Реферат Курсовая Конспект
В. А. Кондрашов. ЭТИКА - раздел Культура, ...
|
ПРЕДИСЛОВИЕ
На протяжении многих веков люди мечтали о счастливой и благополучной жизни, наполненной высоким смыслом и основанной на идеалах добра и справедливости, верности и чести, порядочности и товарищеской взаимопомощи, красоты и гармонии.
Совесть и доброта, честь и достоинство, долг и ответственность — эти нравственные понятия и ценности всегда выражали глубочайшие устремления человечества в его духовном развитии, открывали перспективы совершенствования человека и придавали его жизни достоинство и смысл. В мифах и легендах, преданиях и сказках, в религиозных исканиях и философских учениях выражены мечтания людей об идеальном миропорядке, в котором добро и справедливость, долг и ответственность, честь и достоинство выступают основой и содержанием общественных отношений.
Особенно остро проблема места и роли нравственных ценностей в общественной жизни встала в XX в., когда стало очевидным, что самые выдающиеся достижения технического прогресса оборачиваются катастрофическими последствиями для человека, если не происходит соответствующее развитие культуры общества.
Эта ситуация обостряется сейчас в условиях широкого использования и внедрения новых информационных технологий во все сферы общественной жизни. Быстро изменяются облик современного мира, характер и способ человеческого общения, производственной деятельности. Ход исторического процесса становится непредсказуемым.
В XX в. прогрессивные мыслители все более обращают свое внимание на человека, его жизнь, благополучие, свободу; развитие способностей, реализацию творческих сил, освобождение от невежества и пороков. На достижение этих целей ориентированы и научные исследования, и эмоционально-художественное освоение действительности, и образовательная деятельность.
Различают гуманизм действенный, реальный и гуманизм абстрактный, отвлеченный. Один заявляет о себе вербально, словесно, другой — делами, реальными условиями. Абстрактный гуманизм сотрясает воздух декларациями, проповедями, призывами, реальный акцентирует внимание на социально-экономических, экологических, эстетических, политических, духовно-нравственных условиях жизни людей. Первый взывает к абсолютной свободе, второй стремится обеспечить свободный труд. Один во главу угла ставит абсолютизированную индивидуальность, другой стремится индивидуальность сочетать с соборностью, коллективностью, обеспечить каждому человеку возможность развивать себя, служить добру, истине, красоте.
Каждый человек обладает суверенностью, самостоятельностью и в то же время консолидирован с определенной социальной группой, этнической общностью, государством. Свобода личности достигается гармоническим слиянием ее с условиями своего бытия. Долг и обязанности в таком случае не воспринимаются обременительно, как нечто чуждое, противоестественное. Нормы и предписания выполняются добровольно, без принуждения, запреты и приказания становятся излишними, нет необходимости в насильственном навязывании жизненных ориентации.
Проблема гармоничного согласования личностных прав и общественных функций достигается и объективными предпосылками, и субъективными условиями, привитием человеку гуманистических воззрений. На это могут и должны быть нацелены и учебный процесс, и досуговое время, и коммуникативные связи, и игровая деятельность. Человечность в ее истинном, глубоком смысле способны прививать все учителя-предметники: и те, кто преподает литературу и историю, и те, кто преподает физику и биологию. Все науки — естественные, технические, общественные — сосредоточивают свое внимание на человеке, каждая в своем роде.
Познание и обучение служат рациональному и художественно-образному, моральному освоению действительности, формированию разумных запросов человека, его практической и духовной устремленности. Очень важен итог образовательных и воспитательных усилий: сформирован индивидуалист или коллективист, эгоист или альтруист? Ориентирован человек на производительный труд или только на потребление, рассматривает других людей в качестве равных себе, достойных внимания и уважения или же смотрит на них лишь как на средство удовлетворения своих желаний?
Реальному гуманизму противостоит антигуманизм (индивидуальный, групповой, национальный, государственный). Для его преодоления и нейтрализации недостаточно одних проповедей любви и сострадания, милосердия и уважения. Нужны эффективные, практически осязаемые усилия по обеспечению истинно человеческих условий существования, доказательству той благородной истины, что каждый человек интересен, каждый человек дорог!
Первым условием этого служит недопущение массовых истребительных войн, исключение их из жизни человечества. Все люди должны осознать, что средств массового уничтожения всего живого и без ядерного оружия более чем достаточно, что гарантий безопасности становится все меньше и что все более хрупким и уязвимым становится мир. Безумны мировые войны, но столь же недопустимы региональные и гражданские войны, когда из-за экономических и политических интересов, ради властолюбия используют вооруженную силу против граждан своего государства. Такого рода победы в конечном итоге всегда несут в себе поражения.
Кризис, переживаемый нашей страной, также в значительной степени вызван утратой гуманистических нравственных ценностей, подчинением морали политико-идеологическим интересам. Становится все более очевидным, что одних только социально-экономических и политико-правовых реформ для его преодоления недостаточно. Необходимо сформировать новое мировоззрение, возвышающее мораль над экономическими, политическими и социальными процессами в качестве целезадающей и оценивающей инстанции. Ведь любые социальные преобразования только тогда имеют прогрессивный смысл, когда служат духовно-нравственному возрождению и совершенствованию человека и общества. Поэтому присущий морали критический настрой по отношению к действительности, неудовлетворенность реальностью и ее оценка с точки зрения лучшего, идеального, более справедливого являются необходимыми предпосылками соответствия социальной практики провозглашаемым гуманистическим целям.
Проблема повышения удельного веса морали в миропонимании современного человека оказывается не менее актуальной и для Запада. По свидетельству виднейших западных философов, дух гордости и оптимизма, присущий западной культуре, все больше сменяется в наше время замешательством и переживанием тщетности всех социальных достижений при потере из виду цели — самого человека. Забвение смысложизненных проблем оборачивается утратой веры в человека, сознанием его бессилия и ничтожества перед грандиозными достижениями цивилизации.
Поэтому нравственное возрождение и духовное совершенствование человека — это и цель, и средство прогрессивных и успешных социальных преобразований. Таковыми они могут быть только при условии приобщения каждого человека к фундаментальным нравственным ценностям, превращения их в устойчивые убеждения и мотивы поведения.
По своей природе нравственные ценности, с одной стороны, просты и как бы самоочевидны. Это прежде всего уважительное и благожелательное отношение к самой жизни с ее радостями и тревогами, надеждами и разочарованиями, верой и сомнениями. Это то, что придает жизни осмысленный и достойный характер — любовь и забота о благополучии родных и близких, о доме, родных местах, это бережное и заботливое отношение к природе и достижениям культуры, к истории своего народа и всего человечества. Это свобода и независимость, долг и ответственность, доброта и человечность, великодушие и верность, порядочность, честь и достоинство, самоотверженность, благородство, бескорыстие, дружба и любовь...
Однако, с другой стороны, простота и самоочевидность нравственных ценностей всегда оказывались обманчивыми, что делало нравственные ценности предметом острейших дискуссий и нравственных исканий человечества. Практически всегда, исключая случаи откровенного цинизма, люди стремились привлечь авторитет моральных ценностей для обоснования собственной правоты и разоблачения чужой злонамеренности и своекорыстия. Служение добру и справедливости оборачивалось зачастую противоположным действием, и не было в истории человечества злодеяния, которое не прикрывалось бы соображениями морального порядка.
Поэтому понятно стремление сознательных людей понять природу нравственных ценностей, научиться ориентироваться в жизненных ситуациях, опираясь не только на эмоции, обрести устойчивые жизненные цели.
Уже в ранних формах народного творчества — мифах и легендах, былинах и сказаниях — можно обнаружить представления людей о добре и зле, о человеческой судьбе и ее причудах, о назначении человека и его достоинстве, о смысле жизни.
Значительный вклад в духовные искания человечества на этом пути вносят религия и искусство, накопившие огромный нравственный опыт.
