Право на жизнь

Андрей Альтанов

Право на жизнь

 

S.T.A.L.K.E.R. –

 

 

Книга подготовлена для библиотеки Huge Library (Scan - Изольда; OCR, ReadCheck - kotinet; Conv - InternetMC) http://huge-library.org

«Андрей Альтанов "Право на жизнь"»: АСТ; Астрель; Москва; 2011

ISBN 978-5-17-074271-4; 978-5-271-35988-0

Аннотация

 

Кто-то желает спасти мир от Зоны, кто-то — наоборот. Кто-то спит и видит «Исполнитель желаний», а кто-то бредит «Клондайком артефактов». Бизон же, став сталкером поневоле, желает попросту убраться прочь. Прочь из Зоны. Он даже не догадывается, кто именно выкрал его из теплой квартиры и безжалостно зашвырнул в самое гиблое место на Земле. Он не одинок в своем несчастье. Участниками безумной и жестокой игры стала целая группа обычных, даже не слышавших про Зону людей.

Кто это сделал? С какой целью? Почему выбрали именно их? Ответы на все эти вопросы суждено узнать лишь одному из них — Бизону. Но для этого ему нужно сначала сбежать из самого настоящего ада, из города-призрака Припять, а затем живым дойти до Кордона.

 

Андрей Альтанов

ПРАВО НА ЖИЗНЬ

 

 

…justice in the barrel of a loaded gun!

 

John Francis Bongiovi, Jr., слова из песни

 

 

…И хвастались Боги друг перед другом,

Шумно хвалились уменьями разными.

Тот, что питался душами смертных,

Брюхо шарами иллюзий.

Тот, что сминал эти души руками,

Сущность меняя, и вид, и раскраску, —

Ладони свои поглаживал, сыто икая.

Тот, что водил эти души по кругу,

Азартно игрался потирал одержимо.

И только один не шумел средь бессмертных,

Молча, с усмешкой, на братьев взирая:

Тот, кто умел создавать эти души,

Взглядом сгущая пустое пространство…

 

Строки из поэмы неизвестного сетевого автора;

перевел с английского — А. А. Кудрявцев.

 

ПРОЛОГ

 

Опять моросит дождь, тихо постукивает по плащ-накидке. Все как тогда. Как в тот самый раз, когда я впервые вдохнул воздух Зоны без страха, без чувства первобытного ужаса.

Дед Михей любил в такую погодку пыхнуть из-под краев широкого капюшона едким дымком «Примы» и проворчать себе под нос: «Зона плачет». Возможно, старик был прав…

Смотрю сейчас на капли дождя, стекающие по тертой многими ладонями, исцарапанной поверхности моего «калаша», и вижу именно их. Слезы. Немые слезы, но не Зоны. Думаю, что это плачут сгинувшие здесь души. Вернуться хотят, что ли? Сколько их там, над нами, в этом вечно сером небе?

Ха, размечтался! Даже запрокинул голову, будто и взаправду решил высмотреть толпу облачных призраков сквозь запотевшие стекла. Да еще в толпе той — различить старых знакомцев… Устал. Снял «намордник», скинул брезент капюшона. Растер ладонью холодную влагу по лицу, зудящему от постоянного контакта с дыхательной маской.

Хорошо-о-о!..

Непроизвольно отдернулись пальцы, коснувшиеся кривого шрама. Выпуклая бороздка сросшихся тканей протянулась от края правой брови через всю щеку до уголка губ.

Ну, здравствуй, я вернулся.

Вот и Зона.

Что знает о ней обычный человек? Только не понаслышке, не из слухов и сплетен. Не думаю, что многое. А значит, и о нас, живущих внутри нее, не знает почти ничего.

Картина мира здесь совсем не изменилась за полгода. Все такая же проржавевшая «колючка» на столбах, все те же навечно пожелтевшие тополя и облезлые руины. Пейзаж на секунду напомнил развалины заброшенного колхоза в украинской глубинке. Расслабился, хотел было встать в полный рост. Но та самая колючая проволока и россыпи стреляных гильз в грязи под ногами одернули, напомнили. Да, здесь только попробуй высунуть голову из кустов…

Зона не меняется. Меняемся в ней мы, люди. Главное из желаний — во что бы то ни стало выжить — властно заставляет это делать.

Хотя нет, все же что-то изменилось и здесь. В пейзаж вклинились новые рукотворные детали. У блокпоста, внутри Зоны, появилось чисто символическое ограждение вдоль дороги. И минное поле за ним, усеянное трупами сталкеров, рискнувших пойти через него. Снаружи-то давным-давно заминировано, но чтобы мины ставили уже на самой территории… это что-то новенькое.

Именно это обстоятельство сейчас и осложнило мне жизнь. А я-то думал, что все будет несложно. На брюхе прополз, обогнул военных, пролез через брешь в «колючке» и… уткнулся носом в труп с оторванными конечностями. Дальше пришлось ползти к самой дороге у блокпоста. Несколько метров обочины вдоль асфальта вояки не засеяли смертоносными «овощами».

Вот и сижу теперь в этих кустах уже восемь часов, и постоянно разминаю ноги, чтобы не затекали. Кто знает, когда из мышц понадобится выжать максимум? А выжимать придется, это без вариантов. Хорошо хоть, что дождь пошел. Никогда не любил это прохудившееся серое небо, а вот сейчас молюсь, чтобы оно разродилось ливнем.

Хм, а дождь-то всерьез разохотился… Неужели кто-то вверху расслышал мой невнятный шепот, просочившийся на небеса из этой заболоченной канавы, скрытой придорожными кустами?

Вот она, последняя группа патрульных. Военные возвратились на базу и укрылись от ливня в коробах кирпичных построек комплекса КПП. Теперь из всех препятствий осталось одно — пулеметчик в ближнем к дороге «скворечнике». Я припал к биноклю.

Так и есть. Стоит, гад, высматривает. Сейчас ему должны принести кружку кофе, чтобы не уснул боец в такую погодку.

А это — реальный шанс проскочить.

Пока солдатик меня заметит, пока решит, что для него важнее, пока начнет действовать… Все это — мое время. Конечно, военный может незамедлительно, без колебаний исполнить свой долг и расстрелять меня. То есть очередного рвущегося в Зону сталкера, одного из многих… Но думаю, что прежде он все-таки аккуратно пристроит кружку на полку, чтобы не расплескать кофе, и только потом начнет стрелять. В Зоне со временем у всех людей меняются приоритеты, зачастую в абсолютно неожиданную сторону.

Видимость плохая, ливень сделал свое дело. Побегу внаглую, по асфальту, укрываясь за тополями. Между мной и пулеметом уже метров сто пятьдесят будет или даже все двести. Должен успеть, лишь бы снайпера там у них не оказалось.

Боец, стоявший за пулеметом, зашевелился. Вот оно! Кофеек. Мой бинокль упал в сумку для сброса магазинов, нет времени его зачехлять. Я рванул. Подобно небезызвестной субстанции, под рифленой подошвой берца смачно чавкнула раскисшая почва. Символичным получился первый шаг в сторону черноты. Слишком символичным.

Вязкое месиво под ногами задержало меня лишь на миг. В несколько прыжков я преодолел расстояние, отделяющее заросли кустарника от дороги. Нога ступила на твердую поверхность, и я побежал. Помчался так быстро, как только смог. Рывок на выживание. В буквальном смысле.

Пятьдесят метров… сто… сто пятьдесят… двести пятьдесят, хорошо-то как…

За спиной, на КПП, остервенело взвыла сирена. Началось! Еще три шага — и прыжок за ближайший тополь. Я ласточкой нырнул в придорожную канаву и растянулся в грязи. Тотчас же загромыхал пулемет. Первая пристрелочная очередь подняла фонтаны грязи, и какая-то из пуль звонким дятлом клюнула ствол тополя. На голову посыпались щепки и листва. А хрен вам!

Не прострелит пулеметчик слои земли и асфальта, за которыми я укрылся, но этого ему и не надо делать. Его задача — поливать пространство пулями, чтобы я лежал тут без движения, распластался и даже нос боялся высунуть. А с КПП уже выдвинулась команда, штук пять вояк. Вот они-то по мою душу и притопают…

Я приподнял голову и осмотрелся. Канава тянется метров сорок вдоль дороги и упирается в холм. Дальше уже все пространство отлично простреливается. Но пока что других вариантов нет — мне нужно именно туда.

Пули свистят и прошивают деревья насквозь. Я, сжав зубы, ползу на брюхе по месиву грязи, листьев, окислившихся гильз и прочего мусора, пока не натыкаюсь на полуразложившийся труп предшественника. Засмердело. Сталкер лежит лицом вниз, когда-то и он полз здесь, в точности так же, как я. Автоматная очередь, разорвавшая его куртку, перечеркнула бедолаге спину. И заодно жизнь.

В голове щелкнула инженерная смекалка. Биологический калькулятор приблизительной оценки выдал неутешительные результаты. Медленно ползу, очень медленно! Еще две-три минуты — и на дорожную насыпь выбегут военные. Тогда мои шансы остаться в живых уже не в полных процентах будут выражаться, а в их десятых долях. Поборов страх, я привстал и дальше полз уже на карачках. Получилось гораздо быстрее, чем прежде.

Это разум-то понимает, что высоты канавы хватает и пули не достанут, не вопьются в плоть, а тело, повинуясь естественным порывам, стремится вжаться в эту жижу и лежать в ней, пока не прекратится стрельба. В такие моменты побороть инстинкты способен лишь каленый сплав воли и разума. Девять из десяти новичков в этой ситуации погибают. Вот как сгинул тот, что остался позади меня, вычеркнутый навсегда.

До конца канавы я дополз быстро. А что же дальше?! В голове панически метались мысли в поиске ответа… Вдруг до моих ушей донеслось легкое потрескивание. «Электра». Судя по звуку, аномалия где-то совсем рядом, на дороге. Эх, была не была!

Я выпрыгнул из канавы, оттолкнулся руками от тополя, ускоряя тело, выскочил на дорогу и побежал. Вот она, «электра», прямо на асфальте, по центру разлеглась. Буквально секунды ушли на то, чтобы обогнуть ее, а за спиной уже раздались первые очереди автоматов преследующих меня вояк. Не останавливаясь, одним отработанным движением я отстегнул магазин «калаша» — первое, что попалось под руку, — и швырнул его в аномалию. Между мной и моими преследователями вспыхнуло огромное ослепительное облако, пронизанное сплетением электрических разрядов.

Все, теперь для военных — видимость ноль! Зуб даю, что солдатики все как один зажмурились и отвернулись, чтобы «зайчиков» в глаза не нахватать.

Спустя пару секунд в брошенном мною магазине от электрических разрядов шарахнули первые патроны. Развороченные лоскуты корпуса магазина, еще целые патроны и уже пустые исковерканные гильзы запрыгали по асфальту внутри аномалии, провоцируя очередные разряды. Все новые и новые ослепительные сети молний вспухали за моей спиной. «Электра» бесилась до тех пор, пока полностью не испарила чужеродные объекты, угодившие в нее.

Тем временем я все бежал и бежал дальше от кордона, внутрь Зоны. Разум уговаривал: «Все, прорвался, тормози, военные не пойдут к сталкерскому поселку!», — а ноги не слушались доводов разума. Они все несли и несли меня вперед, пока выросший передо мной дежурный не вскинул автомат и не заорал:

— Оружие убрал! Быстро!

Только в это мгновение я наконец остановился. Застыл на месте и поднял обе руки вверх.

— Тише-тише, волына без магазина, что, не видишь? — Я демонстративно повращал свой автомат, вскинутый над головой.

— В стволе патрон! Затвором дернул, живо!

Я безропотно исполнил команду, избегая лишних телодвижений. Не очень-то хотелось получить дурную пулю после всего, через что прошел. Главное, что я уже здесь, что сумел вернуться.

 

Глава первая

ПОВЕСТКА В ЖИЗНЬ

Вечерело. Десятое ноября еще одного года. Вторник, блин. Гадский рабочий день окончен. Девять часов, без обеда, просидел за рабочим компом. В… — Козлы! — вслух озвучив мои мысли, невольно вырвалось лаконичное определение… От моего неожиданного вскрика дернулась и шустрее стала перебирать ногами проходившая мимо старушка. Несколько парней,…

Глава вторая

ЭПИЦЕНТР РЕАЛЬНОСТИ

Снилась мне Машка, та самая, пышногрудая, из отдела кадров. Эх, и позволил я себе вольностей! А чего? Давно хотел. Приятный сон прервало ощущение холода и раздражение, вызванное светом,… Блин, будильник опять не сработал и я проспал на работу. А, может, ну его, этот завод, куда подальше? Сбегаю в…

Глава третья

ИГРА БЕЗ ПРАВИЛ

Мы продвигалась «на присядках» по длинному школьному коридору мимо разбитых окон. Что там творилось снаружи, было сложно определить, но близкий лай… — Слушай, кончай, — шикнул сзади наш командир, — реально раздражает. Я подчинился и дальше уже продвигался молча.

Глава четвертая

ПРОИЗВОДНАЯ ЧЕРНОЙ ПОЛОСЫ

Я затаился в углу возле окон, за стеной у выхода из помещений спортзала. Руки сжимали заточенное копье из арматуры. Дверная створка была прикрыта,… Шкет сидел где-то в гардеробной, через которую мы пробирались. У него была… Седой занял позицию снаружи, на парадном выходе, одну сторону которого полностью закрывали щупальца серого…

Глава пятая

НИКОГДА НЕ ЗНАЕШЬ…

 

Монстр, узрев наш достаточно многочисленный отряд, даже и не подумал отступить. Из его безобразного тела, кроме двух огромнейших ног, торчали еще какие-то недоразвитые конечности. Сколько их было, сразу и не понять, как и не определить количество глаз и прочих органов уродливого создания. Единственное, что я понял сразу, — большая клыкастая пасть у него была одна.

Грозно хрюкнув, «тираннозавр» медленно поднял вверх одну из своих огромных лап, качнулся всей своей тушей и обрушил поднятую конечность на потрескавшийся асфальт. Земля у нас под ногами задрожала. Но кроме этого мини-землетрясения мутант изверг еще какой-то невидимый психокинетический импульс, поразивший некоторые органы чувств. Лично у меня в глазах все зарябило, а в ушах появился странный свист. Судя по выражениям лиц членов нашей группы, все остальные тоже почувствовали нечто подобное.

Почти все девушки завопили от страха, и наш «центр» во главе с Люсей табуном ломанулся назад в подвал. Только Женька и остался. Он отпрыгнул в сторону, чтобы случайно не задеть ведущих, стал на колено и выпустил две короткие очереди в тушу твари. Близкие звуки выстрелов ударили по моим ушам, перебивая сверлящий в них свист.

Пули клюнули плоть мутанта и исчезли в ней, как окатыши, брошенные в море. И вред, видимо, причинили не больший, чем упомянутые камушки самому морю. Но боль это создание явно ощутило.

Тварь рыкнула и стремглав кинулась на Женьку, абсолютно не замечая спортсменку и Димку. Эти двое, буквально перед носом зверюги, разбежались в разные стороны и оказались за ее спиной.

Женька вскочил и, огибая пылевой вихрь, поднятый аномалией, которая разорвала Шкета, забежал по ступеням в перешеек-коридор, соединяющий два корпуса. А здесь уже из проема окна выглядывал тот тип в куртке, а вместе с ним я и Седой. Причем я сам даже не помнил, как сюда попал. Вот только что стоял посреди школьного двора, а как тварь ножкой топнула, бац — я уже в укрытии.

Мутант несся прямо на нас, и, казалось, сейчас с легкостью проломит стены школы, как обычную фанерку. Мы стали затравленно озираться, отыскивая пути к отступлению. Но тут громыхнули выстрелы снайперской винтовки Панкера.

Тварь резко остановилась, рыкнула на нас, заляпав слизью слюны все пространство перед собой, развернулась и побежала на Димку, забыв о предыдущем обидчике. А наш «снайпер» еще раз пальнул в эту уродину и, взлетев по ступеням запасного выхода, скрылся в спортзале.

Спустя десяток секунд спортсменка, стоявшая у торца противоположного корпуса школы, открыла огонь из своего пистолета. Пули вонзились в спину мутанта, когда он своими лапами уже начал крошить ступени, по которым только что пробежал Димка. Зверь опять рыкнул, развернулся и, пробуксовывая лапищами, кинулся на девушку. Из-под огромных конечностей чудовища вылетали фонтаны грязи и дробленой отделочной плитки, которая от времени обвалилась со стен школы.

— Оно агрится[2]на тех, кто в него стреляет! — раздался крик Геймера из прохода, что вел в убежище.

Он все это время наблюдал за происходящим, высунув голову из-под перекрытий.

— Стреляйте по очереди и драпайте, тогда этот рейд-босс будет по кругу бегать, пока вы его не завалите! — поделился с нами своим игровым опытом пацан.

А мысль и вправду хороша! Надо же, при помощи компьютерных игр можно убить не только время. Я выскочил из укрытия, аккуратно, чтобы не влететь в аномалию, спустился вниз по ступеням и шарахнул из своего «кольта» в спину твари. Пистолет сильно дернула отдача, а в ушах зазвенело. Я еще два раза пальнул в мутанта с большими паузами между выстрелами, потому что каждый раз мне приходилось заново направлять брыкающийся ствол на цель. Звон в моих ушах усилился. А тварь все-таки остановилась у самого угла корпуса, за который секундой раньше юркнула спортсменка. Но, как я понял, это случилось не от моих косых залпов — левее меня стоял на одном колене Женька и методично бил мутанта одиночными выстрелами.

Кто-то схватил меня сзади за шкирку и уволок назад в укрытие. Это оказался наш командир.

— Ты что, оглох?! — орал он на меня. — Я же дал тебе отбой! Сиди здесь и жди моей команды!

Оставив меня, Сашка выбежал наружу и взялся координировать стрельбу.

— Панкер, теперь ты! Алина, готовься! Жека, займи позицию у подвала! — раздавал приказы Седой. — Один выстрел в тело, второй в коленный сустав левой ноги или что там у него вместо этих ног!

Я притаился за окнами и наблюдал весь этот цирк. Наша команда слаженно гоняла тварь по кругу. Мутант даже несколько раз вступил в аномалию, но она не смогла даже качнуть эту тушу, не то что оторвать ее от земли, раскрутить и разорвать, как Андрюху Шкета.

На пятом кругу у Алины-спортсменки закончились патроны. Ее место занял Седой, и теперь монстр бегал уже между тремя обидчиками. К тому моменту «дом на ножках» уже еле-еле волочил свое тело по школьному дворику и сильно хромал на левую лапу.

— Граната! — выкрикнул Седой из-за угла здания и метнул ту самую гранату.

До того как укрыться за стеной, я успел заметить, что «лимонка» упала весьма удачно, прямо под лапы ползущего чудовища.

Сильно громыхнуло, и один осколок, пролетев через проем окна надо мной, звонко клюнул железную стойку гардеробной. Я выглянул наружу. Тварь валялась на боку и уцелевшей лапой вращала свою тушу по кругу. Коленный сустав ее левой «ноги» был сейчас разворочен розочкой, через лоскуты плоти белела кость, а «ступня» и «голень» болтались на уцелевших канатах сухожилий.

— Гм, классно они его развели! Как ребенка! — подал голос тот тип в куртке, что притащил за собой эту тварь.

— Панкер, перезаряди Алину! Жека, выводи отряд. Уходим! — все не унимался Сашка.

Собственно, он был прав. Возможный визит еще одной группы военных в это гиблое местечко никто не отменял.

Седой с суровым выражением на лице вбежал к нам в коридор. Здесь его с распростертыми объятиями уже поджидал тот мужик в куртке с помповиком.

— Ну вы дали мастер-класс! Ну вы и молодцы… — начал было мужик.

Седой, не со всего размаху, но очень жестко ударил его прикладом «калаша» в челюсть. Обладатель помповика упал на пол и застонал, потом хотел было схватился за свое оружие, но ствол Сашкиного «калаша», смотрящий ему прямо в глаза, остановил незнакомца от необдуманного шага.

— У-у-у, мля! Какого?! Тфу… Ты мне зуб выбил, епта! — Мужик сел на линолеум, потирая ушибленную челюсть.

— Кобзон, забери у него ствол! — крикнул Седой, держа незваного гостя на прицеле. — И по карманам простучи, у него пистолет еще должен быть.

Я выполнил приказ командира. Свой «кольт» поставил на предохранитель и засунул за пояс. Найденный в кармане куртки ПМ передал Сашке, а трофейное ружье взял в руки и тоже направил на этого типа.

— Знаю, виноват! — стал оправдываться мужик. — Но я же не западла ради! Эти два долбаных выброса почти подряд шарахнули! Не ожидал я такого, никто не ожидал! Я едва успел укрыться в первом встречном подвале, а там гнездо тушканов. Вон всю куртку мне разодрали, суки. Отстреливался от этих выпердышей, пока снаружи громыхало, а потом на ноги. Ну, вот и подцепил вагончиком псевдогиганта. Думал, оторвусь от него в здании школы. Откуда же я знал, что здесь еще кто-то есть?!

— Ты кто вообще такой?! — грозно рыкнул Сашка, а потом, видя, что мужичок на вид простоват и не проявляет особой агрессии, мягче добавил: — Ну, кроме того, что «конь в пальто».

— Сталкер я, из вольных и абсолютно нейтральных, — начал объясняться мужик. — Зовут Максюха, погоняло Поллитренко, в смысле, норму свою всегда знаю. Да вон, на «Янове» или под Лиманском у любого спросите, я нормальный пацан.

— Седой, что ты там сопли жуешь?! Кончай его и к нам давай! — раздался крик Женьки за окном. — Мы только вас с Кобзоном и ждем.

