Сатира и юмор в творчестве А. Т. Аверченко

Брянский государственный университет имени академика И. Г. Петровского.Кафедра русской литературы XX века Переднее Ольга Сатира и юмор в творчестве А. Т. Аверченко Дипломная работа Научный руководитель кандидат филологических наук, доцент Горяннова Е. Э. Брянск - 2006 Содержание. 1. Введение. I Глава. Деятельность А. Т. Аверченко в журнале Сатирикон . II Глава. Своеобразие сатирических рассказов А. Т. Аверченко 1900-х - 1917 гг. 1. Сатирическое изображение среднего человека-обывателя. 2. Тема искусства в сатирической интерпретации. 3. Юмор в освещении Вечные темы в рассказах А Аверченко. III Глава. Сатирическая направленность послереволюционного творчества Аверченко. 1. Политическая проблематика в сатирических рассказах Аверченко. 2. Анализ сборника Дюжина ножей в спину революции . 3. Особенности стиля сатирических рассказов Аверченко в послереволюционный период. 4. Проблематика и художественное своеобразие сборника Нечистая сила . 5. Проблематика сборника Записки простодушного . Заключение.

Использованная литература.

Введение. Развитие русской сатиры в начале двадцатого века отразило сложный, противоречивый процесс борьбы и смены разных литературных направлений. Новые эстетические рубежи реализма, натурализм, расцвет и кризис модернизма своеобразно преломились в сатире.

Специфика сатирического образа делает подчас особенно сложным решение вопроса о принадлежности сатирика к тому или другому литературному направлению. Тем не менее в сатире начала двадцатого века прослеживается взаимодействие всех перечисленных школ. Аркадий Тимофеевич Аверченко занимает особое место в истории русской литературы. Современники называют его королем смеха, и определение это абсолютно справедливо. Аверченко по праву входит в когорту признанных классиков отечественной юмористики первой трети двадцатого века. Редактор и бессменный автор пользовавшегося большой популярностью журнала Сатирикон , Аверченко обогатил сатирическую прозу яркими образами и мотивами, отображающими жизнь России в эпоху трех революций.

Художественных мир писателя вбирает в себя многообразие сатирических типов, поражает обилием специфических приемов создания комичного. Творческая установка Аверченко и Сатирикона в целом заключалась в выявлении и осмеянии общественных пороков, в отделении подлинной культуры от разного рода подделок под нее. Значительную часть каждого номера Сатирикона Аверченко заполняет своими сочинениями.

Начиная с 1910 года регулярно издаются и переиздаются сборники его юмористических рассказов, одноактные пьесы и скетчи ставятся по всей стране. Имя Аверченко знали не только любители литературы, не только профессиональные читатели, но и самые широкие круги. И это было результатом не потакания вкусам толпы, не погони за популярностью, а последствием действительно подлинного своеобразного таланта.

В дипломной работе Сатира и юмор в творчестве Аркадия Аверченко рассматриваются рассказы писателя в дореволюционный и послереволюционный период, определяются назначение сатиры исследуемого времени. Нужно отметить, что об Аверченко у нас пока нет специальных монографических исследований. В Вашингтоне в 1973 году вышла книга Д. А. Левицкой А. Аверченко. Жизненный путь, но она для нас не доступна. Об Аверченко и его творчестве мы можем узнать из множества статей, очерков, которые печатаются в таких журналах, как Вопросы литературы , Литература в школе , Литературная учеба , Аврора и др. Авторы журнальных статей, несомненно, занимаются исследованием и изучением творчества Аверченко.

Мы можем назвать несколько фамилий исследователей, очерки которых неоднократно встречаются в периодических изданиях - это Зинин С. А. Грустный смех Аркадия Аверченко Зинин С. А. Грустный смех Аркадия Аверченко. Литература в школе 2001 1 С. 15-19. Шевелёв Э. На перекрестках, или размышление у могилы А. Т. Аверченко, а также до и после ее посещения с напоминаниями о том, что писал он и что писали о нем Шевелев Э.На перекрестках, или размышления у могилы Аркадия Тимофеевича Аверченко, а также после ее посещения с напоминаниями о том, что писал он и что писали о нем. Аврора 1987 3 С.15-19 Ответы правды Шевелев Э. Ответы правды.

Аврора 1988 4 С. 125 Свердлов Н. Дополнение к Автобиографии Аркадия Аверченко Свердлов Н. Дополнение к Автобиографии Аркадия Аверченко.

Аврора 1988 4 С. 142-143. Долгов А. Великий комбинатор и его предшественники Заметка о прозе А. Аверченко Долгов А. Великий комбинатор и его предшественники Заметка о прозе А. Аверченко. Лит. учеба 1980 3 С. 145-147 Творчество Аверченко в оценке дореволюционной и советской критики Долгов А. Творчество Аверченко в оценке дореволюционной и советской критики Фрунзе, 1975 Смех Аверченко не искореняет исконных человеческих слабостей и пороков, а лишь таит в себе иллюзорную надежду на их искоренение.

И поскольку эти слабости и пороки долговечны, долговечен и порождаемый ими смех, о чем свидетельствуют многочисленные издания юмористики, сатиры Аверченко, осуществленного после длительного перерыва у нас и беспрерывно возобновляемые во многих странах мира, в том числе и Чехии, ставшей прибежищем недюжинного писателя. В связи с этим мы ставим следующие цели 1 выявить основные способы и приемы сатиры Аверченко 2 проследить тематику рассказов 3 определить индивидуальные черты в творчестве писателя.

Структура работы определяется этапами жизни и творчества Аверченко, эволюцией его художественного метода. Дипломная работа состоит из введения, трех глав и заключения. В первой главе говорится о деятельности А. Т. Аверченко в журнале Сатирикон, о значении данного журнала в общественной жизни начала двадцатого века. Во второй главе рассматривается своеобразие сатиры писателя до революции 1917 года, где Аверченко высмеивает социальный быт, буржуазную культуру городского обывателя. Рассматривается тема искусства в сатирической интерпретации, где показаны бездарные художники, поэты, писатели.

Здесь мы говорим и о взаимоотношениях мужчины и женщины, о детях. В третьей главе представлено послереволюционное творчество Аверченко, где в основном акцент делается на рассказы политической проблематики, затрагиваются темы ревизора, закона, обнажается социально-политическая сфера жизни. В этой главе дается анализ сборников Аверченко Дюжина ножей в спину революции , Нечистая сила , Записки простодушного. В заключении представлены выводы по содержанию работы.

