ДВЕ ЗАЖИГАЛКИ

 

Поздним вечером того дня, когда теплоход «Уральские горы» вошел в гавань Логен и пришвартовался у мола Мольтегрунскайен, по горной дороге, ведущей в приго­родный район Штрудисхамн, двигались два автомобиля. Первый – вместительный элегантный «мерседес» – вел человек, которому, видно, некуда было торопиться. Ма­шина его шла со средней скоростью, притормаживая на поворотах.

Следовавший за «мерседесом» второй автомобиль – маленький юркий «фольксваген» – держался на почти­тельном расстоянии от первой машины, но и не выпускал ее из виду. Чувствовалось, как «фольксвагену» хочется рвануться вперед, но шофер подавляет это желание и продолжает идти за «мерседесом» на прежнем расстоя­нии.

В первой машине пассажиров не было. В «фольксва­гене» ехали двое... Наконец начались каменные дома Штрудисхамна с островерхими черепичными крышами и продолговатыми узкими окнами, которые кое-где еще светились, несмотря на довольно позднее время.

Штрудисхамн во все времена населяли рыбаки и те, кто скупал у них рыбу. Строились здесь прочно, склады­вая стены домов из дикого камня, призванного стоять века. В Скатене рассказывают, что когда иностранные ту­ристы, а было это уже в наше, мобильное и неустойчи­вое время, спросили одного из рыбаков Штрудисхамна, начавшего строительство нового дома, почему он про­должает по старинке класть стены из камня, не проще ли, скажем, выстроить кирпичный дом, то рыбак отве­тил: «Дом из кирпича стоит только восемьсот лет».

Правда, последние годы изменили и самих рыбаков Штрудисхамна, и социальный состав населения. Все ча­ще и чаще старинные дома прежних обитателей перехо­дили в руки состоятельных людей из Скагена, которые стремились проводить свободные от бизнеса часы за горо­дом. Это стало модой, следовать которой могли лишь немногие. Они перекраивали старые дома на современ­ный лад, создавали себе все удобства цивилизованного мира и гордились тем, что живут, «как наши славные предки в старое доброе время».

 

«Мерседес» миновал селение и повернул к одному из таких домов, превращенному в комфортабельный коттедж и стоявшему несколько в стороне от въезда в Штрудисхамн. Вторая машина замедлила ход у крайнего дома, и водитель «фольксвагена» сказал, обращаясь к си­девшему рядом пассажиру:

– Видишь, Олаф, он свернул вправо, к тому особня­ку, о котором я тебе говорил. Машину мы оставим здесь, а дальше ехать опасно. Теперь вся надежда на Юхана. Он предупрежден, но все же надо быть ко всему гото­выми.

Когда «мерседес» подкатил к высоким железным во­ротам, раздался сигнал и ворота стали медленно откры­ваться. Машина въехала во двор. Навстречу ей спешил садовник Юхан.

– Добрый вечер, – сказал водитель «мерседеса», вы­лезая из кабины с небольшим портфелем в руках. – Пе­редайте Хелен: ванну и постель. Я буду ночевать здесь. И проверьте входные двери, сигнализацию. Мне говорили в Скагене, что участились случаи квартирных грабежей.

– Так то в Скагене, – проворчал Юхан. – Город он и есть город. А у нас, слава господу, никогда о таком не слыхали... Будет исполнено, хозяин.

Он передал жене распоряжение приготовить ванну и постель господину, поставил «мерседес» в гараж и направился к воротам, рядом с которыми была еще и дверь, она так же, как и ворота, открывалась и закрывалась автоматически, по сигналу из дома.

Юхан несколько минут возился у специального щит­ка, налаживая, очевидно, сигнализацию, затем вернулся в дом и поднялся на второй этаж, в кабинет хозяина. Постучав в дверь и получив разрешение войти, Юхан переступил порог и сказал:

– Все готово для вас, хозяин. Что подать на ужин?

– Я не буду ужинать. Ванну и постель! Разбудите меня в шесть утра. К этому времени приготовьте кофе и машину.

– Будет исполнено. Что-нибудь еще?

– На сегодня все. Можете отдыхать, Юхан.

Когда хозяин остался один, он вынул из кармана пид­жака зажигалку, повертел в руке, подбросил в воздухе, поймал, довольно ухмыльнувшись, снова спрятал в кар­ман, снял пиджак, повесил на спинку стула и распустил галстук.

Садовник Юхан тем временем снова вернулся к щит­ку, пощелкал там переключателями, затем подошел к темной металлической двери и, отодвинув ее в сторону, застыл на пороге. Кругом была темнота, пониже, на ули­цах Штрудисхамна, горели редкие ночные огни, еще ниже чернела вода фьорда, испещренного огнями стоящих на рейде траулеров. Юхан легонько свистнул. Из ближ­них кустов поднялась фигура человека. Мгновение – и тень его, скользнув к двери, слилась с чернотой дверного проема.

– Быстрее, Лейв, быстрее! – шепнул Юхан.

Молча пожав руку садовнику, человек проник во внутренний двор коттеджа, и тень его растворилась.

Юхан медленно побрел к дому. Дверь осталась от­крытой. Через несколько минут окно в кабинете хозяина, не закрепленное шпингалетом, стало медленно раскры­ваться. Лейв внимательно осмотрел комнату, легко пере­лез через подоконник и подошел к столу, на котором лежал портфель. Послышался неясный шум внизу, и Лейв моментально отскочил к окну. Прислушался. Шум не повторился, и он вновь приблизился к столу...

