Нюренбержский процесс

План 1. Коротко об исторической обстановке в период процесса. 2. Нюрнбергский процесс и современность. 3. Дорога в Нюрнберг. 4. В судебном зале. 5. Червь возвращается к червям. 6. Последняя резиденция гитлеровского правительства. 7. Доказательства. 8. Исповедь ханжей и лицемеров. 9. Трое оправданы. 10. Последнее заседание трибунала. 11. Исполнение приговора. 12. По материалам процесса. 13. «Помните уроки истории, господа! Не забывайте Нюрнберг». Едва успели отгреметь залпы Великой Отечественной войны и угроза фашизма перестала быть реальной для империалистических государств, агрессивно настроенные правящие круги США и Англии развязали холодную войну против СССР, изменив курс политики от сотрудничества к конкуренции, с целью умалить значение СССР в победе над фашисткой Германией, остановить рост его влияния и не допустить демократического преобразования в странах, избавившихся от военного ига. Выдающимся событием в истории человечества явилась победа над Германией во второй мировой войне. «Разгром фашизма победоносное завершение войны стали событием переломного, всемирного исторического значения, открывшим перед человечеством новые пути социального прогресса, перспективу справедливого и прочного мира на планете.

Наша Победа не ушла в прошлое.

Это живая Победа, обращенная в настоящее и будущее» говорил М.С. Горбачев на торжественном заседании в Кремлевском Дворце съездов, посвященном 40-летию Победы советского народа в Великой Отечественной войне, 8 мая 1985 года. Логическим завершением пути к ней стал Нюрнбергский процесс.

Хотя пять с половиной десятилетия и отделяют нас от тех дней, но по-прежнему Суду народов над главными нацистскими преступниками уделяются большое внимание. Историческое значение акции четырех держав, осуществляющих законное возмездие за преступления против человечества и вскрывших причины появления фашизма, возрастает в наши дни. Приговором Международного трибунала в Нюрнберге впервые в истории были осуждены не только нацизм, но и милитаризм.

В приговоре указывалось, что «развязывание агрессивной войны является не только преступлением международного характера. Оно является тягчайшим международным преступлением». В XVII веке в войнах на европейском континенте погибло 3 млн. человек; в XVIII – 5,2 млн. человек; в XIX веке – 5,5 млн. В XX веке первая мировая война унесла около 10 млн. человек, а вторая – 50 млн причем только советский народ потерял 26 млн. своих сынов и дочерей.

Вторая мировая война сопровождалась совершением нацистами массовых злодеяний. Так, в концентрационных лагерях содержалось 18 млн. человек, 11 из которых были уничтожены. Ранее лишь в теоретическом плане ставился вопрос об ответственности за агрессивную войну и сопровождающие ее злодеяния. В XIX веке аргентинский писатель Х. Альбреди утверждал, что науке международного права принадлежит исследовать и законодательные возможности и принципы, способные более эффективно защищать семью народов от преступлений войны.

Однако тогда подобные идеи не могли быть осуществлены. Перед началом второй мировой войны существовала реальная возможность сохранить мир. Это обуславливалось укреплением экономического и оборонного могущества СССР, его миролюбивой политикой, необходимой для осуществления планов пятилеток, ростом национально-освободительного движения.

С учетом этих факторов Советское государство решительно выступило за обуздание фашисткой агрессии, отстаивая интересы и безопасность не только своего народа, но и всего человечества. Сейчас, спустя более полвека, очевидно, что вторая мировая война могла быть предотвращена совместными усилиями стран, которым угрожала фашистская агрессия. СССР даже выдвинула план создания системы коллективной безопасности. Однако в ответ на это западные страны встали на путь поощрения агрессии, надеясь политикой «умиротворения» направить ее острее против Советского Союза. Задолго до начала агрессии против СССР Гитлер говорил одному из своих приближенных Раушнингу: «Мы должны развить технику обезлюживания.

Если вы спросите меня, что я понимаю под обезлюживанием, я скажу что имею в виду устранение целых расовых единиц, и это то, что я намерен осуществить, это, грубо говоря, моя задача. Природа жестока, поэтому и мы можем быть жестокими… Я имею право устранить миллионы людей низших рас, которые размножаются как черви». Во имя этой каннибальской программы были созданы быстродействующие препараты умерщвления людей, как «циклон А» и «циклон Б», сконструированы такие машины смерти, как газенвагены, или «душегубки», агрегаты для дробления человеческих костей, аппаратура для производства из них химических удобрений, разработаны особые методы выделки для промышленных целей человеческой кожи. Во имя этого же создавались специальные фирмы, которые проектировали различные типы кремационных печей для лагерей уничтожения.

