Морального вреда (применение положений пункта 1 статьи 10

Конвенции и прецедентного права Европейского суда)

Опубликовано на сайте Института проблем информационного права: www.medialaw.ru

6 февраля 2002 г.

РЕШЕНИЕ

Именем Российской Федерации

28 января 2002 г. п. Ракитное

Ракитянский районный суд Белгородской области в составе: пред­седательствующего судьи С. А. Бережного при секретаре Л. Ш. Гу­щиной, В. М. Шудриковой,

рассмотрев в открытом судебном заседании гражданское дело по иску Водяниковой Валентины Афанасьевны к редакции межрайон­ной газеты «Наша жизнь» и корреспонденту Осенней Наталье Нико­лаевне о защите чести и достоинства и взыскании компенсации мо­рального вреда,

УСТАНОВИЛ:

Водяникова обратилась с иском о защите чести и достоинства и взыскании компенсации морального вреда к редакции газеты «Наша жизнь» и корреспонденту Осенней Н. Н., в обоснование иска сосла­лась на то, что статья «Она несет тяжкий крест»*, опубликованная в газете 24 мая 2000 года, содержит сведения, умаляющие ее честь и достоинство, характеризующие ее негативно. Указанные сведения: «у Ивана несчастная судьба»; «забыла дорогу в дом мужа и его роди­телей — как отрезала»; «и вскоре они один за другим ушли из жиз­ни»; «после смерти Ивана его супруга подсуетилась, вовремя успе-

* Возможно, в тексте решения допущена опечатка, так как в дальнейшем назва­ние статьи указывается по-разному. — А. Б.

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

вая там, где надо, и на шаг опережая свою родственницу. Забрала свидетельство о смерти, получила хлеб, заработанный Иваном, двух­годовую еще не выплаченную зарплату»; «так и побрела баба Настя на улицу, не помня себя от унижения и безысходности. Вся грязная, мокрая, растоптанная»; «Валентина отрезала газ в доме. У Валенти­ны нашлась лишь сумма, чтобы оплатить обрезку газа»; «Валентина не пришла на год мужу. То ли тесноты не любит, то ли занята была, а может, просто забыла»; «ворвалась рассвирепевшей хищницей во двор и накинулась на беззащитную свою жертву»; «в злобной ярости схватила невестка посудину с помоями и вылила на нее» — не соот­ветствуют действительности.

Просит взыскать компенсацию морального вреда солидарно с редакции и корреспондента, увеличив размер компенсации с 5 до 10 тысяч рублей.

Главный редактор газеты Саенко В. А. иск не признал, пояснив, что статья была опубликована с его согласия, поскольку редколле­гия в редакции отсутствует, и в ней изложены либо факты, имевшие место, либо оценка событий и мнения автора по тому или иному со­бытию. По законам о диффамации мнения и оценки не могут быть предметом судебных исков. Могут быть оспорены лишь факты, со­бытия. Редакция признает иск лишь в части того, что Водяникова действительно не забыла дорогу к дому мужа, в котором проживала Осадчая, поскольку приходила туда и после смерти мужа, о чем сви­детельствуют имевшие место ссоры. Кроме того, Водяниковой пре­доставлялась возможность на страницах газеты высказать свое от­ношение к статье, однако она отказалась, обратившись в суд.

Осенняя Н. Н. иск не признала, пояснив, что цель статьи не под­вергнуть остракизму Водяникову, а показать, насколько мы забыва­ем о принципах морали, нравственности в общении друг с другом, насколько аморально оставлять зимой без отопления престарелую беспомощную женщину или в гневе выплескивать воду ей в лицо. Показать, насколько безысходна бывает одинокая старость. Статья написана на морально-этическую тему, которая достаточно злобод­невна для нашего общества. Статья о жизни Осадчей А. А., о чем свидетельствует и само название, а не о частной жизни Водянико­вой. В статье использованы как оценки тех или иных событий сами­ми персонажами, так и оценки автора, что не противоречит закону о СМИ, Конституции РФ, европейским стандартам. Ущерб репутации Водяниковой не мог быть причинен не только потому, что она не

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

212 Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

является героиней очерка, но и потому, что изложена оценка, данная как самой Осадчей, так и жителями села, то есть изложено сложив­шееся мнение односельчан. Кроме того, Водяникова не пояснила, какие именно негативные последствия наступили для нее после пуб­ликации статьи, что является непременным условием для требова­ния компенсации морального вреда.

Суд, выслушав Водяникову В. А., ее представителя Малышкову И. В., ответчиков главного редактора Саенко В. А. и корреспондента Осен­нюю Н. Н., допросив свидетелей, исследовав представленные дока­зательства, приходит к следующему.