Он раскрыл портфель и быстро обшарил его. Но не нашел там того, что искал. Он снова осмотрел внутрен­ность портфеля, затем оставил его, не забыв привести все в прежний вид, и шагнул к висевшему на спинке стула пиджаку. Опустил руку в карман, во второй, третий... Наконец вытащил зажигалку. Затем снова осмотрел пид­жак и из четвертого кармана достал вторую зажигалку такой же формы, что и первая.

Какое-то время Лейв рассматривал их, затем реши­тельно сунул обе себе в карман, тихо ступая, двинулся к окну и исчез за ним. В ту же минуту в комнату вошел хозяин с халатом в руках. Побывавший в его кабинете человек не оставил никаких следов, но, видимо, существует нечто такое, чему мы и сами еще не нашли опре­деление, – невидимое, непостижимое шестое чувство, под­сказывающее нам приближение беды, опасности...

Хозяин коттеджа замер на пороге, продолжая дер­жать халат в руках. Он оглядел комнату, будто впервые попал в нее, затем встрепенулся, словно уловил какой-то сигнал, отбросил халат, подскочил к пиджаку и быстро обшарил карманы. Зажигалок там не было. Из двери потянул сквозняк, и незакрепленное шпингалетом окно стало медленно раскрываться...

 

...В это время Лейв был почти у самого выхода. Он услыхал раздавшиеся в доме крики, звук сирены и по­бежал к двери. Дверь уже начала закрываться, отрезая ему путь к отступлению.

Лейв бросился к ней, протиснув тело в оставшийся проем, почувствовал, как край двери, неудержимо дви­жимый электромотором, сдавливает грудную клетку, на­прягся и вырвался из капкана.

 

...По горной дороге, ведущей из селения Штрудисхамн в Берген, на бешеной скорости мчались два авто­мобиля. Впереди – маленький юркий «фольксваген». Его преследовал мощный и элегантный «мерседес».

– Быстро спохватился! – крикнул водитель «фолькс­вагена» своему пассажиру, когда они заметили пого­ню. – Будто кто сообщил ему о нашем визите...

– Ничего, – возразил пассажир. – Главное мы сде­лали... – И он похлопал себя по левой стороне груди.

Водитель, мельком взглянув на спутника, улыбнулся.

Они пролетали поворот за поворотом, но преследо­ватель не отставал, а боковых дорог здесь не было, свер­нуть в сторону, сбить «мерседес» со следа они не могли. Они мчались мимо небольшой группы домов, когда заметили впереди еще один автомобиль. Через две-три мили водитель «фольксвагена» понял, что эта машина идет впереди не случайно. Их взяли в клещи. Очевидно, хозяин коттеджа как-то связался с этим поселком. Но почему они не задержали их в поселке?

– Теперь они зажали нас с обеих сторон, – сказал водитель. – Проверю, так ли это...

Он стал понемногу сбрасывать скорость. «Мерседес» тоже замедлил движение. Сохранил прежнюю дистанцию и первый автомобиль.

– Я понял, что они хотят, – сказал водитель. – Впе­реди есть скала, она выходит прямо к дороге. С другой стороны – пропасть. Там они остановят первую машину, она не даст проехать нам, а вторая прижмет сзади.

– Может быть, бросим машину? – предложил пас­сажир.

– Нет. Надо сделать так, чтобы они не искали нас. Ведь им неизвестно, сколько человек в машине. И потом, у меня есть план. До скалы будет еще переезд...

– Кажется, «мерседес» прибавил скорость, – сказал пассажир.

Его спутник глянул в зеркальце и покачал головой.

– Вот что, – сказал водитель «фольксвагена», – сей­час я устрою маленькую аварию на переезде. Там рядом полицейский пост, и я сделаю все, чтоб их задержать как можно дольше. Главное – не дать им предупредить того, кто сейчас на судне.

– Я доставлю это на борт и расскажу обо всем на­шему другу, Лейв.

– Хорошо. Товарищи предупреждены и следят за нами. Как только я устрою эту комедию на переезде, они начнут действовать по другим каналам. Возможно, удаст­ся предъявить этой шайке соответствующие обвинения. А ты, Олаф, уходи... Тебе надо доставить зажигалки. Сейчас я приторможу. Вываливайся из машины в обо­чину. Но не поднимайся, пока они не проедут. Внизу тропинка. Она выведет тебя на железнодорожную стан­цию. Там возьмешь такси. Если нет машин на станции, вызови из города по автомату. Приготовься! Внимание! Торможу!

«Фольксваген» прижался к обочине, резко сбавил ход, открылась дверца, пассажир вывалился наружу и куба­рем покатился по откосу, покрытому жесткой травой.

Он слышал, как рванулся, набирая скорость, «фольксваген», затем над его головой прошелестел шинами «мер­седес», и все стихло.

 

Текст расшифрованной радиограммы, переданной майором Леденевым для полковника Бирюкова с борта возвращающегося в Поморск теплохода «Уральские горы»:

«Задание выполнено. Операция «Сорок четыре» со­рвана. Личность Волка установлена. Он находится на борту. Волку о срыве операции, по-видимому, ничего не известно. О своем раскрытии оп тоже не подозревает. Леденев».