И за общее благо

Идея "замиренной среды" (человеческого общения) находила и находит в праве специфическое воплощение.

Давно замечено, что государство бессильно построить рай на земле; оно существует, чтобы предупредить возникновение на земле ада¹. Объясняя мысль В. Соловьева о праве как "порядке, не до­пускающем известных проявлений зла", современный исследова­тель справедливо замечает: "Существование зла, в отличие от доб­ра, намного более очевидно, наглядно и конкретно. Оно в гораздо меньшей степени нуждается в подтверждении своего наличия, чем добро. Скажем, мы не можем однозначно сказать, что есть человек и каким должен быть совершенный человек. Но мы достаточно од-

¹ См.: Франк С. Л. Смысл жизни // Вопросы философии. 1990. № 6. С. 127—128.

Сущность права. Проблемы теории и философии права

Глава 2. Социальные основы и роль права

 

позначно можем сказать, каким человек быть не должен. Наши представления о том, чего человек не должен делать, несомненно, яснее, чем представления о том, что он должен делать. Это обстоя­тельство и выступает той объективной, реальной основой, которая позволяет большим массам людей прийти к однозначному понима­нию зла, а следовательно, создает реальную базу их объединения для борьбы с этим злом. Одним из важнейших социальных инст­рументов борьбы со злом и является право, выраженное в законе. Право как социально организованная сила и средство борьбы со злом"¹.

Однако право способно не только охранять и воспроизводить существующие отношения, но и в чем-то менять их или создавать новые, до того не существовавшие общественные отношения.

С помощью права создаются все государственные органы, уч­реждения, должности, определяются соподчиненность органов го­сударства и компетенция (круг ведения и полномочия) каждого из них. В области частного права нормы могут не только охранять от­ношения между членами общества, но и способствовать созданию их организаций, объединений, новых видов обязательств, догово­ров, сделок. Правовые нормы способны регулировать и в чем-то менять даже семейные отношения, определяя условия и порядок заключения или расторжения брака, круг близких родственников, их взаимные права и обязанности и т. п.

Право охраняет (и уже этим определяет) отношения собствен­ности, а также хозяйственные и иные производственные отноше­ния; оно способно видоизменять их, порой существенно преобра­зуя структуру общества. Сама эта структура в значительной мере зависит от права, определяющего правовые статусы различных социальных групп (каст, сословий), либо, наоборот, всеобщее юри­дическое равенство членов общества и индивидуальный правовой статус каждого из них.

Право образует юридическую структуру, костяк общества, прямо или опосредованно влияя на все общественные отношения. Поэтому право было и остается одним из средств общественных преобразований, соответствующих идеям и идеалам влиятельной в данном обществе социальной элиты.

Известно, что содержание этих идей и идеалов определяется различными интересами социальных общностей, религиозными мо­тивами, нравственными нормами, идеями гуманизма, патриотизма и другими идеологическими построениями.

Политико-правовые идеалы выражают интересы социальных групп, их цели, стремления и надежды, связанные с государством, правом, политикой. На основе идеалов оценивается существующая

государственно-правовая реальность и складываются представле­ния о путях и способах ее сохранения или преобразования. Иде­алы являются стимулом политической активности и сплочения со­циальных общностей (классов, сословий, партий, народов, наций и др.).

По соотношению идеалов и исторической действительности политико-правовые учения делятся на реакционные (призывающие к восстановлению прежних порядков), консервативные (направлен­ные на сохранение и укрепление существующего государства и права) и прогрессивные (зовущие к переменам, положительная оцен­ка которых соответствует мировоззрению исследователя).

Составной частью идеала являются предположения о сроках и способах его достижения. По этому основанию различаются по­литико-правовые учения радикальные (зовущие к быстрой и все­сторонней перестройке государства и права), умеренные (ставящие задачу перестраивать не все и не сразу), революционные (уповаю­щие на насильственное преобразование существующего строя), ре­формистские (обосновывающие необходимость изменения общества при помощи реформ, проводимых государственной властью).