I Глава. Деятельность А. Аверченко в журнале Сатирикон. Журнал Сатирикон явился наследником боевой демократической сатиры 1905-1907 года. Революция вызвала в стране спрос на обличительную и сатирическую литературу. В Харькове с 1906 г. начал выходить журнал Сатирической литературы и юмористики с рисунками Штык , А. Аверченко принимал в его работе самое деятельное участие, а с пятого номера становится его редактором.

Следующий журнал, в котором он работал Меч. Аверченко искал свой жанр. Оба недолговечных журнала были для него единственной практической школой писательства. Он попробовал себя в разнообразных формах рисовал карикатуры, писал рассказы, фельетоны В 1907 г. в Петербурге начинает сотрудничество с многими второстепенными журналами, и в том числе в Стрекозе. К 1908 г. группа молодых сотрудников Стрекозы решила издать новый журнал сатиры и юмора.

Назвали его Сатирикон. Журнал выходил в Петербурге с 1908 по 1914 годы. Издателем был М. Г. Корнфельд, редактором - сначала А. А. Радаков, а затем А. Т. Аверченко, который сделал его известным. Говорить об Аверченко - значило говорить о Сатириконе. Были популярны следующие строки Нельзя простить лишь одного- Кровосмеситель он Сатирикон родил его, А он - Сатирикон. Задачей Сатирикона было моральное исправление общества с помощью сатиры на нравы.

На страницах журнала выступали многие известные поэты и прозаики С. Черный, О. Мандельштам, В. Маяковский, Тэффи, А. И. Куприн, Л. Андреев, П. Потемкин, В. Князев, В. Волков, Красный, А. Толстой. Номера Сатирикона, помимо постоянных карикатуристов - Н. Ремизова, А. Радакова, А. Яковлева, А. Юнгера, украшали рисунки прославленных мастеров Б. Кустодиева, К. Коровина, А. Бенуа, М. Добужинского. Низменным успехом у читательской публики пользовались произведения самого Аверченко его юмористические рассказы, фельетоны, рецензии составляли костяк каждого номера журнала.

Сатирикон быстро завоевал симпатии многочисленных читателей. Его цитировали депутаты с трибуны Государственной думы, министры совета. В Ялте по приказу всесильного генерал-губернатора Думбадзе городовые отбирали у газетчиков номера Сатирикона и уничтожали их. Все это свидетельствовало, что журнал сыграл в русском обществе неожиданную для сатирического издания роль Л. А. Спиридонова Евстигнеева. Русская сатирическая литература нач. XX века М 1977 С. 94 Впоследствии один из его ведущих сотрудников П. Потемкин утверждал, что Сатирикон создал направление в русской литературе и незабываемую в ее истории эпоху.

Соколов А. Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-х гг. Московский университет 1991 - С. 148. Если определить главенствующее литературное направление, к которому тяготели писатели и поэты Сатирикона, очень разные по своей индивидуальной манере, можно сказать, что это был критический реализм, новый подъем которого отчетливо наметился в русской литературе 1910-х годов.

Современники восприняли рождение Сатирикона как примечательное событие. Он подвел итог всеобъемлющей критики, прозвучавшей в изданиях 1905-1907 годов. Его рождение означало переоценку ценностей, которые прежде не вызвали никакого сомнения. В журнале с самого начала исключалась традиционность несмотря на то, что его матушкой была старая-престарая Стрекоза, ребенок не имел с ней ничего общего.

Это было европеизированное дитя. Там же с. 95. Позыв к свободе, всколыхнувший все творческое, жизнестойкое в русском обществе, вселился в добродушного ленивого толстяка сатира, который символизировал облик нового журнала. Его крестным отцом был художник и поэт А. А. Радаков, придумавший ему имя - Сатирикон. Потребность в сатирическом журнале, который синтезировал бы лучшие достижения европейского юмора и сатиры, была в России очень велика.

Попытка создать такой журнал была сделана еще в 1905 году по инициативе Горького. На совещании, которое состоялось у него на квартире, шал речь о необходимости издавать орган, напоминающий Симплициссимус - журнал, в котором подвергались осмеянию все устои немецкого общества попумотсум непр оборачивался грубым насилием, ученость - вредной схоластикой. Богатый опыт европейской юмористики соединился в Сатириконе с традициями американской сатиры, страстным поклонником которой был его постоянный редактор Аркадий Аверченко.

Уверенный, что нет народа более нудного, печального, с отчаянной скорбью в истерзанных натурах и мучительными вопросами на устах, чем мы, русские Евстигнеева Л. А. Журнал Сатирикон и поэты - сатириконцы М 1968 с. 99 он попытался оживить новое издание юмором, в основе которого лежит простой здравый смысл. Простота и ясность Марка Твена были для Аверченко той живительной вакциной, которую он решил впрыснуть Сатирикону, чтобы предохранить ребенка от сложных, дорогостоящих и ненужных противоречий Там же Соединение простоты, часто - скорбь, которая обрамляет черной каймой блещущие весельем образы сатиры.

В этом - противоречие сатиры, в этом - ее диалектика. Последним фактором, определившим направление и характер нового издания, была стихия аполлонизма, с точки зрения которого все смешно, как смешна людская суета перед лицом божественного Аполлона. Влияние античности сказалось не только в имени журнала, повторившего заглавие древнеримского романа Сатирикон , Журнал стремился встать на точку зрения спокойного ироничного наблюдателя. взирающего на пошлый и жуткий мир с недостижимой высоты.

На обложке его первого номера был изображен Зевс-громовержец, мечущий стрелы на Землю. Выразительный рисунок Л. Бакста, посвященный большим и малым Зевсам, связывал античность с современностью, недвусмысленно намекая на смертных богов, управляющих Россией. Таким образом, Сатирикон, по замыслу редакции, должен был соединить олимпийское спокойствие, жизнестойкость, ясность и здравый смысл с критическим изображением современных событий и общественных нравов.

Это была довольно сложная задача в момент, когда существовала разветвленная система принудительного молчания. Борясь за свое существование, редакция Сатирикона старательно укутывала колкие остроты толстым слоем ваты. На страницах журнала читатели находили меткую характеристику политического положения России, критику реакционных партий, сатирическое изображение общественных нравов.

