нужен спектр самых разнообразных решений. Достаточно довериться интуиции и после нескольких этапов превращения исходной задачи остановиться на наиболее приемлемом в произношении (и по смыслу) варианте.

Задача. На самолёте марки Ту‑154 в полёте обнаружилась неисправность, но экипажу удалось посадить машину на вспаханное поле в километре от небольшого аэродрома. К сожалению, при аварийной посадке было повреждено шасси. Теперь необходимо доставить летательный аппарат на аэродром с минимальными издержками. Запишем условие задачи на Диале: ай Ар/го hа ара/ – этот воздушный транспорт не взлетает (как данность).

Произведём последовательно преобразования симметрии над исходным положением.

ой Ар/го ара/ – другой воздушный транспорт поднимается вверх (транспортировать дирижаблями); ара/ Ар/го льо – поднимается воздушный транспорт по… (использовать воздушную подушку, надувные приспособления подводить под самолёт);

а/ра гоар/ оль – дует двигатель от… (использовать реактивную тягу как толкатель, чтобы проползти по полю недостающий километр [46] );

о/ро гаор/ аль – поворачивать крылья над… (вращать за крыло над вспаханным полем – а при вращении трение минимально – выволакивать самолёт с пашни);

о/го раог/ льа – то есть если не можем двигать самолет, будем двигать среду, поддувая воздуходувкой из‑под… (использовать парусность крыльев).

Преобразования можно продолжать, получая новые и новые идеи. Да, собственно, и уже мы получили несколько работоспособных решений в – казалось бы – безвыходной, безнадёжной ситуации.

Задача . О выживании в Системе Исследователя, чьи идеи противоречат жизненным устоям самой Системы (почти по Стругацким).

Дано:

Ду – исследователь; Мо – система; Ду лул уд – Исследователь думает над идеями;

Мо hoh ом – Система использует себе подобных;

Мо hoh ду – Система поедает Исследователя.

Решение:

1) (Ду лул уд)–1 = Уд улу ду – идея использует на свой лад исследователя;

(Уд улу ду)–1 = Иб иви би – смирение приличествует смирным;

(Иб иви би)–1 = Би вив иб – внушаемый человек смиряется;

2) (Мо hoh ом)–1 = Ом оhо мо – стабильность – это потребность Системы;

(Ом oho мо)–1 = Ад ара да – преобразование переносится новатором;

(Ад ара да)–1 = Да рар ад – новатор двигает новшеством (не сидеть сложа руки);

(Да рар ад)–1 = Ма hah ам – активные люди порождают себе подобное общество (союз);

(Ма hah ам)–1 = Бо оро об – хранитель зациклен на хранении;

(Бо оро об)–1 = Об рор бо – выживание доступно терпеливому;

3) (Мо hoh ду)–1 = Ду оhо мо – исследователь используется Системой не по его назначению;

(Ду оhо Мо)–1 = Иб ара да – компромисс не приемлем для новатора;

(Иб ара Да)–1 = Би рар ад – удовлетворённый не способен к новаторству;

(Би рар ад)–1 = Hу оро ом – каждый исследователь вовлечён в круг потребления Cистемой;

(Ну оро ом)–1 = Ун рор мо – идеи есть тоже своего рода догма;

(Ун рор мо)–1 = Мо оhо ун – Система поглотит идеи каждого;

(Мо оhо ун)–1 = Да hаh иб – новатор работает ради удовлетворения;

(Да hаh иб)–1 = Иб аhа да – удовлетворение зарабатывается новатором;

(Иб аhа да)–1 = Ду рор об – мыслить – значит помнить;

(Ду рор об)–1 = Ну hаh ом – наследник исследователя донесёт идеи до системы…

 

Диал или ТРИЗ? О законах развития технических систем (для продвинутых читателей)

 

Сколько законов технических систем вообще может быть? Сколько их должно быть вообще? Для геометрии, например, оказалось достаточно всего пяти постулатов. Для механики – трёх законов Ньютона оказалось недостаточно. А сколько нужно? Пока полной ясности нет.

Как правило, законы вначале появляются на основе экспериментальных данных. Это так называемые эмпирические законы. При построении теории предмета (критерий «аксиоматичности») она включает эмпирические законы в качестве частных случаев.

Яркий пример тому – эмпирические законы Фарадея, «растворившиеся» в дальнейшем в электродинамической теории Максвелла. Знаменитый продолжатель его дела американский физик Ричард Фейнман выразился так: «В истории человечества (если посмотреть на нее, скажем, через десять тысяч лет) самым значительным событием XIX столетия, несомненно, будет открытие Максвеллом законов электродинамики. На фоне этого важного научного открытия гражданская война в Америке в том же десятилетии будет выглядеть провинциальным происшествием».

А наш выдающийся соотечественник Генрих Саулович Альтшуллер чисто эмпирически, на основе анализа патентного фонда, нашёл следующие законы развития технических систем (Альтшуллер, 1979):

✓ полноты частей системы;

✓ «энергетической проводимости» системы;

✓ согласования ритмики системы;

✓ повышения идеальности системы;

✓ неравномерности развития частей системы;

✓ перехода в надсистему;

✓ перехода с макроуровня на микроуровень;

✓ повышения степени вепольности.

Однако поиск законов может осуществляться не только эмпирически (хотя это очень распространённый способ), но и из базовых принципов (универсалий) с проверкой в эксперименте (на практике). В нашем случае – имея мощный инструментарий Диала (сплав теории симметрии и диалектики) – более естествен второй подход. Универсалии, на которых построен язык Диал, имеют более общий характер, нежели законы и закономерности более или менее узких предметных областей, в том числе ТРИЗ. Например, операторы рождения и уничтожения применяются во множестве приложений: в квантовой механике они обеспечивают механизм вторичного квантования, в арифметике (Д. Гильберт) отвечают за порождение чисел. Оператор жизни встречается в экономике в виде жизненного цикла товара, в квантовой механике он порождает число частиц в микросистеме.

В ТРИЗ оператор жизни соответствует «4 возрастам» системы. И вот здесь необходимо остановиться подробнее. В экономике жизненный цикл товара обычно изображают в виде функции, похожей на нормальное распределение (колоколообразной).

 

Однако такой вид жизненный цикл товара имеет только приблизительно в 20 % случаев. В остальных же случаях кривая может получить неожиданное продолжение – типа изображённого на рисунке. В результате усовершенствования товара рынок может получить второе дыхание.

 

Возможны и другие варианты. Для многих товаров жизненный цикл до сих пор не окончился – например, лопата, ложка, кружка, бритва и т. д. И возможно, окончится только вместе с жизненным циклом человечества. Некоторые товары в процессе эволюции видоизменяются столь сильно, что трудно однозначно сказать: это прежний товар или уже другой. Поскольку технические системы – одновременно и товары, то сказанное справедливо и относительно них. Легко увидеть, что простые системы развиваются медленно – и чем сложнее система, тем быстрее она развивается. Например, та же вилка или ложка остаются неизменными веками. А компьютер развивается с такой скоростью, что потребитель с трудом успевает за его эволюцией.

Справедливости ради надо заметить, что появились современные ложки, интегрирующие в себя градусники, изготовленные из новых материалов (пластмасс, керамик, стекла), но это всё – просто влияние массовых технологий, заставляющих технико‑экономическую среду изменяться.

Можно и нужно сформулировать новый закон : « Чем сложнее техническая (или технико‑экономическая) система, тем быстрее она развивается». Объяснение этого закона довольно просто. Чем сложнее система, тем больше положительных обратных связей её охватывает. А именно положительные обратные связи в технико‑экономических системах ответственны за ускорение научно‑технического прогресса.

После приведенных рассуждений закон неравномерности развития частей системы становится банальностью. Ведь ясно, что некоторые части системы более важны для потребителя, нежели другие, и поэтому интенсивность попыток их усовершенствования гораздо выше, чем для тех, которые менее важны или более‑менее устраивают потребителя. К тому же часть элементов системы может быть охвачена более сильными обратными связями, что в совокупности и приводит к увеличению скорости изменений. Например, персональный компьютер. Скорость совершенствования его центрального процессора несравнима со скоростью совершенствования корпуса, функциональных кнопок, дизайна, системы охлаждения и т. д., ибо процессор охвачен сильнейшими обратными связями, чьё действие обеспечивает выполнение закона Мура [47] . Суть этих обратных связей (в упрощённом виде) проявляется по цепочке. Улучшение процессора обеспечивает создание более мощного программного обеспечения, позволяющего проектировать всё более мощные процессоры и технологии их производства.

