Перевод с английского Р. К. Сергачева

Пища Богов

Copyright: Перевод с английского Р. К. Сергачева,

Издательство Трансперсонального Института, Москва 1995

Оглавление

От редактора. 5

Предисловие к русскому изданию. 7

От автора. 7

Введение: манифест “за новый взгляд на психоактивные вещества”. 8

Мучительная переоценка. 9

Возрождение архаичного. 10

Новый манифест. 11

Наследие владычества. 12

I Рай. 13

Глава 1.Шаманизм: становление места действия. 13

Шаманизм и обычная религия. 13

Техники экстаза. 14

Мир, сотворенный языком. 15

Реальность высших измерений. 15

Сердце шаманизма. 16

Шаманизм и утраченный мир архаичного. 17

Глава 2. Магия в пище. 18

История с волосатыми приматами. 19

Вы — то, что вы едите. 19

Симбиоз. 20

Новый взгляд на человеческую эволюцию. 21

Подлинное утраченное звено. 24

Три крупных шага человеческой расы. 24

Размежевание с Ламарком. 25

Вкусы приобретенные. 26

Глава 3. Поиск первоначального древа познания. 27

Галлюциногены как подлинное утраченное звено. 27

Поиск древа познания. 28

Отбор кандидатов. 29

Пра-растение. 30

Что такое растительные галлюциногены. 31

Трансцендентное иное. 32

Глава 4. Растения и приматы: почтовые открытки из каменного века. 32

Уникальность человека. 33

Познавательная способность человека. 34

Превращения обезьян. 34

Возникновение человеческого воображения в доисторическую эпоху. 35

Стереотипы и понимание. 35

Катализатор сознания. 37

Плоть стала словом. 38

Женщины и язык. 38

Глава 5. Привычка как культура и как религия. 39

Экстаз. 40

Шаманизм как катализатор общества. 41

Монотеизм. 42

Патологический монотеизм. 43

Сексуальность в архаичном. 43

Ибогаин среди фангов. 43

Различия в сексуальной политике. 44

Глава 6. Высокие равнины рая. 45

Тассильское плато. 46

Круглоголовая цивилизация. 48

Рай найден?. 48

Культура утраченного звена. 51

Африканские истоки. 53

Чатал-хююк. 53

Коренное отличие. 57

Растительный разум. 59

Холизм Геи. 59

II Потерянный рай. 60

Глава 7. Поиски сомы - главной загадки “Вед”. 60

Соприкосновение с разумом за природой. 60

Сома— что это?. 61

Хаома и Зороастр. 63

Хаома и гармалин. 64

Теория Уоссонов о мухоморе. 65

Возражения по поводу мухомора. 65

Уоссон:его противоречия и другие грибные кандидаты в сому. 67

Peganum Harmala в качестве сомы. 68

Сома как мужское лунное божество. 69

Сома и крупный рогатый скот. 69

Сомнения Уоссона. 70

Аргумент, более правдоподобный. 71

Индоевропейцы. 71

Глава 8. Сумерки в раю: Минойский Крит и элевсинские мистерии. 72

Забвение тайны. 73

Падение Чатал-Хююка и период царствований. 73

Фантазии о грибах в минойский период. 74

Миф о главке. 75

Мед и опий. 76

Связь с Дионисом. 77

Мистерии в Элевсине. 77

Мистерия психоделическая?. 79

Теория эрготизированного пива. 79

Псилоцибиновая теория Грейвса. 81

Водораздел истории. 81

Глава 9. Алкоголь и алхимия духа. 81

Ностальгия по раю. 81

Алкоголь и мед. 82

Вино и женщина. 83

Натуральные и синтетические средства. 83

Алхимия и алкоголь. 84

Алкоголь как бич. 86

Алкоголь и женское начало. 86

Сексуальные стереотипы и алкоголь. 87

Глава 10. Баллада о грезящих ткачах: конопля и культура. 87

Гашиш. 88

Скифы. 88

Индия и Китай. 89

Конопля как определенный культурный,стиль. 89

Конопля в истории. 90

Конопля и язык рассказа. 91

Ориентомания и конопля в Европе. 92

Конопля и Америка xix века. 93

Различные отношения к конопле. 94

Фитц Хью Ладлоу. 94

Конопля в xx веке. 95

III Ад. 96

Глава 11. Довольства пеньюара: сахар, кофе, чай и шоколад. 96

Расширение наших вкусов. 96

Жизнь без вкуса, без остроты. 97

Появление сахара. 98

Пристрастие к сахару. 99

Сахар и рабство. 100

Сахар и стиль владычества. 101

Наркотики изыска. 102

Кофе и чай: новая альтернатива алкоголю. 102

Чай заварил революцию. 103

Эксплуатационные циклы. 103

Кофе. 104

Против кофе. 104

Шоколад. 105

Глава 12. Дым вам в глаза: опий и табак. 106

Парадокс отношений. 106

Европу знакомят с курением. 107

Давняя прелесть опия. 107

Опий алхимический. 109

Табак на новой сцене. 109

Табак шаманский. 110

Табак как знахарское средство. 111

Против табака. 112

Табак торжествует. 112

Опиумные войны. 113

Опий и культурный стиль: Де Квинси. 114

Начало психофармакологии. 115

Глава 13. Синтетические средства: героин,кокаин, а также телевидение. 116

Сильные наркотики. 116

Кокаин: белый ужас. 117

За кокаин. 119

Современная антинаркотическая истерия. 119

Наркотики и правительства. 120

Наркотики и международные разведывательные службы. 121

Электронные наркотики. 122

Скрытый увещеватель. 123

IV Рай, вновь обретенный?. 123

Глава 14. Краткая история психоделиков. 123

Галлюциногены нового света. 124

Аяхуаска. 126

Отец психофармакологии. 127

Радости мескалина. 127

Современный Ренессанс. 128

Шепоток о каком-то грибе нового света. 129

Открытие ЛСД. 129

Ящик Пандоры открыт. 130

ЛСД и психоделические шестидесятые. 131

Ричард Шульц и растительные галлюциногены. 133

Лири в гарварде. 133

Псилоцибин: психоделики в семидесятые. 134

Скрытый смысл психоделиков. 134

Понимание данной проблемы обществом. 135

Глава 15. Предвосхищение рая архаичного. 135

Реальные варианты выбора. 135

Факты в пользу галлюциногенных триптаминов. 136

Как это ощущается?. 137

Ответ уже есть. 137

Рассмотрим осьминогов. 138

Искусство и революция. 138

Расширение сознания. 139

Война наркотикам. 140

Гиперпространство и свобода человека. 140

Что тут нового. 141

Опыт ДМТ. 141

Гиперпространство и закон. 143

Встречи с замечательным сверхразумом. 143

Возвращение к нашим истокам. 145

Вклад фундаментализма. 146

Вопрос легализации. 146

Скромное предложение. 147

Эпилог:глядя вовне и внутрь в море звезд. 148

Если не мы. то кто? Если не теперь. то когда?. 148

Найти выход. 149

От лугопастбищных угодий к звездам. 149

В видении мы ждем самих себя. 150

Словарь. 150

Структурные типы основных галлюциногенов. 152

Библиография. 155

От редактора.

Предисловие к русскому изданию.

Мне весьма приятно узнать, что мои размышления наконец-то переводятся на русский язык. Идеи “Пищи богов”, как мне кажется, являют собой усилие слить экстравагантное чувство мистического и таинственного с диалектикой науки и рационального исследования природы. То же самое сочетание я нахожу во многих моих русских друзьях — прелестную напряженность между романтическим мечтателем и трудолюбивым техником и инженером. Отсюда моя надежда на то, что в России эти идеи смогут найти дружественную аудиторию, способную развить мои прозрения в апеллирующую к широким кругам точку зрения. Россия как общество, которому приходиться выстраивать себя заново, может многому научиться из ошибок, допущенных на Западе в вопросах научного исследования психоактивных веществ (drugs) {Слово “drug” имеет в английском языке много значений: лекарство, медикамент, снадобье, наркотик, психоактивное вещество (средство) и будет переводиться соответствующим русским словом в зависимости от контекста. — прим. перев.} и формирования относящейся к ним социальной политики. Я надеюсь, что моя книга будет содействовать созданию общества со зрелым и знающим отношением к силе и возможностям психоделического опыта и растениям, его дающим.

Теренс Маккенна

Оксидентел, Калифорния апрель 1994 г.

КЭТ, ФИННУ И КЛИЕ

От автора.

Введение: манифест “за новый взгляд на психоактивные вещества”.

Призрак является планетарной культуре — призрак психоактивных веществ. Определение человеческого достоинства, созданное эпохой Возрождения и развитое в демократические ценности западной цивилизации, кажется, находится на грани забвения. Средства массовой информации подробно рассказывают о том, что человеческая склонность к одержимому поведению и пристрастию заключила сатанинский союз с современной фармакологией, маркетингом и скоростными средствами передвижения. Прежде незаметные формы потребления продуктов химии ныне свободно соревнуются на практически нерегулируемом мировом рынке. Легальные и нелегальные вещества, способствующие одержимому поведению, держат в рабстве целые правительства и народы третьего мира.

Ситуация эта не нова, но она ухудшается. До сравнительно недавнего времени международные картели наркотиков были обычным порождением правительств и разведывательных служб, отыскивающих источники “незаметных” средств для финансирования ими же самими утвержденных видов одержимого поведения. /См. книгу Альфреда Маккоя “Политика героина в Юго-восточной Азии” (McCoy A. W., The Politics of Heroin in Southeast Asia, New York: Harper Colophon Books. 1972). где на стр. 16 говорится: “При снижении спроса {на героин} до самого низкого уровня за пятьдесят лет и замешательстве среди международных синдикатов правительство США имело уникальную возможность устранить пристрастие к героину — главную социальную проблему Америки. Однако вместо того чтобы нанести смертельный удар этим преступным синдикатам, правительство США — через ЦРУ и его предшественника во время войны УСС (Управление стратегических служб — прим. ред.) — создало ситуацию, которая дала возможность сицилийско-американской мафии и корсиканскому “подполью” восстановить международную торговлю наркотиками.

