Изменения эстетико-религиозного и эстетико-философского мировоззрения в Первый переходный период.

В связи с тем, что основной политической силой в Первый переходный период становятся правители Гераклеополя, религия этого времени связана с теоло­гической системой жрецов Гераклеополя. Хотя жре­цы Гелиополя утратили решающее политическое вли­яние, традиции, связанные с их богословскими систе­мами, остались и развивались в новых условиях. По-прежнему решающее значение имеет культ Осириса, поскольку оплотнением религиозного содержания этого культа было египетское земледелие в целом. С древ­нейших времен в Гераклеополе стоял храм Гора как покровителя законных способов осуществления госу­дарственной власти. Но особое значение для религии Египта под властью гераклеопольских царей имела особая гераклеопольская космогония, основные поло­жения которой были рассмотрены ранее.

Большое влияние на религию Гераклеополя име­ла и мемфисская теология. Тем самым своеобразие этой религии можно определить как синтез поклонения сол­нечному божеству Ра в интерпретации гераклеопольской космогонии и поклонения божеству Харшефу, Ве­ликому Отцу, чей облик повторял Птаха больше, чем древнего Гора.

Харшеф почитался как источник всеобщей жиз­ни, телом которого была вся живая Вселенная. Солн­це - правый глаз Харшефа, Луна — левый глаз, тогда как его душа — это свет, который Харшеф изливает на весь мир. Дыхание Харшефа — северный ветер, ко­торый превращается в жизнь каждого живого суще­ства. На древнеегипетском языке «хнеф» означает «воздух жизни», «дух», «ветер». Харшеф сочетает в себе атрибуты богов Птаха, Хнума, древнего хтпони-ческого божества Геба, а также атрибуты Шу, бога ветра, легкость которого символизировалась страуси­ным пером, при этом силы его достаточно, чтобы дер­жать небеса. Так же как Геб и Гу, Харшеф считался богом, который создал себя сам.

В областях Дельты большим почитанием пользо­валась Великая Мать, в образе которой представали такие богини, как Исида, Нефтида, богиня-змея города Буто Уаджет и Бастет. В Мендесе Великим Отцом было божество, связанное через атрибуты с Птахом, Харшефом и Хнумом, имя которого «Банебтетту», бог-баран, который в теологии Гелиополя назывался «дыханием жизни Ра».

Считалось, что «повелитель Тетту» создает «ветер жизни» (дух) всех лю­дей, поэтому его называли «повелитель богов», «повелитель неба», «фараон всех богов». Именно он дает плодородие Земли и благодаря ему существует любовное влечение мужчин и женщин. Он вызывает благодатные разливы Нила, он есть «колонна, поддерживающая небо».

Женской ипостасью Банебтетту была Мать Мендеса Хатмехит, которая изображалась женщиной с рыбой на голове. Со временем она сливается с Исидой, а ее сын - с Гором. Церемонии, связанные с культом Великой Матери, носили эротико-оргиастичный характер и были достаточно сложными по содер­жанию ритуалов.

Харшеф Гераклеополя также был богом-бараном, символизирующим муж­ское начало. Бараном было древнее фаллическое божество Мин, чьи атрибуты унаследовали все Великие Бога, включая Ра.

В одном из скульптурных изображений гераклеопольского Харшефа он представлен в виде существа с четырьмя головами — головой барана, головой быка и двумя головами сокола.

Все Великие Отцы имели атрибуты, отождествлявшие их с Осирисом. Птах объединялся с Осирисом, как правитель мертвых, Хнум стал ипостастью Оси­риса в Гелиополе, Банебтетту Мендеса также называли одним из имен Осириса — Банебдед, а Харшеф Гераклеополя был «тем, кто на песке», оплотненной формой Осириса, носившей название «бог на песке».

Как правило, Харшеф изображался в виде человека с головой барана, увен­чанной белой короной с пером, двумя дисками и двумя змеями с дисками на головах. Именно этого бога греки отождествили со своим Гераклом.