Закон полноты частей системы, открытый Г.С. Альтшуллером и воспринимавшийся как откровение, ныне воспринимается как нечто само собой разумеющееся. Было бы странно представить себе жизнеспособной систему, у которой какая‑либо важная для функционирования часть не работает. А именно так осуществляется у Альтшуллера сравнение самолёта Можайского (использовавшего паровой двигатель) и самолёта братьев Райт (разработавших первый бензиновый авиационный мотор) [48] .

Закон «энергетической проводимости» системы, на наш взгляд, является частным случаем закона «полноты частей системы». Трудно представить себе инженера, который, нарушая этот закон, надеется на то, что получит работоспособную техническую систему. И этот факт не зависит от того, знает ли инженер о существовании этого закона или нет, как эффективность мышления не зависит по большому счёту от знания строения мозга.

Считать этот «закон» законом или не считать – вопрос спорный. Например, третий закон Ньютона тоже имеет тривиальный характер, но в системе механики могут встретиться задачи, в которых его применение может быть нетривиальным [49] .

Вернёмся к операторам Диала. Оператор перехода одно‑многое в проекции на техническую систему или технический объект производит закон «перехода моно системы в би– и полисистему», являющийся частным случаем закона «перехода в надсистему». Собственно последовательное применение операторов одно‑много и много‑одно, осуществляющих в Диале порождение количества и его жизненный цикл, в ТРИЗ сопоставимо с переходом моно‑би‑поли‑моно, то есть свертыванием системы.

Закон перехода «макросистемы в микросистему» соответствует изменению масштаба, в процессе которого существенно меняются свойства самой системы. В настоящее время происходит полномасштабный переход технологий в область нано. Как известно, в области наноразмеров свойства наночастиц могут измениться до неузнаваемости, так как на таких масштабах характерный размер объектов сравним с длиной пробега электрона, что и оказывает решающее влияние в наномире.

В Диале имеется мощный оператор меры (прорыва меры), в частных случаях представляемый как оператор изменения масштаба, фазового перехода или состояния. Операторы Диала гораздо богаче по содержанию именно потому, что они строятся из первопринципов. Здесь у нас нет ни малейшего желания умалить заслуги великого учёного Генриха Альтшуллера, получившего выдающиеся для своего времени результаты, когда авторы эти строк ещё «под стол пешком не ходили». Но оператор меры в своих частных проявлениях применим к спектру задач, далеко превосходящему задачи поиска новых технических решений.

Закон повышения «степени вепольности», из которого вырастает важная составная часть ТРИЗ – вепольный анализ, соответствует операторам Диала: вещество‑поле, поле‑вещество и поле‑вещество‑поле, вещество‑поле‑вещество и т. д. Закон «вепольности» обладает большой эвристической силой, для решения изобретательских задач. Операторы Диала, соответствующие ему, не так конкретны. Зато имеют гораздо большую – практически неограниченную – сферу применения. Следует заметить, что использование абстрактных операторов само по себе требует ещё дополнительной работы по конкретизации и адаптации их в предметную область.

Ни для кого не секрет, что в процессе эволюции удельные характеристики технических систем улучшаются: мощность двигателя по отношению к его массе растёт, удельный расход топлива на единицу мощности уменьшается, растёт прочность материалов на единицу массы, увеличивается дальность связи при уменьшении мощности излучателей и т. д. Этот факт отражает важный закон повышения «степени идеальности» системы в ТРИЗ. Превращение этого положения в максиму или принцип: «система стремится к полюсу идеальности» превращает его в мощный эвристический инструмент. Этот мощный принцип ТРИЗ заставляет исследователя правильно сориентировать направление своих поисков и даже подсказывает лучшее решение.

Однако, как замечал сам Альтшуллер, закон повышения степени вепольности входит в некое противоречие с законом «повышения степени идеальности», так как, по словам автора ТРИЗ, введение веполя есть шаг назад (или в сторону) от главного направления, задаваемого полюсом идеальности (Альтшуллер, 2003).

На самом деле в этом нет ничего необыкновенного, так как главный закон любой технической системы или её цель – не попасть на «полюс идеальности», а выжить в условиях жёсткой конкуренции и занять свою экотехнологическую нишу.

Б.И. Кудрин выделяет закон «технобиологического подобия» [50] . Это проявление одного из случаев так называемых ранговых распределений, возникающих в условиях борьбы за ограниченные ресурсы, что наблюдается в дикой природе, в эволюции технических и даже социальных систем (Ёлкин, Журова, 2010). В математической форме ранговое распределение описывается законом Ципфа – Мандельброта и является одним из фундаментальных, универсальных распределений [51] .

 

Природные объекты подчиняются действию многих законов. Например, по закону всемирного тяготения тело должно было бы падать на землю, если оно не имеет опоры или подвеса, однако это не мешает птицам и самолётам летать, опираясь на воздух, а сильным магнитам висеть в воздухе или вакууме без видимой опоры. Другой пример: гравитационное поле на ядерных масштабах несравнимо мало по сравнению с сильным взаимодействием [52] . Однако именно оно, гравитационное, определяет движение планет, звёзд и галактик. То же происходит и в технических системах. Задача инженера, выявить, какой закон развития в данных условиях может оказать существенное воздействие на техническую систему, и найти именно то техническое решение, которое наилучшим образом соответствует этому закону. Скорее всего, это будет то решение, которое либо не разрушает согласованность технической системы, либо ещё больше повышает её.

Закон «согласования ритмики системы». Замечательная находка Г.С. Альтшуллера, однако совершенно непонятно, почему согласована должна быть только ритмика системы. В любой технической или живой, или вообще какой‑либо системе для жизнеспособности должно быть согласовано как можно больше частей и процессов. Трудно представить себе какой‑либо механизм, у которого не согласованы хотя бы крепёжные элементы (например, диаметры болтов и гаек). В Диале согласование ритмики также имеет важное значение – как в речи и составлении сложных слов, так и в порождении операторов. Почему – становится понятным при работе с контекстом.

Но сначала несколько примеров в тему – на родном языке.

 

Изобретаем колесо?

На семинаре по развитию инженерно‑технического мышления в октябре 2011 года его ведущий и один из авторов этой книги С.В. Ёлкин дал своим… ВОПРОС № 68

Роковая ошибка барона Данглара

Наверное, читатели помнят, как изобретательно жестоко отомстил граф Монте‑Кристо барону Данглару. Ошибка телеграфиста, по совместительству… «Удар попал в цель: красный от возбуждения и весь в поту, старичок проделал… Что касается корреспондента слева, то тот добросовестно повторил его сигналы, которые в конце концов были приняты…

Из эволюции предметов быта

Разные иглы бывают на свете: сосновые и еловые, иглы ежа и дикобраза. Иглами вооружены многие морские обитатели. Острые и узкие осколки костей и… ВОПРОС № 71

Работа в контексте

В начале 1950‑х годов один английский инженер‑акустик построил прибор, названный «ящик‑арбуз». На этом приборе спереди висел… Давайте «прыгнем в воду». Без этого плавать не научиться. Возьмём некий… Ритмика определяет само пространство‑время речи. Это особенно заметно на примере стихотворных произведений. Дети…

К вопросу о формуле Любви

Несколько слов о дальнейшем развитии Диала. Хотя интонации языка, его мелодика и ритм непосредственно связаны с передачей… Что такое эти эмоции? Отчего они играют такую роль не только в общении, но и в самой жизни каждого из нас? Без…

О тесте‑программе на уровень абстрактного мышления и диалектического мышления

В 1990‑е годы по заказу Центра интеллектуального тренинга, действующего при одном из российских фондов, нами разработана тестовая электронная… Проходящему тест, не знающему языка Диал, предлагалось в качестве задания… Вопросы были выстроены согласно иерархии формирования понятий (знаний о развитии вещи) в диале(ктике).

Синестезия творческого мировосприятия

На одном из интеллектуальных состязаний у нас прозвучал такой вопрос: «Рене Декарт славен не только системой координат или разработкой дедуктивного… Reflexus – отражённый. Правильный ответ – оптика. По мнению Декарта, действие… Из зала, кстати, был дан альтернативный ответ – «астрономия», и ведущий – Дмитрий Гаврилов – попросил уточнить, «каким…

Нейробика – хорошо забытое старое, или повторение пройденного?