Сегодня эти картели, в связи с беспрецедентным ростом спроса на кокаин, обратились в диких слонов, перед мощью которых даже их создатели начинают чувствовать себя неуютно. /Victor Marchetti, John D. Marks. The CIA and the Cult of Intelligence, New York: Knopf. 1974). p. 256. См. также: Н. Kruger (1980). A. W. McCoy (1972).

Нам предстает грустное зрелище “наркотических войн”, которые ведут правительственные учреждения, обычно парализованные летаргией и бездействием или же пребывающие в явном сговоре с международными картелями наркотиков, которые они официально обещают истребить.

Невозможно пролить свет на эту эпидемию потребления психоактивных веществ и злоупотребления ими, если мы не предпримем беспристрастную переоценку нашей теперешней ситуации и не исследуем некоторые из давних, почти забытых видов опыта и поведения, связанных с психоактивными средствами, растениями и снадобьями. Важность этой задачи невозможно переоценить. Совершенно очевидно, что приватное применение психоактивных веществ, легальных и нелегальных, будет все более и более становиться частью будущего становящейся мировой культуры.

Мучительная переоценка.

Возрождение архаичного.

Новый манифест.

Наследие владычества.

I Рай.

Глава 1.Шаманизм: становление места действия.

Раонги тихо сидел в угасающем свете огня. Он чувствовал, как тело изгибается глубоко внутри, напоминая своими изгибами картину глотания у угря. Когда мысль эта у него оформилась, в затемненном пространстве за закрытыми веками послушно возникла голова угря, но великоватая и омытая голубоватым светом.

О Мать-дух первого водопада...

Праматерь первых рек...

Покажись, покажись.

В ответ на эти голоса затемненное пространство за медленно вращающимся образом угря наполнилось искрами; волны света вздымались все выше и выше в сопровождении какого-то нарастающего рева.

“Это — первая мариа”. — Этот голос принадлежит Манги — старшей шаманке селения Ярокамена. — “Она сильна. Так сильна”.

Манги безмолвствует, пока видения исчезают над ними. Они на краю Вентури — мира реального, голубой зоны. Шум падающего дождя снаружи неузнаваем. Шелест сухой листвы смешивается со звуком далеких колоколов. Звон их кажется больше похожим на свет, чем на звук.

* * *

До сравнительно недавних пор практика Манги и ее уединенного амазонского племени была повсюду типичной религиозной практикой. Лишь в последние несколько тысячелетий теология и ритуал перешли к более сложным, но не всегда более полезным формам.

Шаманизм и обычная религия.

Техники экстаза.

Мир, сотворенный языком.

Реальность высших измерений.

Сердце шаманизма.

Шаманизм и утраченный мир архаичного.

Глава 2. Магия в пище.

Много дней в Лисьем Клане собирали и запасали необычайно большое количество пищи. Узкие полоски мяса газелей коптили до наступления сумерек. Дети собирали сладкие травы и куколки насекомых. Женщины собирали яйца — все больше и больше яиц. Яйцами занималась Лами, тщательно следившая за выполнением поставленной перед ней задачи. Помимо всего прочего, разве не она дочь Хозяйки Всех Птиц? Яйца надо было осторожно складывать в открытые плетеные корзины. Потом их переносили на голове некоторые из самых ответственных девушек. Ритуал обмена пищей обычно происходил, когда люди Лисьего Клана — люди Лами — встречались с людьми Ястребов — таинственными обитателями страны вершин песчаниковых холмов. В этот день они присоединятся к тем, другим, как это бывало каждый год с незапамятных времен, ради танцев великого празднества и обмена пищей. Лами вспоминала их последний сбор, когда Венда — шаманка большинства кругов Лисьих Людей — объявила о начале праздника и его причине.

“Разделить вместе одну пищу — значит стать единым телом. Когда Ястребиный Клан ест нашу пищу, они становятся нами. Когда мы едим их пищу, мы становимся ими. Вкушая пищу других, мы становимся едины”. Венда с высохшей грудью и сгорбленной спиной казалась Лами совсем древней. Никто, в том числе и она сама, не помнил, сколько ей лет, и слово ее редко подвергалось сомнению членами группы. Лами осторожно подняла свою ношу: если Люди Ястребов хотят яиц, то будут им яйца.

* * *

Способы, которыми люди потребляют растения, пищу и психоактивные вещества, вызывают смену ценностей у индивидов и в конечном счете — у целых обществ. Употребление одной пищи делает нас довольными, другой — сонными, а какой-то еще — бодрыми. Мы веселы, беспокойны, возбуждены или, наоборот, подавлены в зависимости от того, что поели. Общество молчаливо поощряет поведение, соответствующее принятым в нем нормам, тем самым поощряя потребление определенных веществ, вызывающих приемлемое поведение.

Подавленность или яркая выраженность сексуальности, способность к деторождению и сексуальная потенция, степень остроты зрения, чувствительность к звуку, скорость моторных реакций, темпы созревания и сама продолжительность жизни — вот лишь некоторые из животных характеристик, на которые может повлиять включение в пищу растений с экзотической химией. Символическая деятельность, способность к языкам и чуткость к общественным ценностям у людей могут также меняться под влиянием психически и физиологически активных метаболитов. Для подтверждения этого вывода достаточно провести ночь, наблюдая за поведением посетителей какого-нибудь бара для холостяков. И конечно, в гонке за парой всегда высоко ставились лингвистические способности возможного партнера, о чем свидетельствует постоянное внимание к его манере говорить и к тому, как он начинает свою речь.

Говоря о тех или иных психоактивных веществах, мы склонны сосредоточиваться на эпизодах опьянения. Но многие из таких веществ обычно потребляются в допороговых дозах или дозах, достаточных для поддержания определенного состояния; хорошими примерами такого потребления из нашей культуры являются кофе и табак. Результатом всего этого является своеобразная “атмосфера опьянения”. Подобно рыбе в воде, люди в той или иной культуре плавают в фактически незримой среде культурно-санкционированных, но искусственных состояний сознания.

Языки кажутся незримыми для людей, говорящих на них. Тем не менее, для тех, кто их использует, они создают основу реальности. Проблема ошибочного принятия языка за реальность в повседневном мире известна слишком хорошо. Потребление же растений — пример сложного языка химических и общественных взаимодействий. Однако большинство не осознает влияния растений на нас и нашу реальность отчасти оттого, что мы забыли о том, что растения всегда были посредниками в культурном отношении между человеком и миром в целом.

История с волосатыми приматами.

Вы — то, что вы едите.

Симбиоз.

Новый взгляд на человеческую эволюцию.

Подлинное утраченное звено.

Три крупных шага человеческой расы.

Размежевание с Ламарком.

Вкусы приобретенные.

Глава 3. Поиск первоначального древа познания.

Он покинул смутное мерцание племенного костра и отошел на несколько шагов помочиться. Звук собственного голоса был низким и горловым: “Ни-ни-ни-ни-ни-и-и”. Та, Кто Кормит Нас, казалась необычайно могучей этой лунной ночью последнего полнолуния перед осенним равноденствием. Зачарованный ландшафтом, преображенным опьянением и лунным светом, он отошел подальше от шума домашней сцены.

Галлюциногены как подлинное утраченное звено.

Поиск древа познания.

Отбор кандидатов.

Пра-растение.

Что такое растительные галлюциногены.

Трансцендентное иное.

Глава 4. Растения и приматы: почтовые открытки из каменного века.

Ифи было больше лет, чем пальцев на обеих его руках. Теперь он приближался к возрасту, когда присоединится к охотникам у их огня. Тот краткий путь от детской хижины до огня охотников у хижины для пения, хижины настоящих мужчин, был большим шагом. И то был долгий путь — путь не через пространство, а через время. Много лет его вели к этому дню: тут были часы занятий по обучению выпадам с дротиком — затвердевшими в огне палками, служившими для ребят моделью оружия, — бесконечные наставления Докну в выслеживании, в чтении знаков погоды, в постоянном узнавании ветров. И наставления в магии охоты. Мальчик подавил желание потрогать талисман, который приготовила для него мать и который свисал теперь с шеи. Он не двигался. Ум как бы отдалился от места происшествия, глядя на него как бы сверху и чуть-чуть со стороны. Он находился в таком состоянии уже более полусуток. Не двигаясь, почти не мигая. “Это принесет тебе дар безмолвия. И силу!” Он припомнил мыльный вкус срезанной коры корня, когда он одолел его под бдительным взором своего учителя Докну. “От этого ты станешь невидимым, малый брат, — сказал тот тихим голосом, добавив: — Убивай чисто, точно. Тогда ты почтишь наших предков”. Ифи чувствовал, что теперь момент истины близок. Его, находящегося под действием тогна — растения, дающего способность сидеть тихо, — привели в это заброшенное место и велели ждать у свежей туши зебры. Докну, отец и братья отца пожелали ему добра, смеясь, давая обещания и используя какие-то новые и незнакомые слова для описания того, как примут его женщины, если он сумеет преуспеть. Слова эти на какое-то время возбудили его, затем он устроился в своей засаде. Тогна сделала это для мальчика чем-то удивительно легким. Тело казалось неподверженным усталости, а ум бездействовал, наслаждаясь плавающими в голове картинами из рассказанных у огня историй и случаев. Вдруг, хотя у него и волосок не шевельнулся, ум Ифи пришел в полное бодрствование: вблизи что-то послышалось. Вот снова! Со стороны усеянного галькой сухого русла за тамариском, под которым он ждал, исходил какой-то сухой звук: “Чав, чав”.