Согласно статье 56 Закона РФ «О средствах массовой информа­ции» ответственность за нарушение законодательства о СМИ воз­лагается, в том числе, на редакции и авторов распространенных со­общений и материалов.

Поскольку Осенняя Н. Н. является автором статьи, следователь­но, она и редакция газеты «Наша жизнь» являются надлежащими ответчиками по данному иску.

Согласно статье 152 ГК РФ у лица, распространившего недосто­верную информацию, возникают деликтные обязательства, сфера дей­ствий которых распространяется на личные неимущественные отно­шения, носящие абсолютный характер (честь, достоинство, деловая ре­путация).

Гражданско-правовой деликт вытекает не только из положений статьи 1152 ГК РФ, но и из статьи 29 Конституции РФ и предполага­ет наличие:

— субъекта, чьи права нарушены и который должен быть четко
идентифицирован в статье;

— распространения сведений, не соответствующих действитель­
ности в любой форме;

— сведений, порочащих честь, достоинство и деловую репутацию,
относящихся к конкретному субъекту;

— сведений, изложенных в определенной форме (утверждение,
вопрос, гипотеза, предложение) публично.

Поскольку законодатель не дает понятия «сведения», суд исходит из общепризнанной практики отождествления понятий «сведения» и «факты».

В статье «Она несет свой тяжкий крест» указаны не только насе­ленный пункт, то есть место развернувшихся событий, но и не изме­нены имена и фамилии героев очерка, в том числе прямо указаны

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

 

Приложения

фамилия, имя, отчество истицы — Водяникова Валентина Афанась­евна. Следовательно, субъект данного деликтного обязательства, вытекающего из нарушения личных нематериальных благ, четко идентифицирован в представленной публикации.

Статья 152 ГК РФ предусматривает две возможности гражданс­ко-правовой защиты последствий распространения недостоверной информации любого вида: право требовать по суду опровержения сведений, порочащих честь, достоинство или деловую репутацию, если распространивший такие сведения не докажет, что они соответ­ствуют действительности (специальный способ), а также возмещения убытков и компенсации морального вреда (общий способ защиты).

При этом вина лица (орган СМИ), распространившего недосто­верную информацию, носит преюдициальный характер, и на него возлагается доказывание достоверности распространенных сведений.

В соответствии с пунктом 2 Постановления Пленума ВС РФ «О не­которых вопросах, возникших при рассмотрении судами дел о защи­те чести и достоинства граждан, а также деловой репутации граждан и юридических лиц» от 18 августа 1992 г. (в ред. от 25 апреля 1995 г.) к сведениям, порочащим честь, достоинство и деловую репутацию относятся утверждения о нарушении гражданином действующего законодательства либо моральных принципов.

Суд считает, что фраза «Настя, не покинь Ивана, у него несчаст­ная судьба», опровержения которой требует Водяникова, не содер­жит признаков события, а является выражением мнения, причем не автора, а матери Ивана. Факт проживания бывшего мужа вне семьи в течение более полутора лет истица оценивает как счастье, в то вре­мя как мать Ивана расценивает этот факт как несчастье. Поскольку сам факт проживания раздельно истицей не оспаривается, то оценоч­ная категория «несчастная судьба» не может быть предметом судеб­ного рассмотрения, так как не несет признаков противоправности или аморальности и является субъективным мнением.

Поэтому суд находит возможным в иске в этой части отказать.

Фраза «...и забыла дорогу в дом мужа и его родителей — как от­резала» в контексте очерка лишь констатирует завершение распада семьи, не свидетельствует о противоправности поведения Водянико-вой или аморальности ее поступка. Если рассматривать данное вы­ражение с точки зрения наступления амнезии, то это не соответству­ет действительности, так как истица действительно знала и помнила дорогу к дому и бывала в нем, в том числе и после смерти мужа, о чем

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

214 Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

свидетельствуют ее отношения с Осадчей. Но поскольку представи­тель редакции признал данное выражение изложением факта, не со­ответствующего действительности, суд считает возможным удовлет­ворить в этой части исковые требования Водяниковой и обязать ре­дакцию опубликовать соответствующее опровержение.

Водяникова требует опровержения фразы «... и скоре один за дру­гим они ушли из жизни», считая, что тем самым автор статьи обви­няет ее в преждевременной смерти родителей мужа. Из текста статьи следует, что родители умерли от болезни вскоре друг за другом. Факт болезни и смерти родителей мужа Водяникова не отрицает. А ее воль­ная интерпретация причин не может служить основанием для опро­вержения, как не может служить основанием для опровержения из­ложенное автором эмоциональное состояние умерших родителей Водяникова И. Ф. В данном случае изложена последовательная ре­альная цепь событий, не имеющая отношения к истине, и в этой час­ти суд находит возможным отказать в иске.