Однако только в этике как философской науке мир нравственных ценностей и целей, мораль в целом становятся предметом специального интереса.
Этика возникла более двух с половиной тысяч лет назад, когда в результате общественного разделения труда познавательная, теоретическая деятельность отделилась от непосредственно практического нравственного сознания. Но направленная на решение тех же практических проблем нравственного бытия человека, с которыми он постоянно сталкивается в повседневной жизни - что хорошо и что плохо, что правильно, а что нет и почему, как следует поступать, чтобы сохранить доброе имя и достоинство, — этика изначально формировалась как «практическая философия», дающая понятие человеку о добродетельной жизни. При этом большинство философов рассматривали свои философские системы как необходимое основание «практической философии», видя именно в ней главный смысл и результат своих теоретических построений.
Таким образом, этика всегда стремилась к теоретическому осмыслению ценностных поведенческих и смысложизненных проблем человека — как и во имя чего нужно жить, на что ориентироваться, во что верить и к чему стремиться.
На длительном историческом пути этика накопила богатый материал, имеющий универсальное значение для воспитания нравственной культуры общества и личности. Ведь мораль относится ко всеобщим условиям жизнедеятельности общества, а моральность является существенной характеристикой человека. Поэтому изучение этики необходимо каждому человеку, независимо от рода его деятельности, ведь этические знания формируют в человеке в первую очередь не специальные профессиональные знания и умения, а саму личность.
Не следует, разумеется, упрощать эту задачу и видеть в изучении этики средство «научения» морали, ибо нравственная позиция человека, его моральный облик формируются всеми условиями его жизни в обществе, а вовсе не только на уроках этики. Однако именно изучение этики привлекает внимание личности к вопросам морали, прививает интерес к высшим жизненным ценностям, способствует повышению нравственной культуры человека. Не делая автоматически человека добрее и порядочнее, она помогает развить моральное самосознание личности, пробудить чувство личной ответственности за свое самосовершенствование и учит творческому отношению к нравственным проблемам.
Конечно, многим историческим типам этики было присуще стремление непосредственно руководить человеком, предлагая и навязывая ему критерии ценностей и правила поведения. Пожалуй, именно это морализаторство и назидательство старой этики зачастую отталкивают современного человека от ее изучения, ибо он привык к самостоятельности в вопросах жизненной ориентации и не приемлет никакие посягательства на суверенитет.
Однако современная этика менее всего претендует на то, чтобы «научить» морали, вложить в сознание человека набор ценностей и правил поведения, пригодных на все случаи жизни.
Исходя из осмысления историко-этического опыта, исторического процесса нравственного развития общества и человека, современная этика стремится научить человека другому — сознательному и разумному отношению к нравственным проблемам. Этические знания не подменяют и не могут подменить моральное сознание личности, а служат рациональной основой для его формирования, для превращения возникающих в жизни нравственных чувств, переживаний, интуиции, представлений в устойчивые и морально-ценностные установки, продуманные убеждения.
Мораль, как особый способ практически-духовного освоения действительности, как оценочно-императивное видение перспектив совершенствования общественных отношений и их субъекта — человека, нравственность, как совокупность практических форм взаимоотношения людей, являются важнейшей и сложнейшей сферой взаимоотношений человека и общества. Ее постижению, проникновению в тончайшую ткань ценностных смыслов и значений, формированию нравственной культуры и умению ориентироваться в мире человеческих отношений с позиций человечности в значительной мере были направлены такие области человеческой культуры, как литература, искусство, религия.
Однако наибольшие результаты в раскрытии содержания этого способа духовного освоения действительности общественным человеком, проникновении в его специфику, выявлении его структуры, назначения и функций принадлежат философии.
Философско-этическая мысль на протяжении всей своей истории накопила огромный материал, теоретическое осмысление и обобщение которого является необходимым условием плодотворного научного постижения сущности морали. В то же время этика всем своим содержанием активно участвовала в развитии и обогащении самой морали, в ее обосновании и проникновении моральных ценностей в повседневную жизнь человека через изучение этики, через этическое просвещение.
Изучая нравственную проблематику, раскрывая специфические особенности морали, этика демонстрирует ее место и роль в человеческой культуре, показывает, что мораль существует не просто в качестве относительно самостоятельной сферы общественной жизни человека, а фактически пронизывает гуманистическим содержанием все сферы духовной культуры. На этом основании великий гуманист XX в. А. Швейцер сказал, что «культура есть этика».
Эстетика является совершенно особой областью философского знания. Если философия в основном оперирует чисто спекулятивными категориями, то эстетика вовлекает в свой круг понятия, кажущиеся с первого взгляда довольно простыми. «Простота» их заключается в том, что они достаточно часто присутствуют в живой речи, находятся постоянно на слуху. Действительно, люди часто пользуются категориями прекрасного и возвышенного, трагического и комического — они им необходимы при оценке событий, явлений, конкретных людей, исторических событий и т. п. Каждый из нас зачастую обращается к понятиям юмора и сатиры, иронии и сарказма, постоянно (фактически каждый день!) высказывает эстетические суждения, если не о спектакле и художественной выставке, то уж обязательно о какой-либо популярной телепередаче или кинофильме, обмениваясь впечатлениями об актерской игре или мастерстве режиссера и т. п.
Но употребляя эти понятия, большинство даже не догадывается об их истинном эстетическом смысле. На уровне массового сознания каждый вкладывает в них свое. Наверное, поэтому сфера эстетики довольно часто предстает легкодоступной для изучения или вовсе не требующей изучения. Например, художественная критика. «О чем здесь рассуждать, зачем?» — думает обыватель. Художественная критика, с точки зрения обыденного сознания, представляет абсолютно ненужный пласт эстетической культуры: «К чему заумные рассуждения? Каждый прочтет (увидит, услышит) и сам разберется. А эти критические нагромождения только раздражают!»
Теоретическое же сознание объективно оценивает эстетические понятия. Но этом уровне никто не сомневается в их многомерности, противоречивости и сложности. К той же художественной критике отношение совсем иное. Она — предмет пристального изучения, ей может быть посвящено блестящее исследование (как например, эссе М. Мамардашвили «Литературная критика как акт чтения»), которое заинтересованному, развитому человеку откроет новые, подчас неожиданные стороны и искусства, и самой жизни.
Особенностью эстетики является и ее эмоциональность, ориентированность на человеческие чувства (человеческая чувственность, собственно, н составляет основной традиционный предмет эстетики). Она более, чем какая-либо иная дисциплина, обращена к душе человека. Современная жизнь столь рациональна, столь расписана, столь упорядочена, что человеку просто необходима активная эмоциональная жизнь. Позволить человеку ее обрести сможет развитая эстетическая культура, которая немыслима без опоры на теорию и историю эстетики и искусства.
Таким образом, этика и эстетика уже с самого начала предполагают определенную моральную и эстетическую развитость человека, к которому они обращены, его готовность сознательно занять нравственно-эстетическую позицию. Этика и эстетика выступают как средство ориентации индивида в сложных коллизиях нравственной и художественной жизни, а отнюдь не как орудие духовного диктата. Они помогают моральному и художественному сознанию обрести рациональное обоснование и уверенность в себе.
Знакомство с этической и эстетической проблематикой, начатое этой книгой, — лишь первый шаг в начале большого пути, который проходит каждый человек, задумывающийся над проблемами смысла жизни, счастья, добра и зла, долга, свободы и ответственности. Это сложный путь духовных исканий, мучительных и радостных размышлений и практической работы над собственным самосовершенствованием человеческой жизни, приданием ей благородного и возвышенного смысла.
Помочь человеку на этом пути, не подменяя его самостоятельного взгляда на мир, без поучительной назидательности, но в то же время с опорой на размышления и знания, — цель этой серьезной, вдумчивой и интересной работы. Насколько она оказалась реализованной — судить вам, читатель.