Я выглянул наружу. Вся наша группа уже была построена в прежний «боевой» порядок и ожидала своих замыкающих.

— Э-э-э, вы че, ребята? — Испуганные гляделки сталкера забегали между черных дыр направленных на него стволов. — Че значит «кончайте»? Я же не зонная тварь какая. Я ж человек, как и вы!

Палец Седого нервно поглаживал триггер, на его лице непроизвольно подергивались мышцы. Командир сомневался, и я его понимал. С одной стороны — нужно срочно уходить и некогда разбираться с этим типом, а с другой — это единственный человек, который потенциально способен нам хоть чем-то помочь. Человек, знакомый с реалиями Зоны не понаслышке, как мы… до сегодняшнего сумасшедшего дня.

— …и потом, куда это вы собрались? — заметив смятение на физиономии Сашки, сталкер попытался доказать, что он может быть нам полезен. — К дому быта «Юбилейный»? Под пули «Монолита» или к зомби на хавчик? Хм, там вам однозначные кранты.

— Говоришь, хорошо округу знаешь? — Седой повел бровью, передумав убивать мужика прямо здесь и сейчас.

— Хорошо-нехорошо, но судя по тому, куда вы сейчас прямиком собрались, — Поллитренко кивнул в сторону нашего отряда, — то я в Припяти старожил.

— Слушай внимательно, сейчас сюда отряд военных нагрянет. Будет зачистка, — быстро затараторил Сашка, тревожно оглядываясь по сторонам, — и выяснять, что к чему, времени нет. Ты знаешь, где можно укрыться и спокойно переговорить?

— Ну ясен пень, знаю, — сталкер вздохнул с облегчением и медленно, чтобы нас не провоцировать, достал из внутреннего кармана куртки свой наладонник, — тут рядом есть подвальчик проверенный. Там терки и перетрем. Только это совсем в другую сторону.

— Считай, что тебе повезло. Веди нас. — Сашка протянул руку и помог сталкеру встать. — Но знай, твой череп с моего ствола не слезет. Дернешься нехорошо, и твои глаза наперегонки с мозгами по асфальту запрыгают. Понял?

— Ой, вот только давай без этих понтов обойдемся. — Максюха окинул взглядом Сашку и криво улыбнулся. — Я среди бандюков одно время тусовался и все эти приколы высекаю на раз. Доходим до схрона, а там продолжаем беседу. Разворачивай своих и дуй за мной.

Седой, держа на мушке сталкера, отступил на два шага назад к окнам и лихо свистнул, привлекая к себе внимание группы.

— Так, народ, у нас проводник появился. Как стоите цепочкой, разворачивайтесь и, не нарушая строя, сюда, живо. Осторожно — аномалия! Идите по самому краю лестницы, — Седой кивком указал на едва заметный пылевой смерч у самых ступеней. — Панкер и Алинка, теперь вы замыкаете.

Отряд молча и слаженно подтянулся к нам и отправился следом за проводником. Похоже, у нас уже как-то получается выживать в этом аду. Ну, хоть чуть-чуть, однако получается.

Мы пересекли коридор и выпрыгнули наружу через ближайший проем окна у гардеробной. Сталкер шел впереди, под Сашкиным стволом. Поллитренко достал тот прибор с дисплеем, который я ранее заметил у него в руках, и, следуя показаниям его датчиков, провел нас через школьный дворик. След в след, друг за другом мы перебежали к школьной теплице и замерли в кустах за стенами ее кирпичной пристройки.

Пока мы пересекали двор, я успел бегло осмотреть окружающее пространство. Все вокруг ржавело и гнетуще пустовало. Слева от теплицы, за забором школы, стояли две мрачные многоэтажки. Эти здания, подобно паутине гигантского насекомого, оплетали толстые корявые лианы. Их щупальца тянулись к верхним этажам обоих домов и высоко над землей образовывали нечто похожее на навесной мост через пропасть. Причем растения те были искорежены радиацией до такой степени, что больше напоминали застывшие слизистые наросты инопланетного происхождения в логове «чужих», типа как в одноименном фильме. А по «канатам» этого «моста» бегал какой-то зеленоватый сгусток облака.

На секунду показалось, что мы сейчас не на Земле, а среди построек какой-то инопланетной колонии, затерянной в глубинах космоса. Но, как только я перевел взгляд на пространство правее теплицы, все стало на свои места. «ЗДОРОВ’Я НАРОДУ — БАГАТСТВО КРАΪНИ» — гласили огромные буквы на крыше невысокого здания, видневшегося в просвете между жилых домов. Планета Земля это, без вариантов. А то здание с лозунгом — не что иное, как старый «совковый» госпиталь.

— Теперь всем тихо. Идите четко за мной и держитесь ближе к стенам, — дождавшись, когда подтянется «хвост» нашего отряда, еще раз настращал нас сталкер, — здесь не только аномалии, здесь еще полно мин и мутантов. Если кто испугается и побежит, сам сдохнет через десять шагов и отряд выдаст. А теперь погнали, только тихонечко, на цыплах, чтоб комар носу не…

Пробравшись через заросли кустарника, мы наконец-то выбрались с территории школы через отсутствующую секцию забора. Слева, из-за угла ближайшей многоэтажки, донеслось сиплое рычание неизвестного нам монстра. Мы все кинулись к дому, вжались в стену и, взяв правее, в направлении госпиталя, прокрались к противоположному углу здания. К тому времени я уже стал замечать легкие колебания воздуха и летающую кругами листву, которые обозначали наличие некоторых аномальных зон.

Отряд свернул за угол и, пройдя пять-шесть метров от него, остановился у небольшого углового выступа рядом с лестницей, что вела в подвал. Сталкер обернулся, приставил указательный палец к губам, осторожно спустился по ступеням вниз, к приоткрытой двери, и прислушался.

— Сталкеры, есть кто живой? — негромко произнес наш проводник после минутного прослушивания тишины за дверью.

Ответа не последовало. Наш проводник быстро выхватил из внутренностей куртки гранату, выдернул чеку и отправил «лимонку» через щель приоткрытой двери в подвал. Потом он взлетел вверх по ступеням и растянулся на земле, накрыв руками голову. Все мы инстинктивно, кто не успел укрыться за стеной дома, тоже упали лицами вниз. За дверью гулко громыхнуло, несколько осколков ударили в железную дверь подвала.

— Че, не уследил, забыл про гранаты, командир? — улыбнулся сталкер и подмигнул Седому, заметив его гневный взгляд. — Ты прими к сведению: если бы я хотел вас с собой на тот свет захватить, смог бы это сделать давно. Это я к тому, что людям нужно доверять.

Сталкер достал широкий обруч резинки с прикрепленным на нем налобным фонарем и призывно махнул рукой Сашке.

— Вставай за мной и гляди в оба, — Макс и наш командир заняли позицию на ступенях, — свой фонарь не включай, подсвечивать буду я. А ты следи за светом и гаси все, что пошевелится, неважно, на что оно будет похоже.

— Погнали! — Сашка поднял «калаш» и вместе с проводником ворвался в подвал.

Мы недолго стояли в ожидании, настороженно осматривая пугающие пейзажи города-призрака. Командир высунул свою голову наружу и призывно свистнул, после чего весь наш отряд быстро укрылся в новом убежище.

Внизу, в свете самодельной диодной лампы сталкера моим глазам открылось просторное помещение подвала и аппендикс почти полностью заваленного коридора. Трубы, горка какого-то мусора, пара деревянных ящиков и старый ватный матрас на полу — это все, что здесь было.

— Ребятки, не хочу показаться излишне любопытным, — внимательно изучив состав нашей команды, высказался сталкер, — но кто вы, собственно, такие? И что делаете здесь, в Припяти? То, что вы не из нашего брата, я уже понял. По вам и слепому видно.

Сашка и Женька молча переглянулись, не зная, стоит ли говорить всю правду этому человеку. Но, видимо, сыграл роль тот факт, что теперь уже мы говорили с позиции силы, и наш командир кратко поведал обо всех наших злоключениях.

— Очень странно. Абсолютно все странно. — Сталкер снял свой капюшон, и на его лбу стали видны морщины — следы мысленных потуг. — И вояки как-то неадекватно себя повели. Конечно, по всей Зоне от них, кроме пули, ничего не дождешься, но в Припяти и ее округе они весьма сдержанны и нашего брата не трогают. Тут столько всего разного нехорошего, что им любой человек в помощь сгодится. И хреново, что вы грохнули их бойцов, — теперь про вас знают, и путь к военным вам закрыт. Если где в Припяти и можно выхватить проводника, который вас отсюда смог бы вывести, то только у них на базе. И то не факт, что в ближайшее время туда кто-то явится.

— Но должны же быть варианты? Ты-то как сюда добрался? — спросил нашего проводника Сашка. — Только не говори, что на трамвае.

— Я в ходке был, пытался к Припяти прорваться. Ну и на химеру случайно набрел, — стал рассказывать свою печальную историю сталкер. — Я бежать, она за мной. Думал, все, капец, вот тогда-то на отряд военных и выскочил. Они ту гадину и порешили…

— Химеру там какую-то воякам привел, а нам — этот мясной домик, — хмыкнул и прервал его речь Женька, — ты сам кто по специальности — западлист-затейник?

— А вот и не смешно, — обиженно скривился сталкер, — ну, не везет мне почему-то в этом. И напарники как мухи дохнут…

— Ты не отвлекайся, продолжай. Причем тут военные? — вернул разговор в нужное русло командир.

— Военные как раз и ни при чем. Только вел их, я так понял, Проводник, — Поллитренко округлил глаза, многозначительно поднял палец вверх и выдержал театральную паузу, как будто это имя должно было для нас что-то означать.

Все присутствующие переглянулись и пожали плечами. Мне лично были знакомы лишь «р-» и «n-проводники».

— Ой, е-мое, и кому это я все рассказываю? — Сталкер поморщился и пренебрежительно оглядел нас всех. — Это же легенда Зоны! Ну, я и упал им на хвост, узнав, что они сюда топают. А что? Бесплатно, с охраной в саму Припять попасть — такая шара раз в жизни может случиться. Проводник мне на моем КПК несколько пометок по доброте душевной сделал с координатами убежищ, «телепортов» и прочих мест, довел нас сюда и смылся по своим делам. Вот я с тех пор и промышляю здесь. Только урожай совсем слабый пока собрал. Монолитовцев и мутантов тут, как в термитнике термитов.

— Хорошо, ну а как ты выбираться отсюда думал? — задал наводящий вопрос Седой.

— Ну, думал, насобираю тут артефактов и дождусь у вояк проводника на «Янов», — пожал плечами сталкер.

Огорченный его словами, Сашка уселся на ржавые трубы, проложенные вдоль стен подвала, и стал чесать свою репу. Я так и не понял, кто и когда его командиром назначил, но до этого момента он справлялся со своими обязанностями на «отлично» и всегда знал, что нужно делать. А сейчас положение стало, мягко говоря, безвыходным. Единственный, по словам Поллитренко, путь, ведущий отсюда, для нас был напрочь закрыт.

— Только, чувствую, если дела и дальше так пойдут, то даже на проводника денег не насобираю, — тяжело вздохнул Макс, — и придется аварийным выходом воспользоваться.

— А вот с этого места поподробнее, — подскочил с труб Седой, уловив в словосочетании «аварийный выход» слабую искру надежды.

— Так это, проводник мне пометки на карте оставил, — Поллитренко криво улыбнулся и продолжил на своем сталкерском диалекте, — я же уже говорил. Тут недалеко «телепорт» к нахоженным тропам есть. К каким именно тропам, я забыл спросить, но раз проводник сказал, что к нахоженным, значитца так и есть. Проблема только в том, что эти «проколы» всегда в одну сторону ведут, и я туда без хорошего хабара не сунусь. Когда еще получится в Припяти с обновленным детектором побегать, ништяков поискать?

— «Телепорт», говоришь? — поморщился наш командир, услышав слово, не воспринимаемое его сознанием как нечто реально существующее. — Звучит как-то не очень, м-м-м… нормально. Ты мне мозги не пудришь случайно?

— А зачем мне это надо, мозги тебе пудрить? — искренне удивился сталкер. — И потом, вы что, фильмы не смотрите? Там вон в каждом третьем сейчас такие штуковины есть. В Зоне, конечно, они немного другие. Это не какая-то там навороченная наукоемкая калитка, по типу «открыл-закрыл и бегай куда хошь». Это простой прокол пространства, ведущий в какую-нибудь другую случайную точку пространства. Кстати, мой детектор подобные аномалии не фиксирует, к сожалению. А было бы прикольно!

— Ладно-ладно, убедил. Допустим, дыры в пространстве реально существуют. Проведешь нас туда? — Седой устал слушать весь этот бред. — А мы тебя, так и быть, не убьем и стволы вернем.

— Не-е-е, так дело не пойдет, — насупился Поллитренко и сложил руки в замок на груди, — и не смотри на мой детектор, не смотри, я его залочил,[3]как и КПК. Не для того я за дурные бабки апгрейдил[4]свои вещи, чтобы всякий смог ими воспользоваться. Любая услуга в Зоне чего-то стоит. Давайте договариваться…

— С одними уже пытались договориться! — вдруг вспылила Люся и, подскочив к сталкеру, ткнула его в нос своим пистолетом. — Хоть слово скажи про дамские услуги, и я тебе этот пистолет в жо…

— Тише-тише, Кот, давай без интимных подробностей, — остановил эту вспышку гнева Женька, а потом обратился к сталкеру: — Ты говорил, что артефакты какие-то тут ищешь. А что это такое и как выглядит?

— Это аномальные образования с необычными свойствами, — не сводя глаз с дула пистолета у самого своего носа, промямлил сталкер, — на вид странные и все разные… сразу и не объяснить. Вы их «артиками» называете. А что?

Женька загадочно взглянул на Седого, потом они оба повернули головы в сторону Димки.

— Покажи ему, Панкер, — одобрительно кивнул наш командир, и пока Димка из своего рюкзака извлекал какие-то капсулы-контейнеры, добавил: — Вот эти штуки мы нашли в рюкзаке покойника, тут недалеко. Может, что и сгодится в качестве оплаты за твои услуги.

Выложив на пол три цилиндрические капсулы из серого металла и два брезентовых свертка, Панкер стал открывать их, желая показать содержимое. Как только первая крышка была открыта, подвал заполнил золотистый свет, исходящий из контейнера. Сталкер округлил глаза и шумно вобрал в себя воздух, издав при этом звук крайнего изумления. Подобный звук мог бы вырваться из глубин души Робинзона Крузо после долгих лет одиночества, если бы он увидел обнаженную женщину, загорающую на песочке его острова. Поллитренко, забыв про направленное на него оружие, подскочил к капсулам и сверткам, оттолкнул Панкера и дальше сам их вскрывал, издавая при этом звуки не менее экзотические.

— Охренеть! Это нирвана какая-то, — окосевшие от счастья и изумления глаза сталкера осматривали содержимое, а его дрожащие руки поглаживали сами контейнеры.

Всем нам сразу стало ясно, что мужика не на шутку заинтересовали эти аномальные образования и теперь он станет более сговорчив.

— «Рыбка», а тут «светляк»! Блин, да это же… «Г-г-глаз д-дра-кона»! — вскрыв последний контейнер, наш проводник даже начал заикаться и только минуту спустя, когда он вновь обрел способность соображать, стал разворачивать свертки брезентовой ткани. — А что у нас тут? Ага, «пузырек» и, м-м-м… прикольная непонятка.

— Так что скажешь? — подмигнув нам, довольный Седой задал Максу вопрос, прервав поток сталкерских вожделений. — Одной «рыбки» хватит, чтобы ты нас до телепорта довел? А на том конце, думаю, найдутся желающие вывести нас из Зоны за остальные эти ерундовины.

— Э-э-э, слушайте, ребята, — мужик безумными глазами посмотрел на нас, сгреб в охапку все эти штуки и обнял их, как любимую женщину. — А может, отдадите все это мне, а я вас к самому кордону проведу? С таким-то хабаром не стыдно к самому Сидоровичу идти!

— Ну, не знаю, — Седой, сдерживая смех, почесал бороду, — твоя профпригодность вызывает у меня очень сильные сомнения.

— Ты мне зуб выбил, помнишь? Так что уже должен! — Сталкер оторвал свой взгляд от артефактов и стал явно нервничать.

Я не знаю, что больше его задело — подозрение Седого в его несостоятельности как проводника или тот факт, что большая часть этой добычи отойдет кому-то другому.

— Значит так, мое предложение следующее, — сталкер сам начал договариваться, чего, собственно, и добивался Сашка. — Вы мне отдаете все эти артефакты, возвращаете стволы, а я вас вывожу к самому кордону, причем самыми безопасными тропами, какие только знаю. Еда и ночлег входят в стоимость «экскурсии». На кордоне каждый получит по штуке на рыло, на проезд домой. Как вам?

— Считай, что договорились. — Седой пожал протянутую к нему нервно подрагивающую руку сталкера.

— Только оплата авансом, здесь и сейчас, — все еще нервничал наш проводник, и бегал жадным взглядом по открытым контейнерам и сверткам.

— Аванс, конечно, здесь и сейчас, — Сашка поднял с пола артефакт, который сталкер определил как «прикольная непонятка», и протянул его бывалому обитателю Зоны, — а оплата по факту финиша. И если я сказал, что все эти штуковины твои, значит, так тому и быть. Надувать тебя я не собираюсь. Нам все это на фиг не нужно, понимаешь? Мы просто хотим домой.

 

Глава шестая

ВЫПАВ ИЗ ОБОЙМЫ

Помповик пришлось вернуть Максу, и я опять взял в руки свой «кольт», предварительно перезарядив его обойму. Пока мы все чесали языками с проводником… После этого запоздалого завтрака, перевалившего далеко за полдень, и кратких… Отряд вышел из подвала и двинул прямо, до конца дома, а там, свернув налево, прошел вдоль стеночки до следующего угла.…

Глава седьмая

ЦЕНА ДОВЕРИЯ

— И эта, слышь, валынами не машем! Так, так! Пукалки быренько опустили, а грабли подняли! Двое, судя по говору, очень «тяжелых» и «реальных» пацанов направили на нас… В свете фонарей Седого и сталкера я узнал их оружие. Это были специальные автоматы «Вал», бесшумные и беспламенные.…

Глава восьмая

…ПРАВОСУДИЕ ЗАКЛЮЧЕНО В СТВОЛЕ ЗАРЯЖЕННОГО РУЖЬЯ![8]

 

Наш проводник шагал в авангарде цепочки отряда, и первая же очередь «долговца», сидящего у костра, превратила голову сталкера Макса в окровавленные арбузные корки. Все мы бросились врассыпную, стремясь спрятаться за ближайшими подходящими укрытиями.

Разразилась ураганная стрельба, сопровождаемая разноголосым ором.

— Не дайте им уйти!!! — вопил тот подонок, которого мы спасли.

Я хотел было его пристрелить, но два бойца, которые несли этого урода, уже исчезли за краем пандуса. Я кинулся к ближайшему укрытию и, пока бежал к примеченным бетонным коробам, успел увидеть, как на вышках опрокинулись и полетели вниз два «долговских» снайпера. Одного из них снял Панкер, а другого достала в спину короткая очередь Женьки. Так вам, сволочи!

В дыру раздолбанных ворот, через которые мы только что сюда проходили, в упор застрелив одного оставшегося здесь дозорного «Долга», наружу быстро юркнула Люся. Следом за ней к воротам мчались наш доктор и Алина. И я, не добежав до своего укрытия, притормозил и уже было хотел развернуться, последовать их примеру… Но тут загромыхал пулемет, и спортсменка с ветеринаром, навылет прошитые десятками пуль, растянулись на грязных и заляпанных свежей кровью мешках с песком. Путь к отступлению наружу был отрезан. Я прыгнул за короба, вжался в их холодные стенки и, вцепившись в свой «калаш», затравленно осмотрелся, ища какой-нибудь выход.

Панкер схватил девушек и уволок их за угол длинного одноэтажного здания, стоявшего возле ворот аванпоста. Руслан, а следом за ним и невзрачный мужик, которого я для себя уже прозвал Тихоней, побежали следом за нашим снайпером. Киргиз успел укрыться за кирпичной стеной, а вот Тихоня с простреленными ногами растянулся в грязи, не добежав до угла каких-то пары метров.

Он лежал на спине и кричал от боли, пока следующая пулеметная очередь не перечеркнула ему грудную клетку, разорвав в клочья одежду. Красные брызги разлетелись по дворику, заляпав угол здания и лицо Руслана за ним. Девушки отчаянно орали, но их крики были почти не слышны в разразившемся грохоте.

Пилат выкрикнул что-то гневное на своем родном языке и забросал из-за угла внутреннее пространство аванпоста гранатами. Как только раздались первые хлопки разрывов, ко мне за короб прыгнул Седой с багровым от гнева лицом.

— Суки, ну вы щаз огр-ребете! — рыкнул Сашка и тут же закричал в сторону Руслана: — Пилат, кидай эргэдэху-вторую под пулемет! И еще одну за него, в подземку! Быстро!

Киргиз четко исполнил команду, и во двор аванпоста улетели один за другим два цилиндра цвета хаки. Я заглянул в щель между коробами. Одна из цилиндрических «дымовух», попав на пандус, скатилась по нему вниз, а вторая, проскакав по мешкам с песком, упала где-то за пулеметным гнездом, а не перед ним, как того хотел Седой.

Тотчас же повалил густой-густой дым, окутывая всю территорию аванпоста. Но ветер сейчас дул от нас, и если подземную часть комплекса спустя секунды наполнил туман дымовой завесы, то пулеметное гнездо осталось практически не задымленным. Пулеметчик, тварь, знал свое дело и не позволял нам высунуть из-за укрытий и носа.