Форма судебного процесса, проведенного в строгом порядке и соответствии с общепринятыми процессуальными нормами правосудия, в том числе с предоставлением обвиняемым защиты, не только давала возможность тщательно и объективно исследовать доказательства виновности конкретных лиц, но и имела громадное значение для разоблачения всех гнусностей фашизма, порожденного германским монополистическим капиталом.

Боязнь справедливого возмездия заставила покончить самоубийством Гитлера, Гиммлера и Геббельса.

Эта боязнь привела к самоубийству уже в конце в камере нюрнбергской тюрьмы душителя германских профсоюзов Лея. Однако большинство наиболее активных соучастников Гитлера не ушло от ответственности. Суду предавались: 1. Герман Вильгельм Геринг – рейхсмаршал, главнокомандующий ВВС фашисткой германии, уполномоченный по четырех летнему плану, ближайший помощник Гитлера с 1922 года, организатор штурмовых отрядов (СА), один из организаторов поджога рейхстага и захвата власти фашистами; 2. Рудольф Гесс – заместитель Гитлера по фашисткой партии, министр без портфеля, члена тройного совета, член совета министров по обороне империи; 3. Иоахим фон Риббентроп – уполномоченный фашистской партии по вопросам внешней политики, затем посол в Англии и министр иностранных дел; 4. Вильгельм Кейтель – фельдмаршал, начальник штаба верховного главнокомандования Германии (ОКВ); 5. Роберт Лей – один из видных фашистских руководителей, главарь так называемого «трудового фронта»; 6. Эрнст Кальтенбрунер – обергруппенфюрер СС, начальник главного имперского управления безопасности (РСХА) и начальник полиции безопасности, ближайший помощник Гитлера; 7. Альфред Розенберг – заместитель Гитлера по вопросам «духовной и идеологической» подготовки членов фашистской партии, имперский министр по делам оккупированных восточных территорий; 8. Ганс Франк – рейхслейтер фашисткой партии по правовым вопросам и президент германской академии права, затем имперский министр юстиции, генерал-губернатор Польши; 9. Вильгельм Фрик – имперский министр внутренних дел, протектор Богемии и Моравии; 10. Юлиус Штрейхер – один из организаторов фашисткой партии, гаулейтер Франконии (1925 – 1940 г.г.), организатор еврейских погромов в Нюрнберге, издатель ежедневной антисемитской газеты «Дер Штюрмер», «идеолог» антисемитизма; 11. Вальтер Функ – заместитель имперского министра пропаганды, затем имперский министр экономики, президент рейхсбанка и генеральный уполномоченный по военной экономике, член совета министров по обороне империи и член центрального комитета по планированию; 12. Яльмар Шахт – основной советник Гитлера по вопросам экономики и финансам; 13. Густав Крупп фон Болен унд Гальбах – крупнейший промышленный магнат, директор и совладелец заводов Круппа, организатор перевооружения германской армии; 14. Карл Дениц – гросс-адмирал, командующий подводным флотом, затем главнокомандующий военно-морскими силами Германии и приемник Гитлера на посту главы государства; 15. Эрих Редер – гросс-адмирал, бывший главнокомандующий военно-морскими силами Германии (1935 – 194 г.г.) адмирал-инспектор военно-морского флота; 16. Бальдур фон Ширах – организатор и руководитель гитлеровской молодежной организации «Гитлерюгенд», гаулейтер фашистской партии и имперский наместник в Вене; 17. Фриц Заукель – обергруппенфюрер СС, генеральный уполномоченный по использованию рабочий силы; 18. Альфред Йодль – генерал полковник, начальник штаба оперативного руководства верховного командования вооруженных сил; 19. Франц фон Папен – крупнейший международный шпион и диверсант, руководитель немецкого шпионажа в США еще в период первой мировой войны, один из организаторов захвата власти гитлеровцами, был посланником в Вене и послам в Турции; 20. Артур Зейсс-Инкварт – видный руководитель фашистской партии, имперский наместник Австрии, заместитель генерал-губернатора Польши, имперский уполномоченный по делам оккупированным Нидерландам; 21. Альберт Шпеер – близкий друг Гитлера, имперский министр вооружений и боеприпасов, один из руководителей центрального комитета по планированию; 22. Константин фон Нейрат – имперский министр без портфеля, председатель тайного совета министров и член имперского совета обороны, протектор Богемии и Моравии; 23. Ганс Фриче – ближайший сотрудник Геббельса, начальник отдела внутренней прессы министерства пропаганды, затем руководитель отдела радиовещания; 24. Мартин Борман – руководитель партийной канцелярии, секретарь и ближайший советник Гитлера.