Моральное сознание — структура и содержание
Моральное сознание является некоторым целостным образованием, организующим свое содержание посредством определенной структуры, внутренней связи составляющих его элементов.
Простейшими и исторически первыми формами нравственного отражения были нормы, выражающие заключенную в многократно повторяющихся практических действиях людей общественную целесообразность.
В самом общем виде норма представляет собой требование, которое должно быть выполнено для достижения определенной цели. Она может быть выражена в форме наставления, запрета, поучения, правила или предписания, в форме заповеди и пожелания. Однако во всех случаях эти формы выступают способом выражения должного и несут в себе повелительное начало — требовательность, императивность.
Более всего норма похожа на правило, которое тоже устанавливает способ и характер выполнения того или иного действия. Однако, если правила сознательно устанавливаются людьми для достижения определенных целей, могут вводиться, отменяться или изменяться, то нормы имеют более объективно необходимое происхождение и складываются не по произволу и соглашению, а по логике той сферы действительности, которую призваны регулировать. Таковы, например, нормы правильного мышления, нормы языка, нормы морали.
В узком смысле слова, моральная норма представляет собой единичное частное предписание, понуждающее к совершению определенного поступка или запрещающее его. Здесь важно подчеркнуть, что речь идет именно о поступке — субъективно мотивированном действии индивида, совершаемом в условиях наличия возможности поступить так или иначе, в отличие от обычая или ритуала. Если в обычае его предписывающая сила как бы коренится в самом действии, многократно совершаемом всеми, и не отделяется от него в виде идеальной модели, образца или запрета, то моральная норма — это уже идеальное образование в сознании, противостоящее реальному бытию, обращающее к нему свое долженствование.
Одновременно моральная норма предполагает определенный минимум самостоятельности индивида, его способность мотивировать свои действия, ориентируясь на идеальные ценности в сознании, а не на обычно повторяющиеся и практикуемые формы поведения, требующие лишь подражания.
Таким образом, в норме уже выражено присущее моральному сознанию долженствование, противостоящее существованию, то есть антитеза должного и сущего. Моральное сознание отражает сущее с точки зрения должного, более лучшего и совершенного, а моральная норма оказывается наиболее простой формой противоречивого единства сущего и должного в морали.
Действительно, присущее морали долженствование вытекает из сущего как своего основания, ибо в своих нормах выражает объективную необходимость и общественную целесообразность определенных форм взаимоотношений между людьми, которые еще не стали обыденным явлением. Моральные нормы «не лги», «будь честен», «помогай другу», «уважай старших» призывают и требуют от человека определенного поведения не потому, что все и всегда были и остаются честными, хорошими друзьями и оказывают почтение к старшим. Если бы это было так, необходимость существования этих норм оказалась бы под вопросом, они стали бы излишними.
Следовательно, моральные нормы отражают не само сущее как оно есть, а выражают его в тенденциях и стремлениях в виде идеального, более высокого и совершенного строя отношений между людьми, с точки зрения его желательности и общественной необходимости. В свою очередь, становясь постепенно достоянием отдельных индивидуальных субъектов морального сознания и воплощаясь в практику их поведения и отношений, моральные нормы также постепенно входят в привычное им следование, превращаются в нравы. Получается, что моральная норма как бы отталкивается от реально практикуемого поведения, противостоит ему в виде идеального образца должного, необходимого, желаемого поведения и постепенно «подтягивает» реальное поведение к этому образцу, наполняя человеческую деятельность все большим нравственным содержанием.
В то же время это касается далеко не всех моральных норм, ибо большая их часть всегда нарушалась и будет нарушаться вследствие того, что поведение человека мотивируется далеко не только моральными соображениями, что делает необходимым существование моральных норм, утверждающих в своей совокупности некий идеальный образец для подражания или для вынесения оценки.
В связи с этим некоторые исследователи даже вводят среди моральных норм градацию по степени соотношения в них должного и сущего. При этом выделяются нормы нарождающиеся, находящиеся на стадии формирования, отражающие вновь назревшие потребности и являющиеся вначале достоянием узкого круга наиболее развитых в моральном отношении людей. Они еще не стали нормами фактического поведения, и в самом моральном сознании формируются в виде некоторых желаемых и должных целей, постепенно преобразуя саму систему приоритетов в моральном сознании. Вторую группу образуют нормы, широко вошедшие в практическую жизнь, чей долженствовательный потенциал нашел реализацию в массовом поведении, в сущем. Существование этих норм обусловлено наличием возможностей при определенных условиях их нарушить, что требует подкрепить это правильное поведение и предохранить, предотвратить человека от соблазна поступиться этими нормами. И третья группа норм — отживающие, превратившиеся в обычно традиционные формы поведения и разделяющие присущие обычаям ограниченности.
Первоначально моральные нормы черпали необходимый для их выполнения авторитет и силу из религиозного обоснования, вследствие чего принимали вид религиозных заповедей. Таковыми является, например, большая часть заповедей, составляющих «закон Божий», — «не убий», «не кради», «почитай отца твоего и мать твою», «не произноси ложного свидетельства», «не прелюбодействуй», «не пожелай ничего, что у ближнего твоего».
Разумеется, они существуют и вне религиозных заповедей, обретая только за пределами религии чистоту нравственной мотивации и свою моральную специфику — «всегда говори правду», «не обижай других людей», «исполняй обещания». Выражая потребности повседневного человеческого бытия и общения, моральные нормы требуют от него поступать, так, чтобы не разрывать ткань этого общения, делать его удобные приятным, а не только полезным, для чего необходимо быть вежливым, помогать нуждающимся, не нарушать порядок и чистоту и т. д.
Простота нравственных норм делает их понятными и доступными каждому, а их социальная целесообразность и ценность самоочевидными и не нуждающимися в дополнительном обосновании. Они предостерегают человека от поступков с нежелательными последствиями, а их соблюдение обеспечивает порядок и гармонию в обществе.
В то же время простота этих норм и их самоочевидность не означают легкости их исполнения и требуют от человека и моральной собранности, и волевых усилий — достаточно припомнить, как нелегко бывает сохранить вежливость в переполненном транспорте или в очереди.
Моральные нормы складываются в моральном сознании в определенную систему взаимозависимости и соподчинения, образуя более высокий, общий строй нравственного мышления — моральный кодекс, то есть совокупность моральных норм и принципов, объединенных по единому основанию.
Кодекс предполагает в человеке не просто готовность следовать именно этой норме поведения, но и умение оценить ситуацию и выбрать правильно подходящую для этого случая норму, чтобы не оказаться в положении Иванушки-дурачка, который усвоенную на свадьбе норму — пожелание побольше подарков молодым («таскать вам, не перетаскать!») некритически перенес и на случай с похоронами, за что был нещадно бит.
Тем не менее жизнь всегда богаче и многообразнее всех норм и кодексов, а сложность жизненных ситуаций не поддается охвату в сколь угодно широком перечне предписаний. Вследствие этого в моральном сознании с необходимостью появляются моральные принципы. При всей смысловой и содержательной близости принципов и норм они все же отличаются друг от друга прежде всего тем, что принципы — это более обобщенное выражение нравственного долженствования, относящееся не к отдельным ситуациям и поступкам, а к самой направленности деятельности человека, его жизненной ориентации.
Моральные принципы пронизывают собой и организуют моральное сознание, являясь его своеобразными «несущими конструкциями». Они выражают выработанные моральным сознанием общества требования, касающиеся самой сущности и назначения человека, смысла его жизни, характера взаимоотношении с другими людьми.
Давая человеку общую перспективу его деятельности и поведения, моральные принципы обычно служат основанием для более частных и детальных норм поведения, в которых содержание принципов конкретизируется.