Водяникова просит опровергнуть фразу «Осадчая А. провела в дом газ и перекрыла крышу». В статье подробной фразы нет, но есть содержание указанного события: «И газ в дом провела... Пришло время перекрывать крышу — выписала шифер и заменила им ста­рый». Водяникова не отрицает факты ремонта кровли и проведения газа, но оспаривает участие Осадчей в указанных событиях и утвер­ждает, что своими средствами участвовала в ремонте и проведении газа, в подтверждение чего представила копии приходных кассовых ордеров. В свою очередь, ответчики не представили доказательств в обоснование изложенных событий.

Суд считает, что изложение данных событий в контексте статьи можно признать достоверными лишь в части. И хотя распространен­ные сведения не свидетельствуют о деликте или аморальности пове­дения Водяниковой, тем не менее их нельзя в полной мере признать соответствующими действительности.

Поэтому суд считает возможным обязать редакцию газеты опро­вергнуть изложенный в статье факт о непричастности Водяниковой к проведению газа и ремонту крыши.

Водяникова просит опровергнуть фразу «...Валентина подсуетилась, вовремя успевая там, где надо, и на шаг опережая свою родственницу. Забрала свидетельство о смерти, получила хлеб, заработанный Ива­ном в колхозе, двухгодовую еще не выплаченную зарплату...». При этом она не отрицает, что действительно получила свидетельство о

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

 

Приложения

смерти, так как являлась женой умершего, хлеб и зарплату, которую использовала для оплаты затрат на похороны мужа.

В данной фразе изложены события, действительно имевшие мес­то. Следовательно, изложена достоверная информация. В контексте же всего абзаца, где говорится о том, что Водяникова за пятнадцать лет впервые появилась на похоронах мужа, а затем забрала неполу­ченные хлеб и зарплату, поведение истицы оценивается как не отве­чающее принципам нравственности. Однако Водяникова как наслед­ник по закону вправе получить за умершего и хлеб, и зарплату, то есть действия ее находятся в правовом поле, даже не отличаясь высо­кой моралью и нравственностью. Поскольку понятия «законность» и «мораль», «законность» и «нравственность», «законность» и «це­лесообразность» — понятия, не совпадающие, по мнению суда, в кон­кретном случае можно вести речь лишь абстрактно, без персонали-зации субъекта этих отношений, не лежащих в плоскости общеприз­нанных норм морали и нравственности.

Поэтому в целом в контексте всей статьи поведение Водяниковой в общепринятых традициях и ментальности сельского жителя не яв­ляется нравственным. Но так как события соответствуют действи­тельности, а мнение не может быть опровергнуто, оснований для удов­летворения иска в этой части суд не находит.

Водяникова просит опровергнуть фразу «Однажды Валентина рас­свирепевшей хищницей ворвалась во двор и накинулась на беззащит­ную свою жертву... в злобной ярости схватила невестка посудину с по­моями и вылила на нее... Так и побрела баба Настя на улицу, не помня себя от унижения и безысходности. Вся грязная, мокрая и растоптан­ная», так как она не является хищницей, помоями Осадчую не обливала и свидетелей данного инцидента нет, Осадчую из дома не выгоняла.

В статье изложены факты — ворвалась во двор, накинулась на беззащитную жертву, схватила посудину с помоями, вылила на нее, побрела баба Настя на улицу. Водяникова требует опровергнуть лишь факт обливания помоями, не отрицая, что действительно пришла к Осадчей, что был конфликт, что Осадчая вышла на улицу.

Согласно заключению лингвостилистической экспертизы, прове­денной кандидатом филологических наук, заведующей кафедрой сти­листики и литредактирования доцентом Шишлянниковой А. М., фраза «в злобной ярости схватила невестка посудину с помоями и вылила на нее» содержит признаки унижения во второй своей части (обливание помоями) при условии несоответствия данных сведений

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

216 Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

действительности. Первая часть фразы носит оценочный характер поведения и признаков унижения не содержит.

Поскольку Осадчая умерла, суд лишен возможности непосред­ственно допросить ее и вынужден оценивать изложенное в статье по фактологическим признакам.

Водяникова не отрицает, что пришла к Осадчей, что в процессе состоявшейся беседы Осадчей стало плохо и что Водяникова, желая успокоить Осадчую, зачерпнула ладонью воду из стоявшего здесь же ведра и плеснула ей в лицо, после чего ушла.

