Понятие закона. Общие представ­ления о детерминизме

Для правильного познания мира и успешного практи­ческого его преобразования важно принципиальное реше­ние вопроса о характере мира — каков он, подчинен ли объективной закономерности или представляет собой некий хаос, нагромождение одних только случайностей? Возник­новение нового было бы невозможно, если бы не было связи явлений, взаимной обусловленности. В природе, обществе, мышлении можно найти много примеров циклических свя­зей: зерно — мыши — кошки; климат — темперамент лю­дей — формы психической активности; экономические от­ношения — политика; политика — наука — искусство. Свя­зи неравнозначны. Есть прямые связи и косвенные, внешние

и внутренние, связи генетические, смены состояний пред­мета. Науку интересуют существенные и внутренние свя­зи. От рыжего цвета волос Наполеона не зависела судьба кампании 1812 года.

Идея закономерного характера мира была высказана еще в древнегреческой философии как результат простого наблюдения реальных процессов без соответствующего на­учного обоснования. Так, у Гераклита встречаем высказы­вание: «Этот космос, один и тот же для всего существующе­го, не создал никакой бог и никакой человек, но всегда он был, есть и будет вечно живым огнем, мерами загорающим­ся и мерами потухающим».¹ Здесь присутствуют идеи по­рядка, повторяемости, устойчивости, мерности — черты, посредством которых и описывают явление закона.

Современное научное знание дает достаточно оснований для вывода, что изменения в материальном мире осуществ­ляются по определенным законам.Под законом в филосо­фии понимается повторяющаяся, устойчивая, внутренняя, общая, существенная, необходимая связь между предмета­ми и процессами. Закон — это граница, обусловливающая характер связей и пределы их действия. Повторяемость, т.е. неоднократное возобновление той или иной связи, выс­тупает первым признаком взаимозависимости тех или иных предметов или процессов. Устойчивость свидетельствует о способности связи выдерживать колебательные процессы, противостоять разрушению своей структуры. Внутренний характер выступает показателем системности связи, про­тивостояния ее внешним воздействиям. Указание на то, что закон выражает общую взаимосвязь, означает, что он дей­ствует в определенном классе явлений, а не характеризует единичное. Существенная связь — то есть важная для су­ществования. Необходимая — стало быть, обязательно ког­да-нибудь проявится, пробьется среди случайностей.

Законы классифицируются по разным основаниям. Одно из важнейших — формы движения материи. В зависимос­ти от сферы действия различают универсальные, общие и специфические законы. Часто выделяют основные и нео­сновные, фундаментальные и производные. Универсальные законы действуют везде, во всех сферах: природе, обществе,

мышлении; они имеют наибольший объем и всеобъемлющее содержание. К наиболее общим часто относят фундамен­тальные законы природы: законы сохранения, законы сим­метрии, законы четырех типов взаимодействия, например закон всемирного тяготения. Специфические законы харак­терны для какой-либо формы движения материи или каких-либо особых систем: закон естественного отбора в биологии, законы популяции, организменной сферы, генетики и пр.

Благодаря знанию законов человек способен использо­вать объективные процессы в своих интересах. Здесь обна­руживается исключительно высокая мощь человеческого сознания, способного отражать не только непосредственно данное, но и скрытое, внутреннее, существенное.

Философы не всех направлений и школ признают объек­тивность законов. В материализме этот вопрос решается исходя из общего материалистического принципа. Соглас­но ему люди не могут ни уничтожить, ни изменить закон, действующий помимо их воли и сознания. Они могут изме­нить только форму его проявления, используя зависимость этой формы от конкретных условий.

В процессе исторического развития философия вырабо­тала принципиальные положения об объективной законо­мерной взаимосвязи и взаимообусловленности предметов и процессов реального мира. На основе оценки этих положе­ний сформировались две противоположные позиции — де­терминизм и индетерминизм (лат. determine — опреде­ляю). «Детерминизм утверждает определяемость одних со­бытий или состояний другими. Индетерминизм является отрицанием детерминизма. Каузальная детерминация рас­сматривается обычно как частный случай детерминирован­ности, а именно как определяемость событий их причина­ми или следствиями».² В свернутом виде в данном опреде­лении присутствует эволюция представлений о детерминиз­ме, сложившаяся в истории философии.

Каузальная детерминация, то есть причинная обуслов­ленность всех явлений и процессов действительности, по­нятая как однозначное определение одного явления другим, была характерна для многих философов начиная с антич­ности — Левкиппа, Демокрита, Лукреция. Последний пря-

мо называл подобную предопределенность роком. То, что авторы, изучающие причинность, апеллируют к античнос­ти как к началу решения проблемы причинения, не означа­ет, что именно это и есть начало. На самом деле начало ос­мысления причинно-следственной связи восходит к эпохе становления человеческой деятельности, где человек выс­тупал как сила, производящая изменения в предметах. Оче­видным стало соответствие способа действий и их резуль­тата. И только впоследствии человек «расширил» пред­ставление о связи начала и конца своей деятельной актив­ности, перенес ее на природу как таковую. Миллиарды раз повторяясь, активность природы, воздействующая на пред­меты, демонстрировала соответствие результата самому процессу. Миллиарды раз человек наблюдал это явление, что и вызвало в конце концов представление о судьбе, роке и, наконец, причинно-следственной связи.