В первые годы существования журнал не чурался социальной сатиры, но все эти намеки были тщательно закамуфлированы. Характеризуя программу редактируемого им харьковского журнала Меч , Аверченко писал в 1907 г. Вы услышите удары плашмя, бескровные, обидные для бьющего удары, и цепи на рукоятке будут тяжело и глухо звенеть Спиридонова Евстигнеева. Русская сатирическая литература нач. XX века М 1977 С. 98-102 Такой же была жгучая, разящая сатира в Сатириконе. Удары плашмя наносились то по сановным усмирителям России, то по черносотенцам, то по октябристам, то по кадетам.

Одной из главный сатирических фигур в журнале стал интеллигент, совершивший эволюцию от политики к быту. Издеваясь над ним, Саша Черный напечатал в Сатириконе цикл ядовитых сатир, посвященных всем нищим духом Разорваны по листику Программки и брошюры. То в ханжество, то в мистику Нагие прячем шкуры. Саша Черный. Стихотворения М 1990 С. 36. Ко всем, кто откровенно и цинично протрубил отбой революции, были обращены эти издевательские тирады.

Однако, критикуя интеллигенцию, Сатирикон разоблачал лишь ту ее часть, которая занялась духовным мародерством, предав идеалы революции и отказавшись от мечты о борьбе в отличие от веховцев, которые бичевали русскую интеллигенцию именно за служение демократическим идеалам, уверяя, что тирания общественности искалечила личность. Призывая к самоусовершенствованию, самопроверке и самокритике, Н. Бердяев писал Мы освободимся от внешнего гнета лишь тогда, когда освободимся от внутреннего рабства, т. е. возложим на себя ответственность и перестанем во всем винить внешние силы Спиридонова Евстигнеева. То же издание С. 99 На первый взгляд, именно такой самокритикой занимался Сатирикон в 1908-1910 гг когда на его страницах печатались произведения, отражающие разнообразную гамму минорных интеллигентских переживаний.

Особенно выразительны были хлесткие сатиры Саши Черного, герой которых признавался, что его голова - темный фонарь с перебитыми стеклами, что он - как филин на обломках переломанных богов. Худосочный, жиденький и гадкий - таким рисуется российский интеллигент в стихотворениях Отъезд петербуржца , Искатель , Интеллигент , Опять , Все в штанах, скроенных одинаково и др. Но было бы опрометчиво отождествлять исповедь нищего духом героя с признаниями самого автора, а позицию Сатирикона - с идеалами веховства.

Саша Черный предупреждал критиков Когда поэт, описывая даму, Начнет Я шла по улице.

В бока впился корсет Здесь я не понимай, конечно, прямо - Что, мол, под дамою скрывается поэт. Я истину тебе по-дружески открою Поэт - мужчина. Даже с бородою. Саша Черный. То же издание С. 37. В энергичных, полных динамики образах Саша Черный бичевал либерального интеллигента, разочаровавшегося в революционных идеалах. Шаржированные портреты русского гражданина-мещанина помещали в Сатириконе А. Радаков и Н. Ремизов, меткими откликами на только что вышедший сборник Вехи наполнены последние номера журнала за 1909 г. Блестящей отповедью верховцам является рассказ А. Аверченко Вехи, в котором фальшивые лозунги кадетских авторов прямо уравниваются с призывами черносотенных погромщиков.

Сатирикон иронизировал над призывами к самоусовершенствованию и опрощению, издевался над эволюцией мягкотелого российского интеллигента, для которого обновление свелось к проповеди печного горшка. Критика безвременья велась в журнале с демократических позиций, но его положительные идеалы были аморфны и расплывчаты, отвлеченно гуманистичны.

Не будучи активными борцами, сатириконовцы высмеивали веховство лишь как болезнь души, противопоставляя ему идеал здорового естественного человека. В обстановке уныния и растерянности, когда день ото дня росло число самоубийств среди молодежи, такая проповедь бодрости и жизнестойкости была своего рода противлением злу смехом. Куприн позднее писал Сатириконовцы первые засмеялись простодушно, ото всей души, весело и громко, как смеются дети. В то смутное, неустойчивое, гиблое время Сатирикон был чудесной отдушиной, откуда лил свежий воздух Рыклин Г. Несколько слов о Сатириконе. Предисловие к книге Поэты Сатирикона. М Л 1966 С. 5-7 Вместе с тем сатириконская проповедь бодрости и жизнестойкости была лишена отчетливого исторического содержания, а в основе смеха лежало своего рода утешительство.

Журнал постепенно терял демократическую ориентацию, его простодушие превращалось в примитивизм, а непосредственность и естественность - в бездумное смехачество.

Краснощекий юмор сменился сытым смехом. В статье Цемент Сатирикона В Князев попытался объяснять эволюцию журнала чисто внешними причинами. Однако разногласия между сотрудниками и издателем, стремление редактора уберечь Сатирикон от штрафов, засилье аверченковских материалов, уход Саши Черного и пр. далеко не объясняют его измельчания. Дело в том, что к 1912 г. обнаружился изъян в самой программе журнала. Проповедь бодрости и веселого смеха привлекла к нему симпатии передовой России, но она не могла, естественно, заменить революционной проповеди накануне Октября.

Не обладая широтой социального видения, Сатирикон взял курс на ту самую обывательскую публику, которую прежде остроумно высмеивал. Смех над общественными нравами сменился мехом ради смеха, и период нового общественного подъема совпал с угасанием Сатирикона. Празднуя его пятилетие, редакция искренне сетовала, что иногда юбиляр по молодости лет и по резвости характера забывал, что в руках его бич сатиры, и гонял им кубарики Домов А. Великий комбинатор и его предшественники Заметка о прозе А. Аверченко.

Литературная учеба 1980 3 С. 146 Князев видит причину падения журнала в сделке, которую в 1909 году заключили Аверченко, Радаков и Ремизов с издателем Корнфельдом. 50 чистой прибыли стало поступать им, и Аверченко, чтобы не рисковать своим капиталом, начал отдавать предпочтение материалам клубничного типа, бракуя все остальное. Из года в год росло количество материалов, написанных им самим в 1909 г. из 333 фельетонов 216 принадлежали Аверченко.