Соответственно этот уровень моральной регуляции предполагает от человека значительный рост личной сознательности, его способность добровольно ориентироваться на основные ценности морали, выраженные именно в моральных принципах — гуманизма, коллективизма, добросовестного выполнения общественного долга, трудолюбия. Зрелая моральная личность должна быть способна осознавать содержание нравственных принципов и их значение, ставить исходя из них нравственные цели и самостоятельно вырабатывать способы их достижения применительно к конкретным обстоятельствам.
Наряду с содержательными принципами мораль вырабатывает и формальные принципы, раскрывающие особенности функционирования ценностей и требований в моральном сознании. Моральное сознание предполагает в качестве собственных формальных оснований принцип сознательности, добровольности, бескорыстия, самоотверженности в отличие от других форм императивно-ценностного сознания, характеризующихся некритическим принятием, догматизмом, авторитаризмом, фанатизмом.
Только сочетание содержательных и формальных принципов в моральном сознании позволяет ему осуществлять свое предназначение.
Так, принцип гуманизма предполагает от личности сознательное и добровольное следование нормам доброжелательности, уважения и любви к любому человеку, готовность прийти к нему на помощь, защитить его достоинство и нрава. Гуманность оказывается несовместимой с насилием, принуждением, давлением, унижением человеческого достоинства, оскорблением человека, нанесением ему обиды, обманом, несправедливым отношением.
Правда, вследствие большой общности, неоднозначности и некоторой неопределенности в содержательном плане, необходимой для предоставления субъекту морали самостоятельности и выбора поступков, моральные принципы вынуждены саморефлектировать, стремиться к самообоснованию, что приводит к смыканию морального сознания с этическим сознанием и рождению моральных «кентавров» вроде «пролетарского гуманизма».
«Пролетарский гуманизм» распространяет требования гуманности только на «своих» и признает оправданность и необходимость жестоких и насильственных способов обращения с теми, кто является «врагом народа» и куда зачисляются все, не принадлежащие к трудящимся классам или не разделяющие предписанные этим классам установки. Однако, к каким бы оговоркам при этом ни прибегала марксистская этика, оправдывающая насилие по отношению к человеку тем, что это «не самоцель», а лишь «средство» и «момент» на пути осуществления гуманистических целей, даже она вынуждена признать, что «нравственное сознание не может рассматривать его как облагораживающую и возвышающую деятельность; человеколюбие и насилие в этом смысле всегда находятся в состоянии напряженного разлада»*.
* Марксистская этика. М.,1980. С.206.
Действительно, какими бы экономическими и политическими причинами ни вызывалась необходимость нарушения требования принципа человеколюбия, мораль не может переходить на точку зрения, оправдывающую эти нарушения, не утрачивая самое себя, ибо она существует вовсе не для обслуживания экономических и политических -интересов, а для оценки степени их человечности.
Так же принцип добросовестного отношения к труду, трудолюбия, конкретизируется в признании нравственной ценности любого вида общественно полезной деятельности как сферы самореализации личности в уважении к умелой, профессиональной деятельности и честному, прилежному добросовестному работнику, который бережно и по-хозяйски относится к средствам труда и рабочему времени, делится своими знаниями, умением и опытом с другими.
При этом на саму личность возлагается ответственность за правильное понимание содержания моральных принципов и разрешение возникающих при этом коллизий, не прячась за наукообразные рассуждения, которые личность обязана принимать в расчет, но не имеет права подменять ими собственное моральное сознание.
Подобного рода коллизиями наполнена нравственная жизнь, и именно отсутствие некоей «окончательной», «высшей» инстанции при их разрешении заставляет индивида испытывать мучительные колебания и сомнения в правильности понимания ею моральных требований. Например, гуманное отношение к человеку предполагает быть с ним всегда честным, но в то же время чувство сострадания и нежелание причинить дополнительную боль иногда не позволяют сообщить правду.
Наиболее трудной в этом плане коллизией, пожалуй, является проблема сочетания в моральном сознании принципов коллективизма с принципом самоценности индивидуальной личности и порождаемых этим индивидуалистических ценностей. Долгое время в этике считалось, что именно коллективистские ценности соответствуют природе морали как выразителя общественного интереса и общественной воли, в то время как индивидуалистические ценности лишь ослабляют и подрывают ее.
При этом упускалось, что мораль имеет своей целью не просто утвердить некий общественный интерес вопреки индивидуальным стремлениям людей, но прежде всего обеспечить гармонию взаимоотношения людей в обществе. Исторический опыт нравственной жизни общества показал, что попытка превознесения одного из этих принципов за счет принижения другого оборачивается разрушением морали вообще.
Действительно, общественно-коллективистская сущность морали требует от личности ориентации на коллективные формы ценностной самореализации, развитие отношений человеческой солидарности, товарищества и взаимопомощи, взаимной честности и доверия между людьми. В этом смысле все моральные принципы ориентируются на приоритет общественно значимых ценностей, даже те, которые раскрывают не содержание деятельности, а формальные особенности выполнения моралью своих функций, например принцип самоотверженности.
В то же время мораль выполняет свое назначение только при свободном и добровольном выборе личности, ее способности к самостоятельному осуществлению собственной индивидуальной инициативы. А это возможно только при условии, что общественные коллективистские ценности не навязываются человеку под жестким социальным контролем, а выступают как итог, к которому приходит личность в своем индивидуальном свободном развитии, как высшее проявление ее морального достоинства и личной ответственности.
Именно поэтому игнорирование моральной ценности индивидуализма как формы личной сознательности, добровольности, ответственности в условиях формального, догматического или фанатического, следования нормам коллективистской нравственности, отнюдь не свидетельствует о высоком уровне морального состояния общества. Подобная коллективистская нравственность не только не является результатом свободного развития личности, поднявшейся до сознательной саморегуляции взаимоотношения личного и общественного интереса, а наоборот, демонстрирует, что эта личность даже не поднялась еще до осознания необходимости такой регуляции.
Важность личностных характеристик в процессе развития нравственности обусловливает формирование в моральном сознании параллельно с выработкой норм и принципов представления о моральных качествах личности, делающей ее способной жить по законам морали.
В классической этике моральные качества личности назывались высокопарно, но весьма точно — добродетели, то есть способности к деланию добра. Душевная щедрость, доброта, отзывчивость, мужество и великодушие, трудолюбие и скромность, верность и самоотверженность — все эти качества делают человека нравственной личностью, а душевная черствость, эгоизм, лень и тщеславие, нечестность, мелочность и жадность, трусость разрушают общественные связи и отношения и поэтому осуждаются моралью.
Таким образом, в понятиях моральных качеств личности («добродетелей») конкретизируются ценностные представления морального сознания о хорошем и плохом, праведном и грешном в характеристиках самого человека. Их содержание отражает требования морали к самому человеку как субъекту нравственных отношений. И хотя в каждом конкретном человеке перемешано много хорошего и плохого, моральное сознание стремится мысленно выделить самые ценные нравственные характеристики человека и соединить их в обобщенном идеальном образе нравственно совершенной личности.
Так постепенно в результате работы морального сознания складывается понятие нравственного идеала личности, воплощение идеи морально безупречного человека, сочетающего в себе все мыслимые добродетели и выступающего образцом подражания. Моральный идеал личности предстает в моральном сознании как критическое отрицание несовершенной действительности и ее духовное преодоление, выполняя тем самым оценочную и стимулирующую функцию, давая человеку перспективу и цель для развития и совершенствования. Моральный идеал играет также важнейшую организующую роль — объединяя воедино и придавая смысл моральным нормам, принципам, моральным качествам человека относительно более высокой цели, котором они служат. Одновременно он задает самый общий масштаб оценки не только отдельных поступков или моральных качеств личности, но и самих моральных норм и принципов, менее общих по отношению к идеалу ценностей.
По большей части свое персонифицированное воплощение моральный идеал всегда находил в религиозных или художественных образах как продуктах духовной деятельности — в образах Будды, Христа, Дон-Кихота, князя Мышкина.
