Убеждению

Ст. 17 УПК РФ закрепляет принцип свободы оценки доказательств.

Судья, присяжные заседатели, а также прокурор, следователь, дознаватель

оценивают доказательства по своему внутреннему убеждению, основанному

на совокупности имеющихся в уголовном деле доказательств, руководству-

ясь при этом законом и совестью. Никакие доказательства не имеют заранее

установленной силы.

Нравственное значение оценки доказательств по внутреннему убежде-

нию состоит в том, что за свое решение о доказанности или недоказанности

обвинения и его последствиях судья несет ответственность перед своей сове-

стью судьи и человека. Суверенный в принятии решения судья отвечает

нравственно за его правильность перед обществом, перед подсудимым, по-

терпевшим, другими участниками процесса, будучи связан с ними чувством

профессионального и человеческого долга, нравственными отношениями.

Действующему принципу оценки доказательств исторически предше-

ствовала оценка доказательств формальная, или легальная (законная). Зако-

нодатель заранее предписывал судьям обязательные правила оценки различ-

ных видов доказательств. Роль судьи сводилась к механическому подсчету

имеющихся доказательств. «Эта система, — писал А. Ф. Кони, — связывая

убеждение судьи и внося в его работу элемент бездушного формализма, соз-

давала уголовной суд, бессильный в ряде случаев покарать действительно

виновного, но достаточно могущественный, чтобы разбить личную жизнь че-

ловека...»

На смену прежней системе пришла система свободной оценки доказа-

тельств по внутреннему судейскому убеждению. Ст. 76 Устава уголовного

судопроизводства для дел, которые рассматриваются без участия присяжных

заседателей, устанавливала: «Судьи должны определять вину или невинов-

ность подсудимого по внутреннему своему убеждению, основанному на об-

суждении в совокупности всех обстоятельств дела». Ст. 804 обязывала пред-

седателя в суде присяжных заключать свое напутствие присяжным заседате-

лям напоминанием, что они должны определить вину или невиновность под-

судимого «по внутреннему своему убеждению, основанному на обсуждении

в совокупности всех обстоятельств дела». УПК РСФСР 1922 года (ч. 2 ст.

383) почти без изменений воспроизвел положения Судебных уставов об

оценке доказательств по внутреннему убеждению судей. В дальнейшем су-

щество относящихся к оценке доказательств процессуальных норм не изме-

нялось, хотя они приобрели идеологизированную окраску (ст. 17 Основ уго-

ловного судопроизводства Союза ССР и союзных республик 1958 года, ст. 71

УПК РСФСР 1960 года).

Принцип свободной оценки доказательств по внутреннему убеждению

возлагает на судью полную ответственность за правильность решения о ви-

новности или невиновности подсудимого. Оценка доказательств является ре-

зультатом сложной внутренней работы судьи, не стесненной в определении

силы доказательств ничем, кроме указаний разума и голоса совести. Принцип

оценки доказательств по внутреннему убеждению распространяется и на

прокурора, следователя, лицо, производящее дознание. Им руководствуются

и другие субъекты уголовного процесса.

Оценка доказательств по внутреннему убеждению судьи имеет не-

сколько аспектов: юридический, психологический и нравственный. Судьи

оценивают доказательства, не будучи связаны заранее предписаниями закона

о силе и значении тех или иных доказательств в условиях независимости и

запрета воздействовать на их решения. Оценка доказательств базируется на

объективном и всестороннем рассмотрении всей их совокупности и обстоя-

тельств дела в целом. Психологически внутреннее убеждение означает со-

стояние сознания и чувств судьи, когда он при принятии окончательного ре-

шения уверен в его правильности, не сомневается в безошибочности своего

решения и готов действовать в соответствии с этим (осудить или оправдать).

Нравственное значение оценки доказательств по внутреннему убежде-

нию состоит в том, что за свое решение о доказанности или недоказанности

обвинения и его последствиях судья несет ответственность перед своей сове-

стью судьи и человека. Суверенный в принятии решения, судья отвечает

нравственно за его правильность перед обществом, перед подсудимым, по-

терпевшим, другими участниками процесса, будучи связан с ними чувством

профессионального и человеческого долга, нравственными отношениями.

Но судья — человек со всеми его достоинствами, недостатками интел-

лектуального, психологического, нравственного плана. Как и каждый чело-

век, судья (выполняя к тому же трудные и сложные обязанности) может

ошибиться при оценке доказательств, а следовательно, и при разрешении де-

ла. Поэтому закономерна постановка вопроса о праве судьи на ошибку.

Ошибка в любой деятельности, представляющей сложность, фактиче-

ски неизбежна. В делах уголовных истину зачастую найти крайне сложно, а

иногда и невозможно. Судья обязан разрешить уголовное дело, которое он

рассматривает. С этим связаны и риск, и в определенном смысле неизбеж-

ность судебных ошибок, хотя количество их относительно невелико.

Казалось бы, что из этого следует признание права судьи на ошибку.

Но вот мнение крупного ученого, посвятившего свою деятельность ис-

следованию проблем уголовного процесса и судебной этики, М. С. Строго-

вича: «... право на ошибку ниоткуда не вытекает ни в юридическом, ни в эти-

ческом отношении. Судебные ошибки были, имеются сейчас и с их возмож-

ностью приходится считаться в будущем. Но права судей на ошибку, равно

как право на ошибку следователей и прокуроров при расследовании и разре-

шении уголовных дел не существует, такого права не было раньше, нет сей-

час и не будет в дальнейшем. Судебная ошибка — это всегда нарушение за-

конности. У кого же и когда есть «право» нарушать законность! «Право на

ошибку» в уголовном процессе — это аморальное, безнравственное пред-

ставление, и оно может породить только дальнейшие нарушения законности

и нравственности»12. С этим мнением нельзя не согласиться.

Судебная ошибка — это, прежде всего осуждение невиновного. Утвер-

ждение, что судья имеет нравственное право на это, наглядно обнаруживает

свою несостоятельность. Но судебная ошибка — это и оправдание виновного

вопреки истинному положению дел и собранным против него доказательст-

вам, когда преступник уходит от заслуженной ответственности. Сюда же

следует причислить и случаи неправильной квалификации деяния, и назна-

чение явно несправедливого наказания виновному.

Учитывая, что ошибка вообще представляет собой утверждение, не со-

ответствующее действительности, или действие, не приведшее к ожидаемому

результату, если они допущены не преднамеренно, судебную ошибку следует

характеризовать как решение суда о виновности или невиновности подсуди-

мого и о мере наказания, не соответствующее действительным об-

стоятельствам дела, принятое непреднамеренно. В работах некоторых авто-

ров и в практике оценки работы судов бытует представление о судебной

ошибке "в широком смысле слова"— как неправильном решении суда по лю-

бому вопросу, подлежащему разрешению в приговоре. Но это мнение озна-

чает утрату качественного различия между судебной ошибкой, с одной сто-

роны, и ошибочным решением суда по частному вопросу — с другой.

Внутреннее убеждение относится, прежде всего, и главным образом к

области оценки доказательств. Но и юридическая оценка деяния подсудимо-

го, и определение меры наказания производятся в соответствии с убеждени-

ем судьи в правильности и справедливости его выводов и решений.

Закон и нравственные нормы, которыми руководствуется судья, созда-

ют предпосылки правильного формирования внутреннего убеждения. Внут-

реннее убеждение складывается в условиях независимости судей при их обя-

занности противостоять попыткам воздействия извне; оно должно формиро-

ваться лишь на основании исследования обстоятельств дела и опираться на

доброкачественные, достаточные и тщательно проверенные доказательства.