Кроме того учредившие Международный трибунал передали на его рассмотрение дела о преступных организациях: «охранных отделах» нацистской партии (СС), тайной полиции-гестапо (включая так называемую «службу безопасности»), руководящем составе нацисткой партии, штурмовых отрядах (СА), имперском кабинете, генеральном штабе и верховном командовании германских вооруженных сил. Рассмотрение этих дел показало действие сложного и всеобъемлющего механизма, который использовался нацистами для осуществления их злодейских планов.

День окончания II-ой мировой войны от дня начала заседаний Международного трибунала отделяло немногим более шести месяцев.

За это время были разработаны Устав и правила процедуры Международного суда, собраны и систематизированы основные доказательства обвинения, составлено обвинительное заключение, налажена и скоординирована деятельность довольно громоздкого аппарата, представившего четыре союзных державы.

Несмотря на относительную непродолжительность следствия, объем доказательств, представленных обвинением, оказался весьма велик.

Трибунал рассмотрел более 3 тысяч подлинных документов, допросил около 200 свидетелей, включая маршала Паулюса.

Этот драматический эпизод сохранился в памяти всех присутствующих на процессе.

Все находившиеся на скамье подсудимых считали его погибшим в Сталинградском сражении, каково же им было увидеть его, да еще дающим показания против них. Несколько сот свидетелей были допрошены по поручению трибунала специальной комиссией, а так же было принято 300 тысяч письменных показаний.

Значительную часть доказательств составляли подлинные документы, захваченные союзными армиями в германских армейских штабах, в правительственных зданиях и других местах.

Некоторые из этих документов были обнаружены в соляных копиях, в подземных тайниках, за лажными стенами. Что же представлял собой зал суда? Первое, что бросается в глаза отсутствие дневного света: окна наглухо зашторены.

Зал отделан темно-зеленым мрамором.

На стенах барельефы – символы правосудия… Судьи и все присутствующие внимательно слушают прокуроров, свидетелей, подсудимых и их защитников.

Каждые 25 минут сменяются стенографистки. Кропотливо трудятся фотографы и кинооператоры многих стран мира. Съемки производятся через специально проделанные в стенах застекленные отверстия. На возвышении – длинный стол для судей. За ним слева направо разместились генерал-майор юстиции И.Т. Никитченко, подполковник юстиции А.Ф. Волочков, англичане лорд Биркетт и лорд Лоренс, американцы Биддл и Паркет, французы Донедье де Вабр и Роберт Фалько.

Ниже судебного стола параллельно ему расположился секретариат. Еще ниже стенографистки. Справа большие столы сотрудников прокуратуры четырех держав. Позади обвинителей – места для представителей прессы. Слева от выхода – скамья подсудимых. Перед каждым заседанием их доставляют по одному под усиленным контролем.

Скамью подсудимых окружают солдаты американской военной полиции. Впереди нее на специально отведенных местах – одетые в мантии адвокаты. На втором этаже зала – балкон для гостей… В этой обстановке предстояло работать без малого год. Судебный процесс начался 20 ноября 1945 года и закончился 1 октября 1946 года. Трибунал провел 403 судебных заседания… В первый же день процесса в кратком вступительном слове о правовых основах деятельности Международного военного трибунала председательствующий заявил: - Процесс, который должен теперь начаться, единственный в своем роде в истории мировой юстиции, и он имеет величайшее общественное значение для миллионов людей на всем земном шаре. По этой причине на тех, кто принимает в нем какое-либо участие, лежит огромная ответственность, и они должны честно и добросовестно выполнять свои обязанности без какого-либо попустительства, сообразно со священными принципами закона и справедливости.

Нацистские главари пытаются держаться не принужденно.

Они переговариваются между собой, пишут записки адвокатам, делают довольно пространные записи для себя. Особенно усердствует Риббентроп. Он буквально завалил защитника своими «инструкциями» и, пожалуй, с самого начала процесса прямо в зале суда стал сочинять свои «мемуары». Казалось бы, зачем? Ни один еще из буржуазных деятелей не получал возможности столь обстоятельно поведать миру о своей жизни и о своих делах, как это довелось в Нюрнберге бывшим членам правительства гитлеровской Германии.