Если право выражает идеалы консервативных сил общества, оно может надолго затормозить общественное развитие, препятствуя возникновению новых экономических, политических, хозяйствен­ных, идеологических отношений, пресекая всякие новшества, ка­рая даже и помыслы об изменении существующего строя. Давно замечено, что отсталое официальное право способно породить в об­ществе процессы застойности и гниения¹. Защищая как "добро" со­циальные явления и процессы, давно ставшие общественным злом, право служит накоплению и обострению противоречий, антагониз­мов и конфликтов, чреватых революционным взрывом, разруше­нием старого режима и свойственного ему права.

Вместе с тем из истории достаточно известно, что лица и партии, обладающие властью отменять, менять и создавать право, не раз предпринимали попытки с помощью законов, опирающихся на всю мощь государственного принуждения, перестроить обще­ственные отношения в соответствии с идеалами и теориями пра­вящей партии. Идейным обоснованием таких преобразований чаще всего были ссылки на "науку" или планы построения справедли­вого общества, в котором все были бы счастливы. Однако вопреки порой искренним стремлениям социальных реформаторов и рево­люционеров к всеобщему счастью, их убежденности в научности своих программ, из попыток форсированно и насильственно создать новый правопорядок проистекали результаты, противоположные исходным стремлениям и программам. Попытки с помощью науки,

 

¹ Федоров В. П. Человек и правоохранительная деятельность (фило-софско-правовой аспект). Автореф. дисс. докт. юрид. наук. СПб., 1996. С. 46.

¹ См.: Петражицкий Л. И. Теория права и государства в связи с те­орией нравственности. СПб., 1908. Т. П. С. 511 и след.

Сущность права. Проблемы теории и философии права

Глава 2. Социальные основы и роль права

 

права и принуждения построить "рай на земле" нередко порожда­ли бедствия, соизмеримые с "адом".

Пагубность такого рода попыток и их результатов замечена довольно давно. Отвергая знаменитую идею Платона о преимуще­ствах правления философов, гуманист XV—XVI вв. Эразм Роттер­дамский писал: "Справься у историков — и увидишь, что ничего не бывало для государства пагубнее, нежели правители, которые баловались философией или науками"¹. Ряд политических мысли­телей и позже выражал обоснованные опасения относительно прав­ления философов и ученых, строящих новое общество по заранее составленному плану. Достаточно известно, что социология и по­литология еще и сейчас не стали науками, способными определить долговременные и стабильные результаты общественных преобра­зований. М. А. Бакунин обоснованно замечал, что ни один ученый не в состоянии определить, какой будет жизнь народа на другой день после социальной революции. Поэтому, осуждая правительство ученых как самое надменное и вредное, Бакунин предупреждал: "Дайте им полную волю, они станут делать над человеческим об­ществом те же опыты, какие ради пользы науки делают теперь над кроликами, кошками и собаками"².

Одна из причин неспособности правительств с помощью пра­ва создать всеобщее счастье объяснена И. Кантом, который утверж­дал: "Никто не может принудить меня быть счастливым так, как он хочет (так, как он представляет себе благополучие других лю­дей); каждый вправе искать своего счастья на том пути, который ему самому представляется хорошим, если только он этим не на­носит ущерба свободе других стремиться к подобной цели — сво­боде, совместимой по некоторому возможному всеобщему закону со свободой каждого другого (т. е. с таким же правом другого). — Правление, которое зижделось бы на принципе благоволения на­роду, подобном благоволению отца своим детям, иначе говоря, прав­ление отеческое (imperium paternale), при котором подданные, как несовершеннолетние, неспособные различить, что для них на деле полезно, а что вредно, принуждены оставаться сугубо пассивны­ми, ожидая от главы государства суждение о том, как им надле­жит быть счастливыми, и предоставляя это суждение его милос­тивому соизволению, — такое правление есть величайший деспо­тизм, какой только можно себе представить (такое устройство, при котором уничтожается всякая свобода подданных, не имеющих в таком случае никаких прав)"³.