— Пилат, бросай еще одну дымовуху! — скомандовал Сашка киргизу.

— Это все, больше нет! — ответил Руслан и тут же отскочил дальше за угол здания, потому что пулеметчик переключился на него, стремясь лишить возможности метать гранаты.

— Жека, надо заткнуть пулемет, пока дым не спал, и валить отсюда! — крикнул Сашка через короба нашему эмвэдэшнику, укрывшемуся за остовом старого трактора.

— Не вопрос! На счет «три» прикрой меня! — ответил Женька, увлеченно отстреливавший «долговцев», выбегающих из пелены дыма.

— Жека, не гони! Давай я, или лучше одновременно, кто быстрее! — выкрикнул командир и, не дождавшись ответа, начал отсчет: — Раз! Два!..

На счет «два» Сашка выскочил из-за коробов. Ревя, как настоящий зверь, и поливая пулеметное гнездо свинцом из своего «калаша», он побежал к нему. Я, затаив дыхание, застыл и наблюдал все это сумасшествие через узенькие щели моего укрытия.

Не пробежав и пяти метров, Седой нырнул в яму за железные бочки. Пулеметчик быстро заметил бегущего человека и переключился на него. Пули клевали железо и пробивали бочки насквозь, наш командир вжался в грязь и продолжил орать, но уже в бессильной злобе.

— Седой, ты брехло! Договорились же на счет «три»! Хочешь себе всю славу?! — выкрикнул Женька и, пользуясь тем, что стрелок отвлекся на командира, выскочил из своего укрытия и метнулся к пулемету с гранатами в руках.

Пулеметчик тут же повернул ствол в сторону новой цели. Седой, поняв, что происходит, тоже вскочил на ноги и ломанулся в другую сторону. Я четко увидел, как Женькин бок взорвался розовым фонтаном от попадания пули. Эмвэдэшник упал на влажную землю и покатился по ней. Тут же Седой открыл шквальный огонь по гнезду. Стоящий за пулеметом «долговец» с простреленной головой опрокинулся назад, но сразу же его место занял другой боец и развернул ствол в сторону Сашки. Командир опять ласточкой прыгнул за ближайшее укрытие.

А тем временем с земли, превозмогая боль, вскочил Женька, в последнем рывке за пару прыжков добрался до гнезда и метнул в него гранаты. «Лимонки» громыхнули в ту же секунду. Не рассчитал немного Жека по времени, а может, уже и не хотел рассчитывать… и, заполучив в грудь несколько осколков, рухнул на мешки, замер. Фонтаны песка и грязи вперемешку с лоскутами одежды взметнулись вверх. Пулемет наконец-то заткнулся.

— Жека! Жека!! — заорал Седой и стал яростно палить в мельтешивших в дыму завесы «долговцев», а потом обернулся и выкрикнул в сторону выживших наших, укрывшихся за зданием: — Уходите, не ждите меня!!!

Я очнулся от шока, высунулся из-за края коробов и стал так же, как и командир, безжалостно расстреливать едва проявляющиеся в тумане силуэты. Два полных рожка ушли в облако дыма и там опрокинули на землю штук пять из этих подлых тварей. Я сменил магазин и продолжил их отстрел, а в голове моей колотился и разрывал сознание адски жгущий вопрос: «За что?!!»

— Мы ушли, отступайте сами!.. — Крик Панкера донесся со стороны ворот.

— Бизон, прикрой! — Сашка побежал вдоль стены к моему укрытию.

Я припал щекой к своему «калашу» и вклинился взглядом в прорезь прицела. Бах! Бах! Бах! Мои одиночные выстрелы прицельно били по «долговцам», суетящимся в тумане дымовой завесы, и эти гады валились один за другим. Я первый раз в жизни убивал людей, но делал это с чувством праведного гнева и без капли какого-либо сомнения или сожаления. И больше чем уверен, что потом совесть меня не будет мучить за это. Эти падлы более чем заслужили моих пуль.

— Погнали! — ударил меня по плечу Седой, и мы побежали к воротам.

Но, не добежав до них нескольких метров, вынуждены были растянуться в грязи. Два «долговца» выпрыгнули из стены дыма и открыли по нам огонь.

— А вот вам, суки!!! — вдруг раздался последний крик Женьки, которого мы уже сочли мертвым, и опять громыхнули гранаты.

Даже в последний миг своей жизни Женька повел себя как настоящий мужик, как настоящий воин. Он прикрыл наши спины, напоследок захватив с собой на тот свет еще нескольких врагов.

Стрельба со стороны аванпоста смолкла, и мы выскочили наружу. Седой бежал, шатаясь на бегу, скрежетал зубами и рычал. Я бежал за ним. Панкера и остатков нашего отряда нигде не было видно, и командир отступал по той тропе, по которой мы сюда пришли. Но не успели мы удалиться и на триста метров, как с вышек по нам застрекотал автомат. Фонтаны грязи вздыбились вокруг нас, заставляя укрыться в канаве за ближайшими тополями.

Сашка загнанно дышал и молчал, вжимаясь в спасительную землю.

— А где же все наши? — попытался я нарушить гнетущее молчание.

— Это уже не важно, — красные от накативших слез глаза Сашки безумно смотрели на меня, — теперь каждый сам за себя. Доброй сказке конец! Теперь мне на все насрать! Мне нужны они! Я хочу их и достану!

Сашка взвыл раненым зверем и выпустил остатки рожка в направлении аванпоста. А стрельба оттуда лишь усилилась, на вышке уже вовсю громыхал пулемет, но бил он почему-то не точно в наши тополя, а куда-то рядом, левее. Мы глянули в ту сторону. Там, за единственной уцелевшей стенкой хатки, укрылись семь человек в таком же «немецком» камуфляже, как у Седого. Один из них, лежащий в укрытии снайпер, выстрелил по вышке. Пулеметчик, торчавший там, упал, и на ближайшие несколько минут над этим многострадальным кусочком Зоны воцарилась полная тишина. А рядом, за холмами и далекими постройками, продолжала идти война. Стрельба там не стихала ни на секунду, и ее отдаленное эхо доносилось сюда.

— Нам туда, — Сашка вскочил, поднял руки с автоматом вверх и изо всех сил рванул к бойцам, укрывшимся за стеной.

Я последовал за ним, потому как выбора особого у меня и не было. Группа бойцов, заметив расцветку Сашкиного камуфляжа, позволила нам приблизиться к их укрытию.

— Мужики, вы «Свобода»? — слету задал вопрос Сашка.

Нестройное «да, да» пробежало по бойцам, которые больше были похожи на простых пацанов в камуфляже, чем на опытных тренированных солдат.

— Хотите перемочить «долговских» ублюдков на том аванпосту? — продолжил Седой.

— Это было нашим заданием, но теперь, когда наш командир ласты склеил, — один из «свободовцев» указал на бездыханное тело, лежавшее под ногами живых и продолжавшее судорожно сжимать ручной пулемет Калашникова, — думаю, нам уже ничего не светит.

— Хрен там! Мы уже добрую половину этих козлов перебили, нажмем еще, и крышка им! — не унимался Сашка, и вдруг его голос перешел на такие нотки и интонации, что мне захотелось стать по стойке «смирно». — Бойцы, я служил в Отдельном Новороссийско-Киевском Ордена Красного Знамени Полку Президента Украины, в роте специального назначения! Мы и не такие еще укрепленки брали! И не таких еще говнюков в хлам разносили! Я в таких местах был, что вся эта Зона детским манежем покажется в сравнении! А теперь спрашиваю вас, бойцы: кто хочет со мной пойти туда и по полной вломить этим ублюдкам из «Долга»?!

Опять отряд загалдел нестройными ответами, в основном утвердительными.

— Не слышу! Хотите?!! — Седой гаркнул так, что аж в моих ушах зазвенело.

— ДА!!! — взорвался отряд дружным ответом.

У Сашки, видимо, был врожденный дар — он мог за секунды организовать разношерстных людей в единую слаженно действующую команду. И при всем при этом ни у кого даже мысли не возникало усомниться в его компетентности. Все беспрекословно признавали его командиром и подчинялись.

— Тогда слушать меня и выполнять команды четко и быстро, тогда больше никто из наших не погибнет! — Седой опять играл привычную ему роль командира и раздавал приказы. — Нас здесь девять человек, как раз на три Дудаевские тройки. Знаете, что это такое?

Из молодняка кто закачал головами, кто пожал плечами — никто не знал. Я где-то что-то подобное слышал, но сути не помнил.

— В идеале это тройка — снайпер, пулеметчик, гранатометчик, — стал объяснять Сашка и тут же начал делить нас на эти самые тройки, — но если нету РПГ, то на худой конец и подстволка сойдет, главное, чтобы каждый выполнял одну, именно ему поставленную задачу. Снайперов у нас два. Ты, боец с СВУ — лидер первой тройки. Ты, с СВД — лидер второй. Так, а ты, «Абакан» с оптикой, будешь за снайпера в моей троице. Ты, с РПГ и АКСУ — в первой тройке, а за пулеметчика у вас будет этот, с одним «калашом». Понимаю, что автомат — не пулемет, но твоей задачей будет постоянно поливать огнем в том направлении, куда движется твоя тройка. Держи еще мой «калаш», как перегреется или заклинит твой — бросай его и стреляй со второго. Ты, с «Грозой», идешь за гранатометчика с тем, у кого «эсвэдэха», ну и ты с РПК — к ним в тройку. Я возьму пулемет вашего командира. Бизон, теперь ты. А вот тебе, друг, совсем не повезло…

При этих словах у меня к горлу подкатил ком. Если сам Седой такое сказал, то ничего хорошего меня явно не ждет. Предчувствия меня не обманули. Я должен был идти по центру, впереди всех, и тащить перед собой, в качестве тактического щита, обвешанный бронежилетами труп командира отряда «Свободы». Причем никто из бывших подчиненных этого командира даже не возразил Сашке, что, мол, нельзя их боевого товарища, даже мертвого, вот так кощунственно использовать. Видимо, в Зоне годятся все методы, позволяющие выжить.

Сашка еще раздал отдельные ценные указания всем лидерам троек, определил каждому его задачу и приоритетные цели, и мы, разведя тройки на некоторое расстояние друг от друга, клином двинулись в атаку на аванпост.

Я мало что видел из происходящего. Тупо тащил перед собой здоровенную и тяжелую тушу, и, когда Седой приказывал остановиться, ставил мертвого командира на колени и, удерживая его так, пытался отдышаться до следующего рывка. Снайпер и командир в этот момент прятались за мной и вели прицельный огонь по противнику. Слаженная стрельба с нашей стороны не утихала, как и отрывистые команды Сашки. Добрый десяток раз в мой щит ударяли пули, ощутимо толкнув тело покойника, но несколько слоев бронежилетов и само тело «свободовца» оказались непробиваемы для них.

Команды Седого зачастили, мы уже приблизились к самому периметру укрепления. Слаженный залп наших гранатометчиков известил о начале штурма внутреннего двора. Но штурма как такового не случилось. Еще несколько залпов подоспевших гранатометчиков через уже знакомые раздолбанные ворота добили тех немногих, кто не успел отсюда сбежать.

Наши ворвались внутрь, и редкие одиночные выстрелы их стволов быстро пересчитали головы всех «долговских» недобитков. Я изнуренно опустил свою ношу на мешки с песком и немного отдышался. Покойный командир «Свободы» спереди был весь изодран убийственным свинцом и жутко обезображен. Если бы не этот щит, то кто знает, может быть, все эти пули достались бы кому-нибудь из наших новых товарищей по оружию или мне лично.

Я прошел через ворота последним, окинув печальным взглядом трупы ветеринара и «спортсменки-комсомолки», оставшиеся лежать на грязных мешках. А тем временем зачистка на аванпосте «Долга» практически закончилась. Прежде чем спуститься в подземный склад, его щедро закидали гранатами. А потом туда ворвался Седой, и даже если бы там кто-то выжил, то теперь ему пришел бы однозначный капец.

Бойцы «Свободы» быстро заняли огневые позиции на вышках и воротах и уже радостно галдели, празднуя блестящую победу. Как и обещал наш командир, никто из нашего нового отряда не погиб и даже не был ранен.

А меня продолжал терзать главный вопрос: почему эта неблагодарная падла, которую мы на себе столько тащили, приказала убить нас? Что он знал, этот говнюк, чего мы не знали?

За ответом я спустился вниз и как раз успел застать Сашку, стоящего со свирепым лицом над «змеей, пригретой на груди». Этот тип лежал возле столов с каким-то оборудованием, в окружении мертвых «долговцев», и все еще был жив. Вот же действительно, говно не тонет!

— Но почему?! Почему, сука?! — Седой нависал над ним и руками, дрожащими от ненависти, ковырял тело предателя стволом своего пулемета.

А этот мерзавец в ответ харкал кровью и дико, безумно хохотал. Вдруг что-то тихо пикнуло на столе под трупом связиста, и тихий женский голос сообщил: «Data transmission complete», что означало: «передача данных завершена».

Сашка скинул со стола труп «долговца». Под связистом лежал КПК этого раненого мерзавца, и я был более чем уверен, что этот гад только что передал в свой «Центр» не что иное, как наши фотографии. Не зря же он с таким энтузиазмом устраивал нам фотоссесию!

— А потому, что вы твари… — полуживой мерзавец выхватил пистолет и попытался направить его на Сашку.

Длинная пулеметная очередь командира не позволила ему ни выстрелить, ни договорить. Тело говнюка подергалось под градом пуль и замерло уже навсегда.

— Бизон, ты шаришь в этих аппаратах? — Седой взял со стола КПК, отключил от него «кишку» кабеля и протянул мне.

— Да, немного. — Я взял и бегло осмотрел аппарат. — Он требует код для доступа. Нужен хороший хакер, чтобы взломать его; не думаю, что в ближайшее время мы встретим такого.

— Ну и хрен с ним. — Командир выхватил из моих рук гаджет и смачно разбил его об стену. — Наш план, Бизон, остается в силе. Пробуем выбраться отсюда. Попросим наших новых товарищей нам в этом помочь. Так что прошвырнись по этому месту, собери себе, чего найдешь полезного, и выдвигаемся.

Я бегло окинул взглядом внутренность подземных складов. Здесь все было раскурочено и, скорее всего, из вещей мало что пригодного к использованию осталось после взрывов нескольких гранат.

— А с другой стороны, здесь все намного проще, чем дома, — вдруг произнес Седой, подумав о чем-то своем.

— Что ты имеешь в виду? — по инерции спросил я, хотя уже приблизительно сообразил, что хочет сказать командир.

— Ну, вот встретишь ты в городе последнюю мразь. И что? — Сашка явно вспоминал какой-то невеселый случай из своей жизни. — В лучшем случае ты этой падле морду набьешь. А потом может оказаться, что это сынуля депутата или урода в погонах с немаленькими звездами. И тебе набитая морда падлы может стоить не просто многого, она тебе может стоить всего… И ты «проглотишь» это! А тут, в Зоне, наоборот, все правильно.

— Правильно? Ну, не скажи… — попробовал было я возразить, но Седой меня перебил.

— Я убедился в этом на все сто! Знаешь, где живет самое реальное правосудие из всех возможных?! — крикнул он и сверкнул глазами, пылающими гневом и огнем старой, неудовлетворенной мести. — А вот здесь!

Наш командир взметнул ствол пулемета и направил его мне прямо в лицо. Я знал, что он не выстрелит, но все равно было страшно неописуемо. Черный и бездушный глаз смерти смотрел сейчас точно в мои глаза.

— Видишь его? Мое правосудие притаилось там, на самом-самом донышке ствола, над капсюлем и горсткой пороха, в сердечнике пули. — Седой еще несколько секунд подержал ствол перед моим лицом, потом покачал головой, опустил пулемет, развернулся и быстрым шагом ушел наверх.

Я молча проводил его взглядом и еще немного задержался здесь, пытаясь успокоить бешеный ритм своего сердца. Затем, поднявшись вверх по пандусу, прошелся по этой бойне. Горы мертвых тел остались во внутреннем дворике старого склада. Ради чего все это и зачем? Я подошел к трупу нашего проводника и, стараясь не смотреть на размозженную голову Макса, пошарил по его карманам. Вот он, его навороченный детектор. Залочен. Не соврал Поллитренко тогда, в подвале. Теперь толку от этого суперагрегата — почти никакого. Мне его не разблокировать.

Мои пальцы нащупали в кармане сталкера еще что-то. Это оказался замотанный в серую фольгу смолянисто-черный асфальтовый колобок, утыканный темными кристаллами. Именно этот артефакт Седой отдал нашему проводнику в качестве аванса. Я сунул хабар в левый карман брюк. Сам сталкер идентифицировал его как «прикольную непонятку». А вдруг эта вещь очень полезной окажется? Наверняка найдется кто-то, кто даст мне за эту штуковину денег. А уже за деньги можно будет купить все что понадобится. Так было и есть в нашем мире, и Зона не исключение.

Я еще немного побродил по двору и поднял с трупов несколько полных рожков к автомату. Что мне еще необходимо было для выживания в Зоне, я знать не мог, и просто выбрал с виду самый большой и тяжелый рюкзак. Наверняка он должен быть укомплектован соответствующим образом. Кто, как не опытный зонный вояка, знает, что необходимо для выживания в этом аномальном крае?

Сняв этот тяжеленный баул с лямками с трупа бойца «Долга», я нацепил его на себя. Еще немного пошарив по карманам и разгрузочным жилетам покойников, я нашел один незакодированный детектор. Большую часть его жидкокристаллического дисплея закрывала черная паутина подтеков. Но он еще функционировал, о чем говорили мигающие циферки и значки в уцелевшей части дисплея.

Седой в это время уже закончил сооружать братскую могилу. Он перенес тела всех наших, погибших здесь, сложил их в пулеметном гнезде и заложил их сверху мешками с песком. Несколько «свободовцев» помогли ему в этом. В вершину получившегося кургана Сашка воткнул стволом вниз тот самый проклятый пулемет «долговцев», унесший столько жизней, и ремнями прикрутил к нему «калаш», соорудив таким образом некое подобие креста.

Потом командир стал о чем-то договариваться с бойцами «Свободы», возможно, он строил какие-то планы. А меня интересовало, куда подевались наши оставшиеся спутники. Куда удрала Людмила Александровна? Куда смылись Панкер, Пилат и две оставшиеся в живых девушки? Что с ними случилось?

Подняв с земли чей-то бинокль, я вышел за периметр и стал рассматривать через оптику близлежащие окрестности. Местность была холмистой, и что-либо рассмотреть было тяжело. На глаза то и дело попадались мутанты и какие-то люди, палящие в разные стороны. Там были и «свободовцы», и «долговцы», и еще непонятные разношерстные стрелки. И все они пытались убить друг друга. А в противоположной стороне почему-то совсем никого не было, и это выглядело несколько странновато. Вот тут, чуть правее, — резня в муравейнике, а слева — пусто, «вдоль дороги мертвые с косами стоят… и тишина».

Засмотревшись на эти унылые пейзажи, я и не заметил, как в окружающий фоновый шум вклинился свист вертолетных лопастей. Когда я понял, что дело дрянь, было уже слишком поздно. Крики Седого заглушил взрыв, огненным цветком выросший прямо по центру разгромленного аванпоста. Я успел заметить, что все бойцы «Свободы» во главе с Сашкой вылетели через противоположные ворота укрепления и растворились в ближайших зарослях кустарника. А к аванпосту уже подлетала грозная военная «вертушка». Заревел ее крупнокалиберный пулемет, и следом за ним из двух «кассет» по аванпосту ударили залпы реактивных снарядов, окончательно разнося укрепление вдребезги.

В этот момент я, подстегиваемый первобытным ужасом, сломя голову бежал прочь от этого проклятого места. И, когда я уже почти укрылся за стенами ближайших развалин, мне в плечо вдруг что-то сильно ударило, и острая боль пронзила все тело. Я прыгнул в коробку раскуроченной постройки и здесь искоса глянул на плечо.

Там красовались разлохмаченная ткань и моя кровоточащая плоть. Сделалось не просто страшно — я натурально оцепенел, впал в шок, и, видимо, поэтому не почувствовал боль в полном объеме. Пуля прошила плечо навылет, не задев кость, но проковыряла солидную дыру в теле, из которой сейчас хлестала горячая кровь. Я растерянно пошарил по сторонам, не соображая, что мне делать… Тут же в руинах заметил труп какого-то сталкера. Я шатнулся к мертвому, сдернул его брючный ремень и крепко-крепко стянул им свое плечо. Потом достал из кармана упаковку бинта и, разорвав ее зубами, небрежно и наспех перемотал дыру в плече.

В голове царила паника. Рану нужно срочно обработать, но делать это сейчас и в этом месте было нельзя. Я выглянул через край пустого оконного проема. Там, над дымящимся аванпостом, зависла «вертушка», и по канатам в эти руины уже спускался военный десант. Еще две такие же боевые машины носились поодаль над склонами холмов и взрыхляли все окружающее пространство очередями пулеметов, реактивными снарядами, бомбами и еще черт знает чем.

И я бежал. Бежал прочь от этого месива огня, разящего свинца и враждебных людей, в которое превратилось все это пространство.

Подсознательно мое тело несло в ту сторону, где я не заметил ни одного человека. В ту сторону, за этот измятый войной холм. Тут же стал пищать мой детектор, фиксируя наличие аномалий, и дальше я уже постарался двигаться аккуратно, высматривая все аномальные зоны, которых тут оказалось превеликое множество.