Несколько лет назад американцы – нейробиолог, профессор Лоуренс Катц и его соавтор, психолог Маннинг Рубин опубликовали книгу «Сохрани свой мозг… Лоуренс Катц по роду своей деятельности пришёл к выводу, что значительное… Монотонные, не оставляющие места творчеству и удивлению, работы сказываются и на концентрации внимания, и на памяти,…

Проверьте себя!

 

 

Есть ли у Вас творческие способности и сколь они велики?

Тест № 1 Проверьте себя. Этот тест встречается в ряде методик (Кинчер, 1997. С.… Оцените в баллах (от 1 до 10), насколько типичными для Вас являются следующие характеристики Вашего поведения. Очки…

Меняем эрудицию на интуицию?

Многие преподаватели со стажем наверняка использовали в повседневной практике разлинованные под таблицу перфокарты – забытую нынче принадлежность… Одна из применяемых авторами игровых технологий носит с лёгкой руки одесских… Оптимальным для выявления победителей в зале на 300–500 человек и распределения мест (по Гауссу) считается блок из 10…

Эрудит‑лото

Англичане предпочитают порриджем: а) путешествовать по горам; б) накрываться по ночам;

Сборник изобретательских задач

Наши читатели, уже имевшие возможность познакомиться с предыдущими книгами авторов – «Инженерная эвристика» и «Самоучитель игры на извилинах», могли… Некоторое количество несистемных элементов только укрепляет систему. Поэтому… В крайнем случае воспользуйтесь контрольными ответами, не забывая, однако, что и они могут быть не единственными из…

Задачи для развития эмпатических способностей

При решении следующей порции задач от читателя потребуется немного артистизма. Напоминаем, что эмпатия носит также имя «личная аналогия». Вживаемся… Задача № 1 Говорят, что во время своих многочисленных мысленных экспериментов Эйнштейн зажимал в каждой из ладоней по камню.…

Для эффективных управляющих

Задача № 67 12 апреля 1961 года, когда до выезда Гагарина на стартовую площадку оставалось… Что же тогда было предпринято за несколько минут до старта первого советского космического корабля с человеком на…

Ответы с комментариями

 

 

Ответы к некоторым вопросам, встречающимся по тексту

ВОПРОС № 1 «В начале войны нашей первейшей задачей было спасти Англию от сокрушительных… ВОПРОС № 2

Ответы к тесту № 3

Когда открыта дверь. Остриё. В ледоход.

Ответы к «Эрудит‑лото» с комментариями Анатолия Вассермана

✓ Англичане предпочитают порриджем кормиться по утрам. Овсянка, сэр! ✓ В путы, которыми Один и другие боги связали злого волка Фенрира, НЕ… ✓ Журнал «Наука и жизнь» в 1983 году рекомендовал регулярно чистить домашних кошек и собак пылесосом. Влагу…

Ответы к изобретательским задачам из сборника

Задача № 1 Погружаясь в «бессознательное», Эйнштейн рисковал просто непродуктивно… Задача № 2

В качестве послесловия

После выхода книги «Инженерная эвристика» и её второго издания «Самоучитель игры на извилинах» от друзей, знакомых, родственников и просто самых… Приведём описание Андрея Морозова, знакомого многим под сетевым ником… «Старая «бытовая» история, дважды повторявшаяся, которая пришла в голову как пример быстрой диагностики и решения…

Приложения

 

 

Приложение № 1

 

Из юмористического архива Нурали Латыпова. Как свое так и вычитанное

✓ Этот ягнёнок на всех волком смотрит. ✓ Совместными усилиями футболисты сборной России потеряли мяч. ✓ Полторы курицы за полтора дня снесут полтора яйца, а сколько снесут три курицы за три дня?

Приложение № 2

 

Дмитрий Гаврилов. Страусиная политика

Рассказ не зачинался, хотя конкурсное задание представлялось легче лёгкого. Он тупо разглядывал экран, на котором цепкая кошачья лапа скринсервера, выныривая из‑за пределов монитора, ловила разноцветных рыбок. Изредка брался за мышь, прекращая бульканье, и тыкал белой стрелкой в имена ничего не «весивших» файлов с литературными заготовками. – Да, – решил он наконец, – в этот раз не отделаешься, не отпишешься, старик, не надуешь коллег и собратьев по перу. «Творить» придётся с чистого листа.

Когда‑то у него получалось легко и непринуждённо, весело и озорно он сочинял сюжет за сюжетом. А вот, поди же, в голову ничего не лезет. Чёртово жюри! Хотя почему «чёртово»? Сам обещал поучаствовать. Тряхнуть стариной в мелком жанре, уважить просьбу Председателя, «создать интригу конкурса», как это было названо.

Но тряхнуть не удавалось, рассказы сочинять – не диссертации щёлкать кандидатам.

– Юнг, конечно, гений психологии, – добавил он вслух. – Но ты, старик, если посудить, просто злодей. Ну а коли хорошенько подумать и не врать себе, то и лентяй редкостный.

На антресолях он разыскал пыльный пакет с профилем писающего в угол Нахалёнка, провёл ладонью, вытер пальцы о тренировочные, оставляя пыльный след. Голая задница пацана выглядывала из‑за приспущенных портков.

Слово «Нахалёнок» показалось интересным, вкусным словом из детства. Но он упустил мелькнувшую было идею, а наружу – из пакета – извлёк кипу пожелтевших бумаг, ошмётки старых, ещё машинописных текстов.

Там нашлась давно забытая белиберда про космопроходцев, на лунных ракетах бороздивших просторы Вселенной, потом ещё про всякие звёздные войны межгалактических корпораций, торгующих сквозь десятки световых лет полезными ископаемыми. Даже о майорах или полковниках спецназа, прошедших барьер времени и щёлкающих средневековых драконов – без этого отродья никуда – точно семечки. Наконец, о злых плотоядных динозаврах, величиной с Останкинскую башню, волочащих тело по грешной земле в поисках пропитания…

Решительно, он был обречён на муки творчества, а вернее, потуги, потому что давно забыл, как начинаются и протекают родовые муки фантаста.

Лампа подмигнула, словно в последний раз, и погасла. Он застыл на табуретке – не светился даже глазок входной двери. Закрыв на ощупь одну створку антресолей, он умудрился заехать себе по уху второй. Зазвенело. Выругался. Присел, осторожно спустил ступню на пол, пошарил в поисках тапочек. Ещё минута, и глаза привыкли к темени. Тогда он двинулся на кухню.

Сквозь мутное стекло в его нехитрое жильё проникал вечер. Осенний, московский, с тусклыми огнями в окнах ещё мощных сталинских зданий, непоколебимо хранивших в ночи остатки старого города.

Китайский никелированный фонарик выхватил из темноты потухший холодильник, хранивший в чреве обречённые пельмени. Он повёл рукой, луч скользнул по столу с недоеденными бутербродами и совсем уж остывшим чаем. Пробираясь назад, в комнату, он запихал‑таки остатки в рот – щёки неприлично оттопыривало – и бухнулся на диван, благо не убирал постель с утра.

Пылинки закружились в сумраке комнаты точно снег, обозначая края светового конуса…

Стоп! Прожектор шарил по ночному небу, а проще выражаясь – по потолку. Красный самолётик, в три движения собранный из ГДРовского детского конструктора, подвешенный на ниточке к люстре… Воздушные шарики, аэростатами висящие в воздухе. Правильно! Так уже было. Только очень давно. Очень.

– Сантиментальный ты слишком, старик, – молвил он вслух и размазал внезапно набежавшую скупую влагу по лицу.

Но этого уже некому было видеть. И ему нечего было стыдиться таких, единственно праведных мужских слёз.

Один умный писатель как‑то заметил, что сочинительство – ремесло. Может, это и так. И надо бы к компьютеру, точно к станку. И клавиша «Del»… «Del»… «Del» – незаменимая помощь против сора. Только вот в жизни, там, за окном, за стенами, в большом городе, где творится несправедливость, где сумрак и грязь, к сожалению, никакая клавиша не поможет.

Точно какой‑то дьявол‑искуситель подслушал эти мысли, в прихожей вспыхнула лампа, затарахтел холодильник на кухне, пискнул и загудел компьютер.