Корреспондент Осенняя пояснила по этому поводу, что Осадчая лично ей рассказывала о том, что Водяникова выплеснула ей в лицо помои. Находясь в доме у Осадчей, Водяникова видела на столе ле­карство, в том числе успокоительное, поэтому в оказании медицинс­кой помощи столь экзотическим способом не было необходимости.

По ходатайству Водяниковой был оглашен материал проверки, проведенный дознавателем Ракитянского РОВД, в том числе объяс­нения Кургановой М. М., где она пояснила, что осенью 1999 г. виде­ла во дворе дома Осадчую, при этом одежда и лицо ее были мокры­ми и со следами комбикорма. На ее вопрос Осадчая пояснила, что ее облила Водяникова.

Свидетелей данного конфликта стороны не представили, и, как установлено в суде, непосредственных очевидцев события не было.

В очерке событие изложено в интерпретации Осадчей, хотя оно имеет и иную оценку в изложении Водяниковой, поэтому не может быть признано судом абсолютно достоверным, то есть соответству­ющим действительности. Поэтому суд признает утверждение факта обливания помоями унижающим честь и достоинство Водяниковой.

Фраза «.. .Так и побрела баба Настя...» и далее до слова «растоп­танная» является не только внешней, но прежде всего и внутренней оценкой состояния человека им самим. Если Осадчая оценила свое состояние как униженное, а Водяникова нет, то это неотъемлемое право личности на внутреннюю самооценку, исходя из своего пси­хоэмоционального состояния, внутреннего мира, культуры и т. д., и не может быть предметом опровержения, как того требует истица. (По аналогии как если бы Жириновский требовал опровержения оценки, которую дали СМИ имевшему место оскорблению им губер­натора Немцова выливанием в лицо стакана сока. Право требовать защиты от диффамации в данном случае возникает не у Жириновс­кого, а у Немцова, и если Немцов не считает себя публично унижен-

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

 

Приложения

ным, если считает допустимым средством ведения дискуссии публич­ное обливание соком, то он и не прибегает к средствам защиты от диффамации, поскольку не считает таковую имевшей место.)

Водяникова требует опровержения фразы «Валентина отрезала газ в доме. У Валентины нашлась лишь сумма, чтобы оплатить обрезку газа». Первого предложения в очерке нет. Хотя из контекста статьи видно, что именно Водяникова инициировала отключение газа.

Водяникова не отрицает, что обратилась с заявлением в район­ную газовую службу с просьбой об отключении газа в доме. Не отри­цает также и того, что тем самым прекращается подача тепла в дом, в котором проживает Осадчая. Следовательно, она не отрицает, что факт имел место, поэтому он опровержению не подлежит.

Мотивацией поступка Водяниковой является нежелание Осадчей оплачивать пользование газом. В действиях Водяниковой отсутству­ет деликт. В статье дается оценка ее поступка с точки зрения мора­ли — оставление престарелой женщины в неотапливаемом помеще­нии в условиях суровой зимы. При этом отказ Осадчей (при условии, если он действительно имел место) не подвергается оценке с точки зрении нравственности.

Свидетели со стороны Водяниковой — Малышкова и другие — оценивают данный поступок как соответствующий нормам морали, так как Водяникова не обязана оплачивать пользование услугами посторонним человеком, каковым по сути является для нее Осадчая.

Фраза «Валентина не пришла на год мужу. То ли тесноты не лю­бит, то ли занята была, а может, просто забыла» не может быть оп­ровергнута, так как Водяникова не отрицает, что действительно не присутствовала у Осадчей на отправлении данного обряда, то есть изложенное событие имело место.

В статье высказаны мнение и предположение относительно при­чин ее неучастия в данном обряде, то есть высказано суждение по имевшему место факту, которое не может быть предметом исследо­вания с точки зрения наличия или отсутствия диффамации.

Исполнение обрядов, связанных с погребением, в большей своей части лежит в области обычая, чем морали, тем более, что истица все-таки поминала мужа у себя дома. Это является ее неотъемлемым правом — с кем, когда и каким образом поминать умершего.

Суд считает, что в статье не выдержан критерий сбалансирован­ности факта и его оценки, не выполнено обязательное правило про­верки достоверности фактов, что предусматривает пункт 2 статьи 49

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

218 Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

Закона о СМИ, и полагает возможным возложить на редакцию газе­ты «Наша жизнь» обязанность опубликовать опровержение недосто­верных фактов.