Холм, взрыхленный аномалиями, и жалкие остатки здания, за которыми я укрывался, остались далеко за спиной. Звуки стрельбы и свист вертолетных лопастей постепенно стихали, но я все равно шел максимально скрытно. Шел, пригнувшись к земле, от куста к кусту, от ямы к яме, короткими перебежками. Задерживался в очередном укрытии, лишь для того, чтобы слегка отдышаться и осмотреть пространство перед очередным рывком.

Навороченный детектор с разбитым дисплеем временами потрескивал, предупреждая о повышенном радиационном фоне и обо всех встреченных аномалиях, которые он способен был засечь. Впрочем, лучшим детектором все-таки оказались острый глаз и элементарная логика. Все, что выглядело хоть капельку необычно, странно, неестественно или просто не укладывалось в мое восприятие естественной физики пространства, я обходил сторонкой. Слава Богу, хоть мутантов на пути не повстречал. Но они-то здесь наверняка имеются. Как тот самый суслик, которого не видно — а он есть!

Сердце в груди колотило кувалдой. Левое плечо, стянутое ремнем, на части разрывала боль. И с какого-то момента это стало уже не тем фоновым ощущением, которое в состоянии шока почти не замечается. Врата ада открылись на моем плече и тянули одеяло всех мыслей и внимания на себя. В какой-то момент концентрация упала ниже допустимого предела, и я лишь чудом не влетел в аномалию. Услышал попискивание детектора и вовремя остановился, но все же задел краешек этой «ненормальности».

Хлопнула ударная волна и сильным пинком отбросила меня в сторону. Я пролетел сквозь заросли кустов, разросшихся вокруг уродливой старой акации, и шмякнулся на землю под ствол дерева. Боль корявыми пальцами скрутила мое тело. Я выпустил «калаш», заскрежетал зубами и попытался лечь на спину. Трофейный «долговский» рюкзак помешал это сделать.

Рюкзак, аптечка, обезболивающее! Логика достучалась до моего затуманенного сознания. Пряжки-фастекс раскрылись, освобождая меня от тяжести ноши. Боль в простреленном плече моментально притухла. Черт возьми, в два раза легче стало! Как я раньше не допер его снять?! Пошарив по клапанам рюкзака, я быстро отыскал несколько квадратных аптечек оранжевого цвета. А ну-ка, глянем, что мы тут имеем…

Внутри коробочки оказалось несколько шприц-тюбиков и капсулы с таблетками. Под крышкой была бумажка с изображением содержимого и «мощной» инструкцией. Лаконичная надпись гласила: «Применять по указанию командира».

Хорошо, что хоть картинки подписаны. Глаза из всего содержимого моментально выхватили искомое. Вот оно, номер два, «Противоболевое средство». Я вколол это средство в плечо, прямо через ткань кителя. Показалось мало. Шприц-тюбик второй аптечки постигла та же участь… И спустя какое-то время боль стала отпускать.

Я осмотрел остальное содержимое аптечки. «Радиозащитное средство» — единственное, что было актуально сейчас. На всякий случай я проглотил одну таблетку этого средства, потом, подумав, принял еще две. Почему-то мелькнула мысль, что лучше заранее употребить его.

А левая рука тем временем совсем онемела и начала жить своей жизнью, игнорируя часть команд мозга. Липкая жижа из крови и грязи уже пропитала рукав кителя до локтя. Эх, только бы заражения крови не схватить. Нужно найти укромное местечко и рану обработать. Причем сделать это нужно побыстрее, иначе все это бегство — не спасение, а лишь отсрочка смерти.

Высунув голову из кустов, я бегло осмотрел пространство. Холмистая местность, деревья, кустарники, ничего примечательного. Обычная «пересеченка»… Хотя стоп! Вот оно! Практически скрытая молодой порослью, темнела грязно-серая крыша деревянного сарая. Чем не место для длительной передышки? Мне туда.

Я глянул на громадину рюкзака и понял — это чудище останется здесь. Клапаны распахнулись, «змейки» разошлись и все содержимое ссыпалось в кучу. Кроме сменного белья, банок консервов, нескольких аптечек, упаковки бинтов и скупой кучки сугубо личных вещей бывшего хозяина в рюкзаке были только два тяжелых цинка: один вскрытый, другой — нет. Именно эти два короба и составляли практически девяносто процентов всей массы ноши. Глаза пробежали по черным надписям на темно-оливковых крышках. Сознание отфильтровало нужную информацию, выделив первые и последние цифры. «7,62… 440 шт.» Патроны?! Все это время, корчась от боли, я тащил патроны?! Да на кой хрен он с собой столько боеприпасов таскал, баран?!

Удрученный, я пнул ногой жестянки, и через щель из вскрытого цинка выпало несколько цветастых упаковок. Я отогнул крышку. Кофе, три в одном?.. Этот цинк был плотно утрамбован одноразовыми пакетиками порошка. Боец «Долга», чей рюкзак я подхватил на разгромленном аванпосте, явно был болен. Причем болезнь протекала ни где-нибудь, а прямо в его башке, бурно и с осложнениями. Неужели нет во всей Зоне вещей важнее, чем кофе и патроны?! И я тоже баран, схватил рюкзачину, что потяжелее с виду, даже не изучил, что там внутри.

Из всех трофеев я взял аптечки, бинты и две банки консервов. Распихав все это по карманам, еще раз осмотрелся. Вроде бы ничего подозрительного, но вот это как раз и настораживало.

Ох, что-то с этим местом нечисто! Нет живности, нет сталкеров, никого нет. Глаз зацепился разве что за несколько крупных аномальных образований. Корявые когтистые купола из скальной породы, деревьев и еще из черт знает чего, закрученные неведомой силой, возвышались над всем обозримым пространством.

Как их там Максик, земля ему пухом, называл? Кажется, «симбионты». Прямой угрозы вроде не видно.

Тяжко вздохнув, минуту помедлив, собираясь с силами, я сцепил зубы и побежал. Дальше.

Хочу домой.

 

Глава девятая

ТВАРЬ ДРОЖАЩАЯ ИЛИ?

Стоило мне приблизиться к сараю, и тут же отчаянно затрещал встроенный в детектор счетчик радиоактивности. На дисплее замигало вписанное в… Я пятился назад до тех пор, пока прибор не успокоился; лишь тогда остановился… И я шмыгнул в заросли молодняка. Деревья и кустарник не росли здесь привычными, рукотворными рядами, а потому находить…

Глава десятая

ОСТРОВ ДВЕНАДЦАТИ КЕДРОВ

Сначала пришла боль, но не физическая. Мощный удар света, нанесенный прямо в голову, вынудил зажмуриться мой разум, мое еще не заработавшее, но уже… Хорошо и приятно было только дышать, просто дышать и понимать, что жив. Еще… Страшно чесалась вся левая рука, но эпицентр этого зуда был сверху, на плече. Правая рука рефлекторно потянулась туда.…

Глава одиннадцатая

ПРОЕКТ «АБСОЛЮТНАЯ КРЕПОСТЬ»

 

— Да что ж это такое?! Что случилось?! Куда делся лес? Где мы?

Я не знал, что и как еще спросить, чтобы в голове стихла буря изумленных мыслей.

Я продолжал паниковать, осматривая окрестности, и выстреливать вопросы, некоторые вслух, а некоторые, в основном состоящие из матов, про себя. Как же это так? Что за бред? Вот же хатка, погреб, кривой забор, все как и раньше — «третья улица Строителей, дом двадцать пять, квартира двенадцать». Только это уже не «Москва» и даже не «Ленинград», а какой-то «Чукотский автономный округ»!

— Чего я еще не знаю, батя?!

Я задал последний, контрольный вопрос, после серии абсолютно идиотских, извергнутых из глубин души высоким давлением эмоций.

— Лучше скажи мне, сына, что ты вообще знаешь о Зоне, а я тебе постараюсь растолковать все остальное. — Дед оторвался от бинокля и взглянул на меня с добродушной улыбкой на морщинистом лице. — Правда, для меня будет проще, чтоб ты позабыл все, что до этого узнал. Переучивать — оно всегда труднее, чем с белого листа учить. Ну чего, готов, орел?

— К чему именно? — Я стоял и все еще пытался дать произошедшему любое логически приемлемое объяснение, но тщетно.

— Я тут подумал, если не могу сам тебя провести к кордону, то хоть попытаюсь обучить в должной степени, чтобы ты смог до него как-то доползти самостоятельно. — Старик спрятал бинокль под свою необъятную телогрейку. — И вопросы придержи до поры. Ответы на многие из них придут сами. А чего подсказать нужно, так это я с радостью, но понемножку делать буду. Информация, она тоже может и лекарством, и ядом быть для головушки. Все зависит от дозы и последовательности ее употребления. Ну чего, поехали?

Дед моего ответа ждать не стал, спустился вниз с холма и направился к едва видневшейся тропинке. Ступил на нее, но, не пройдя по ней и десяти шагов, остановился. Я догнал его и выглянул из-за плеча старика. Впереди, прямо на протоптанной дорожке, кружилась листва, причем и малейшего ветерка не наблюдалось. Над землей знакомо пульсировал воздух, выдавая присутствие аномалии.

— Какие выводы делаем? — не оборачиваясь, спросил меня житель Зоны дед Михей, брат-близнец деда Михея с рынка.

— Впереди аномалия, ее нужно обойти, — выдал я вполне логичный ответ.

— Ну, это и бритому ежу понятно, а вот то, что она на тропе расположена, говорит о том, что ее прежде здесь не было. — Дед свернул с тропинки и обошел аномальную зону. — Ночью выброс ведь был, да ты так крепко спал, что, наверное, и не почуял его. А выброс в Зоне — событие ключевое, как перетасовка колоды карт. Вот была тут аномалия и вдруг исчезла или переместилась куда-то. Вот была совсем пустой «жарка», та, что на моем заднем дворе, а поутру бац, и «кристалл» в ней нарисовался. Это я к тому говорю, что нету ничего незыблемого в Зоне, все течет, все меняется. И даже хоженая тропка здесь извивается и живет своей жизнью, а потому клювом щелкать не рекомендую.

— Угу, и вся эта округа — тоже одна большая аномальная зона? — Я обвел рукой окружающее пространство, пытаясь осторожно выудить из старика ответ на терзающий меня вопрос. — Ну, если она переместилась после выброса.

— Хе-х, почти угадал, — довольный дед похлопал меня по плечу, — а ты с соображалкой дружишь, как я погляжу. Хорошо, в Зоне это прям-таки жизненно важно. Все, кто на извилинку туг, здесь лишь расходным материалом являются, не более того.

В течение часа я со своим наставником ходил по внутреннему пространству кедрового кольца. И все это время старик мне рассказывал про те аномальные зоны, которые нам встретились. Рассказывал подробно и терпеливо, как и какую аномалию нужно обходить, что они собой представляют, каким образом определяются, как называются и чем коварны. Я ходил следом, мотал все на ус и побрасывал болтики-гаечки в эти локальные зонки, активируя их, за что в свою очередь получал подзатыльники от учителя.

— Я их тут, понимаешь, вечерами сижу-скручиваю, а он ими разбрасывается почем зря! — недовольно бурчал старик после очередного хлесткого шлепка по моей головушке. — А вот закончатся железячки, будешь тогда колобки из грязи лепить или камни отколупывать?

Монотонно вместе с ним шипела активированная мной «жарка», испаряя ржавый болтик. Я слушал сердитое бурчание старика, а сам смотрел на струю мощного негасимого пламени, и думал совсем о других вещах.

Вот он, бесконечный источник энергии! И если бы не выбросы, из-за которых эти аномалии перемещаются или вовсе исчезают, то можно было бы ставить тут везде стационарные станции с генераторами, снимать тепло и переводить его в электроэнергию. Тогда Эмираты со своими далеко не бесконечными запасами нефти будут «нервно курить в сторонке» и стремительно разоряться, а Украина станет сверхдержавой с экологически чистым, неисчерпаемым, и главное, дармовым источником энергии.

И это только «жарка», а другие аномалии, их же тоже можно как-то использовать! Я, конечно, не химик и не разбираюсь во всей этой «Менделеевской ерунде», но если в «воронку» графита накидать, вдруг он от сжатия в алмаз превратится? Ох-хо-хо, попади в Страну Чудес грамотный инженер, а не Алиса, — одним большим заводом стало бы больше, и это как минимум…

— Ты вообще слышишь, что я тут тебе втолковываю? — Дед влепил мне еще один подзатыльник, выбив из потока творческой инженерной фантазии.

Я ойкнул, почесал затылок и отправился дальше, вслед за стариком, постигать азы сталкерской жизни. Как я и предполагал, большинство аномальных зон при свете дня можно было определить без особых трудностей, по характерным звукам, запахам, виду, цвету и даже по ухудшению своего самочувствия.

Мой примитивный детектор оказался со встроенным счетчиком радиоактивности и умел фиксировать разного рода излучения и большинство из встреченных аномалий, предупреждая меня своим противным попискиванием. Его чувствительность, конечно, была не ахти, и порой сигнал вырывался из детектора уже на самой границе аномальной зоны, когда она и без того четко просматривалась или ощущалась. Но с другой стороны, ночью-то не видно всего того, что днем рассмотришь, и этот противный писк будет чуть ли не единственным ориентиром для меня. А ночь как раз была именно тем временем суток, когда дед рекомендовал мне контачить с кем-либо из встреченных людей.

Я игрался своим детектором, открывал-закрывал его панель-сеточку, как вдруг он противно пикнул, и моргнула его газоразрядная лампочка. Потом еще и еще раз, с большим временным интервалом, все это сигнализирование повторилось.

— Чего это с ним? — спросил я у деда, который, услышав характерный сигнал моего детектора, тут же обернулся.

Дед вытащил из-за пазухи свой прибор, который выглядел гораздо солиднее, глянул на его дисплей, хитро улыбнулся и вернул детектор на место.

— А вот тебе и возможность приключилась в тепличных условиях сталкерского хлебушка вкусить, — старик взглядом указал на мой детектор. — Учуял приборчик-то артефакт поблизости, вот и дает подсказку хозяину. За артефактами сюда, в Зону, большинство народа и лезет. Их поиски и продажа и есть основное сталкерское ремесло. За них можно хорошие денежки выручить, а тебе их понадобится ого-го, если хочешь живым отсюда выбраться. Так что давай, дерзай.

— А как оно вообще работает? И где эта штука? Не под землей же она?

Я смотрел то на мигание лампы, то по сторонам, и не замечал вокруг ничего похожего на загадочные образования, порожденные аномальной реальностью Зоны, которые видел прежде.

— В игру «тепло-холодно» играл в детстве? — Дед смотрел на меня ну совсем как на малого ребенка ясельного возраста, и даже не пытался скрыть свою ехидную улыбочку. — Вот и здесь чевой-то похожее. Чем ты ближе подходишь к артефакту, тем быстрее начинает мерцать лампа. А когда совсем близко подойдешь, прибор направленным импульсом тебе его подсветит… И он твой.

Я принялся вертеть прибором по сторонам и сделал несколько шагов в разных направлениях, пока примерно не определил тот вектор, по которому у детектора случился «стояк». Лампа стала мигать чаще, но по-прежнему вокруг ничего похожего на артефакт не наблюдалось, и я отправился дальше. Старик за мной не пошел, он сел на ближайшую корягу, достал приплюснутую папироску и закурил.

Я охотился за своим первым… хабаром, так в Зоне говорят, кажется. Это занятие, показавшееся мне поначалу идиотским, втянуло меня всецело. Появился даже некоторого рода азарт. Вот только не давала мне покоя та хитрая улыбочка старика, с которой он все это время наблюдал за мной.

А тем временем лампа детектора уже практически не мерцала, а светилась постоянно, и его писк превратился в сплошной свист. Раздалось странное шипение, и впереди в нескольких метрах от меня вдруг материализовалась какая-то прессовка мусора, коричнево-желтая с зелеными вкраплениями. Она слегка отсвечивала желтым светом и парила над землей, как в невесомости, порождая вокруг себя пульсацию воздуха, подобно гравитационным аномалиям. Я, радостный, протянул руку вперед и кинулся к артефакту. И в самый последний момент уловил периферийным зрением слева от себя несколько летающих над землей листьев.

— Йо-о-о!!!

Шарахнуло так, что уши заложило. Получив сильный удар в бок слева, я отлетел на несколько метров в противоположную сторону и растянулся на раскисшей почве. Сверху меня накрыли грязевые потоки, поднятые «трамплином». Аномалия еще несколько раз хлопнула, мстительно окатив меня болотной жижей, и успокоилась.

Я лежал, а дед, сволочь, заливался смехом до тех пор, пока не закашлялся. Знал ведь, гад, что я увлекусь поиском, забуду про аномалии и влечу в них на полном ходу, но промолчал, решил, что на эти грабли я должен наступить обязательно.

Злясь на самого себя и на своего учителя, я встал на ноги и кинул гневный взгляд на деда. Ушибленное правое плечо ныло, вся одежда от подошв до самого капюшона была сплошным «маскировочным костюмом», в котором на куче навоза меня хрен кто заметит. Детектор валялся рядом на земле и не подавал признаков жизни, а артефакт исчез так же загадочно, как и появился.

Молча, поскрипывая зубами, я поднял прибор, стер с него слой грязи и опять открыл сетчатую панель, которая захлопнулась при падении. Прибор моментально ожил, запищал, а лампа замерцала, как и прежде.

Я смотрел на едва заметную пульсацию аномалии. Совсем маленькая, зараза, но я все же умудрился в нее влететь. Артефакт опять зашипел и проявился, но на этот раз я не отрывал глаз от «трамплина». Кинув несколько гаечек, я определил границу зоны его активации и, обойдя аномалию, осторожно поднял артефакт.

Мой первый хабар.

— Ну, с почином тебя, сына, — дед докурил вонючую цигарку и встал с коряги, — надеюсь, главный урок ты уже усвоил? Самое первое правило, которое я сразу тебе озвучил и которое ты мимо ушей пропустил. Теперь понял, что самое важное в Зоне?

— Клювом не щелкать! — рявкнул я злобно, стирая с лица грязь.

— Именно! — старик довольно кивнул, поняв, что урок действительно усвоен.

— Теперь твоя очередь, батя, — я протянул ему найденный артефакт, — что это за хрень и с чем ее едят?

— Это «медуза», сына, можешь ее на поясе носить в кармашке для гранат, если перемычку внутри срежешь. — Учитель ткнул пальцем в пустую брезентовую сумочку с кожаным хлястиком, в которую я раньше складывал патроны для «кольта». — Артефакт этот поглощает радиацию и тем самым спасает тебя от лучевой болезни. Но в самый ад, где земля от излишних рентгенов светится, с ним не лезь. Для этого больше подходят другие артефакты и специальные комбинезоны.

Мы отправились дальше, и старик на ходу мне рассказывал про некоторые часто встречающиеся артефакты. Как они называются, какие на вид, чем вредны или полезны. И конечно же, он поведал про их стоимость, чтобы я не продешевил, сдавая их зонным барыгам. Также я узнал о хитрой схеме взаимодействия артефактов друг с другом.

Оказывается, что многие образования, кроме полезных своих свойств еще и радиоактивны впридачу. И для того чтобы та же «медуза» всецело поглощала излучение другого артефакта, она должна с ним соприкасаться определенной площадью поверхности, чего добиться не так уж и просто. Дед рассказал, что в Зоне есть умельцы, которые мастерят хитрые ячейки для этих целей, но делают они это, ясен пень, не из альтруистических побуждений, а за немалые деньги.

Я же в свою очередь, как инженер, выдал деду свои крайние возмущения по поводу неудобств в использовании детектора.

Во-первых, звук выдавал окружающим мое присутствие, и я высказался в пользу его замены на вибросигнал. А дублирование звукового сигнала вспышкой лампы — вообще меня взбесило. Возможно, что лампа и нужна, как неотъемлемая деталь в схеме прибора, но ничего же не мешает ее убрать в корпус или закрыть чехлом. А то, как стемнеет, превращается она в чудесный маячок, любезно приглашающий мутантов отобедать человечиной.

Во-вторых, просто глупо было занимать одну из своих рук детектором и не иметь возможности при этом использовать основное оружие, которое явно мощнее, чем пистолет или нож, относящиеся к оружию вторичному, и требует для стрельбы двух свободных рук. Тут же я предложил простенькое решение — сделать на куртке чуть выше запястья левой руки на внутренней стороне предплечья чехол-карман для детектора. Или хотя бы пришить две лямки с пряжками, чтобы зафиксировать прибор там. Тогда и руки будут свободны, и в любой момент, переведя взгляд на детектор, можно заполучить все прелести от его использования. Да и вибросигнал тогда будет лучше ощущаться.

Выслушав все мои рационализаторские предложения, дед добродушно рассмеялся и пожелал мне удачи в их реализации, сказав, что все необходимое для этого я найду в погребе. Но, как я потом узнал, он втихаря тоже пошил себе подобный чехольчик.

Когда мы проходили мимо вертолета, из-под корпуса машины выпрыгнула и зарычала на нас та самая тварь в противогазе с болтающимся шлангом, делавшим ее чем-то похожей на чудовищно искаженного слоника. Значит, мне не привиделось, и этот урод действительно все это время был тут! Я припал на колено и вскинул обрез, но дед схватил мое оружие рукой и увел стволы вверх прежде, чем я успел прицелиться и выстрелить.

— Тише-тише, не обижай песика. Это Полкан, охраняет он меня тут. — Дед подошел к рычащей твари, достал из своей большой торбы старый алюминиевый бидон и насыпал «собаке» еды в одну из солдатских касок, лежащих рядком в грязи.

Изуродованное аномальностью создание, которое некогда было человеком и, судя по остаткам одежды, человеком военным, радостно кинулось поглощать парящую похлебку. Старик потрепал его затылок за складки противогаза и вернулся ко мне.