Ифи не чувствовал ни страха, ни ужаса перед тем, что он вот-вот увидит. Он не двигался. Львица была огромной и со своей бесшумной вкрадчивостью осторожнее всех животных в стране Великих Охотников. Думая, что он — всего лишь валун или дерево, Ифи наблюдал. Львица была от него не более чем в два его роста. Утратив бдительность, она двинулась вперед на запах — обнюхать кровавую ляжку зебры. В этот миг из самого центра средоточия глубиной в сотни поколений Ифи нанес удар — он ударил точно, легко, сбоку спины, прямо под лопатку. Рев смешанной боли и ярости поразил слух. Так велика была сила удара мужа-юнца, что львица была пригвождена к земле на какое-то мгновение, вполне достаточное, чтобы Ифи успел отскочить от когтей умирающего животного. Животы клана будут набиты в эту ночь, а охотники примут нового члена в свой шумливый привилегированный круг.

* * *

Пример этот поясняет, как некое полезное растение, в данном случае мощный стимулятор, после его открытия может быть включен в диету и дать таким образом определенное преимущество в адаптации. То или иное растение могло придавать силу и живость и обеспечивать тем самым успех в охоте и стабильный запас пищи.

Данному лицу или группе гораздо меньше угрожали те факторы среды, которые прежде ограничивали продолжительность жизни, а значит, и рост популяции в целом. Труднее понять, каким образом сходные, но иные преимущества в адаптации могли обеспечивать растительные галлюциногены. Эти соединения не служат, к примеру, катализаторами приведения иммунной системы в высшие состояния активности, хотя данный эффект и может наблюдаться в качестве вторичного. Они, скорее, являются катализаторами сознания — той своеобразной способности саморефлексии, которая достигла наиболее очевидного выражения в людях. Они, однако, не являются причиной сознания как некой обобщенной функции, присутствующей в какой-то степени во всех формах жизни. Катализ — это ускорение процессов, которые уже происходят.

Едва ли можно сомневаться в том, что сознание, подобно способности сопротивляться болезни, дарует огромные адаптивные преимущества тому, кто им обладает. В поисках причинного агента, способного обеспечить синергию познавательной активности и тем самым сыграть определенную роль в возникновении гомини-дов, исследователи могли бы давным-давно обратиться к растительным галлюциногенам, не будь мы так склонны упорно избегать идеи о том, что нашему высокому положению в иерархии природы мы как-то обязаны влиянию растений или каких-то других естественных сил. Так же как век XIX согласился с мнением о происхождении человека от обезьяны, так и нам придется теперь согласиться с фактом, что обезьяны эти находились под действием психоактивных веществ. Употребление этих веществ, кажется, является нашей уникальной особенностью.

Уникальность человека.

Познавательная способность человека.

Превращения обезьян.

Возникновение человеческого воображения в доисторическую эпоху.

Стереотипы и понимание.

Катализатор сознания.

Плоть стала словом.

Женщины и язык.

Глава 5. Привычка как культура и как религия.

Обычная деятельность небольшой группы кочевых пастухов через определенные промежутки времени, вероятно, совпадающие с фазами Луны, прекращалась. Дожди в тропиках следовали, как правило, за новолунием, принося обилие грибов. Все происходило по ночам; ночь — время магических проекции и галлюцинаций, и поэтому видений легче достигнуть в темноте. Присутствовал весь клан — и старые, и малые. Старшие, в особенности шаманы, обычно женщины, но нередко и мужчины, скупо выдавали каждому положенную дозу. Каждый из членов клана стоял перед группой и задумчиво жевал, а затем проглатывал тело Богини, прежде чем вернуться на свое место в кругу. Звуки костяных флейт и барабанов вплетались в распевы. Танцы в ряд, с тяжелыми притопываниями запускали энергию первой волны видений. Внезапно старшие давали знак стихнуть.

В неподвижной тьме каждый ум следует своей тропой из искр в кустарник, тогда как некоторые тихо причитают. Они чувствуют страх и преодолевают его общими усилиями. Они испытывают облегчение в соединении с чудом, которые им дарят видения; некоторые спонтанно приближаются к находящимся рядом в простом порыве расположения, с импульсом близости или испытывая эротическое желание. Человек не ощущает никакой дистанции ни между собой и всем остальным кланом, ни между кланом и всем миром. Тождество растворяется в высшей бессловесной истине экстаза. В том мире все разделения преодолены. Есть лишь Единая Великая Жизнь; она зрит себя в игре, и она радостна.

* * *

Влияние растений на развитие культуры и сознания не было исследовано достаточно обстоятельно, хотя в сжатой форме эта идея появляется у Р. Гордона Уоссона в книге “Дорога в Элевсин”.Уоссон не комментирует возникновение саморефлексии у гоминидов, но намекает на галлюциногенные грибы как на причину появления проснувшихся духовно человеческих существ и возникновения религии. Уоссон считает, что всеядные люди, занятые поисками пищи, рано или поздно встретились бы с галлюциногенными грибами или другими психоактивными растениями в своем окружении.

Когда человек тысячи лет назад вышел из своего звероподобного прошлого, в эволюции его сознания был определенный этап, когда обнаружение гриба (или это было какое-то высшее растение?) с чудесными свойствами было для него открытием, настоящим детонатором для его души, пробуждающим в нем чувство благоговения и почтения, нежности и любви, на какую он только способен, — все те чувства и добродетели, какие человечество считает с тех пор наивысшим атрибутом своего рода. Гриб позволил ему видеть то, что не может видеть око смертного. Как правы были греки, окружая эту Мистерию, этот напиток, тайной и строгим надзором!.. Быть может, мы со всем своим современным знанием не нуждаемся больше в этом божественном грибе. Или нуждаемся в нем еще больше, чем когда-либо? Некоторых шокирует, что даже ключ к религии можно свести к простому снадобью. С другой стороны, снадобье это и теперь столь же таинственно, как и прежде, — “подобно ветру, который приходит неведомо откуда и неведомо для чего”. И от простого снадобья приходит невыразимое — экстаз. Это не единственный случай в истории человечества, когда нечто скромное порождало божественное. / R. Gordon Wasson. Albert Hofmann, and Cart Ruck, The Road to Eleusis (New York: Harcourt Brace Jovanovich, 1978) p. 23/

Рассеянные по африканским лугопастбищным угодьям, грибы были бы особенно заметны для голодных глаз из-за их приятного запаха, необычной формы и цвета. Однажды испытав состояние сознания, вызываемое грибами, люди — добытчики пищи — обращались бы к ним вновь и вновь, чтобы снова испытать их чарующую новизну. Процесс этот создавал бы то, что К. Уодингтон назвал “креодом” /С. H. Waddington. The Nature of Life (London: Alien & Unwin. 1961)/— определенным направлением развития деятельности, которое мы называем привычкой.

Экстаз.

Шаманизм как катализатор общества.

Монотеизм.

Патологический монотеизм.

Сексуальность в архаичном.

Ибогаин среди фангов.

Различия в сексуальной политике.

Глава 6. Высокие равнины рая.

Анги с сестрой и другими девочками-родственницами толпились у входа в храм. Покрывало из воловьей кожи, обычно скрывающее от глаз внутренность храма, было снято. Было время празднества, прославляющего щедрость Великой Богини. Выдающиеся женщины городка с пропитанными жиром волосами и серовато-голубым церемониальным пеплом на грудях и бедрах стояли на коленях вокруг украшенного гирляндами, застывшего в экстазе образа Богини и пели. Она сияла возлежащая, опираясь на рог, осыпанная охапками цветов и подношений из сосновых орешков. В мерцающем свете множества ламп юные наблюдательницы никогда еще так явственно не видели, что это не сама Богиня во всем богатстве своего образа — беременная, восстающая и впадающая в сон, — а деревянная статуя с вкраплениями тонкого обсидиана, которым город был так знаменит, и покрытая слоями красящего вещества и жира до такой степени, что она сияла тем же блеском черного дерева, что и кожа у людей города.

В небольшом открытом пространстве у ног Богини три шаманки высшего — самого тайного — порядка медленно танцевали в костюмах ястребов, и их завораживающие тени смешивались с такими же ястребами, изображенными на побеленных стенах. К завершению танца из стенной ниши принесли богато расписанные деревянные сосуды с крышками и освободили от покрывал из крашеной плетеной ткани. Все присутствующие, даже наши маленькие девчонки-наблюдательницы у входа, знали, что внутри — гриб, то есть Та, у которой Множество Имен. И причастие это показали и распределили для поедания среди присутствующих женщин. Для девочек это была редкая привилегия быть незамеченными и таким образом лицезреть таинственную Мать Урожая — то был поистине знак их возвышения на уровень женщины. Каждая знала, что пройдет немного лет и она займет свое место посвящаемой в ритуал, который они сейчас видели, но не понимали. Хотя Анги было всего восемь, а сестре Слинге шесть лет, Анги знала: то, что видят они, никогда не видел ни один мужчина города. Мистерии мужчин были иные, тоже тайные, тоже такие, о которых не говорят.

Тассильское плато.

Круглоголовая цивилизация.

Рай найден?

Культура утраченного звена.

Африканские истоки.

Чатал-хююк.

Коренное отличие.

Растительный разум.

Холизм Геи.

II Потерянный рай.

Глава 7. Поиски сомы - главной загадки “Вед”.

Наш нынешний планетарный кризис более глубок, чем любой из прежних исторических кризисов, а потому решения наши должны быть более радикальными. Растения и возобновление наших отношений с растениями, свойственных Архаичному, — вот что может служить организационной моделью для жизни в XXI веке, точно так же, как в качестве ключевой модели конца XX века выступает компьютер.