Быт, который был главным объектом обличения в журнале, со временем превратился в бытовизм самих сатириков. Осуждение матери-пошлости обернулось ее приятием, хотя и не лишенным иронии, а отсутствие четкой положительной программы - примирением с обывательщиной. Избежать всего этого нельзя, но можно презирать все это повторяет Саша Черный вслед за Сенекой. В годы нового общественного подъема, когда от сатиры потребовалась действенность, социальная активность, Новый Сатирикон, пришедший на смену Сатирикону, не смог удержаться на прогрессивных позициях.

Эволюция Сатирикона характерна для большинства буржуазно-либеральных изданий периода реакции Кривое зеркало , Современник , Свисток и др Культивируя сатиру на общественные правы и созерцательный юмор, они превратили смех в волшебный алкоголь, утешающий и развлекающий читателя. Неприятие современного общественного строя проявлялось в этих изданиях довольно отчетливо.

Однако критика, подчас достаточно острая, была окрашена мотивами тоски. Саша Черный писал Есть парламент, нет? Бог весть, Я не знаю. Черти знают. Вот тоска - я знаю - есть, И бессилье гнева есть Люди ноют, разлагаются, дичают, А постылых дней не счесть Саша Черный. Стихотворения М 1990 С. 88 Бессилие смеха и бессилие гнева - характерная черта сатириконства, противоположная воинствующему сарказму пролетарской сатиры. II Глава. Своеобразие сатирических рассказовА. Т. Аверченко 1900-х - 1917гг. 1.

Сатирическое изображение среднего человека-обывателя

36. Тема искусства в сатирической интерпретации. Особое место в прозе сати... Посетитель уговаривает редактора принять его стихи, читает их нескольк... Боярская проруха. Глава 3.

Политическая проблематика в сатирических рассказах Аверченко

Переломным в творчестве Аверченко стал 1917 г. 115 В Новом Сатириконе начинают появляться все более резкие выпады в а... Летом 1917 года еще сохранялись какие-то надежды на изменение к лучшем... Узнав о готовящейся над ним расправе, он спешно уехал в Киев. Великий комбинатор и его предшественники Заметка о прозе А.

Анализ сборника Дюжина ножей в спину революции. Лучший из своих рассказов Аверченко собирает в две книги - Нечистая сила Книга новых рассказов и Дюжина ножей в спину революции. Последняя вышла в 1921 году в парижском издательстве. Однако в 1920 году в симферопольской газете Таврический Голос было опубликовано объявление, в котором желающим приобрести новую книгу Аверченко Дюжина ножей в спину революции предлагалось обращаться в издательство Таврический голос. Таким образом, можно предположить, что сборник составлен еще в первой половине 1920 года и его следует рассматривать при анализе данного периода творчества писателя.

Нечистая сила же вышла в Севастополе в 1920 году. Показательно, что первые две книги, подготовленные Аверченко после отъезда из Петрограда сборники политической сатиры.

В предисловии книги Дюжина ножей в спину революции писатель восторженно пишет о революции Революция - сверкающая прекрасная молния, революция - божественно красивое лицо, озаренное гневом рока, революция - ослепительная яркая ракета, взлетевшая радугой среди сырого мрака, рождение революции прекрасно, как появление на свет ребенка, его первая бессмысленная улыбка, его первые невнятные слова, трогательно умилительные, когда они произносятся с трудом лепечущим, неуверенным в себе розовым язычком Дальние берега.

Портреты писателей эмиграции М 1994 С. 129 Писателю хочется верить, что вот-вот остановится русский человек, схватится за голову, прогоняя пьяный угар. Тяжелым будет похмелье, но все же закончится наконец бессмысленное буйство Сейчас русский человек еще спит Спит, горемыка, тяжким похмельным сном. Но скоро откроет заплывшие глаза, потянется и, узрев в кривом зеркале мятое, заспанное, распухшее 1 Аркадий Аверченко. Избранные рассказы.

М 1985. С. 22. лицо - истошным голосом заорет - Человек! Бутылку сельтерской! послушай, братец, где это я? 1 Начиная с рассказа Человек! Бутылку сельтерской. в произведениях Аверченко звучит безысходность. Миниатюра состоит из двух частей, и если начало второй части, процитированное выше, сулит надежду, то в финале настроение меняется Широка, ой как широка натура у русского человека Разойдется - соловьев на шпильках в каминах жарит, стерлядь кольчиком вместо галстука носит, а проспится, придет в себя - только ладонями об полы хлопает Мать честная чего же я тут надрызгал Да поздно уж. Вон там, в туманной дали уж и счет за выпитое, съеденное и попорченное - не суд - Видишь? с. 23-24 Революция здесь понимается как переворот и избавление, светлое, очищающее пламя, в котором за несколько дней сгорает все уродливое, старое, скверное.

Аверченко принимает февральский переворот, гордится, что боролся против уродливости минувшего царизма. В том же предисловии Аверченко пытается развести революцию и ее последствия - хорошую по определения революцию испортили плохие люди. Еще в Петрограде писатель задумывается над истоками происходящего, да и в самом названии сборника, несмотря на попытки оправдаться в предисловии, слышны несколько иные ноты. В дальнейшем сатирик перестанет разделять революцию и ее последствия - и именно февральская революция не октябрьская станет рассматриваться как переломный момент.

Сборник Дюжина ножей в спину революции стоит ближе всего к творчеству писателя сатирического периода.

Аверченко стремится создать в книге целостную, объемную картину жизни, собирая под одной обложкой очень разные произведения, объединенные лишь общей проблематикой и авторским восприятием. Фокус великого кино - попытка на нескольких страницах описать весь период меж двух революций, заведомая неправдоподобность приема - прокрутить жизнь назад, как кинематографическую ленту подчеркивает безвозвратность утерянного. Роль внешней сужетно- оппозиционной рамки повествования играет обращение автора к воображаемому или реальному собеседнику с предложением отдохнуть от жизни, помечтать. Далее следует авторское воспоминание об удивительной картине, виденной однажды в кинематографе комическом зрелище, возникающим при демонстрации пущенной в обратную сторону пленки.