Моральный идеал удовлетворяет одну из важнейших потребностей человека — жить не только сегодняшним днем, но и стремиться заглянуть в будущее, предвидеть его и приблизить. Без такой исторической перспективы человек утрачивает представление об осмысленности жизни, уверенность в себе, становится равнодушным, проникается скептицизмом и цинизмом.
В то же время осознание зависимости нравственных характеристик человека от условий общественной жизни, неудовлетворенность морального сознания царящей в жизни несправедливостью, открытой и замаскированной враждой, нечестностью, неверностью, насилием и жестокостью, вызывают в нем мечты о таком общественном устройстве, где все эти пороки будут изжиты, где будут созданы условия для воспитания нравственно здоровых и порядочных людей.
Так вслед за личным нравственным идеалом в моральном понятии складывается представление о нравственном идеале общества, отражающем несовершенство реальной жизни и надежды на лучшее будущее и другую, совершенную, жизнь. Таковы, например, религиозные упования на грядущее «царство божие», литературно-художественные и социально-философские утопии.
Сама моральная идеализация коренится в критической неудовлетворенности действительностью, в нежелании и неспособности морали примириться с несовершенством реальной жизни и в неуемной устремленности морального сознания в лучший, идеальный строй взаимоотношений людей.
Она как бы вырастает из самого несовершенства человеческой жизни, и природа ее такова, что любой достигнутый уровень цивилизованности и нравственной культуры является с моральной точки зрения всегда недостаточным и требует постоянных усилий для дальнейшего совершенствования. Моральные идеалы и выполняют роль «горизонта», к которому необходимо постоянно стремиться, но достичь невозможно вследствие природы нравственной идеализации.
Однако это не означает бессилия и бессмысленности нравственных идеалов —дескать, раз невозможно достичь, то незачем и стремиться, — а наоборот, подчеркивает незавершенность человеческой природы, ее открытость для бесконечного развития и совершенствования безотносительно к заранее установленным масштабам.
Перечисленные элементы морального сознания образуют в сознании отдельных моральных субъектов различные своеобразные конфигурации, придающие этому сознанию определенную целеустремленность и целостность. Поэтому А. И. Титаренко выделяет еще в структуре морального сознания такую конфигурацию нравственных ценностей и требований, которую он обозначает как ценностную ориентацию. Это способность нравственного сознания постоянно и в самых различных обстоятельствах направлять помыслы и действия человека на достижение определенной моральной цели и результата. Это ценностно-императивная устремленность морального сознания, обеспечивающая единство и целенаправленность действий морального субъекта, всей структуры нравственного сознания личности.
Ценностная ориентация сознания есть более глубокое и устойчивое образование, нежели отдельные нормы, правила, принципы, добродетели и идеалы, ибо есть результат их взаимодействия. Этот результат образует некую исходную позицию личности, ее нравственный потенциал, и проявляется не в отдельных действиях и поступках, которые могут быть и случайными, ситуационными, а во всей линии поведения и нравственного самочувствия личности, выражая его нормативную тенденциозность. Она поэтому является более фундаментальном характеристикой поведения, нежели отдельные мотивы. Она сама способна оценивать те или иные мотивы, оправдывать одни и приглушать другие, проявляться в поступках-порывах, не являющихся на первый взгляд результатом морального выбора субъекта, но вытекающего из его характера, который обязательно включает и моральный выбор, и сознательную работу над собой. Именно ценностная ориентация личности, пронизывая все этажи и подвалы психики человека — мышление, волю, чувства, подсознательные импульсы, — позволяет человеку мгновенно и не задумываясь выбрать верную линию поведения.
Безусловно, что важная роль в формировании ценностной ориентации человека принадлежит теоретическим знаниям об устройстве общества, о месте человека в нем, его назначении и призвании, но еще более важным фактором является практическая жизненная позиция человека в системе общественных связей и отношений.
Продуманная и осознанная в результате освоения мировоззренческих наук, и особенно этики, ценностная ориентация морального сознания служит основой для выработки моральной убежденности личности. И только тогда, когда у человека выработана устойчивая ценностная ориентация на нравственно положительные ценности жизни, объединяющая все уровни сознания и элементы структуры морального сознания, можно считать, что обеспечена общая моральная надежность личности.
Однако, понимая под ценностной ориентацией определенную структурно-функциональную конфигурацию моральных целей и смыслов, характеризующую ее общую направленность и готовность действовать, нельзя смешивать ее с установками и позицией действующего субъекта, как она складывается и проявляется в жизни. На человека действует множество детерминирующих его практическое отношение к действительности факторов — материально-экономических, политических, правовых, бытовых, среди которых моральное воздействие стоит зачастую далеко не на первом месте. В первую очередь его жизненную позицию определяют именно реальные интересы, вытекающие из практического положения, из осознания этого положения и своих отношений с окружающим миром.
В условиях дифференциации общественного разделения труда, усложнения социальной структуры, выделения индивида из «субстанции» сообществ, к которым он принадлежит, и становления его в качестве самостоятельного субъекта, совершенно закономерно происходит формирование установки на собственный интерес и выгоду. Чем большее развитие получает в данном обществе разделение труда и закрепляющее его упрочение частнособственнических отношений, тем очевиднее формируются в массовом сознании индивидуалистические установки и ценности.
Однако нельзя этот совершенно объективно происходящий процесс смешивать с процессом становления морального сознания, которое всем своим содержанием как раз и стремится сгладить обострение отношений, вытекающее из столкновения интересов, выработать в противовес им совокупность духовных ценностей и мотивов поведения, призванных предохранить общество от окончательного духовного распада на эгоистически ориентированные атомы-субъекты. Действительно, частнособственническое общество в массовом масштабе порождает таких атомизированных индивидов, делающих себя точкой отсчета и оценки всех происходящих в нем процессов и ценящих других индивидов только с точки зрения пользы, которую из них можно извлечь.
Но нельзя вслед за философами XVIII—XIX вв. совершать ошибку и объявлять эту социально-историческую детерминированность сознания и поведения человека буржуазного общества его моралью. Наоборот, чем жестче и рациональнее становились отношения в буржуазном обществе, где на место всех других связей приходила одна — вытекающая из разделения труда взаимополезность, тем больше такое общество нуждалось в компенсаторном механизме, сохраняющем и поддерживающем духовное единство людей, высоко оценивающем все, что ему способствует, и осуждающем всякий чрезмерный, экстремистский индивидуализм, переходящий в эгоизм.
В таких исторических условиях, когда именно собственность становится реальным воплощением общественной силы и возможностей развития индивида, его самоутверждения, присущий человеку индивидуалистический инстинкт получает развитие и выражение в собственнической, эгоистической ориентации и установке. Мораль же сопровождает этот процесс в качестве его сдерживающего, ограничивающего и направляющего начала, она постоянно стремится удержать и направить индивидуалистические мотивы поведения в нравственное русло, сделав их целью признания права каждого на собственную личностную самореализацию, на духовную независимость и самостоятельность, на достойную, свободную и счастливую жизнь.
Поэтому если и можно говорить об индивидуалистической ценностной ориентации морального сознания, понимая под нею законное стремление отдельного человека к реализации своих интересов без ущемления интересов других людей, к представлению интересов и прав абстрактной человеческой личности общей моральной целью всех, то вряд ли уместно рассматривать эгоистические установки поведения как моральные. Эгоизм, понимаемый как стремление утвердить себя за счет другого, добиться удовлетворения своих устремлений за счет ограничения прав, притязаний и интересов других, однозначно расценивается моральным сознанием как аморальная ценностная ориентация, имеющая родовое значение по отношению ко множеству проявлений аморализма — властолюбию, жадности, грубости, жестокости, бесчестности и коварству.
Не может быть «эгоистической морали», как и эгоистической ценностной ориентации морального сознания, хотя есть и, по-видимому, всегда сохранится эгоистическая мотивация и корыстолюбивое поведение людей, наличие которых и вызывает потребность в их ограничении и преодолении силой права, религии, морали. «Эгоистическая мораль» — это противоречие в определении, это «жареный лед».