В античном мире идею о полном соответствии следствия причине поддерживали самые мудрые и наблюдательные мыслители. Исключение, пожалуй, составлял философ эпо­хи эллинизма, последователь Демокрита — Эпикур, кото­рый допускал некоторую самопроизвольность в движении, что позволяло трактовать причинность с определенной долей вероятности. Но современники не поддержали такой трак­товки, ибо наука того времени не давала такого основания.

Другое представление о закономерной связи и взаимо­зависимости явлений характерно для телеологии, то есть попытки объяснить развитие природы благодаря потенци­ально присущей ей цели, целевой причине. Такую точку зре­ния развивал Аристотель. Согласно телеологии все предме­ты и явления действуют в мире на основе целеполагающего свойства природы, определяющего основную направлен­ность движения. Сторонники данной теории опираются на явление целесообразности, свойственное живой природе. Данная экстраполяция на самом деле не оправдана. Целе­сообразность свойственна только живым организмам, кото­рые в течение миллионов лет приспособления выработали формы поведения, направленного на выживание. Целесо­образность живой природы выражается в опережающем отражении, информативное содержание которого закодиро-

вано в самом организме и определяет действия, соответству­ющие ситуации и необходимому результату.

У человека целесообразность получила форму сознатель­ной постановки цели. В течение длительного историческо­го времени его взаимодействия со средой цель содержит не только желаемый результат, но и способ его получения, выступает как действующая причина, определяющая след­ствие на основе необходимости, т.е. закономерно. Таким образом, можно сказать, что целевую причину применитель­но к человеческой деятельности можно рассматривать как одну из форм причинно-следственной связи природных яв­лений, но рассматривать ее в качестве всеобщей закономер­ности нет оснований.

Основная традиция понимания детерминизма сложи­лась все-таки на основе признания жесткой причинной свя­зи и обусловленности явлений. Эта традиция продержалась и укрепилась в системе механических законов, в картине мира И. Ньютона. Классическое представление детерминиз­ма было свойственно французскому астроному, математи­ку и физику П. Лапласу (оно до сих пор носит его имя). Лап­лас считал, что если бы было возможно просчитать все силы, действующие в данный момент на все тела Вселенной и вы­разить в единой формуле закона, то во Вселенной не оста­лось бы ничего неясного, включая ее прошлое и будущее.

Ф. Энгельс подверг лапласовский детерминизм серьез­ной критике, считая его упрощенным пониманием сложно­го явления. «Согласно этому воззрению, — писал он, — в природе господствует лишь простая, непосредственная не­обходимость. Что в этом стручке пять горошин, а не четыре или шесть... что в прошлую ночь меня укусила блоха в 4 часа утра, а не в 3 или в 5, и притом в правое плечо, а не в левую икру, — все это факты, вызванные не подлежащим измене­нию сцеплению причин и следствий, незыблемой необходи­мостью, и притом так, что уже газовый шар, из которого произошла Солнечная система, был устроен таким образом, что эти события должны были случиться именно так, а не иначе. С необходимостью этого рода мы... еще не выходим за пределы теологического взгляда на природу. Для науки почти безразлично, назовем ли мы это, вместе с Августином

и Кальвином, извечным решением божьим, или, вместе с турками, кисметом, или же необходимостью. Ни в одном из этих случаев нет и речи о прослеживании причинной цепи... Так называемая необходимость остается пустой фразой, а вместе с этим и случай остается тем, чем он был».³

Основным недостатком концепции Лапласа была абсо­лютизация формы в механических явлениях, попытка рас­пространить эту форму на всю природу. Однако это представ­ление не выдержало дальнейшего развития науки, которая преодолела жесткий, однозначный, линейный детерми­низм. В настоящее время детерминизм понимается более широко — как учение о всеобщей обусловленности объек­тивных явлений, о законосообразности природы. А выра­жается он целой совокупностью категорий, включающей, кроме причинно-следственной связи, необходимость и слу­чайность, необходимость и свободу, внешнее и внутреннее и т.д.

Понятия «детерминизм» или «индетерминизм» опира­ются прежде всего на понятие «закон». Закон — это катего­рия, отображающая существенные, необходимые и повто­ряющиеся связи между явлениями действительности, это «...внутренняя и необходимая связь между явлениями».⁴

Закон понимается как объективная связь между явле­ниями и процессами реального мира, существующими не­зависимо от человеческого сознания. Закон изменить нельзя, можно только изменить условия его протекания, изменить его форму, поэтому люди, познавая законы, мо­гут использовать это знание в своих интересах.