Все это я наблюдал в состоянии некоторого ошеломления. Еще бы! Ну ладно, аномалии, ну ладно, мутанты, такими порожденные в результате пагубного влияния аномальных факторов и радиации на генетическую структуру, но чтобы человек и «подрабатывал» собакой, такое еще поискать нужно…

Хотя в нормальном мире очень многие исполняют роль сторожевого пса или верной собаки, служащей «хозяину». Но все это они делают, конечно, в переносном смысле. И тут меня вдруг «накрыло». А в принципе, разница-то в чем?! И что лучше? Быть собакой и знать, что ты собака, или быть собакой по сути и тешить себя тем, что тебе кажется, будто бы ты живешь человеческой жизнью?!

Вдруг стало очень неприятно и за самого себя стыдно. Я понял, что именно собачья, ничем не мотивированная верность держала меня на моем «родном», но загнивающем заводе, на плохо оплачиваемой должности. Именно верность своей старой компании, всем моим «гнилым» корешам и подругам «не первой свежести», заставляла меня, тридцатилетнего взрослого мужчину, терпеть те оскорбления и насмешки в свой адрес, которые они себе позволяли на сабантуях. Это как же я сам себя ненавидел, что позволял себе жить в таком откровенном говне? Почему я раньше об этом не думал?

— Чего призадумался? Топаем дальше, у нас обширная программа на сегодня, — дед отвлек меня от неприятных мыслей и потопал прочь.

Я шел за Михеем, но постоянно оглядывался назад, на этого некогда человека с противогазным «хоботком», и все думал, думал с каким-то мазохистским наслаждением, что и сам до своего тридцатого дня рождения — был почти таким же…

— А как ты, батя, этого монстра приручил? — поинтересовался я, чтобы хоть как-то отвлечься от мучительных сравнивающих мыслей.

— А никак, — старик хмыкнул, видимо, вспоминая то время. — Случилось как-то, что выброс вон тот вертолет в полете застал. И пролетал он в аккурат над моим «пузырем». Ну, и рухнул сюда. Вот тогда я и узнал, что в самый момент выброса «пузырь» открывается. И только таким способом сюда проникнуть могут те, на кого выбросы действия особого не имеют.

Я заметил невдалеке, у подножия холма, голубое свечение «электры» и между делом швырнул в нее гаечку. Аномалия шарахнула разрядом, заставив старика нервно дернуться. На этот раз я ловко увернулся от подзатыльника учителя, чем заслужил его молчаливое, написанное на лице, одобрение.

— Батя, ты уже второй раз какой-то «пузырь» упоминаешь. Это название большой аномалии, в которой мы сейчас?

Я задал второй вопрос, не получив еще ответа на первый, чем вызвал недовольство старика.

— Вот молодежь, все вам не терпится! Ты слушай, что я говорю, и не перебивай, а как закончу, то и дальше спрашивай, — дед даже притормозил, чтобы отчитать меня. — На чем я остановился?

— На том, что «пузырь» открывается, когда выброс Зону трясет, — улыбаясь, напомнил я его последние слова.

Дед постоял, почесал маковку через шапку, вспоминая, что он хотел сказать, и продолжил:

— Так вот, весь экипаж вертолета помер, а этот один выжил, — старик махнул в сторону чавкающей и похрюкивающей от удовольствия твари. — Пожгло ему мозги знатно. Он еще осознавал себя человеком, стонал, просил меня, чтобы я ему помог. А я-то знал, что шансов у него мало, но все же попытался. Тело подлечилось, а вот головушка… Со временем все человеческое у таких отмирает. Задержалось в голове лишь то, что корни глубоко-глубоко в извилины пустило. Хороший был вояка, верный службе, вот и осталась у него лишь собачья натура да верность. Но запомнил звереныш своего спасителя, и теперь вот мне служит в благодарность. А я его подкармливаю.

Вдруг громыхнул гром, и с неба, затянутого тучами, стал моросить дождь. Дед извлек из своей необъятной сумы брезентовый сверток, развернул и накинул поверх телогрейки плащ-накидку.

— Зона плачет, — проворчал старик под нос, закурил и пыхнул из-под краев широкого, не стянутого капюшона едким дымком «Примы».

— О, так это! Там же где-то мой автомат остался, — глянув на свой скромный обрез, я вдруг вспомнил про потерянное в схватке с Полканом оружие. — И «кольт» мой тоже там должен валяться.

— У-у-у, вспомнил! Твой «калаш», скажем так, песик уже «погрыз». Не знаю, что он с ним делал, но стрелять из него ты уже не сможешь, — развел руками дед. — А пистолетик в той грязюке искать — так это сам, без меня.

Мы с ним еще где-то полчаса побродили и, нагуляв себе аппетит до состояния первобытного голода, вернулись к хате. Дед на этот раз не стал особо морочить себе голову, сварил макароны и перемешал их с банкой армейской тушенки. Я сразу влюбился в это блюдо и уплетал его за обе щеки, аж за ушами трещало. Под завтрак старик не стал предлагать самогон, сославшись на то, что это лекарство и принимать его можно лишь на сон грядущий, но никак не с утреца. Собственно, не сильно-то мне и хотелось эту горючку употреблять.

— Ты чего-то слышал о проекте «Абсолютная крепость», сына? — вдруг спросил учитель, перед тем как закинуть в рот очередную ложку горячей еды.

— Это был риторический вопрос или я действительно мог что-то об этом проекте слышать? — привычно ответил я вопросом на вопрос и продолжил чавкать.

— Это был вопрос «на авось». А вдруг чего и слышал ты на своем заводе или где в тырнэте чего читал. — Дед пожал плечами.

— Не-а, даже ничего похожего не слышал. А что?

Я продолжал жевать, но уже внимал каждому слову старика, понимая, что сейчас он выдаст очередную порцию любопытнейшей и полезнейшей информации.

— Ты про «пузыри» спрашивал, — дед отложил свою ложку и начал издалека, — так вот, «пузырь» — это хитрая пространственная аномалия. Часть гнутого пространства, свернутого в подобие замкнутой сферы. Только вот сферы эти, как бы тебе сказать, бывают выпуклые и… впуклые, что ли. Объяснить это трудно, я не силен во всех этих ерундовинах, но знаю, что бывает пузырь в форме обычного шарика, а бывает… даже не знаю, как сказать. Бывает антисфера. Внутрь нормальной сферы не попасть, а выйти наружу можно просто, даже не почуяв ничего. С антисферой — все во многие разы печальнее. И не приметишь того момента, как попал в нее, а вот выйти обратно, за ее пределы, уже никак не сможешь. Ловушка страшная, многих в Зоне сгубила. Преодолеть границу «пузыря» и попасть за ее пределы практически невозможно. Это как по ленте Мебиуса бегать туды-сюды, сколько ни бегай, все равно в исходную точку приведет.

— Невеселенькая перспективка. — Я воткнул свою ложку в макароны. — Так мы, получается, в такой антисфере? Я же попал сюда запросто, без напрягов каких-либо… Получается, выйти отсюда теперь нереально?

У меня вдруг засосало под ложечкой, и по спине пробежал ознобный холодок. В эту минуту до меня начало доходить, что с этой Зоной, блин, можно так попасть, что мало не покажется! Из любой тюрьмы, любой колонии, любой лагерной «зоны» можно теоретически убежать, пока живой, но вот из подобной аномальной…

— Ты кушай-кушай. Кушай да слушай. — Дед, как всегда, добродушно улыбнулся и продолжил: — Так вот, чтобы попасть или выйти из этих аномалий, необходимо нащупать самый-самый стык этого завернутого пространства и пройти по тонкому извилистому коридорчику внутрь или наружу. А помочь нам в этом может хитрый и на первый взгляд бесполезный артефакт. Я его назвал «компас». Да-да, тот самый, что у тебя за пазухой был. Я не знаю, как ты научился им пользоваться, но внутрь сферы ты все же проскочил. А может быть, это сама Зона тебя привела ко мне за ручку? Не думал об этом? А вдруг ты здесь вовсе не случайно?

— Ой, батя, вот только не нужно еще и мистику приплетать, — отмахнулся я от предположений учителя. — Зона — это лишь кусок попорченной земли, огороженный «колючкой». И не более того.

И в эту минуту я очень-очень постарался сам себя в этом убедить.

— Оно-то конечно так, но каждая землица — она еще и душу свою имеет, — начал было старик разводить философию, но я его прервал:

— Ты, батя, о проекте каком-то начал говорить. Так уж освети эту тему в должной степени.

— Название и суть проекта в бумажных отчетах указаны. Остальное хранится в центральном блоке и закодировано, да перешифровано жутко. — Дед почесал маковку и с явной неохотой выложил остальную «совсекретную» информацию: — Этот «пузырь» не Зона породила, он искусственный, дело рук человеческих. Создал его и поддерживает в рабочем состоянии генератор в центре бункера. Еще до самого первого выброса, который и положил начало всему, здесь была лаборатория научная. Ребятки с мирозданием игрались, пространство гнули, пытаясь создать неприступный форт. Но, судя по отчетам, батареи, которые генератор питают непонятной энергией, эту самую энергию еле-еле аккумулировали, и ничего у них не получалось. А как первый выброс грянул, так и заполнились они моментально, и все заработало в точности так, как расчеты ученых предполагали… Весь персонал, что был снаружи в тот момент, погиб. А кто выжил и выходил за пределы «пузыря», вернуться назад уже не смог. Остался тут один из ученых, журнал вел, а как еда закончилась, сделал последнюю запись и ушел искать путь домой. Но скорее всего в Зоне сгинул, академик. А то, что пузырь иногда перемещается, так это, как тот ученый указал, побочный эффект. Аккумуляторы от выбросов энергию свою берут, а как излишек ее получается, так его генератор и сжигает на холостом ходу… Вот только ход, как выяснилось, не совсем холостой получился.

— Ого, звучит как сюжет хорошего фантастического фильма. — Я слушал деда с открытым ртом, не перебивая, и подал голос, только когда он замолчал. — А глянуть можно на этот генератор?

— Ты физик по образованию? Нет? Так и нечего тебе туда лезть, — огорчил меня старик своим отказом. — Эта лаборатория, возможно, единственная подсказка, для разгадки тайны всего здесь происходящего, и человеку незнающему лучше не лезть к тому оборудованию. Пока оно работает — пусть работает, а я буду присматривать за всем этим хозяйством и ждать, когда кто-то из знакомцев сюда толкового «очкарика» приведет.

— И давно ждешь? — поинтересовался я, расслышав в голосе деда интонации разочарования.

— Давненько. — Старик совсем потерял аппетит, оставил еду и закурил. — Тех ученых, которые бегают по Зоне, сюда лучше не вести. А тепличные «очкарики» из-за кордона дохнут на полпути сюда. Конечно, ты мне дал очень хорошую наводку на ученых, зависших у братков. Но теперь нужно гонца грамотного к ним заслать, почву прощупать, так сказать… Эх, если бы хоть этот «пузырь» не прыгал, как бешеный, по Зоне! А так ищи его каждый раз в новом месте. Вон дымовые сигналы, как индеец какой-то, пускаю, чтобы ориентир имели те из мужиков, кто в тему посвящен. Одно хорошо, что ходит «пузырек» против часовой стрелки и примерно по окружности, с центром в районе ЧАЭС. Потому бывалые сталкеры находят его и заглядывают ко мне на дымок.

Я глянул на хату деда. Из ее трубы, так же как и прежде, к небу тянулась тонкая струйка белого дыма. Ориентир и вправду хороший, именно на него я, раненый, и шел.

А тем временем мной уже всецело завладело желание заняться разгадкой тайн этой лаборатории и всей Зоны. Эх, если бы только не моя мама, которая меня ждет и, наверное, уже места себе не находит после моего исчезновения…

— Ну, а теперь давай вернемся на грешную землю и займемся твоим вопросом. — Старик как почувствовал, о чем были мои последние мысли, и сменил тему разговора. — Тебе, чтобы выжить в Зоне, нужно не только научиться играть по установленным здесь правилам, но еще и собрать себе добротный инвентарь. Броню, оружие, детектор — все это можно купить и улучшить за обычные деньги у местных торговцев. А деньги эти можно заработать в Зоне несколькими способами. Лично тебе подойдут два — поиск артефактов и их продажа, а также мародерство. Патроны, оружие и снарягу разную, если они не фонят, можно с трупов снимать и тем же торговцам добычу сливать.

Старик еще долго мне рассказывал, что лучше приобрести из снаряжения, где еще больше это улучшить и во сколько примерно мне это обойдется. Он показал мне свой навороченный детектор, на котором был установлен сканер аномальных зон. С таким можно было ходить по лабиринту аномалий, как с нитью Ариадны в руке. Все-все аномалии и их границы отображались на его дисплее. Ну, разве что вдруг какая-то новая, доселе неведомая, возникнет по внезапному, так сказать, капризу Зоны, но против этакой неизвестности все равно бессильны бороться.

Пока желудком усваивался завтрак, голова моя переваривала теоретическую часть обучения. Дед был щедр на пояснения и уже терпеливо отвечал на все мои уточняющие вопросы. Но теорию нужно было подкрепить практикой и я, получив строгий наказ от старика не выходить за границу, обозначенную часовыми-кедрами, отправился в ходку по «детскому манежу» Зоны, защищенному границами «пузыря» от наружных бед.

В другие дни мы предприняли с дедом вылазки за границы «пузыря» непосредственно в саму Зону. Там я получил некоторые практические навыки по скрытности, отстрелу зонной живности и стремительному убеганию от нее же. Тогда же я и научился совмещать все это действо с поиском артефактов. Потом дед опять мне талдычил теорию, потом я опять ее закреплял на практике. И так прошли две недели.

Ни одного сталкера, ни живого ни мертвого, на этих территориях мы не встретили.

За все это время произошло всего три выброса, постепенно зарядившие батареи генератора до критической отметки. Диаграмма на том дисплее, который я видел в одной из секций коридора, отражала именно этот процесс. Столбик уже значительно вырос и окрасился в красный цвет. «91 %» — светился уровень заряда на нем.

Старик проинформировал меня, что еще один выброс заставит «пузырь» произвести очередной скачок в пространстве. И следующая «остановка», по словам деда, будет где-то на окраине города Припять. А на этих территориях сталкерская жизнь уже кипела вовсю. И мне предстояло именно туда совершать свои первые самостоятельные вылазки и добыть если не все, то хотя бы часть снаряжения, причисленного Михеем к жизненно важному по здешним меркам.

 

Глава двенадцатая

А ЗОМБИ ЗДЕСЬ ТИХИЕ

Судя по ориентирам, я вышел на последнюю контрольную точку тропы, нарисованную дедом на моей карте, и, аккуратно высунув голову из кустов,… Вдалеке виднелось здание железнодорожной станции. По соседству с моими кустами… Какое-то движение, замеченное боковым зрением, заставило меня быстро втянуть голову назад в заросли и на всякий случай…

Глава тринадцатая

LEVEL UP[13]

 

Руины поселка опустели. Между остовов домов и холмов, как и до моего появления здесь, гулял лишь ветер. Но вокруг дома, на крыше которого я засел, штабелями лежали трупы. Тем лучше.

Не нужно будет далеко бегать, чтобы пошарить по их рюкзакам и карманам. Последний зомби, замеченный мной, шатался аж за самыми дальними руинами. Я его давно приметил, он все время бродил там, как будто это место было помазано медом, и не кидался на звуки стрельбы, подобно всем своим «соплеменникам». Странный какой-то, а может быть, он просто глухой или контуженый, а сюда прибрел, следуя за толпой своих товарищей.

Я еще немного понаблюдал за ним через оптику СВД и нажал на спуск. Винтовка ударила плечо значительно слабее, чем в первые разы. Это по той причине, что уже через несколько выстрелов я сообразил, что нужно приклад в плечо упирать плотнее. Зомби всплеснул руками, выпустил в небо прощальную автоматную очередь и рухнул с простреленной головой на холмик, вокруг которого нарезал круги. Извини, чувак, хоть ты и не буйный, но мало ли что тебе в изуродованную башку взбрело бы в следующую секунду.

Я оставил на чердаке свои рюкзак и винтовку, подхватил опустевший баул мертвого сталкера и спустился вниз. Пришло время пожинать заслуженные плоды этого многочасового побоища.

Спустившись вниз по лестнице, я шагнул наружу через дыру в стене дома, и склонился над ближайшими трупами. Ну и вонища сейчас от них перла! По ходу, как только в их головах воцарялось тотальное затмение, то первое, о чем они напрочь забывали — это снимать штаны, прежде чем справлять свои нужды. То ли еще будет! Вот начнут они все, дружненько, по-настоящему разлагаться… здесь же без противогаза мимо невозможно будет пройти.

Первый же «калаш», который я радостно схватил, вызвал «стояк» у счетчика радиоактивности. Обидно, досадно, но ладно! Тут есть из чего выбирать. Я отбросил в сторону активно «светящийся» автомат и принялся шарить по карманам усопших. В пустые недра рюкзака опустились первые трофеи: несколько рожков к «калашу» и солидная жменя патронов к разным стволам. Рассортирую все потом, потом! Прежде чем сюда кто-то заявится, нужно успеть обшарить как можно больше этих засранцев, теперь уже окончательно усопших.

Несколько наладонников, сохранившихся у более «свежих» зомби, все еще работали. Все они были, конечно, заблокированы, но если в Зоне эти аппараты в ходу, то и «сервис-центр» по их обслуживанию обязательно должен был кто-то организовать. А чем не способ зарабатывать стабильную денежку? Я взял три гаджета и спрятал их во внутренний карман куртки; как найду умельца, попрошу подломать трофеи. Электронная карта территории намного удобнее бумажного аналога.

И так, перемещаясь от тушки к тушке, я набил свой рюкзак всевозможным полезным барахлом. А когда ноша стала почти неподъемной, я вернулся на чердак, выгрузил все трофеи, собранные внизу, и отправился на следующий заход.

Вся одежда гнилушек, включая бронежилеты, была либо повреждена, либо сильно «фонила». Но на одном из военных, который еще почти не смердел, я все же обнаружил практически новенький бронежилет, с удобными кармашками «разгрузки» на нем. Внешне этот защитный комплект не был взлохмачен пулями и клыками мутантов, как прочие, и датчик радиации в моем детекторе помалкивал. Чем не повод обновить свой гардероб?

К штанам покойных, по которым много раз стекало вниз то, что уже не было нужно их пищеварительной системе, я побрезговал даже прикасаться. Лишь снял с одного бывшего сталкера потертый наколенник и нацепил его на свое правое колено. Я постоянно становился на него и уже почти протер дыру в ткани своих брюк. Но вовсе не забота о брюках вынудила меня позаимствовать наколенник. Несколько раз я едва не прорубил себе колено острыми осколками подножного мусора, а теперь появилась возможность устранить эту постоянную угрозу.

Жаль только, что не удалось мне сменить свою лицевую повязку на противогаз или какой-нибудь шлем. Почему-то не было на головах зомби ни того, ни другого. Видимо, как поснимали они в первый раз свои «намордники», решив кого-то сожрать, так и оставили их на земле в тех местах, где снимали.

После третьей ходки за трофеями на чердаке собралась немалая горка патронов всех мастей, куча автоматных и пистолетных магазинов, такая же куча пистолетов и гранат, две груды «калашей» и дробовиков и ножи в ассортименте. Все это уволочь за один раз было просто нереально, и я принял решение пересмотреть, отсортировать и выбрать из всего изобилия сокровищ то, что посчитаю наиболее ценным. Существовал, конечно, большой риск, что пока я сюда вернусь, все мое заботливо собранное добро уже кто-то подберет и наверняка даже спасибо не скажет… Потому и пришлось нагрузить себя до предела.

ПМ я сменил на потертый, но уже ставший мне родным «кольт», обрез заменил на АКСУ, а полные рожки к автомату и гранаты рассовал по кармашкам разгрузки. Лямки тяжеленного рюкзака на плечи я накинул не с первого раза, и сразу понял, что с такой ношей бежать явно не смогу. СВД примостилась за спиной, автомат лег в руки. А теперь бодренько ползем к станции. До темноты нужно успеть еще одну ходку сделать.

Я вышел из своего убежища и потопал в сторону обжитых зданий. Несколько раз завибрировал детектор, предупреждая меня об опасности, и я вынужденно двигался в обход замеченных аномальных зон, матеря про себя каждый лишний пройденный метр пути. По раскисшей земле и сетям из бурьяна и раньше было трудно идти, а сейчас так вообще стало мучительно. И когда впереди замаячила асфальтовая дорога, я, не раздумывая, направился к ней. Справа оставалось какое-то озерцо, слева большой комплекс зданий с высоченными трубами, а впереди возвышались башни ЛЭП.

Я, посапывая от натуги, проволочил свои многострадальные ноги до самых путей и стал перебираться через рельсы… Впереди громыхнули выстрелы, я тут же снял автомат с предохранителя и уставился в сторону звуков. Там, в редких зарослях кустов, группа бандитов отстреливалась от снорков. Пока мутанты и братва были заняты друг другом, мне обязательно нужно было проскочить мимо них.

Я прибавил ходу и, проковыляв по асфальту еще несколько метров, свернул к железнодорожной станции. Как только поравнялся с трансформаторной будкой, из-за нее мне навстречу вышли три сталкера. На их комбинезонах не виднелось никаких клановых нашивок, это были нейтралы.

— О, дедушка мороз мешок подарков нашим тащит! — не очень весело пошутил один из них.

— Мужик, тебе помочь? — ухмыльнувшись, добавил второй.

Каких-либо оттенков агрессии или хамства в их словах я не расслышал. Мужики просто прикалывались, а потому и ответ мой был крайне дружелюбным.