Ах, если бы наша жизнь была похожа на послушную кинематографическую ленту! с. 199 - восклицает взволнованный повествователь. и вот уже сверкает сталью убийственного авторского сарказма первый из обещанной дюжины ножей Все новое и новое мелькание ленты Ленин и Троцкий с компанией вышли, сели в распломбировнный вагон, тут же его запломбировали, и - укатила вся компания задним ходом в Германию . с. 199 Повинуясь воле киномеханика, стремительно сворачивается, движется вспять кровавое революционное действо с его разрухой, голодом, расстрелами и демагогическими декретами.

И лишь один эпизод требует немедленной остановки - день объявления царского манифеста, направленного на успокоение растревоженной революционными бурями страны. На этом этапе повествования забавное путешествие во времени уступает место грустным думам о потерянной родине Ах, сколько было надежд, и как мы любили, и как нас любили с. 200 В связи с этим можно вспомнить блоковские строки Рожденные в годы глухие Пути не помнят своего.

Мы - дети страшных лет России - Забыть не в силах ничего. Зинин С. А. Грустный смех Аркадия Аверченко. Литература в школе 2001, 1 С. 16. В Поэме о голодном человеке действие происходит в большевистском Петрограде.

Но автор пишет не о зверствах большевиков, а о судьбе простых, измученных людей, цепляющихся за свои воспоминания о еде, как за последние кусочки старого мира. Тема еды становится одной из центральных в творчестве писателя. Именно это сравнение, по мысли Аверченко, наиболее ярко, наглядно, убедительно опровергает все теоретические разглагольствования большевиков, всю бессмысленность демагогических рассуждений о защите эксплуатируемых от эксплуататоров.

Поэма о голодном человеке - еще один нож возмездия, зажатый в костлявой руке голодающего и напоминающий о праве любого человека на жизнь. То, о чем я хочу сейчас написать, ужасно трудно выразить в словах Так и подмывает сесть за рояль, с треском опустить руки на клавиши - и все, как есть, перелить в причудливую вереницу звуков, грозных, тоскующих, жалобных, тихо стонущих и бурно проклинающих. с. 204 Это скорбно - патетическое вступление предваряет рассказ о том, как компания голодающих из бывших собирается на одной из петербуржских квартир, чтобы поделиться воспоминаниями о безвозвратно ушедшей эпохе заказных вин и изысканных закусок.

От подобной завязки веет щедринским сарказмом генералы из известной сказки, очутившись на необитаемом острове, тоже предаются гастрономическим воспоминаниям. Улыбку вызывает и сам характер диалога действующих лиц - Начнем, что ли? Сегодня чья очередь Моя Ничего подобного. Ваша позавчера была. Еще вы рассказывали о макаронах с рубленой говядиной О макаронах Илья Петрович рассказывал.

Мой доклад был о панировочной телячьей котлете с цветной капустой с. 205 И вновь проявляется идейная многоплановость прозы Аверченко комическое действо постепенно перерастает в вопль души, растоптанной новым режимом. Доведенные до безумия голодные люди поднимают комнатный мятеж, грозя карой идеологам пролетарского государства. И здесь в повествование врывается грустно-саркастическая нота сил у восставших хватает лишь на то, чтобы добежать до порога гостиной.

Отдышавшись, обессиленная компания возвращается к прерванному вспышкой негодования занятию Финал Поэмы возвращает нас к мрачной патетике пролога Тысяча первая голодная ночь уходила ковыляя, шествовало на смену тысяча первое голодное утро. с. 208 Аверченко показывает людей, доведенных до крайней степени отчаяния, людей, для которых уже не существует политических, деловых, научных проблем - все их силы тратятся на выживание. Но сатирические стрелы писателя направлены как в тех, кто узурпировал власть, так и в тех, кто допустил это. Ровно десять лет тому назад рабочий Пантелей Грымзин получил от своего подлого гнусного хозяина кровопийцы поденную плату за девять часов работы - всего два с полтиной с. 213 Так начинается рассказ Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина. Это пародийно-ироническая завязка воспроизводит известную формулу ограбления рабочих капиталом.

Но далее следует подробный перечень покупок, сделанных беднягой Пантелеем на упомянутые деньги выделив часть их на ремонт сапог, он приобрел пол фунта ветчины, коробочку шпрот, булку французскую, пол бутылки водки, бутылку пива и десяток папирос с. 213 , и все это на суточный заработок! Одновременно с этим включается естественный механизм пролетарской ненависти Пантелей гневно клеймит богачей-эксплуататоров, наживающихся на труде бесправного народа.

Герой мечтает о свободе для трудящихся То-то мы бы пожили по-человечески с. 214 С той безотрадной картиной перекликается второй сюжет, рисующий положение рабочего Грымзина после обретения свободы в результате победившей революции о ветчине и шпротах теперь можно лишь мечтать, а на суточный заработок гегемон приобретает лишь фунт полубелого хлеба и бутылку ситро.

В финале рассказа звучит авторская оценка происходящего в России Эх, Пантелей, Пантелей Здорового ты дурака свалял, братец ты мой с. 214 В дальнейшем сбитые с толку пантелеи, приученные к новым условиям жизни, составят слой полуинтеллигентных граждан, психология которых станет объектом изображения другого талантливого сатирика - Михаила Зощенко.

От рассказа к рассказу Аверченко убеждает читателя в том, что в классовой борьбе не может быть победителей и побежденных от революции в равной степени пострадали и представители господствующих классов, и те, ради кого было раздуто пламя революционного мятежа. Все общество оказалось вовлечено в разрушительное действо, а огромная страна уподобилась поезду, сошедшему с рельс.

Определяя сущность происходящего, Аверченко находит яркий ассоциативный образ - Чертово колесо. Именно так называется еще один рассказ из Дюжины ножей Чертово колесо начинается диалогом двух обывателей - Усаживайся, не бойся. Тут очень весело Чем же весело Ощущение веселое Да чем же веселое А вот как закрутится колесо, да как дернет тебя с колеса, да как швырнет о барьер, так глаза в лоб выскачут! Очень смешно! с. 208-209 Далее следует описание Петербургского Луна-парка, изобилующего разного рода аттракционами и развлечениями для зевак.