Нам нужно мысленно вернуться к тому последнему здравому моменту, какой когда-либо был нам известен, а затем уже действовать, исходя из предпосылок, которые были в тот момент уместны. Это означает возврат во времени к моделям, которые были успешными 15—20 тысяч лет назад. Такое смещение точки зрения позволит нам увидеть растения как нечто большее, чем пищу, укрытие, одежду и даже источник образования и религии; они станут моделью процесса. Они, помимо всего прочего, являют собой пример симбиотической связи и эффективного источника обновления и хозяйствования.

Если мы признаем, что возрождение Архаичного будет определенной сменой парадигмы и что мы, вернувшись к очень старым моделям, действительно можем создать упорядоченный мир, вновь обретший качества, свойственные женскому началу, чуткий в экологическом отношении, то мы должны согласиться с тем, что понадобится нечто большее, чем какие-то политические призывы. Чтобы быть эффективным, возрождение Архаичного должно опираться на определенный опыт, который встряхнет любого и каждого из нас, потрясет до самых корней. Опыт этот должен быть реальным, всеобщим, поддающимся обсуждению.

Мы можем начать перестройку мысли, объявив допустимым и законным то, что так долго отрицали. Давайте объявим Природу законной. Идея каких-то нелегальных растений, растений вне закона, оскорбительна, да и, первую очередь, смешна.

Соприкосновение с разумом за природой.

Сома— что это?

Хаома и Зороастр.

Исчезновение сомы, быть может, произошло оттого, что новая, реформистски ориентированная, религия Зороастра, установившаяся около 575 г. до н. э. и бывшая тогда господствующей на Иранском плоскогорье, предпочитала репрессивный подход к древнему таинству с богоподобными полномочиями. Зороастр говорил об Ахура-Мазде — Творце Всевышнем, который творит святым духом своим и правит миром, разделенным между Истиной и Ложью. Сотворенные Ахура-Маздой свободны и таким образом ответственны за судьбу свою: внешний символ Истины — огонь, и огненный алтарь — центр культовой практики зороастризма. / R. S. Zahner, The Dawn and Twilight of Zoroastrianism (New York: Putnam. 1961) p. 86/ Но, как видно из следующего текста, давнее очарование сомы было трудно уничтожить.

Имеется всего два упоминания о хаоме (соме) в “Гатах” (священных стихах) Зороастра: одно говорит о дуроаосе — “отвратителе смерти”, другое намекает на “мерзость этого опьяняющего средства”. Намеки эти достаточны для доказательства того, что пьянящая хаома была у великого реформатора под запретом. Но в более поздней “Авесте” (священной книге зороастризма) хаома, подобно многим другим дэвам (богам), возвращается вновь, и, согласно “Яшне” (IX—Х вв.), является почти во всех отношениях тем же, что и сома “Вед”. / H. D. Griswold. The Religion of the Rigueda (London: Oxford University Press. 1923)/

На самом же деле Зороастр, возможно, и не собирался запрещать хаому. Быть может, он просто не одобрял жертвоприношения быков, которое было частью ритуала. Жертвоприношение быков, конечно же, было анафемой для каждого, кто осознавал связь между крупным рогатым скотом и грибами в старой религии Великой Богини. Р. Зэнер приводит убедительные аргументы относительно того, что Зороастр никогда не отменял ритуала хаомы.

В Яшнехаома готовится для удовлетворения “праведной фраваши Зороастра”. Конечно, не исключено, что зороастрийцы в период, названный нами “католическим”, привнесли великое множество языческого материала из более давней национальной религии... Насколько мы можем судить, ритуал хаомы был центральным литургическим актом зороастризма со времени создания в этой религии литургической службы; и центральное место, какое он занимал, никогда не оспаривалось. Это, однако, неверно в отношении жертвоприношения животных: в более поздние времена одни делали такие жертвоприношения, другие выступали против. / Zahner, op. cit., p. 86/

Так на что же следует опираться в поисках ботанической идентичности сомы? И в “Ведах”, и в “Авесте” сома описана как растение с висячими ветвями желтого цвета. Достигнуто общее согласие и в отношении его горного происхождения. Поскольку на Иранском плоскогорье традиция использования сомы была загнана в подполье, то нужно было искать заменители чудодейственного растения. Вероятно, выбранные заменители по внешнему виду походили на подлинную сому. Не исключено также, что технические детали ритуала были сохранены, даже если растение-заменитель не вполне соответствовало соме. Поскольку ритуал сомы был сущностью ритуала “Вед”, необходимо было три отжатия растения в день, чтобы почтить богов, а это значит, что требовалось большое количество сырья. Но самое важное — ни одно растение не могло быть заменителем сомы, если только оно само не было визионерским экстатическим опьяняющим средством, достойным описания в таких витиеватых выражениях, какие приводятся ниже.

Туда, где свет вечный, в мир, где солнца место, в тот мир бессмертный, нетленный, возьми меня, о сома...

Там, где вольная жизнь, в третьем небе небес, где сияют миры и лучатся, там бессмертным ты сделай меня...

Там, где счастье, восторг, там, где радость с довольством живут, где достигнуты все желанья желания нашего, там бессмертным сделай меня. / George W. Cox, The Mythology of the Aryan Nations (London: C. Kegan Paul. 1878). pp. 387—388/

Хаома и гармалин.

Теория Уоссонов о мухоморе.

Возражения по поводу мухомора.

Уоссон:его противоречия и другие грибные кандидаты в сому.

Peganum Harmala в качестве сомы.

Сома как мужское лунное божество.

Сома и крупный рогатый скот.

Сомнения Уоссона.

Аргумент, более правдоподобный.

Индоевропейцы.

Глава 8. Сумерки в раю: Минойский Крит и элевсинские мистерии.

В отсутствие партнерской общины и с утратой психоактивных растений, стимулирующих и сохраняющих партнерство, в обществе владычества вполне естественно появляется ностальгия по раю. Забвение первоначального катализатора возникновения саморефлексии и языка — содержащего псилоцибин гриба Stropharia cubensis — было длительным процессом, состоящим из . четырех четко выраженных стадий. Каждая стадия представляет собой дальнейшее ослабление осознания силы и божественного смысла, кроющихся в этой тайне.

Первым шагом в сторону от симбиоза партнерства “человек— грибы”, характеризовавшего ранние скотоводческие общества, было введение других психоактивных растений — заменителей первоначального гриба. Их психоактивность может колебаться от психоактивности, равной по глубине опьянения псилоцибиновому грибу Stropharia cubensis(как в случае классических галлюциногенов тропиков Нового Света), до сравнительно тривиальных. Примером последних является использование в качестве заменителей сомы эфедры, какого-нибудь стимулятора или забродившего меда.

Забвение тайны.

Падение Чатал-Хююка и период царствований.

Фантазии о грибах в минойский период.

Миф о главке.

Мед и опий.

Связь с Дионисом.

Мистерии в Элевсине.

Мистерия психоделическая?

Теория эрготизированного пива.

Псилоцибиновая теория Грейвса.

Водораздел истории.

С закатом минойского Крита и его мистерий человечество шагнуло за водораздел — во все более праздный, более руководимый “эго” мир, энергии которого срастались в монотеизм, патриархат и владычество мужчин. И теперь великие, формирующие общество связи с растениями, связи прошлого Старого Света будут впредь низводиться до статуса “мистерий”, эзотерических изысканий богатых путешественников и религиозно одержимых, а позднее циничных деятелей из интеллигенции.

Когда мистерии угасли, фонетический алфавит помог подвигнуть сознание в мир, акцентирующий высказанное и письменное слово, и увести его из мира пиктографического образного понимания. Эти нововведения повысили возможность возникновения антивизионерского стиля культуры владычества. Настала темная ночь планетарной души — то, что мы зовем западной цивилизацией.

Глава 9. Алкоголь и алхимия духа.

Экстатические и оргиастические, визионерские и растворяющие всяческие границы переживания — главная тайна грибной религии — и были теми факторами, которые сохраняли в наших предках человеческое начало. Чувство общности, вызываемое грибами, сохраняло общину. Божественная, вдохновляющая сила гриба выражалась через бардов и певцов. Обитающим в грибе духом движима была рука резчика по кости и художника, расписывающего камень. Такие вещи были обычным явлением Эдемского мира Богини. Жизнь протекала не так, как мы обычно представляли, — на грани тупого скотства, — а скорее происходила в области спонтанного магического и лингвистического выражения, которое сегодня возникает у нас лишь краткими проблесками в кульминационные моменты экспериментального опьянения, а тогда было полномочной и всеобъемлющей реальностью: присутствием Великой Богини.

Ностальгия по раю.

Алкоголь и мед.

Вино и женщина.

Натуральные и синтетические средства.

Алхимия и алкоголь.

Алкоголь как бич.

Алкоголь и женское начало.

Сексуальные стереотипы и алкоголь.

Глава 10. Баллада о грезящих ткачах: конопля и культура.

Ни одно растение не было постоянным спутником человечества дольше, чем конопля. Семена конопли и остатки веревок из нее находили в самых древних слоях многих стоянок Евразии. Конопля, имеющая прародиной самое сердце Центральной Азии, распространилась по всему миру с помощью и при посредстве человека. Ее завезли в Африку очень давно, а приспособленные к холоду виды конопли путешествовали с первопроходцами, перекинувшими сухопутный мост в Новый Свет. Благодаря своему всеобщему распространению и приспособляемости к любой среде, конопля оказала большое влияние на социальные формы и образ человека в культуре. Когда смолу растения конопли собирают в темные липкие комочки, действие их можно сравнить с действием галлюциногена, если это снадобье съесть. Это классический гашиш.