— Нет, спасибо большое, я уж как-нибудь сам допру, — произнес я, тяжело дыша, и потопал дальше.

— О, ребятки, смотрите, прямо по курсу бандюки со снорками танцуют. Давайте им поможем?! — вдруг задорно воскликнул один из сталкеров, и вся троица ломанулась в сторону стрельбы.

Я остановился, чтобы немного отдышаться, и проводил их изучающим взглядом. Надо же, какая человеческая взаимопомощь в Зоне процветает! Даже бандитам тут помогают. Вот как людей беда сплотила… Но мои радужные мысли резко оборвали выстрелы и отчаянные вопли братвы. Сталкеры открыли огонь в спины бандитам, сражающимся со снорками. Раненые «пацаны» отвлеклись на атакующих людей, а мутанты не замешкались завалить их на землю и с рычанием начали разрывать на куски.

— Не добивайте этих козлов, пускай помучаются, уроды! — злорадно выкрикнул один из нейтралов, комментируя нечеловеческие вопли умирающих.

— Ага, пусть знают, как наших щемить, гопники поганые! — согласился с ним другой.

— А когда сдохнут, порешим снорков и пошарим по кармашкам покойничков, — добавил третий.

И вся троица просто ждала, наблюдая за бойней, как за спортивным шоу. И сталкеры сейчас болели явно не за людей… А я потащил свое изнемогающее тело дальше, к центральному входу на станцию «Янов». Все окна здания были закрыты ржавыми листами железа и заколочены досками. Да, неплохо вы здесь, ребятки, забаррикадировались.

— Хочешь войти, сталкер? Не вопрос, оружие только прячь! — захрипел где-то рядом громкоговоритель.

Я поводил взглядом по стенам, отыскивая источник звука.

А тут все серьезно, где-то даже дозорный засел и просматривал прилегающую территорию. Я накинул ремень на плечо, убрал за спину автомат и потянул на себя тяжелую станционную дверь. Она скрипнула, и я шагнул внутрь, рефлекторно ощупав свою повязку, скрывавшую лицо.

Я застыл на пороге, осматривая станционный зал ожидания. Облезлые стены и потолки в подтеках, огромная старая люстра под потолком, в которой горит лишь одна лампа накаливания. Несколько столиков под стенами, старый автомат «газировки» в углу, навалы ящиков под стеной и две арки проходов, друг напротив друга, ведущие каждая в свое крыло здания. Да-а, пейзаж скупой, но все же местечко выглядело обжитым, если сравнивать его с остальными развалинами Зоны.

Людей здесь было немного. Несколько сталкеров скопились у столиков, они выпивали, выскребывали ножами содержимое своих консервных банок и болтали с набитыми ртами. Еще несколько мужиков стояли, подпирая стены, и чего-то ждали. Один из этих типов был облачен в некий скафандр, ну в точности как космонавт из свежего фантастического боевика… Кто-то толкнул меня в спину, продвигая внутрь помещения.

— Развелись тут широкоплечие, ни пройти, ни проехать, — недовольно буркнул вошедший сталкер и затопал прямиком к окошку кассы.

Я проводил его взглядом. Билеты, что ли, будет покупать на поезд? Эх, мне бы сейчас плацкартный билетик, хоть на боковой полке возле туалета. Да хотя бы и в «общий», сидячий вагон! Или в тамбуре, на крыше, на подножке, в ящике для песка под брюхом вагона…

Только бы выбраться отсюда.

А сердитый сталкер, скинув с плеч свой рюкзак, опустил его на выщербленный пол перед кассой и принялся выкладывать разные вещи. Для человека, находившегося по ту сторону перегородки с окошком… Торговались эти двое недолго, обретавшийся за окошком мужик сгреб все, выложенное перед ним, а сталкеру протянул пачку мятых купюр и коробку патронов. Бродяга недовольно буркнул и потопал под арку, в другие помещения станции. Значит, и мне к этой кассе нужно идти, свое железо обналичить.

— Подходи, брат, у меня, как в Греции, все есть! — позвал меня торговец, приметив, что я смотрю в его сторону, и поманил рукой.

Я подошел к окошку и, натужно кряхтя, стащил с плеч свой рюкзак. Он гулко стукнул о пол, а я с трудом выпрямил спину, и — обалдел от внезапно вернувшейся легкости бытия.

— Ты что там такое притащил? — Мужик с интересом глянул на мой тяжеленный мешок, набитый трофеями.

— Да вот, тут разное-всякое. — Я открыл клапан и стал выкладывать перед торговцем свой груз. — В основном оружие и боеприпасы.

— Угу, наверное, долго собирал? — Торговец сразу взялся осматривать и проверять оружие, делая пометки карандашиком на листке бумаги.

— Да не очень. Зомби меня в Копачах обложили со всех сторон, — выложив все «калаши», я уже доставал из рюкзака пистолеты, — вот, настрелял гадов…

— О, так ты суровый боец, — между делом проворчал мужик и глянул на меня искоса. — Ты здесь новенький? Что-то я тебя не видал раньше.

— Ага, прибился к отряду наемников, который ученых вел, — соврал я, выкладывая на стойку гранаты, — и сюда с ними пришел.

— Ясно, опять к бункеру новое мясо привели… Недолгий срок эксплуатации у этих очкариков, да? Ха-ха! — пошутил торговец и сам же рассмеялся своей шутке.

Рюкзак опустел на три четверти, но контейнеры с артефактами я доставать не спешил. Пока мужик оценивал стволы и делал свои калькуляции, я стоял и искоса посматривал на шастающих по залу сталкеров. Пару раз дернулись нервишки, когда в помещение входили группки людей с красными нашивками на броне. Но «долговцы», закинув оружие за спину, не проявляя какой-либо агрессии, проходили мимо бойца «Свободы», закусывавшего у столика. Правду сказал дед Михей, здесь действовали общепринятые правила «безопасного места», и совсем рядышком друг с другом на нейтральной территории могли находиться самые злейшие враги.

— Итого — шесть двести, — подвел черту своим вычислениям торговец и показал мне свой листик с записями.

— Всего шесть тысяч за эту гору оружия?! Да это же грабеж!

Естественно, я откровенно возмутился, ведь рассчитывал выручить со всего этого товара сумму куда большую.

— Ну, не хочешь — дело твое. Только сразу предупреждаю: больше чем я здесь тебе никто не отстегнет, — барыга невозмутимо смотрел на меня, будучи уверенным, что я не потащу дальше весь этот тяжкий груз.

— Ладно, уговорил, — я быстро согласился, заметив, что своими криками уже привлек внимание находившегося здесь народа.

— Тебе деньгами или что-то прикупишь у меня? — продолжал гнуть свою линию торговец. — Вот, например, к броне не хочешь шлем подобрать?

— Шлем? Мне бы лучше детектор, что-то вроде «Велеса». Такой есть в наличии? — Голову себе действительно нужно было чем-то прикрыть, но сейчас меня больше всего интересовал именно детектор.

— Ну-у ты, мужик, губу раската-а-ал! Сейчас хорошие детекторы на вес золота и в страшном дефиците. Они редко в продаже бывают, так что давай я тебе лучше шлемаки покажу. — Торговец полез куда-то вниз, достал и положил передо мной два шлема. — Вот это «Сфера М12», вещь очень хорошая. Алюминиево-титановая штуковина, бронемаска, респиратор и встроенный ПНВ. Плюс есть возможность дополнительно усилить шлем броневыми накладками и напичкать разной электроникой. Ну, а это тактический шлем, те же яйца, только в профиль. Но он импортный, а потому немного дороже. Так что тебе больше нравится?

— И сколько они стоят? — спросил я о «главных характеристиках» этих шлемов, о которых барыга пока умолчал.

— Ну, «Сфера» нулевая, только что со склада, тебе отдам за девять тысчонок, а «тактика» не меньше чем на десять затянет. — Торговец нахально улыбнулся, смотря на меня в упор своими честными и невинными глазками.

— Сколько-сколько?! — Я опять вскрикнул, ошалев от озвученных цен. И, спохватившись, гораздо тише добавил: — А что-нибудь подешевле есть?..

— Эх, специально для тебя, — барыга убрал эти два шлема, еще немного порылся под прилавком и выложил на стойку третий, сильно потертый шлем. — Вот, зацени. Та же «Сфера М12», совсем немножко секонд-хенд. Единственная проблема — ПНВ накрылся с концами, но зато есть фонарик. Бери, вещь хорошая, отдам за полцены, за пять штук.

— За полцены — это четыре с половиной! — сердито гаркнул я, понимая, что даже в этом меня торговец пытается надуть.

— Хорошо, договорились. — Барыга тут же отсчитал деньги и протянул их мне вместе со «Сферой». — На вот, шлем и штука семьсот.

Я взял шлем и демонстративно, «не отходя от кассы», на виду у торговца пересчитал купюры. Все было верно, видимо, обсчитывать здесь не принято, хватало и того, что эти падлы и так все скупали по бросовым ценам. Я спрятал деньги в карман с муторным ощущением, что надо мной только что жестоко поглумились. Рыночные торговцы в моем городе просто дети в сравнении с этими мутировавшими барыгами. Сволочи, пользуются тем, что в Зоне у сталкеров почти нет альтернативы…

— Не подскажешь, где здесь можно наладонник починить? — напоследок обратился я к торговцу. — А то мой пуля задела, и он потух.

— Так это к нашему мастеру, Азоту, вон там он, в крыле, где «Долг» тусуется, — барыга кивнул на противоположную арку, а когда я уже сделал несколько шагов прочь от него, вдруг окликнул: — Эй, погоди, мужик!

— Чего тебе еще? — Я обернулся и недовольно посмотрел на торговца.

— Винтовка у тебя очень знакомая. Я смотрю, там зарубки на ствольной накладке, точь-в-точь как у одного моего кореша. — Барыга указал на мою СВД. — Он зарубки делает православными крестами, с еще одной косой чертой… Случайно не у него перекупил?

— А если даже и у него, тебе-то что? — Меня пронзило очень нехорошее предчувствие, я невольно покосился на двери станции и прикинул, сколько секунд уйдет на то, чтобы смыться отсюда.

— Понимаешь, он должен был найти пропавший отряд очкариков и там подобрать, а потом в бункер ученых доставить два… э-э, бракованных образца артефактов. Неделю назад он на связь вышел и сообщил, что отряд обнаружил, а потом как в воду канул. — Ушлый барыга сообразил, что я набрел на труп его товарища, и тут же ненавязчиво намекнул мне, что можно немного подзаработать. — Эти артефакты никакой пользы не приносят, они ж недеформированные. И никто в Зоне их не купит, если вдруг кому-то вздумается попытаться продать. А вот с учеными в бункере у меня договор был, и они бы прикупили… Очкарики их заждались уже, и курьеру отстегнут двадцать тысчонок. Так что если вдруг кореша моего еще раз встретишь…

Барыга не договорил, многозначительно умолк и подмигнул мне.

— Хорошо, если его увижу, то обязательно напомню. — Я так же многозначительно подмигнул торговцу в ответ и зашагал к местному мастеру.

— Того человека в бункере зовут профессор Озерский, скажешь, что от Гавайца пришел! — крикнул мне вдогонку торговец, видимо, будучи уже почти уверенным, что нужные артефакты у меня.

Я не стал отвечать — пусть этот гад все-таки понервничает, теряясь в своих догадках и соображениях. Шагнув под арку, я сразу оказался в еще одном помещении, меньшем, чем главный зал. Здесь тоже было несколько столов, у которых стояли сталкеры, а вдоль стены расположились кровати.

— Мужики, где здесь Азот засел? — спросил я у сталкеров.

— В эти двери прямо до упора, там увидишь, — один из них кивнул на дверь за своей спиной.

Я поблагодарил сталкера и отправился в указанном направлении. Миновав еще одну комнату, остановился перед коротко стриженным мужиком, который, судя по окружающему его разномастному хламу, и был тем самым мастером. На его комбинезоне не было красных «долговских» нашивок, как у большинства сталкеров в этом крыле, и мне от этого стало намного спокойнее на душе.

— Хаюшки! — приветственно кивнул мне мастер и сразу перешел к сути дела. — Рассказывай.

— Мне бы это… КПК разблокировать нужно. Мой наладонник прострелили, и восстанавливать его уже нет смысла. А я тут насобирал несколько рабочих аппаратов, может быть, хоть с одним что-то выйдет. — Я достал три гаджета и протянул их мастеру.

— Не вопрос, заново залью все программное обеспечение. Это будет стоить ровно тысячу, и придется тебе часок-другой обождать, — Азот взял наладонники вместе с отсчитанными мной деньгами и кинул все это на свой стол. — Что будем в идентификатор шить? В смысле, какой никнейм указать и принадлежность к какой группировке?

— Ну, зашей прозвище… Бизон и укажи, что я нейтрал. — Я пожал плечами, думая, что эта информация не особо принципиальна.

— Заметано, — Азот записал на бумажке данные. — Что-то еще?

— Да, а вот в мой бронежилет можно какую-то ячейку для артефакта вмонтировать, а на сферу ПНВ поставить? — задал я интересующие меня вопросы. — Скажи, сколько это будет стоить?

— Хм, что тут у нас, «Берилл-5М»? — Мастер прищурился и осмотрел мой бронежилет. — Неудачная броня, я уже экспериментировал с ней. Сюда нужно сразу два контейнера ставить, и стоит это удовольствие двадцать две тысячи, но я такой «ап» не умею делать. Так что прости, друг. А вот со «Сферой» могу помочь. ПНВ второго поколения на десятку затянет, а третьего — на пятнадцать тысяч.

— Ясно, тогда зайду через два часа за наладонником. — Я развернулся и навострился прочь, обалдев от таких расценок.

Где же мне столько деньжищ наковырять?! А детектор, этот долбаный «Велес», тогда на сколько тысяч затянет? И где его искать, даже имея деньги? А еще сканер в него встроить нужно! Капец!

Да если, дай Боже, я все это насобираю, и в конце концов уж как-нибудь доползу до кордона… там продам свое снаряжение какому-нибудь новичку, даже за полцены… то я, при своих скромных потребностях, смогу несколько лет вообще не работать!

Крайне возмущенный и озлобленный, я покинул станцию «Янов». Нужно было подобрать остаток трофеев, что остался в Копачах и, если успею, тогда еще и в бункер к ученым артефакты оттащу. А там уже и место для ночлега нужно будет подыскивать… Не заметив никого рядом, я снял свою повязку и натянул на голову свежеприобретенный шлем.

Лишь одно обстоятельство немного скрасило мрачное настроение. На станции, в этом сталкерском убежище, я оставил изрядную долю своего страха.

Я вдруг понял, что сталкеры такие же люди, как я.

Ими движут вполне понятные человеческие желания и стремления. Поэтому если я буду вести себя адекватно и не светить своей физиономией, то вполне могу прижиться в этом сообществе. Даже если тут появится охотник за головами, то вряд ли сможет отличить меня от простого зонного трудяги.

Смеркалось. Назад я возвращался в обход дороги. Большое скопление аномалий «электра», раскинувшееся под ЛЭП, я обошел стороной и по берегу озера тихонечко прокрался к деревне. Быстро пробежал «фонящий» участок руин и старый экскаватор, остановился у того самого дома, обложенного трупами… Внутри хатки скрипнули доски пола, я вжался в стену и затаил дыхание. Эх, не успел! Кто-то сюда залез раньше меня.

Я прислушался. Внутри был слышен треск костра. Там сидели люди и вели неторопливую беседу.

— …короче, Кишка тормозит этого барыгу. Стой, говорит, не рыпайся, фраер! Куда прешь, типа, че несешь? Ну, барыга тот сразу на очко и припал, заерзал, типа я пустой гуляю тут.

— Гы-гы, гуляет! А Кишка че?

— А че? Маслину в череп и привет. По карманам пробил, рюкзак прихватил и на ноги. Барыга тот при бабках был да ништяги ходовые пер… Кишка уже неделю бухает, оттопыривается. Ты эта, плесни мне слегонца, самому захотелось…

Все ясно — нелегкая привела сюда бандитов. И что теперь? Трофеи, оставленные на чердаке, жалко, но пересекаться с братками вообще не с руки. С одной стороны, я вроде бы сам по себе, а с другой — я теперь сталкер. А значит, к бандитам должен испытывать злобу и ненависть. Они же, в свою очередь, должны смотреть на меня как на объект наживы. Денег у меня осталось совсем мало, но кто их знает, этих гопников, могут ведь и стволы отобрать. И я уже решил расстаться с остатками скарба и потихоньку смыться, как вдруг услышал то, что заставило меня резко передумать.

— Ёшкин кот, вот бы нам че-то надыбать, халяву какую… — мечтательно промямлил один из братков.

— Так это, Бык, есть одно дельце нехилое, — заговорил еще один хриплый голос у костра. — Короче, Хряк маляву притаранил, там наводка на нескольких лохов и кобыл. За каждого по сотне косарей обещают. Хряк пишет, шо бабки реальные, обещали — дадут, а фраера тепличные, городские. Они в Припяти светанулись, а потом аж на Складах под раздачу попали. Короче, они, в натуре, мечутся по Зоне, шо дурные, и к нам могут завалить, легко.

— Гы-гы, кобыл я б не сдавал заказчику! Сныкать их в подвале, и бабки потом косить с пацанов, за использование. Только бы за одну неделю тех же сто косых можно срубить, — размечтался один из бандитов, тот, что просил ему плеснуть.

— Ага, точняк, хе-хе, — негромко хохотнул другой браток, халявщик Бык, и спросил: — Ну, а че за фраера, Граб? Погоняла какие?

— Один момент, ща гляну, я записал себе, на всякий, — отозвался голос третьего, названного Грабом, видимо, старшего из братков. — Короче, погоняла фраеров… Седой, Бизон, Панкер и еще какой-то Русик, он же Пилат. Ну а с кобылами и так ясно: как только в Зоне баб чистых встретишь — это почти верняк, они и есть… Был бы ты сталкер, Бык, фраера без плаща могли б даже подпустить, а так догонять и хапать надо.

— Эх, точняк, нам бы щаз бухла ящик и хоть одну из тех телок на троих… устроили б культурно-массовые мероприятия!

Бандиты заржали так, что лошади позавидуют. Да, эти твари, гогочущие за стеной, совсем другой масти. Не такие, как те «правильные» братки в Рыжем лесу. Здесь были реальные беспредельщики, настоящие пираты Зоны. Они гоготали, а я стоял за стеной, полной грудью вдыхая прохладный и влажный воздух Зоны. Только бы не сорваться сию секунду, только бы… Погоди, погоди, нужно все обдумать, подсказывала логика, сообразив, что бойни уже не избежать.

А что тут обдумывать?! Внутри меня достигла точки кипения природная ярость. Убить меня хотите, так?! Убить человека, ни за что ни про что отнять жизнь, чтобы эти деньги потом тупо пропить?! Отобрать у подобного себе единственную истинную драгоценность — жизнь, чтобы затем, нажравшись до свинячьего визга, почувствовать себя еще большими придурками, чем вы есть на самом деле?!

Внутри натянулась и комариком тоненько запищала очередная нить души, натянутая струной. Все, козлы, кранты вам, однозначно! Пришло время выпустить свое правосудие со дна ствола. Нить в душе звонко лопнула, а крыша со звоном улетела куда-то в поднебесье.

В моих руках как бы сами собой очутились две гранаты, их кольца улетели в сгущавшийся сумрак ночи. С тихим звоном отстрелились рычаги. Раз — я встал на порог. Два — шагнул по коридору и остановился у проема двери, за которой трещал костер и бушевал хохот братвы. Три — обе гранаты улетели в комнату, глухо стукнули по доскам пола и оборвали групповое ржание этих тварей.

— Оп-па!.. — все, что успел вякнуть кто-то из братков, вмиг уразумевший всю сложность своей ситуации.

За стеной бабахнули гранаты, и я, сжав автомат, шагнул через порог. Два заляпанных собственной кровью урода валялись на полу, не подавая каких-либо признаков жизни. Я сделал по одному контрольному выстрелу в голову, каждому из них. Третий, хрипя и держась одной рукой за продырявленный бок, другой тянулся к пистолету, лежащему рядом. Я в несколько прыжков оказался возле него и пинком ботинка отправил ПМ в дальний угол комнаты.

— Ах, ты с-с-сука, фраер поз-з-сорный… — злобно шипел недобитый пират и шарил взглядом по сторонам, выискивая что-то подходящее, чем меня можно было убить.

— А вот и не угадал, я массовик-затейник. Ты же, чмо гнилое, культурно-массовых мероприятий хотело. А зонное барбекю тебе по вкусу?! — в душе возник вроде бы совершенно не свойственный мне изуверский порыв.

Двумя сильными пинками я перевернул братка на живот, схватил его за капюшон плаща и поволок к костру. Там, уронив бандита верхней половиной туловища в огонь, я запрыгнул ему на спину и стал ногой тыкать вопящего врага мордой в языки пламени. И меня ни капельки не смущал тот факт, что на эти нечеловеческие крики могут стянуться все мутанты, находящиеся поблизости. То, что люди сюда не сунутся из элементарного страха, сомнений не было ни малейших!

Я спрыгнул с бандита лишь тогда, когда тот уже перестал дергаться, а комнату заполнили густой дым и запах горелой плоти. Гнев, получив выход, мощно выплеснулся и вдруг исчез… а я стоял и таращился на все это кошмарное зрелище, недоумевая, искренне не понимая причин своего временного затмения. Откуда во мне взялось столько жестокости?! Уже напитался ею от Зоны и здешних не ведающих жалости обитателей?