Во времена IХ-Х династии культ Харшефа распространился по всему Египту, позже он становится одной из ипостасей Гора.

Женской ипостасью Харшефа была богиня Атет, другое имя которой было Мерсехнет. Великая Мать Атет была богиней-кошкой и в своем кошачьем обра­зе носила имя Маау. Она убила змея Апопа. Другими богинями-кошками были Бастет из Бубастиса, женская ипостась Птаха Сехмет и Тефнут.

В Гераклеополе был небольшой храм, где почиталась богиня-змея Нехеб-кау, олицетворяющая женское начало. Она изображалась в виде летающей змеи, могла принимать облик змеи с человеческой головой, руками и ногами. Ей со­вершались подношения во время праздника посева до того, как зерно бросали в почву. Египтяне верили, что заботятся о душах умерших, принося им еду и питье.

Одной из ипостасей Осириса было божество вина Хенеб, которое почита­лось в Гераклеополе. В храме Эдфу в Гераклеополе была погребена правая нога Осириса. Одной из особенностей гераклеопольской религии был праздник «мо-тыжение земли», первый акт земледелия, в котором главная роль была отведе­на фараону. Именно в теологии Гераклеополя Первого переходного периода про­изошел синтез учения о Ра, унаследованного от времени Древнего царства, с набиравшим силу учением об Осирисе.

Культ Осириса характерен для древнеегипетской религии любого периода ее развития, в том числе и для Первого переходного периода. Главным культо­вым центром был город Абидос и даже гробница фараона первой династии Дже-ра почиталась как древнее захоронение божественного правителя Осириса. Жрецы совершали сложные религиозные мистерии, связанные с мифом об Осирисе и Исиде, где главными действующими лицами были Сет, Осирис и Исида.

Верующие стремились быть похороненными в Абидосе, поэтому его клад­бище было чрезвычайно обширным и на нем покоились умершие из самых различных социальных сословий. И хотя номархов хоронили в собственных величественных гробницах, зачастую их мумии привозили в Абидос, где они участвовали в мистериальном загробном суде.

Фараоны по-прежнему входили в солнечную ладью Ра, произнося перед этим могущественную магическую формулу. Древний культ Ра по-прежнему имел огромное значение для всех верующих. Все другие боги почитались в свя­зи с культом Осириса, повелителя умерших.

В соответствии с духом этого времени основой философского мышлениябыло осознание тщеты короткого земного существования и отчетливое понима­ние неизбежности смерти, которая понималась не как прекращение человечес­кого бытия, а как его переход в иную форму. Именно с этим временем и с победой Гераклеопольской династии связывают появление знаменитых текстов 17 и 125 глав «Книги мертвых», а также Текстов саркофагов, поучения неизве­стного фараона своему сыну Мерикары и речи крестьянина из Вади-Натруна.

После того как ценности мира Древнего царства, построенные на четком иерархическом социальном устройстве и обладании имуществом, были уничто­жены анархией захвата и насилия, появилось множество текстов, выражаю­щих замешательство и отчаяние египтян при виде того, как рушится старый, привычный мир. Египтяне видели причины катастрофы в собственном разло­жении и в присутствии азиатов в Дельте. Скорее всего, именно внутренний рас­пад власти в Египте позволил небольшим группам азиатов проникнуть в страну и осесть в ней. Однако эти незначительные вторжения были, вероятно, резуль­татом, нежели причиной распада Египта.

Подлинная причина катастрофы - прогресс децентрализации власти. Номархи, не принадлежавшие к дому фараонов, почувствовали личную способ­ность к независимости и сформировали соперничающее правительство, это внут­реннее политическое натяжение и разорвало Египет на враждующие группиров­ки.

Неслучайно, именно в этот период становится значимым культ богу Монту - богу войны. Считалось, что Монту дарует фараону победу над врагами. Отождествлённый с Ра и Тором в имени Монту-Ра-Гарахути, Монту борется с врагами солнца. В «Текстах пирамид» сокол-Монту возносит умершего царя на небо. Культ Монту был сосредоточен в Фивах, Гермонтисе, Медамуде, Тоде.