– Значит, одно из двух, старик. Либо сейчас садишься и долбишь по клавишам, не ведая стыда. Либо? А ну всё к чёрту! Исписался, так и признайся себе. Укройся с головой одеялом. Утро вечера мудренее. Одеялом!? – он чуть было не задохнулся от этой плодотворной идеи. – С головой! Класс! Сто лет не пробовал.

«Сто лет! Одеялом… С головой!» – повторяя эту прилипшую фразу скорее где‑то в мозгу, хватая ртом незримый воздух затихшей – не иначе по бесовскому замыслу – ночи, он швырнул носки с тренировочными через комнату в угол, где предполагался стул, и бухнулся снова на скрипучий пружинистый диван.

Поджав колени, натянул пододеяльник по самые уши. Нет, по самую макушку! А потом – для верности – сполз пониже с подушки, ощутив холодную простыню горячей и мокрой отчего‑то щекой. Рука сама нащупала злосчастный металл, пальцы коснулись кнопки.

– Там, чуть выше, должна быть нацарапана буква, – вспомнил он. – Первая буква моего имени. У брата был такой же фонарь. Отец, чтобы сыновья не поссорились, подарил им одинаковые. Один‑единственный знак, какие‑то черты и резы делают этот волшебный фонарь твоим. И только твоим, старик… Жми! Трусишь? Трус несчастный… Точно страус – голову в песок. Неужели ты думаешь, что можно вот так просто сбежать?

– Теперь всё. Спать! – сказал отец. – Я закрываю дверь.

– Папа, подожди! Можно ещё самому немного почитать?

– А кому‑то завтра очень рано вставать. Одному – в школу, другому – в садик. Спите, хлопцы!

– У, даже в коридоре выключили, – обиженно заметил братец.

– Это всё из‑за тебя! Нашёл, чего просить, – какого‑то там Незнайку.

– Подумаешь! Ты всё равно свою книжку под одеялом читаешь, – рассудил брат и, не устыдившись, прибавил: – Я знаю, у тебя фонарик ярче моего.

– Только скажи кому! Это тайна!

– А вот скажу, – не унимался младший брат.

– Ябеда‑карябеда, турецкий барабан…

– А я не буду говорить тогда. Только пойдёшь плотину строить, возьми меня с собой. А?

– Ладно, договорились. Спи!

 

 

* * *

 

Брат ещё маленький. Он многого не знает. Не нюхал серы. Если взять два болта потолще и гайку, навинтить её слегка на резьбу, наскоблить со спичек осторожненько внутрь, да и прижать с обеих сторон. Правда, сильно завинчивать не надо. А потом, где‑нибудь в арке как… Бабах!

В арке длинных новеньких девятиэтажек. Белых, красивых, как пароходы. Можно и проще – подкинуть повыше, а болт головкой об асфальт. Бац!

Брат совсем маленький. Но и он догадывается, что коли кусок шифера сунуть в костер, то рано или поздно тоже будет «бум». Когда давеча с ребятами жгли такой – ох и летала же черепица! Почти до самого неба.

Он несмышлёный, мой младший брат. И я покажу ему, как высечь искру, ударив кремнем о кремень. Сверкнёт, а потом камень ещё будет пахнуть курятиной. Говорят, раньше пещерные люди так огонь добывали, а теперь у отца есть зажигалка на бензине. Искра получается когда длинная, когда короткая. Вот если взять зелёный заводной бронетранспортёр, он катается и искрит, и поднести к бумажке… А ничего и не будет. Её проще лупой поджечь, как Сайрес Смит.

Бабушка встанет утром рано. Я тоже жаворонок. Я просыпаюсь вторым, крадусь на цыпочках по коридору мимо родительской комнаты.

Она встречает любимого внука:

– Тот, кто кофе утром пьёт, целый день не устаёт! – это её любимая присказка.

Кофе, кстати, бывает разный, «из ячменя» и ещё, правда редко‑редко, который надо долбить и молоть. Этот вряд ли настоящий. Буржуйский.

Вот бабушка нарежет мне чёрный хлеб с маслом солдатиками, нет ничего вкуснее, когда посолишь. Это, конечно, не те, которые у меня в коробочке лежат, но их тоже можно выстроить в ряд.

Регулировщик с двумя флажками, вот руки‑то растопырил – самый негодный, он в ряд становиться не хочет. И если с нашего шестого этажа запускать парашютистов, он будет первым, его не жалко – пусть потеряется где‑нибудь в палисаднике.

Отец говорит, что уже давно нет никаких оловянных солдатиков, а когда он был маленький – сам себе армию выплавил, только из свинца. Надо попробовать, недаром ведь именуют «свинцовым королём» – мать ругается, половина балкона забита хламом. Так она называет самые нужные вещи.

Фигурку надо вылепить из пластилина, замесить гипс и залить им форму. Когда белая жижа окаменеет, спичкой выковырять с торца лишнее, а в дыру залить металл. Мы его с отцом плавим на плите, в баночке из‑под киноплёнки к камере с тремя объективами. Свинец похож на ртуть из градусника, когда жидкий. Солдатик получается серым и тяжёлым, и никакой парашют не спасёт.

Самыми лёгкими получаются индейцы. Их я кручу из медной проволоки в цветной оплётке. Сперва скелет, тут цвет не так важен. Вот когда пускаешь проволочку поверх – тогда нужно иметь в запасе не один моток. Ветерок несёт бумажный парашют всё дальше и дальше…

А ещё можно кидать бомбочки, прямо так, с балкона вниз – бумажные, их надуваешь, и воду внутрь… Эй, прохожий, берегись! Только складывать лист я так и не умею. Другое дело – голуби, это самое милое дело. Мы как‑то в лагере с ребятами дрались, ну, конечно, не взаправду. Пускаешь своего голубя, и все запускают высоко‑высоко… Летят себе, планируют, и как столкнутся, один самолёт обязательно упадёт. Кто выиграет, тому истребителю и звёздочка на боку рисуется огрызком красного карандаша «Великан». В бой идут одни старики. Никогда не пробовали?

А проще всего делать из бумаги шляпы или лодки, и двухтрубные корабли, и даже гармошки. Хотя братец режет скатерти и снежинки, но это для самых маленьких и девчонок, с которыми я не вожусь, потому что они все плаксы.

Как же! Плотину строить его взять! Держи карман шире. Он и кирпича не поднимет. А уж ноги в ручье замочит – мать ругаться станет. Нет, я его, пожалуй, не возьму. У младших свои игрушки – пусть лучше дома в «фантики» тренируется.

 

 

* * *

 

Он очнулся от настойчивого звонка в дверь. Даже сквозь плотное одеяло этот звук проникал в сознание, выволакивая из небыли.

Свет уже дали. Справились быстро. На кухне тарахтело, за стеной шуршал компьютер.

Пока натягивал тренировочные, обратил внимание, что от постоянного сидения за «железкой» на животе образовались неприятные складочки жира.

– На улице всего часов десять будет – определил он, глянув в стекло…

В прихожей обнаружилась ещё одна неприятность – дверной глазок (так ему, по меньшей мере, показалось) оказался неожиданно высоко, что и на цыпочках не дотянуться. Пришлось снова пойти за табуреткой на кухню. Он знал, что грабители в дверь не звонят, а подбирают отмычки.

– Кто там?

– Привет! Это я! Гулять пойдёшь?

Голос был удивительно знакомый, но для порядка он встал на табурет и посмотрел туда, по ту сторону.

На лестнице стоял Вовка, его школьный приятель, с противогазной сумочкой через плечо.

– Я сейчас, Володя. Я мигом.

Он хотел было спросить: «А чего не позвонил‑то?» Но вдруг вспомнил, что телефон пока ещё не поставили.

Это как же понимать? Он прекрасно помнил свой абонентский номер. И нынешний, и тот, старой четырёхкомнатной квартиры на окраине Москвы, где в кругу большой семьи прошло его единственное детство, первое и последнее в жизни.

Он ещё раз взглянул по ту сторону…

Ну, да! Когда не было телефонов, друзья вот так запросто заходили друг к другу… Мобильник в эпоху развитой демократии окончательно развратил горожан.

– Ты спал, что ли? – пробасил Вовка с порога. Шагнул внутрь, крепко пожал руку. Поставил дипломат на пол.

– Прости, совсем забыл. Сидел за компом и «отрубился» как‑то. Куда гулять‑то?