Снова включилась логика — нужно поторопиться. Я порыскал по карманам и рюкзакам покойников, скинул все полезное, что обнаружил, в свой мешок. Потом взлетел на чердак, наспех накидал оставшиеся пистолеты и пару-тройку автоматов в полупустой рюкзак. Патроны не было смысла тащить к торговцу, за них он сущие копейки насчитал. Тут же остались лежать и стволы, которые с виду были сильно изношены, такие он и вовсе не возьмет, похоже.

И пяти минут не прошло, а я уже покинул этот дом и быстро зашагал назад, на станцию. Рюкзак сейчас был намного легче, чем в первый раз, и я уже почти бежал по тропе, разведанной до этого. Темнело прямо на глазах, и голубое свечение «электр» уже было видно издалека, но в то же время все «воронки» и «карусели» сейчас мог бы засечь только детектор.

 

Глава четырнадцатая

ХОДЫ ПЕШКИ

Без особых приключений, к счастью, я добрался до станции. И только когда уже оказался у самых ее ворот и закинул за спину автомат, вдруг зарычали и… Я выхватил «кольт» и не спеша застрелил этих хилых мутантов, двоих из трех.… В этот момент ожил громкоговоритель станции и еще раз озвучил мне золотое правило: не размахивать стволом внутри…

Глава пятнадцатая

В ТЕНИ ФЕРЗЯ

Я шел за дедом. Аккуратно, след в след. Потому и выписывал вместе с ним невероятные зигзаги, сначала по оврагам, а потом по холмам, пока мы не… Преодолев границу, обозначенную свечками кедров, дед убрал «компас» в карман и… А там, за столом в беседке, нас уже поджидал гость деда Михея.

Глава шестнадцатая

ЗНАКОМЫЕ ВСЕ ЛИЦА!

Раскаты грома почти слились в сплошной монотонный гул, а в моих глазах уже рябило, когда я наконец-то юркнул под арку туннеля. Ничегошеньки здесь не изменилось. Все так же наплевано, все так же загажено,… В глубине пещеры потрескивал костер и слышались голоса. Значит, тут все же кто-то есть. Вопрос только, кто?.. Ответ не…

Глава семнадцатая

ЭНДШПИЛЬ

Утро опять, как и вчера, выдалось туманным. Все в Зоне или уже спало, или еще спало, и лишь наш маленький отряд тихонечко плыл в пространстве вместе… По своим охотничьим территориям нас вел Панкер. Димка уже знал здесь все-все… К тому же здесь еще имелось множество других смертельных ловушек, совсем не аномальной природы. Большая часть…

Глава восемнадцатая

МОЕ ПРАВО

Демонстрация силы духа подействовала неотразимо. После непродолжительного диалога мы с торговцем все-таки заключили договор.… Именно этот человек и брал на себя все оставшиеся заботы, в том числе и доставку меня по адресу, чуть ли не под…

ЭПИЛОГ

 

— В стволе патрон! Затвором дернул, живо!

Я безропотно исполнил команду, избегая лишних телодвижений. Не очень-то хотелось получить дурную пулю после всего, через что прошел. Главное, что я уже здесь, что сумел вернуться.

— Все, сделано… Доберман, ты? — Я присмотрелся и по некоторым специфическим деталям узнал одного из сторожевых псов Сидоровича. Точно, он. — Гляжу, формы не теряешь, даже вон примочками оброс за полгода.

— Ит-тическая сила! Бизон, ты?! — Боец слегка расслабился и оторвал взгляд от красной точки коллиматора.

— А что, сильно изменился? Маску специально снял, чтобы признавали старые знакомцы… — перехватив изучающий взгляд наемника, я коснулся пальцами кривого шрама, пробороздившего мою щеку. — А, это? В индейцев играл с серьезными дядями, вот и получил боевую раскраску, как бонус.

— Ну, проходи, дружище! Не думал тебя снова увидеть, не думал… Ты так резво из Зоны прочь рвался, что я решил, уже и не вернешься никогда, — боец пожал мне руку, крепко, по-мужски. — С меня магар, я все помню! Решай свои дела побыстрее, моя смена через четыре часа заканчивается, сядем в подвальчике, нуль-пять приговорим.

— Обязательно, приговорим. Вот только к барыге наведаюсь. — Я подмигнул Доберману, зная, что тот не любит, когда в адрес его «хозяина» отпускают подобные словечки.

— Давай-давай, — боец махнул рукой и потопал назад в свою засаду, под провисший от дождя брезентовый навес, — он как раз с утра собачится. Что-то у него там не сладилось с последним жирным заказом. Так что готовься! Зуб даю, что начнет тебя уламывать на добрую услугу.

Я скрыл свое лицо под капюшоном и быстрым шагом через лужи отправился к бункеру. Хм, «добрая услуга» — это нормально, привычно даже. Если бы кто-то из зонных барыг что-либо бесплатно дал — нужную информацию, метку на карте с хабаром покойника, полезную наводку или вещь какую-нибудь, — то это была бы подстава, без сомнения. А так даже спокойнее как-то, тем более что вопрос к нему имеется весьма щекотливый. Вопрос, от которого он при обычных раскладах отмахнется, да и при нужде великой раз десять подумает, прежде чем дать ответ.

По истоптанной и раскисшей дорожке я пересек руины, каждый кирпичик которых подавляющему большинству новичков знаком до боли. Большинству, но не мне. Первый раз я заглянул к Сидоровичу уже обстрелянным ходоком, и дело было ночью. Просидел я тогда ночь в подвале одного из домишек поселка, подальше от посторонних глаз, и ушел на рассвете, вместе с бойцами штурмового отряда. Так что некогда мне тогда было достопримечательности осматривать, как, впрочем, и сейчас. Вдруг захотелось подсесть к ребятам, собравшимся вокруг костра в хатке с уцелевшей крышей, гитару послушать, сотку грамм накатить… Но сейчас есть дела поважнее.

Вот он, сгнивший забор, за которым бункер старого лиса. Иду, опустив вниз голову, но взгляд из-под края капюшона все равно пространство ощупывает на предмет засады. И не важно, что ливень хлещет вовсю. Безопасных мест в Зоне для таких, как я, в любую погоду очень мало. Оказавшись у спуска в бункер, я резко пригнул голову и, перепрыгнув пять первых ступеней, исчез под землей. Зарубцевалась в рефлексах привычка максимально быстро укрывать свое тело от вражеского наблюдения и огня. Ссыпавшись по лестнице, я распахнул ржавую дверь. Противный скрежет металла заполнил подвальное помещение.

— Кого там еще нечистая принесла?! Пожрать нормально не дадут!

Сидорович действительно был не в духе — обычно любой барыга радуется появлению своих клиентов.

— Кушай-кушай, дядя, я не гордый, подожду, — демонстративно медленно я развернулся и стал закрывать за собой дверь.

— А ну погодь, сталкер! — Сидорович прищурился. — Голос твой какой-то до боли знакомый. И это твое «дядя»…

Я обернулся к нему, снял капюшон и глянул на торговца, как тогда, полгода назад. Тем самым взглядом.

— Ты-ы-ы? — физиономию барыги на миг перекосило удивление, но тут же во всю ее щекастую ширину растянулась улыбка. — Так что ж ты сразу не сказал?! Заходи давай, без церемоний, таким людям я всегда рад! Что, ужасно скучно там, в большом мире? А я же говорил, что вернешься! Все возвращаются. Ну, рассказывай, какими судьбами тебя ко мне принесло? Помощь нужна? Нужна ведь, да?

Старый лис сверлил меня взглядом, подрагивая от нетерпения. Видать, сильно придавило старика. «Добрая услуга», о которой говорил Доберман, наверняка еще и срочная.

— Конечно, нужна, — ухмыльнулся я, — информация про одного сталкера понадобилась. Пересечься с ним хочу.

— О-о-о, информация в твое отсутствие значительно подорожала, — Сидорович тут же стал набивать цену, — неспокойные времена наступили, понимаешь. Передел территорий идет полным ходом. Все, что сегодня было так, завтра уже по-другому. А информация — продукт скоропортящийся, с жутко ограниченным сроком годности. И чтобы ее…

— Ладно, дядя, не заливай мне, — я оборвал речугу торгаша, — Доберман уже обмолвился, что у тебя напряг сильный с каким-то серьезным заказом.

— Вот баран! Урежу ему одно из двух: или язык или жалованье! — Сидорович в сердцах отшвырнул недоеденный куриный окорочок. — Или сговорюсь с военными, чтоб вывезли его на фиг из Зоны, без рубля денег. Вот вернется в свою лесную деревню, живо припомнит, что его зовут не Доберман, а… как его там, э-э, Андрюха Андреев.

— Ну, зачем же такое зверство с верными людьми творить? Я-то и зашел к тебе, дядя, только потому, что он мне об этом сказал… — соврал я, выдержал театральную паузу и многозначительно произнес: — Вопрос у меня такой, что не каждый на него ответит, даже если и знает чего-нибудь по теме.

— Хм, ну это все меняет, тем более что дело действительно серьезное и срочное. Уже человек десять за эту неделю брались его исполнить, а назад никто не вернулся. Но ты-то справишься! — Сидорович обрадовался, что я подвернулся ему под руку, но тут же поинтересовался насчет требуемой мною оплаты задания: — А что за вопрос у тебя такой интересный?

— Сталкера одного ищу, Чупакаброй кличут. Да, того самого, про которого мало кто в Зоне знает, — ответил я и добавил, чтобы барыга не стал юлить: — и того, что хабар тебе поставляет эксклюзивный.

— На кой хрен он тебе понадобился? — Сидорович аж почернел в лице. — Говори, иначе сделке не бывать. Таких поставщиков — один на всю Зону. Нет желания рисковать его доверием.

— Как проводник он мне нужен, — честно ответил я, — в этом весь мой интерес. Только он знает тропу в тот край, куда я хочу попасть.

— Как проводник, говоришь? М-м-м. Это, конечно, не мое дело, но за такое он точно не возьмется. Чтоб ты знал, он нехилый лавандос косит на моих заказах, и отвлекаться на копеечную ерунду вряд ли захочет. А перекинуться словами с ним лично, чтобы убедить, ты не сможешь. Я сам его только раз видел. Бр-р-р! — Сидоровича передернуло воспоминание. — Не знаю уж, как та чупакабра[17]выглядит, ежели существует, но этот черт — нереально страшный и уродливый… Мы с ним через проверенных курьеров контачим. Один ходок флэшки с данными в тайниках оставляет-забирает, другой бабки в нужное время в указанном месте сбрасывает и хабар подбирает. И не выследишь ты его, пробовали тут некоторые, земля им матрасом ватным. Я, конечно, могу передать ему весточку, но согласие гарантировать, сам понимаешь, не смогу. Это все я тебе рассказал, чтобы ты понимал, на что подписываешься, и не говорил потом на всех углах, что Сидорович тебя натянул.

— Не бойся, дядя, сплетни разносить — не в моем стиле. Я привык самолично выражать недовольство обидчикам, — кривая улыбка, наверное, прибавила выражению моего лица зловещий оттенок, потому что глазки барыги тревожно забегали.

— Этот момент мне особенно не нравится. Потому и разжевал тебе все подробно. — Старый лис заметно занервничал.

— Все в порядке, дядя. Я согласен на месседж[18]без обещаний, этого более чем достаточно. Считай, что договорились. — Я утвердительно кивнул, прислонился к стене бункера и, сложив руки в замок на груди, приготовился выслушать торговца. — А теперь выкладывай, что за проблема твои волосы осветляет?

— Ну, вот и ладушки. Значит так, случай прост до банальности, но и сложен, потому как не ясна его загвоздка, — начал Сидорович рассказывать о своей беде. — Кейс с заказным товаром для одного очень серьезного клиента застрял между Свалкой и Темной долиной.

— Как это — застрял? Не пропал, а именно застрял? — даже удивился я.

— Именно застрял, — барыга недовольно скривился, излагая известные ему факты, — «висит груша — нельзя скушать», как говорится. Маяк в тот кейс встроен мощный, и сигнал его местоположение однозначно определяет. Что может быть проще? Сбегать по известным координатам и там этот кейс подобрать! А вот уже вторую неделю никто не возвращается, и сигнал на одном и том же месте застыл. Мистика какая-то. А у меня уже все сроки подгорают. Другого заказчика послал бы куда подальше, но этого не могу — он из правительственных деятелей.

— Синхронизируй свой лэптоп с моим КПК, код доступа — семь семерок. Кидай координаты. Все оформим в лучшем виде. — Я достал свой наладонник и включил порт приема-передачи данных.

— Хм, семь семерок… — Сидорович уже копошился над клавишами, вбивая свои пароли и код. — Хорошо, что не три единицы, как у многих тут. Эх, я в натуре рад тебя снова видеть! Прошлый раз ты меня так же сильно выручил. Вот и теперь история повторяется. А не хочешь ко мне на постоянку устроиться? Как свои вопросы порешаешь, давай. Я не обижаю своих людей, вон у того же Добермана спроси.

— Обещаю подумать, дядя. И это… — Я вдруг вспомнил, что оставлял здесь на хранение свою винтовку. — Верни мне эсвэдэху и причиндалы к ней. Помнишь, ты обещал хранить до тех пор, пока я не вернусь? Особенно я соскучился по глушителю…

— Э-э-э, — глаза барыги забегали по сторонам, как у нашкодившего ребенка, — я это… я подумал, что ты уже не вернешься, и перепродал ее одному орлу. Но готов все компенсировать! Только ты не сболтни кому чего лишнего. Дам тебе «винторез», патроны к нему плюс два магазина повышенной емкости, и еще чего-то отсыплю из снаряги… но немного.

— Годится. Когда подберу кейс, сразу выйду на связь. — Я принял координаты, посмотрел на карту и выключил свой наладонник. — А теперь показывай, что тут у тебя есть.

Если бы не та срочность, с которой нужно было все провернуть, хрен бы кому в Зоне светила подобная щедрость от Сидоровича. Но пока удача была на моей стороне, можно было безбожно щемить барыгу. Я пересмотрел все барахло торговца и вдобавок к «винторезу» скромно взял себе еще черный бандитский плащ и черную маску-балаклаву, чтобы скрывать лицо. Брезентовый плащ мне уже был не нужен, но оставлять его барыге я не стал. Сверток накидки пристроился в самом низу на двух лямках плоского рюкзака, пошитого мне на заказ. Натянув на голову маску и накинув черный плащ поверх брони, я развернулся и потопал прочь из бункера.

— Что в сообщении написать, есть пожелания? — Сидорович вдруг кинул мне в спину вопрос.

Неужели торговец решил состряпать сообщение авансом, не дожидаясь от меня завершения задания? Ничего себе, какая щедрость. Видать, застрявший кейс ему нужен не по-детски.

— А просто передай Чупакабре, что парень, которого он у деда Михея подобрал и вывел к Припяти, уже вернулся! — крикнул я через плечо. — Сообщи, что на Болотах в старой церкви его будет ждать… э-э-э… — я запнулся на миг, ухмыльнулся и завершил сообщение так: — Кабанчик собственной персоной.

— Как скажешь. И кстати, тебе повезло, этим вечером у нас с ним сеанс связи. Так что если справишься засветло, не придется три недели ждать до следующего раза. — Сидорович как бы невзначай озвучил очень важное для меня обстоятельство.

— Справлюсь, — пробурчал я себе под нос и взлетел вверх по ступеням.

Снаружи ливень уже стих и сейчас едва-едва моросил привычный зонный дождик. Я расстегнул клапан кармана на рукаве, открывая дисплей своего детектора, и рысью побежал между кустов и деревьев, краем глаза посматривая на сканер аномальных полей. Времени в обрез, так что придется обходиться без особых церемоний.

Прямо на ходу изолентой я смотал вместе два магазина «винтореза» и переложил в левый карман плаща горсть патронов к винтовке. Все сталкеры еще прятались по своим укрытиям, никто не спешил лезть в эту слякоть, и мне оставалось лишь следить, чтобы рядом не нарисовалась зонная живность.

Полдесятка резвящихся кабанов я обошел стороной. Одного безоружного зомби, полуразложившегося бывшего вояку в изодранных камуфляжных штанах и майке, даже обходить не стал. Просто быстро проскочил мимо гниляка, пока тот отвернулся. Зомби пробурчал что-то и попытался меня догнать, но, потеряв из виду в ближайших кустах, отправился дальше бесцельно бродить по Зоне. Ближе к туннелю, ведущему на другую сторону железнодорожной насыпи, кучковалась свора слепых псов. Этих монстров уже никак не обойти.

Я присел за ближайшим кустом, вытащил из левого рукава обычную мочалку-губку, пришитую на резинку для трусов, и крепко обхватил ее пальцами левой руки. Улыбка невольно растянула мои губы при виде губки, пропитанной смолянистой черной субстанцией. Контейнера примитивнее для столь могущественного артефакта и не придумать… Я сжал ладонь, черная жижа «ментальной удавки» ожила-забурлила, растеклась по ладони и слегка оплела своими вязкими щупальцами мои пальцы.

Тут же на рукаве бронекостюма замерцал дисплей детектора, реагируя на мощные энергетические всплески неизвестной ему природы.

Я нагло выбежал прямо к скоплению псов, взметнул вверх левую руку и гаркнул, энергично посылая их в места не столь отдаленные. Псы замерли в недоумении и стали нюхать воздух, пытаясь уразуметь, что это за «монстр» нагло прется прямо на них. А я уставился на тварей испепеляющими ненавистью глазами и очень ярко, как меня учил дед Михей, представил себе, что голыми руками на куски разрываю их облученную плоть.

Благодаря артефакту мой недвусмысленный ментальный месседж дошел по адресу. Свора, сорвавшись с облюбованной территории, под многоголосый испуганный лай умчалась в руины мельницы. А я, вернув губчатый контейнер с артефактом на положенное ему место, нырнул в туннель.

Здесь аномалия была на аномалии, и пришлось красться очень медленно, внимательно всматриваясь в дисплей сканера. Так, черепашьим ходом, я и преодолел всю подземную трубу. На той стороне туннеля, как только моя фигура появилась под аркой выхода, с ящиков подскочили два сталкера и схватились за оружие, завидев мой черный плащ.

— Мужики, все в порядке! — Я поднял руки вверх и ответил первым, на упреждение, избегая тупых и ненужных разговоров. — Я не бандюк, а сталкер, такой же, как и вы. Сейчас иду на Свалку, вот и решил замаскироваться под братков.

— Блин, классная маскировка, — заговорил один из сталкеров, — такие плащи только бригадиры и матерые бандюки носят. Смотри, аккуратно шагай мимо нашей базы, а лучше вообще обойди ее стороной. Мужики плащ издалека завидят, разбираться не будут, сразу шмальнут.

— Спасибо за предупреждение, братья-сталкеры, — поблагодарил я, подпустив в голос нотки радости и наивности, как будто понятия не имел, что подобное может случиться. Пожелал сталкерам удачной ходки и побежал дальше.

Свернул в сторону от фермы, где укоренились сталкеры, кустами проследовал мимо нее и обогнул холм с крестом. На пути мне еще встретилась парочка зомби и несколько уродливых свиней-плотей, но им я даже на глаза не попался. Перебежав на другую сторону дороги, где заросли были погуще, я так же скрытно добрался до самого КПП перед свалкой. Эту локацию нынче контролировала братва.

Я проскользнул вдоль забора, остановился перед самым шлагбаумом и прислушался. За плитами забора, во дворе, кто-то уже ломал ветки и доски ящиков для костра. А совсем неподалеку месила раскисшую почву одна пара ног. Судя по звукам, дозорный сейчас чавкал к воротам. Я выпрямился во весь рост, пристроил «винторез» на плечо и потопал ему навстречу неспешной «тяжелой» походкой вразвалочку.

— Здорова, братан. — Я приветственно поднял левую руку и остановился.

— Ну, здорова, — часовой вычавкал из-за забора и спокойно приблизился ко мне. — А ты ваще кто, с чией бригады?

— Тю, та ты шо, брателла, не признал меня ваще? — Я старался вести себя непосредственно, как ни в чем не бывало, и не делать резких движений.

— Не, шо-та не очень, — браток уже внимательно присматривался ко мне.

— А так? Оп-па!

Я вскинул руки и сделал вид, что пытаюсь снять балаклаву, сам же скинул с плеча «винторез» и нажал на спуск.

Мой бодрый возглас скрыл тихий хлопок выстрела, произведенного через интегрированный глушитель. Пуля попала братку в лоб, часовой обмяк и кулем повалился в грязь. Я подхватил его автомат и попридержал тело, чтобы оно не шмякнулось о землю слишком громко.

— Ну вот! А то сразу и не раздуплился! — я продолжил вести разговор с покойником, чтобы мой голос слышал тот невидимый отсюда браток, что возился за забором. — Ладно, я заскочу на пару сек, с пацанами поздоровкаюсь, а ты погодь меня тут, тема одна назрела, нужно пошушукать!

Я неторопливо вычавкал из-за края забора, зашел за шлагбаум и проследовал мимо второго братка, аккуратно пристраивавшего дровишки в пылающий деревянный шалашик.

— Здорова, братуха! — радостно поприветствовал я пацана, скрывая этим возгласом второй тихий хлопок.

Бандит, сидящий на корточках перед огнем, так же плавно, как и дрова до этого, опустился на языки пламени. А я, по-прежнему как ни в чем не бывало, зашел в будку КПП и, подойдя к столу, за которым резались в «дурня» трое братков, «поздоровался» и с ними. На этот раз пришлось выпустить пять пуль. Один, самый резвый из бандитов, успел нырнуть под стол.

Без шума не обошлось — скрипнули стулья, и предательски громыхнул опрокинутый стол. Через несколько секунд в будку со стороны Свалки вбежал еще один часовой.

— Шо такое, паца… — Моя пуля, пущенная в висок этому братку, не дала ему договорить.