Стенографический отчет процесса явился уникальным собранием правдивых биографий нацистских политиков. Но это противоречило их желаниям и их намерениям. Нет, не такие «мемуары» хотелось им оставить для истории. И каждый старался по-своему. Одни сами взялись за перо, другие использовали перо многочисленных агентов буржуазной прессы. С первых дней процесса с подсудимыми часто беседовал молодой американский офицер Службы внутренней безопасности, судебный психиатр доктор Джильберт.

Ему завидовали журналисты всего мира. Как все они, Джильберт мог слушать и наблюдать происходящее в зале суда. Как никто из них, он имел возможность без всяких ограничений в любое время общаться с подсудимыми и в зале суда, и в камере, и публично, и наедине. Журналисты буквально охотились за ним, надеясь выудить что-нибудь сенсационное для прессы. Его книга «Нюрнбергский дневник» была издана во многих странах. По-своему это очень любопытный документ, особенно для участников процесса.

Джильберт дополняет общую картину увиденного в Нюрнберге рядом ярких деталей, о которых подсудимые поведали ему в частных беседах. Это как бы ежедневный комментарий самих подсудимых ко всем сколько-нибудь значительным событиям процесса, в какой-то степени объясняющий их собственное поведение в суде. Своеобразный колорит вносили своим появлением во Дворце юстиции пленные эсэсовцы. Их использовали для всякого рода подсобных работ: перетаскивания мебели, уборки помещений.

Этих эсэсовцев каждое утро привозили в крытой машине. Потом они исчезли. Это совпало с появлением в коридорах Дворца юстиции дзотов, в которых постоянно дежурили американские солдаты, вооруженные пулеметами и автоматами. Были установлены зенитные посты на крыше, и вся американская охрана приведена в боевую готовность. Оказывается, пленные эсэсовцы будто бы разбежались из лагеря, захватили оружие и идут на Нюрнберг. Относительно целей этого похода циркулировали различные слухи.

Одни утверждали, что эсэсовцы решили силой освободить нацистских главарей, другие доказывали, что они собираются линчевать их за проигрыш войны. Вскоре, однако, выяснилось, что эти слухи сильно преувеличены. Дзоты были убраны. Но корреспонденты газет ликовали: им представилась возможность сообщить в свои газеты, журналы и агентства еще одну сенсацию из Нюрнберга. Шли последние месяцы войны. Геббельс и Фриче все еще надрывно кричали в микрофоны, что Германия полна сил и недалек тот час, когда по приказу фюрера на чашу весов будет брошено новое секретное оружие, которое быстро решит исход войны «фатерланда». Но и сами они, и, уж конечно, Генрих Гиммлер к тому времени ясно поняли, что карта «третьей империи» бита, что гитлеровский режим накануне жесточайшего поражения.

Главный имперский каратель все чаще стал задумываться о собственной судьбе. Он всегда слыл реалистом, а тут вдруг утратил чувство реального, сочтя себя подходящей фигурой для переговоров с союзниками. Нет, слишком много крови было на нем, слишком широкой известностью пользовалось имя палача и инквизитора, главаря СС, организатора и повелителя лагерей уничтожения и газовых камер, чтобы даже на Западе его рассматривали как «высокую договаривающуюся сторону». Однако Гиммлер упорно пытался игнорировать это. В течение нескольких месяцев, предшествующих краху, он неоднократно встречается со шведским графом Бернадотом, усматривая в нем подходящего посредника для установления контактов с западными державами.

Предлог: переговоры о судьбе датских и норвежских военнопленных. «Когда Гиммлер внезапно предстал передо мною в роговых очках, в зеленом мундире эсэсовца, без всякой декорации вспоминал позднее Бернадот то он сразу произвел впечатление какого-то незначительного чиновника.

Если бы я встретил его на улице, то определенно не обратил на него никакого внимания…» Между тем перед Бернадотом стоял человек, которого боялась и люто ненавидела вся оккупированная Европа. Гиммлера уже давно не волновали военнопленные.

Сегодня его волновала лишь собственная судьба. Несмотря на то, что участь гитлеровской империи уже предрешена, он еще чувствовал в своих руках власть и пытался через Бернадота установить связь с Эйзенхауэром, предложить американскому генералу капитуляцию гитлеровских войск, чтобы продолжить борьбу на востоке. В поисках спасения главный исполнитель чудовищного плана поголовного уничтожения народов мечется из стороны в сторону и в последние дни войны склоняет голову даже перед Хиллом Сторчем, стокгольмским представителем Всемирного еврейского конгресса.