Тысячи наименований, под которыми конопля известна на сотнях языков, свидетельствуют не только об истории ее культуры и ее широчайшем распространении, но и о ее влиянии на формирующую язык способность поэтической души. Кунубу — так называют ее в одном ассирийском письме, датируемом исследователями 685 годом до н. э.; примерно сто лет спустя о ней упоминают как о каннапи — от греческого и латинского корня cannabis. Она же — банг, бенг и бандж; она же — ганджа, гангика и ганга. Аса у японцев, дагга — у готтентотов; она же — кейф, киф, керп и ма. В одном лишь американском сленге появилось невероятное количество названий конопли. Еще до 1940 года, то есть до того, как она стала составной частью общей культуры белых, конопля была известна как muggles, mooter, reefer, greefa, griffo, Mary Warner (Мария Упредитвльница), Mary Weaver (Мария-ткачиха), Mary jane, Indian hay (индийское сено), loco weed (бешеная гравка), love weed (любовная травка), joy smoke (дымок радости), giggle smoke (смешливый дымок), bambalacha, mohasky, mu, moocah. Подобные наименования были своего рода мантрами ориентированного на эмпирику религиозного подкласса поклонников веселой зеленой Богини. / См.:- Robert P. Walton, Marijuana: America's New Drugs Problem (Philadelphia: J. B. Lippincott, 1938), pp. 188—19

Гашиш.

Гашишу несколько тысяч лет, хотя неясно, в какие именно времена люди начали собирать и концентрировать в таком виде смолу конопли. Курение продуктов конопли — самый результативный и быстрый способ достижения ее эффекта — пришло в Европу довольно поздно. Фактически само курение появилось в Европе лишь после того, как Колумб возвратился с табаком из своего второго путешествия в Новый Свет.

Это довольно знаменательно: один из главных поведенческих стереотипов был неизвестен в Европе до самых недавних пор. Можно сделать замечание, что европейцы вообще-то как будто противились созданию новаторских стратегий по потреблению психоактивных веществ. К примеру, еще один способ потребления крепких растительных экстрактов — клизма — также возник в Новом Свете, у индейцев экваториальных лесов Амазонки, которым был знаком натуральный каучук. Его появление позволило экспериментировать с теми растениями, вкус которых или действие вызывали неприятие при потреблении через рот.

Невозможно сказать определенно ни того, когда коноплю впервые стали курить, ни того, было ли когда-то курение составной частью культурного репертуара народов Старого Света, потом забытой, с тем лишь, чтобы снова быть завезенной из Нового Света во времена испанских завоеваний. Так, хотя курение было неизвестно грекам и римлянам, оно, возможно, процветало в Старом Свете в доисторические времена. Во время археологических раскопок в Таиланде, в местечке Нон Нак Та, в могилах, датированных 15 000 годом до н. э., были обнаружены останки костей животных. Полая сердцевина костей выглядела так, будто свозь них многократно курили какой-то растительный материал. Излюбленным инструментом для курения конопли в Индии и по сей день является chelum — простая деревянная, глиняная или стеатитовая (сделанная из мыльного камня) трубка, которую набивают гашишем или табаком. Как давно chelum используется в Индии, вопрос спорный, но, несомненно, курение с его помощью является чрезвычайно эффективным.

Скифы.

Скифы — кочевая группа варваров центральной Азии, вступившая в Восточную Европу примерно в 700 году до н. э., — были народом, который принес потребление конопли в европейский мир. Геродот описывает их новый метод самоопьянения как что-то вроде конопляной парной.

У них есть один сорт конопли, растущий в той стране {Скифии}, очень похожий на лен, особенно по толщине и высоте стебля; в этом отношении конопля гораздо лучше: она растет и сама по себе, и как возделываемая культура... Так вот, когда скифы соберут немного семян этой конопли, они залезают под сукно {парной}, а затем кладу г семена на раскаленные докрасна камни; те же, будучи положены, курятся и дают такой пар, что никакой греческой парной бане не сравниться. Скифы, в восторге от этого пара, громко кричат. / Геродот, Труды, H. Сагу, пер. (London: George Bell and Sons. 1901), кн. IV, гл. 74/

В другом месте Геродот говорит о еще одном, сходном методе.

{Скифы} открыли другие деревья, которые дают такой плод, который они, собравшись в круг и разведя в центре костер, бросают на огонь. Вдыхая пары сгорающего плода, брошенного в огонь, они опьяняются его запахом, как греки опьяняются вином. И чем больше плодов бросают, тем больше опьяняются — до тех пор, пока не начнут танцевать и петь. / Геродот, кн. I, гл. 202/

Этот отрывок из Геродота ясно показывает, что, хотя скифы и открыли во вдыхании дымка конопли самый эффективный способ получения от нее удовольствия, они, тем не менее, оказались неспособными на творческий скачок — изобретение трубки, или chelum! Греческий травник и ученый-натуралист Диоскорид также описывал коноплю, но до тех пор, пока не была усвоена эффективная практика курения, она не посягала на европейскую и американскую культуру.

Индия и Китай.

Конопля как определенный культурный,стиль.

Конопля в истории.

Конопля и язык рассказа.

Ориентомания и конопля в Европе.

Конопля и Америка xix века.

Различные отношения к конопле.

Фитц Хью Ладлоу.

Конопля в xx веке.

III Ад.

Глава 11. Довольства пеньюара: сахар, кофе, чай и шоколад.

Давным-давно, в ситуациях истощения ресурсов и изменения климата, наши предки-протогоминиды научились испытывать естественные продукты окружающей среды на предмет пригодности в пищу. Современные приматы (вроде бабуинов) до сих пор так и поступают. К необычному или не встречавшемуся прежде источнику пищи приближаются осторожно, тщательно изучают его вид и запах, затем кладут в рот для пробы и держат во рту, не заглатывая. Спустя несколько мгновений животное принимает решение либо проглотить этот кусочек, либо выплюнуть. В течение долгих веков подобная процедура повторялась человеком несчетное число раз в ходе установления его диеты.

Очевидно, нужно было прийти к определенному балансу между исключением пищи, заведомо вредной для здоровья и снижающей репродуктивную способность индивида, и включением как можно большего количества источников питания. Логика эволюции непреклонна, и в ситуациях недостатка пищи те животные, которые способны и готовы принять больше вариантов питания, успешнее эволюционируют по сравнению с теми, которые в состоянии включить в свою диету лишь ограниченное меню. Иными словами, на то или иное животное будет оказываться давление с тем, чтобы оно расширяло круг пригодной к употреблению пищи, расширяя свои вкусы.

Расширение наших вкусов.

Жизнь без вкуса, без остроты.

Появление сахара.

Пристрастие к сахару.

Сахар и рабство.

Сахар и стиль владычества.

Наркотики изыска.

Кофе и чай: новая альтернатива алкоголю.

Чай заварил революцию.

Эксплуатационные циклы.

Кофе.

Персидский ученый XI века Авиценна, в 1037 году скончавшийся от чрезмерной дозы опия (это был первый отмеченный в истории смертный случай), одним из первых писал о кофе, хотя кофе и употреблялся до этого в Эфиопии и Аравии — странах, где кофейное дерево встречается в диком виде. На Аравийском полуострове давно было известно, что кофе — это растение с замечательными свойствами. Есть даже апокрифическая история о том, как больного Пророка посетил Архангел Гавриил (Габриэль) и предложил ему кофе в качестве целебного средства. Великий датский натуралист Линней, начавший современную научную таксономию, из-за ассоциирования кофе с арабами, назвал это растение Coffea arabica.

Против кофе.

Шоколад.

Глава 12. Дым вам в глаза: опий и табак.

Не многие растения могут заявить права на такие сложные и тесно переплетенные с людьми отношения, какие имеют опийный мак и табак. Оба растения играют главную роль в поведении, связанном с чрезвычайно высоким уровнем пристрастия, что сокращает жизнь и обременяет общество медицинскими и финансовыми заботами. Тем не менее общая позиция в отношении этих растений едва ли может быть иной. Опий нелегален в большей части нашего мира. Зоны, где произрастает мак, являющийся источником сырого опия, строго контролируются космическими спутниками с фотообзором, и ежегодно планы развития производства опия в мире тщательно изучаются правительствами, чтобы рассчитать, какую долю бюджета выделить на лечение пристрастия, на внешние усилия по искоренению и внутренние — по запрещению продуктов очищенного опия, таких, как морфий и героин.

Табак же, напротив, наверное, наиболее широко потребляемый на земном шаре растительный наркотик. Ни один народ не признал курение табака незаконным, и действительно, любая страна, которая попыталась бы сделать это, оказалась бы в конфликте с одним из самых могучих из когда-либо существовавших международных наркотических концернов. Однако бесспорный факт, что курение табака является причиной преждевременной смерти миллионов людей: рак легких, эмфизема и болезни сердца тесно связаны с курением. Табак к тому же вызывает пристрастие не меньше, чем героин, почитающийся самым сильным наркотиком. Когда об этом факте заявил ведущий хирург США Эверетт Куп, на него обрушилась целая буря насмешек и издевательств, поднятая ведущими американскими табачными компаниями и бессчетным числом их приверженцев-потребителей.

Парадокс отношений.

Европу знакомят с курением.

Давняя прелесть опия.

Опий алхимический.

Табак на новой сцене.

Табак шаманский.

Табак как знахарское средство.

Против табака.

Табак торжествует.

Опиумные войны.

Опий и культурный стиль: Де Квинси.

Начало психофармакологии.

Глава 13. Синтетические средства: героин,кокаин, а также телевидение.

Морфий был выделен в 1805 году молодым немецким химиком Фридрихом Сертюрнером. Для Сертюрнера морфий был чистейшей сутью макового растения. Он дал ему название, производное от имени греческого бога снов — Морфея. Этот успех в выделении эссенции опийного мака и вдохновил химиков на попытку выделить чистые соединения из других испытанных средств фармакологии. Средства для облегчения сердечных заболеваний были получены из наперстянки. Хинин был экстрагирован из хинного дерева и, очищеный, применялся в колониях для борьбы с малярией. А из листьев одного южноамериканского кустарника был экстрагирован новый и многообещающий местный анестетик кокаин.