Наряду с рассмотренными нравственными ценностями и на их основе в моральном сознании формируется целая сеть понятий, образующих его «высший этаж». Это понятия добра и зла, долга и совести, чести и достоинства, счастья и смысла в жизни. С их помощью люди ориентируются в жизни, оценивают человеческие поступки и поведение, устанавливают значение и ценность общественных явлений с точки зрения, их соответствия гуманистическим ценностям морали.
Наиболее общими понятиями морального сознания, служащими для разграничения и противопоставления нравственного и безнравственного, являются понятия добра и зла.
Добро — это все, положительно оцениваемое моральным сознанием при соотнесении с гуманистическими принципами, то есть то, что способствует развитию в человеке и обществе человечности, взаимопонимания и согласия. Моральное сознание всем своим содержанием утверждает необходимость следования моральным ценностям, и поэтому можно утверждать, что добро есть выполнение требований морали, следование моральному долгу. Объективным же основанием долга и добра является общественная необходимость в регулировании общественных отношений с точки зрения их соответствия ценностям человеческой жизни — свободному развитию человеческой личности.
Соответственно зло означает нарушение требования добра, пренебрежение моральными ценностями и долгом им следовать.
И если первоначально представления о добре заключали в себе идею блага, полезности и ценности вообще — это значение понятия добра как материальных благ, имущества можно проследить во многих языках, — то с развитием морали как духовного саморегулятора поведения эти представления все более идеализируются и наполняются нравственным содержанием.
Добро все более приобретает характер не просто чего-то полезного и целесообразного, а осознается как добровольно и сознательно реализуемая в поступках ориентация на достоинство и самоценность человека, его права и интересы. Поэтому добро перестает пониматься как средство для достижения какого-либо внешнего, постороннего для морали результата, а осознается как бескорыстное следование требованиям человечности, принципам гуманности, не приемлющим утилитарных и внешних для морали критериев для своего оправдания. То есть невозможно оценивать нечто как добро на основании того, что это соответствует «общественной пользе», «прогрессивному развитию общества» или, как его определяли совсем недавно, способствует «построению коммунизма». Ведь, смотря по обстоятельствам и ситуации, «полезным» и «прогрессивным» сегодня может объявляться одно, а завтра — уже другое, и любое злодеяние окажется «оправданным» общественной полезностью его результатов.
Моральное сознание считает добром все, что способствует развитию в обществе и человеке гуманности, искреннего и добровольного единения людей, их духовной сплоченности и согласия. Это доброжелательство и милосердие, взаимопомощь и сотрудничество, взаимопонимание и уважение, следование долгу и требованиям совести, честность и великодушие, вежливость и тактичность. Все эти духовные, моральные ценности могут в отдельных случаях оказаться и нецелесообразными, и бесполезными, если под этими словами понимать утилитарную полезность, которую «можно положить в карман», но в целом именно они составляют единственно прочное духовное основание для осмысленной человеческой жизни.
Злом же оказывается все, что препятствует единению людей и гармонии общественных отношений, направлено против требований долга и совести ради удовлетворения эгоистических побуждений человека — корыстолюбие и алчность, тщеславие и жадность, грубость и насилие, неуважение, равнодушие и безразличие к интересам человека и общества.
Противостояние добра и зла составляет основное содержание нравственного развития общества и одну из труднейших проблем этики.
Ценностная ориентация на добро требует от человека определиться в отношении зла, понять необходимость его искоренения, причем адекватными самой морали средствами.
С позиций социально-исторической этики в конечном счете причинами зла и злой воли морального субъекта являются такие общественные отношения, при которых человек не может удовлетворять свои потребности предписанными культурой способами, а поэтому вынужден либо отказаться от них, накапливая в душе потенциал неудовлетворенности, либо отвергнуть сами культурные ценности, переплавив этот потенциал в злую волю.
Поэтому этика настаивает на необходимости борьбы со злом как социальным явлением, а не с людьми как его носителями. В первом случае победа добра достигается через поиск новых, более совершенных общественных отношений и способов разрешения противостояния добра со злом, а во втором, когда идеалы добра пытаются воплотить решительно и скоро, присущими злу средствами —принуждением, ложью, насилием, — лишь умножают зло.
Поэтому слова поэта о том, что
Добро должно быть с кулаками,
Добро суровым быть должно,
Чтобы летела шерсть клоками,
Со всех, кто лезет на добро,
можно рассматривать как поэтическую метафору, передающую активно-деятельный характер морали, но никак не этическую рекомендацию об истреблении зла вместе с его вершителями.
Противостоять злу можно только социально-культурными и морально оправданными средствами. При этом моральная победа над злом вовсе не означает устранение самой противоположности добра и зла, основу существования нравственности. На каждой ступени развития люди решали и будут решать свои проблемы, не останавливаясь на достигнутом уровне цивилизованности и культуры и борясь против старого, отжившего и мешающего дальнейшему совершенствованию человека, того, что выступает объективной основой существования зла в противоположность добру. Через это постоянно воспроизводимое противостояние добра и зла они решают каждый раз более высокие и сложные проблемы своей жизни более культурными и человечными средствами.
Приверженность идеалам добра на практике означает, таким образом, верность требованиям морали, постоянно испытываемую на прочность житейскими искушениями и соблазнами, давлением и принуждением. Превращение нравственных требований и ценностей в личную задачу человека и выражает понятие нравственного долга. Посредством сознания долга личность осознает свои обязанности как нравственного существа. Спецификой морального долга является его превращение из внешней необходимости определенного поведения в добровольно принимаемую на себя обязанность, становящуюся внутренней потребностью личности.
Понятно, что требования нравственного долга, выражающие ценности морали через внутренний настрой личности, зачастую расходятся с требованиями, предъявляемыми человеку социальной группой, коллективом, партией, государством или даже просто личными склонностями и желаниями. И что предпочтет человек — уважение к духовным ценностям и необходимость утверждения гуманности, составляющие содержание долга и добра, или свои сиюминутные желания и капризы, амбиции и страсти или же тихую расчетливую выгоду — быть, как все, не высовываться, следовать более удобным требованиям, — этот выбор характеризует его духовную развитость и нравственную зрелость. И правильное понимание нравственного долга дает человеку силы сделать этот выбор в пользу морали и человечности.
Наиболее трудным в этой связи для морали и для этики является именно этот вопрос о содержании морального долга, его основаниях и критериях — в чем он состоит, кто и каким образом правомочен определять это содержание?
Мораль в качестве глубоко личного, интимного регулятора поведения предполагает, что человек самостоятельно осознает объективное общественное содержание своего нравственного долга, и никакие ссылки ни на какие авторитеты, обычные формы поведения, общепринятость и распространенность не снимают с него ответственность за это и не могут его оправдать, если он понял свой долг верно.
Здесь вступает в свои права совесть — способность человека формулировать моральные обязательства, требовать от себя их выполнения, контролировать и оценивать свое поведение.
Руководствуясь велениями совести, человек берет на себя ответственность за свое понимание добра и зла, долга, справедливости, человечности, сам задает изнутри критерии моральной оценки и сам оценивает свое поведение. И если внешние опоры нравственного поведения — общественное мнение, веления закона, установленный распорядок или практикуемые обычно нормы поведения можно при случае как-то обойти или перехитрить, то обмануть самого себя оказывается невозможно. Если это и удается, то исключительно самой дорогой ценой — ценой отказа от совести и потери человеческого достоинства.
Совесть для духовно развитой личности — средоточие духовных ценностей и убеждений, основа самоуважения и чувства собственного достоинства, где разум и чувства сплетаются в такие «узы, вырваться из которых нельзя, не разорвав своего сердца, и победить которые можно лишь подчинившись им» (К. Маркс).