К тому времени было уничтожено 6 миллионов евреев. В лагерях их осталось совсем немного. И вот тут-то убийца решил воплотиться в ангела-хранителя. Гиммлер сознает, что если об этих планах узнает Гитлер, то «обожаемый фюрер» даже в последние часы собственной жизни позаботиться о голове «железного Генриха». И Гиммлер старается упрятать концы в воду. Вместе с эсэсовцем Шеллебергом он планирует путь. Гиммлер сообщает Шеллинбергу об усилившейся болезни Гитлера.

Обсуждаются наиболее подходящие методы устранения Гитлера. Заодно обсуждается, что должен сделать Гиммлер как только займет место Гитлера. Но Советская Армия путает Гиммлеру все карты. Каждый ее новый удар, каждый километр, приближающий ее к сердцу Берлина, делает намеченные планы все более эфемерными. И все-таки он опять встречается с Бернадотом, снова просит графа устроить встречу с Эйзенхауэром. Гиммлер настолько уверен в возможности такой встречи, что тут же, можно сказать, параллельно обсуждает с Шелленбергом, как ему держаться с американским главнокомандующим. Главарь СС умел пускать пыль в глаза, ловчит, заметать следы.

Однако, как он ни старался, Гитлер узнал о его переговорах с Бернадотом. Появись Гиммлер в то время в имперской канцелярии, его голова покатилась бы с плеч. Но рейхсфюрер СС предпочитал держаться подальше от гитлеровской норы. Он курсировал между Любеком и Фленсбургом, все еще надеясь стать главой государства, хотя Гитлер уже заклеймил его в своем «завещании» как предателя. 30 апреля Дениц получил шифрованную радиограмму следующего содержания: «Раскрыт новый заговор.

По радиосообщениям противника Гиммлер через Швецию добивается капитуляции. Фюрер рассчитывает, что в отношении всех заговорщиков Вы будите действовать молниеносно и с несгибаемой твердостью. Борман». Дениц был несколько смущен такой радиограммой. Что значило действовать «молниеносно и с несгибаемой твердостью» против Гиммера, который все еще располагал полицейскими силами и организациями эсэсовцев? Адмирал вежливо попросил Гиммлера встретится с ним. Как вспоминает Дениц, рейсхфюрер принял его не сразу. По-видимому, он уже чувствовал себя в положении главы правительства.

Адмирал спросил, соответствует ли действительности сообщение о том, что Гиммлер пытался через Бернадота связаться с союзниками. Ответ последовал отрицательный, и оба собеседника расстались мирно. На исходе того же дня Дениц получил новую радиограмму: «Вместо рейхсмаршала Геинга фюрер назначает отныне Вас господин гросс-адмирал, своим преемником.

Письменное полномочие выслано. С настоящего момента Вам надлежит принимать все меры, которые окажутся необходимыми в новой обстановке. Борман». Теперь ухе Дениц пригласил к себе Гиммлера. Не зная еще, как последний отреагирует на решение Гитлера, адмирал принял необходимые меры предосторожности вплоть до установки тайных орудий. Свидание состоялось в атмосфере общего недоверия и подозрительности.

Беседа велась без свидетелей, но сам Дениц так записал о ней: «Мы встретились с Гиммлером с глазу на глаз в моей комнате. На всякий случай я положил свой браунинг на письменный стол, с тем, чтобы в любой момент им воспользоваться. Спрятал пистолет под бумаги. Затем дал Гиммлеру телеграмму, чтобы он почел ее. Он побледнел и углубился в размышления». Имперский палач, как видно, только в этот миг почувствовал, что положение его становится совсем безнадежным.

Гиммлер встает, поздравляет Деница и говорит: «Разрешите мне быть вторым лицом в государстве». Новый фюрер решительно отвергает это предложение. С этих пор Гиммлеру хотелось только одного: чтобы люди о нем забыли. Однако его усиленно ищут контрразведывательные органы союзных стран. Рейхсфюрер сбрил усы, на левый глаз одел черную повязку, в кармане у него удостоверение тайной полевой полиции на имя Генриха Хицингера. Бывший рейхсфюрер предъявляет свое удостоверение патрулю: новенький, безупречно подготовленный документ, какого никто не имел. Это стало началом конца Гиммлера.