Потребление морфия было ограниченным и спорадическим где-то до середины XIX века. Поначалу вне медицины он употреблялся в основном самоубийцами, но этот период был непродолжительным, и скоро морфий утвердился как новый и весьма необычный вид наркотика. В 1853 году Александр Вуд изобрел шприц для подкожных инъекций. До его изобретения врачи пользовались полыми стеблями сирени для введения веществ внутрь тела. Шприц появился как раз вовремя — чтобы быть использованным для введения морфия солдатам, раненным в американской Гражданской войне и в войне франко-прусской. Это создало определенный образец, с проявлением которого мы встретимся вновь в истории опиатов, — войной как фактором пристрастия.

К 1890 году применение морфия на полях сражений привело к значительному увеличению в Европе и США числа людей, приобретших наркотическую зависимость. Среди вернувшихся домой ветеранов Гражданской войны было столько морфинистов поневоле, что желтая пресса стала говорить о пристрастии к морфию как о “солдатской болезни”.

Сильные наркотики.

Кокаин: белый ужас.

За кокаин.

Современная антинаркотическая истерия.

Наркотики и правительства.

Наркотики и международные разведывательные службы.

Электронные наркотики.

Скрытый увещеватель.

IV Рай, вновь обретенный?

Глава 14. Краткая история психоделиков.

Психоделические растения и психоделический опыт сначала были запрещены европейской цивилизацией, потом отринуты и забыты. IV век стал свидетелем запрещения мистериальных религий — культов Бахуса (Вакха) и Дианы, Аттиса и Кибелы. Богатый синкретизм, типичный для эллинского мира, стал достоянием прошлого. Христианство восторжествовало над гностическими сектами — валентинианами, марционитами и другими, — которые были последними бастионами язычества. Эти репрессивные эпизоды в развитии западной мысли накрепко закрыли двери общения с разумом Геи. Иерархически навязанная религия, а впоследствии иерархически распределяемое научное знание заменили, какое бы то ни было прямое восприятие природного разума.

Опьяняющие средства христианской культуры владычества — как растительные, так и синтетические — неизменно были стимуляторами или наркотиками (фабричными средствами, средствами для притупления чувства тревоги и боли). Психоактивные средства в XX веке применяются лишь в медицинских целях и с целью поднятия тонуса. Но даже на Западе сохранилась тонкая ниточка воспоминания об Архаичном, иерофантском и экстатическом потенциале, содержащимся в некоторых растениях.

Сохранение в Европе на протяжении многих веков колдовства и ритуалов, связанных с психоактивными растениями, свидетельствует о том, что гнозис вхождения в параллельные измерения путем изменения химии мозга никогда не был целиком утрачен. Растения европейского ведовства — дурман вонючий, мандрагора и белладонна — не содержали индольных галлюциногенов, но, тем не менее, были способны вызывать глубокие изменения состояния сознания. Связывание в Архаичном женского начала с магической областью риска и силы явно прослеживается средневековой церковью как определенная нить.

В средние века ведьма еще была “hagazussa”, существом, сидящим на hag — изгороди, позади садов, отделявшей село от девственной дикой природы. Она была существом, живущим в обоих мирах. Как мы могли бы сказать сегодня, она была полудемонической. Со временем, однако, она утратила черты этой двойственности и все более и более превращалась в олицетворение того, что исключалось из культуры, для того лишь, чтобы в искаженном виде вернуться вновь. / Hans Peter Duerr. Dreamtime: Concerning the Boundary Between Wilderness and Civilization (Oxford: Basil Blackwell. 1985)/

То, что именно эти растения были основой для вхождения в иные измерения, было результатом сравнительно малого распространения в Европе видов, содержащих галлюциногены.

Галлюциногены нового света.

Аяхуаска.

Отец психофармакологии.

Радости мескалина.

Современный Ренессанс.

Шепоток о каком-то грибе нового света.

Открытие ЛСД.

Ящик Пандоры открыт.

ЛСД и психоделические шестидесятые.

Ричард Шульц и растительные галлюциногены.

Лири в гарварде.

Псилоцибин: психоделики в семидесятые.

Скрытый смысл психоделиков.

Понимание данной проблемы обществом.

Глава 15. Предвосхищение рая архаичного.

Давайте обратимся к выбору, доступному для тех, кто всерьез желает выправить созданное историей несоответствие нашего “эго” нам самим. Это потребует краткого обзора имеющихся возможностей для ознакомления с растительными галлюциногенами, употребляемыми ныне незападными обществами мира.

Реальные варианты выбора.

Существует, конечно же, псилоцибиновая группа, открытая Валентиной и Гордоном Уоссонами, — магические грибы центральной Мексики, которые почти определенно играли главную роль в религии цивилизаций майя и тольтеков. В группу эту входит наиболее широко распространенный гриб Stropharia cubensis, родиной которого считали Таиланд, а сейчас его находят повсюду в теплых тропиках.

Плоскогорье масатекской Мексики является местом произрастания двух видов вьюнка — Ipomoea purpuraи Turbina (ранее Rivea) corymbosa. Свойства спорыньи, заинтересовавшие Альберта Хофмана, что и привело в конечном результате к открытию им ЛСД, — это свойства сокращать гладкую мускулатуру и быть, таким образом, потенциальной помощью при родах, что было давно известно повивальным бабкам Сьерра Масатеки. Сопутствующий эффект растворения границ восприятия и наплыва визионерской информации сделали эти виды вьюнка предпочтительной заменой псилоцибиновому грибу в те времена, когда последний был недоступен. / Sophia Adamson. Through the Gateway of the Heart (San Francisco: Four Trees Press. 1985)/

Все шаманские растения, вызывающие видения, в том числе и группа вьюнков из Мексики и псилоцибиновая группа, за одними единственным исключением, оказались галлюциногенными индолами. Это единственное исключение — мескалин, принадлежащий к группе амфетаминов.

Не следует забывать и другие индолы — краткодействующие триптамины и бета-карболины. Триптамины кратковременного действия можно принимать отдельно или в сочетании с бета-карболинами. Бета-карболины, хотя и галлюциногенны сами по себе, но наиболее эффективны, когда применяются как ингибиторы моноаминоксидазы для усиления эффекта триптаминов кратковременного действия, а также для того, чтобы сделать триптамины более активными при приеме через рот.

Я не упомянул ни одного синтетического вещества, так как предпочел бы отделить растения, вызывающие видения, от того, что в популярном представлении является наркотиком. Планетарная проблема наркотиков — вопрос другого рода. Она имеет отношение к судьбам народов и преступным синдикатам, ворочающим миллионами долларов. Я избегаю синтетических средств и предпочитаю органические галлюциногены, поскольку верю, что долгая история шаманского употребления — это первый знак одобрения, на который стоит обратить внимание, когда выбираешь вещество из-за его возможного влияния на личное развитие. И если люди употребляли растение тысячелетиями, можно вполне быть уверенным, что оно не вызовет ни опухолей, ни выкидышей и не создаст никакого иного неприемлемого физического эффекта. С течением времени путем проб и ошибок происходил отбор наиболее эффективных и наименее токсичных растений для шаманского использования.

В оценке вещества уместны и другие критерии. Важно пользоваться только такими соединениями, которые не повредят мозгу, независимо от того, какое отношение физический мозг имеет к уму, он определенно имеет отношение к метаболизму галлюциногенов. Соединений, чужеродных мозгу и, следовательно, трудных для его метаболизма, следует избегать.

Один из способов решить, сколь долгой является история симбиотической связи между человеком и тем или иным растением, состоит в том, чтобы определить, насколько мягко это соединение для метаболизма человека. Если после того, как вы приняли растение, ваши глаза не фокусируются еще двое суток или трое суток ваши колени так саднят, словно их драили наждачной бумагой, то это вовсе не мягкое соединение, состоящее в удобной, как рука в перчатке, связи с человеком-потребителем.

Факты в пользу галлюциногенных триптаминов.

Как это ощущается?

Ответ уже есть.

Рассмотрим осьминогов.

Искусство и революция.

Расширение сознания.

Война наркотикам.

Гиперпространство и свобода человека.

Что тут нового.

Опыт ДМТ.

Гиперпространство и закон.

Встречи с замечательным сверхразумом.

Возвращение к нашим истокам.

Вклад фундаментализма.

Вопрос легализации.

Скромное предложение.

Эпилог:глядя вовне и внутрь в море звезд.

Если не мы. то кто? Если не теперь. то когда?

Найти выход.

От лугопастбищных угодий к звездам.

В видении мы ждем самих себя.

Словарь.

Структурные типы основных галлюциногенов.

I. Производные фенилэтиламина

R₁=R₅=H, R₂=R₃=R₄=OCH₃:

3,4,5-триметокси-фенилэтиоамин

(составная часть пейота)=мескалин

R₁=R₄=OCH₃, R₂=H, R₃=R₅=CH₃:

2,5-диметокси-4-метил-фенилизопропиламин=STP

(синтетическое вещество)

II. Производные индола

Библиография.

ADAMSON, Sophia. (1985) Through the Gateway of the Heart. San Francisco: Four Trees Press.

ALLEGRO, John M. (1970) The Sacred Mushroom and the Cross. Garden City, N. Y.: Doubleday.

AMMERMAN, Albert J. and CAVALLI-SFORZA, Luiga Lucca. (1984) The Neolithic Transition and the Genetics of Populations in Europe. Princeton: Princeton University Press.

BARTHOLIN, Thomas. (1661) Historiarum anatomicarum et medicarum rariorum. Copenhagen.

BEECHING, Jack. (1975) The Chinese Opium Wars. New York: Harcourt Brace Jovanovich.