– В смысле? – не понял Вовка. – У меня тут пара рассказов вышла для детского конкурса, я тебе притащил почитать. Всё ж таки ты спец, а я – любитель.

 

 

* * *

 

Из противогазной сумки Вовка достаёт большое круглое зеркало, одна сторона обычная, а вторая – вогнутая слегка.

– Вот решил проверить, может ли свет столкнуться в воздухе со светом! Ты возьми у своих родителей ещё какое‑нибудь…

На мамином трюмо стоит точно такое же зеркало, даже оправа одинаковая. Наверное, наши родители покупали в одном магазине.

– Пустим солнечные зайчики навстречу друг другу. Они должны столкнуться, если свет из чего‑то состоит.

Бредём по свалке, полной битого кирпича, каких‑то труб, густо поросших полынью и пижмой. Справа расстилается большое озеро, его не перейти вброд, но плот, сколоченный из крепких досок со стройки, решает дело. Вода проступает сквозь щели, но отважные путешественники в неизведанных землях встречаются и не с такими препятствиями.

Дед подарил книгу о капитане Немо. Достал из недр громадного, необъятного книжного шкафа и подарил просто так. В книге классные рисуночки, водолазы, спруты, Атлантида – затонувший материк.

Рельеф детских владений непрерывно меняется, строители – злейшие враги, отвоёвывают пядь за пядью, насыпая Гималаи из песка, вырывая Марианские впадины.

В котлах рабочие варят чёрную массу, она чуть затвердеет, скатывается ловкими мальчишескими руками в шарики, которые насаживаются на «электроды» – такие тонкие железные палочки. Размахнёшься… и раз! Снаряд летит не хуже снежка, твёрдый, как камень, и идеальный по форме.

 

Вовка запасливый, в его сумке обнаруживается сапожный молоток, который почему‑то называется геологическим, проволока и плоскогубцы. Чтобы рабочие не прошли по стопам владельцев здешних мест, вбиваются колышки и ставятся ловушки. Вовка говорит, что давеча строители сломали свой прибор, когда измеряли что‑то – значит, старания не напрасны.

По ту сторону пруда есть глубокая землянка. Её вырыли старшие, они сидят по ночам, курят и жгут костёр. Языки пламени вырываются наружу через пробуренное и расширенное отверстие. Этот огонь виден всем, кто живет по соседству, с любого этажа, но никто не рискует сломать себе ноги. Взрослым сюда – в «Овраг», как мы его называем – хода нет.

Высадившись на берег, надо пройти ещё каких‑то десяток шагов, чтобы очутиться в «Каракумах» – пески на другом конце пустыря – это «Сахара». Они побольше.

Расставив нехитрую аппаратуру, Вовка даёт сигнал. Солнечный зайчик ослепляет, и ответный луч можно послать только наугад.

– Ну, как? Столкнулись?

– Кажется, в воздухе была вспышка! – кричит в ответ. – Значит, свет состоит из частиц. Опыт прошёл удачно. Надо ещё раз повторить.

Может быть, пылинки в сиянии отцовского фонаря – это как раз они и есть, невидимые, неуловимые, невесомые частички?

На обитаемую землю выбраться уже проще, преодолев «Белые горные кручи», можно выбраться на тракт. Здесь оживлённое движение.

Гравий катится из‑под ног, так что съезжать приходится на том месте, что предназначено для сидения.

– Мама спросит, где так извозился.

– Скажи, что были в экспедиции, – советует Вовка. – Помогает.

По асфальту мимо друзей лихо прокатывается парень на деревянной тачке. Подшипники оставляют четыре полосы, обозначая траекторию. Навстречу, в горку, взбирается дядя Лёша. Он тоже катается на тачке, потому что у него нет ног, и дядя толкает землю костылями, поминая Родину‑мать и партию, пока ещё КПСС.

Мать, зорким оком углядевшая ребят из окна, зовет: «Домой! Обедать!»

– Ма‑ам! Ну, ещё чуть‑чуть, полчасика!

– Потом снова выйдешь! – доносится в ответ. – Домой!

 

 

* * *

 

– Ну и морда у тебя, Шарапов! – цитирует Вовка Жеглова.

– Прости, страна, за морды наши сонные! – парирует он. – Садись, поговорим немного. Чай будешь? Есть грибочки с картошкой.

– Не откажусь.

Весело шкварчит сковорода. Пыхтит электрочайник.

– Я хочу спросить, Володька. Ты помнишь, как мы тогда… Словом, как мы жили. Как были детьми.

– Эт ты о чём? – недоумевает Вовка, прихлебывая «того самого индийского!».

– Ты навещаешь своих? Верно ведь. Как давно ты оглядывался на окно, за которым застыла мать. И она машет тебе рукой. А ты уходишь. И она больше никогда не выглянет и не крикнет тебе: «Возвращайся домой!» И главное, ты ещё сам не понял, как будет нужен тебе этот окрик. Так попроси же её, когда будешь уходить: «Мамочка, позови меня, родная! Я тут же вернусь, лишь бы ты только позвала!»

– Подрос, – буркнул Вовка и спрятал глаза.

– Ты не увиливай. Я ведь не просто так спрашиваю!

– Ах, вот, «значица», как!? Я забыл это, – тихо, но зло проговорил Вовка. – Просто забыл. И тебе советую не вспоминать. Мир вырастает из коротких штанишек. Такие мысли расслабляют, – продолжил Вовка уже более миролюбиво. – Они приятны, слезоточивы, но это лишь прошлое. И твой сын уже давно исследует свою страну. И мой ищет тоже.

– И они могут в той стране решительно всё, а мы – в этой – решительно ничего. Хотя наши матери всё ещё стоят за тем окном старого дома, где мы жили и выросли!

– И ты отвечаешь теперь за неё, дурень, а не наоборот! – ответил Вовка. – И я в ответе за свою.

– Погоди! Я не о том.

Он пошёл на балкон, рванул на себя перекосившийся ящик шкафа. Дерево подалось, но с натугой. Ящик выдвинулся наполовину. Он просунул в образовавшийся проём кисть и нащупал холодную твердь кремня. Почти что вывихнув руку, достал оттуда же и второй камень. Поднёс к глазам, отпечаток ракушки явственно проступал на поверхности.

– Гляди! Гляди! – Яростными ударами он стал высекать искры.

– Я это тоже не помнил, пока ты не показал, – уже заинтересованно проговорил Вовка. – А что, это хоть и запрещённый прием, но для раскрепощения писательского сознания сгодится. Так, чего ты ещё «напридумывал»? – спросил он, уплетая за обе щеки.

– Элементарно, до смешного глупо и просто. Как это запатентовать – не знаю. Формула изобретения такова: «Способ погружения в детство, заключающийся в том, что надо залезть под одеяло с головой и включить карманный фонарик». А ещё я бы посоветовал тебе научиться снова, как пускать бумажных голубей. Вспомнить, пока не поздно! – добавил он и протянул приятелю чистый лист.

 

 

* * *

 

– Теперь ещё приправь текст четверостишием из «Воскресенья», – посоветовал Вовка. – Жюри это любит, особенно писатель Лукьяненко, который про «Ночной Дозор» роман сочинил. Его манера.

– Думаешь? Нет ничего проще. Слушай, жестокий ты человек!

Помню, в детстве знал я средство –

неудачи избегать,

строил крепости из кресел,

а ещё – умел летать…

 

Декабрь 2004 г.

 

Приложение № 3

 

Нурали Латыпов. Недооценённый юбилей. Ломоносов по сей день даёт нам уроки

Трёхсотлетие Михаила Васильевича Ломоносова, пришедшееся на ноябрь 2011 года, было отпраздновано русскими, на мой взгляд, далеко не так ярко, как, несомненно, заслуживало. Конечно, центральные телеканалы показали несколько фильмов и передач на эту тему. Но в советское время романтизацией этой несомненно выдающейся личности занимались несравненно масштабнее. Причём вовсе не из одних ура‑патриотических соображений (нынче зачастую сменяемых зеркально симметричными ура‑пессимистическими). Чтобы хвастаться, надо сперва иметь, чем хвастаться. Ломоносов же создал вполне достаточно нового, чтобы его приоритет отстаивали на государственном уровне.