Патрульные задержали господина с подозрительным удостоверением. Задержанный передается английским властям. Пока он все еще остается лишь подозрительным лицом. Гиммлер понимает, что долго ему не продержаться в роли Хицингера. Он принимает отчаянное решение и требует чтобы его доставили к коменданту лагеря. Вот он один на один с комендантом. Он снимает черную повязку, надевает очки и четко глуховатым голосам представляется: - Генрих Гиммлер.

Капитан Сильвестр ошеломлен, но быстро овладевает собой: - Отлично. Чего же вы хотите? Гиммлер доволен впечатлением, которое произвело его признание. В нем опять теплица надежда: - Я хотел бы поговорить с фельдмаршалом Монтгомери. Комендант обещает сообщить кому следует, однако вскоре рейхсфюрер СС убеждается в том, что никто не собирается вести с ним «переговоры», его ожидает лишь следователь. При обыске в кармане куртки Гиммлера находят ампулу с цианистым калием.

Офицеров разведки это успокаивает. Они считают принятые ими меры достаточными для предотвращения попытки самоубийства. Гиммлера направляют в камеру. Прибывший из штаба Монтгомери полковник Мэрфи требует осмотреть рот арестованного. Гиммлера доставляют для повторного обыска. Предлагают открыть рот. Но рейхсфюрер СС быстро сдавливает челюсти: что-то явно хрустнуло, и Гиммлер упал, словно пораженный молнией. Вторая ампула была мастерски вмонтирована позади зубов.

Неизвестный солдат, бросив последнюю лопату земли на могилу первого палача «третей империи», удовлетворенно сказал: - Пусть

Червь возвращается к червям

Гессом и часто обращается к нему. От него исходили все важнейшие директивы всем партийным организациям. А Кейтель? Какие последние слова нашел он, чтобы объяснить свои престу... Чуть заметный кивок Лоренса и все опускаются на свои места. Он идет выпрямившись, как свеча.

Исполнение приговора

Исполнение приговора. Первым привели Риббентропа. Он был в состоянии полной прострации, с тр... Пастор прочитал короткую молитву, и тут же последовала казнь. Сержант Вудд делал свое дело с поразительной четкостью и в течение пол... Их тела были привезены в Мюнхен и сожжены в крематории, а прах развеян...

заключение 11 лет, освободился Функ. Еще раньше, 1954 году, был помилован Нейрат, умерший через 2 года после помилования. В 1958 году выпушен из-под стражи Редер, а его преемник на посту главнокомандующего гитлеровским флотом Дениц полностью отбыл срок наказания и был освобожден в 1056 году. В 1966 году, после двадцатилетнего заключения освобождены Шпеер и Ширах. В настоящее время Шпандау продолжает служить пристанищем лишь для Гесса, который должен остаться там пожизненно.

Материалы Нюрнбергского процесса и сегодня остаются острейшим орудием в борьбе за мир против агрессоров. Им еще чуждо понятие «архив». Нюрнбергский процесс стол водоразделом в истории международного права. Приговор Международного трибунала покончил не только с наиболее тяжкими военными преступниками, но, что гораздо важнее с вековой безнаказанностью агрессии и агрессоров. Да, материалы Нюрнбергского процесса живучи! Это почувствовали на себе и Эрих Кох – палач Польши и Украины, и Оберлендер, зверствующий на оккупированных советских территориях, и Эйхман, на чьей совести 6 миллионов уничтоженных евреев. Эриха Коха и Адольфа Эйхмана по материалам Нюрнбергского процесса судили и приговорили к смертной казни.

Оберлендера, пригревшегося было на посту министра в Бонне, под давлением разоблачительных документов Нюрнбергского процесса Аденауэр был вынужден уволить в отставку. Нюрнбергский приговор – это домоклов меч, который всегда будет висеть над головами тех, кто вновь попытался бы нарушить спокойствие народов и ввергнуть человечество в новую войну.

После оглашения приговора, когда все покинули зал суда, один французский журналист сфотографировал уже пустую скамью подсудимых. Глядя на эту фотографию в подсознании невольно всплывают слова: - Помните уроки истории, господа! Не забывайте Нюрнберг! Литература 1. А.И. Полторак «Нюрнбергский эпилог». 2. «Нюрнбергский процесс» - сборник материалов в 8 томах, т. 1. 3. Б. Полевой «В конце концов».