BENDER. Ernest, editor. “R. Gordon Wasson on Soma and Daniel H. H. Ingalls' Response.” New Haven: American Oriental Society, Publication №7

BURROUGHS. William. (1959) Naked Lunch. New York: Grove Press.

BURROUGHS, William, and GINSBERG. A. (1936) The Yage Letters. San Francisco: City Lights Books.

COX, George W. (1878) The Mythology of the Aryan Nations. London: C. Kegan Paul.

DE QUINCEY, Thomas. (1822) Confessions of an English Opium-Eater. London: MacDonald.

DE SEPTCHENES. Le Clerc. (1788) The Religion of the Ancient Greeks. London: Elliot and T. Kay.

DICK, Philip K. (1965) The Man in the High Castle. London: Penguin.

DOBKIN de RIOS. Marlene. (1972) Visionary Vine: Psychedelic Healing in the Peruvian Amazon. San Francisco: Chandler.

DOYLE, Arthur Conan. (1956) The Complete Sherlock Holmes. New York: Doubleday.

DROWER, E. S. (1956) Water into Wine. London: John Murray.

DUERR, Hans Peter. (1985) Dreamtime: Concerning the Boundary between Wilderness and Civilization. Oxford: Basil Blackwell.

DUKE, James A.. AULIK. David, and PLOWMAN. Timothy. (1975) “Nutritional Value of Coca.” Botanical Museum Leaflets of Harvard University, vol. 24, no. 6.

EISLER. Riane. (1987) The Chalice and the Blade: Our History, Our Future. San Francisco: Harper & Row.

ELFERINK. Jan G. R. (1988) “Some Little-Known Hallucinogenic Plants of the Aztecs.” Journal of Psychoactive Drugs, vol. 20. no. 4.

ELIADE. Mircea. (1958) Yoga: Immortality and Freedom. New York: Pantheon.

ELIADE, Mircea. (1959) The Sacred and the Profane. New York: Harper & Row.

ELIADE, Mircea. (1964) Shamanism: Archaic Techniques of Ecstasy. Hew York: Pantheon.

EMBODEN, William. (1979) Narcotic Plants. New York: Macmillan. FAY. Peter Ward. (1975) The Opium War. New York: W. W. Norton.

FERNANDEZ. James W. (1982) Bwiti: An Ethnography of the Religious Imagination in Africa. Princeton: Princeton University Press.

FISCHER, Roland. HILL, Richard. THATCHER. Karen, and SCHUEB. James. (1970) “Psilocybin-Induced Contraction of Nearby Visual Space.” Agents and Actions, vol. 1. no. 4.

FLATTERY. David, and SCHMALTZ. Martin. (1989) Ahoy and Hard-line. Near Eastern Studies, vol. 21, Berkeley: University of California Press.

FREUD. Sigmund. (1963) The Cocaine Papers. Vine: Dunning Press.

FOURS. Peter. (1978) Hallucinogens and Culture. San Francisco: Chandler & Sharp.

GARROTE. D. A. E. (1957) The Maturing Culture: The Life and Economy of a Megalithic People in the Near East. Proceedings of the British Academy 43: 211—227.

GETTING, Fred. (1981) Dictionary of Occult, Hermetic, and Alchemical Sigils. London: Routledge & Kegan Paul.

GIMBUTAS. Marija. (1982) The Goddesses and Gods of Old Europe, 6500—3500 b.c.: Myths and Cult Images. Berkeley: University of California Press.

GRACIE. and ZARKOV. (1986) “An Indo-European Plant Teacher.” Notes from Underground 10, Berkeley.

GRAVES, Robert. (1948) The White Goddess. New York: Creative Age Press.

GRAVES, Robert. (1955) The Greek Myths. 2 vols. Baltimore: Penguin.

GRAVES, Robert. (1960) Food for Centaurs. Garden City. N. Y.: Doubleday.

GRAVES. Robert. (1964) Difficult Questions, Easy Answers. Garden City, N. Y.: Doubleday.

GRINSPOON, Lester. and BAKALAR. James B. (1979) Psychedelic Drugs Reconsidered. New York: Basic Books.

GRISWOLD. H. D. (1923) The Religion of the Rigveda. London: Oxford University Press. GROF. Stanislav. (1980) LSD Psychotherapy. Pomona, CA: Hunter House.

GROF. Stanislav. (1985) Beyond the Brain: Birth, Death, and Transcendence in Psychotherapy. New York: State of New York Press.

GUENTHER. Herbert V. (1966) Tibetan Buddhism without Mystification. Leiden. Netherlands: E. J. Brill.

HAYTER, Alethea. (1968) Opium and the Romantic Imagination. Berkeley: University of CaliforniaPress.

HENRY. Donald Owen. (1973) The Natufian of Palestine: Its Material Culture and Ecology. Ann Arbor: University Microfilms.

HERER. Jack. (1990) The Emperor Wears No Clothes. Van Nuys, CA: Hemp Publishing.

HERODOTUS. (1901) Works. H. Cary. trans. London: George and Sons.

HOBHOUSE. Henry. (1985) Seeds of Change: Five Plants That Transformed Mankind. New York: Harper & Row.

HOFFER. A.. and OSMOND. H. (1967) The Hallucinogens. New York: Academic Press.

HOFFER. A.. and OSMOND. H. (1968) New Hope for Alcoholics. New York: University Books.

HOFMANN, Albert. (1983) LSD My Problem Child. Los Angeles: Tarcher.

HOOKE. S. H. (1963) Babylonian and Assyrian Religion. Norman: University of Oklahoma Press.

HUXLEY. Aldous. (1954) The Doors of Perception. New York: Harper.

HUXLEY, Aldous. (1977) Moksha: Writings on Psychedelics and the Visionary Experience. Michael Horowitz and Cynthia Palmer, eds. New York: Stonehill.

JACOBS, Barry L. (1984) Hallucinogens: Neurochemical, Behavioral, and Clinical Perspectives. New York: Raven Press.

JARRY. Alfred. (1965) Select Works of Alfred Jarry. Roger Shattuck and Simon Watson Taylor, eds. New York: Grove Press.

JAYNES, Julian. (1977) The Origin of Consciousness in the Breakdown of the Bicameral Mind. Boston: Houghton Mifflin.

JINDRAK, K. F., and JINDRAK. H. (1988) “Mechanical Effect of Vocalization of Human Brain and Meninges.” in Medical Hypotheses, 25. pp. 17—20.

JONAS, Hans. (1966) The Phenomenon of Life. New York: Dell.

JUDD, Elizabeth. (1980) “Hallucinogens and the Origin of Language.” Sociolinguistic Newsletter, vol. ii. pp. 7—12.

JUNG, С. G. (1953) Psychology and Alchemy. London: Routledge & Kegan Paul.

KAEGI. Adolf. (1886) The Rig Veda: The Oldest Literature of the Indians. Boston: Ginn.

KERENYI. Carl. (1976) Dionysos: Archetypal Image of Indestructible Life. Bollingen Series LXV. Princeton: Princeton University Press.

KLUVER, Heinrich. (1928) Mescal, the Divine Plant and Its Psychological Effects. London: Kegan Paul.

KOESTLER, Arthur. (1967) The Ghost in the Machine. New York: Macmillan.

KRIPPNER, S., and DAVIDSON. R. (1974) “Paranormal Events Occurring during Chemically Induced Psychedelic Experience and Their Implications for Religion.” Journal of Altered States of Consciousness 1:175.

KRUGER, Henrik. (1980) The Great Heroin Coup: Drugs, Intelligence, and International Fascism. Boston: South End Press.

LA BARRE, Weston. (1972) The Ghost Dane: Origins of Religion. New York: Delta Press.

LA WALL, Charles H. (1927) The Curious Lore of Drugs and Medicines through the Ages. Philadelphia: J. B. Lippincott.

LACROIX, J. F. de. (1772) Anecdotes Arabes et Musulmanes, Depuis I'An de J. C. 614. Paris: Vincent.

LAJOUX. Jean-Dominique. (1963) The Rock Paintings of Tassili. Cleveland: World.

LEARY. Timothy, and METZNER. Ralph. (1964) The Psychedelic Experience: A Manual Based on the Tibetan Book of the Dead. New Hyde Park. N. Y.: University Books.

LEE, Martin A.. and SHLAIN. Bruce. (1985) Acid Dream: The CIA. LSD. and the Sixties Rebellion. New York: Grove Press.

LEWIN. Lewis. (1931) Phantastica: Narcotic and Stimulating Drugs. New York: E. P. Dutton.

LEWIN. Roger. (1988) In the Age of Mankind. New York: Smithsonian Institution.

LEWIN. Roger. (1991) “Stone Age Psychedelia.” New Scientist. 8 June. pp. 30—34.

LHOTE. Henri. (1959) The Search for the Tassili Frescoes. New York: E. P. Dutton.

LUDLOW. Fitz Hugh. (1857) The Hasheesh Eater: Being Passage from the Life of a Pythagorean. New York: Harper & Brothers.

LUMSDEN. Charles J. and WILSON. Edward 0. (1983) Promethean Fire: Reflections on the Origin of Mind. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

LUNA. Luis Eduardo. (1986) Vegetalismo: Shamanism among the Mestizo Population of the Peruvian Amazon. Stockholm: Almquist & Wiksell.

LUNA. Luis Eduardo. and AMARINGO. Pablo. (1991) Ayahuasca Visions: The Religious Iconography of a Peruvian Shaman. Berkeley: North Atlantic Books.

MANDER. Jerry. (1978) Four Arguments for the Elimination of Television. New York: Quill.

MARCHETTI, Victor, and MARKS. John D. (1974) The CIA and the Cult of Intelligence. New York: Albert A. Knopf.

MASPERO. Gaston. (1894) The Dawn of Civilization: Egypt and Chaldea. London: Society for Promoting Christian Knowledge.