Вспомним хотя бы 1761 год. Венеру, проходящую на фоне Солнца, наблюдали десятки астрономов. Все они видели светлый ободок у края диска Венеры в момент его совпадения с краем диска Солнца. Но только Ломоносов понял: этот ободок – след преломления света в атмосфере планеты. Сам он счёл объяснение столь очевидным, что даже не включил его в список своих главных трудов (и его зачастую приписывают Шретеру и Гершелю, хотя исследование Ломоносова было немедленно опубликовано и разослано всем коллегам в Европе). Между тем доказательство существования инопланетной атмосферы – фундаментальное по тому времени открытие, заметно повлиявшее на становление общего материалистического взгляда на Вселенную.

Впрочем, Ломоносов не зря счёл это открытие маловажным для себя. Ведь ему принадлежит несомненный мировой приоритет в открытии закона сохранения материи: даже несомненно великий французский химик Лавуазье пришёл к тому же выводу ощутимо позже, хотя и независимо от нашего гения. Да и его вклад в молекулярно‑кинетическую теорию не‑оспорим и значителен. Конкретные достижения Ломоносова столь велики и разнообразны, что им уже посвящено множество серьёзных трудов, так что я не буду подробно расшифровывать их в вынужденно краткой газетной статье.

Советский взгляд на Ломоносова во многом связан не только со стремлением утвердить отечественный приоритет в науке, но и с необходимостью дать всей отечественной науке нравственные ориентиры. Эта задача, к сожалению, актуальна во все эпохи. Помню, как в одном из известнейших и очень значимых для страны научных институтов крупный руководитель сделал подложный отчёт о расходовании значительных государственных средств на работы, фактически давно исполненные и опубликованные другими учёными. Не может наука оставаться чистенькой в общем грязном потоке. Поэтому для достижения научной истины нужны не только чисто научные, но и нравственные ориентиры.

Полагаю, учёным вообще нужна определённая степень независимости от сильных мира сего – даже тех, кто оплачивает их деятельность. Помню, коллеги Андрея Дмитриевича Сахарова не выполнили партийную установку – оставили его действительным членом Академии наук. Уже хотя бы этот пример показывает: советские учёные сохранили упомянутые нравственные ориентиры. Если бы они ещё могли распространять их в остальном обществе вместе со знаниями, у нас было бы куда больше возможностей удержаться от разрушительных процессов, начавшихся в обществе в конце 1970‑х годов, а в так называемые «лихие девяностые» вышедших на экспоненциальную – катастрофическую – траекторию развития.

Мы и по сей день опасно близки к такому ходу событий. Искренне жаль, что юбилейные торжества были серьёзно омрачены неудачей уже начального этапа крупнейшего и важного для всей мировой науки эксперимента «Фобос‑Грунт». Это, увы, убедительно показывает, как глубоко мы закопали всё то, что начинал Михаил Васильевич.

Тому есть, к сожалению, множество серьёзных причин, связанных с состоянием общества в целом. Остановлюсь на одном аспекте. Академик Пётр Леонидович Капица в одной работе, не опубликованной при его жизни, задался задавался вопросом: «Почему же у нас не приходят из Холмогор молодые люди, способные стать Ломоносовыми?» Его вывод неутешителен. Таланту внутренне – даже подсознательно – присуще непослушание. Дерзость ума не может не сочетаться с дерзким поведением. Мало кто из окружающих готов такое прощать. Науке жизненно необходима атмосфера, где могут свободно дышать такие нестандартные, неудобные, но выдающиеся в плане ума люди. Только тогда и можно получить Ломоносовых – в большей или меньшей степени – с завидной регулярностью.

Впрочем, в нашем нынешнем обществе главное, пожалуй, даже не воспитание спокойного отношения к неудобным и дерзким. Куда очевиднее и болезненнее современная миграционная политика.

Ломоносов состоялся как учёный во многом благодаря обучению в немецком университете. Причём он был всего лишь одним из множества молодых людей, получивших на Западе не только конкретные знания, но и методологию их применения и совершенствования, а затем вернувшихся на родину ради служения на благо России. Сейчас, к сожалению, всё наоборот. Многие молодые люди обучаются в России, а затем уезжают служить Западу. Нашему руководству следовало бы задуматься над причинами и последствиями такого переворачивания предпочтений. А вместо этого наша система образования преобразуется в сторону максимальной совместимости наших дипломов с западными (даже ценой заметного ухудшения методики преподавания) ради упрощения отъезда людей, получивших знания и усовершенствовавших ум усилиями всей страны.

Пётр Великий, создавая Российскую академию наук, вовсе не случайно сказал, что не будет следовать западным образцам, вовсе не случайно соединил в одно целое гимназию, университет и академию. Император понимал: при тогдашнем состоянии российского просвещения не было ни необходимости, ни возможности разделения образования и исследования.

Правда, почву для свершений Петра подготовил ещё его отец – Алексей Михайлович, прозванный Тишайшим и поэтому заслонённый личностью сына, катастрофически недооценённый потомками. Именно при нём в Москву стали массово приглашать зарубежных специалистов. Именно при Алексее Михайловиче состоялся Симеон Полоцкий и произнёс перед царём орацию о необходимости «взыскати премудрости», то есть повысить уровень образования в царстве. Симеон основал всесословную Славяно‑греко‑латинскую академию. Из неё вышел и воссиял математическим гением Леонтий Телятин‑Магницкий. Пётр Алексеевич получил готового отечественного специалиста в самом начале своих славных дел. Это лишь один пример. А сколько ещё замечательных людей – включая Ломоносова – вышли из академии, созданной Полоцким! Сумел бы Пётр без отцовского задела, без этой первой ступени столь высоко вознесть свою Россию? Думаю, что вряд ли.

Российский научный потенциал довольно долго формировался в основном благодаря импорту специалистов. Репутация страны (в основном благодаря пропаганде нашего тогдашнего стратегического конкурента – Польши) была малоприятная. Ехали в основном за длинным рублём. Хватало и прохиндеев, и откровенного хлама. Но всё же мы довольно быстро научились фильтровать входящий поток. Вспомним хотя бы, что среди зарубежных учёных, трудившихся в нашей Академии наук – математический гений Леонард Эйлер.

Саму идею Академии внушил первому нашему императору другой гений математики (и философии). Готфрид Лейбниц считал просвещение главной задачей правителя. Не грех вспомнить, как советы Лейбница тут же подхватил и творчески использовал сам монарх. Не зря Пётр сказал: «Аз есмь в ряду учимых и учащих мя требую» – «Я рядовой ученик и нуждаюсь в учителях».

Наши властители последних десятилетий, увы, во многом противоположны великому царю. Это касается не только образования, но даже просвещения.

Посмотрите хотя бы на наши телевизионные каналы. Занимаются они за редким исключением ровно обратным процессом – дебилизацией граждан, реализуя расхожую фразу: главный ресурс экономики – дурак, которому можно впарить всё. И мы ежедневно пожинаем плоды такой вот экономики.

В прежние века Россия привлекала иностранцев для подъёма собственной экономики и науки. Накануне войн с Наполеоном ижевские заводы подняты с нуля массовым ввозом немецких специалистов. Сделан серьёзный рывок в оружейном деле. Они перещеголяли даже знаменитое тульское производство. Кто знает, как бы сложилась война 1812 года, если бы руководство страны в тот период не озаботилось бы наличием технологий и кадров!? Один из привлечённых мастеров в дар городу Ижевску сотворил куранты – они работают и по сей день, два века спустя.

Назову лишь немногих привлечённых специалистов. Шотландец контр‑адмирал Патрик Гордон и выходец из Швейцарии генерал‑лейтенант Франц Лефорт строили вместе с Петром Великим русскую армию нового типа. Датчанин капитан‑командор Витус Беринг открыл немало новых земель. Голландец Даниил Бернулли – фактический создатель математической физики, член Петербургской академии наук. Другой гениальный учёный – замечательный универсал – швейцарец Леонард Эйлер и вовсе провёл в России полжизни… Как говорится, что ни фамилия – то имя.

Многие выдающиеся российские деятели – дети некогда привлечённых в страну иностранных специалистов. Сын датского переводчика и медика Иоганна Дала, Вальдемар Дал – Владимир Даль, не менее знаменитый врач и создатель «Толкового словаря живого великорусского языка». Эмиль Ленц – выдающийся отечественный электротехник и физик, чьи предки перебрались в российскую Лифляндию из Померании. Михаэль Андреас Барклай‑де‑Толли – великий наш полководец, в чьих жилах шотландская и немецкая кровь. Из немецких дворянских родов, поступивших на службу самодержцам российским, мореплаватели Таддеус фон Беллинсгаузен и Адам Иоганн фон Крузенштерн… и так далее.