Суд считает недопустимым ограничивать свободу выражения мнения журналиста при неумышленной достоверной диффамации, поскольку данный принцип предусмотрен не только Законом о СМИ, Конституцией РФ, но и международными «Принципами свободы выражения мнения и защиты репутации», а также стандартами Ев­ропейского суда, согласно которым мнение обладает не просто вы­сокой, а абсолютной степенью защиты.

Осенняя высказала свое мнение, а также озвучила мнение Осад-чей как героини очерка относительно имевших место событий.

При превалировании интересов общества над интересами лично­сти допускается диффамация (публичная оценка поведения бывшего генерального прокурора, нанесшая ущерб его репутации, чести и до­стоинству; иски бывшего министра юстиции Ковалева к газете «Со­вершенно секретно», оставленные судами всех инстанций без удов­летворения при явной достоверной диффамации) в отношении конк­ретного лица. Практика Европейского суда допускает в отдельных случаях «всеобщий интерес и публичность обсуждения», использо­вание оскорбительных или шокирующих выражений. Более того, «свобода журналиста включает обращение к некоторой дозе преуве­личения и даже провокации...» (т.199983 I 92, доклад 29.11.1995 г., параграф 63).

Редакция предложила Водяниковой высказать свое мнение отно­сительно изложенного в статье «Она несет чужой крест». Суд счита­ет, что редакция не выполнила требования статьи 43 Закона о СМИ, так как должна была опровергнуть изложенные факты, а не предла­гать Водяниковой высказывать свое мнение, инициировав тем самым судебный иск.

Перед принятием решения о публикации редакция на обязала журналиста проверить изложенные факты, выслушать оппонирую­щую сторону, тем самым приняла на себя бремя ответственности за возможный иск о диффамации, спровоцировав ситуацию.

Редакция должна была проявить больше такта в оценке поведе­ния истицы, данной Осадчей — одиноким, преклонных лет челове­ком, излишне эмоционально, обостренно оценивающим события, не учла особенности психики отдельно взятого индивидуума.

Деонтология деятельности редакции в случае с опубликованием

Интернет-сайт «Изучаем Европейскую конвенцию»

 

Приложения

статьи «Она несет чужой крест» не в полной мере обусловлена осо­бым характером деятельности журналистов.

При таких обстоятельствах суд считает возможным возложить бремя ответственности в виде компенсации морального вреда имен­но на редакцию газеты «Наша жизнь».

Решая вопрос о размере иска, суд находит возможным снизить его размер до 3 тысяч рублей, потому что, как показали свидетели и исти­цы, и ответчиков, мнение о Водяниковой у них не изменилось после публикации статьи. Мнение о ней сложилось в селе до статьи: одни по-прежнему оценивают ее положительно, полагая нравственным ус­покаивать престарелую женщину выплескиванием воды в лицо и ос­тавлять ее зимой без отопления, другие считают нравственным пове­дение Осадчей пользоваться чужим домовладением бесплатно. По­скольку существуют полярные мнения о критериях морали, нравствен­ности, этике поведения, суд считает статью Осенней Н. Н. на мораль­но-этическую тему жизненно необходимой, имеющей не только мо­рально-этическую направленность, но и воспитательную, причем об­ращенную не только к нынешнему поколению, но и к будущему.

Однако, несмотря на благородные цели статьи, конкретному че­ловеку, а именно Водяниковой, причинен моральный вред, то есть нравственные страдания, выразившиеся в ее эмоциональном состоя­нии — обиде, переживаниях, внутреннем дискомфорте, который под­лежит компенсации в соответствии со статьями 151, 152 ГК РФ.

Руководствуясь статьями 191, 197 ГПК РФ, суд

РЕШИЛ:

Обязать редакцию межрайонной газеты «Наша жизнь» опубли­ковать на третьей странице в течение двух недель после вступления решения в законную силу опровержение следующего содержания:

«Считать не соответствующими действительности опубликован­ные в статье "Она несет чужой крест" от 24 мая 2000 г. следующие сведения:

— забыла дорогу в дом мужа и его родителей — как отрезала;

— Осадчая провела в дом газ и перекрыла крышу,

— схватила невестка посудину с помоями и вылила на нее».
Взыскать с редакции межрайонной газеты «Наша жизнь» в пользу

Водяниковой Валентины Афанасьевны в счет компенсации мораль­ного вреда три тысячи рублей.

В удовлетворении иска в остальной части отказать.

www.sutyajnik.ru/rus/echr/school

220 Применение Европейской конвенции о защите прав человека в судах России

Решение может быть обжаловано и опротестовано в судебную коллегию по гражданским делам Белгородского областного суда в течение десяти дней со дня получения полного текста решения.

Судья Ракитянского районного суда С. А. Бережной