MATHESON. Richard R. (1958) The Eternal Search: The Story of Man and His Drugs. New York: G. P. Putnam's Sons.

MATOSSIAN, Mary Allerton Kilbourne. (1989) Poisons of the Past: Molds, Epidemics, and History. New Haven: Yale University Press.

MCCOY. Alfred W. (1972) The Politics of Heroin in Southeast Asia. New York: Harper Colophon Books.

MCKENNA, Dennis, and MCKENNA, Terence. (1975) The Invisible Landscape. New York: Seabury Press.

MCKENNA. Dennis. TOWERS. G. H. N.. and ABBOTT. F. S. (1984a) “Monoamine Oxidase Inhibitors in South American Hallucinogenic Plants, Part I: Tryptamine and Beta-carboline Constituents of Ayahuasca.” Journal of Ethnopharmacology 10:195—223.

MCKENNA. Dennis, TOWERS, G. H. N.. and ABBOTT. F. S. (1984b) “Monoamine Oxidase Inhibitors in South American Hallucinogenic Plants, Part II: Constituents of Orally-Active Myristicaceous Hallucinogens.” Journal of Ethnopharmacology 12:179—211.

MELLAART. James. (1965) Earliest Civilizations of the Near East. New York: McGraw-Hill.

MELLAART. James. (1967) Catal Huyuk: A Neolithic Town in Anatolia New York-McGraw-Hill.

MILLER. Jean Baker. (1986) Toward a New Psychology of Women. Boston: Beacon Press.

MOYNIHAM. Martin. (1985) Communication and Noncommunication by Cephalopods. Bloomington: Indiana University Press.

MORTIMER, W. Golden. (1974) History of Coca: The Divine Plant of the Incas. San Francisco: Fitz Hugh Ludlow Library Edition.

MUNN. Henry. (1973) “The Mushrooms of Language.” In Michael J. Harner. ed..Shamanism and Hallucinogens. London: Oxford University Press.

MYLONAS, George E. (1961) Eleusis and Eleusinian Mysteries. Princeton: Princeton University Press.

NARANJO. Claudio. (1973) The Healing Journey: New Approaches to Consciousness. New York: Ballantine.

NILSSON. Martin P. (1964) A History of Greek Religion. New York: W.W. Norton.

NEUMANN. Erich. (1955) The Great Mother: An Analysis of the Archetype. New York: Pantheon.

O'LEARY. De Lacy. (1949) How Greek Science Passed to the Arabs. London: Routledge & Kegan Paul.

OMAN. J. Campbell. (1903) The Mystics, Ascetics, and Saints of India. London: T. Fischer Unwin.

OSS, О. Т. and OERIC. O. N. (1976) Psilocybin: The Magic Mushroom Grower's Guide. Berkeley: Lux Natura Press.

OTT. Jonathan. (1985) The Cacahuati Eater: Rumination of an Unabashed Chocolate Eater. Vashon, W.A.: Natural Products Co.

OTT. Jonathan, and BI.GWOOD, Jeremy. eds. (1978) Teonanacati: Hallucinogenic Mushrooms of North America. Seattle: Madrona Publishers.

OTTO. Walter F. (1955) “The Meaning of the Eleusinian Mysteries.” In Joseph Campbell. Eranos Yearbook Number Two: The Mysteries. New York: Pantheon.

OTTO. Walter F. (1965) Dionysus Myth and Cult. Bloonington: Indiana University Press.

PERSSON, Axel W. (1942) The Religion of Greece in Prehistoric Times. Berkeley: University of California Press.

PFEIFFER, John E. (1982) The Creative Explosion: An Inquiry into the Origins of Art and Religion. Ithaca. N.Y.: Cornell University Press.

PHELPS. Janice Keller. and NOURSE. Alan E. (1986) The Hidden Addiction and How to Get Free. Boston: Little, Brown.

RATSCH. Christian. (1984) Ein Kosmos im Regenwald. Cologne: Eugen Diederichs Verlag.

RATSCH, Christian. (1986) Ethnopharmakilogie und Parapsychologie. Berlin: Express Edition GmbH.

RATSCH. Christian, and MULLER-EBELING. Claudia. (1986) Isoldens Liebestrank Aphrodisiaka in Geschichte und Gegenwart. Munich: Kindler Verlag.

REKO, Victor A. (1987) Magische Gife, Rausch-und Betaubungsmittel der neuen Welt. Berlin: Express Edition GmbH.

RENFREW. A. Colin. (1988) Archaeology and Language: The Puzzle of Indo-European Origins. London: Cambridge University Press.

ROBICSEK. Francis. (1978) The Smoking Gods: Tobacco in Maya Art, History and Religion. Norman: University of Oklahoma Press.

RODRIGUEZ. E.. AREGULLIN. M.. UEHARA. S.. NISHIDA. Т.. WRANGHAM. R.. ABRAMOWSKI. Z.. FINLAYSON. A.. and TOWERS. G.H.N. (1985) “Thiarubrine-A. A Bioactive Constituent of Aspilia (Asteraceae) Consumed by Wild Chimpanzees.” Experentia 41:419—420.

RULANDUS. Martinus. (1612) A Lexicon of Alchemy or Alchemical Dictionary. Frankfurt: Zachariah Palthenus.

SAMORINI. Giorgio. (1989) “Etnomicologia nell'arte rupestre Sahariana (Periodo delle 'Teste Rotonde').” Boll. Camuno Notizie, vol. 6(2): 18—22. SAUR. Carl. (1973) Man's Impact on the Earth. New York: Academic Press.

SCHULTES. Richard Evans. (1939) “Plantae Mexicanae, II: The Identification of Teonanacati, a Narcotic Basidiomycete of the Aztecs.” Botanical Museum Leaflets of Harvard University 7:37—57.

SCHULTES, Richard Evans. (1973) The Botany and Chemistry of Hallucinogens. Springfield, Mass.: Charles C. Thomas.

SCHULTES, Richard Evans. (1982) “The Beta-Carboline Hallucinogens of South America.” Journal of Psychoactive Drugs 14:205—220.

SCHULTES. Richard Evans, and RAFFAUF. Robert F. (1990) The Healing Forest: Medicinal and Toxic Plants of Northwest Amazonia. Portland. OR: Dioscorides Press.

SETTEGAST, Mary. (1987) Plato Prehistorian. Cambridge: Rotenberg Press.

SHEVOROSHKIN, Vitaly. (1990) “The Mother Tongue.” The Sciences, May/June, pp. 20—27.

SIEGEL, Ronald K. (1977) “Religious Behavior in Animals and Man: Drug-Induced Effects.” Journal of Drug Issues, pp. 219—236.

SIEGEL. Ronald K. (1989) Intoxication. New York: E. P. Dutton.

SPRUCE. Richard. (1908) Notes of a Botanist on the Amazon and Andes (2 vols.). A. R. Wallace, ed.

STAHL, Peter W. (1989) “Identification of Hallucinatory Themes in the Late Neolithic Art of Hungary.” Journal of Psychoactive Drugs 21(0:101—112.

STEVENS, Jay. (1987) Storming Heaven: LSD and the American Dream. New York: Atlantic Monthly Press.

STEVENS. Wallace. (1981) The Collected Poems of Wallace Stevens. New York: Alfred A. Knopf.

SUHR. Elmer G. (1967) Before Olympos. New York: Helios Books.

SZARA. Steven. (1957) Psychtropic Drugs. S. Garattini and V. Ghetti. eds..Amsterdam: Elsevier.

TAYLOR. Bayard. (1855) The Lands of the Saracen. New York: G. P. Putnam.

TREBACH. Arnold S. (1987) The Great Drug War. New York: Macmillan.

VARELA. Francisco J.. and COUTINHO. A. (1988) “The Body Thinks: How and Why the Immune System Is Cognitive.” The Reality Club. vol. 2. John Brickman. ed. New York: Phoenix Press.

WADDINGTON. С. Н. (1961) The Nature of Life. London: George Alien & Unwin.

WALEY, Arthur. (1958) The Opium War Through Chinese Eyes. Stanford: Stanford University Press.

WALTON. Robert P. (1938) Marijuana: America's New Drug Problem. Philadelphia: J. B. Lippincott.

WARE. James R. (1966) Alchemy. Medicine. Religion in the China of A. D. 320: The Nei Pien of Ко Hung. Cambridge, Mass.: MIT Press.

WASSON. R. Gordon. (1971) Soma: Divine Mushroom of Immortality. New York: Harcourt Brace Jovanovich.

WASSON, R. Gordon. (1980) The Wondrous Mushroom: Mycolatry in Mesoamerica. New York: McGraw-Hill.

WASSON, R. Gordon. (1986) Persephone's Quest: Entheogens and the Origins of Religion. New Haven: Yale University Press.

WASSON. R. Gordon, and HEIM, Roger. (1958) Les Champignons Hallucinogenes du Mexique. Paris: Edition du Musee National d'Histoire Naturelle.

WASSON, R. Gordon, and HEIM, Roger. (1967) Nouvelles Investigations sur les Champignons Hallucinogenes. Paris: Editions du Musee National d'Histoire Naturelle.

WASSON. R. Gordon, and HOFMANN, Albert, and RUCK, Carl. (1978) The Road to Eleusis. New York: Harcourt Brace Jovanovich.

WILSON. Edward 0. (1984) Biophilia. Cambridge, Mass.: Harvard University Press.

WILSON. H. H.. trans. (1928) Rig-Veda Sanhita (5 vols.) Poona. India: Ashtekar.

WINDHOLZ. Martha, ed. (1976) The Merck Index (9th ed.). Rahway, N.J.: Merck.

WINN, Marie. (1977) The Plug-In Drug. New York: Penguin.

ZAHNER. R. C. (1961) The Dawn and Twilight of Zoroastrianism. New York: G. P. Putnam's Sons.