Даже Сталин, воспользовавшись Великой депрессией – экономическим кризисом 1930‑х годов – на Западе, направил на образование, кадры и технологии те немногие ресурсы, что имел. Без привлечённых Сталиным иностранных специалистов, наверное, не состоялось бы последующего экономического рывка Советского Союза.

Постаралась и наша разведка. Речь даже не о тех сочувствующих Советской России иностранных учёных, кто передавал в руки чекистов бесценный материал. У нас было кому его использовать: наши учёные не только сверяли свои разработки с зарубежными, но одновременно шли собственными путями, во многом совершеннее западных. Но умелая работа разведчиков сыграла немалую роль в том, что, например, Бруно Понтекорво – соратник великих Ферми и Кюри – навсегда переехал в СССР и по меньшей мере тридцать лет полноценно работал в области ядерных исследований на благо нашей Родины…

Разительный контраст с тем, кого нынче привлекает на работу наше текущее руководство. Бесчисленный поток самой тёмной – по квалификации и уровню общей подготовки – части таджиков и узбеков. Миллионами ввозим неучей, ибо эта сверхдешёвая рабочая сила выгодна ряду магнатов для получения сверхприбылей. Но самому государству это абсолютно противопоказано! Все социальные последствия ложатся на его плечи – на наши с вами плечи. Это и рост общественной напряжённости, это и болезни – в Москве уже вывелся свой вид малярии. Вершки получают олигархи, а корешки достаются обществу.

Заметьте: я не говорю про национальность как таковую… Нам нужны врачи, учителя, инженеры! Пора прекратить ввозить мышцы (вроде футболистов, неизвестных даже самим себе), а лишаться – мозгов. В том и заключается иммиграционная политика, чтобы стране «становилось лучше, а не как всегда».

Часто бывая на Украине, ни разу не видел там бесчисленных толп гастарбайтеров. В Беларуси – тем более. Все работы выполняют местные. А мы разлагаем собственных граждан.

Почётен любой труд. Но платить нашему не будут – он не даст такого отката, как бесправный узбек или таджик. Всё перевёрнуто с ног на голову. Таким образом мы не европеизируем Россию, а окончательно загоняем в Азию – в худшем смысле этого слова.

Вот такие напоследок размышления о Ломоносове и современности.

 

Литература

 

Альтшуллер, 1979 – Альтшуллер Г.С. Творчество как точная наука. – М.: Советское радио, 1979.

Альтшуллер, 2003 – Альтшуллер Г.С. Найти идею. Введение в теорию решения изобретательских задач. – Петрозаводск: Скандинавия, 2003.

Анищенко, 2012 – Анищенко О.А. Генезис и функционирование молодежного социолекта в русском языке национального периода. – М.: Флинта, 2010.

Блэк, 1990 – Макс Блэк. Метафора // Теория метафоры. – М., 1990. С. 153–172. Пер. М.А. Дмитровской.

Болла, 1981 – Болла К. Атлас звуков русской речи. – Будапешт: Издательство Академии наук Венгрии, 1981.

Боно, 2005 – де Боно Эдвард. Использование латерального мышления. – Минск: Попурри, 2005.

Буш, 1976 – Буш Г.Я. Рождение изобретательских идей. – Рига: Лиесма, 1976.

Буш, 1977 – Буш Г.Я. Основы эвристики для изобретателей: учебно‑методическое пособие для народных университетов технического творчества. Ч.1. – Рига: Общество «Знание» Латвийской ССР, 1977.

Буш, 1981 – Буш Г.Я. Аналогия и техническое творчество. – Рига: Авотс, 1981.

Вассерман, Латыпов, 2012 – Вассерман А.А., Латыпов Н.Н. Самые интересные факты, люди и казусы всемирной истории, отобранные знатоками. – М.: Астрель: Полиграфиздат, 2012.

Венгер, Поу, 1997 – Венгер Вин, Поу Ричард. Неужели я гений? – СПб.: Питер Пресс, 1997.

Винер, 1961 – Винер Н. Наука и общество // Вопросы философии. – 1961. – № 7. – С. 117–122. Пер. с английского М.К. Мамардашвили.

Винер, 2001 – Винер Н. Человеческое использование человеческих существ: кибернетика и общество / Винер Н. Человек управляющий. – СПб.: Питер, 2001. – С. 3–196.

Виноградов, 1926 – Виноградов Г.С. Детские тайные языки. – Иркутск: Тип. изд‑ва «Власть труда», 1926.

Высоцкий, 2008 – Песни из дискоспектакля «Алиса в Стране Чудес» / Высоцкий В.С. Собрание сочинений в 4‑х томах. Т. 3. – М.: Время, 2008.

Волков, 1987 – Волков А.М. В поисках правды. – М.: Детская литература, 1987.

Гаврилов, 2006 – Гаврилов Д.А. Трикстер. Лицедей в евроазиатском фольклоре. – М.: Социально‑политическая мысль, 2006.

Гаврилов, 2009 – Гаврилов Д.А. Трюкач, Лицедей, Игрок. Образ Трикстера в евроазиатском фольклоре. – М.: Ганга, ИЦ «Слава!», 2009.

Галинская, 1995 – Галинская И.Л. Льюис Кэрролл и загадки его текстов. – М.: Российская академия наук, Институт научной информации по общественным наукам, 1995.

Генденштейн, 1994 – Генденштейн Л.Э. Алиса в стране математики. Харьков: «Паритет» ЛТД, 1994.

Гижицкий, 1958 – Гижицкий Ежи. С шахматами через века и страны. – Warszawa: Sport I turystyka, 1958.

Губерман, 1969 – Губерман И.М. Чудеса и трагедии чёрного ящика. – М.: Детская литература, 1969.

Гуревич, 1979 – Гуревич А.Я. «Эдда» и сага. – М.: Наука, 1979.

Ёлкин, 1999 – Ёлкин С.В. Парадокс как средство активизации учебного процесса // Научная сессия МИФИ‑99. Сборник научных трудов. Часть 2. – М.: МГИФИ, 1999. С. 23–24.

Ёлкин, Гаврилов, 1996 – Ёлкин С.В., Гаврилов Д.А., Универсальный искусственный язык Диал как интерфейс // V Международный форум по информатизации, Материалы III Конгресса «Общественное развитие и общественная информация», секция: Информатизация постперестроичного общественного развития, – М.: МАИ, 20–23 ноября 1996. С. 51–53.

Ёлкин, Гаврилов, 1998 – Ёлкин С.В., Гаврилов Д.А., Исчисление смыслов и симметрии в системе универсального языка // Научная сессия МИФИ‑98. Сборник научных трудов в 11 частях. Часть 5. – М.: МГИФИ, 1998. С. 31–34.

Ёлкин, Куликов и др., 2006–2010 – Серия публикаций: Ёлкин С.В., Куликов В.В. Универсализация знаний и Диал как язык – посредник междисциплинарного обмена // Материалы 9‑го научно‑практического семинара «Новые информационные технологии в автоматизированных системах». – М.: МГИЭМ, 2006. C. 160–166; Ёлкин С.В., Куликов В.В., Клышинский Э.С., Максимов В.Ю., Аминева С.Н. Основы методологии трансляции знаний между различными предметными областями / Препринт ИПМ им. М.В. Келдыша РАН, № 73, 2006. 32 с.; те же авторы и Мусаева Т.Н. Принципы симметрии в синтаксисе языка трансляции знаний // Вестник ВИНИТИ, НТИ. Серия 2. Информационные процессы и системы. 2010. № 6. С. 1–13; те же авторы. Symmetry Principles in the Syntax of a Language of Knowledge Translation // Automatic Documentation and Mathematical Linguistics, 2010, Vol. 44, № 3, p. 136–150.

Ёлкин, Журова, 2010 – Ёлкин С.В., Журова Е.П. Применение ранговых распределений для анализа рынка нанопродуктов и нанотехнологий // Нанотехника. – 2010. – № 1 (21). – C. 18–24.

Игнатьев, 1978 – Игнатьев Е.И. В царстве смекалки. – М.: Главная редакция физико‑математической литературы издательства «Наука», 1978.

Ильенков, 1991 – Ильенков Э. Философия и культура. – М.: Политиздат, 1991.