После опубликования в нашей стране трудов Карла Поппе-ра¹, усматривавшего идейные истоки тоталитаризма в так называ­емом историцизме (т. е. в представлении о том, что общество мо­жет быть перестроено в соответствии с якобы постигнутыми зако­нами его развития), распространилось было представление, что об­щество вообще развивается стихийно, а сознательное (при помощи власти и права) вмешательство в социальное развитие чревато опас­ностью тоталитаризма.

Вряд ли это представление практически осуществимо.

Любое общество является динамичной системой, непрерывно порождающей новые отношения. В современном мире даже попытки с помощью права затормозить, остановить процесс социального раз­вития способны породить лишь "теневую экономику", двоемыслие, "самиздат" и другие формы не соответствующей праву обществен­ной самодеятельности. Нормальное правительство, не стремящее­ся к застою, не может не реагировать на процессы социальных из­менений. Всегда возникают новые, не предусмотренные действую­щим правом, общественно вредные или общественно опасные дея­ния и порождаемые ими отношения. Для пресечения и предупреж­дения тех из них, которые принимают сколько-нибудь массовый (и потому доступный для типизации) характер, нет более эффек­тивного средства, чем нормативно выраженный запрет, снабжен­ный угрозой наказания. И наоборот: с развитием общества возни­кают новые отношения и ситуации, которые этому обществу (или правящей социальной элите) желательно упорядочить, сохранить и умножить (если они поддаются типизации), что опять же лучше всего достигается с помощью права.

Важнейшими причинами отбора тех действий и отношений, ко­торые следует запретить (или ограничить), либо, наоборот, под­держать с помощью нормативно-правового регулирования, либо, наконец, оставить вне сферы правового регулирования, являются идеологические мотивы, соотношение интересов социальных слоев общества, их представлений о направлении общественного разви­тия, способность разных социальных групп и партий влиять на раз­витие и изменение правовой системы, авторитетность права и го­сударства в данном обществе, компетентность правотворческих органов и ряд других факторов. Под компетентностью правотвор­ческих органов понимается не только умение определить содержа­ние новых норм права с учетом социальных тенденций и господ-

 

¹ Эразм Роттердамский. Похвала глупости. М., I960. С. 31.

² Бакунин М. А. Философия. Социология. Политика. М., 1989. С. 435,
504, 525.

³ Кант Иммануил. Сочинения на немецком и русском языках. Т. I. M.,
1994. С. 285.

¹ См.: Поппер К. Открытое общество и его враги. Т. I, II. М., 1992. Он же. Нищета историцизма. М., 1993. Читатель может убедиться, что блес­тяще изложенные и обстоятельно аргументированные основные идеи Поппера обладают малой новизной по отношению к суждениям о том же предмете мыслителей, процитированным в тексте.

Сущность права. Проблемы теории и философии права

Глава 2. Социальные основы и роль права

 

ствующего мировоззрения, но и понимание того, что правовое ре­гулирование отношений и поступков возможно лишь там, где объек­тивно существует доказуемость и исполнимость правоотношений средствами юридического процесса, что реализация права требует специального аппарата, способного применять правовые нормы и при необходимости принуждать к их соблюдению.

Суть "естественного права" как в его классическом, так и в возрождаемом вариантах (см. гл. 6) в том и состоит, что дает воз­можность выявить массовые в данном обществе социальные ожи­дания, возлагаемые на право. Воплощение этих социальных ожи­даний в действующее (позитивное) право — задача и забота го­сударственных органов, уполномоченных отменять, изменять, при­нимать новые законы и другие нормативно-правовые акты.

Как правило, промедление власти в учете потребностей обще­ства в изменении права порождает конфликты, споры и столкно­вения, могущие принять массовый характер и при неспособности правящих лиц провести назревшие общественные реформы (все реформы всегда и везде проводились с помощью права), перерас­тающие в политические или даже социальные революции.