Бандит, так и не успев понять, что случилось, рухнул на пол. В воцарившейся тишине было слышно только потрескивание костра снаружи. На КПП в живых больше никого не осталось. Ну, кроме меня. Я отстегнул стянутую изолентой спарку магазинов, перевернул ее и прищелкнул к винтовке второй, полный магазин. Пользуясь небольшой паузой, зачерпнул из кармана патронов и дозарядил перевернутый полупустой.

КПП — это полбеды. Дальше на дороге будет еще и блокпост бандюков. Вот там их тусуется побольше, и все на виду друг у друга, так что вариант, который я провернул здесь, не прокатит… Вдруг мой непрерывно сканирующий окружающую среду взгляд остановился на деревянных ящиках с провизией. В голове мелькнула идея.

По дороге я топал браво, не прячась. Тот братан, который засел на крыше красного облезлого автобуса, навсегда застрявшего в воротах с такой же красной и облезлой звездой, аж подскочил от смешанных чувств радости и неожиданности. Остальная братва высыпала навстречу, издавая звуки, определенные мной как выражения, сопутствующие ощущению счастья.

Целый ящик водки на моем плече притянул абсолютно все внимание бандитов, замерзших и промокших до нитки.

— Эта, братаны! Тут пацаны вам водяру шлют для сугреву!

Я прошел через распахнутые ворота, доковылял к браткам, прозябающим на блокпосте, и аккуратно опустил водку на ближайший навал ящиков.

— Тока эта, — добавил я, — курево у нас там закончилось, пошлите гонца к ангару, нехай притащит.

— Мы шо, в тестеры вам набились, шо ли? — начал было шуметь один браток, но бутылка водки, очутившаяся в его руках, несколько умерила пыл бандита. — За водяру, канешна, мерси, но от бугра заполучить маслину за кинутый пост никто из пацанов не захотит. Ты эта, сам туды прогуляйся, да? И нам заодно хавки какой-нить притаранишь.

— От мля, я так и знал, шо усе в такую мулю выйдет. Ну лады, добазарились. Тока если хипеш там у наших подымится, дык вы эта… э-э, зашлите своего бойца, шоб позырил. — Недовольно помахав «распальцованными» ручонками перед «пацанами», я как бы нехотя отправился по дороге дальше, на базу бандюков.

Весело зазвенело стекло бутылок. Оживленная братва, не медля ни минуты, принялась лакать согревающее. Никто из братков даже не обратил внимания на то, что я не прошагал по дороге и сотни метров. Свернул с нее направо и канул за деревьями, в зарослях придорожных кустов.

Прокравшись к укромной ложбинке, через которую можно было пройти в Темную долину, я притаился за толстым стволом сосны и включил на минутку свой КПК. Так и есть, сигнал идет именно отсюда, из этой ложбины. Я вынул бинокль… Там, впереди, должен быть пост «Свободы». Ага, вот упавшие деревья, валуны, сложенные стеной бревна.

А это что?

То, что издалека мерещилось грязными корягами, торчавшими из земли, на самом деле оказалось людьми. Три неслабо вооруженных бойца статуями стояли между деревьев и сжимали в руках оружие. Это были не бойцы «Свободы». Камуфляжей «немецкой» раскраски я не приметил, а это исконный «фэн-шуй» зонных анархистов.

Никто из сталкеров за время наблюдения даже не шелохнулся. Никто не почесался, не поводил по сторонам головой, не закурил. Окаменели, что ли? Новая аномалия появилась в Зоне? Да, есть о чем подумать…

Вдруг к этому «каменному дозору» бросились несколько слепых псов. Мутанты залаяли и понеслись на застывших людей. Сталкеры продолжали торчать недвижимо, не шевелясь. Точно парализованные! Сейчас, по идее, и собак ждет такая же участь. Если там новоявленная аномалия.

И действительно, псы резво ворвались на блокпост «Свободы» и сразу же замолкли. Но не замерли окаменевшими статуями, как люди, а тихо и спокойно рассредоточились по периметру поста. Заняли позиции сторожевых псов у ног застывших сталкеров. И только после этого — тоже застыли.

Ага. Все с вами ясно, бедолаги. Я еще раз поводил биноклем, пристально осматривая поляну. Слякоть и грязь несколько скрывала тела, что были здесь разбросаны повсюду. Судя по грязевым холмикам, кто-то из них погиб, атакуя пост, а остальные подыхали, его же защищая… Наконец на склоне холма я засек небольшой разлом, расширяющийся к его основанию в небольшую щель входа в пещеру. Вот где ты засел, кукловод хренов!

Веселую забаву себе придумал контролер. Он управлял марионетками людей и мутантов, защищая свое укрытие. Когда же люди оказывались сильнее его стражей, тогда сами становились новыми рабами мутанта, обладающего способностью контролировать поведение других существ.

Я начал готовиться к предстоящей схватке. Перерыв рюкзак, извлек из него толстый широкий обруч, подаренный мне в конце обучения дедом Михеем, одноногим, который из «большого мира». Не думал, что придется так скоро использовать подарок.

Обруч неприятно стянул голову, но не из-за того, что был тугим. Я ощутил побочное воздействие кусочков артефактов, впаянных в него. Легкий звон и странный шум в ушах, непроизвольно стянутая мышцами лица в дебильную улыбку кожа и точечные покалывания боли под черепушкой — ничто в сравнении с той защитой, которую давал мне обруч. А эта защита, помноженная на мою «врожденную сопротивляемость», лишала контролера его главного орудия. Теперь осталось лишь убрать марионеток кукловода.

Я сменил свою позицию. Сместился так, чтобы столбики человеческих фигур попадали в узкий сектор огня. Приняв удобное положение и припав к оптике, я поводил стволом по неподвижным бойцам, «репетируя» атаку. И водил до тех пор, пока руки не стали все это делать достаточно быстро. Затем в очередной раз набрал полные легкие воздуха и медленно вы-ыдохнул… «Тум-тум-тум», — быстро прошептал «винторез», и три статуи с простреленными головами опрокинулись на землю.

Сидящие у их ног псы молча, что совсем нехарактерно для этих тварей, метнулись в мою сторону — и мертвыми растянулись в грязи. На собак пришлось потратить гораздо больше патронов — движущиеся цели всегда сложнее поражать.

Я сменил магазин на полный, и прямо на бегу снова нащелкал патронов в тот, что опустел.

За узкой щелью прохода открылась достаточно просторная пещера. В ней стоял столик с тусклой керосиновой лампой, на полу лежали какие-то ящики и широкий матрас. Матрас вспучивался, что-то лежало под ним, как бы спрятанное, и смотрелось большой выпуклостью прямоугольных очертаний. Ничего не скажешь, классно сныкал кейс похититель! Куда уж класснее.

А в самом центре этой пещеры стоял контролер и панически размахивал руками. Наверняка он изо всех сил пытался процарапаться через защиту обруча к моему мозгу.

— У тебя есть то, что принадлежит мне, — сказал я грозно, и указал на кейс, засунутый под матрас.

— Не ода-а-ам! Мае-о!!!

Контролер собрал в тугой комок всю оставшуюся ментальную энергию и отчаянно взмахнул рукой.

Тут же по моему сознанию, ухитрившись проломить защиту, хлестнул сокрушительный импульс. Я покачнулся, в глазах поплыла картина мира, но, сильно сжав челюсти, скрежеща зубами, все-таки поднял ствол и успел выпустить очередь в голову мутанта… Хаос, шум и боль, взорвавшиеся в голове, моментально унялись, стихли. Контролер упал на колени, затем опрокинулся назад и несколько раз дернулся в предсмертных судорогах.

Значит, все же моя защита не абсолютная, как утверждал старик.

Я стащил с головы обруч и недовольно посмотрел на него. Хорошо, что узнал об этом прежде, чем столкнулся с какой-нибудь тварью, более опасной, чем контролер.

На подламывающихся ногах я доковылял к матрасу, отбросил его, ухватил кейс за ручку и потащил добычу к столу. Любопытство взяло верх, тем более что с каждой секундой мое состояние улучшалось, организм экстренно восстанавливался после ментального удара.

Угу, нужен электронный ключ, но это уже не проблема. Второй раз я оказался в Зоне уже по собственной воле и основательно подготовленным.

Из недр рюкзака я достал и примостил на столе, рядом с кейсом, небольшую серебристую коробочку декодера. Выбрав под крышкой подходящую насадку, я вставил ее в USB-разъем прибора, а сам декодер — в слот ключа. Спустя пару секунд электронный аппарат победно пипикнул, взломав код, и лампочки над замками кейса позеленели.

Сейчас глянем, что-о тут у нас…

Я открыл кейс. Внутри содержались любопытные, необычные экземпляры артефактов. Много. Но мой взгляд сразу же притянул один из них — «батарейка» несколько непривычной формы. Я сразу уловил, что это один из тех артефактов, которые были не просто родом из Зоны — они имели и сохраняли с ней самую прямую, непосредственную связь. Это уже не «побочные отходы производства», а плоды целенаправленного творчества, вернее, творения. Дед-инвалид, Михей с рынка, научил меня отличать их по особым признакам.

Именно через такие артефакты, как эта вот «батарейка» или как та «пустышка», которую некогда продал мне сам дед, Зона проникает за пределы себя. Она «ощупывает» весь окружающий мир, раскинувшийся за ее пределами. При помощи этих и подобных артефактов она способна покинуть ограничивающий ее Периметр, и попасть к любому человеку прямо в дом. Посмотреть, чем он живет, послушать мысли, просмотреть многосерийное кино всех воспоминаний, прощупать глубины души.

И, подержав в своих руках, осмотрев со всех сторон и во всех подробностях, Зона способна заполучить точный «слепок» любого из тех людей, которые хотя бы просто прикоснутся к такому сканирующему артефакту. А уже при помощи этого «скана» — может воссоздать человека внутри себя, несколько видоизменив его, улучшая по своему усмотрению. Или ухудшая. В зависимости от того, с какой точки зрения оценивать. Хотя до чего же все относительно… Поди разберись, «что такое хорошо и что такое плохо»!

Я захлопнул чемодан, затем решительно достал и включил свой КПК.

— Проблема устранена. Кейс у меня, скоро буду, — войдя в зашифрованный канал, проинформировал я торговца.

— Ну, ты молоток! Тащи его сюда, быстрее!

Радостный Сидорович ответил моментально, как будто все это время коршуном нависал над передатчиком и нетерпеливо ждал, когда же я выйду на связь. Хотя скорее жирным грифом, а не коршуном.

— И еще, слушай, тут наметился замес с братвой на блокпосте. Зашли несколько человек к их КПП, пускай просто пошумят там, — попросил я барыгу, уверенный, что он обязательно выполнит мою просьбу, — чтобы я смог браткам в спину нежданчик организовать.

— Не вопрос! Трое моих бойцов во главе с Доберманом уже давно у КПП и только ждут команды, — снова удивил меня своим ответом Сидорович. — Сейчас вышлю тебе частоту ПДА Добермана. Он и его ребята поступают к тебе в распоряжение. Ты только кейс не просей по пути!

— Не нервничай, торговец. Ты лучше мой месседж отправь, — ответил я и отключил канал связи.

Открыв рюкзак, я разложил свой «аномальный» арсенал на столе. Назад придется прорываться с боем. Братки уже наверняка знают, что произошло на КПП, и Доберман со своими бойцами смогут сделать не так уж много, разве что отвлечь их внимание на себя. А всю грязную работу все равно придется делать самому. Но, в конце концов, блокпост братвы — не военная часть, набитая солдатами под завязку. Да и времени на мягкие методы уже не осталось. Наведу здесь шороху и укроюсь на Болотах, просочусь в район старой церкви. Эх, много народу поляжет ни за что…

Но с другой стороны, все они — обычные люди.

Я глянул себе под ноги, на мертвого контролера. Этот мутант и то мне куда роднее, чем все они, вместе взятые.

Да, я так называемый «шатун». Не оригинал, а копия… самого себя. «Копия самого себя» — до чего же нелепое словосочетание!

Я закрыл глаза, и передо мной, словно ускоренные кадры фильма, снова проскочили все безумные дни и ночи, проведенные в Зоне, а потом в «большом мире». И опять я вспомнил то жалкое убожество, скатившееся на самое социальное дно, то ничтожество с мертвыми глазами, в которое превратился мой оригинал.

Узнать и поверить, что я человек не такой, как все, а возможно, и не человек совсем, вначале было жутковато. Как же?! Я ведь всю жизнь считал себя «утенком», пусть даже «гадким». А оказался птицей другого вида, с куда большим размахом крыльев! Теперь я смотрю на людей иначе. Не то чтобы свысока и с презрением, скорее уж с брезгливым сочувствием, если не сказать с жалостью.

Я приподнялся над ними, над всеми этими «крысиными гонками» над бесцельным и бессмысленным сжиганием времени, отмеренного каждому из них. Бесценного времени жизни. Какими же убогими мне теперь казались обыкновенные люди «большого мира»! Какими ничтожными и надуманными виделись мне все их проблемы, беды и радости.

К тому же я продолжаю помнить, и никогда не забуду, что именно люди хотели хладнокровно меня уничтожить. Меня, который достоин жизни больше, чем многие из них. Люди пытались у меня отобрать мое право жить! То единственное право, которое безоговорочно получает каждое живое существо, появляясь на свет.

А мне пришлось это право выгрызать зубами, выцарапывать когтями и проливать за него свою кровь. Да, вовсе не человеческая женщина меня родила на этот свет. Но почему это люди решили, что я выродок? Постановили, что я расходный материал, ошибка мироздания, отбраковка матушки-природы? Ведь если хоть кто-то из них вздумает преградить мне путь на узкой тропе, то сам отправится на свалку истории! В сравнении со мной — ни один из них не сумеет выжить по закону естественного отбора.

Так кто же из нас, в таком случае, ошибка мироздания?!

Люди за века существования человечества привыкли себя считать хозяевами мира, и даже понятия не имеют, что заперты внутри «зоопарка». На самом деле все они обитают в «пузыре», пускай и огромном, с их точки зрения, но в действительности — жалком и ограниченном. Они узники замкнутого мирка, урезавшего способности своих обитателей, опустившего их на примитивный уровень обыкновенных животных… Хотя что это я зверушек обижаю ни за что ни про что. У животного нет выбора, а у человека — всегда есть, пока не умер, и только от него самого зависит, кто он сам себе: могильщик или реаниматор. Каждый может или закопаться в землю, или поднять взгляд к небесам.

Жить или существовать.

Почти никто из обычных людей всерьез и мечтать не способен о таких реальностях, где все «как в сказке». О других огромных мирах, полных чудес. Обычные люди разве что в фантастических книжках и фильмах допускают вероятность, что существуют и другие реальности, неизведанные и непознанные, размерами с их «большую» Землю, а то и гораздо более масштабные. Что вполне реальны иные миры, где все прозрачно, даже мысли, где все возможно, где не нужно убивать, чтобы заполучить «кусок пожирнее».

И ведь это вовсе не обычный человек, а один из наших, пускай даже и случайно, отыскал выход. Путь, что уводит наружу, прочь из этого «пузыря» под названием Земля. Нашел и вернулся. Он не остался по ту сторону, смаковать новую чудесную жизнь, а вернулся назад. Многие ли из обычных людей способны добровольно возвратиться из рая в это грязное болото?!

А он вернулся, чтобы узнали мы. Чтобы рассказать всем нам об этом. Вернулся, четко осознавая, что второй раз может и не найти путь, уводящий из болотной грязи к сияющим звездам.

Именно его, этого проводника, я сейчас и разыскиваю.

А люди… А что люди?

Неожиданная вспышка гнева на обычное человечество прошла так же быстро, как и появилась. Злость утихла, от простого осознания того, что теперь уже никто не сумеет отобрать у меня мое заслуженное право на жизнь. Здесь, в Зоне, на этом перекрестке миров, я могу каждого человека заставить себя уважать и считаться со мной. И я заставлю это делать!

МЫ заставим…

Нас здесь, в Зоне, накопилось уже достаточно много. За ее пределами — тоже есть наши.

Подробности текущего положения вещей я узнал от наставника, одна копия которого торгует артефактами на рынке, а другая, в поисках выхода из «пузыря», пытается разгадать секрет заброшенной лаборатории. Причем оригинал — так тот вообще живет где-то между Рыжим лесом и Лиманском, известный под зонным прозвищем Лесник.

Да, нас уже много. А сколько еще будет?.. Одной Зоне известно. И если обычным людям нет дела до нее, то это совсем не означает, что ей нет дела до них. Ведь кому-либо из людей, даже случайно, достаточно лишь прикоснуться к одному из артефактов, неотвратимо распространяющимся по всему миру. Сканирующим сенсорам, подобным той «пустышке», которую я неожиданно для самого себя купил в тот судьбоносный вечер… И Зона сразу видит людей, попавших в поле ее зрения. Насквозь «просветит», узрит разум и душу. А если она вдруг решит, что эти люди живут зря? Просто коптят небо, бездарно убивают время жизни, тащатся по замкнутому кругу, вместо того чтобы двигаться по спирали.

Не думаю, конечно, что к каждому из них, таких никчемных, ничтожных человечков, вдруг позвонит в дверь квартиры или дома некто, желающий занять его место.

Но…

Но если и дальше все будет по-прежнему, как сейчас, если ничего не изменится, если протухшее, загнивающее в собственном несовершенстве человечество не поймет наконец-то действительно, а не на словах, в чем истина… тогда уж придется нам собственноручно вбивать понимание жизненной сути в головы людей. Не ценишь по достоинству, не можешь сохранить — уступи место, освободи жизненное пространство.

Я верю, что рано или поздно обязательно наступит час истины, ради которого мы и были сотворены. Мы все как один восстанем и поборемся с людьми. Только уже не просто за право жить, а за исключительное право называться словом ЧЕЛОВЕК. И далеко не факт, что нынешнее человечество, даже имея многократное численное преимущество, победит.

Уж кому-кому, а нам прекрасно известно, как сильно приходится стараться, чтобы сохранять за собой право на жизнь…

Рожденный в Зоне открыл глаза, закончив мысленно просматривать кино памяти, и окинул взглядом разложенный на столе оружейный арсенал.

Война состоит из отдельных битв и схваток. Очередная из них, еще одна в бесконечной цепи, ждала его в ближайшем будущем. Автоматы, пистолеты и гранаты помогут ему победить. И более чем помогут артефакты с аномалиями. Даже другие мутанты при случае. Но он уже понимал, что главное оружие победы заключено в нем самом.

Собственная, однажды сотворенная Зоной жизнь…

 

Лески — Октябрьский

2010 — январь 2011 г.

 

[1]TRIBON — комплект специализированного программного обеспечения для судостроительного проектирования. — Здесь и далее примеч. авт.

 

[2]Агрить — заставлять себя атаковать. Термин применяется в сленге MMORPG. Пример: «Я мобов сагрил и умер». Агриться — быть под властью неудержимого и неконтролируемого желания «выписать квитанцию» конкретной персоне.

 

[3]Залочить — от англ. locked. В данном случае — заблокировать, закодировать.

 

[4]Апгрейдить — от англ. upgrade. В данном случае — усовершенствовать, модернизировать.

 

[5]КБО — «комбинат бытового обслуживания», то же самое, что и «дом быта».

 

[6]«Дум-дум» — пуля с неполным или надпиленным сердечником или оболочкой, легко разрывающаяся (сильно деформирующаяся) либо экспансивная (сплющивающаяся при попадании в мягкие ткани тела человека или животного).

 

[7]Рипида (греч. — веер, небольшое опахало) — одна из принадлежностей ритуала богослужения в православной церкви. В древности делалась из тонких кож, полотна, павлиньих перьев и т. п. Назначение — отгонять летающих насекомых от святых даров.

 

[8]Перевод на русский язык строки текста одной из песен Джона Бон Джови.

 

[9]Андэд (от англ. undead) — живой мертвец, неупокоенный, нежить.

 

[10]Крепатура (забитость) — боли в мышцах, вызванные накоплением в них токсинов (молочной кислоты), которые могут вырабатываться при физической нагрузке. Обычно поводом к ее появлению служит непривычно большая для организма мышечная активность.

 

[11]Фраг (англ. frag) — очко, начисляемое за убийство другого игрока в компьютерных играх.

 

[12]Дезматч (англ. deathmatch) — режим сетевой игры «все против всех» либо команда против команды.

 

[13]Level up (англ.) — движение на более высокие уровни.

 

[14]«Балаклава» (англ. Balaclava, от названия крымского города Балаклава) — головной убор, закрывающий голову и шею, оставляя небольшую прорезь для лица или только для глаз. Фактически, соединяет в себе шапку и шарф. Традиционно изготавливается из шерсти, но в настоящее время могут использоваться различные синтетические материалы. Предназначается для защиты лица и головы от ветра, атмосферных осадков, холода, а также для затруднения визуального обнаружения.

 

[15]РПГ-18 «Муха» — ручной противотанковый гранатомет.

 

[16]ПФП-1 «Лепесток» — противопехотная фугасная мина нажимного действия. Имеет две модификации: с механизмом самоуничтожения и без него. При активации разрушает наступившему человеку нижнюю часть ноги. Обычно после подрыва на этой мине требуется ампутация конечности.

 

[17]Чупакабра (ударение на третий слог, от исп. chupacabras) — мифическое существо, убивающее домашних животных. Достоверных научных сведений, подтверждающих существование чупакабры, нет. Считается, что чупакабра охотится ночью и нападает на беззащитных животных, высасывает кровь и исчезает. Некоторые журналисты условно называют «чупакаброй» животных (лисица, койот, шакал), видоизмененных в результате мутаций или болезней.

 

[18]Месседж (от англ. message) — короткое послание, донесение.