В истории философии встречаются точки зрения, кото­рые отрицают причинность на уровне существенных процес­сов. Причинность понималась как связь (определенная пос­ледовательность) ощущений, а не как явление, имеющее производящий характер. Такую концепцию причинности, исключающую материальное воздействие одного матери­ального объекта на другой, развивал английский философ XVII в. Д. Юм. Он отстаивал единственную форму причин­ности — наглядную. Наглядная причинность существует как простейший тип причинно-следственной зависимости и чаще всего встречается в обыденной жизни в условиях

манипуляции отдельными предметами. Она не исчезает пол­ностью в теоретических формах знания и так или иначе выражает определенную степень приближения к реальнос­ти. Вместе с тем теоретическая форма причинности более сложна, опосредствована, представляет собой закономерную связь явлений, на основе которой делаются прогнозы, необ­ходимые в деятельности человека.

Современная физика оперирует двумя типами зако­нов — динамическими и статистическими. Динамические законы соответствуют жесткому принципу детерминизма, пониманию природы, полностью подчиняющейся однознач­ной причинно-следственной связи явлений мира. Динами­ческий закон — это объективный физический закон, где однозначная связь физических величин выражена количе­ственно. Под классической механикой, которая описывает­ся при помощи динамических законов, поскольку размера­ми взаимодействующих тел здесь можно пренебречь, пони­мают механику системы материальных точек. В этой меха­нике координаты и импульсы частей системы полностью определяют ее состояние. К фундаментальным теориям ди­намического типа относятся кроме механики Ньютона элек­тродинамика Максвелла, механика сплошных сред, термо­динамика и теория гравитации.

С развитием науки, а именно во второй половине XIX в., динамические законы перестали интерпретироваться как универсальные. Причиной этого явилось открытие мира элементарных частиц, субатомного мира со своими специ­фическими законами. На основе этих законов невозможно было однозначно предсказывать будущие события и факты. Такие законы стали называться вероятностными, стати­стическими. Это связано с тем, что результат действия при­родных сил не вытекал однозначно из какой-то одной при­чины или информации, полученной на основании какой-то одной логической цепочки. Многочисленные опыты пока­зали, что многие тела, состоящие из миллиардов молекул, не дают и не могут дать возможности проследить для каж­дой из них изменение импульса или координаты в достаточ­но длительное время. Их следует рассматривать как случай­ные величины, которые в совместном движении дают неко-

торую вероятность предвидения события. Особенно это ха­рактерно для молекулярной физики.

Открытие закона сохранения энергии способствовало развитию двух качественно различных, но взаимно допол­няющих методов исследования тепловых явлений и свойств макросистем: термодинамического и статистического (молекулярно-кинетического). Первый из них лежит в основе термодинамики, второй — молекулярной физики. Термоди­намика — это наука о тепловых явлениях, в которых не учи­тывается молекулярное строение тел. К концу XIX сто­летия была создана теория поведения больших общностей атомов и молекул — молекулярно-кинетическая теория, или статистическая механика. Молекулярная физика изу­чает процессы, представляющие собой совокупное действие громадного числа молекул, и использует так называемый статистический метод. В основе молекулярно-кинетических представлений о строении и свойствах макросистем лежат следующие положения:

— любое тело состоит из большого числа мельчайших частиц — молекул;

— молекулы всякого вещества находятся в беспорядоч­ном движении;

— интенсивность движения молекул зависит от темпе­ратуры вещества;

— собственный объем молекул газа пренебрежительно мал по сравнению с объемом сосуда;

— между молекулами газа отсутствуют силы взаимодей­ствия;

— столкновения молекул газа между собой и со стенка­ми сосуда — абсолютно упругие.

Из основного уравнения молекулярно-кинетической те­ории вытекает вывод: средняя кинетическая энергия посту­пательного движения одной молекулы идеального газа пря­мо пропорциональна его термодинамической температуре и зависит только от нее.

Как видим, поведение газовых молекул дает основание обнаружить определенные количественные закономернос­ти, которые позволяют вычислить средние статистичес­кие значения. Детерминизм в статистических закономерно-

 

стях представляет собой более глубокое и точное описание объективных закономерностей в природе, ибо динамичес­кие законы характерны только для закрытых систем, кото­рые являются в своем роде идеализацией, так как в чистом виде они не существуют. Статистические законы не отри­цают закономерных связей в природе, они просто обладают иными способами описания свойственных природе законов.

Вероятностный детерминизм стал особо присущ кванто­вым процессам, то есть движению элементарных частиц и состоящих из них систем. К статистическим теориям совре­менной науки относятся статистическая теория неравновес­ных процессов, электронная теория, квантовая динамика.

Как только возникло понятие статистического закона, встал вопрос о соотношении его с динамическими закона­ми. Первоначально стал переосмысливаться принцип детер­минизма. Некоторые крупные ученые интерпретировали статистические законы индетерминистически. Другая часть ученых продолжала поиск возможностей детерминистичес­кой интерпретации, рассматривая статистические законы как промежуточные, поверхностные. И только впослед­ствии ученые стали толковать статистические законы как общую форму описания всех физических законов. Статис­тические законы являются описанием более глубоких, су­щественных связей и движений, они охватывают более ши­рокий круг явлений и находятся в большем соответствии с экспериментом.