Совесть неподкупна и бескомпромиссна в своих позициях, ибо в противном случае она начинает постепенно разрушаться, если пытается смягчить собственные требования и оценки и злоупотребить присущей ей способностью самореабилитации. Она как бы стоит на страже интересов всеобщих принципов человечности в каждом отдельном человеке.
Поэтому совесть обязует человека целиком ориентироваться на идеалы гуманности и доброты, долга и чести, какими бы иллюзорными и нелепыми они ни казались в данный момент, и критически ответственно относиться к любым мнениям и собственным побуждениям, какими бы рассудительными и практичными они ни выглядели, расходясь с этими требованиями.
Зрелая развитая совесть предъявляет человеку максимальные требования, не приемля никаких компромиссов и уступок, и предполагает ответственность человека не только за свои убеждения и действия, но и за все происходящее вокруг. Порядочный, совестливый человек, даже если сам живет в согласий с моралью, преодолевая усилиями воли жизненные искушения и соблазны, не может не переживать несоответствия реальной жизни и требований нравственности и не чувствовать укоров совести за несовершенство человеческой природы и общественной жизни. Именно это свойство совести лежит в основе присущего моральному сознанию чувства виноватости даже без вины, которое абсолютизировалось религиозной христианской этикой в понятии греха и раскаяния. Причем парадокс совести заключается в том, что требования раскаяния, то есть переживание комплекса чувств недовольства собой и желания исправиться, способна предъявить моральному субъекту только развитая совесть, которой не в чем каяться, в то время как остро нуждающаяся в покаянии совесть не способна этого осознавать.
Это же свойство совести быть моральным самосознанием и самоконтролем личности позволяет ей быть внутренним двигателем нравственного самосовершенствования человека, серьезным стимулом его активно-деятельностного отношения к окружающему миру с целью его улучшения.
Жизнь по совести повышает и укрепляет высокую положительную самооценку личности, ее чувство собственного достоинства и чести.
Вообще понятия чести и достоинства выражают в морали представление о ценности всякого человека как нравственной личности, требуя уважительного и доброжелательного отношения к человеку, признания за ним свободы самоопределения и равенства в правах с другими, и одновременно они выражают наряду с совестью способность личности к самоконтролю на основе требовательного и ответственного отношения к самому себе. Честь и достоинство человека предполагают совершение им только таких поступков, которые способны обеспечить ему общественное уважение, высокую личную самооценку и переживание морального удовлетворения, которые и не позволяют человеку поступать ниже своего достоинства.
Различие же этих понятий проявляется в том, что честь в большей мере связывается с общественной оценкой поведения человека как представителя определенной общности, сословия, профессиональной группы вместе с признаваемыми за ними заслугами и определенной репутацией. Честь требует от человека поддерживать и оправдывать ту репутацию, которой он обязан вследствие своей принадлежности к некоей общности и собственных заслуг, и в этом смысле она больше ориентируется на внешние критерии оценки.
Вследствие этого же честь не является специфически нравственной формой мотивации поведения, хотя она очень близка и похожа на таковую, ибо здесь расчетливое желание слыть и казаться может легко заслонять нравственное существо дела, а сама честь легко превращается в высокомерие и тщеславие или чисто внешнее и формальное благополучие — «честь мундира».
Понятие чести вообще предполагает в отношении человека ту меру признания и уважения, которую он заслуживает будучи тем-то и тем-то, в то время как достоинство имеет более широкий нравственный смысл и основывается на признании равных прав каждого на уважение к себе как равного со всеми морального субъекта. Поэтому понятие чести приближается по своему значению к достоинству как нравственной категории только в смысле внутренней честности и порядочности по отношению к морали и самому себе.
Моральное достоинство личности имеет исторически развивающееся содержание, и только при достаточно высоком уровне развития моральной культуры общества обретает адекватное содержание своему понятию.
Первоначально достоинство человека связывалось с родовитостью, знатностью, силой, сословной принадлежностью, позднее — с политической и экономической властью, могуществом, богатством, общественным положением, то есть основывалось на совершенно неморальных основаниях. Неверное понимание достоинства человека может совершенно исказить его смысл до прямо противоположного; так, в обыденном сознании и до сих пор достоинство может связываться напрямую с «достатком» человека, наличием у него «нужных людей» и «связей», с его «умением жить», а фактически лавировать в лабиринте сложившихся обстоятельств, унижаясь, заискивая и угодничая перед теми, от кого зависит.
Поэтому моральная ценность достоинства личности ориентируется не на материальное благополучие и преуспевание, не на внешние знаки признания, а на внутреннее самоуважение личностью себя и принципов истинной человечности, на свободное и добровольное следование им и их утверждение в жизни.
Еще одним универсальным и важнейшим ценностным ориентиром морального сознания является понятие справедливости. Оно выражает идею правильного, должного порядка вещей в человеческих взаимоотношениях, который соответствует представлениям о назначении человека, его естественных и неотъемлемых правах и обязанностях.
Исторически издавна понятие справедливости связывалось и ассоциировалось с идеей равенства, однако понимание самого равенства не оставалось неизменным и тоже исторически развивалось.От примитивно-уравнительного равенства и полного соответствия деяния и воздаяния — око за око, зуб за зуб, — через принудительное социальное и имущественное уравнивание всех в бесправии и зависимости от социально-классового и сословного деления общества и от диктата государства к формальному равенству свобод, прав и обязанностей перед государством, законом и моралью, к равенству в «правилах игры», то есть формальных условиях деятельности людей, — таков длительный путь исторического развития идеи равенства.
Более точно содержание понятия справедливости можно определить как правильную меру равенства в смысле соответствия между правами и обязанностями людей, заслугами человека и их признанием, между деянием и воздаянием за него.
Несоответствие и нарушение этой нормы оценивается моральным сознанием как неприемлемая для нравственного порядка вещей несправедливость, даже если она вынуждается и детерминируется материальными обстоятельствами жизни.
Весь комплекс ценностно-содержательных понятий морального сознания завершают понятия счастья и смысла жизни.
Очевидны взаимозависимости этих понятий — вряд ли может быть признана осмысленной жизнь, если она не приносит удовлетворения, не говоря уже о счастье, как и счастливой может быть только осмысленная, посвященная высоким и достойным идеалам и целям жизнь. Только такая жизнь соответствует той высшей степени удовлетворения человека, переживаемого от полноты самореализации, самоосуществления, которая и зовется в этике счастьем.
Понятие счастья, как бы это ни показалось странным, носит отчетливый нормативно-ценностный характер. Разумеется, не в смысле требования к личности быть счастливым во что бы то ни стало, а в том смысле, что оно в чувственно-эмоциональной, интуитивной и мечтательной форме выражает представление о желаемом порядке вещей. Это осознание того, какой должна быть жизнь человека, чтобы приносить ему состояние высшего удовлетворения или, как говаривали в старину, блаженства.
Поэтому развитое моральное сознание связывает состояние счастья не с идиллией покоя и тишины, довольства существующим, а предполагает стремление к лучшему будущему, более совершенному строю человеческих отношений. Это состояние включает в себя как постановку высоких благородных и значимых целей, так и преодоление преград на пути к ним.
Присущая морали неудовлетворенность сущим не позволяет такой моральной личности ограничиться достижением собственного благополучия, а требует от нее развития и использования своих способностей, напряжения всех сил в творческой созидательной деятельности по реализации общественно значимых целей. Понятие счастья как бы включает в качестве собственного условия тезис о невозможности для нравственно порядочного человека пользоваться благами жизни в одиночку.
В то же время неоправданным выглядит и другая крайность, игнорирующая факторы временного жизненного благополучия человека — здоровье, достаток, удачу в личной и успехи в общественной жизни, общественный престиж и признание человека — и сводящая понятие счастья к борьбе за «общественный прогресс» и бескорыстной самоотверженности и самоотдаче.