В периоды социальных революций право становится одним из предметов особенного, повышенного внимания борющихся обще­ственных сил. Сословия и классы, господствовавшие при старом порядке, с помощью права пытаются ввести "чрезвычайное поло­жение", насильственно задавить оппозицию и провести хотя бы часть запоздавших реформ. Оппозиционные и революционные силы стремятся уничтожить правовые основы старого режима и выра­зить в законах свои идеалы общественного и политического строя. Во время революционных событий принималось немало временных, невыполнимых законов уже по той причине, что в революционные эпохи порой невозможно отличить правомерное поведение от не­правомерного, полезные действия от общественно вредных и опас­ных, легальные организации от нелегальных, суд от самоуправства и расправы, порядок от беспорядка, отношения, соответствующие стабильному существованию и развитию общества, от отношений, порождающих хаос и произвол.

В периоды бурного и нестабильного развития общества право не может сразу стать стабильным. В годы Французской револю­ции (1789—1804 гг.) крушение старого порядка и становление но­вого общества сопровождались принятием ряда конституций (1791, 1793, 1795, 1799 гг.), каждая из которых просуществовала лишь не­сколько лет. Сторонники старого режима, разрушенного револю­цией, не без оснований критиковали волюнтаризм французских революционеров, их стремление решить все проблемы социальной жизни народа раз и навсегда разумным законом. Однако низвер­жение одной за другой всех конституций периода революции вов-

се не доказывало бессилия социальной роли закона вообще. В бур­ных событиях революции возникал новый строй, и законодатель­ство, то опережавшее становление нового общества, то отставав­шее от него, играло значительную роль и в безвозвратном разру­шении старого режима, и в создании нового. К концу этого пери­ода Гражданский кодекс 1804 года, воплотивший ряд результатов революции и основные чаяния буржуазии, стал непререкаемым законом, в рамках которого бурно развивались промышленность и торговля. Громадное значение для ликвидации сословного строя име­ла Декларация прав человека и гражданина 1789 года, провозгла­сившая основные правовые принципы гражданского общества¹.

В истории ряда стран и народов социальные неурядицы, кри­зисы и антагонизмы порождали массовые движения под лозунга­ми борьбы за право.

"Цель права есть мир, средство для достижения этой цели — борьба, — писал Рудольф Иеринг. — Жизнь права есть борьба, борьба народов, государственной власти, сословий, индивидуумов... Все великие приобретения, на какие может указать история пра­ва: отмена рабства, крепостного состояния, свобода земельной соб­ственности, промыслов, вероисповедания и пр., — все это пришлось добывать лишь таким путем ожесточеннейшей, часто целые сто­летия продолжавшейся борьбы, и путь, по которому шло при этом право, нередко отмечен потоками крови, всегда же попранными правами"².

Развитие человечества сопровождалось существенными изме­нениями содержания права, игравшего в этом развитии заметную, порой решающую роль. В Новое время в ряде стран Европы про­возглашение всеобщего равенства людей перед законом означало низвержение сословного неравенства, открывало дорогу граждан­скому обществу. Развитие капитализма в Европе и Америке остро поставило вопрос о недостаточности только формального (правово­го) равенства людей, о необходимости поддержки социально обез­доленных слоев населения, о признании права на достойное чело­веческое существование. В XX веке после мировых войн и зверств тоталитарных режимов всеми государствами признаны нормы меж­дународного права, запрещающие войну и нарушения прав лич­ности.

Многие страны и регионы не раз в истории переживали пе­риоды кризисов и социальных бедствий, истребительных религи-

¹ Декларация 1789 года, подтвержденная и дополненная в преамбу­
ле Конституции 1946 года, признана составной частью действующей Кон­
ституции Французской Республики (см.: Конституции буржуазных госу­
дарств. М, 1982. С. 88—89).

² Иеринг Рудольф. Борьба за право. М., 1991. С. 5, 9.

Сущность права. Проблемы теории и философии права

 

озных, межсословных, классовых, гражданских, национальных кон­фликтов и войн, подвергались нашествиям, чуть ли не поголовно­му уничтожению населения. Но большинство исторических катак­лизмов все же завершалось умиротворением. Очевидно, в той же мере, в какой гражданскому обществу спонтанно свойственно са­морегулирование¹, человечеству в целом действительно присущи инстинкт самосохранения и поразительная живучесть.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