Воображение художника безошибочно угадывает в этой череде глупых забав аналогии с далеко небезобидными забавами русской революции. Как можно заметить, очередной нож авторской иронии попадает в точно обозначенную цель. Катание в грохочущей Веселой Бочке напоминает путешествие русского человека с семьей из Чернигова в Воронеж в наше веселое революционное время, а стояние перед кривым зеркалом - чтение непримиримой чужепартийной газеты . с. 209 Веселая кухня с битьем старой посуды наилучшим образом иллюстрирует процесс отречения от старого мира, а Таинственный Замок ассоциируется с чрезвычайкой, объединившей палачей всех стран самое одуряющее, схожее - это чертово колесо! с. 211 Что это, как не головокружительный аттракцион русской политической жизни? Бешенное вращение колеса истории завораживает, притягивает к себе внимание политических авантюристов всех мастей.

Радостно посмеивается Керенский, бешено вертясь в самом центре - кажется, и конца не будет этому сладостному ощущению с. 212 Но финал этого в высшей степени рискованного развлечения, увы, предсказуем один за другим вылетают, будто пущенные из пращи камни, комиссары чертового колеса. Однако неудачи одних не ослабляют политического энтузиазма других дьявольское колесо революционной смуты манит к себе новых ловцов удачи. Но наступает время горького осмысления трагических последствий очередного большого политического аттракциона Горяч русский дурак - ох, как горяч Что толку с того, что потом, когда очухается он от веселого азарта, долго и тупо будет плакать свинцовыми слезами и над разбитой церковью, и над сокрушенными вдребезги финансами, и над мертвой уже наукой, зато все теперь смотрят на дурака! Зато теперь он центр веселого внимания, этот самый дурак, которого прежде и не замечал никто. с. 210 Безотрадная перспектива не пугает политических игроков, одержимых идеей власти.

В этом шумном историческом спектакле интеллигенции отведена роль пассивного зрителя А мы сейчас стоим кругом и смотрим, кто первый поползет окорач по гладкой полированной поверхности, где не за что уцепиться, не на чем удержаться с. 212 Обозначенная в Чертовом колесе авторская пассивность вызывает сомнения само

Содержание

Содержание рассказов являет собой активную критику извращенной революционной идеи. Автор-повествователь не скрывает своих симпатий и антипатий.

Вот он подзадоривает киномеханика Крути, Митька, крути пытаясь с помощью кинофокуса на миг вернуть Россию в спокойное предреволюционное прошлое Фокус великого кино, а вот он уже за столом голодающих, решившихся возвысить свой голос против разрухи и хаоса Поэма о голодном человеке. Революция не только убивает физически, она калечит духовно.

Дети, у которых отняли детство, дети, на слух различающие шрапнель и обыкновенную трехдюймовку вот еще одно следствие происходящего.

Но если Аверченко в глубине души разуверился в способности взрослых проявить благоразумие, то в детей он продолжает верить. В рассказах на эту тему тоже используется контраст - несмотря на весь ужас происходящего, детская душа сохраняет свою искренность и чистоту.

Напоминание об искалеченных войной детских душах - еще один нож, оставляющий в железном теле революции незаживающую рану. В рассказе Трава примятая сапогом авторская позиция показана через диалог повествователя с маленькой девочкой. Здесь ощущается все тот же неповторимый колорит аверченковой прозы Знаешь, ты ужасно комичный замечает в адрес собеседника маленькая героиня. с. 201 Диалог ребенка и взрослого, в совершенстве владеющего умением шутя - серьезно говорить с детьми, изобилует трогательными деталями и подробностями разговор о здоровье многоуважаемой куклы, обещание автора расправиться с обидчиком комаром, стихи о Максе, который вечно ноет. На фоне этой легкой словесной игры резким диссонансом звучат поражающие своей недетскостью рассуждения восьмилетнего ребенка.

Какая же это шрапнель? Обыкновенную трехдюймовку со шрапнелью спутал.

Ты знаешь, между прочим, шрапнель, когда лежит, так как-то особенно шуршит. А бризантный снаряд воет, как собака. с. 203 Трагическое соединение несоединимого подчеркивает бесчеловечную, абсурдную сущность эпохи классовой борьбы. Например, вспоминая о бубенчике для котенка, героиня сетует на то, что бубенчик был с маминым золотом в сейфе и коммунисты его по мандату Минфина реквизировали. с. 202 Самоочевидным возражением этому жестокому миру вражды и насилия является беззащитное детство, подобное молодой травке, примятой тяжелым кованым сапогом По зеленой молодой травке ходят хамы в огромных тяжелых сапожищах, подбитых гвоздями.

Пройдут по ней, примнут ее. Прошли - полежал, примятый, полураздавленный стебелек, пригрел его луч солнца, и опять он приподнялся и под теплым дыханием дружеского ветерка шелестит о своем, о малом, о вечном. с. 204 Наряду с безысходностью в книге подчас звучит и уверенность в грядущей победе здравого смысла.

Большевики для Аверченко лишь временщики, более того, они и сами это понимают. В рассказе Усадьба и городская квартира Аверченко сравнивает старую, русскую Россию и новую, интернациональную. Идиллическая картина жизни в усадьбе противопоставляется грязи, хламу и пустоте временно занятой городской квартиры. С одной стороны - каменные, прочно сложенные, почерневшие от столетий ворота с. 100 длинная липовая алея, фасад русского, русского, русского - такого русского, близкого к сердцу дома с белыми колоннами и старым-престарым фронтоном, вальяжный, улыбающийся хозяин, объятья, троекратные поцелуи, по русскому обычаю, березовая роща, еле слышная песня косарей, сотни прочных кожаных книжных переплетов, белоснежная скатерть, наваристый борщ и пухлая, как пуховая перина, кулебяка, бледные русские звезды, скромные, застенчивые русс, кие березки и елочки, разнокалиберная шумливая птица, золотой хлеб - так необходимый простому русскому сердцу уют с другой - голые стены, с оторванными кое-где обоями, выбитое окно, сырой ветерок, обрывки веревок, окурки, какие-то рваные бумажки, поломанный, продавленный стул, десятки опорожненных бутылок, огрызков засохшей колбасы, ружья, в углу обрывок израсходованной пулеметной ленты и старые полуистлевшие обломки, угрюмые латыши, вонючие китайцы - неприютно живут, по-собачьему . с. 101-103 Никто не верит в возможность устроиться в новой квартире хоть года на три Стоит ли? А вдруг придет хозяин и даст по шее. с. 103 В данном рассказе наиболее ярко проявилась еще одна черта, отличающая послереволюционное творчество писателя. 3. Особенности стиля сатирических рассказов Аверченко в послеоктябрьский период.