Ильин, 2009 – Ильин Е.П. Психология творчества, креативности, одарённости. – СПб.: Питер, 2009.

Инженерная эвристика, 2012 – Латыпов Н.Н., Ёлкин С.В., Гаврилов Д.А. Инженерная эвристика. – М.: Астрель, 2012.

Калашников, Русов – Калашников М., Русов Р. Сверхчеловек говорит по‑русски: историко‑футуристическое расследование. – М.: АСТ: Астрель, 2006.

Карнаухов, 2012 – Карнаухов Н.Н. Вступительная статья / Латыпов Н.Н., Ёлкин С.В., Гаврилов Д.А. Инженерная эвристика. – М.: Астрель, 2012. C. 5–22.

Кинчер, 1997 – Кинчер Дж. Книга о тебе. 40 тестов‑самоисследований. – СПб.: Питер, 1997.

Куликов, 1998 – Куликов В.В. Узник бессмертия. – М.: СИНТЕГ, 1998.

Куликов и др., 1994 – Куликов В.В., Гаврилов Д.А., Ёлкин С.В. Универсальный искусственный язык – «hOOM‑Диал». Методические указания. – М.: Гэлэкси Нэйшн, 1994.

Куликов, Гаврилов, 2011 – Куликов В.В., Гаврилов Д.А. Говорить на языке, не зная слов // Аномалия. – 2011. – № 1. – С. 46–48.

Куликов, Гаврилов, 2012 – Куликов В.В., Гаврилов Д.А. Интерпретация гласных фонем в языке «диал» // Аномалия. – 2012. – № 1. – С. 30–32.

Кэрролл, 1973 – Кэрролл Л. История с узелками / Пер. с англ. Ю.А. Данилова; Под ред. Я.А. Смородинского. – М.: Мир. Редакция научно‑популярной и научно‑фантастической литературы, 1973.

Кэрролл, 1991 – Кэрролл Льюис. Приключения Алисы в Cтране Чудес. Сквозь зеркало и что там увидела Алиса, или Алиса в Зазеркалье. 2‑е изд., ‑стереотип. Издание подготовила Н.М. Демурова. – М.: Наука, Главная редакция физико‑математической литературы, 1991.

Ланге, 1967 – Ланге В.Н. Физические парадоксы, софизмы и занимательные задачи. – М.: Просвещение, 1967.

Ланге, 1985 – Ланге В.Н. Экспериментальные физические задачи на смекалку: Учебное руководство. – М.: Наука. Главная редакция физико‑математической литературы, 1985.

Латыпов, 2005 – Латыпов Н.Н. Основы интеллектуального тренинга. Минута на размышление. – СПб: Питер, 2005.

Латыпов, 2010 – Латыпов Н.Н. Путеводитель по извилинам. Тренинг интеллекта. – М.: Вече, 2010.

Латыпов, Вассерман, 2012 – Латыпов Н.Н., Вассерман А.А. Острая стратегическая недостаточность. Страна на ПереПутье. – М.: Астрель: Полиграф‑издат, 2012.

Лисичкин, Бетанели, 1990 – Лисичкин Г.В., Бетанели В.И. Химики изобретают: Кн. для учащихся. – М.: Просвещение, 1990.

Лурия, 1979 – Лурия А.Р. Маленькая книжка о большой памяти: Хрестоматия по общей психологии. Психология памяти. – М., 1979. С. 193–207.

Маршак, 1973 – Маршак С.Я. Стихотворения и поэмы. – Л.: Советский писатель, 1973.

Манифест языческой Традиции, 2008 – Манифест языческой Традиции / Северная Традиция. Священный остров Руян: сборник / сост. и общ. ред. Д.А. Гаврилов, С.Э. Ермаков. – М.: «Социально‑политическая мысль», НИО «Северный ветер», 2008. C. 284–301.

Михайлов, 2003 – Сборник химических задач по ТРИЗ / Авт. – сост. В.А. Михайлов. – Чебоксары, ЧувГУ, 2003.

Песни Матушки Гусыни – Песни Матушки Гусыни/ Пер. с англ. Г. Варденги. – СПб.: Азбука, 2012.

Петрович, Цуриков, 1986 – Петрович Н., Цуриков В. Путь к изобретению. – М.: Молодая гвардия, 1986. – (Эврика).

Петрович, 1978 – Петрович Н. Беседы об изобретательстве, – М.: Молодая гвардия, 1978. – (Эврика).

Петухов, 2012 – Петухов А.Б. Красота как биологическая целесообразность (в продолжение исследований И.А. Ефремова). Материалы к докладу КЛФ при Центральном доме литераторов, 20 октября 2012 г. (на правах рукописи).

Речицкий, 1998 – Речицкий В.И. Профессия – изобретатель: Кн. для учащихся ст. классов сред. шк. – М.: Просвещение, 1988. – (О профессиях, производстве и людях труда).

Родари, 1987 – Джанни Родари. Книжка разных почему. – Ташкент: Юлдузча, 1987.

Рыжов, 2005 – Рыжов К.В. 100 великих изобретений. – М.: Вече, 2005.

Самоучитель игры на извилинах, 2012 – Латыпов Н.Н., Ёлкин С.В., Гаврилов Д.А. Самоучитель игры на извилинах. – М.: АСТ, 2012.

Сахарный, 1978 – Сахарный Л.В. Как устроен наш язык. – М.: Просвещение, 1978.

Синицын, 2001 – Синицын Е.С. Теория творчества. Структурный анализ мышления. Теория интегрированного обучения. – Новосибирск: НГАХА, 2001.

Ситаров, 2004 – Ситаров В.А. Дидактика: Учеб. пособие для студ. высш. пед. учеб. заведений / Под ред. В.А. Сластенина. – 2‑е изд., стереотип. – М.: Издательский центр «Академия», 2004.

Трембовольский, Чекалов, 1990 – Трембовольский Я.Л., Чекалов И.В. Ваше слово, эрудиты!: Кн. для учителя: из опыта работы. – М.: Просвещение, 1990.

Тульчинский, 1972 – Тульчинский М.Е. Качественные задачи по физике в средней школе. – М.: Просвещение, 1972.

Уокер, 1989 – Уокер Дж. Физический фейерверк (Вопросы и ответы по физике). – М.: Мир, 1989.

У химии свои законы, 1977 – Манолов К., Лазаров Д., Лилов И. У химии свои законы / Пер. с болг. – Л.: Химия, 1977.

Фройде, 1986 – Фройде М. Животные строят / Пер. с нем. – М.: Мир, 1986.

Хуторской, 2003 – Хуторской А.В. Дидактическая эвристика: Теория и технология креативного обучения. – М.: Изд‑во МГУ, 2003.

Чёрный, 2005 – Чёрный А.А. История техники: Учеб. пособие. – Пенза: Изд‑во Пенз. гос. ун‑та, 2005.

Чуковский, 1970 – Чуковский К.И. От двух до пяти. – Л.: Детская литература, 1970. – 21‑е изд., испр. и доп.

Чуковский, 2001 – Чуковский К.И. Собрание сочинений в 15 т. Т. 2: – От двух до пяти. – М.: Терра – Книжный клуб, 2001.

Шумилин, 1989 – Шумилин А.Т. Проблемы теории творчества. – М.: Высшая школа, 1989.

 

Об авторах

 

 

Латыпов Нурали Нурисламович

Родился в 1954 году в г. Маргилан Ферганской обл., закончил биологический и физический факультеты Ростовского государственного университета,… Известен большинству граждан бывшего СССР как успешный игрок команды Знатоков… Работал политическим обозревателем при ЦК ВЛКСМ, объездил многие горячие точки в качестве военного корреспондента.…

Гаврилов Дмитрий Анатольевич

Родился в 1968 году в г. Москва, закончил факультет «Технологии неорганических веществ» Российского химико‑технологического университета им.… Один из разработчиков универсального языка междисциплинарного общения Диал с… Соавтор ряда исторических и фантастических романов. Член московского Клуба любителей фантастики при ЦДЛ с конца…

Лкин Сергей Владимирович

Родился в 1958 году в Подмосковье, закончил факультет экспериментальной и теоретической физики Московского инженерно‑физического института… Автор и соавтор десяти монографий по физике, машинной и теоретической… Создатель алгебры Y‑чисел, основы которой изложены в одной из ранних публикаций автора – брошюре «К вопросу об…