Таким образом, основное содержание мировоззрения эпохи Первого пере­ходного периода— это эгоцентрическая направленность в поиске смысла чело­веческого существования, индивидуалистическая тенденция к самоутверждению, которая постепенно накапливалась на протяжении всей истории Древнего цар­ства. Когда единая центральная власть разложилась, волю к власти развернули все, вплоть до низших слоев общества. Египет двигался от самодержавия к сепаратизму, основанному на личной способности к действию, но это противоре­чило фундаментальному принципу Египта, который мог существовать только как единое пространство, в противном случае разрушались жизненно важные ирригационные сооружения, и распад этого единого пространства означал гибель всех, в том числе и тех, кто этот распад спровоцировал. В ситуации катастро­фы власть, делающая Египет единым и жизнеспособ­ным, просто-напросто отсутствовала.

В текстах этой эпохи можно встретить много выражений, отражающих замешательство египтяни­на при виде того, как рушится устойчивый мир. Раз­рушены драгоценные прочность и безопасность: зем­ля повернулась подобно гончарному кругу. Те, кто прежде были богаты и могущественны, теперь голода­ли и одевались в лохмотья. Бывшему нищему принад­лежали власть и богатство. Очевидная непрерывность жизни, которую обеспечивала забота о сохранности гробниц великих людей, внезапно оборвалась: моги­лы были ограблены, в том числе и пирамиды фарао­нов, святой умерший лежал на виду у всех в пустын­ном плоскогорье. Четкие границы, придающие Егип­ту геометрические очертания, были стерты, красная пустыня начала наступать на черную плодородную землю, номы были «расколоты на куски», и в Египет вошли чужеземцы. Когда номы отказались платить налоги, центральный аппарат управления сельским хозяйством рухнул, и никто не пахал даже тогда, ког­да наступал священный разлив Нила. Исчезла пре­жняя выгодная торговля с Финикией и Нубией.

Несмотря на то, что тенденции к децентрализа­ции власти существовали на протяжении всего Древ­него царства, единая власть фараона была залогом единства и целостности священной земли Египта. Когда пала центральная власть, рухнула вся государствен­ная машина.

Потеряв надежду, многие египтяне испытывали лишь скептицизм и отча­яние. Некоторые заканчивали жизнь самоубийством. В текстах говорится, что нильские крокодилы были сыты, ибо люди шли к ним по собственной воле.

Одно из лучших произведений египетской литературы «Разговор отчаяв­шегося со своей душой», где человек, готовый к самоубийству, спорит со своей Ка. Жизнь стала ему невыносима, и он собирается найти смерть в огне. Харак­терно, что душа (Ка), которой надлежало бы проявлять последовательное и твердое отношение к смерти, обнаруживает в этом споре нерешительность и не может дать никакого решения для разрешения скорби человека. Вначале она склонялась к тому, чтобы последовать за ним, каков бы ни был его конец; затем переменила мнение и попыталась удержать человека от насилия над со­бой. Но серьезных аргументов в защиту необходимости жить на этом свете Ка все равно не находит, единственное, что она советует человеку - забыть горе и искать утешения в наслаждениях плоти. В конце концов, когда человек проти­вопоставил катастрофу этой жизни покою загробного мира, Ка согласилась пос­ледовать за ним независимо от того, какая его ожидает судьба.

Таким образом, можно зафиксировать два значительных изменения в ми­ровоззрениипо сравнению с эпохой Древнего царства: 1) ослабление акцента на том, что высшие земные ценности - это социальное положение и материальное благосостояние, обостряется понимание, что благо — это истинное социальное действие, ведущее к целостности и социальному порядку; 2) развивается эго­центрическая индивидуалистическая тенденция, связанная в частности с тем, что высшие блага, высшее отношение человека и божества потенциально дос­тупны всем без исключения людям.