До 1918 года Аверченко отдавал предпочтение сюжетным рассказам, динамичному повествованию с активно действующим главным героем.

Пейзаж, бытовые подробности редко использовались юмористом.

В Крыму и позднее в эмиграции бытовые подробности, детали играют все большую роль в его миниатюрах - прежде всего сатирических.

Он старается сделать текст живописнее, часто противопоставляет не предметы, а качество, делает акцент на эпитетах и определениях. Важным средством сатирического изображения в творчестве становится портрет. Описывая того или иного политического деятеля , Аверченко через портрет раскрывает сущность человека, дает портрет типа. Дальние берега. Портреты писателей эмиграции Н 1994 С. 135. Серенькое московское утро. Кремль. Грановитая палата. За чаем мирно сидят Ленин и Троцкий.

Троцкий, затянутый с утра в щеголеватый френч, обутый в лакированные сапоги2Аркадий Аверченко. Избранные рассказы. М 1985 С. 38-39 со шпорами, с сигарой, вставленной в длинный янтарный мундштук олицетворяет собою главное, сильное, мужское начало в этом удивительном супружеском союзе. Ленин - madame, представитель подчиняющегося, более слабого женского начала. И он одет соответственно затрепанный халатик, на шее нечто вроде платка, потому что в Грановитой палате всегда несколько сыровато на ногах красные шерстяные чулки от ревматизма и мягкие ковровые туфли.

Троцкий, посасывая мундштук, совсем с головой, ушел в газетный лист Ленин перетирает полотенцем стаканы. 2 Эти два портрета мы можем найти в рассказе Короли у себя дома. Интересно, что по своей структуре миниатюра напоминает рассказ-сценку - один из ведущих жанров в досатириконской юмористике, почти исчезнувшей в предреволюционное десятилетие после смерти любителей данного жанра - Н. А. Лейкина и И. И. Мясинцкого.

Художественные принципы построения рассказа-сценки были подчинены этнографической задаче. Автор подчеркивал достоверность изображаемого. Выбирая жанровую схему, Аверченко вновь использует контраст - заведомо невероятное описание облекается в максимально правдоподобную форму. Писатель неоднократно прибегает к данному приему и добивается значительного сатирического эффекта, заставляя своих персонажей - нечистую силу - жить обычной человеческой жизнью ходить в гости, воспитывать в детей, играть в карты.

В финале рассказа Осколки разбитого в дребезги голос автора сливается с финальной репликой одного из героев За что они Россию так с. 40 Этот вопрос говорит об общей идее сборника сопоставление старой и новой России обнажает трагическую сущность произошедшего И снова склоненные головы, и снова щемящий душу рефрен Чем им мешало все это с. 40 В уже цитированном предисловии к Дюжине ножей автор ссылается на слова поэта Константина Бальмонта Революция хороша, когда она сбрасывает гнет. Но не революциями, а эволюцией жив мир. Стройность, порядок - вот что нужно нам, как дыхание, как пища. Внутренняя и внешняя дисциплина и сознание, что единственное понятие, которое сейчас нужно защищать всеми силами, это понятие Родины, которое выше всяких личностей и классов и всяких отдельных задач Дальние берега.

Портреты писателей эмиграции М 1994 С. 136. Эта авторская ссылка как нельзя лучше выражает пафос цикла, не утратившего остроты своего звучания и по сей день. Не сложно представить, какие отзывы вызвал парижский сборник рассказов в советской прессе юмор висельника, мерзость, белогвардейщина. Но наиболее яркой и интересной была оценка, данная В. И. Лениным в рецензии-статье Талантливая книжка про озлобленного почти до умопомрачения белогвардейца Аркадия Аверченко, напечатанную 22 ноября 1921 года в Правде. Интересно наблюдать пишет Ленин как до кипения дошедшая ненависть вызвала и замечательно сильные и замечательно слабые места этой высокоталантливой книжки. Когда автор свои рассказы посвящает теме, ему не известной, выходит не художественно.

Например, рассказ, изображающий Ленина и Троцкого в домашней жизни.

Злобы много, но только не похоже, любезный гражданин Аверченко! Уверяю вас, что недостатков у Ленина и Троцкого много во всякой, в том числе и в домашней жизни. Только, чтобы о них талантливо написать, надо их знать. А вы их не знаете. Зато большая часть книжки посвящена темам, которые А. Аверченко великолепно знает, пережил, передумал, перечувствовал.

И с поразительным талантом изображены впечатления и настроения представителя старой, помещичьей и фабрикантской, богатой, объевшейся и объедавшейся России. Так, именно так должна казаться революция представителям командующих классов. Огнем пышущая ненависть делает рассказы Аверченко иногда - и большей частью - яркими до поразительности. 4.

Проблематика и художественное своеобразие сборника Нечистая сила

В сборнике Нечистая сила еще звучит надежда на скорое освобождение Рос... Это делает сборник одним из самых цельных в творчестве писателя. Рассмотрев основные послереволюционные рассказы Аверченко позволили на... Кузьмина, К. Т.

Заключение. В ходе дипломной работы по теме Сатира и юмор в творчестве Аркадия Аверченко мы проследили эволюцию его творческого пути, познакомились с его политическими воззрениями, показали зависимость тематики рассказов от политической и социальной обстановки в стране.

Мы рассмотрели творчество сатирика до революции 1917 года и после. Изучив рассказы дореволюционного периода, мы можем отметить удивительное многообразие их тематики. Автор высмеивает реалии социального быта, частные человеческие пороки, показывает жизнь большого года, буржуазную культуру, высмеивает ничтожность проблем городского обывателя. В рассказах Широкая масленица , Рыцарь индустрии , Волчья шуба, рассмотренных нами, четко выявлены эти пороки. Аверченко обнажает и социально-политическую сферу жизни, затрагивает тему ревизора и закона - рассказы Виктор Поликарпович , История болезни Иванова. Персонажи Аверченко напоминают нам героев Гоголя, Салтыкова-Щедрина, Чехова.