Личное благополучие и сознание полноты и осмысленности своего существования не отрицают друг друга, если являются результатом напряженной и целеустремленной творческой деятельности, имеющей общественно полезную направленность и социальное признание.
Понятно, что степень удовлетворенности жизнью будет тем выше, чем больше удается добиться человеку на этом пути, чем больше трудностей и препятствий преодолеть, чем сильнее себя проявить. Что легко достается, то невысоко ценится, — здесь эта логика ценностного сознания видна особенно ярко. Поэтому под счастьем понимают не просто довольство благополучным ходом вещей, а редкие минуты высшего взлета духа, которыми отмечены этапы свершений на жизненном поприще, либо общий итог жизни, в которой человеку удалось свершить свое предназначение.
Видимо, именно это имел в виду Маркс, когда определял счастье как борьбу. Важно только, чтобы эта борьба имела высокий нравственный смысл и успешные перспективы, ибо трагический или драматический итог борьбы счастливым не назовешь.
Понятие счастья тесно сопряжено с понятием смысла жизни, призванным дать человеку уверенность в своих силах, помочь уяснить значимость человеческой жизни и придать ей ясность и целеустремленность.
В самом общем выражении смысл жизни человека заключается в ее объективной направленности и в тех установках и ценностях, которым она посвящена. Эти содержательные аспекты смысла жизни имеют объективную и субъективную стороны.
Объективно смыслом человеческой жизни будет значение, которое она имеет для окружающих, для общества, для развития культуры и человеческих сущностных сил и способностей. Это то, что определяет необходимость и полезность человека в жизни, каким образом, насколько успешно и эффективно служит человек определенному делу, является ли интересным и приятным для людей. Очевидно, что ключевым здесь является нужность человека другим людям.
Субъективную сторону смысла человеческой жизни составляет то, как он сам оценивает характер своей жизнедеятельности, доволен ли ею, испытывает ли чувство удовлетворения и гордости за нее. Здесь также важную роль выполняет сознание своей нужности, однако обязательно включающее чувство удовлетворения и гордости от этой нужности. Иначе может получиться, как в анекдоте — «он был нужен людям, и они его съели».
Степень удовлетворенности жизнью зависит от целей, ценностей и мотивов человека. Сами по себе цели не образуют смысла жизни, но определяют с субъективной стороны ее ценностное содержание, выражают, к чему человек стремится, в то время как мотивы показывают, ради чего он это делает. В совокупности же именно в отношении мотива к цели определяется, зачем и для чего человек живет, в чем видит свое назначение и призвание, чему стремится себя посвятить.
Оценивая собственную жизнь, человек устанавливает, даже не задумываясь, на подсознательном уровне, некоторое соотношение, иерархию ценностей и целей и сравнивает, насколько его реальная жизнь соответствует этой идеальной желаемой жизни. В случае совпадения, хотя бы частичного, он испытывает чувство субъективного удовлетворения и, гордости, свидетельствующее о высокой самооценке своей жизни и ее смысла — не зря жил, достиг и добился того и того, преуспел в том и в том. В противном случае его настигает сознание бесполезно растраченных сил и потерянных возможностей, чувство сожаления и даже боли за прожитое впустую.
Однако сознание бессмысленности жизни может настигнуть человека не только после свершенного или несвершенного, но и тогда, когда он не видит достойных целей, которым стоило бы посвятить свою жизнь, или считает их достижение заранее невозможным. Ведь переждать и дождаться появления таких целей или возможностей их достижения нельзя, ибо жизнь утекает вместе со временем, на нее отпущенным.
Все это может вызвать серьезный нравственный и мировоззренческий кризис личности, что делает особенно важным для человека правильное понимание общественных процессов, своего места и роли в них. Здесь необходимым оказывается и этическое просвещение, позволяющее человеку лучше ориентироваться в мире нравственных ценностей.
Этика помогает человеку убедиться, что ограниченная узко индивидуальными эгоистическими целями жизнь, наполненная погоней за удовольствиями и наслаждениями, за собственным благополучием любой ценой, безразличная к общезначимым ценностям, хотя и имеет определенное значение и даже привлекательность, оказывается лишена высокого нравственного смысла. А жизнь человека, преследующего корыстные эгоистические цели, наносящие ущерб другим людям или обществу, объективно приобретает отрицательный смысл.
Только жизнь человека, сознательно ориентированная на служение общественно значимым целям, объективно способствующая совершенствованию общественных отношений, направленная на помощь людям, приобретает высокий нравственный смысл и дает человеку прочное сознание своей нужности.
Завершая рассмотрение содержания и структуры морального сознания, можно отметить, что всем своим содержанием и элементами оно выражает потребности общества и человека в сохранении социальной устойчивости и одновременно в совершенствовании общественных отношений в специфической форме повелительно-оценочного отражения действительности.
Однако сами по себе ценности морального сознания не гарантируют еще благотворного воздействия на реальную жизнь, а нравственные повеления при столкновении с интересами и практической выгодой, с принуждением или соблазнами могут оказаться бессильными.
Это ставит перед этикой задачу исследования функционирования морали как целостной системы — сферы сознания и моральной практики, где происходит соприкосновение идеального долженствования, моральных требований и ценностей с реальной действительностью.
Содержание
ПРЕДИСЛОВИЕ......................................................................................................................................................................................................... 3
I. ЭТИКА — УЧЕНИЕ О МОРАЛИ И НРАВСТВЕННОСТИ..................................................................................................................... 7
II. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ И НАПРАВЛЕНИЯ РАЗВИТИЯ ЭТИКИ......................................................................................................... 9
1. Этические учения Древнего Востока........................................................................................................................................................... 10
2. Античная этика.................................................................................................................................................................................................. 14
3. Средневековое христианское учение о нравственности........................................................................................................................ 25
4. Этика Нового временя...................................................................................................................................................................................... 29
5. Современные этические теории.................................................................................................................................................................... 37
III. ПРОБЛЕМА ПРОИСХОЖДЕНИЯ И ПРИРОДЫ МОРАЛИ............................................................................................................. 60
IV. ОСНОВНЫЕ ЭТАПЫ ИСТОРИЧЕСКОГО РАЗВИТИЯ НРАВСТВЕННОСТИ........................................................................ 71
1. Нравственность в рабовладельческом обществе..................................................................................................................................... 74
2. Нравственность в феодальном обществе................................................................................................................................................... 77
3. Нравственность в буржуазном обществе................................................................................................................................................... 83
V. СОЦИАЛЬНАЯ СУЩНОСТЬ, НАЗНАЧЕНИЕ И ФУНКЦИИ МОРАЛИ....................................................................................... 89
VI. ОБЩАЯ СТРУКТУРА МОРАЛИ И ЕЕ ОСНОВНЫЕ ЭЛЕМЕНТЫ.............................................................................................. 98
1. Моральная практика и моральное сознание............................................................................................................................................. 99
2. Моральное сознание — структура и содержание................................................................................................................................. 105
VII. ПРОБЛЕМЫ ФУНКЦИОНИРОВАНИЯ МОРАЛИ КАК ЦЕЛОСТНОЙ СИСТЕМЫ.......................................................... 116
1. Моральная оценка, ее природа и особенности...................................................................................................................................... 116
2. Нравственный поступок и его оценка....................................................................................................................................................... 120
3. Моральная свобода и нравственная ответственность личности...................................................................................................... 124
СОДЕРЖАНИЕ....................................................................................................................................................................................................... 131
– Конец работы –
Используемые теги: Кондрашов, этика0.047
Если Вам нужно дополнительный материал на эту тему, или Вы не нашли то, что искали, рекомендуем воспользоваться поиском по нашей базе работ: В. А. Кондрашов. ЭТИКА
Если этот материал оказался полезным для Вас, Вы можете сохранить его на свою страничку в социальных сетях:
Твитнуть |
Новости и инфо для студентов