Аверченко вскрывает абсурдность обывательского сознания Робинзоны , Октябрист Чикалкин , Борцы, высмеивает жандармов, чиновников, взяточников, лицемеров. Обращение писателя к теме искусства, бездарных творцов, теме живописи показывают нам неприятие писателем модернистских течений. Ихневмоны , Изумительный случай , Крыса на подносе. Не обошел Аверченко и извечные темы мужчин и женщин День человеческий , Жена , Мужчины, взаимоотношения поколений Отец , Старческое, много писал о детях.

В целом, в этот период смех Аверченко веселый, добрый, беззаботный, вдохновенный, мы встречаем много сатирических типов, рассказы завлекают быстротой прочтения. интересно следить за развитием сюжета, рассказы отличаются запоминающимся финалом, речь героев полна остроумных афоризмов и крылатых фраз. В дипломной работе отражен переломный момент в творчестве писателя.

К нему относится послереволюционный период. Показано его отношение к революции, неприятие власти, большевиков, временного правительства, Керенского, мы узнали о причинах эмиграции писателя, о его отношениях с властями. Изучив произведения данного периода, чувствуется недоумение, удивление, сочувствие автора к событиям в стране, неприятие людской глупости, пошлости, серости. Мы, наблюдая за сюжетом рассказов, приходим к выводу о том, что писатель пытается своим смехом излечить людей.

В рассказах этого периода чувствуется гневный сарказм, грустный смех, радостный смех исчез. В работе подробно разобран основной сборник данного периода Дюжина ножей в спину революции, а также, не менее важный - Нечистая сила. Это сборники политической сатиры, они отражают отношение Аверченко к революционным событиям. Рассмотрены рассказы Человек, бутылку сельтерской , Фокус великого кино , Поэма о голодном человеке , Черты из жизни рабочего Пантелея Грымзина , Чертово колесо , Трава, примятая сапогом , Усадьба и городская квартира , Короли у себя дома - из сборника Дюжина ножей в спину революции. В рассказах показаны отчаявшиеся люди, преобладает тема еды, тема детей, искренних, чистых душ, которые губит жестокость и грубость.

Из сборника Нечистая сила рассмотрены рассказы Античные раскопки , Моя старая шкатулка , Разрыв с друзьями. Здесь чувствуется стремление автора сохранить прошлое.

В сборнике - фантастические сюжеты, запоминающиеся персонажи. В дипломной работе также кратко рассмотрены сборники Записки Простодушного , Кипящий котел , Дети. Аверченко почти не писал серьезных произведений, их единицы. Очень редко он обращался к стихам. Основу его богатейшего литературного наследия составляет комическая проза - рассказы и фельетоны, а также драматические произведения - как инсценировки собственных рассказов, так и оригинальные пьесы. Аверченко одним из первых в России откровенно встал на защиту смеха ради смеха, поставил перед собой задачу рассмешить. развеселить читателя, притом самого взыскательного.

В час душевной боли, в минуту усталости русский читатель обращался к Аверченке, и я хорошо помню, как во время войны в госпиталях на всех столах я видел его книги и книжечки, изданные Новым Сатириконом вспоминал Петр Пильский. Русская критика иногда упрекала Аверченко в бесцельности и бессодержательности его смеха. И он сам никогда не хотел слыть политическим сатириком.

Но Аверченко имел мужество прославить этот смех, поставить его целью, а не средством, открыто служить его свободной и независимой стихии. Можно сказать, что имя Аверченко было одним из самых популярных литературных имен начала двадцатого века, таковым оно является и до сих пор. Использованная литература. Художественные тексты. 1. Аверченко А. Записки Простодушного М 1992. 2. Аверченко А. Избранные рассказы М 1985. 3. Аверченко А. Изумительный случай Из жизни художников Рассказ.

Огонек 1964 1 С. 18-19. 4. Аверченко А. Мой дядя Юмористический рассказ. Человек и закон 1973 10 С. 142-143. 5. Аверченко А. Оккультные науки. Рассказы М 1964. 6. Аверченко А. Тэффи. Рассказы М 1990. 7. Аверченко А. Хлопотливая нация М 1991. 8. Аверченко А. Тэффи. Юмористические рассказы Минск, 1990. Научная литература. 1. Горелов П. Чистокровный юморист. Аверченко Аркадий. Тэффи. Рассказы М 1990 С. 5-20. 2. Евстигнеева А. А. Журнал Сатирикон и поэты - сатириконовцы М 1968. 3. Дальние берега.

Портреты писателей эмиграции М 1994. 4. Домов А. Великий комбинатор и его предшественники Заметка о прозе А. Аверченко. Литературная учеба 1980 3 С. 145-147. 5. Домов А. Творчество Аверченко в оценке дореволюционной и советской критики Фрунзе 1975. 6. Дьяконов А. Времена года Аркадия Аверченко. Литературная Россия 1988 19 августа - 33 С. 18-19. 7. Зинин С. А. Грустный смех Аркадия Аверченко. Литература в школе 2001 1 С. 15-19. 8. Корнилов Л. Ольшаны другое кладбище.

Известие 1988 13 августа 226 С. 6. 9. Кравченко Ю. М. Пересунько Т. К. Забытые имена. Аркадий Тимофеевич Аверченко. Русский язык и литература в средних учебных заведениях УССР 1990 4 С. 52-57. 10. Литература Русского зарубежья М 1990 Т. 1. 11. Мейерхольд В. Э. Статьи, письма, речи, беседы. Ч. 2 М 1968. 12. Михайлов О. Аркадий Аверченко. Аверченко А. Тэффи. Юмористические рассказы Минск - 1990 С. 3-22. 13. Николаев Д. Д. Аверченко. Литература Русского зарубежья. 1920-1940 М ИМЛИ - Наследие - 1999 - С. 117-157. 14. Русские писатели. 1880-1917 Библиографический словарь М - 1989 Т. 1. 15. Рыклин Г. Несколько слов о Сатириконе Предисловие к книге Поэты Сатирикона М Л 1966 С. 5-7. 16. Свердлов Н. Дополнение к Автобиографии Аркадия Аверченко Аврора 1988 4 С. 142-143. 17. Смирнова А. А. Русская литература конца XIX - начала XX века М 1993. 18. Соколов А. Г. Судьбы русской литературной эмиграции 1920-х гг Московский университет 1991 С. 146-157. 19. Спиридонова Л. А. Русская сатирическая литература начала XX века М 1993. 20. Спиридонова Л. А. Евстигнеева Русская сатирическая литература начала XX века М 1977.